Глава 429: Для чего еще нужны друзья!(4) •
— Благородный Клинок Цветущей Сливы?
Пэк Чхон посмотрел на старика с недоумением.
Что, только что сказал старец…
— О ком это он?
— О Чхон Мёне.
— Ха?
Пэк Чон наклонил голову и посмотрел на Чхон Мёна.
«Но почему этот парень весь в холодном поту?»
Совсем не походило на поведение обычного Чхон Мёна. Ведь Чхон Мён и перед королем подземного мира мог вести себя как ни в чем небывало, не так ли?
«Тогда, что с ним?»
Пэк Чхон в замешательстве посмотрел на Тан Чжо Пёна.
— Цветущие Сливы…
Взгляд прежде потерянный, сейчас светился обожанием и ностальгией. А на глаза навернулись слезы.
— Старейшина Святой Меч…
Но, удержав слезы, старик замер и нахмурился.
— Мм?
— …
— …возможно, не он?
— …
Атмосфера успокоилась.
— Ха, ха-ха. Хахаха…
Когда Чхон Мён неловко рассмеялся, Тан Чжо Пён наклонил голову.
— Я прав?
— …
— Или нет?
Чхон Мён вздрагивал от каждого его слова.
«Под какую мелодию мне сейчас плясать?»
Чхон Мён не знал, как ему общаться с кем-то, у кого разум был нестабилен. Но если этот старец придет в себя, можно будет попробовать поговорить с ним.
— Клинок Цветущей Сливы… А? О ком это я?
В конце концов, Тан Гунак, стоявший рядом со старейшиной, вздохнул.
— Великий Старейшина. Благородный Клинок Цветущей Сливы скончался сто лет назад.
— … правда?
Как только он узнал о его кончине, слезы на глазах мгновенно высохли.
— Понятно, я вспомнил. Тот юноша был таким красивым. Он был Даосом, но выглядел, как мошенник…
Ха, как он меня назвал?
— Но узнав его поближе, поймете, что он разносторонняя личность. Сильный и благородный, словно окутанный тайной.
— Хе-хе-хе. Верно.
— … характер у него был неплохой… нет, все-таки плохой, крайне дурной.
— …
Чхон Мён начал злиться.
— …все ясно. Кажется, будто Святой Меч гладил меня по голове только вчера, но прошло уже много лет.
Вспомнив о прошлом, Тан Чжо Пён одиноко и понуро склонил голову. Все были немного смущены внезапным грустным взглядом.
Кроме одного человека…
«Кто он?»
Перебирая воспоминания, Чхон Мён натянуто улыбался.
«Вообще не помню».
Ну, а он почему запомнил? Как этот старец помнил то, что произошло сто лет назад?
Вместе с Тан Бо Чхон Мён пару раз приходил в семью Тан и обучался с ним, и тогда натыкался на детей.
Судя по комментарию о поглаживании головы, он, должно быть, был ребенком. Подумать только, то дитя достигло возраста седого старика…
В груди сдавило…
— А ты кто такой?
…не стоит забываться.
Тан Гунак горестно вздохнул и решил коснуться основной проблемы.
— Великий Старейшина. Прямо сейчас не так важно, кто я. Вам нужно выковать несколько мечей из холодной стали. И еще пару кинжалов и игл для семьи.
— Для меча сталь хороша…
Тан Чжо Пён тупо пробормотал ответ.
Вскоре туман в глазах старика рассеялся.
— Милостивый Глава просит о невозможном этого умирающего старика.
— Я знаю, что моя просьба далеко непростая, Великий Старейшина. Сам я не знаю, как обращаться с таким металлом, а на других оставить его боюсь. Конечно, я ценю их навыки, но как они могут конкурировать с руками моего Великого деда?
Услышав его искреннюю просьбу, Тан Чжо Пён молча посмотрел на мастерскую позади себя.
— Холодная сталь?
— Да.
Тан Чжо Пён покачал головой.
— Я думал, что мне больше никогда в жизни не придется держать в руках молот… но, я член семьи. Если об этом просит Глава, я не могу ослушаться его.
— Спасибо, большое спасибо, дедушка.
Тан Чжо Пён покачал головой.
— Но с кинжалами и иглами понятно, но для чего тебе меч? Не похоже, что семья Тан решила изучить техники фехтования.
— Семья Тан подружилась с горой Хуа. И люди из секты Хуашань принесли сталь и попросили выковать несколько мечей.
— Что?
Его спокойные тусклые глаза снова заискрились.
— Кому ты отдашь мечи из холодной стали?
— Горе Хуа…
— Ты хочешь выковать мечи, используя навыки Семьи Тан, и передать их другой секте? Ты вообще себя слышишь? Оружие, сделанное Семьей Тан, могут использовать только члены Семьи Тан! Только семья Тан! Как ты смеешь говорить что-то настолько кощунственное!
Тан Чжо Пён указал на Гунака и крикнул.
— Мои глаза не увидят подобного! Я сделаю оружие убийцы, но не мечи! Нет!
— Дедушка! Семья Тан уже заключила союз с горой Хуа…
— Меня это не касается, можешь не продолжать, возвращайся!
Тан Гунак отступил назад.
Старик был в ярости, и неистовая ци волнами расходилась от него, дедушка крайне негативно относился ко всем внешним сектам, и он не собирался отступать от своих убеждений.
«Довольно хлопотно…»
Нахмурившийся Чхон Мён подкрался к Тан Гунаку и пытался подслушать. Торопливо жестикулируя, он что-то объяснял, но и Тан Гунак уже повесил голову.
— Дедушка, подумай еще…
— А ты кто?
— …
Тан Гунак сурово посмотрел на старика, и велев Тан Пэ позаботиться о старейшине, вышел из дома.
Следуя за ним, Чхон Мён и ученики горы Хуа заговорили.
— Что сейчас произошло?
— Гм. Похоже, мой дед не хочет делать мечи.
На очевидное объяснение Тан Гунака Чхон Мён усмехнулся.
— Дело не в том, что он не хочет делать мечи, он просто не может, ведь у него с головой не в порядке.
— Но у него бывают проблески ясности ума в течении дня.
— …Ты о чем вообще!
Чхон Мён распсиховался.
Он не знал, что Тан Гунак приведет его к дряхлому старику, что будет даже не в состоянии узнать своего внука.
— Тогда попроси кого-нибудь еще. Не один же старик тут кузнец.
Но Тан Гунак покачал головой.
— С холодной сталью не так-то просто обращаться. Кроме того, задача требует высочайшего уровня навыков, чтобы выковать и выточить такой тонкий меч.
— Хм…
— Конечно, как ты сказал, другие тоже смогут выплавить холодную сталь. Но если мы собираемся использовать такой драгоценный металл, то не должны ли мы сотворить меч высочайшего качества?
— Правильно… все так.
— Нам просто нужно убедить его. Если дедушку удастся убедить…
— Нет, в этом нет никакого смысла. Как можно переубедить старика, с которым даже общаться нельзя?! Даже Конфуций не стерпел бы и в гневе забросал бы его камнями за невнятную речь!
— …Ты точно Даос?
— Клянусь, если бы Конфуций увидел его и попытался послушать, о чем он там бормочет, он бы взбесился и пнул его! Точно тебе говорю!
Чхон Мён стиснул зубы. Смотря на старика, что тупо уставился в пустое пространство, он пришел в дикое раздражение. Чхон Мёну еще не доводилось встречать таких людей.
Если договориться с человеком было трудно, то всегда можно надавать хороших оплеух и добиться своего становилось легче. Но что толку от избиения старика с затуманенным разумом? Распевать коровам сутры и то больше пользы принесет.
Тут вздохнул Пэк Чхон и вмешался в разговор.
— Чхон Мён. Его мнение не поменяется. Он ранее назвал тебя Благородным Клинком Цветущей Сливы, он точно болен. Он уже не узнает и путает людей.
Юн Чжон добавил.
— Ладно еще путает, но хуже того, он потерялся во времени. Прошлое и настоящее перемешались в его голове, тут мы бессильны.
— …Я схожу с ума…
Чхон Мён уже начал было ныть, но резко замер.
— А?
Когда Чхон Мён внезапно остановился, Пэк Чхон прямо нутром почуял, грядет нечто зловещее.
«У него такое лицо, когда он задумывает что-то дурное».
Чхон Мён начал думать вслух.
— Он не узнает людей… прошлое смешалось с настоящим…
И растянул губы в улыбке.
— Верно. Верно. Он не в себе, так ведь?
Пэк Чхон был поражен этой злой, хитрой улыбкой и тихонько спросил.
— …ты, что ты задумал?
Чхон Мён только пожал плечами и улыбнулся.
— Ты хочешь обмануть его?
— Обмануть?
Чхон Мён на секунду задумался и покачал головой.
«Веселье вот-вот начнется».
— Ну, с точки зрения сасука, может показаться и так…
— …хах, о чем ты?
Пожалуйста, пойми, я вовсе не лгу.
Хе-хе-хе.
Чхон Мён улыбнулся, взглянув на старика, что опять недоуменно бормотал.
— Так кто, кто ты?
— …Тан Пэ.
— Куда делся Мён?
— …
Тан Пэ сглотнул и посмотрел в далекое небо.
«Это ад».
Он надеялся, что они поскорее уйдут.
«А?»
Именно тогда вернулись ученики горы Хуа вместе с Тан Гунаком.
«Хм?»
Почему-то они вели себя странно. Так неловко отводят глаза. Как будто… они замышляли что-то плохое.
— Отец, что такое…
— Тссс.
Тан Гунак приложил палец к губам, прося его помолчать.
— …
И тут послышался каркающий смех…
— Кехехехе!
Смеясь и периодически покашливая, обогнув мастерскую, заложив руки за спину, вальяжно выплыл Чхон Мён.
«А?»
Расправив плечи Чхон Мён встал посреди двора.
— Дитя Пён! Дитя Пён, ты где!
«Дитя Пён?»
Так мило зовет ребенка. Но был ли здесь ребенок…
— Хук!
Тан Пэ повернулся…
Словно туман в голове рассеялся, Тан Чжо Пён удивленно вскочил и посмотрел на Чхон Мёна.
— К-кто ты…?
Чхон Мён посмотрел на Тан Чжо Пёна и кивнул.
— Вот ты где!
— Кто?
Тан Чжо Пён смотрел на Чхон Мёна, нахмурившись. А Чхон Мён закричал, указывая на цветок сливы, вышитый на одежде.
— Каков паршивец! Хочешь сказать, что не узнаешь меня больше?! Это я, Святой Меч!
— Святой Меч…?
Тан Чжо Пён прищурился, оглядывая Чхон Мёна. А Чхон Мён сделал смелый шаг вперед…
— С-Старейшина!
Тан Джо Пён сорвался с места и побежал к Чхон Мёну. Его руки дрожали, а из глаз полились слезы.
— Старейшина… Старейшина, где вы были? Как давно… Боги…
Ученики горы Хуа и Тан Гунак потрясенно наблюдали за ним.
«Вау, сработало?»
«Мои убеждения и мораль понесли непоправимый урон».
«Впервые я вижу, как юнец обманывает старика, находящегося при смерти».
Юн Чжон посмотрел на Чо Голя и прошептал.
— Но разве этот парень не был плохим актером?
— Я смотреть не мог, как он играет… так стыдно было.
— Но почему он сейчас ведет себя так естественно?
— А тебе откуда знать, как вел себя предок?
Двое вздохнули.
И…
«С-старейшина…»
Тан Гунак смотрел на сцену со сложным выражением. Не зная, как еще уговорить его, он просто принял предложение ученика… но, увидев, как Даос играет с разумом старейшины его семьи, у него свело зубы.
— Прямо слов нет! Где Тан Бо!
— Дедуля… ну? Он…
— Эх! Бесполезный сопляк!
Тан Гунак сжал руки в кулаки.
«Этот подлец!»
Он не перебарщивает?
Когда Чхон Мён сказал, что нашел решение, они думали, что он мягко уговорит его, а не вот это. Дошло даже до того, что Святой Меч вернулся живым.
— Я слышал, у тебя есть кое-какие навыки, а у нас недостаточно мечей, чтобы сражаться с Демонической Сектой. Раз уж я все равно притащился сюда с холодной сталью, сделаешь мечи?
— Ох, Старейшина! Как я могу отказать Вам?! Если я ослушаюсь Ваших слов и мой дедушка узнает об этом, он точно накажет меня.
— Тогда не о чем говорить, иди и приступай к работе!
— Да~ Да! Я начну прямо сейчас…
Но собираясь уйти, Тан Чжо Пён не удержавшись от любопытства, склонил голову.
— Но… вы стали выше?
— …м-мои боевые искусства улучшились, и оттого внешность поменялась.
— Ах. Вот как. Вы стали более благородны. И намного красивее, чем раньше.
— …
Ты…
Звучит как комплимент, но на самом деле оскорбил меня.
— Я сейчас же растоплю печь, подождите секунду!
— …да.
Тан Чжо Пён повернулся, и спросил Тан Гунака.
— Кто ты?
— Я…
Тан Гунак открыл было рот, чтобы ответить, но Тан Чжо Пён быстро перебил его.
— Да и не важно. Если умеешь обращаться с металлами, то проходи в кузницу. Нужно двадцать человек, чтобы следить за печью, они должны все время меняться. И старейшин позови! Работа в кузнице не ждет!
— Да! Я сейчас же позову всех.
Тан Чжо Пён выпрямил свою сгорбленную спину.
Дремлющий дух старого кузнеца пробудили ото сна и люди вокруг узрели настоящего мастера своего дела.
— Прибрать мастерскую! Подготовить для выплавки холодной стали!
— Да!
Когда он вошел в кузницу, Чхон Мён ухмыльнулся.
— Здорово, правда?
— …
Тан Гунак раздраженно посмотрел на Чхон Мёна.
— Чего такой радостный?
— Хе-хе. Так проще простого же.
— …любой, кто увидит тебя сейчас, подумает, что ты и есть Святой Меч.
— Хахаха. Перехваливаешь меня, перехваливаешь.
— Угхккх.
Тан Гунак покачал головой.
— В любом случае, я рад, что все разрешилось. И я помогу своему дедушке, пока ты притворяешься Благородным Клинком Цветущей Сливы.
— Ага.
Хе-хе….
Чхон Мён рассмеялся.
Когда Тан Гунак направился к кузнице, ученики горы Хуа цокали и окидывали Чхон Мёна презрительными взглядами.
— Чего! Безумец, притворяющийся предком, чтобы одурачить старика.
— Он же просто жулик.
— Мусор.
Посреди этого дождя проклятий Чхон Мён посмотрел на небо.
«Сахён!»
Меня критикуют за то, кто я есть на самом деле…
Имеет ли это смысл?
-Что? Ты простой обманщик!
«Э-э, серьезно!»
Да, что ты знаешь?! Что!
Эх!
Пэк Чхон посмотрел на старика с недоумением.
Что, только что сказал старец…
— О ком это он?
— О Чхон Мёне.
— Ха?
Пэк Чон наклонил голову и посмотрел на Чхон Мёна.
«Но почему этот парень весь в холодном поту?»
Совсем не походило на поведение обычного Чхон Мёна. Ведь Чхон Мён и перед королем подземного мира мог вести себя как ни в чем небывало, не так ли?
«Тогда, что с ним?»
Пэк Чхон в замешательстве посмотрел на Тан Чжо Пёна.
— Цветущие Сливы…
Взгляд прежде потерянный, сейчас светился обожанием и ностальгией. А на глаза навернулись слезы.
— Старейшина Святой Меч…
Но, удержав слезы, старик замер и нахмурился.
— Мм?
— …
— …возможно, не он?
— …
Атмосфера успокоилась.
— Ха, ха-ха. Хахаха…
Когда Чхон Мён неловко рассмеялся, Тан Чжо Пён наклонил голову.
— Я прав?
— …
— Или нет?
Чхон Мён вздрагивал от каждого его слова.
«Под какую мелодию мне сейчас плясать?»
Чхон Мён не знал, как ему общаться с кем-то, у кого разум был нестабилен. Но если этот старец придет в себя, можно будет попробовать поговорить с ним.
— Клинок Цветущей Сливы… А? О ком это я?
В конце концов, Тан Гунак, стоявший рядом со старейшиной, вздохнул.
— Великий Старейшина. Благородный Клинок Цветущей Сливы скончался сто лет назад.
— … правда?
Как только он узнал о его кончине, слезы на глазах мгновенно высохли.
— Понятно, я вспомнил. Тот юноша был таким красивым. Он был Даосом, но выглядел, как мошенник…
Ха, как он меня назвал?
— Но узнав его поближе, поймете, что он разносторонняя личность. Сильный и благородный, словно окутанный тайной.
— Хе-хе-хе. Верно.
— … характер у него был неплохой… нет, все-таки плохой, крайне дурной.
— …
Чхон Мён начал злиться.
— …все ясно. Кажется, будто Святой Меч гладил меня по голове только вчера, но прошло уже много лет.
Вспомнив о прошлом, Тан Чжо Пён одиноко и понуро склонил голову. Все были немного смущены внезапным грустным взглядом.
Кроме одного человека…
«Кто он?»
Перебирая воспоминания, Чхон Мён натянуто улыбался.
«Вообще не помню».
Ну, а он почему запомнил? Как этот старец помнил то, что произошло сто лет назад?
Вместе с Тан Бо Чхон Мён пару раз приходил в семью Тан и обучался с ним, и тогда натыкался на детей.
Судя по комментарию о поглаживании головы, он, должно быть, был ребенком. Подумать только, то дитя достигло возраста седого старика…
В груди сдавило…
— А ты кто такой?
…не стоит забываться.
Тан Гунак горестно вздохнул и решил коснуться основной проблемы.
— Великий Старейшина. Прямо сейчас не так важно, кто я. Вам нужно выковать несколько мечей из холодной стали. И еще пару кинжалов и игл для семьи.
— Для меча сталь хороша…
Тан Чжо Пён тупо пробормотал ответ.
Вскоре туман в глазах старика рассеялся.
— Милостивый Глава просит о невозможном этого умирающего старика.
— Я знаю, что моя просьба далеко непростая, Великий Старейшина. Сам я не знаю, как обращаться с таким металлом, а на других оставить его боюсь. Конечно, я ценю их навыки, но как они могут конкурировать с руками моего Великого деда?
Услышав его искреннюю просьбу, Тан Чжо Пён молча посмотрел на мастерскую позади себя.
— Холодная сталь?
— Да.
Тан Чжо Пён покачал головой.
— Я думал, что мне больше никогда в жизни не придется держать в руках молот… но, я член семьи. Если об этом просит Глава, я не могу ослушаться его.
— Спасибо, большое спасибо, дедушка.
Тан Чжо Пён покачал головой.
— Но с кинжалами и иглами понятно, но для чего тебе меч? Не похоже, что семья Тан решила изучить техники фехтования.
— Семья Тан подружилась с горой Хуа. И люди из секты Хуашань принесли сталь и попросили выковать несколько мечей.
— Что?
Его спокойные тусклые глаза снова заискрились.
— Кому ты отдашь мечи из холодной стали?
— Горе Хуа…
— Ты хочешь выковать мечи, используя навыки Семьи Тан, и передать их другой секте? Ты вообще себя слышишь? Оружие, сделанное Семьей Тан, могут использовать только члены Семьи Тан! Только семья Тан! Как ты смеешь говорить что-то настолько кощунственное!
Тан Чжо Пён указал на Гунака и крикнул.
— Мои глаза не увидят подобного! Я сделаю оружие убийцы, но не мечи! Нет!
— Дедушка! Семья Тан уже заключила союз с горой Хуа…
— Меня это не касается, можешь не продолжать, возвращайся!
Тан Гунак отступил назад.
Старик был в ярости, и неистовая ци волнами расходилась от него, дедушка крайне негативно относился ко всем внешним сектам, и он не собирался отступать от своих убеждений.
«Довольно хлопотно…»
Нахмурившийся Чхон Мён подкрался к Тан Гунаку и пытался подслушать. Торопливо жестикулируя, он что-то объяснял, но и Тан Гунак уже повесил голову.
— Дедушка, подумай еще…
— А ты кто?
— …
Тан Гунак сурово посмотрел на старика, и велев Тан Пэ позаботиться о старейшине, вышел из дома.
Следуя за ним, Чхон Мён и ученики горы Хуа заговорили.
— Что сейчас произошло?
— Гм. Похоже, мой дед не хочет делать мечи.
На очевидное объяснение Тан Гунака Чхон Мён усмехнулся.
— Дело не в том, что он не хочет делать мечи, он просто не может, ведь у него с головой не в порядке.
— Но у него бывают проблески ясности ума в течении дня.
— …Ты о чем вообще!
Чхон Мён распсиховался.
Он не знал, что Тан Гунак приведет его к дряхлому старику, что будет даже не в состоянии узнать своего внука.
— Тогда попроси кого-нибудь еще. Не один же старик тут кузнец.
Но Тан Гунак покачал головой.
— С холодной сталью не так-то просто обращаться. Кроме того, задача требует высочайшего уровня навыков, чтобы выковать и выточить такой тонкий меч.
— Хм…
— Конечно, как ты сказал, другие тоже смогут выплавить холодную сталь. Но если мы собираемся использовать такой драгоценный металл, то не должны ли мы сотворить меч высочайшего качества?
— Правильно… все так.
— Нам просто нужно убедить его. Если дедушку удастся убедить…
— Нет, в этом нет никакого смысла. Как можно переубедить старика, с которым даже общаться нельзя?! Даже Конфуций не стерпел бы и в гневе забросал бы его камнями за невнятную речь!
— …Ты точно Даос?
— Клянусь, если бы Конфуций увидел его и попытался послушать, о чем он там бормочет, он бы взбесился и пнул его! Точно тебе говорю!
Чхон Мён стиснул зубы. Смотря на старика, что тупо уставился в пустое пространство, он пришел в дикое раздражение. Чхон Мёну еще не доводилось встречать таких людей.
Если договориться с человеком было трудно, то всегда можно надавать хороших оплеух и добиться своего становилось легче. Но что толку от избиения старика с затуманенным разумом? Распевать коровам сутры и то больше пользы принесет.
Тут вздохнул Пэк Чхон и вмешался в разговор.
— Чхон Мён. Его мнение не поменяется. Он ранее назвал тебя Благородным Клинком Цветущей Сливы, он точно болен. Он уже не узнает и путает людей.
Юн Чжон добавил.
— Ладно еще путает, но хуже того, он потерялся во времени. Прошлое и настоящее перемешались в его голове, тут мы бессильны.
— …Я схожу с ума…
Чхон Мён уже начал было ныть, но резко замер.
— А?
Когда Чхон Мён внезапно остановился, Пэк Чхон прямо нутром почуял, грядет нечто зловещее.
«У него такое лицо, когда он задумывает что-то дурное».
Чхон Мён начал думать вслух.
— Он не узнает людей… прошлое смешалось с настоящим…
И растянул губы в улыбке.
Пэк Чхон был поражен этой злой, хитрой улыбкой и тихонько спросил.
— …ты, что ты задумал?
Чхон Мён только пожал плечами и улыбнулся.
— Ты хочешь обмануть его?
— Обмануть?
Чхон Мён на секунду задумался и покачал головой.
«Веселье вот-вот начнется».
— Ну, с точки зрения сасука, может показаться и так…
— …хах, о чем ты?
Пожалуйста, пойми, я вовсе не лгу.
Хе-хе-хе.
Чхон Мён улыбнулся, взглянув на старика, что опять недоуменно бормотал.
— Так кто, кто ты?
— …Тан Пэ.
— Куда делся Мён?
— …
Тан Пэ сглотнул и посмотрел в далекое небо.
«Это ад».
Он надеялся, что они поскорее уйдут.
«А?»
Именно тогда вернулись ученики горы Хуа вместе с Тан Гунаком.
«Хм?»
Почему-то они вели себя странно. Так неловко отводят глаза. Как будто… они замышляли что-то плохое.
— Отец, что такое…
— Тссс.
Тан Гунак приложил палец к губам, прося его помолчать.
— …
И тут послышался каркающий смех…
— Кехехехе!
Смеясь и периодически покашливая, обогнув мастерскую, заложив руки за спину, вальяжно выплыл Чхон Мён.
«А?»
Расправив плечи Чхон Мён встал посреди двора.
— Дитя Пён! Дитя Пён, ты где!
«Дитя Пён?»
Так мило зовет ребенка. Но был ли здесь ребенок…
— Хук!
Тан Пэ повернулся…
Словно туман в голове рассеялся, Тан Чжо Пён удивленно вскочил и посмотрел на Чхон Мёна.
— К-кто ты…?
Чхон Мён посмотрел на Тан Чжо Пёна и кивнул.
— Вот ты где!
— Кто?
Тан Чжо Пён смотрел на Чхон Мёна, нахмурившись. А Чхон Мён закричал, указывая на цветок сливы, вышитый на одежде.
— Каков паршивец! Хочешь сказать, что не узнаешь меня больше?! Это я, Святой Меч!
— Святой Меч…?
Тан Чжо Пён прищурился, оглядывая Чхон Мёна. А Чхон Мён сделал смелый шаг вперед…
— С-Старейшина!
Тан Джо Пён сорвался с места и побежал к Чхон Мёну. Его руки дрожали, а из глаз полились слезы.
— Старейшина… Старейшина, где вы были? Как давно… Боги…
Ученики горы Хуа и Тан Гунак потрясенно наблюдали за ним.
«Вау, сработало?»
«Мои убеждения и мораль понесли непоправимый урон».
«Впервые я вижу, как юнец обманывает старика, находящегося при смерти».
Юн Чжон посмотрел на Чо Голя и прошептал.
— Но разве этот парень не был плохим актером?
— Я смотреть не мог, как он играет… так стыдно было.
— Но почему он сейчас ведет себя так естественно?
— А тебе откуда знать, как вел себя предок?
Двое вздохнули.
И…
«С-старейшина…»
Тан Гунак смотрел на сцену со сложным выражением. Не зная, как еще уговорить его, он просто принял предложение ученика… но, увидев, как Даос играет с разумом старейшины его семьи, у него свело зубы.
— Прямо слов нет! Где Тан Бо!
— Дедуля… ну? Он…
— Эх! Бесполезный сопляк!
Тан Гунак сжал руки в кулаки.
«Этот подлец!»
Он не перебарщивает?
Когда Чхон Мён сказал, что нашел решение, они думали, что он мягко уговорит его, а не вот это. Дошло даже до того, что Святой Меч вернулся живым.
— Я слышал, у тебя есть кое-какие навыки, а у нас недостаточно мечей, чтобы сражаться с Демонической Сектой. Раз уж я все равно притащился сюда с холодной сталью, сделаешь мечи?
— Ох, Старейшина! Как я могу отказать Вам?! Если я ослушаюсь Ваших слов и мой дедушка узнает об этом, он точно накажет меня.
— Тогда не о чем говорить, иди и приступай к работе!
— Да~ Да! Я начну прямо сейчас…
Но собираясь уйти, Тан Чжо Пён не удержавшись от любопытства, склонил голову.
— Но… вы стали выше?
— …м-мои боевые искусства улучшились, и оттого внешность поменялась.
— Ах. Вот как. Вы стали более благородны. И намного красивее, чем раньше.
— …
Ты…
Звучит как комплимент, но на самом деле оскорбил меня.
— Я сейчас же растоплю печь, подождите секунду!
— …да.
Тан Чжо Пён повернулся, и спросил Тан Гунака.
— Кто ты?
— Я…
Тан Гунак открыл было рот, чтобы ответить, но Тан Чжо Пён быстро перебил его.
— Да и не важно. Если умеешь обращаться с металлами, то проходи в кузницу. Нужно двадцать человек, чтобы следить за печью, они должны все время меняться. И старейшин позови! Работа в кузнице не ждет!
— Да! Я сейчас же позову всех.
Тан Чжо Пён выпрямил свою сгорбленную спину.
Дремлющий дух старого кузнеца пробудили ото сна и люди вокруг узрели настоящего мастера своего дела.
— Прибрать мастерскую! Подготовить для выплавки холодной стали!
— Да!
Когда он вошел в кузницу, Чхон Мён ухмыльнулся.
— Здорово, правда?
— …
Тан Гунак раздраженно посмотрел на Чхон Мёна.
— Чего такой радостный?
— Хе-хе. Так проще простого же.
— …любой, кто увидит тебя сейчас, подумает, что ты и есть Святой Меч.
— Хахаха. Перехваливаешь меня, перехваливаешь.
— Угхккх.
Тан Гунак покачал головой.
— В любом случае, я рад, что все разрешилось. И я помогу своему дедушке, пока ты притворяешься Благородным Клинком Цветущей Сливы.
— Ага.
Хе-хе….
Чхон Мён рассмеялся.
Когда Тан Гунак направился к кузнице, ученики горы Хуа цокали и окидывали Чхон Мёна презрительными взглядами.
— Чего! Безумец, притворяющийся предком, чтобы одурачить старика.
— Он же просто жулик.
— Мусор.
Посреди этого дождя проклятий Чхон Мён посмотрел на небо.
«Сахён!»
Меня критикуют за то, кто я есть на самом деле…
Имеет ли это смысл?
-Что? Ты простой обманщик!
«Э-э, серьезно!»
Да, что ты знаешь?! Что!
Эх!
Закладка