Глава 513 — Кристаллический Занавес •
От лица Артура Лейвина.
Я сжал кулаки, сосредоточившись на своей новой божественной руне.
В десяти метрах перед нами, в той самой точке, которую разделяли ранее созданные щиты враждебной алакрийской армии, пространство внезапно затвердело.
Тысяча заклинаний — ядовито-зеленые струи кислоты, тёмные мотыльки пустотного ветра, крылатые призывы синего огня — обрушились на непроницаемый барьер, разрываясь в хаотичное сплетение сгорающей магии, словно неудачно запущенный фейерверк. Свет просачивался сквозь затвердевшее пространство медленной струйкой, и звук ударов доносился раньше, чем появлялись визуальные образы.
Алакрийская армия лоялистов застыла на противоположной стороне, ошеломленная внезапностью удара.
«Артур, сосредоточься на Тэгрин Келуме!» — крикнула Серис. «Мы позаботимся об армии».
Её жест двумя пальцами, указывающими вперёд, вызвал залп заклинаний, правда, гораздо меньший по количеству.
Я отпустил сжатую плоскость пространственного барьера, зная, что по ту сторону покажется, будто время прыгнуло вперёд, когда сотня заклинаний возникнет из ниоткуда.
Прямо перед передовой лоялистов выстроилась стена щитов — огненные колеса, полупрозрачные панели маны, прямоугольные каменные блоки, напоминающие башенные щиты, и множество других уникальных воплощений рун их Щитов.
Я активировал Королевский Гамбит и Сердце Мира, вызвал доспехи, которые в мгновение ока окутали моё тело, и затем взмыл к барьеру, обволакивавшему всю крепость.
Когда Сердце Мира начало действовать, перед моими глазами предстала мерцающая сфера из частиц чистой маны, невидимая невооруженным взглядом. Он исходил из земли сразу за лагерем лоялистов. Я чувствовал, что она прокладывает себе путь и под землёй, заключая весь Тэгрин Келум в яйцеобразное поле. Тёмные мотыльки магии типа распада василисков цеплялись за чистую ману, скрытую внутри барьера. Можно было пройти сквозь него незамеченным и через несколько секунд оказаться мертвым.
С помощью Королевского Гамбита я начал перебирать различные варианты, имеющиеся в моём распоряжении, даже не отрывая глаз от происходящей внизу битвы.
С первым залпом нашей армии полетели и нити тёмной маны, и где бы они ни коснулись защитной баррикады лоялистов, щиты рухнули. Десятки наших заклинаний проскочили сквозь них, и, сопровождаемые криками боли и отчаянными приказами, они обрушились на беззащитных лоялистов.
Нападающие с обеих сторон устремились вперёд, но, хотя наши силы значительно превосходили по численности, Чхоль и Реджис возглавили атаку.
Пламя охватило Чхоля, и он прыгнул в крутящемся маневре, выпустив из себя пламя по широкой дуге. Щиты вокруг Нападающих мерцали, но так же быстро рассыпались, и в одно мгновение десятки воинов были сожжены, обрушив передовую линию лоялистов.
Они едва успели осознать этот сокрушительный удар по своей численности, как на них набросился Реджис. В своей форме теневого волка Реджис внезапно стал бесплотным, всё его тело приобрело текстуру и прозрачность дымчатого пламени его гривы. Его бесплотное тело размножилось, разделившись сначала на две, потом на четыре, потом на восемь идентичных копий. Каждая копия вспыхивала Разрушением, проходя сквозь ряды Нападающих, пробиваясь сквозь зачарованные щиты и впиваясь в встречные тела.
Каждого мага, которого касался Реджис в форме Разрушения, пожирало аметистовое пламя. Десяток человек упал, потом два, и за несколько секунд сотня или больше лоялистов были пожраны Разрушением.
Разрозненные дымчатые фигуры Реджиса дрогнули, затем снова слились в единое целое, но урон был нанесён. Нападающие сломались, их ряды рассыпались, и сотни солдат обратились в бегство по отдельности, вместо того чтобы продолжать движение вперёд как единое целое. Щиты и Кастеры с трудом прикрывали их отступление, а наши силы, настигая Нападающих, обрушивали на них всё новые и новые заклинания.
Пока одна часть моего разума следила за происходящим внизу, основная часть моего сознания была направлена на то, чтобы понять и расчленить барьер Агроны. Самой ближайшей возможностью было просто перешагнуть через него, прямо к дверям Тэгрин Келума, но, заглянув глубже в закрытое пространство за барьером, я понял, что смертоносная аура была не просто оболочкой — те же молекулы магии Распада цеплялись и за всю атмосферную ману внутри. Возможно, я смогу пробиться сквозь неё без помех, но не стал бы рисковать своими спутниками, не узнав о ней больше.
Далее я задумался о своей новой божественной руне. За последние несколько дней я стал понимать и думать о ней только как о руне спатиума. Я представлял себе, как прокладываю туннель сквозь барьер, создавая безопасное пространство, по которому мы с моими спутниками могли бы путешествовать. Но, хотя сама божественная руна спатиума представляла собой проявленное озарение, у меня не было времени на подробные эксперименты с ним, и я не мог быть уверен, что заклинание Агроны будет затронуто манипуляцией с самим пространством, равно как и то, что я смогу контролировать внепространство, через которое смогут пройти мои спутники.
Возможно, я смогу создать карманное измерение и перемещать его вокруг нас, пока мы проходим через это… поле смерти.
Прямо подо мной за барьером мелькнул бегущий Нападающий. Он сделал лишь два шага, как его тело напряглось, глаза закатились к небу, и он замертво рухнул на землю.
«Реформировать ряды!» — закричал однорогий Вритрокровный.
На наших Нападающих и Кастеров обрушился ливень заклинаний, в то время как наши Щиты пытались отразить удар.
Однако спиралевидные тёмные пустоты и обширные ледяные панели дополняли эти щиты, поскольку Серис и Варай сосредоточились на защите наших солдат. Молнии и камни обрушились на задние ряды армии лоялистов с того места, где Мика и Байрон обогнули склон горы, обходя лагерь с флангов.
Небольшое ядро боевых групп лоялистов, похоже, более организованных и лучше взаимодействующих друг с другом, чем многие другие, двинулось вперёд, навстречу десяти экзоскелетам. Возникла стена из полупрозрачных панелей, которые быстро мерцали, пропуская через себя заклинания их Кастеров. Клэр возглавила атаку, и её пылающий клинок с лезвием из огненной соли заискрился и зашипел, ударившись о перекрывающие друг друга щиты. Они рухнули, и она прорвалась сквозь них, упав на двух удивлённых Нападающих.
Я почувствовал прилив маленького мстительного удовольствия, наблюдая, как девять не-магов во главе с молодой женщиной, чьё ядро было уничтожено, в мгновение ока разнесли хорошо организованные боевые группы. Заклинания скатывались с маны, окутывающей экзоскелеты, и как только её грифоноподобная форма оказалась на передовой, маги и щиты мало что могли сделать, чтобы замедлить её.
Отмена заклинаний была следующим способом, который я рассматривал для снятия пелены смерти, висевшего вокруг Тэгрин Келума. Из моего ядра и из моих каналов вырвались нити очищенного эфира, щупая барьер Агроны. Поле Распада прижалось к эфиру, сгущаясь вокруг него. Я нащупал места, где чёрные пылинки были связаны с очищенной маной, и вбил эфир между ними, словно шило.
Заклинание сопротивлялось, распад цеплялся за ману, а она, как масло, раскатывалась вокруг моих попыток разделить её. Я надавил вторым, затем третьим усиком, атакуя его с разных сторон, одновременно заклинивая, отталкивая и вытягивая, хотя и понимал, что, если для того, чтобы развязать одну частицу, потребуется столько усилий, это будет бессмысленным занятием, даже если мне удастся добиться успеха. Словно в знак признания моего понимания, соринка маны Распада выскользнула из узла. Частица чистой маны была выплюнута из баррера, но ярко-зеленая соринка атмосферной маны с атрибутом ветра влилась в пустоту, и освобождённая частица Распада вцепилась в неё, как вирус.
Я нахмурился, следя за множеством конкурирующих и переплетающихся мысленных потоков Королевского Гамбита, чтобы предпринять следующую попытку снять заклинание.
Подо мной битва шла полным ходом. Несмотря на численное превосходство десять к одному, алакрийцы мало что могли противопоставить объединённым усилиям Чхоля, Сильви, Серис, Силрита и Копьев. У алакрийцев просто не было сил, необходимых для борьбы с такой мощью, и их сдача или гибель была лишь вопросом времени.
Даже когда эта мысль мелькнула в каком-то уголке моего сознания, ужасный треск расколол воздух, словно удар молнии.
По обеим сторонам скалы пошла рябь маны, и твёрдый камень начал распадаться, перемещаясь, как песок, по мере того как он рушился. Внезапно основная часть нашей армии оказалась на пути сдвоенных оползней, каскадом спускавшихся в долину. Я инстинктивно рванул в том направлении, но мгновением позже Варай и Мика уже произносили свои заклинания.
С одной стороны долины камень затвердел, вливаясь обратно в склон горы, и его движение внезапно прекратилось. Остался неестественный, плавно переходящий в скалу уступ.
Напротив него огромные ледяные глыбы устремились навстречу лавине, подхватывая и прижимая её к склону горы, образуя новый айсберг, в котором кувыркающиеся скалы и осыпающиеся каменные плиты сливались в единую, неподвижную, сверкающую картину.
В пустотах, оставшихся после обвалов, угрожающе сверкали два непрозрачных портала, словно два грозовых глаза, глядящих вниз со скал. Я успел заметить их существование, прежде чем из них стали появляться существа.
Скрученные, сросшиеся чудовища с обнаженными сухожилиями, мумифицированной плотью и примитивным оружием, издавали булькающие звуки, искаженные лица их схватывали странные гримасы. Через пару секунд они заметили армии под ними. Реакция была мгновенной. Один из них издал полный ненависти рёв, ему ответили остальные, а затем химеры — те самые, из первой зоны Реликтовых Гробниц, которую я когда-то обнаружил, — с дикой скоростью помчались вниз по склону горы.
Я замешкался, моё расшатанное сознание на мгновение вернулось в прежнее состояние, когда все мои разрозненные мысли сосредоточились на этих двух порталах. Были ли они там всегда, или это новая ловушка, подготовленная Агроной к нашему приходу? Выходили ли они непосредственно из Реликтовых Гробниц или Агрона воссоздал этих существ за их пределами? Я с некоторым ужасом осознал важность этого факта.
Я застыл в нерешительности, когда Силрит ворвался в гущу химер, и его клинок, минуя их слабую защиту, рассёк гротескную плоть и кости. Они безжизненно покатились мимо него вниз по склону горы, их изломанные тела разлетались на куски. А наверху ещё большее их количество уже пробивалось когтями из портала.
Одновременно с этим из двойного портала в долине появились тёмные фигуры. У этих крылатых форм были тонкие ноги и луковицеобразные тела, длинные шеи и похожие на копья клювы. В отличие от бездумного воя химер, дюжина Копьеклювов тут же взвилась в воздух, закружилась и обрушила на нашу армию отравленное оружие.
Одним движением я сотворил свой клинок и провёл им справа налево по дюжине отдельных точек, открытых Шагом Бога. Лезвие вновь появилось и пронзило каждого из нападавших, а все двенадцать из них закричали и рухнули с неба.
Теперь наши силы были обращены к врагам с трёх сторон, и нельзя было с уверенностью сказать, сколько и как долго враги могут литься из порталов. Серис уже отзывала Нападающих с передовой, и вместе с Варай сосредоточилась на защите боевых сил. Чхоль продолжал продираться сквозь армию лоялистов вместе с Реджисом, а Силрит и Байрон взяли на себя по порталу, пробиваясь сквозь продолжавших появляться монстров.
Я оглянулся на Тэгрин Келум, стиснув зубы от досады. ‘Если я завязну в бою здесь…'
Сильви, которая должна была поддерживать остальных, медленно плыла ко мне. В неё попало несколько шальных заклинаний, но она без труда отбила их. В ритме её движения было что-то странное, словно она забыла, где находится и что должна делать.
‘Сильв…?’ — мысленно спросил я, вопросительно спроецировав её имя.
Она не ответила, пока не оказалась достаточно близко, чтобы говорить. «Привет, Артур». Её глаза вспыхнули рубиново-красным.
Я горько усмехнулся. «Агрона».
«Прекрасный день для битвы, не так ли?» Эти слова, хотя и исходили из уст Сильви, звучали совсем не так, как она. Кривая усмешка на губах, неловкость, с которой она повисла в воздухе, — всё говорило о том, что она больше не управляет своим телом. «Рад видеть, что мой маленький барьер оказался для вас интересным испытанием. Нам с Джи-э было весьма весело обсуждать способы борьбы с твоими способностями».
Сильви-Агрона усмехнулась. «Джи-э очень высокого мнения о тебе. И, полагаю, небезосновательно. Ты оказался гораздо более компетентным и интересным, чем я предполагал. Интересно, что могло бы случиться, если бы я принял твою капитуляцию тогда, когда война разрушила всё вокруг тебя? Гордыня, Артур. Это неизбежное и болезненное падение для таких, как я. К счастью, каждый раз, когда я начинаю поддаваться ей, появляется кто-то вроде тебя, чтобы напомнить мне о моей собственной слабости».
«Чего ты хочешь, Агрона?» — спросил я, мысленно перебирая способы вырвать Сильви из-под его контроля. Я был слишком уверен, что её воскрешение устранило его способность управлять её телом.
Сильви-Агрона рассмеялась — жестокий звук, исходящий от моей связи, дезориентировал меня. «Очевидно, чтобы поговорить. Мне показалось, что эта форма лучше подходит для этой цели. При личном общении, как мне кажется, ты будешь сначала стрелять, а потом задавать вопросы, как гласит выражение».
Мой взгляд скользнул мимо фигуры Сильви к полю боя внизу, но Сильви-Агрона наклонилась, её лицо сияло маниакальным выражением. «О, не отвлекайся». Она повернулась вокруг меня, прижавшись спиной к смертоносному барьеру. «Пусть твои друзья делают то, для чего ты их привёл: сражаются, умирают, становятся тем мясом, которым ты их видишь».
«Я не…» — оборвал я себя, не желая поддаваться его провокациям. Благодаря активным Сердце Мира и Королевскому Гамбиту я следил за ходом битвы внизу с помощью других органов чувств, хотя и был вынужден повернуться спиной к полю боя.
«Корона тебе очень идёт, Арт, мальчик мой», — продолжала Сильви-Агрона, как бы признавая мои собственные мысли. «Ты просто не можешь от неё избавиться, не так ли? Этого желания властвовать? Быть… королём?» Она снова рассмеялась. «Ты несёшь его из жизни в жизнь так же, как Наследие несло свой потенциал. Кстати, это был интересный трюк — отделить Сесилию от Наследия». Глаза Сильви-Агроны потемнели. «Как тебе это удалось?»
Слова Агроны всколыхнули во мне какую-то мысль. Я позволил себе расслабиться и расфокусировать взгляд в поисках золотых нитей, которые, как я знал, связывали Сильви со всеми, чьи жизни переплелись с её собственной, включая Агрону. Но связи с Судьбой не было. Вместо этого я послал Реджису быстрый приказ.
«Я рад, что ты спросил. Твоё продолжающееся невежество — это больше, чем я смел надеяться», — твердо ответил я. «Что бы ты ни делал дальше, сила Наследия тебе недоступна».
Сильви-Агрона посмотрела на разлом, вопросительно подняв брови. «Возможно, но не стоит говорить так уверенно, когда ты ещё так мало видел. Вселенная очень велика, Артур Лейвин, и существует множество способов снять с кошки шкуру».
На поле боя раздался крик: я почувствовал, как химеры, которых было так много, что клинок Силрита не смог бы найти их всех, врезались в наши алакрийские войска. Я начал оглядываться, и тут Сильви-Агрона отлетела назад, нарушив плоскость поля Распада.
Мой кулак вырвался наружу, схватив Сильви за переднюю часть её доспехов с чёрной чешуёй, и выдернул её обратно из барьера. Моё лицо исказилось в гневной гримасе. «Хватит, Агрона. Твоя дочь — не разменная монета, не эксперимент и не…»
На лице Сильви-Агроны расплылась гротескная ухмылка. «Моя дочь. Ты сам сказал ключевые слова, Арти. Думаю, между нами двумя, что есть Сильви, а что нет, буду решать я. Но я должен поблагодарить тебя за то, что до сих пор ты хорошо кормил и ухаживал за ней. И, конечно, за то, что ты так близко к ней подошёл».
Мои глаза расширились, когда от неё исходила пульсация эфира. Мой собственный эфир ударился об него, пытаясь сдержать её способности эвума, но в этот момент Сильви-Агрона вырвалась из моей хватки и бросилась в поле Распада, взмахнув руками и оттолкнувшись ногами, словно плывя по воздуху к Тэгрин Келуму.
Остановка времени разлетелась на куски, и Реджис, уже мчавшийся к Сильви по моему приказу, пронёсся мимо меня, сквозь барьер и вошёл в поле Распада за её спиной. Шаг Бога вспыхнул, и я погрузился в эфирные пути, появившись рядом с Сильви. Из её носа и глаз уже текла чёрная жидкость, и она ухмылялась. Я схватил её как раз в тот момент, когда Реджис выстрелил в её тело.
«П-поймал», — прохрипела Сильви-Агрона, выплёвывая чёрную желчь через бледные губы.
Десятки тысяч тёмных мотыльков обрушились на меня одновременно со всех сторон. Моё ядро горело, перекачивая эфир в кожу, укрепляя слой, который всегда защищал моё тело от ударов. Моя концентрация ослабла, и все мои божественные руны померкли. Пальцы Сильви-Агроны сжались вокруг моего горла, и она рассмеялась.
Я пытался найти Шаг Бога, чтобы вытащить нас обоих за пределы заклинания, но не мог ухватиться за него. Моя кожа пылала, чёрные мотыльки впивались в каждый сантиметр, а смех Сильви-Агроны был похож на лезвие пилы у меня за глазами.
‘Держись… принцесса…’, — пробился сквозь боль и дезориентацию голос Реджиса. Я понял, что мир потемнел, и почувствовал, как он кружится, кружится, кружится…
Вдох. Дрожащий свет. Лицо Сильви, измазанное чернильной слизью, глаза ясные, выражение чистого отчаяния. Фиолетовое пламя, пляшущее от её кожи. Разрушение. Она горела изнутри.
Мы падали.
«Артур!» — Сильви закричала, её голос пронзил мои уши и мой разум одновременно.
Чёрные мотыльки заструились по моей коже, проникая между чешуйками и суставами доспехов, сквозь эфир и в плоть. Я чувствовал, как они забивают мои эфирные каналы и скребутся в ворота, выкованные в моём эфирном ядре.
Очищенный эфир внутри меня боролся с нападающим Распадом, но, в отличие от прямых ран, ему это удавалось с трудом. Словно мотыльков подгоняло сознание, которое побуждало их все глубже и глубже проникать в моё тело.
Сильви приняла на себя мой вес, когда мы ударились о землю достаточно сильно, чтобы подкосились её колени. Там, где она касалась меня, Разрушение разъедало мои доспехи и тело, и она быстро отпустила меня. «Реджис, иди к Артуру!» — приказала она, указывая на меня. «Используй Разрушение, чтобы сжечь Распад».
Я попытался встать, но боль пронзила моё тело с такой силой, что мир стал черным, затем белым, и я снова оказался на спине.
‘Я не могу!’ — воскликнул Реджис в нашем соединённом сознании. ‘Разрушение — единственное, что сдерживает Агрону и это чёртово Поле Распада. Ты умрёшь — или обратишься против нас’.
Сильви стояла на коленях рядом со мной, протянув руки, словно хотела дотронуться до меня, но сдерживалась. «Прости, Артур, но это будет больно». Затем она схватила меня.
Разрушение снова пожирало плоть, броню, эфир, всё, что могло. Сильви начала тащить меня по неровной земле, назад, к звукам боя и взрывам маны. Она осторожно придерживала меня, сначала за доспех, а когда он исчез, за руку. Мы были уже на полпути, когда Разрушение отняло у руки больше, чем могла выдержать ткань, и рука развалилась в её руках.
Моя связь закричала от ярости и боли в сердце, когда она переключилась на мою вторую руку.
Мы прошли ещё десятки метров, а затем остановились. Я почувствовал, что что-то приближается, и, несмотря на мучительную боль, повернул голову, чтобы посмотреть.
Сквозь мрак к нам приближалась извивающаяся сфера тёмного света. Золотистый свет раны померк в поле распада, и две формы тьмы скреблись и кусались друг с другом вокруг шара. Внутри неё я смог различить тень силуэта.
Сильви отпустила меня, оторвав руки, покрытые венком Разрушения, от моей распадающейся плоти. Затем шар завертелся вокруг нас. В её центре Серис смотрел на меня сверху вниз. На её лбу блестела тонкая капелька пота, но в остальном она казалась невредимой в этой битве.
«Крючок с наживкой, ловушка сработала», — пробормотала она, глядя в меня и сквозь меня.
Я не смог ничего ответить, моя челюсть сжалась в рикту боли. Сцена вокруг меня то исчезала, то расплывалась красно-черными волнами.
Руки прижались к моим щекам. Я уставился в лицо Серис. У меня не было мыслей. Всё, кроме бесплодного края моих чувств, было заперто за болью.
В моих глазах — тёмный свет. В коже, крови и костях — холодная пустота.
Я задыхался.
Серис протолкнула через меня свою магию пустоты, а также мой собственный целебный эфир, и мана типа Распад вырвалась наружу с внезапной скоростью. Она хлынула за пределы пустотного щита. Сжавшись в кулак, она обрушилась на щит, который затрясся и начал трескаться. Рой отступил, снова сгустился и собрал в себя ещё больше тёмных мотыльков.
Я с трудом стоял на ногах, не имея рабочих рук. После изгнания вторгшегося Распада я уже исцелялся, но заменить потерянную руку было нелегко даже для меня. «Спасибо», — сказал я Серис, наблюдая за тем, как мана Агроны накапливается, готовясь к новой атаке.
«Я не смогу выдержать ещё один такой удар. Пора убираться отсюда, Артур», — твердо сказала Серис.
Пора, подумал я, и это слово гулко отдалось в моём черепе. Из своих прежних размышлений я извлёк одну из многих идей, потенциальных способов противостоять Полю Распада. Но мне не хватало времени, чтобы испробовать их все. Мои мысли, усиленные Королевским Гамбитом, двигались гораздо быстрее, чем моя физическая форма.
«Сильви, ты можешь дать нам время?»
Сквозь ауру Разрушения она кивнула и неопределённо пожала плечами. «Я постараюсь».
Вернув контроль над своим телом, я потянулся к Реквиему Ароа. Время.
Из моей плоти начали исходить фиолетовые мотыльки и скатываться по рукам. Они прыгали и танцевали, словно мои маленькие жучки. Я влил в божественную руну ещё больше эфира, и мотыльки продолжали появляться, продолжали расти по моей коже.
Снаружи тёмные искры Распада двигались так, словно сам воздух был вязким. Последовательная битва между магией пустоты Серис и полем Распада Агроны происходила в замедленном темпе. Сама Серис казалась застывшей, а её тело — неподвижной статуей. Глаза Сильви сузились от напряжения.
«Он… сопротивляется…» — простонала она сквозь оскаленные зубы.
Времени оставалось всё меньше, но я знал, что мне понадобится каждая секунда, каждая частица эфира. Вся моя форма казалась живой от мотыльков, созданных Реквиемом Ароа, словно я был куском мяса, облепленным муравьями.
Сильви вздохнула, и я почувствовал, как дрогнула её способность эвума.
Я вышел из защитного пузыря Серис прямо на линию атаки.
Время вернулось в движение, и вокруг меня сомкнулось грохочущее скопление Распада. Подобно волне, он одновременно ударил и разорвался, частицы, роящиеся вокруг меня, снова попытались пробиться внутрь, забивать эфирные каналы и разорвать меня на куски изнутри.
Но сначала они ударились о барьер, образованный Реквиемом Ароа. Там, где тёмные частицы Распада сталкивались с яркой аметистовой соринкой, они… очищались. Сущность Распада — механизм, с помощью которого василиск вмещал и ‘очищал’ ману через своё ядро, наделяя её природным сродством с атрибутом Распада, — была очищена. Что еще есть Распад, как не акт разложения со временем?
Я смеялся, наблюдая за процессом: каждая частица Реквиема Ароа прыгала на тёмную крупицу маны Распада, обращая процесс разложения вспять, пока не оставалась яркая, разноцветная частица воды, земли, воздуха или огня. Через несколько мгновений атакующий рой растворился, превратившись в плотное облако атмосферной маны вокруг меня. Но поле распада осталось.
Я вытянул руки вперёд, заставляя Реквием Ароа подняться в воздух. Стремительные фиолетовые мотыльки взлетели в воздух, атакуя Распад, разрывая его связи и возвращая его к естественной форме.
Поле Распада лопнуло, как пузырь, и оставшаяся мана атрибута Распада была втянута обратно в Тэгрин Келум. Дальнейший путь был свободен.
Когда фиолетовые искры Реквиема Ароа вернулись ко мне, я почувствовал, как углубляется моё понимание, как на мои изначально ограниченные представления о божественной руне накладываются каскады нового понимания природы прогрессии, распада, энтропии и омоложения. Мои пальцы дёрнулись, и вся энергия перетекла к Сильви.
Поняв моё намерение, Реджис погасил пламя, всё ещё охватившее её тело, и выпрыгнул из неё.
Реквием Ароа замешкался у барьера из её плоти. Сильви, конечно, прекрасно понимала, что я делаю, и приняла это. Реквием Ароа погрузился в её кожу, частицы проникали в её тело точно так же, как я делал это с Копьями, освобождая их от уз Кэзесса на их ядрах.
Проклятие, наложенное Агроной на Сильви, было гораздо глубже, но и моё понимание Реквиема Ароа было гораздо выше. За считанные мгновения я уничтожил тёмную метку в её сознании у основания черепа — частичку магии Агроны, вживлённую туда, когда она была ещё яйцом. Надо отдать ему должное: изобретение магии, которая сохранилась даже после её смерти и воскрешения, — впечатляющий подвиг, и он едва не стал моей погибелью.
Я поднял глаза на Тэгрин Келум. «Твои фокусы еще не закончились, Агрона?»
«Его нет», — сказала Сильви, потирая основание черепа. «На этот раз мы уверены?»
Я кивнул. «Он больше никогда не будет управлять тобой, я обещаю».
Глаза моей связи яростно блестели, в уголках скапливались злые слезы. Она вытерла тёмную слизь с губ и кивнула в знак понимания.
Несмотря на важность момента, я не мог уделить ему должного времени. Пока я боролся с ловушкой Агроны, в долине позади нас продолжалась битва. Несмотря на появление зверей Реликтовых Гробниц, казалось, что всё под контролем. Я не решался сделать следующий шаг, но эта битва была лишь отвлекающим маневром. Наша настоящая цель всё ещё находилась внутри.
Проецируя свой голос через собственную эфирную ауру, чтобы он разносился по всему полю боя, я отдал команду перейти к следующей фазе сражения.
Копья сорвались со своих позиций и полетели в мою сторону, прикрывая Тессию. Серис вернулась в бой, помогая Силриту сдерживать поток тварей, всё ещё выплёскивающихся из Реликтовых Гробниц.
Почувствовав, что Чхоль начинает следовать за ними, я направился к ближайшему из многочисленных балконов, выступающих из отвесных стен. Эфир накапливался в моём кулаке, пока я не достиг его, а затем высвободился в виде эфирного взрыва. Стеклянный фасад взорвался внутри, и мана, защищавшая и закалявшая его, не выдержала такой силы.
Я вошёл в небольшой кабинет. Он был скудно украшен и, похоже, когда-то подвергся разгрому. Обломки от взрыва лишь подчеркивали запустение.
Отойдя в сторону, чтобы Сильви и Реджис могли войти, я подождал остальных. Тессия будет нашим проводником по крепости. Я не мог почувствовать сигнатуру маны Агрона, но знал, что он здесь.
Копья приземлились на балконе вместе с Тессией, и все четверо вошли внутрь, оглядываясь по сторонам.
«Так вот где почивает тёмный бог, да?» — сказала Мика, отмахнувшись от упавшей со стены полки. Она подтолкнула Байрона и усмехнулась. «Я ожидала более сильного запаха навоза».
Холодный взгляд Варай переместился на Мику, а затем вернулся в комнату. Она язвительно заметила: «Смотри в оба, Копьё Разрушитель*. Ты всё ещё можешь наступить в него, даже если оно не воняет».
# Прим. Пер. — Ohmwrecker — кодовое имя Копья Мики.
Тессия провела пальцами по пыли, осевшей на рабочем столе. «Должно быть, это место принадлежит одному из его исследователей. Мы находимся довольно далеко от его личного крыла, но…» Её голос оборвался резким вздохом, когда на поле боя внизу внезапно появилось несколько сигнатур маны.
Я крутанулся и вылетел через разбитый вход. Внизу по твёрдому камню дна долины скакала огромная глыба металла, от каждого удара разлетались искры и шиферно-серые перья. За серым пятном гнался человек с серой кожей, кроваво-красными глазами и спиралевидными рогами. Он выхватил длинный глайв, готовый нанести удар.
В одно мгновение я разглядел не только этого Фантома, но и ещё пять, разбросанных по полю боя. Чхоль изменил курс и снова нырнул в бой.
Когда я напрягся, чтобы устремиться в сторону Клэр и Чхоля, мана захлестнула меня.
У меня болезненно сжался желудок, и я резко повернул голову: внутренняя дверь офиса начала раскрываться, а пространство превратилось в десятки тысяч кристаллических осколков, перекатывающихся, как стеклянная завеса. Я сразу узнал это зрелище: каждый вход в руины Реликтовых Гробниц окружался идентичным порталом.
Когда я застыл между порталом и атакующими Фантомами, занавес вдруг покатился вперёд, и кристаллы стёрли с лица земли комнату и поглотили всё, к чему прикасались. Это было быстро, слишком быстро. Тессия, стоявшая всего в нескольких метрах от него, едва успела оступиться, сверкнув глазами, прежде чем кристаллы окутали её.
Я активировал божественную руну спатиума. Потянувшись вниз, я сжал пространство между Клэр и собой, оттаскивая её от Фантомов, и в то же время бросился к протянутой руке Тессии, когда остальная часть её тела исчезла в кристаллическом занавесе. Стены вокруг кристаллов трансформировались, пульсировали, отталкиваясь от самой крепости — нет, скорее, формировались новые стены и вытягивались наружу, как будто вторая структура сливалась с Тэгрин Келумом или рождалась из него.
Мои пальцы обхватили руку Тессии, и она вскрикнула, словно её разорвало на две части.
Грифоноподобный экзоскелет Клэр скользнул по полу в мою сторону. Мика, находившаяся ближе всех к балкону, шарахнулась назад, отлетев от разрушенной стены. Варай, находившаяся слишком близко к расширяющемуся порталу, повернулась, словно в замедленной съёмке, чтобы оттолкнуть Байрона, но тот рванулся вперёд, пытаясь оттащить её. Портал пронёсся через всю комнату, и каменная кладка с фиолетовыми прожилками растворилась в реальности.
‘Я не могу вытащить её обратно’, — подумал я, пропуская пальцы Тессии сквозь свои, когда она исчезла в том, что могло быть только Реликтовыми Гробницами. Не раздумывая, я шагнул вслед за ней.
Кристаллический занавес легко расступился.
Я сжал кулаки, сосредоточившись на своей новой божественной руне.
В десяти метрах перед нами, в той самой точке, которую разделяли ранее созданные щиты враждебной алакрийской армии, пространство внезапно затвердело.
Тысяча заклинаний — ядовито-зеленые струи кислоты, тёмные мотыльки пустотного ветра, крылатые призывы синего огня — обрушились на непроницаемый барьер, разрываясь в хаотичное сплетение сгорающей магии, словно неудачно запущенный фейерверк. Свет просачивался сквозь затвердевшее пространство медленной струйкой, и звук ударов доносился раньше, чем появлялись визуальные образы.
Алакрийская армия лоялистов застыла на противоположной стороне, ошеломленная внезапностью удара.
«Артур, сосредоточься на Тэгрин Келуме!» — крикнула Серис. «Мы позаботимся об армии».
Её жест двумя пальцами, указывающими вперёд, вызвал залп заклинаний, правда, гораздо меньший по количеству.
Я отпустил сжатую плоскость пространственного барьера, зная, что по ту сторону покажется, будто время прыгнуло вперёд, когда сотня заклинаний возникнет из ниоткуда.
Прямо перед передовой лоялистов выстроилась стена щитов — огненные колеса, полупрозрачные панели маны, прямоугольные каменные блоки, напоминающие башенные щиты, и множество других уникальных воплощений рун их Щитов.
Я активировал Королевский Гамбит и Сердце Мира, вызвал доспехи, которые в мгновение ока окутали моё тело, и затем взмыл к барьеру, обволакивавшему всю крепость.
Когда Сердце Мира начало действовать, перед моими глазами предстала мерцающая сфера из частиц чистой маны, невидимая невооруженным взглядом. Он исходил из земли сразу за лагерем лоялистов. Я чувствовал, что она прокладывает себе путь и под землёй, заключая весь Тэгрин Келум в яйцеобразное поле. Тёмные мотыльки магии типа распада василисков цеплялись за чистую ману, скрытую внутри барьера. Можно было пройти сквозь него незамеченным и через несколько секунд оказаться мертвым.
С помощью Королевского Гамбита я начал перебирать различные варианты, имеющиеся в моём распоряжении, даже не отрывая глаз от происходящей внизу битвы.
С первым залпом нашей армии полетели и нити тёмной маны, и где бы они ни коснулись защитной баррикады лоялистов, щиты рухнули. Десятки наших заклинаний проскочили сквозь них, и, сопровождаемые криками боли и отчаянными приказами, они обрушились на беззащитных лоялистов.
Нападающие с обеих сторон устремились вперёд, но, хотя наши силы значительно превосходили по численности, Чхоль и Реджис возглавили атаку.
Пламя охватило Чхоля, и он прыгнул в крутящемся маневре, выпустив из себя пламя по широкой дуге. Щиты вокруг Нападающих мерцали, но так же быстро рассыпались, и в одно мгновение десятки воинов были сожжены, обрушив передовую линию лоялистов.
Они едва успели осознать этот сокрушительный удар по своей численности, как на них набросился Реджис. В своей форме теневого волка Реджис внезапно стал бесплотным, всё его тело приобрело текстуру и прозрачность дымчатого пламени его гривы. Его бесплотное тело размножилось, разделившись сначала на две, потом на четыре, потом на восемь идентичных копий. Каждая копия вспыхивала Разрушением, проходя сквозь ряды Нападающих, пробиваясь сквозь зачарованные щиты и впиваясь в встречные тела.
Каждого мага, которого касался Реджис в форме Разрушения, пожирало аметистовое пламя. Десяток человек упал, потом два, и за несколько секунд сотня или больше лоялистов были пожраны Разрушением.
Разрозненные дымчатые фигуры Реджиса дрогнули, затем снова слились в единое целое, но урон был нанесён. Нападающие сломались, их ряды рассыпались, и сотни солдат обратились в бегство по отдельности, вместо того чтобы продолжать движение вперёд как единое целое. Щиты и Кастеры с трудом прикрывали их отступление, а наши силы, настигая Нападающих, обрушивали на них всё новые и новые заклинания.
Пока одна часть моего разума следила за происходящим внизу, основная часть моего сознания была направлена на то, чтобы понять и расчленить барьер Агроны. Самой ближайшей возможностью было просто перешагнуть через него, прямо к дверям Тэгрин Келума, но, заглянув глубже в закрытое пространство за барьером, я понял, что смертоносная аура была не просто оболочкой — те же молекулы магии Распада цеплялись и за всю атмосферную ману внутри. Возможно, я смогу пробиться сквозь неё без помех, но не стал бы рисковать своими спутниками, не узнав о ней больше.
Далее я задумался о своей новой божественной руне. За последние несколько дней я стал понимать и думать о ней только как о руне спатиума. Я представлял себе, как прокладываю туннель сквозь барьер, создавая безопасное пространство, по которому мы с моими спутниками могли бы путешествовать. Но, хотя сама божественная руна спатиума представляла собой проявленное озарение, у меня не было времени на подробные эксперименты с ним, и я не мог быть уверен, что заклинание Агроны будет затронуто манипуляцией с самим пространством, равно как и то, что я смогу контролировать внепространство, через которое смогут пройти мои спутники.
Возможно, я смогу создать карманное измерение и перемещать его вокруг нас, пока мы проходим через это… поле смерти.
Прямо подо мной за барьером мелькнул бегущий Нападающий. Он сделал лишь два шага, как его тело напряглось, глаза закатились к небу, и он замертво рухнул на землю.
«Реформировать ряды!» — закричал однорогий Вритрокровный.
На наших Нападающих и Кастеров обрушился ливень заклинаний, в то время как наши Щиты пытались отразить удар.
Однако спиралевидные тёмные пустоты и обширные ледяные панели дополняли эти щиты, поскольку Серис и Варай сосредоточились на защите наших солдат. Молнии и камни обрушились на задние ряды армии лоялистов с того места, где Мика и Байрон обогнули склон горы, обходя лагерь с флангов.
Небольшое ядро боевых групп лоялистов, похоже, более организованных и лучше взаимодействующих друг с другом, чем многие другие, двинулось вперёд, навстречу десяти экзоскелетам. Возникла стена из полупрозрачных панелей, которые быстро мерцали, пропуская через себя заклинания их Кастеров. Клэр возглавила атаку, и её пылающий клинок с лезвием из огненной соли заискрился и зашипел, ударившись о перекрывающие друг друга щиты. Они рухнули, и она прорвалась сквозь них, упав на двух удивлённых Нападающих.
Я почувствовал прилив маленького мстительного удовольствия, наблюдая, как девять не-магов во главе с молодой женщиной, чьё ядро было уничтожено, в мгновение ока разнесли хорошо организованные боевые группы. Заклинания скатывались с маны, окутывающей экзоскелеты, и как только её грифоноподобная форма оказалась на передовой, маги и щиты мало что могли сделать, чтобы замедлить её.
Отмена заклинаний была следующим способом, который я рассматривал для снятия пелены смерти, висевшего вокруг Тэгрин Келума. Из моего ядра и из моих каналов вырвались нити очищенного эфира, щупая барьер Агроны. Поле Распада прижалось к эфиру, сгущаясь вокруг него. Я нащупал места, где чёрные пылинки были связаны с очищенной маной, и вбил эфир между ними, словно шило.
Заклинание сопротивлялось, распад цеплялся за ману, а она, как масло, раскатывалась вокруг моих попыток разделить её. Я надавил вторым, затем третьим усиком, атакуя его с разных сторон, одновременно заклинивая, отталкивая и вытягивая, хотя и понимал, что, если для того, чтобы развязать одну частицу, потребуется столько усилий, это будет бессмысленным занятием, даже если мне удастся добиться успеха. Словно в знак признания моего понимания, соринка маны Распада выскользнула из узла. Частица чистой маны была выплюнута из баррера, но ярко-зеленая соринка атмосферной маны с атрибутом ветра влилась в пустоту, и освобождённая частица Распада вцепилась в неё, как вирус.
Я нахмурился, следя за множеством конкурирующих и переплетающихся мысленных потоков Королевского Гамбита, чтобы предпринять следующую попытку снять заклинание.
Подо мной битва шла полным ходом. Несмотря на численное превосходство десять к одному, алакрийцы мало что могли противопоставить объединённым усилиям Чхоля, Сильви, Серис, Силрита и Копьев. У алакрийцев просто не было сил, необходимых для борьбы с такой мощью, и их сдача или гибель была лишь вопросом времени.
Даже когда эта мысль мелькнула в каком-то уголке моего сознания, ужасный треск расколол воздух, словно удар молнии.
По обеим сторонам скалы пошла рябь маны, и твёрдый камень начал распадаться, перемещаясь, как песок, по мере того как он рушился. Внезапно основная часть нашей армии оказалась на пути сдвоенных оползней, каскадом спускавшихся в долину. Я инстинктивно рванул в том направлении, но мгновением позже Варай и Мика уже произносили свои заклинания.
С одной стороны долины камень затвердел, вливаясь обратно в склон горы, и его движение внезапно прекратилось. Остался неестественный, плавно переходящий в скалу уступ.
Напротив него огромные ледяные глыбы устремились навстречу лавине, подхватывая и прижимая её к склону горы, образуя новый айсберг, в котором кувыркающиеся скалы и осыпающиеся каменные плиты сливались в единую, неподвижную, сверкающую картину.
В пустотах, оставшихся после обвалов, угрожающе сверкали два непрозрачных портала, словно два грозовых глаза, глядящих вниз со скал. Я успел заметить их существование, прежде чем из них стали появляться существа.
Скрученные, сросшиеся чудовища с обнаженными сухожилиями, мумифицированной плотью и примитивным оружием, издавали булькающие звуки, искаженные лица их схватывали странные гримасы. Через пару секунд они заметили армии под ними. Реакция была мгновенной. Один из них издал полный ненависти рёв, ему ответили остальные, а затем химеры — те самые, из первой зоны Реликтовых Гробниц, которую я когда-то обнаружил, — с дикой скоростью помчались вниз по склону горы.
Я замешкался, моё расшатанное сознание на мгновение вернулось в прежнее состояние, когда все мои разрозненные мысли сосредоточились на этих двух порталах. Были ли они там всегда, или это новая ловушка, подготовленная Агроной к нашему приходу? Выходили ли они непосредственно из Реликтовых Гробниц или Агрона воссоздал этих существ за их пределами? Я с некоторым ужасом осознал важность этого факта.
Я застыл в нерешительности, когда Силрит ворвался в гущу химер, и его клинок, минуя их слабую защиту, рассёк гротескную плоть и кости. Они безжизненно покатились мимо него вниз по склону горы, их изломанные тела разлетались на куски. А наверху ещё большее их количество уже пробивалось когтями из портала.
Одновременно с этим из двойного портала в долине появились тёмные фигуры. У этих крылатых форм были тонкие ноги и луковицеобразные тела, длинные шеи и похожие на копья клювы. В отличие от бездумного воя химер, дюжина Копьеклювов тут же взвилась в воздух, закружилась и обрушила на нашу армию отравленное оружие.
Одним движением я сотворил свой клинок и провёл им справа налево по дюжине отдельных точек, открытых Шагом Бога. Лезвие вновь появилось и пронзило каждого из нападавших, а все двенадцать из них закричали и рухнули с неба.
Теперь наши силы были обращены к врагам с трёх сторон, и нельзя было с уверенностью сказать, сколько и как долго враги могут литься из порталов. Серис уже отзывала Нападающих с передовой, и вместе с Варай сосредоточилась на защите боевых сил. Чхоль продолжал продираться сквозь армию лоялистов вместе с Реджисом, а Силрит и Байрон взяли на себя по порталу, пробиваясь сквозь продолжавших появляться монстров.
Я оглянулся на Тэгрин Келум, стиснув зубы от досады. ‘Если я завязну в бою здесь…'
Сильви, которая должна была поддерживать остальных, медленно плыла ко мне. В неё попало несколько шальных заклинаний, но она без труда отбила их. В ритме её движения было что-то странное, словно она забыла, где находится и что должна делать.
‘Сильв…?’ — мысленно спросил я, вопросительно спроецировав её имя.
Она не ответила, пока не оказалась достаточно близко, чтобы говорить. «Привет, Артур». Её глаза вспыхнули рубиново-красным.
Я горько усмехнулся. «Агрона».
«Прекрасный день для битвы, не так ли?» Эти слова, хотя и исходили из уст Сильви, звучали совсем не так, как она. Кривая усмешка на губах, неловкость, с которой она повисла в воздухе, — всё говорило о том, что она больше не управляет своим телом. «Рад видеть, что мой маленький барьер оказался для вас интересным испытанием. Нам с Джи-э было весьма весело обсуждать способы борьбы с твоими способностями».
Сильви-Агрона усмехнулась. «Джи-э очень высокого мнения о тебе. И, полагаю, небезосновательно. Ты оказался гораздо более компетентным и интересным, чем я предполагал. Интересно, что могло бы случиться, если бы я принял твою капитуляцию тогда, когда война разрушила всё вокруг тебя? Гордыня, Артур. Это неизбежное и болезненное падение для таких, как я. К счастью, каждый раз, когда я начинаю поддаваться ей, появляется кто-то вроде тебя, чтобы напомнить мне о моей собственной слабости».
«Чего ты хочешь, Агрона?» — спросил я, мысленно перебирая способы вырвать Сильви из-под его контроля. Я был слишком уверен, что её воскрешение устранило его способность управлять её телом.
Сильви-Агрона рассмеялась — жестокий звук, исходящий от моей связи, дезориентировал меня. «Очевидно, чтобы поговорить. Мне показалось, что эта форма лучше подходит для этой цели. При личном общении, как мне кажется, ты будешь сначала стрелять, а потом задавать вопросы, как гласит выражение».
Мой взгляд скользнул мимо фигуры Сильви к полю боя внизу, но Сильви-Агрона наклонилась, её лицо сияло маниакальным выражением. «О, не отвлекайся». Она повернулась вокруг меня, прижавшись спиной к смертоносному барьеру. «Пусть твои друзья делают то, для чего ты их привёл: сражаются, умирают, становятся тем мясом, которым ты их видишь».
«Я не…» — оборвал я себя, не желая поддаваться его провокациям. Благодаря активным Сердце Мира и Королевскому Гамбиту я следил за ходом битвы внизу с помощью других органов чувств, хотя и был вынужден повернуться спиной к полю боя.
«Корона тебе очень идёт, Арт, мальчик мой», — продолжала Сильви-Агрона, как бы признавая мои собственные мысли. «Ты просто не можешь от неё избавиться, не так ли? Этого желания властвовать? Быть… королём?» Она снова рассмеялась. «Ты несёшь его из жизни в жизнь так же, как Наследие несло свой потенциал. Кстати, это был интересный трюк — отделить Сесилию от Наследия». Глаза Сильви-Агроны потемнели. «Как тебе это удалось?»
Слова Агроны всколыхнули во мне какую-то мысль. Я позволил себе расслабиться и расфокусировать взгляд в поисках золотых нитей, которые, как я знал, связывали Сильви со всеми, чьи жизни переплелись с её собственной, включая Агрону. Но связи с Судьбой не было. Вместо этого я послал Реджису быстрый приказ.
«Я рад, что ты спросил. Твоё продолжающееся невежество — это больше, чем я смел надеяться», — твердо ответил я. «Что бы ты ни делал дальше, сила Наследия тебе недоступна».
Сильви-Агрона посмотрела на разлом, вопросительно подняв брови. «Возможно, но не стоит говорить так уверенно, когда ты ещё так мало видел. Вселенная очень велика, Артур Лейвин, и существует множество способов снять с кошки шкуру».
На поле боя раздался крик: я почувствовал, как химеры, которых было так много, что клинок Силрита не смог бы найти их всех, врезались в наши алакрийские войска. Я начал оглядываться, и тут Сильви-Агрона отлетела назад, нарушив плоскость поля Распада.
Мой кулак вырвался наружу, схватив Сильви за переднюю часть её доспехов с чёрной чешуёй, и выдернул её обратно из барьера. Моё лицо исказилось в гневной гримасе. «Хватит, Агрона. Твоя дочь — не разменная монета, не эксперимент и не…»
На лице Сильви-Агроны расплылась гротескная ухмылка. «Моя дочь. Ты сам сказал ключевые слова, Арти. Думаю, между нами двумя, что есть Сильви, а что нет, буду решать я. Но я должен поблагодарить тебя за то, что до сих пор ты хорошо кормил и ухаживал за ней. И, конечно, за то, что ты так близко к ней подошёл».
Мои глаза расширились, когда от неё исходила пульсация эфира. Мой собственный эфир ударился об него, пытаясь сдержать её способности эвума, но в этот момент Сильви-Агрона вырвалась из моей хватки и бросилась в поле Распада, взмахнув руками и оттолкнувшись ногами, словно плывя по воздуху к Тэгрин Келуму.
Остановка времени разлетелась на куски, и Реджис, уже мчавшийся к Сильви по моему приказу, пронёсся мимо меня, сквозь барьер и вошёл в поле Распада за её спиной. Шаг Бога вспыхнул, и я погрузился в эфирные пути, появившись рядом с Сильви. Из её носа и глаз уже текла чёрная жидкость, и она ухмылялась. Я схватил её как раз в тот момент, когда Реджис выстрелил в её тело.
«П-поймал», — прохрипела Сильви-Агрона, выплёвывая чёрную желчь через бледные губы.
Десятки тысяч тёмных мотыльков обрушились на меня одновременно со всех сторон. Моё ядро горело, перекачивая эфир в кожу, укрепляя слой, который всегда защищал моё тело от ударов. Моя концентрация ослабла, и все мои божественные руны померкли. Пальцы Сильви-Агроны сжались вокруг моего горла, и она рассмеялась.
Я пытался найти Шаг Бога, чтобы вытащить нас обоих за пределы заклинания, но не мог ухватиться за него. Моя кожа пылала, чёрные мотыльки впивались в каждый сантиметр, а смех Сильви-Агроны был похож на лезвие пилы у меня за глазами.
‘Держись… принцесса…’, — пробился сквозь боль и дезориентацию голос Реджиса. Я понял, что мир потемнел, и почувствовал, как он кружится, кружится, кружится…
Мы падали.
«Артур!» — Сильви закричала, её голос пронзил мои уши и мой разум одновременно.
Чёрные мотыльки заструились по моей коже, проникая между чешуйками и суставами доспехов, сквозь эфир и в плоть. Я чувствовал, как они забивают мои эфирные каналы и скребутся в ворота, выкованные в моём эфирном ядре.
Очищенный эфир внутри меня боролся с нападающим Распадом, но, в отличие от прямых ран, ему это удавалось с трудом. Словно мотыльков подгоняло сознание, которое побуждало их все глубже и глубже проникать в моё тело.
Сильви приняла на себя мой вес, когда мы ударились о землю достаточно сильно, чтобы подкосились её колени. Там, где она касалась меня, Разрушение разъедало мои доспехи и тело, и она быстро отпустила меня. «Реджис, иди к Артуру!» — приказала она, указывая на меня. «Используй Разрушение, чтобы сжечь Распад».
Я попытался встать, но боль пронзила моё тело с такой силой, что мир стал черным, затем белым, и я снова оказался на спине.
‘Я не могу!’ — воскликнул Реджис в нашем соединённом сознании. ‘Разрушение — единственное, что сдерживает Агрону и это чёртово Поле Распада. Ты умрёшь — или обратишься против нас’.
Сильви стояла на коленях рядом со мной, протянув руки, словно хотела дотронуться до меня, но сдерживалась. «Прости, Артур, но это будет больно». Затем она схватила меня.
Разрушение снова пожирало плоть, броню, эфир, всё, что могло. Сильви начала тащить меня по неровной земле, назад, к звукам боя и взрывам маны. Она осторожно придерживала меня, сначала за доспех, а когда он исчез, за руку. Мы были уже на полпути, когда Разрушение отняло у руки больше, чем могла выдержать ткань, и рука развалилась в её руках.
Моя связь закричала от ярости и боли в сердце, когда она переключилась на мою вторую руку.
Мы прошли ещё десятки метров, а затем остановились. Я почувствовал, что что-то приближается, и, несмотря на мучительную боль, повернул голову, чтобы посмотреть.
Сквозь мрак к нам приближалась извивающаяся сфера тёмного света. Золотистый свет раны померк в поле распада, и две формы тьмы скреблись и кусались друг с другом вокруг шара. Внутри неё я смог различить тень силуэта.
Сильви отпустила меня, оторвав руки, покрытые венком Разрушения, от моей распадающейся плоти. Затем шар завертелся вокруг нас. В её центре Серис смотрел на меня сверху вниз. На её лбу блестела тонкая капелька пота, но в остальном она казалась невредимой в этой битве.
«Крючок с наживкой, ловушка сработала», — пробормотала она, глядя в меня и сквозь меня.
Я не смог ничего ответить, моя челюсть сжалась в рикту боли. Сцена вокруг меня то исчезала, то расплывалась красно-черными волнами.
Руки прижались к моим щекам. Я уставился в лицо Серис. У меня не было мыслей. Всё, кроме бесплодного края моих чувств, было заперто за болью.
В моих глазах — тёмный свет. В коже, крови и костях — холодная пустота.
Я задыхался.
Серис протолкнула через меня свою магию пустоты, а также мой собственный целебный эфир, и мана типа Распад вырвалась наружу с внезапной скоростью. Она хлынула за пределы пустотного щита. Сжавшись в кулак, она обрушилась на щит, который затрясся и начал трескаться. Рой отступил, снова сгустился и собрал в себя ещё больше тёмных мотыльков.
Я с трудом стоял на ногах, не имея рабочих рук. После изгнания вторгшегося Распада я уже исцелялся, но заменить потерянную руку было нелегко даже для меня. «Спасибо», — сказал я Серис, наблюдая за тем, как мана Агроны накапливается, готовясь к новой атаке.
«Я не смогу выдержать ещё один такой удар. Пора убираться отсюда, Артур», — твердо сказала Серис.
Пора, подумал я, и это слово гулко отдалось в моём черепе. Из своих прежних размышлений я извлёк одну из многих идей, потенциальных способов противостоять Полю Распада. Но мне не хватало времени, чтобы испробовать их все. Мои мысли, усиленные Королевским Гамбитом, двигались гораздо быстрее, чем моя физическая форма.
«Сильви, ты можешь дать нам время?»
Сквозь ауру Разрушения она кивнула и неопределённо пожала плечами. «Я постараюсь».
Вернув контроль над своим телом, я потянулся к Реквиему Ароа. Время.
Из моей плоти начали исходить фиолетовые мотыльки и скатываться по рукам. Они прыгали и танцевали, словно мои маленькие жучки. Я влил в божественную руну ещё больше эфира, и мотыльки продолжали появляться, продолжали расти по моей коже.
Снаружи тёмные искры Распада двигались так, словно сам воздух был вязким. Последовательная битва между магией пустоты Серис и полем Распада Агроны происходила в замедленном темпе. Сама Серис казалась застывшей, а её тело — неподвижной статуей. Глаза Сильви сузились от напряжения.
«Он… сопротивляется…» — простонала она сквозь оскаленные зубы.
Времени оставалось всё меньше, но я знал, что мне понадобится каждая секунда, каждая частица эфира. Вся моя форма казалась живой от мотыльков, созданных Реквиемом Ароа, словно я был куском мяса, облепленным муравьями.
Сильви вздохнула, и я почувствовал, как дрогнула её способность эвума.
Я вышел из защитного пузыря Серис прямо на линию атаки.
Время вернулось в движение, и вокруг меня сомкнулось грохочущее скопление Распада. Подобно волне, он одновременно ударил и разорвался, частицы, роящиеся вокруг меня, снова попытались пробиться внутрь, забивать эфирные каналы и разорвать меня на куски изнутри.
Но сначала они ударились о барьер, образованный Реквиемом Ароа. Там, где тёмные частицы Распада сталкивались с яркой аметистовой соринкой, они… очищались. Сущность Распада — механизм, с помощью которого василиск вмещал и ‘очищал’ ману через своё ядро, наделяя её природным сродством с атрибутом Распада, — была очищена. Что еще есть Распад, как не акт разложения со временем?
Я смеялся, наблюдая за процессом: каждая частица Реквиема Ароа прыгала на тёмную крупицу маны Распада, обращая процесс разложения вспять, пока не оставалась яркая, разноцветная частица воды, земли, воздуха или огня. Через несколько мгновений атакующий рой растворился, превратившись в плотное облако атмосферной маны вокруг меня. Но поле распада осталось.
Я вытянул руки вперёд, заставляя Реквием Ароа подняться в воздух. Стремительные фиолетовые мотыльки взлетели в воздух, атакуя Распад, разрывая его связи и возвращая его к естественной форме.
Поле Распада лопнуло, как пузырь, и оставшаяся мана атрибута Распада была втянута обратно в Тэгрин Келум. Дальнейший путь был свободен.
Когда фиолетовые искры Реквиема Ароа вернулись ко мне, я почувствовал, как углубляется моё понимание, как на мои изначально ограниченные представления о божественной руне накладываются каскады нового понимания природы прогрессии, распада, энтропии и омоложения. Мои пальцы дёрнулись, и вся энергия перетекла к Сильви.
Поняв моё намерение, Реджис погасил пламя, всё ещё охватившее её тело, и выпрыгнул из неё.
Реквием Ароа замешкался у барьера из её плоти. Сильви, конечно, прекрасно понимала, что я делаю, и приняла это. Реквием Ароа погрузился в её кожу, частицы проникали в её тело точно так же, как я делал это с Копьями, освобождая их от уз Кэзесса на их ядрах.
Проклятие, наложенное Агроной на Сильви, было гораздо глубже, но и моё понимание Реквиема Ароа было гораздо выше. За считанные мгновения я уничтожил тёмную метку в её сознании у основания черепа — частичку магии Агроны, вживлённую туда, когда она была ещё яйцом. Надо отдать ему должное: изобретение магии, которая сохранилась даже после её смерти и воскрешения, — впечатляющий подвиг, и он едва не стал моей погибелью.
Я поднял глаза на Тэгрин Келум. «Твои фокусы еще не закончились, Агрона?»
«Его нет», — сказала Сильви, потирая основание черепа. «На этот раз мы уверены?»
Я кивнул. «Он больше никогда не будет управлять тобой, я обещаю».
Глаза моей связи яростно блестели, в уголках скапливались злые слезы. Она вытерла тёмную слизь с губ и кивнула в знак понимания.
Несмотря на важность момента, я не мог уделить ему должного времени. Пока я боролся с ловушкой Агроны, в долине позади нас продолжалась битва. Несмотря на появление зверей Реликтовых Гробниц, казалось, что всё под контролем. Я не решался сделать следующий шаг, но эта битва была лишь отвлекающим маневром. Наша настоящая цель всё ещё находилась внутри.
Проецируя свой голос через собственную эфирную ауру, чтобы он разносился по всему полю боя, я отдал команду перейти к следующей фазе сражения.
Копья сорвались со своих позиций и полетели в мою сторону, прикрывая Тессию. Серис вернулась в бой, помогая Силриту сдерживать поток тварей, всё ещё выплёскивающихся из Реликтовых Гробниц.
Почувствовав, что Чхоль начинает следовать за ними, я направился к ближайшему из многочисленных балконов, выступающих из отвесных стен. Эфир накапливался в моём кулаке, пока я не достиг его, а затем высвободился в виде эфирного взрыва. Стеклянный фасад взорвался внутри, и мана, защищавшая и закалявшая его, не выдержала такой силы.
Я вошёл в небольшой кабинет. Он был скудно украшен и, похоже, когда-то подвергся разгрому. Обломки от взрыва лишь подчеркивали запустение.
Отойдя в сторону, чтобы Сильви и Реджис могли войти, я подождал остальных. Тессия будет нашим проводником по крепости. Я не мог почувствовать сигнатуру маны Агрона, но знал, что он здесь.
Копья приземлились на балконе вместе с Тессией, и все четверо вошли внутрь, оглядываясь по сторонам.
«Так вот где почивает тёмный бог, да?» — сказала Мика, отмахнувшись от упавшей со стены полки. Она подтолкнула Байрона и усмехнулась. «Я ожидала более сильного запаха навоза».
Холодный взгляд Варай переместился на Мику, а затем вернулся в комнату. Она язвительно заметила: «Смотри в оба, Копьё Разрушитель*. Ты всё ещё можешь наступить в него, даже если оно не воняет».
# Прим. Пер. — Ohmwrecker — кодовое имя Копья Мики.
Тессия провела пальцами по пыли, осевшей на рабочем столе. «Должно быть, это место принадлежит одному из его исследователей. Мы находимся довольно далеко от его личного крыла, но…» Её голос оборвался резким вздохом, когда на поле боя внизу внезапно появилось несколько сигнатур маны.
Я крутанулся и вылетел через разбитый вход. Внизу по твёрдому камню дна долины скакала огромная глыба металла, от каждого удара разлетались искры и шиферно-серые перья. За серым пятном гнался человек с серой кожей, кроваво-красными глазами и спиралевидными рогами. Он выхватил длинный глайв, готовый нанести удар.
В одно мгновение я разглядел не только этого Фантома, но и ещё пять, разбросанных по полю боя. Чхоль изменил курс и снова нырнул в бой.
Когда я напрягся, чтобы устремиться в сторону Клэр и Чхоля, мана захлестнула меня.
У меня болезненно сжался желудок, и я резко повернул голову: внутренняя дверь офиса начала раскрываться, а пространство превратилось в десятки тысяч кристаллических осколков, перекатывающихся, как стеклянная завеса. Я сразу узнал это зрелище: каждый вход в руины Реликтовых Гробниц окружался идентичным порталом.
Когда я застыл между порталом и атакующими Фантомами, занавес вдруг покатился вперёд, и кристаллы стёрли с лица земли комнату и поглотили всё, к чему прикасались. Это было быстро, слишком быстро. Тессия, стоявшая всего в нескольких метрах от него, едва успела оступиться, сверкнув глазами, прежде чем кристаллы окутали её.
Я активировал божественную руну спатиума. Потянувшись вниз, я сжал пространство между Клэр и собой, оттаскивая её от Фантомов, и в то же время бросился к протянутой руке Тессии, когда остальная часть её тела исчезла в кристаллическом занавесе. Стены вокруг кристаллов трансформировались, пульсировали, отталкиваясь от самой крепости — нет, скорее, формировались новые стены и вытягивались наружу, как будто вторая структура сливалась с Тэгрин Келумом или рождалась из него.
Мои пальцы обхватили руку Тессии, и она вскрикнула, словно её разорвало на две части.
Грифоноподобный экзоскелет Клэр скользнул по полу в мою сторону. Мика, находившаяся ближе всех к балкону, шарахнулась назад, отлетев от разрушенной стены. Варай, находившаяся слишком близко к расширяющемуся порталу, повернулась, словно в замедленной съёмке, чтобы оттолкнуть Байрона, но тот рванулся вперёд, пытаясь оттащить её. Портал пронёсся через всю комнату, и каменная кладка с фиолетовыми прожилками растворилась в реальности.
‘Я не могу вытащить её обратно’, — подумал я, пропуская пальцы Тессии сквозь свои, когда она исчезла в том, что могло быть только Реликтовыми Гробницами. Не раздумывая, я шагнул вслед за ней.
Кристаллический занавес легко расступился.
Закладка