Глава 300. Первый план обратного переселения завершен •
(Перевод: Ориана)
В групповом чате Хэ Сяосяо никто не спал, все ждали.
Князь отважный: «Кто-нибудь сегодня был на месте событий? Расскажите, что произошло? Тот парень по имени Zard, ты вчера вечером только сказал, что «скоро начнется хорошее шоу», а потом от тебя ни черта не было слышно. Ты что, специально всех дразнишь? Ты когда-нибудь видел, чтобы я делился информацией так же обрывками, как ты?»
Ли Сы предположил: «Его слова «скоро начнется хорошее шоу», вероятно, относились к операции с путешественниками из Касимы. Иначе я не могу представить, что еще могло произойти в Сяньчэне. «Белый день» и Призрачное Перо снова начнут сражаться? Вряд ли. Столько людей погибло за одну ночь, Призрачное Перо, должно быть, тоже понес серьезные потери».
В 3 часа ночи Зард наконец объявился: «Давайте я вам расскажу, что произошло. Сегодня вечером компания путешественников из Касимы под покровом темноты выехала на скоростную автомагистраль Ляньхо. В пути на них внезапно напали мастера из организации Куньлунь, и начался ожесточенный бой».
Князь отважный был озадачен: «Ты видел все это собственными глазами?»
Зард: «Я догадался».
Князь отважный: «Так какого ж черта ты...»
Зард нетерпеливо сказал: «Ты шутишь? Я знал еще до того, как группа Касимы выехала на шоссе, что Куньлунь определенно нападет на них на дороге. Ты не знаешь Куньлунь, но я знаю, что у них много стратегий, которые не видны другим. А что, если они случайно примут меня за человека из Касимы? В этой глуши даже спрятаться негде. Что я должен сказать, если люди Куньлуня обнаружат меня? Что я тут гуляю во сне? Они поверят?»
Князь отважный презрительно сказал: «Тогда на кой черт ты сказал «скоро начнется хорошее шоу», если ты его даже не увидишь?»
Зард: «Хочешь умереть – иди. Я все равно не пойду. Я знаю только, что Куньлунь определенно выиграл эту битву. Только что люди Куньлуня вернулись в Сяньчэн и начали новый раунд операций по захвату, чтобы поймать мелких рыбешек, которые все еще прячутся в городе. Они поймают их всех сразу».
Запретный предмет ACE-999: «У Куньлуня есть потери?»
Зард: «Это самое пугающее. Насколько я знаю, у Куньлуня были только раненые, но никто не погиб. Это означает, что Куньлунь уничтожил эту группу путешественников из Касимы без потерь. Знаете, есть еще избранный небесами, посланный Касимой. Неизвестно, в чем заключается его реальная сила, потому что я не видел, чтобы он действовал, но во Внутреннем мире он мастер».
Все в группе подумали, что если это мастер, то он должен быть как минимум уровня C, а возможно, даже B.
Иначе как его можно назвать «избранным небесами»?
Запретный предмет ACE-999: «Таких людей среди более чем ста тысяч путешественников на Востоке и Западе не больше десяти. Конечно, есть и те, кто ведет себя сдержанно и до сих пор не показывался. Что касается обычных путешественников, они могут только своими усилиями сократить этот разрыв на старте».
Зард закинул удочку: «Босс Хэ, Хэ Сяосяо из вашей организации тоже должен быть таким избранным человеком. Я подозреваю, что вы тоже».
На этот раз Запретный предмет ACE-999 промолчал.
Лю Дэчжу, который все это время следил за происходящим в чате, вдруг подумал, что его босс, вероятно, как и он, в начале был просто обычным заключенным. Он не был избранным небесами, наоборот, он начал играть на высоком уровне сложности.
Однако благодаря собственным усилиям он не только сократил разрыв с этими избранными, но и стал важной фигурой в кругах путешественников.
Что это за человек?
Избранный другим измерением?
У Лю Дэчжу сейчас не было других мыслей. Если босс крут, то нужно просто следовать за ним и жить припеваючи!
«Кстати, все говорят, что Касима реализует план обратного переселения. Кого именно они хотят заменить?» – спросил Князь отважный.
«Этого я не знаю. Сам посмотри на карту. Если ехать по трассе Ляньхо на восток, то там находятся Лочэн и Чжэнчэн. Возможно, это кто-то важный из этих двух городов», – ответил Зард. Никто не мог понять, являются его слова правдой или ложью.
Князь отважный: «А где сейчас этот человек?»
Зард: «Ты еще спрашиваешь? Наверняка, в руках Куньлуня. Хватит меня спрашивать, моя мама правда не разрешает мне играть с дураками».
В глазах Зарда Князь отважный превратился из необразованного в дурака...
В это время Цин Чэнь и его спутники уже добрались до отеля в Мяньчэне. Цзян Сюэ остановилась в соседнем номере с большой кроватью, а он и Ли Дунцзе из Внешнего мира – в двухместном номере с двумя односпальными кроватями.
Ли Дунцзе не спал уже неизвестно сколько времени, поэтому отрубился, едва коснувшись кровати.
Цин Чэнь взглянул на него, затем лег на кровать и погрузился в таинственный мир «Покорения людей добротой», продолжив перемещать цель с 1360 метров до 1460 метров.
Неизвестно, сколько времени прошло, но тут он в таинственном мире услышал шорох. Открыв глаза, он увидел, что Ли Дунцзе из Внешнего мира на цыпочках крадется к двери...
Цин Чэнь вздохнул: «Если бы я хотел тебя убить, я бы уже сделал это. Я действительно защищаю тебя. Ты не мог бы сотрудничать со мной? Пожалуйста».
«Ха-ха-ха, я просто шел в туалет, всего-то, – неловко рассмеялся Ли Дунцзе, увидев, что его попытка незаметно уйти раскрыта. – Ты еще не спишь?»
В глубине души он был немного удивлен, думая, этот парень что, вообще не спит?
А Цин Чэнь думал о том, что сейчас только третий день после возвращения, и ему придется еще четыре дня состязаться в мужестве и смекалке с этим тряпкой Ли Дунцзе из Внешнего мира...
От одной мысли об этом у него разболелись зубы.
К счастью, после этого возвращения все дела были уже завершены, и у него была уйма времени, чтобы провести его с этим парнем.
…
Обратный отсчет 1:00:00.
Остался последний час перед переходом.
Ли Дунцзе из Внешнего мира, с темными кругами под глазами, посмотрел на Цин Чэня: «Брат, тебе вообще не нужно спать?»
За эти четыре дня он пытался ускользнуть бесчисленное количество раз, но стоило ему сделать хоть малейшее движение, как Цин Чэнь сразу же его обнаруживал.
Неважно, насколько громким был шорох или насколько поздней была ночь, исключений не было.
В течение четырех дней Цин Чэнь почти ничего не делал, только ловил Ли Дунцзе и практиковался в стрельбе. Его навыки стрельбы из снайперской винтовки значительно улучшились, а мишень переместилась с 1460 метров до 1800 метров.
Это расстояние, на котором Цин Чэнь мог достичь точности стрельбы при любой скорости ветра.
Цин Чэнь взглянул на Ли Дунцзе и сказал: «Если бы ты не пытался сбежать, а спокойно спал и ждал, у тебя не было бы таких темных кругов под глазами. Я же обещал, что завтра ты получишь свободу, и все закончится. Чего ты вообще боишься?»
Ли Дунцзе беспомощно сказал: «Я просил тебя показать служебное удостоверение Куньлуня, но у тебя его нет. Как я могу тебе доверять?»
«Ты до сих пор жив, разве это не лучшее доказательство?» – раздраженно сказал Цин Чэнь.
За эти четыре дня Цин Чэнь постепенно разобрался, что это за человек.
Ли Дунцзе из Внешнего мира был обычным сотрудником компании в Сяньчэне. Он усердно работал каждый день, но не мог конкурировать с теми, кто только делал презентации в PowerPoint и хвастался своими достижениями. Он работал с 9 утра до 9 вечера, шесть дней в неделю, а в воскресенье ему приходилось работать сверхурочно дома.
Типичный представитель трудящихся с графиком 9-9-6.
Но, несмотря на такую тяжелую работу, ему не платили сверхурочные, а начальник каждый день говорил им, что это благословение.
С такими сотрудниками, которые работают, не щадя себя, это было благословение не для самих сотрудников, а для начальства.
Ли Дунцзе – такой жалкий человек. Разве он не поддался бы искушению переселиться во Внутренний мир и заменить большого босса подпольного мира? Определенно, поддался бы.
В этот момент в дверь номера постучали: «Брат Чэнь, брат Чэнь, это я, утка Нань Гэнчэнь. Быстро открой дверь».
Цин Чэнь пошел открывать дверь: «Все принес?»
Нань Гэнчэнь похлопал по своему рюкзаку: «Все тут. Ноутбук и флешка».
«Заходи», – сказал Цин Чэнь.
Ли Дунцзе из Внешнего мира, сидевший на кровати с обиженным видом, встал: «А это кто?»
«Оу, я одноклассник брата Чэня из Куньлуня... то есть коллега», – сказал Нань Гэнчэнь.
Ли Дунцзе с горечью сказал: «Видишь, проговорился! Вы же еще учитесь в школе, как вы можете быть из Куньлуня!»
«В Куньлуне так много людей, кто сказал, что там не может быть школьников?» – пробормотал Нань Гэнчэнь.
В это время Цин Чэнь взглянул на обратный отсчет, который подходил к концу, затем сел рядом с Ли Дунцзе и заставил его сфотографироваться вместе с ним.
«Что вы делаете?» – растерялся Ли Дунцзе.
Нань Гэнчэнь с телефоном в руке сказал: «Давай, улыбнись, скажи... "сыр"!»
Щелк – фотография была сделана.
Ли Дунцзе выглядел совершенно сбитым с толку, не понимая, что происходит: «Зачем мы фотографируемся?»
Цин Чэнь взглянул на фотографию: «Нет-нет, ты же не улыбнулся. Ли Дунцзе подумает, что я тебя похитил».
«Я не буду фотографироваться!» – Ли Дунцзе попятился назад.
Цин Чэнь достал пистолет и направил на него: «Посотрудничай немного, пожалуйста».
Через мгновение раздался еще один щелчок. По крайней мере, на этот раз Ли Дунцзе слегка улыбнулся.
Нань Гэнчэнь открыл ноутбук, сохранил фотографию на флешку и протянул ее Цин Чэню: «Готово».
«У тебя там тоже есть адаптер. Когда попадешь во Внутренний мир, тебе нужно будет вставить ее в адаптер, а затем подключить его к своему мобильному телефону. Присмотри за ним и приготовься к перемещению», – Цин Чэнь не стал брать флешку, а вместо этого взял рюкзак Нань Гэнчэня и пошел в соседний номер к Цзян Сюэ.
Он достал из рюкзака шприц. Внутри шприца легонько колыхалась лазурно-голубая жидкость. Это была замена генного препарата 003, теперь там был просто физиологический раствор с безвредным красителем.
Цзян Сюэ с любопытством спросила: «Сяочэнь, ты собираешься сделать себе инъекцию генного лекарства?»
«Нет, – улыбнулся Цин Чэнь, – это замена».
С этими словами Цин Чэнь внезапно изменил позу, высоко подняв руку, что выглядело особенно странно.
«Для чего это?» – спросила Цзян Сюэ.
«Поскольку во Внутреннем мире кое-кто пристально за мной наблюдает, мои движения после перехода не должны иметь ни малейших отклонений».
Цзян Сюэ растерянно смотрела на Цин Чэня. Причина, по которой она считала его похожим на своего младшего брата, заключалась в том, что Цин Чэнь был слишком зрелым для своего возраста.
Сюй Цзымо и другие ученики, возможно, считали Цин Чэня своим ровесником, но только те, кто хорошо знал его, как Цзян Сюэ и Ли Шутон, могли понять, что этот молодой человек слишком много страдал, поэтому в его молодом теле скрыто старое сердце.
Цзян Сюэ вспомнила ту страстность, которая вспыхнула в Цин Чэне на горе Лаоцзюнь. Возможно, в тот момент он был настоящим собой.
И все это было незаметно раскрыто Ли Шутоном. Дороги, по которым он водил Цин Чэня, в запретное место № 002, к утесу Циншань, в боксерский зал, в школу, – все это было потому, что он хотел помочь своему ученику постепенно пробудить то самое юное сердце, которое было заперто внутри.
Такие девушки, как Сюй Цзымо, восхищались Цин Чэнем, когда видели его, но только те, кто был ближе к нему, глядя на него, хотели вздохнуть от всего сердца.
Цин Чэнь смотрел на обратный отсчет на своей руке.
Время всего мира, казалось, замедлилось в его сознании, и невидимая субстанция времени начала становиться вязкой.
В последнюю секунду Цин Чэнь, держа шприц, направил его к своей ноге.
Без колебаний, без промедления.
Ни быстро, ни медленно.
В самый раз.
В тот момент, когда время вернулось к нулю, Внешний и Внутренний миры полностью совместились.
Мир погрузился во тьму, а затем снова стал светлым.
Только глаза Цин Чэня все время оставались блестящими.
После перемещения рука Цин Чэня не остановилась, и траектория движения шприца полностью совпала с той, что была семь дней назад.
Цин Чэнь использовал свою мощную память, чтобы сгладить ощущение фрагментации, вызванное временным промежутком.
В гостиной двора Летящее облако женщина в черном платье по-прежнему молча сидела напротив Цин Чэня, не моргая.
Казалось, что если она моргнет, то что-то упустит.
Ли Чанцин молча смотрела на Цин Чэня, пока игла не вонзилась ему в ногу, но не заметила никаких расхождений.
Женщина обнаружила, что даже выражение лица Цин Чэнь не изменилось.
Она видела многих путешественников, и ее разведывательное агентство даже подготовило отчет о механизме перемещения, поэтому она хорошо знала, какие изменения происходят с путешественниками в этот момент:
Выражение лица становится напряженным, движения скованными, и они могут даже почувствовать себя растерянными.
В процессе изменения мира путешественники забудут, что они делали и в какой позе находились семь дней назад.
Поэтому большинство умных путешественников научились в полночь прятаться от посторонних глаз в местах, где другие не смогут их увидеть, или в слепых зонах чужого зрения.
Но Ли Чанцин заметила, что Цин Чэнь этого не сделал. Он просто спокойно воткнул иглу на ее глазах, и процесс введения иглы пересек измерение без малейшей задержки.
Ли Чанцин почувствовала, что это становится интересным.
Ожидаемых криков боли не последовало. Цин Чэнь лишь стиснул зубы, а на его шее вздулись синие вены.
Все его тело покрылось потом.
«Если больно, просто кричи. Я выгнала всех людей из двора Летящее облако. Я знаю, что вводить генные препараты очень болезненно, никто не будет над тобой смеяться», – сказала Ли Чанцин.
Она не ожидала, что этот молодой человек окажется настолько выносливым, что сможет выдержать боль, вызванную генной инъекцией.
Какая же сила воли для этого требуется?
«Кричи!» – Ли Чанцин, совсем не похожая на работодателя, вытерла лоб Цин Чэня салфеткой.
Цин Чэнь сидел за каменным столом с закрытыми глазами. Ему нельзя было кричать, он продолжал в уме отсчитывать секунды и думал, как ему пережить эти пять часов.
Это были, наверное, самые длинные пять часов в его жизни. Притворяться было слишком утомительно.
В течение этого времени Ли Чанцин снова и снова вытирала ему пот.
Цин Чэнь открыл глаза и слабо сказал: «Гораздо лучше, спасибо».
Ли Чанцин машинально посмотрела на время. Прошло ровно пять часов, все верно.
За это время Цин Чэнь ни разу не открыл глаза и не посмотрел на время.
Она подумала, что если бы Цин Чэнь притворялся, он не смог бы сделать это настолько точно.
Генная инъекция действительно заканчивала свое действие ровно через пять часов, после чего человек сразу же возвращался в нормальное состояние, без малейшего промедления.
Она улыбнулась Цин Чэню: «Ты наконец справился».
…
В этот момент Ли Дунцзе молчаливо сидел в клубе «Бесконечность».
Клуб, в котором всегда было многолюдно и шумно, теперь опустел.
Все официанты в клубе были заменены людьми из Хэнше. Поскольку Ли Дунцзе нравилось это место, он превратил клуб «Бесконечность» в свою частную собственность.
Он медленно поставил бокал с вином на барную стойку и, хмурясь, посмотрел на фотографию, которую Один только что прислала ему на телефон.
На снимке он сам сидел на диване в неизвестном отеле с младшим боссом.
Младший босс лучезарно улыбался, в то время как «сам» улыбающийся Ли Дунцзе на фотографии выглядел более некрасиво, чем если бы он плакал.
Ли Дунцзе набрал текст, спрашивая Один: «Это что, я во Внешнем мире?»
Один: «Верно. Его похитили путешественники, контролируемые Касимой, намереваясь заменить тебя. Это Цин Чэнь спас его, иначе тебя, возможно, уже заменили бы».
Ли Дунцзе: «Я вижу, что его улыбка такая натянутая. Почему у меня такое чувство, что это младший босс его похитил…»
Один: «Можно сказать и так. Чтобы не дать ему сбежать и намеренно заменить тебя, Цин Чэнь держал его под контролем в течение четырех дней».
«Кажется, я кому-то обязан. Жизнью, – задумчиво произнес Ли Дунцзе. – Почему младший босс не убил его прямо в Внешнем мире?»
Один: «Он человек с принципами, он не тронет невинных».
«Понятно, – кивнул Ли Дунцзе. – Очень похоже на босса в те годы».
Один: «Нет, когда он обращается с врагами, он не так милосерден, как твой босс в прошлом. Он гораздо более жесток».
«Вот и хорошо».
Интересный факт: китайцы, когда фотографируются, вместо «сыр» говорят… баклажан! Просто это слово звучит примерно как «циецзы», чем-то похоже на cheese.