Глава 239. За грабежом, убийством и поджогом следуют несметные богатства! •
Том 1. Глава 239. За грабежом, убийством и поджогом следуют несметные богатства!
Ли Цзин понимал, что, несмотря на свой высочайший потенциал Фиолетового Семени и одиннадцатый лист уровня Семени Бессмертного, он не ровня Цинь Яну, достигшему уже двадцатого листа. Видя неконтролируемую ярость Цинь Яна, Ли Цзин испугался, что тот натворит глупостей, жертвой которых станет он сам.
Добежав до своей палатки, Ли Цзин, наконец, смог перевести дух. Он схватил со стола чашку и с грохотом швырнул её об пол. Гнев исказил его лицо.
— Цинь Ян, Цинь Ян, как ты смеешь кричать на меня?! — прошипел он. — Я поручил тебе разобраться с Цинь Хаосюанем, а ты не справился даже с такой мелочью! И ещё смеешь злиться на меня?! Когда я стану достаточно силён, я убью тебя и отомщу за сегодняшнее унижение!
Несколько его приближённых, находившихся в палатке, замерли от страха, боясь даже дышать.
Ли Цзин сел на стул, но не мог найти себе места. Он сверлил тяжёлым взглядом своих подчинённых и спросил:
— Как вы думаете, что нам делать с этим Цинь Хаосюанем?
Пока Ли Цзин пытался выведать информацию у Цинь Яна, весть о том, что Цинь Хаосюань в одиночку убил четырёх рассеянных практиков, облетела весь лагерь. Его приближённые, естественно, понимали, отчего он так взбешён.
Если бы Ли Цзин не обратился к ним с вопросом, они предпочли бы промолчать. Но раз он спросил, да ещё и смотрел так, словно готов был убить, один из подчинённых, заикаясь, проговорил:
— Брат Ли, Цинь Хаосюань всего лишь жалкий обладатель Слабого Семени. Да, сейчас он силён, но в будущем его потенциал не сравнится с твоим. Не стоит обращать на него внимание.
— Думаешь, я этого хочу? — рявкнул Ли Цзин, вскакивая со стула. Он отвесил говорящему звонкую пощёчину. — Если бы в нашей секте Тайчу был только один обладатель Фиолетового Семени, тогда ладно! Неважно, насколько быстро или медленно я бы прогрессировал, я всё равно оставался бы единственным гением! Но в этом году в Тайчу приняли сразу трёх учеников с Фиолетовым Семенем, трёх, понимаешь?! Я, принц царства Парящего Дракона, обладатель Фиолетового Семени, почему я должен быть на последнем месте среди нас троих?! Я не смирюсь с этим, слышите, не смирюсь!
— У меня была удача, и я думал, что смогу превзойти Сюй Юй и Чжан Куана, но удача улыбнулась и им! — продолжал он кричать. — Они совершенствуются ещё быстрее меня! Я, обладатель Фиолетового Семени, на их фоне выгляжу полным ничтожеством!
Ли Цзин кричал как безумный. Его глаза пылали гневом, а лицо исказила гримаса ярости. Приближённые побледнели от страха. Про себя они думали: «Ты обладатель Фиолетового Семени, ты на последнем месте среди обладателей Фиолетового Семени, так какое нам до этого дело?!»
— Цинь Хаосюань, жалкий обладатель Слабого Семени, самый ничтожный из всех! Откуда у него такая сила? — взревел Ли Цзин. — Откуда у него пилюли Циркуляции Ци, которые дала ему Сюй Юй? Почему эти ценные ресурсы достаются ему?! Будь они у меня, я бы уже превзошёл Сюй Юй, а может, и Чжан Куана! Я должен заполучить Цинь Хаосюаня, отобрать у него все пилюли Циркуляции Ци и шантажировать ими Сюй Юй, чтобы она отдала мне рецепт!
Лицо Ли Цзина покраснело, черты лица исказились, он был похож на демона, готового растерзать любого, кто встанет у него на пути.
— Скажите мне, как мне справиться с Цинь Хаосюанем?!
Его приближённые дрожали от страха. Льстить и выслуживаться они умели, а вот давать советы нет. Немного подумав, один из них промямлил:
— Брат Ли, может, тебе стоит просто поговорить с Цинь Хаосюанем? Скажи ему, что если он поделится с тобой пилюлями Циркуляции Ци, ты будешь поддерживать его в секте. С твоим статусом обладателя Фиолетового Семени он наверняка согласится!
— Глупости! — рявкнул Ли Цзин, и в его глазах сверкнули хитрые огоньки. — У него есть поддержка Сюй Юй, зачем ему я? Сюй Юй хоть и женщина, и сердце у неё доброе, но когда дело касается Цинь Хаосюаня, она становится невероятно решительной! В прошлый раз сам глава секты пригласил её к себе, предложил ей кучу ценностей и попросил несколько пилюль Циркуляции Ци для Чжан Куана. Но Сюй Юй, узнав, что у Чжан Куана конфликт с Цинь Хаосюанем, наотрез отказала главе секты!
Ли Цзин вздохнул, и в его глазах мелькнула зависть:
— С такой покровительницей, как Сюй Юй, снабжающей его пилюлями Циркуляции Ци, разве ему есть дело до моей поддержки?
***
Получив от старейшины нефритовый свиток, Цинь Хаосюань небрежно сунул его в карман и вернулся в свою палатку.
— Слава богу, ты вернулся целым и невредимым! — с облегчением воскликнул Е Имин, увидев его.
— А ты что, даже не спросишь, как у нас дела, сколько мы заработали? — недовольно пробурчал Син, вернувшись в свой человеческий облик.
Глядя на спокойное выражение лица Цинь Хаосюаня, Е Имин решил, что тот вернулся с пустыми руками.
— Да ладно тебе, с Цинь Яном и Ляо Ганькунем всё равно всё добро уйдёт им, не стоит из-за этого переживать, — ободряюще улыбнулся он. — Посчитай это тренировкой! Да и вообще, убить этих рассеянных практиков не так-то просто.
Цинь Хаосюань был тронут. Он знал, что Е Имин просто пытается его подбодрить, и с улыбкой ответил:
— Брат, мы не просто вернулись, мы ещё и убили нескольких вражеских практиков.
Син возмущённо фыркнул, услышав, как Е Имин принижает его и Цинь Хаосюаня:
— С таким гением, как я, все заслуги, естественно, принадлежат нам! — фыркнул он. — Разве Цинь Ян и Ляо Ганькунь посмели бы отнять у нас хоть одно очко?
Е Имин решил, что Син шутит, и с улыбкой посмотрел на Цинь Хаосюаня:
— Ну рассказывай, что там у вас произошло?
— Син прав, мы действительно убили четырёх рассеянных практиков: одного двадцать второго листа, одного двадцатого, одного семнадцатого и одного четырнадцатого, — небрежно бросил Цинь Хаосюань. — И всех их убил я.
Он и правда не придавал этому особого значения. Он убил этих четверых, чтобы запугать Цинь Яна и Ляо Ганькуня, а заодно и стоящего за ними Ли Цзина.
Цинь Хаосюань говорил спокойно, но Е Имин пришёл в ужас. Двадцать второй лист, двадцатый лист, семнадцатый лист, четырнадцатый лист… Каждый из них представлял серьёзную угрозу, а Цинь Хаосюань был всего лишь на седьмом листе! И всё же он сразил их всех наповал!
Е Имин представил себе лица Цинь Яна и Ляо Ганькуня. Возможно, они бы и попытались присвоить себе заслуги, убей Цинь Хаосюань одного-двух практиков, но после убийства четверых, каждый из которых был не слабее их самих, а то и сильнее, у них не хватило бы духу провернуть такое.
Оправившись от шока, Е Имин радостно воскликнул:
— Вот это да! Мы разбогатели, теперь точно разбогатели!
— Разбогатели? — вздохнул Цинь Хаосюань. — Не говори ерунды. У этих четверых, включая практика двадцать второго листа, было всего пять тысяч пятьсот таэлей духовных камней третьего низшего ранга. Даже до шести тысяч не дотягивает!
Любой другой ученик Тайчу, услышав эти слова, пришёл бы в ярость. Пять с половиной тысяч таэлей духовных камней третьего низшего ранга! Чтобы заработать такие деньги, нужно пахать на земле лет двадцать, да и то при условии хорошего урожая!
— Ничего себе! — рассмеялся Е Имин. — У них было целых пять тысяч пятьсот таэлей духовных камней третьего низшего ранга! Но ведь ты ещё и награду от секты получишь за убийство этих четверых!
— Какую награду? — опешил Цинь Хаосюань. — Старейшина в регистратуре просто дал мне нефритовый свиток и никаких духовных камней! Неужели он меня обманул? Отделался каким-то жалким свитком?!
— Ну что ты, старейшина не мог тебя обмануть, — рассмеялся Е Имин. — В этом свитке записаны твои боевые заслуги! Ты убил четырёх рассеянных практиков, и за каждого из них тебе полагается определённое количество очков боевых заслуг, которые можно обменять на духовные камни. Одно очко — сто таэлей духовных камней третьего низшего ранга! А за четверых… ого-го, сколько же у тебя очков!
Даже обычно невозмутимый Е Имин загорелся при мысли о духовных камнях.
— Брат, а как именно начисляются эти очки боевых заслуг? — оживился Цинь Хаосюань.
Услышав, что за убийство вражеских практиков дают очки, которые можно обменять на духовные камни, да ещё и в немалом количестве, он пришёл в восторг. Душа скряги ликовала.
— Ну слушай, — кивнул Е Имин и принялся объяснять. — За убийство практика десятого листа уровня Семени Бессмертного и ниже дают одно очко за каждый лист. То есть, если ты убьёшь практика десятого листа, ты получишь десять очков. А за убийство практика с одиннадцатого по двадцатый лист дают по три очка за каждый лист. Например, ты убил практика четырнадцатого листа. За первые десять листов ты всё равно получишь только десять очков, а вот за листы с одиннадцатого по четырнадцатый — по три очка за каждый, то есть за практика четырнадцатого листа ты получишь двадцать два очка!
Е Имин замолчал, чтобы перевести дыхание, а Цинь Хаосюань принялся подсчитывать в уме. За практика четырнадцатого листа — двадцать два очка, за практика семнадцатого листа — тридцать одно очко, а за практика двадцатого листа — целых сорок очков!
— А сколько дают за практика двадцать второго листа? — спросил Цинь Хаосюань, и в его глазах заблестели искорки.
— С двадцать первого по тридцатый лист дают по шесть очков за каждый, — ответил Е Имин.
Цинь Хаосюань лихорадочно загибал пальцы, а Син рядом с ним радостно бормотал:
— Вот это да, вот это да! Оказывается, за убийства ещё и деньги платят!
— Двадцать два плюс тридцать один, плюс сорок… и плюс шестьдесят! — пробормотал Цинь Хаосюань, складывая в уме все очки. — Ничего себе, сто сорок пять очков боевых заслуг! Четырнадцать тысяч пятьсот таэлей духовных камней третьего низшего ранга!
Закончив подсчёты, Цинь Хаосюань застыл на месте. Всего лишь прогулявшись сегодня, он заработал, считая и добычу с тел убитых практиков, двадцать тысяч таэлей духовных камней третьего низшего ранга!
Он вспомнил, как месяц назад они с Сином, рискуя жизнью, преследовали мастера Облачного Хребта, достигшего уровня Дерева Бессмертного. Им пришлось потратить почти десять тысяч таэлей на талисман Божественной Птицы, чтобы заполучить его пространственное кольцо. В итоге, с учётом всех расходов, они заработали всего двадцать тысяч таэлей.
А сегодня он, не прилагая особых усилий, убил нескольких не самых сильных рассеянных практиков уровня Семени Бессмертного и заработал столько же!