Глава 126.

Забытая Джульетта

Говорят, что ребенок может запомнить первые слова приветствия, услышанные им, на всю оставшуюся жизнь.

«Такой же мусор, как и все.»

Леннокс Карлайл так же ясно, словно это было только вчера, помнил первые слова, которые услышал от своего отца.

Однако его первые воспоминания о родителях не были ни счастливыми, ни прекрасными, и были лишены даже малой толики тепла.

Ребенок, который уже обладал жестким характером, присущим всем членам семьи Карлайл, еще даже не достигнув десятилетнего возраста, не был настолько наивен, чтобы его задело простое словесное оскорбление.

В конце концов, он был рожден в семье, где место главы можно было занять, только оставив за собой гору трупов, следовательно, для любви между отцом и сыном в ней попросту не было места.

И все же, хоть они и не питали друг к другу теплых чувств, Леннокс жалел своего слабого отца.

Отец Леннокса, бывший герцог Улисс Карлайл, не единожды сталкивался с попытками покушения на свою жизнь.

Улисс хладнокровно убил своих братьев и занял положение правителя севера, но позже пристрастился к алкоголю с запрещенными наркотиками и стал вести крайне распутный образ жизни.

Так или иначе, слабого отца Леннокса все равно отравили очень рано, в результате чего ему с самого детства пришлось бороться за свое выживание.

Что касается матери Леннокса, то она была весьма знаменита. Своей глупостью.

Дочь полностью уничтоженной семьи, взятая в плен.

Эта женщина, которая была столь же высокомерной и глупой, как и ее прекрасная внешность, открыто заявляла, что через три месяца она займет положение герцогини.

И несмотря на насмешки людей, этой амбициозной женщине в конце концов удалось обманом завлечь Улисса в свою постель. Однако она не получила того положения герцогини, которого так желала.

Потому что умерла одновременно с рождением своего сына.

Дети семьи Карлайл обладали магическими силами с того момента, как их зачали в утробе матери. Такую уникальную особенность можно назвать природным даром, но чаще всего он сопровождался трагическими жертвами.

Даже если он жадно поглощал всю ману материнского тела, этого было недостаточно, и в конечном итоге это отражалось на разуме матери.

Женщина полностью теряла свои магические способности и медленно увядала, и к тому времени, когда ребенок рождался, умирала совершенно безумной во время родов.

«Такой мусор, как ты, никогда не должен был рождаться.»

Всякий раз, когда Леннокс слышал эти слова от своего отца, бросавшего их ему в лицо, он не придавал им значения.

Он даже не утруждался поразмыслить, почему его родной отец ненавидел его.

Потому что догадывался, что, вероятно, его отец таким образом вымещал свой гнев по отношению к лживой женщине, осмелившейся обмануть его.

По крайней мере, так он думал до сих пор.

— Ваша светлость.

Но только в тот момент, когда он столкнулся с Джульеттой, спросившей его об этом со спокойным лицом, ему вдруг пришло в голову, что, возможно, отец ненавидел совсем не ту женщину, а именно его.

— Если я забеременею от вас, окажется ли моя жизнь в опасности?

— ……

Единственное, чего он желал в своих отношениях с Джульеттой Монтегю, это постоянства.

Занимая положение его любовницы, она никогда не просила ничего, чего он не мог бы ей дать. И Леннокс очень хотел, чтобы такие отношения между ними длились вечно.

«Я никогда не женюсь.»

Поэтому и провел черту столь расплывчатой фразой, как делал всегда.

Впрочем, это была лишь условность, потому что шансы забеременеть его ребенком в любом случае были почти равны нулю. И даже если бы Джульетта захотела большего, его слов было вполне достаточно, чтобы он мог проигнорировать её желание.

Но что будет, если он просто закроет глаза на что-то подобное? Поступи он так, она могла бросить его, не пожелав смириться с этим.

В таком случае, он должен был первым порвать с ней, не дожидаясь того момента, когда её надежды рухнут.

Тем временем, пока он обманывал себя таким образом, первые зачатки его чувств уже дали свои всходы, потихоньку прорастая по своему собственному желанию.

Так что, когда Джульетта убежала, бросив его, Ленноксу пришлось столкнуться с чувствами, на которые он все это время не обращал внимания.

Тогда же он понял, что никогда не сможет отпустить Джульетту.

— Это странно, не так ли? – С улыбкой спросила женщина, заставившая его испытать множество незнакомых чувств. – Разве может существовать проклятие, способное убить, если забеременеешь? Это же абсурд…

С каждым словом голос Джульетты становился все тише и тише, пока совсем не затих.

В то же время ее улыбка, которая, казалась, нарочито яркой, медленно угасла.

— Джульетта.

— …Почему вы не отрицаете?

Сам не осознавая этого, он коснулся кончиками пальцем руки Джульетты.

Она не отстранилась от него, но опустила взгляд и посмотрела на его руку, почувствовав его прикосновение.

— …Вы должны были сказать, что это не так.

При этих словах Леннокс в отчаянии сжал её теплую ладонь, пытаясь удержать её, хотя понимал, что это не в его власти.

Все, что он видел, это лишь фрагменты из прошлого, но этого было достаточно, чтобы он смог понять ситуацию, как если бы увидел все от начала и до конца.

Если бы Джульетта узнала об этом, она либо настояла бы на том, чтобы родить ребенка, рискуя расстаться с жизнью, либо бросила бы его и снова убежала.

Так что его выбор был очевиден.

Сколько бы раз он ни попадал в одну и ту же ситуацию, он никогда бы не смог отпустить Джульетту, потому что был слишком жаден. И даже если бы она стала ненавидеть его из-за этого, он готов был смириться с этим.

Дин-дон! Дин-дон!

С храмовой колокольни раздался чистый, ясный звон колоколов в честь свадебной церемонии.

Но для него этот звон звучал как похоронный.

***

Джульетта сидела в холле в пустой приемной.

Закатный оранжевый свет, проникавший через окна, освещал приемную, отбрасывая на стены длинные тени. Она ненадолго погрузилась в свои мысли, задумавшись над тем, что услышала в храме днем.

«Ты знаешь змею по имени Сальмоса?»

Когда Рой сказал это, Джульетта не поверила своим ушам.

Она думала, что это лишь нелепая история. На самом деле она достаточно много знала о семье Карлайл. Как, например, то, что их дети все имели красные глаза с рождения.

Но о том, что они рождались только после убийства своей матери, она понятия не имела.

«Это такое наследственное проклятие?»

Так или иначе, она смогла получить ответ, увидев выражение лица Леннокса.

Джульетта медленно закрыла глаза.

«Значит, я была беременна ребенком, которого никогда бы не смогла ни подержать на руках, ни даже увидеть….»

Чинк.

В тот момент, когда она так подумала, дверь приемной открылась и вошла дружелюбная на вид послушница.

— Прошу прощения, что заставили вас так долго ждать, графиня Монтегю. Грешницу уже скоро приведут. – Сказала она Джульетте.

Джульетта слегка улыбнулась и поблагодарила её.

— Хорошо, спасибо.

Независимо от того, что ей удалось узнать, у неё все еще оставалось незаконченное дело, с которым необходимо было разобраться, поэтому она приступила к нему.

К сожалению, у Джульетты была хорошая память, поэтому она никогда ничего не забывала, даже если хотела этого.

И в особенности свою ненависть к маркизу Гиннесу.

У неё все еще оставался должок к нему, и она намеревалась погасить его.

В первую очередь, она решила отыскать противника, к которому будет относительно легче найти подход, чем к маркизу Гиннесу.

Скрип.

Как и сказала послушница, вскоре в приемную вошла женщина с растрепанными длинными волосами.

— Здравствуй, Долорес. – Первой поздоровалась Джульетта с улыбкой.

Та, кого она избрала своей целью, была не кто иная, как Долорес, подручная маркиза Гиннесса, которая в данный момент была заперта в монастыре в башне часовни.

Джульетта планировала вытащить её из этого места, если бы убедилась в том, что она может быть ей полезна.

— ….

Долорес, сильно исхудавшая за несколько дней, с опаской уставилась на нее, ничего не ответив. Но Джульетту это ничуть не смутило, и она снова заговорила с ней.

— Подойди и сядь. – Велела она, встретившись с ней взглядом.

Легко можно было понять, что Долорес не принадлежала к той породе людей, кто отличался особой верностью.

Поэтому Джульетта, догадавшаяся об этом, даже не удивилась, когда девушка сразу же подошла и села напротив неё, ни секунды не колеблясь.

— Вот поешь.

С этими словами она подтолкнула принесенную с собой корзину с едой к Долорес.

Долорес, не сводившая взгляда с лица Джульетты, осторожно достала одну свежую, хрустящую булочку из корзины.

— Э-это так вкусно…!

Вероятно, она была очень голодна, потому что после того, как откусила всего кусочек, из её глаз брызнули слезы, и она жадно набросилась на еду.

— Вы так добры ко мне, мисс Джульетта. – Сказала Долорес через некоторое время.

— ……..

Джульетта не стала ни подтверждать, ни отрицать это, позволив Долорес оставаться в неведении, относительно её истинных намерений.

Глядя на Долорес, с аппетитом поедающую булочки, будто её совсем не кормили какое-то время, Джульетта спросила:

— Почему ты солгала?

— Маркиз Гиннесс приказал мне сделать это!

Смена позиции Долорес произошла быстрее, чем ожидалось. На вопрос, что задавала Джульетта, она ответила без каких-либо раздумий.

— Он просто использовал меня в своих целях!

И даже рассказала то, о чем её не спрашивали.

Долорес поведала Джульетте, что она родом из маленького городка на Юге, и что не принадлежит к дворянскому сословию.

— Маркиз Гиннес удочерил меня, потому что узнал о моих способностях.

— Хм, но при нашей первой встрече он представил тебя, как свою жену.

Джульетта хорошо помнила тот день.

Когда они встретились на Юге, маркиз сказал, что Долорес была его седьмой женой.

Однако, оказавшись в императорской дворце, она услышала, что императору он представил Долорес, как свою приемную дочь.

— Он сделал это намеренно, потому что хотел, чтобы я подружилась с вами.

И как позже ей удалось выяснить, Долорес действительно оказалась приемной дочерью маркиза, которую он удочерил не так давно.

Джульетта удивилась, узнав об этом, и тогда же ей стало любопытно, почему он представил Долорес как свою жену.

Впрочем, её любопытство весьма быстро было удовлетворено.

— Маркиз Гиннес подумал, что через сочувствие, мне будет легче завоевать ваше расположение!

Джульетта на мгновение замерла.

Что ж, задумка маркиза была верной.

В своей предыдущей жизни Джульетта была седьмой женой маркиза Гиннесса. Хотя внешне он выглядел, как благовоспитанный дворянин, это было лишь притворством, о котором она знала лучше, чем кто-либо другой, потому что пока жила с ним, он жестоко издевался над ней.

Проведенное с ним время было не долгим, но подобным настоящему аду.

Поэтому-то встреча с новой молоденькой женой маркиза, так сильно потрясла Джульетту.

В ней она увидела саму себя.

И все же его план имел один существенный недостаток, благодаря которому она смогла быстро его раскусить.

На теле Долорес не было ни одного синяка или раны, что никак не вязалось с тем, какие шрамы остались на её теле в прошлой жизни после его жестоких побоев.

«Тем не менее, почему он думал, что ей было бы легче завоевать мое расположение через сочувствие?»

Джульетте эти слова показались немного странными.

На мгновение ему действительно удалось одурачить её, почти вызвав в ней сочувствие к Долорес из-за того, что ей пришлось пережить в прошлой жизни, но не более.

Маркиз же не знал, что сделал с ней тогда, так почему же он думал, что этим мог вызвать в ней сочувствие к Долорес?

— Я… я думаю, что вы, мисс Джульетта, очень хороший человек! – Воскликнула Долорес так, будто её внезапно осенило.

— Спасибо. – Ответила Джульетта немного удивленно.

Ей с трудом верилось в то, что Долорес могла так резко изменить свое отношение, словно монетку перевернули другой стороной.

Однако для неё это было очень удачно, потому что иметь дело с тем, кто честен, намного легче.

Более того, актерское мастерство Долорес было просто ужасным, поэтому распознать ложь не составит труда.

Джульетта мило улыбнулась и заговорила.

— Скажи, а зачем ты пыталась украсть мой ключ?

— Простите за тот случай. – Поспешно извинилась Долорес. — Маркиз сказал, что ключ — очень ценное сокровище, и попросил меня украсть его.

Казалось, она так и не поняла, что украла в тот раз поддельный ключ у Джульетты, а не настоящий.

Но Джульетта не собиралась рассказывать об этом, и выслушивать извинения то же намеревалась.

— А что ты планировала делать с этим ключом? — Спросила она, подперев подбородок рукой.

Ходил слух, что Долорес была сильно унижена, когда попыталась призвать духа, после того, как Джульетта наложила на неё и маркиза иллюзию.

— Ты действительно уверена в том, что ты призыватель духов? — Спросила Джульетта чисто из любопытства. — Видела ли ты когда-нибудь своего духа?

— …Я никогда его не видела, но это правда, что я – призыватель духов. — Немного помедлив, ответила Долорес с серьезным видом. — Я не могла видеть своего духа, потому что у меня были завязаны глаза, но маркиз сказал мне, что я самый подходящий призыватель духов.