Глава 377. Столкновение привратницы •
Агата ступала по зловеще опустевшим улицам некогда знакомого города. Обычно кипящий жизнью, он затих в гробовом молчании. Живая энергия улетучилась, оставив после себя лишь гнетущее предчувствие. Девушка не могла отделаться от ощущения, будто незримые взгляды сверлят ей спину из темных окон высоток, из-за плотно задернутых штор. Казалось, сама тень каждого закоулка таит в себе преследователя.
Она не оставляла попыток вырваться из леденящих душу оков потустороннего мира, куда заточило ее неведомое зло. Каждый предмет, каждый уголок, казавшийся неуместным в этой искаженной реальности, мог таить в себе ключ к спасению — хрупкую грань между ее миром и этим кошмарным измерением. Но пока что все ее поиски портала, лазейки в полотне этого жуткого отражения родного города, оказывались тщетными.
Единственной зацепкой в этом кошмаре оставалась зловещая уверенность, что она каким-то образом коснулась вечно нависшей над городом тени. Случайность ли или же это хитроумная ловушка неведомых сил — но она преодолела незримый барьер, всегда затуманивавший ее восприятие.
Этот мир, пугающе похожий на родной Фрост, несомненно, стал источником зловещих событий, нарушивших покой города.
Вдалеке, за пеленой тумана, послышался скрип колес по мостовой, мелодичный перезвон колокольчика и леденящий душу скрежет то ли ставней, то ли дверей.
Агата обернулась на звук, но улица была пустынна. Впрочем, вдали мелькали смутные теневые фигуры — силуэты проезжающих экипажей, призрачные очертания спешащих по своим делам прохожих.
В этом мире обитали и другие, вот только большинство из них оставались лишь зыбкими видениями, ускользающими от ее взгляда. Так же неуловимы были и обрывки разговоров, доносившиеся словно из ниоткуда.
Все вокруг напоминало кошмарный, искаженный сон.
Достигнув очередного перекрестка, Агата замерла, растворившись в сгущающихся сумерках. Бесцельно блуждать — лишь попусту тратить силы и время. Нужно было проанализировать обстановку.
Она закрыла глаза, позволяя чувствам обостриться, впитывая окружающий мир. Агата старательно анализировала каждый раздражитель — многоголосый гомон города, запах мокрой брусчатки, дуновение ветра и, самое главное, живительное тепло, исходившее от живых существ.
Выждав мгновение, Агата решительно повернулась и двинулась вперед, не открывая глаз. Она двигалась с поразительной уверенностью, обходя препятствия с грацией зрячего. Узкие переулки, шумные площади, петляющие улочки — она преодолела их все, пока не достигла цели — неприметного здания на углу.
Открыв глаза, Агата обнаружила себя перед уютным, оживленным пабом. От него исходило теплое сияние, а из распахнутых дверей доносился гул голосов.
Эти звуки были подобны музыке, успокаивающему подтверждению, что здесь, под этой крышей, есть жизнь.
Глубоко вдохнув, чтобы унять волнение, Агата толкнула дверь паба.
Тихий звон колокольчика возвестил о появлении посетительницы. На мгновение Агата замерла на пороге, ошеломленная открывшимся видом. Казалось, она чудом вернулась из мира теней в тот самый, настоящий Фрост, по которому так тосковала.
Паб сиял огнями, за столиками толпились посетители, сновали официанты, а за стойкой ловко орудовал кружками бармен. Звон посуды, приглушенный гул разговоров — о погоде, о работе, о ценах на продукты — вся эта будничная суета словно вытесняла гнетущую тишину пустынных улиц.
Но вскоре Агата заметила нечто странное. Посетители паба, вроде бы, с аппетитом уплетали свои блюда, но тарелки и кружки перед ними оставались пусты. Бармен за стойкой, хоть и двигался с деловитым видом, лишь без конца протирал один и тот же стакан.
Все вокруг походило на спектакль, где куклы—марионетки разыгрывали знакомый сценарий будничной жизни — настолько убедительно, что случайный зритель мог бы и не заметить подвоха.
Агата нахмурилась. Осознание чудовищной искусственности происходящего сделало этот уютный паб страшнее безлюдных улиц. Но девушка не дрогнула. Наоборот, сжав кулаки, она решительно шагнула внутрь.
Чем более странным и неправильным казалось это место, тем вернее она шла по следу, приближаясь к разгадке.
Стоило Агате переступить порог, как гомон в пабе оборвался. Посетители застыли с поднятыми кружками и вилками, замолкли голоса, и в наступившей тишине послышался лишь тихий звон посуды да стук ложек о тарелки.
Агата сделала еще шаг, и тут же даже этот механический звук стих. Посетители замерли — кто с кружкой у рта, кто с вилкой в руке, — словно невидимый кукловод в одночасье лишил их права двигаться.
Третий шаг — и посетители трактира стали медленно опускать столовые приборы. Поднявшись из-за столов, словно мертвецы, восставшие из могил, они в жутком безмолвии повернули головы к Агате, устремив на нее пустые глазницы.
Агата перевела взгляд на стойку. Бармен, все это время без устали протирающий стакан, наконец замер. Но, в отличие от посетителей, обращенных в бездушных кукол, он медленно поднял голову и улыбнулся Агате.
— Добро пожаловать, госпожа привратница, — приветствовал ее молодой человек за стойкой. Аккуратно подстриженные светлые волосы, белоснежная рубашка, стильный черный жилет — он был безупречен, как и подобает хозяину, встречающему дорогую гостью. — Мы рады вас видеть. Как вам наш скромный город?
— Похоже, все это представление — ваших рук дело, — ответила Агата, невозмутимо разглядывая молодого человека. — Найти вас оказалось даже проще, чем я думала.
— Не так уж и просто, — усмехнулся тот в ответ. — Чего желаете? Стакан мутной водицы? Корку хлеба? А может, пустую миску? У нас их в избытке.
Не обращая внимания на издевку, Агата взмахнула посохом.
Молодого человека за стойкой окутало бледное, призрачное пламя, возникшее из ниоткуда. Всего мгновение — и от мнимого бармена осталась лишь горстка пепла, медленно оседающая на стойку.
Но лицо Агаты не дрогнуло. Она с самого начала знала, что перед ней не живой человек, а лишь искусная копия.
Тут ее внимание привлёк странный звук, доносившийся от соседнего столика. Один из посетителей, застывший с полупустой тарелкой в руке, вдруг затрясся, словно в лихорадке. На глазах у Агаты он начал плавиться, как восковая кукла, растекаясь мутной лужицей, а мгновением позже из бесформенной массы возникла точная копия молодого бармена, в такой же белоснежной рубашке и черном жилете.
— Довольно грубо, — укоризненно покачал головой молодой человек, с наигранной брезгливостью отряхивая несуществующие пылинки с безупречного костюма. — Неужели вы и впрямь полагали, госпожа привратница, что я столь опрометчиво явлюсь вам в своем истинном обличье?
— Я знаю, что вас здесь нет, — невозмутимо ответила Агата. — Но, по крайней мере, теперь, пока вы будете восстанавливаться, я избавлюсь от вашего общества.
— Что ж, прекрасно-прекрасно. — Молодой человек картинно развел руками, — выходит, сегодня вы не расположены к беседе. Весьма досадно. Профессор Мелсон перед смертью устроил куда более увлекательное представление. Но не будем о грустном. Пока вы изволите развлекаться в нашем славном городке, я, пожалуй, присмотрю за вами.
При упоминании имени «профессор Мелсон» на лице Агаты отразилось беспокойство. Она вспомнила таинственное исчезновение острова Кинжал, череду взрывов, прогремевших незадолго до этого. И еще — она уловила скрытый смысл в словах незнакомца.
— Что вы имеете в виду? — Ее голос заледенел, словно на белокурого юношу повеяло ледяным ветром.
— Ничего особенного, — ответил молодой человек, и его смех эхом разнесся по пабу, — просто предлагаю вам немного погостить у нас. Не стоит волноваться о том, что происходит «наверху». Другая ваша версия уже скоро займет ваше место. Соберет стражников, как сделали бы вы сами, а после предоставит отчет о ситуации на очистных сооружениях…
— Не волнуйтесь, она ничего не упустит: ни отчета о загрязнении в центральном районе, ни смены графика дежурств, — продолжал он, наслаждаясь произведенным эффектом. — Потом, как и положено, вернется в собор, доложит обо всем епископу Ивану, а после отправится патрулировать город и разбираться с бесконечными проблемами, от которых вы так не вовремя решили отдохнуть…
Слова молодого человека словно ледяной водой окатили Агату.
— Вы создали фальшивую привратницу?!
— А разве это так сложно? — Улыбка медленно сползла с лица юноши, и он с вызовом встретил ее взгляд. — Конечно, ей недостает ваших чудесных способностей, но в остальном — идеальная копия, гораздо лучше всех предыдущих. Знаете, что самое интересное? Она… даже не догадывается, что она ненастоящая.
Лицо Агаты окаменело. Костяшки пальцев побелели от напряжения, с которым она сжала посох.
— Подделка не сможет обмануть Собор, — процедила она сквозь зубы. — Слишком много глаз наблюдают за ним.
— Много глаз, да все до единого — человеческие, — парировал молодой человек, ничуть не смутившись. — Не слишком ли вы высокого мнения о своих соратниках? Впрочем, о чем это я? Неужели вы и впрямь считаете, будто между вами, вашими драгоценными стражниками и этой милой подделкой есть хоть какая-то разница?
Его смех вновь разнесся по пабу. Юноша медленно поднял руки, словно проповедник, открывающий пастве неведомые истины.
— Госпожа привратница, изначально не было никаких подделок… А может быть, мы все и есть подделки. Вот в чем правда.