Глава 301. Новый владелец двора Опавший лист •
(Перевод: Ориана)
Ли Дунцзе спросил Один: «Младший босс в настоящий момент прошел только одно испытание жизни и смерти, так что ему нелегко было отобрать у них меня из Внешнего мира, верно?»
«Он уже завершил второе», – ответила Один.
Положение Ли Дунцзе и его отношения с Ли Шутоном позволяли Один не держать это в секрете.
«Так быстро? – удивился Ли Дунцзе. – Он же совсем недавно поднялся на утес Циншань».
«Ты забыл, что у путешественников в два раза больше времени», – сказала Один.
«Это все равно слишком быстро. Какое испытание он прошел на этот раз?» – Ли Дунцзе действительно было любопытно.
«Абсолютное доверие», – ответила Один.
«Это кажется простым, но на самом деле очень опасно. Когда босс бросил этот вызов, он чуть не утонул, так ведь? А как младший босс справился?» – спросил Ли Дунцзе.
«Ничего такого. В тот вечер, когда он выполнил "Абсолютное доверие", он на одном дыхании убил больше девяноста убийц», – ответила Один.
«В одиночку?»
«Да, в одиночку».
Ли Дунцзе был ошеломлен.
Он взял с барной стойки бокал янтарного виски и выпил его залпом.
Перед этим Один сказала ему, что младший босс довольно жесток к врагам. Ли Дунцзе тогда подумал, что младший босс сейчас слишком слаб, чтобы быть по-настоящему жестоким.
Но только сейчас он осознал, что именно означала эта жестокость.
«Подожди! – Ли Дунцзе внезапно уловил ключевой момент. – Младший босс смог пройти испытание жизни и смерти во Внешнем мире?! А во Внешнем мире есть запретное море?!»
«Давай пока не будем это обсуждать», – сказала Один.
«Ладно», – Ли Дунцзе успокоил свои эмоции.
Он слишком хорошо знал Рыцарей, поэтому прекрасно понимал, что им нужно!
Один сказала: «Однако, когда он отправился спасать тебя во Внешнем мире, он был ранен. Судя по его характеру в прошлом, он определенно не стал бы вмешиваться».
Один попыталась вызвать у Ли Дунцзе чувство благодарности к Цин Чэню.
«Младший босс говорил, как мне отплатить за эту услугу?» – набрал на своем телефоне Ли Дунцзе.
«Он ничего не говорил», – ответила Один.
Ли Дунцзе немного подумал и снова напечатал: «Может, младшему боссу чего-то не хватает? Или мне самому отправиться в запретное место и найти что-нибудь для него?»
«Нет».
«А что если я отдам ему свой запретный предмет? – напечатал Ли Дунцзе. – Хотя он только и может показывать прогноз погоды».
«Не нужно, – ответила Один. – Он сказал, что раз ты называешь его младшим боссом, то помочь тебе – это его долг».
Ли Дунцзе поднял бровь. Кажется, это и есть настоящая причина.
Однако для таких ветеранов, как он, которые следовали за Ли Шутоном на протяжении многих лет, знать, что Цин Чэнь – будущий преемник, это одно.
А принять его всем сердцем – совсем другое.
Поэтому, когда Ли Дунцзе узнал, что Цин Чэнь один раз спас его незаметно для него, он инстинктивно захотел вернуть этот долг.
В конце концов, он в действительности все же не воспринимал Цин Чэня как настоящего босса.
Но проблема в том, что прежде чем все они полностью признают Цин Чэня, он уже перестанет в них так сильно нуждаться...
Один: «Однако он знает, что ты взял у Су Синчжи партию генных препаратов, поэтому просит у тебя одну инъекцию FDE-005. Это нужно, чтобы помочь тебе устранить будущие осложнения, так что ты должен взять все расходы на себя».
«Устранить будущие осложнения? Как их устранить?» – не понял Ли Дунцзе.
«Генных бойцов невозможно заменить, ты же знаешь», – сказала Один.
«Конечно», – кивнул Ли Дунцзе.
«Таким образом, генные бойцы также не могут переселиться в других», – сказала Один.
Смена имени и пластическая операция – эти два метода уже пробовали, но они не могут предотвратить замещения.
Узнав о механизме замещения, многие граждане Федерации захотели обратиться в Федеральное управление регистрации, чтобы изменить свои имена на более длинные, которые с меньшей вероятностью будут повторяться во Внешнем мире.
Кто-то даже специально опубликовал аналитический пост, в котором говорилось, что имена из пяти иероглифов или меньше могут повторяться, ведь у семьи Камиширо есть полные имена, состоящие из пяти иероглифов.
Поэтому, если менять, то лучше на шесть иероглифов – так более надежно.
Какое-то время у офисов Федерального управления регистрации повсюду выстраивались длинные очереди. Однако прежде чем все успели сменить свои имена, появились новости о том, что один мужчина по фамилии Цзюй сменил свое имя на «Цзюйжань Шигэ Тяньцай», но его все равно заменили.
(п.п. – не знаю, как лучше записать это имя, он придумал фразу, начинающуюся с его настоящей фамилии, эта фраза означает «кто бы мог подумать, какой гений», и в этом вся ирония)
На прошлой неделе в новостях Федерации появилась новость, что один богач сделал себе пластическую операцию, но на следующий день после операции его заменили.
Только тогда люди осознали, что единственный способ предотвратить замещение – это изменить самое фундаментальное, то есть гены.
Многие начали подозревать, что на самом деле совпадение генов – это единственное условие для замещения, а все остальное – лишь поверхностные признаки.
Конечно, для Ли Дунцзе было бы лучше, если бы младший босс мог напрямую убить того человека, ведь это сэкономило бы одну генную инъекцию.
Именно здесь проявляется фундаментальное различие в мышлении Внутреннего и Внешнего миров.
Даже такой человек, как Ли Дунцзе, который следовал за Ли Шутоном на протяжении многих лет, почти не испытывает благоговения перед жизнью.
«У младшего босса широкое мышление, – Ли Дунцзе задумался. – Ладно, я подготовлю инъекцию до следующего возвращения. Пусть кто-нибудь придет и заберет ее».
«Просто передай ее Ху Сяоню», – сказала Один.
Ли Дунцзе вспомнил Ху Сяоню и Чжан Тяньчжэня, которые пришли к нему несколько дней назад: «Младший босс неплохо разбирается в людях. Я проверил их обоих. Один прямолинейный, другой хитрый, они дополняют друг друга, как Е Ван и Линь Сяосяо рядом с боссом. Жаль, что у младшего босса нет такого таланта, как я. Одних Линь Сяосяо и Е Вана недостаточно, не говоря уже о Су Синчжи».
Один молчала некоторое время: «Неудивительно, что Су Синчжи тебя раздражает».
«Я слышал, что младший босс недавно ходил к Су Синчжи? – спросил Ли Дунцзе. – Из-за такого пустяка он неожиданно использовал зашифрованный канал связи, два дня передо мной выпендривался».
«И что? – удивилась Один. — Зачем ты мне это рассказываешь?»
«Не могла бы ты спросить младшего босса, когда он нанесет мне визит в Хэншэ?» – сказал Ли Дунцзе.
Один: «... Неужели человеческое желание соревноваться настолько сильно?»
Ли Дунцзе не ответил. Он достал свои карманные часы в ретро-стиле и взглянул на них: «Снег скоро прекратится».
Один: «Ты каждый раз таким образом меняешь тему разговора. Может, пора попробовать что-то новое?»
…
Обратный отсчет 160:00:00.
Ли Чанцин вчера вечером попросила для Цин Чэня отпуск у главного учителя Ли Лихэна, чтобы он мог недельку отдохнуть.
Цин Чэнь подумал, что делать ему все равно нечего, поэтому он быстро умылся, взял складной стульчик и отправился к Драконьему озеру.
Когда он добрался до Драконьего озера, старик уже сидел на сломанных мостках.
«Почему вы пришли сегодня так рано? – с любопытством спросил Цин Чэнь. – Вы знали, что я взял отпуск, и догадались, что я приду с утра?»
«Будто я специально тебя здесь ждал, – неторопливо произнес старик. – Я просто люблю рыбачить».
«В чем, в конце концов, смысл рыбалки? – не понял Цин Чэнь. – Если хочешь съесть рыбу, можно просто ее выловить».
Старик посмотрел на широкую гладь озера, подумал немного и сказал: «Раньше я любил рыбачить, потому что моя жена все время ворчала. Тогда я прятался от нее здесь, у Драконьего озера, чтобы спокойно в одиночестве подумать о чем-нибудь. Ты еще молод, поэтому не понимаешь. Мужчинам нужно немного личного пространства».
Но он услышал, как старик продолжил: «Раньше один из моих младших сыновей всегда мечтал о рыбе в Драконьем озере, но каждый раз, когда он пытался утащить рыбу, я ловил его на месте преступления. Все говорят, что я отношусь к ароване, как к сокровищу, но это неправда. Арован всего 18, и если бы он съел их все, то больше не осталось бы. Рыба снаружи слишком агрессивная, я не хочу ее разводить. Поэтому я больше всего беспокоился, что вся арована в этом озере пропадет, и у меня не будет предлога для рыбалки».
Цин Чэнь подумал, что это белиберда какая-то.
«Тогда почему вы позволили мне их съесть?» – Цин Чэню тоже стало любопытно. Казалось, все в семье Ли знали, что арована очень ценна, но старик позволил ему съесть уже три, а сегодня будет четвертая.
Старик неторопливо произнес: «Моя благоверная покинула меня несколько лет назад, больше никто на меня не ворчит, так что мне не нужно искать предлог, чтобы избегать ее. Изначально, я приходил на Драконье озеро, чтобы спрятаться от нее, но, сам не знаю почему, каждый раз, когда я приходил сюда после того, как она ушла, я наоборот думал о ней. Странно. Мой старший сын в последние годы уговаривает меня, чтобы я взял пример с других старых хрычей и продлил свою жизнь, а я всегда говорил, что она все еще ждет меня там, нельзя заставлять ее ждать слишком долго».
Цин Чэнь долгое время сидел в оцепенении. Когда старик произнес эти слова, он вовсе не пытался сыграть на чувствах. Они звучали очень обыденно, как будто он говорил о том, что сегодня вечером хотел бы съесть на ужин.
Как будто смерть и еда – это одно и то же. Когда приходит время есть, нужно идти есть. В этом нет ничего особенного.
«Вы не боитесь смерти? – с сомнением спросил Цин Чэнь. – Я считаю себя весьма храбрым, но мне все равно страшно, когда я сталкиваюсь со смертью».
Цин Чэнь – очень честный человек, поэтому он признавал, что испытывал страх, когда стоял на 70-метровой вышке для банджи-джампинга спиной к озеру Вэйян.
Старик посмотрел на него и сказал: «Я не боюсь смерти. За свою жизнь я видел слишком много. Напротив, я больше боюсь других вещей».
«Чего вы боитесь?» – спросил Цин Чэнь.
Старик посмотрел на озеро, подумал немного и сказал: «Я боюсь увидеть, как честных людей заставляют лгать. Боюсь, что справедливых заставят прогнуться. Боюсь, что идеалисты увидят, как их идеалы рушатся. Я боюсь услышать последнее слово правды от тех, кто все время лжет. Боюсь, что осторожные вдруг выступят в защиту справедливости. Боюсь, что те, кто предал свои идеалы, в конечном итоге умрут за них. Я боюсь увидеть последнюю храбрость трусов и атаку предателей».
«Я не понимаю», – покачал головой Цин Чэнь.
«Мальчик, – улыбнулся старик, – когда ты наконец достигнешь моих лет, ты, возможно, поймешь. Именно эти вещи разбивают сердца людей. По сравнению с ними смерть – не такое уж большое дело».
«Может быть, однажды я пойму», – сказал Цин Чэнь.
Однажды вечером, много лет спустя, Цин Чэнь вспомнит это раннее утро и поймет, что в тот день старик рассказал ему почти все радости и горести жизни.
«Кстати, – сказал старик, – переезжай из общежития для слуг. Семья Ли подготовила для тебя, как учителя боевых искусств, отдельный двор. Он называется Опавший лист. Хотя он и небольшой, но тебе точно места хватит».
«Неужели к учителям так хорошо относятся?» – спросил Цин Чэнь.
«Конечно, – сказал старик, – семья Ли никогда не относилась плохо к своим учителям. Уважение к старшим и забота о младших – основа этой семьи».
Уважение к старшим и забота о младших...
Цин Чэнь внезапно вспомнил, что только что сказал его собеседник: его старший сын уговаривает его продлить свою жизнь.
Теперь ходят слухи, что старший сын главной ветви семьи Ли во втором поколении, который находится у власти, уже отправил войска в поместье Баньшань для развертывания обороны, готовясь завершить передачу власти в любой момент.
По логике, этот старший сын главной ветви должен быть тем, кто больше всего желает смерти старика. Но, судя по словам старика, внутренняя ситуация, похоже, сильно отличается от внешних слухов.
Это может быть приготовленная для кого-то большая церемония.
Однако Цин Чэнь не придавал этому значения. Он не собирался вмешиваться в эти дела. Как он и говорил, «Белый день» еще слишком молод, и самое важное – сохранять спокойствие и не лезть на рожон.
«Тот двор уже убран, переезжай туда сегодня же, – сказал старик. – Тебе нужно, чтобы я организовал для тебя слуг?»
«Нет, это неудобно», – прямо ответил Цин Чэнь.
«Кстати, ты разобрался с методом совершенствования, который я тебе дал?» – как ни в чем не бывало спросил старик.
«Нет, эта штука слишком трудная для понимания. Мой мозг почти истощен, а я так и не смог ее понять, – сказал Цин Чэнь, – но я слышал, что употребление рыбы тонизирует мозг. Если я сегодня съем еще одну аровану, то, должно быть, смогу разобраться».
Старик закатил глаза, а затем дернул удочку.
На поверхности озера, которая до этого была спокойной, появился огромный хвост арованы, пойманной на крючок.
Дождавшись, когда Цин Чэнь возьмет рыбу в руки, старик махнул рукой: «Бери рыбу и проваливай. Сегодняшняя удача на этом закончилась».
Цин Чэнь радостно сложил стульчик, зажал его под мышкой и покинул сломанные мостки.
Однако, пройдя несколько десятков шагов, он обернулся и увидел, что старик сидит на мостках в одиночестве. Он даже не забросил удочку еще раз, просто тихо сидел.
Он выглядел одиноким.
…
Цин Чэнь переехал во двор Опавший лист.
По сравнению с другими резиденциями этот двор был до смешного мал. Другие здания напоминали дворцы небожителей, а это было простое жилище с внутренним двориком и небольшими постройками по четырем сторонам.
За пределами двора росли ряды ив, и к нему вела лишь одна узкая дорожка. В высшей степени уединенно.
Во внутреннем дворике посередине стоял каменный стол, высеченный из цельного камня, а рядом стояло глубокое откидное кресло.
Цин Чэнь провел пальцами по креслу и обнаружил, что оно действительно было чистым, на нем не было никакой пыли.
Однако это кресло было отполировано до блеска, как будто им кто-то раньше пользовался.
Цин Чэнь задался вопросом, кто был прежним владельцем двора Опавший лист? Эти два слова, «опавший лист», как будто связаны с Разящим опавшим листом. Это не могла быть в прошлом резиденция его наставника?
Однако Ли Шутон должен занимать очень высокое положение в семье Ли, так как же он мог жить в таком маленьком дворе?
Цин Чэнь осмотрелся вокруг, но не нашел ничего, что могло бы подтвердить личность прежнего владельца. Тогда он просто лег в кресло и начал покачиваться, о чем-то задумавшись.
С утра до полудня, с полудня до вечера.
Почему-то Цин Чэнь особенно наслаждался тишиной и спокойствием в этот момент. Ему не нужно было сталкиваться с межличностными отношениями или думать о всяких делах.
Однако вечером возле двора Опавший лист раздались шаги.
Глаза Цин Чэня все еще были закрыты.
Тук-тук-тук. Кто-то постучал в ворота двора: «Учитель, вы здесь? Можно мне войти?»
«Ворота не заперты, заходи», – Цин Чэнь по звуку шагов сразу понял, что это Ли Кэ.
Молодой Ли Кэ вошел и вежливо сказал: «Я слышал, что вы попросили отпуск у главного учителя из-за плохого самочувствия. Один тайный агент сообщил мне, что вы переехали во двор Опавший лист».
«Да, – ответил Цин Чэнь, покачиваясь в кресле, – ничего серьезного, я скоро вернусь».
«Учитель, вы еще не ужинали, так ведь? Я пойду приготовлю для вас еду», – сказал Ли Кэ и направился на кухню на восточной стороне двора.
Этот юноша, который был всего на три года младше Цин Чэня, добросовестно достал овощи из холодильника, а затем начал их чистить и промывать рис.
Совсем не похоже на ребенка из консорциума.
Более того, будучи прямым потомком главной ветви семьи, Ли Кэ занимал очень высокое положение во всей семье Ли.
И вот этот гордый сын небес пришел готовить еду для Цин Чэня?
Цин Чэнь заметил, что Ли Кэ был очень хорошо знаком с этим местом. Он вдруг спросил: «На самом деле, это ты убирался во дворе Опавший лист, да? Ты также подготовил овощи, мясо и все остальное».
Ли Кэ немного подумал и сказал: «Простите, учитель, я только что солгал. На самом деле, я знал, что вы переедете сюда сегодня утром. Но в этот раз все было в спешке, я убирался не один, а с моими слугами. Но не волнуйтесь, в будущем я буду убирать все сам. Кроме того, положите свою грязную одежду в корзину для белья в западной части двора, и я ее для вас постираю. Что касается еды, я буду для вас готовить. Не волнуйтесь, мои кулинарные навыки неплохие, по крайней мере, это не будет невкусно».
Цин Чэнь внезапно спросил: «Ты знаешь, кто я?»
«Не знаю», – покачал головой Ли Кэ.
«Тогда зачем ты все это делаешь?» – с любопытством спросил Цин Чэнь.
«Дедушка сказал, что если я хочу научиться настоящим навыкам, я должен прийти к вам, – искренне ответил Ли Кэ, – но не волнуйтесь, он больше ничего не сказал. Я верю, что моя искренность сможет тронуть вас. На этот раз я не лгу. Дедушка сказал, что смогу ли я научиться, зависит от судьбы».
Цин Чэнь понял. Оказывается, этот Ли Кэ был самым любимым внуком старика, поэтому он прямо указал пареньку светлый путь!
Неудивительно, что после того, как он стал учителем зала боевых искусств, этот малец Ли Кэ сразу прилип к нему, словно стал совершенно другим человеком.
Оказывается, он получил совет от эксперта.
Похоже, старик надеется, что Ли Кэ станет Рыцарем?
Но этот мальчик Ли Кэ выглядит таким честным, как он может стать Рыцарем?
Цин Чэнь задумался, затем посмотрел на Ли Кэ: «Но если ты будешь делать только эту работу по дому, почему ты думаешь, что я буду учить тебя настоящим навыкам? Много людей могут выполнять работу по дому, слуги тоже могут. Скажи, что еще ты можешь делать?»
Ли Кэ на мгновение серьезно задумался: «Я могу помочь вам побить Цин И. Не волнуйтесь, он ничего не поймет».
Цин Чэнь вздохнул. Он не ожидал, что этот паренек сможет так быстро постичь суть Рыцарей…