Глава 1019: Падение Фалькон Скотта XXXVII •
На некотором расстоянии от него бесплотный цветок внезапно закружился, его прекрасные лепестки вырвались наружу, словно поток белого шелка. Призрачные щупальца из струящейся ткани устремились к наступающему Святому, слишком быстрые и коварные, чтобы от них можно было увернуться.
Пока Санни в страхе наблюдал за происходящим, голова Кровавой Волны окуталась шелком, а светящиеся глаза исчезли из виду. Тело чудовищной косатки задрожало, слабо дернулось, а затем стало странно неподвижным.
«Боги…»
Он увидел и нечто гораздо более пугающее.
Два длинных лепестка уже летели сквозь темную бездну, приближаясь к Санни и Нейву. Они были быстрыми… слишком быстрыми. Неизбежно.
У него не было времени ни уклониться, ни даже среагировать. Поблизости не было рабов, в чьих тенях можно было бы спрятаться, и не было достаточно времени, чтобы попытаться уплыть. Всё, что успел сделать Санни, — это броситься вперед с Грехом Утешения. Нефритовое лезвие встретилось с белым лепестком, прорезав ткань. Небольшой кусок её отлетел в сторону, но лепесток ничуть не замедлился.
Казалось, он развернулся в бескрайний простор струящегося шелка, окружая Санни со всех сторон. Затем Санни окутала холодная белизна, охватив его и обездвижив. От прикосновения гладкого сатина1 к его обнаженной коже Санни вздрогнул.
1 Сати́н — ткань сатинового переплетения нитей из шёлка или хлопчатобумажного волокна. Имеет гладкую, шелковистую лицевую поверхность, на которой преобладают уточные нити; довольно плотен и блестит; выпускается в основном гладкокрашеный, набивной и отбелённый.
«Прок… лятье…»
Затемзастыл.
Темная бездна океана исчезла, сменившись вечностью трепещущей белой ткани.
Его усталость и страх тоже пропали.
Его памяти, предвидения, осознания, намерения и решимости больше не было.
Его разум был пуст.
Санни смутно помнил, что у него были мысли, желания и надежды. Но теперь эти слова казались бессмысленными, а их смысл — непостижимым. Собственно, и слово, которое он использовал для описания себя — Санни, — тоже было бессмысленным. Какое же странное оно было…
Окруженный струящимся шелком, он почувствовал движение. Вокруг него двигались… тени… Он тоже двигался, приближаясь к самой большой из них.
С каждым мгновением его самоощущение всё больше и больше растворялось. Вскоре оно полностью исчезнет. И тогда на его место придет что-то новое, что-то старое, что-то более темное, что-то… ждущее… что-то, что собиралось забрать его место.
Он чувствовал себя умиротворенным.
Он чувствовал себя… пустым.
Пустота успокаивала.
Лишь одна вещь портила спокойную белизну пустого мира из сатина.
…Зловещий, насмешливый голос. Он злорадно прошептал ему в ухо:
— Ну вот и всё. Жалкий конец для жалкого дурака.
Подстегнутый ненавистным голосом — его собственным голосом — Санни вдруг вспомнил.
Лишенный Света.
Это было его имя.
Одно это воспоминание, словно ключ, открыло все остальные.
«Что… происходит?»
Он боролся с белой тканью, окутывающей его тело, но это было безнадежно. Ужасающее понимание затопило его разум, заставляя вспомнить, что уже произошло, и что происходит прямо сейчас.
Сознание Санни странно раздвоилось: одна его часть ощущала реальность того, что его протащили сквозь массу воды одним из лепестков Ужаса, а другая всё ещё терялась в бескрайнем просторе струящегося шелка.
Он чувствовал, как безграничное чужеродное присутствие проникает в обе из них, видит их глазами, думает их мысли и жаждет большего. Его продвижение было медленным и тягостным, но неизбежным. Санни попытался бороться с назойливым захватчиком, бросив всю свою силу воли на яростный штурм, но она просто разбилась о его огромную, древнюю и злобную чудовищность подобно стеклу.
«Ах… нехорошо…»
Его мысли замедлились.
Подозревая, что борьба с Ужасом в ментальном пространстве — тщетное начинание, Санни попытался освободиться от физических пут. Однако его руки были крепко прижаты к телу, а белая ткань отказывалась расступаться перед лезвием Греха Утешения, как это обычно делала плоть других Кошмарных Существ. Он не мог разрезать её, имея возможность лишь слегка пошевелить запястьем.
«Проклятье!»
Санни смутно ощущал тени Нейва и Кровавой Волны на некотором расстоянии от себя. Казалось, что только он один пытается бороться с лепестками Ужаса. Они оба, вероятно, всё ещё были загипнотизированы… но почему же тогда он не был?
Грех Утешения и обладание Истинным Именем могли помочь, но это не могло являться единственной причиной. У загадочного Святого тоже было Истинное Имя — Кровавая Волна — и всё же чудовищная косатка была неподвижна, безмолвно дрейфуя по течениям в страшных объятиях белого шелка.
Что означало, что это небольшая степень осознанности, вероятно, была результатом непомерно высокой устойчивости Санни к ментальным атакам. Несмотря на то, что он теперь делил свою голову с Ужасом, часть его разума всё ещё боролась против него.
Но что толку, если Санни не мог ни освободиться, ни помешать существу заменить его самого?
Приближаясь всё ближе и ближе к прекрасному цветку белого шелка, он чувствовал, как становится… бесплотным. С каждым мгновением его мысли всё меньше принадлежали ему самому. Его глаза смотрели на шелковую вуаль, двигаясь сами по себе. Как будто что-то ещё глядело сквозь них.
Наконец, Санни ощутил настоящий ужас.
Ему и раньше бывало страшно, но никогда настолько сильно, как сейчас. Чувствовать, как что-то другое овладевает его телом, и при этом быть абсолютно беспомощным в сопротивлении медленному растворению своей воли… это было воплощением всех его самых глубоких, самых затаённых страхов.
И это делал Ужас ЛО49… ненавистное, отвратительное существо, которое уже однажды победило его.
Полный темной обиды, Санни стиснул зубы и вызвал два Воспоминания. По крайней мере, это он ещё мог сделать.
Одним из них был небольшой фонарь, вырезанный из обсидиана.
Другим была устрашающая маска из черного лакированного дерева, со злобными клыками и тремя острыми закрученными рогами.
Маска Ткача… Санни давно не призывал её.
И она пугала его почти так же сильно, как и Ужас.
Стараясь не думать о том, что он собирается сделать, Санни активировал единственное зачарование Теневого Фонаря, приказав ему поглотить весь свет вокруг.
В темной бездне не было света, который можно было бы поглотить, но он хотел не этого. Он хотел, чтобы божественное Воспоминание поглотило как можно больше его сущности.
Теневой Фонарь сжёг почти всю сущность Санни за то время, что понадобилось белому шелковому щупальцу, чтобы поднести его к бледному цветку. Теперь её осталось совсем немного…
Санни чувствовал, что его разум почти покинул его.
Пытаясь отвоевать контроль над своим лицом у ужасающего присутствия, он заставил себя улыбнуться. Санни хотел, чтобы улыбка была угрожающей, но в итоге она получилась лишь слабой и испуганной.
«Жаль…»
Он почувствовал, как огромная тень, полная жуткой неправильности, приблизилась к нему, и подумал:
«Ты хотел видеть моими глазами? Что ж, тогда… смотри…»
С этими словами Санни сконцентрировался на Маске Ткача и активировал её второе зачарование…
[Где мой глаз?]
Комментариев 1