Глава 112: Выход. •
— Режим? — спросила Валенсия.
О. Убалтывание или мордобой? По тому, как она всё это описывала, не то, чтобы она думала мыслями демона или дьявола, а просто в случае сильных их навыки настолько становились частью её образа мысли, что было сложно этого избежать. Когда всё, что у тебя есть, это божественные способности сражаться, все ситуации рассматриваются с позиции их решения боем. Когда всё, что у тебя есть, это социальные манипуляции, может казаться, что враньё поможет выкрутиться из чего угодно. Любой из этих подходов может быть очень опасен. К сожалению, время переключения между двумя наборами навыков всё ещё оставалось достаточно долгим, чтобы это было проблемой. (Практически наверняка это от меня пошло именование их «режимами»).
— Разговор — сказал я. Не потому, что я так уж стремился поговорить, а потому, что меня всё ещё напрягали Мастерс и его иллюзии. Я не собирался полностью доверяться Валенсии, учитывая магию иллюзий вокруг и то, что Взгляд Души не настолько надёжен, как хотелось бы, но если она действительно здесь и действительно разговаривает со мной, то её подсказки могут помочь мне не напороться на мину.
Валенсия кивнула, коротко и быстро. Она вложила один пистолет в кобуру, но другой оставила.
— Двигаем? — спросила Паллида. — Сейчас?
— Нам стоит забрать с собой Мастерса — сказала Валенсия. — Джун?
— А он нам нужен? — спросил я. — Потому что это, вероятно, будет выглядеть так, словно мы его похищаем, и если у этих ребят есть ответы, то…
— Меня беспокоит, что если мы оставим его здесь, он может умереть — сказала Валенсия. — Нам не обязательно забирать его с собой, но ему нужна медицинская помощь, то есть нужно доставить его куда-то, где его быстро найдут, когда мы исчезнем. Или хочешь, чтобы я привела его в чувства?
Я нахмурился.
— Как он тебя захватил? — спросил я.
— Реально не время для этого — сказала Паллида. — Служба безопасности кампуса уже здесь, походу. Ваши друзья согласились отправиться с нами.
— Мои друзья? — спросил я.
— Да — ответила Паллида. — Четверо? Они в корабле, ждут вас.
Я повернулся к Валенсии и поднял бровь.
— Это, похоже, правда, насколько ей известно — сказала Валенсия. Заметив выражение моего лица, она продолжила. — Аутентификация, два прохода, два провала, случайный приказ в качестве подтверждения.
Я медленно кивнул.
— Давай.
Она произнесла четыре имени. Двое были персонажами Гарри Поттера, а двое других (насколько я понимаю) она придумала.
— Ладно — сказал я со вздохом облегчения. Мастерс меня так сильно уже не беспокоил, учитывая, что я насколько это возможно уверен, что он действительно в отключке, но не было никаких гарантий, что он только маг иллюзий.
— Да, а теперь можем мы уже идти, ну пожалуйста? — спросила Паллида. — Мне тут сообщают, что мы опасно близки к конфликту со службой безопасности кампуса. Наши варианты в плане ненасильственного сопротивления ограничены.
Я подошёл к Мастерсу, поднял его, и положил на плечо. Это было гораздо проще, чем должно бы быть, тем более что он просто болтался как мешок, но в процессе моих левел-апов я приобрёл изрядно (спорно незаработанных) мускулов, так что смог управиться с ним с минимумом усилий. Я положил его так, чтобы можно было быстро достать меч в случае чего, хотя вряд ли что-то успеет меня предупредить, если дело станет кисло.
Мы направились вниз по зданию, по центральной лестнице, выслушивая Паллиду.
— Там у нас Гемма Тэйлс, она лиса Анималия, связанная-с-клинком и довольно слабый маг скорости. Она около месяца назад взяла отгул из Мощи и Движения, где ещё числится. Хешнел Элек — тёмный эльф, маг цветов и бывший маг души, хотя его лишили этого навыка после падения Второй Империи, об этом можно не беспокоиться. О’калд — беллад, наш амбал. Ну и Гур Дела, ленсси, наш обережник. На базе есть и другие, мы туда отправляемся, но все эти на моей стороне, так что и на вашей стороне.
Она говорила быстро, не глядя на меня.
Я был рад, что она не видела, как я напрягся при упоминании обережника команды. Валенсия не продемонстрировала никакой реакции, что было неудивительно.
Проблема Валенсии — то, с чем рано или поздно придётся иметь дело. Красный Доспех Аррамора (каждый раз, как это произношу, звучит как гэг, или словно кто-то запнулся на слове «доспех» (пр. переводчика: Red Armor of Arramor, два слова в английском названии и пишутся, и звучат похоже)) закроет её от взгляда обережника, но она не может вечно в нём прятаться, и есть другие чувства помимо тех, что у обережников, которые могут быть проблемны. Я был достаточно уверен, что Взгляд Души — не просто фишка игромеханики, это реальная способность продвинутых магов души, так же, как доблести Связанного-с-клинком соотносятся с чем-то, чего могут достичь те, кто тренировались. Я очень надеялся, что мы больше не наткнёмся на мага души, но не рассчитывал на это. Помимо этого, есть реликвии, которые не будут работать, магии, которые провалятся в применении, и уйма всякой эзотерической хрени, которая может её раскрыть. Мастерс, вероятно, с момента нашей встречи мог ощущать наши чувства, и я не сомневался, что он ощущал отсутствие чувств у Валенсии.
Я видел, как Валенсия потянулась к кошелю, который она носила на бедре, и сунула в него руку. Я понимал, о чём она думает, в основном потому, что это я изначально и придумал этот план. Мы проводили тестирование её способности Захвата Души, в основном используя «пустые» души, достаточно, чтобы убедиться, что Валенсия может использовать их, чтобы с одной было около пятнадцати минут «наличия души», если она постарается. Это был План Маунтин Дью. К сожалению, Валенсия была сосудом, в который за раз вмещалось что-то одно (её словами), и это означало, что если она будет притворяться нормальным человеком, это будет за счёт всех остальных её способностей. А ещё, предположительно, пить души — дурные манеры, поскольку это обрекает их на ады.
Валенсия взглянула на меня. Её лицо из-за доспеха было нечитаемо, но я знал, что взгляд вопросительный. Я слегка помотал головой, надеясь, что не делаю ошибки. Доспех скроет её, и у меня было такое чувство, что нам понадобятся все возможные преимущества. Я был уверен, что ленсси и беллад будут проблемами для Вал, учитывая, что один — просто плавающий в флюиде человеческой формы череп, а другой — каменное существо практически без выражения лица. Мы обсуждали все возможные способы, которыми можно противодействовать её социал-фу (пр. переводчика: как кунг-фу), целиком или частично, и наиболее нестандартные смертные виды определённо были в списке возможных противодействий. У всех смертных видов есть души, и все оказываются в адах (кроме ренацим), но некоторые очень нишевые, и не все дьяволы обладают полными знаниями тонкостей всех видов.
(То, что мы наткнулись на представителей двух наиболее проблематичных видов и на того, кто обучался в Элон Гар, было примером или предсказуемости Данжн Мастера, или того, что он над нами прикалывается).
Мы спустились по лестничному пролёту и снова оказались в лобби. Парня с ресепшна здесь не было, но вместо него были трое — тёмный эльф, ленсси, и беллад. Они смотрели на меня, и я обратил внимание, как близко их руки к оружию.
— Идём — сказала Паллида. — Знакомство потом.
— Гемма общается со службой безопасности кампуса — сказал тёмный эльф, Хешнел. Мне пришло в голову, что я на месте Паллиды мог бы соврать насчёт способностей членов моей команды, но, возможно, это потому, что мне было сложно доверять новым знакомым, особенно когда они вооружены. — Нам стоит дать ей шанс всё решить.
— И какую такую фигню она может им сказать, чтобы убедить их отпустить нас и не арестовывать? — спросила Паллида.
— У неё вроде как есть план — сказал Хешнел, пожав плечами. Он носил плащ, спускающийся по одному боку, из-за чего он выглядел асимметрично. Он не носил доспеха, но его жакет выглядел специально приспособленным для того, чтобы разместить на нём порядком цветочных бутонов, расположенных как медали на мундире генерала. Когда он заговорил, я заметил в нём странность: его зубы не были жуткими клыками других эльфов, что мне доводилось видеть. Они выглядели как человеческие зубы, пусть и несколько слишком белые, как у Фенн. Однако я не был уверен в том, что он полуэльф; на мой взгляд, черты для этого слишком отчётливые. Его кожа была пурпурно-чёрной, а волосы белыми, классический дроу, хотя на Аэрбе дроу исторически жили на дне океанов, в Глубинах Гелид, а не в пещерах. — Мы подождём, пока начнётся сражение, тогда и смоемся, если только она не найдёт способ убедить их, что всё это просто непонимание.
— Мы могли прибыть и по другому — сказал беллад, О’калд. Его голос был словно высыпаемые из ведра камни. Я впервые видел беллада, но он был более-менее тем, что я ожидал. Нет носа, в качестве глаз и ушей просто маленькие щели, словно кто-то, вырезая из камня лицо, приложил самый минимум усилий. Они не слишком распространены в империи, частично потому, что весят слишком много.
Ленсси проделал быстрые жесты, превратив свои конечности в некие усики.
— Да, и гораздо медленнее — ответил Хешнел. — Ты считаешь, Мастерс стал бы делиться имеющейся у него информацией? Было неизбежно столкновение лбами.
Ленсси проделал ещё одну серию жестов, более долгую.
— Я не собираюсь выяснять, пока мы не окажемся вдали отсюда — сказал Хешнел. Мой взгляд всё возвращался к его зубам. Тёмные эльф близки к монохромности, но его дёсны и язык были ближе к пурпурному, чем к чёрному. Я не доверял ему. Дроу были одной из классических злых рас, пушечное мясо многих приключений, и хотя тёмные эльфы Аэрба не подпадают под этот штамп, я всё же был исполнен подозрений. Он отвернулся от остальных и приоткрыл дверь, выглянув наружу.
— Как там Мастерс? — спросила Паллида.
Я осторожно положил его на пол, убедившись, что есть опора для его головы и шеи. Бросил взгляд на Валенсию, но тут же сообразил, что она потеряла способность видеть, в порядке ли он, переключившись в режим разговора. Я протянул руку и приподнял одно веко Мастерса, проверил зрачки, затем пощупал пульс. Я не знал, каково его состояние, но понимал, что когда вырубают — это не полезно для здоровья, даже если это проделано компетентным профессионалом.
— В порядке — соврал я.
— Меня беспокоит, что будет, когда он очнётся — сказала Валенсия. — Не могу определить. Я надеюсь, что он очнётся. Я его довольно сильно стукнула.
— У нас есть способ убедиться, реально ли что-либо из этого? — спросила Паллида.
— Нет — прогрохотал О’калд.
— У нас нет способа убедиться, прав ли он насчёт карантинной зоны — сказал Хешнел, поворачиваясь обратно к группе. — Это тревожит.
В этом было разумное зерно. Я знал, что это карантинная зона, поскольку на мне использовали магию иллюзий, но для него, услышанное из вторых рук… угу, ему стоит быть параноидальным насчёт того, нужно ли быть параноидальным.
— Как там Гемма, уболтала их? — спросила Паллида.
— Да непохоже — сказал Хешнел. Он потянулся к одному из бутонов на его груди. — Я могу обеспечить отвлечение.
— Нам стоит поговорить о том, куда отправляемся — сказал О’калд. Я бросил взгляд на его одежду, которая была далека от ожидаемой брони. Насколько мне известно, белладам нет нужды в ношении одежды, поскольку они состоят из камня, но О’калд очевидно потратил время и усилия на свою одежду. На нём было пальто с фалдами и бриджи, частично закрытые толстыми, тяжёлыми ботинками. Я заметил и его оружие, висящее на бёдрах — ручной топор и молот, оба в достаточно примечательных и различающихся стилях, чтобы я предположил, что это реликвии.
— Я сказала ему, что мы возвращаемся на базу — сказала Паллида. — Так что мы возвращаемся на базу.
— План Б — сказал О’калд, скрестив руки.
— Нет — сказала Паллида. — Он просто пацан.
— В том и смысл — сказал О’калд.
— Я склонен согласиться с нашим каменным компаньоном — сказал Хешнел. Его рука всё ещё оставалась рядом с его бутонами. — Возможно, если бы Утер не подготовил это место так, как подготовил, я бы мог подумать, что это нечто невинное.
— Полагаю, моего мнения спрашивать не собираются? — спросил я. — Что за план Б?
— Нам не нужно прибегать к плану Б — сказала Валенсия. — Мы с вами сотрудничаем. План А — равный обмен информацией друг с другом, верно? Это именно то, чего мы хотим.
— Кто вы? — спросил Хешнел. — По словам Сэйд, была некая реликвия. Чтение разума?
— Нет — сказала Валенсия. — Ничего столь инвазивного.
Она повернулась ко мне.
— План Б — самоубийственное, неразборчивое насилие против нас. Возможно, не сразу, но с вариантом такого, если мы сообщим не ту информацию.
— Каким хреновым образом ты это знаешь? — резко спросила Паллида. Взглянула на остальных. — Слушайте, мы не можем использовать план Б если он знает, он не пойдёт с нами.
Ленсси проделало серию быстрых взмахов.
— Оно говорит, что они могут убить нас на базе, если понадобится — сказала Валенсия.
Все застыли.
— Ладно — сказал я. — Думаю, мы с вами не идём.
Тёмный эльф сорвал бутон с жакета.
— Воспользуемся планом А — медленно произнёс он. — Вернёмся на базу, и обсудим всё там.
— Вы считаете, что я — следующий Утер Пенндрайг? — спросил я.
— Мы не знаем — сказал Хешнел.
— Именно это они и думают — сказала Валенсия.
— Это не то, что я думаю — сказала Паллида, отступившая на пару шагов. Она держала копьё в обеих руках, больше не используя его как прогулочную трость.
— У вас есть какой-то способ дальней связи? — спросил я. — Если вы только хотите поговорить, можем использовать его.
— Ваши друзья уже на борту Выхода. Они согласились отправляться — сказала Паллида. — Слушай, мы не собираемся использовать план Б, мы используем план А, и прежде чем приступим к переговорам, ваш обережник может поднять какую захотите защиту. Мы даже покажем вам, как использовать Выход, и вы можете сидеть в нём, пока будем говорить, так что сможете быстро смыться.
— Она не говорит за всю группу — сказала Валенсия.
— Можешь ты перестать подрывать всё, что я говорю? — спросила Паллида.
— Начни говорить правду, и мне не придётся — ответила Валенсия.
Хешнел открыл дверь одной ногой, и снаружи послышался крик, за которым последовал отчётливый звук металла о металл. Я очень-очень надеялся, что мои компаньоны не вступили в битву со службой безопасности кампуса.
— Дипломатия провалилась — сказал Хешнел, бросив взгляд наружу.
Ленсси помахал своими щупальцами.
— Нет, ещё нет — сказал Хешнел. Повернулся ко мне. — Мы сматываемся в Выход. Если вы не отправляетесь с нами, то вам придётся иметь дело со службой безопасности кампуса и объяснять им как вы связаны со спустившимся кораблём, кто мы, и что произошло с Мастерсом, который вскоре придёт в себя, если только вы его не убили.
Я помедлил.
— Вал? — спросил я.
— Он будет жить — ответила она. — Если у тебя нет неизвестной мне информации, думаю, нам стоит отправиться с ними. Если они попытаются использовать план Б, я буду это знать, и буду готова тебя предупредить. Если Грак и остальные действительно в этом корабле, то мы сможем выторговать время на установку защит, прежде чем что-либо скажем.
— Ладно — сказал я, втянув воздух. — В таком случае, мы с вами.
— Смена режима — сказала Валенсия, так тихо, что я надеялся, что только я услышал. Ей нужно будет переключиться обратно, когда мы будем на борту их корабля, или что это там, но я был согласен, что в следующие несколько минут боеспособность может быть полезна.
— Мы оставим Мастерса здесь — сказала Валенсия. — Предполагая, что он сможет получить медицинскую помощь, он будет в порядке. Очнётся сам.
Было в том, что она говорила, нечто, из-за чего это звучало скорее как надежда, чем как уверенность.
Я кивнул, и собрался. Секунду помедлил, а затем нырнул под стойку приёмной и взял папку, из которой достал лист бумаги с нашими именами. Это не сотрёт нашего присутствия здесь, но обеспечит Мастерсу возможность прикрыть нас, соврав, если он захочет. Я понятия не имел, где человек из приёмной, но надеялся, что с ним всё в порядке.
Мы вышли из главного входа, с О’калдом впереди. Паллида сказала, что он их амбал, что означало наличие душесвязи с ним. Это было одним из ещё допускаемых применений магии души, если у вас есть нужные разрешения. Процесс создания был довольно сложным, поскольку требовал манипуляции двумя душами одновременно, но это было из тех сложностей, для которых не требуется глубокого понимания. Связывающий эффект действовал на малом расстоянии и не был постоянным, и полезен только если хотите, чтобы кто-то принимал на себя все атаки по вашей группе, чего нам нужно не было.
Я увидел лису-Анималия, Гемма, втянутой в жаркий бой со службой безопасности кампуса, кругами бегая вокруг. Я был умеренно удивлён тем, что у неё было два кинжала, и задумался, с каким она связана, но это, вероятно, не имело значения, поскольку она протанцовывала меж ударов меча и молота с изяществом и точностью, парируя атаки и проскользая через защиты. Она никого не ранила, и я достаточно разбирался в боёвке, чтобы видеть много ситуаций, когда она легко могла бы вогнать один из этих кинжалов в щель в чём-то доспехе.
Однако у службы безопасности кампуса было много персонала, и на их стороне была подготовка. Из одного из фургонов послышался крик, и они начали отступать. Один из фургонов пришёл в движение, задом к кораблю, в котором они прибыли, и он…
Ну, корабль был Облачными Вратами, скульптурой, находящейся в Чикаго, большой металлической фасолиной, в которой отражался кампус вокруг нас. Бывал возле этой скульптуры с родителями, и она оставила у меня впечатление чего-то магического, словно кто-то взял кусочек D&D и перенёс его в реальный мир. Именно так я всегда представлял корабль, который пати использовала в нашей кампании прыганья по мирам, но моё описание, должно быть, вышло неочевидным, поскольку Тифф сделала рисунок его, который выглядел совершенно иначе. У меня в голове, однако, он был именно таким, как тот, что я видел перед собой.
Из фургона открыли огонь. Он был открыт сзади, и они открыли по лисе-Анималия огонь из хренова пулемёта. Она крутанула кинжалами, весьма впечатляюще и зрелищно отразив около половины пуль. Оставшаяся половина попала в неё, и эти попадания пришлись на О’калда, почти не оказав на него эффекта. Я не стал тратить ещё время на раздумья, и помчался по открытому пространству к фасолине, чья шкурка разошлась сбоку. У входа стоял Грак, глядя и меня и махая мне рукой.
Внезапно передо мной возник Мастерс.
Я продолжил бежать, пока не пробежал сквозь него, нопринялся искажаться и завихряться вокруг меня, и через несколько секунд мне пришлось остановиться из страха, что врежусь во что-то, или что бегу не в ту сторону.
Мастерс снова стоял передо мной.
— У меня нет иллюзий, способных задержать вас здесь насовсем — сказал Мастерс. Он выглядел измождённо, с запавшими глазами. Я всё ещё не знал подробностей, что там произошло между ним и Вал, но она сказала, что видела, как он говорит. Ему нужно это делать, чтобы проецировать? Или всего лишь так проще?
— Угу — сказал я. — Но вы не собираетесь отпускать меня без боя.
— Если бы это был бой, вы были бы мертвы — сказал Мастерс. — Я изначально не хотел вас ранить, я лишь хотел знать. Те, с кем вы идёте, принадлежат к группе, которая считает, что будет лучше, если вы умрёте.
Я не ответил. Шум пулемёта оказался отрезан, но я видел, что он продолжает стрелять. Я полагал, что Мастерс «взломал» моё чувство восприятия звука, чтобы оставить за собой последнее слово. Проблема была в том, что я не был уверен, где нахожусь относительно всего, учитывая, что Мастерс мог крутитьвокруг меня.
— Вал, помощь! — крикнул я. — Иллюзия!
Она остановилась и побежала обратно ко мне, вкладывая пистолеты в кобуры, в то время как земля вокруг меня искажалась и плыла.
— Вы будете в опасности, если уйдёте — сказал Мастерс. — Я могу всё здесь исправить, если вы останетесь. Мы можем поговорить на расстоянии, вы можете держаться вне карантинной зоны. Пожалуйста.
И снова, я не ответил. Новички были не более надёжны, чем Мастерс, возможно даже меньше, но по крайней мере пока что они не пытались меня поиметь.
— Утер оставил заначку, для вас, или тех, кто могут прийти вместо вас. Часть из этого снаряжения довольно могущественные вещи, то, что понадобится вам, если станете подхватывать знамя. — Мастерс смотрел на меня, или по крайней мере выглядел смотрящим на меня. Как я уже отметил, он выглядел потрёпанным, что и не удивительно, учитывая, что его вырубили. — Пожалуйста — произнёс он.
Я испытывал соблазн, не просто предложением силы, но идеей увидеть, что там Артур планировал для меня помимо просто сообщения в зеркале. Если он полагал, что я могу появиться, или может кто-то из остальных, или даже просто кто-то с Земли, то у него же было больше подготовлено, чем просто меланхоличное послание, верно? Ну, я уже знал, что так оно и есть, поскольку я видел комнату с реликвиями, и был уверен, что они реальны, поскольку всё, что я видел и слышал не имело нестыковок, пока Мастер был в отрубе. С Валенсией на моей стороне, и стратегиями по нейтрализации того, что он может сделать… ну, как я сказал, это было соблазнительно.
(Было и ещё кое-что, скрытое под поверхностью и по большей части не рассматриваемое сознательно. Мастерс хотел получить ответы, но он следовал воле Утера. Насколько я понимаю, эту новую группу Утер не особо радует. Они выдадут мне разные истории об Утере, определённо, и я предпочёл бы выслушать версию Мастерса).
Но с другой стороны, Мастерс активно сдерживал меня, чтобы оставить последнее слово за собой, и что бы он там ни предлагал, этого было недостаточно. Я не доверял многим вне партии, но если уж остаться с кем-то, кому не доверяю, то лучше с группой, у которой нет магии иллюзий, заставляющей сомневаться во всём, что я вижу или слышу.
— Ваша нонанима всё ещё у меня — сказал Мастерс. Когда он произнёс это, Валенсия лопнула, словно пузырь, исчезнув из вида. Какие бы методы он ни использовал, чтобы замаскировать свои эмоции, они не держались. Он выглядел отчаянно хмурыи и побеждённым, и я даже на секунду не поверил своим глазам. Это неверие было вознаграждено несколько секунд спустя, когдарезко изменил своё обличье вокруг меня.
Валенсия тащила меня в сплетённой Ропи упряжи. Мы были всего в нескольких ярдах от корабля, в паре футов от нас нетерпеливо ждала Фенн. Как только она увидела, что я обратил на неё внимание, она бросилась вперёд, проигнорировав крик Амариллис, подняла меня, и потащила к кораблю. Я не мог ничего видеть дальше пяти ярдов, поскольку воздух был полон розовых лепестков. Как только Валенсия оказалась внутри, тонкая металлическая шкурка корабля закрылась за ней, и Хешнел принялся что-то делать с серебристой стеной.
— Нам стоит подождать — сказала Амариллис. — Нужно убедиться, что все здесь.
— Вы поставили оберег от Мастерса — сказал Хешнел.
— Мы считаем, что поставили — сказала Амариллис. — Сколько может выдержать этот корабль?
— Больше, чем может выдать пулемёт — сказала лиса, Гемма.
— Слишком поздно — сказал Хешнел. — Мы уже в пути.
Я быстро осмотрелся, проверяя состав, сперва наших, потом их. У нас шестеро против их пятерых, но если мы в движении (и узнать это наверняка не выйдет)…
Квест Выполнен: Двойственные Миры. Пять веков назад было пятеро грёзотёртых. Ответов о них в Предположения и Исследования не было. Если вы хотите знать больше, завершите Потерянный король — найден.
Это успокаивало, даже если и ощущалось несколько пустым. Я повернулся взглянуть на остальных, пока что проглотив идею о том, что находимся вместе с группой, демонстрировавшей различные уровни враждебности ко мне. Я серьёзно надеялся, что мы всё ещё в Плане А, учитывая то, что я знаю об их способностях. И если План Б был в том, что они попытаются быстро убить меня, использую все силы, то на мой взгляд мне хана, поскольку я не обманывался надеждой, что Данжн Мастер пощадит мою жизнь, или что у нас есть преимущество в чистой силе.
— Представимся — сказал тёмный эльф. — Я Хешнел Элек, это О’калд, Гемма, Дела, и Сэйд.
О’калд, протанковавший порядком пулемётного огня, выглядел потрёпанным, побитым и потрескавшимся в нескольких местах. Он прижимал к себе камушки там, где сочился ихор. Гемма была единственной из них, кого я ещё не встречал, и загадка того, с каким из оружий Анималия была связана, разрешилась, когда я увидел, как она сложила их вместе; он изогнулись, поплыли, и превратились в длинный клинок. Дела, ленсси, сидело на максимальном расстоянии от остальных, плавающий череп повёрнут в противоположную от нас сторону. Что до того, кого назвали Сэйд, это было, похоже, прозвище Паллиды. В какой-то момент её маслянистая броня полностью закрыла её, и голову, и руки, но сейчас оттекла обратно, позволяя ей говорить.
— Прошу простить за обстоятельства — сказала она, когда доспех открыл губы.
— Можем беспокоиться о вежливости позже — сказал я. Взглянул на своих компаньонов. — Нам нужно позаботиться об установлении доверия между собой.
— Джунипер, ты хренов засранец — сказала Фенн. Она сложила руки на груди.
— Что бы там ни было, это может подождать — сказал я. Взглянул на Амариллис. — Кольцо ключей следует считать скомпрометированным. С персональными деталями та же проблема, если мы предполагаем, что…
— Я знаю — ответил я, стараясь держать себя в руках. — Но прежде чем ты сможешь начать ругаться на меня за то, что я остался, мне нужно убедиться, что все — те, кем себя называют.
— Движущиеся картинки — сказала Амариллис. Она достала из кошеля на боку маленький серый шарик, тот, что Мастерс использовал для досмотра. С первой попытки можно догадаться, кто забрал его со стола. — Зелёный, синий и серый обозначаются как два, один и ноль. Каждая троица заглавий кодирует одну букву. Я их запишу.
— Господи Иисусе, мы серьёзно будем это делать? — спросила Фенн. — Это же целую вечность займёт.
— Я боюсь, что могу не обладать глубиной познаний, необходимой, чтобы пройти этот тест — сказала Солэс.
— Мы на месте — сказал Хешнел. Я не ощущал ни ускорения при взлёте, ни торможения при посадке.
— Так быстро? — спросила Амариллис. Тёмный эльф кивнул.
— Выход медленнее некоторых других методов гексальных путешествий, но ненамного.
Он подошёл к краю корабля, и движением руки заставил шкурку разойтись. Ландшафт за ним представлял собой широкое поле чего-то вроде пшеницы, а за ним на горизонте высокие горы. На свободном от посевов пространстве стояло несколько каменных домиков, в направлении которых он и зашагал.
— Мы в зоне действия оберегов от телепортации — сказал Грак. — Опять.
— Нам всё ещё нужно проверить — сказала Амариллис.
— Можете не спешить — сказал Хешнел, обернувшись и взглянув в нашу сторону.
— Я останусь с ними — сказал О’калд, продолжающий залатывать себя.
— Я тоже — сказала Паллида. — Гемма?
— Без проблем — сказала она.
Ленсси проделало несколько быстрых движений своими усиками и вышло из корабля, не дожидаясь чьего-либо ответа.
Я не думаю, что кто-то хотел это делать, но мы уселись за стол и принялись вырабатывать систему, которая сработает, учитывая то, что мы знаем о том, что мы знаем, и сохраняя как можно больше взаимно известной информации в секрете, пока её нельзя будет смешать с информацией, которая ложна или не взаимно известна, чтобы мы могли общаться между собой без возможности, что кто-либо сможет это подделать.
— Это не полностью надёжно — сказал я. Я думал о том, что Амариллис могла пройти через всё это с иллюзией меня, а теперь я прохожу всё это с иллюзией её, у которой уже были готовы все ответы, которые она выдавала иллюзии меня. Я бы задал вопросы, которых Мастерс не смог бы задать, и она сделала бы то же самое.
— Вообще не бывает ничего полностью надёжного — сказал Грак. — Любой, кто говорит иначе, лжёт.
Он встал со своего кресла, и принялся обводить нас жезлом; судя по тому, что шум внешнего мира немедленно прекратился, это был оберег от звука. За первым оберегом последовал второй, сделавший зону вне оберега чуть темнее; это был уничтожающий оберег от света, обеспечивающий, чтобы мы могли видеть, что происходит снаружи, о там не видели, что внутри. У последнего заметного эффекта не было, но я предположил, что он воссоздаёт свой оберег от магии иллюзий.
Грак начал первым. В теории, если он способен общаться, используя названия фильмов, то мы можем ему доверять, что означает, что мы можем доверять оберегам. Обозначать каждую букву тремя названиями фильмов было медленной, тяжёлой работой, но наши «хозяева» были готовы дать нам это время, так что мы им воспользовались.
Ч-И-С-Т-О
— Ладно — сказала Фенн. — Итак, всё нормально?
— Ещё нет — сказала Амариллис. — Я хочу одно короткое, связное сообщение от каждого, в идеале нечто личное. Если есть какие-либо сомнения, мы можем задать вопросы и выдать ответы друг другу. Солэс, у тебя должно быть достаточно багажа, учитывая наши киноночи. Небольшое количество повторов допустимо. Фальшивые названия должны повторяться примерно в той же пропорции, что и настоящие.
Мы все прошли это, один за другим. Временами мне было сложновато, особенно поскольку разница между зелёным и синим была в том, какие фильмы видел и о каких только слышал, что у нас всех было по разному. Была толика догадок, но мы просто записывали слова, и одна неправильная буква — не большая проблема. К тому же моя память была гораздо лучше, чем когда я только появился на Аэрбе.
Пока мы этим занимались, Фенн тихо бурлила. Её очередь была последней.
— Гражданин Кэйн, Лоуренс Аравийский, Пятьдесят Первых Свиданий — сказала она.
Это было или W, или Z; я не знал, видела ли она Лоуренс Аравийский, но не думал, что смотрела. Пятьдесят Первых Свиданий предлагалось на киноночь, но в итоге от него отказались.
— Трансформеры, Мой бойфренд отстоен, Змеи в самолёте — сказала она.
— Твой бойфренд отстоен? — спросил я. Очевидно, такого фильма нет, так что по коду это Т.
— Угу — сказала она. — Тебе серьёзно объяснять, почему?
— Закончи, пожалуйста — сказала Амариллис. Она сняла свой шлем, когда Солэс закончила, что позволило мне увидеть, как она поджала губы.
— Ладно — сказала Фенн. — Быки, Нечто, Крик.
Крик был очередным фильмом киноночи, когда я наложил вето на Нечто. То есть F.
— Готово — сказала Фенн.
— Это не слово — сказала Амариллис, нахмурившись.
— Это акроним — сказала Фенн. — Джун знает.
— Это аббревиатура — сказал я. Ощутил, как мои щёки краснеют. От излучаемой Фенн враждепности у меня волосы дыбом вставали. Мне было очевидно, и всем нам тоже, вероятно, что она нарывается на скандал, и не было неопределённости, с кем.
— Ой, да по*уй — сказала Фенн. Повернулась к Амариллис. — Разобрались? Закончили? Свели концы с концами?
— Да — кивнула Амариллис.
— Хочешь на меня наорать? — спросил я Фенн. — Потому что можешь наорать сейчас, если тебе это надо.
— У нас было грёбаное голосование, Джунипер, мы не заявляем, что каждый собирается делать, мы голосуем о том, что будем делать, как команда, а ты просто остался, словно считаешь себя героем — сказала Фенн. Она практически выплёвывала слова.
Я не мог не нахмуриться.
— Как бы ни было весело переговаривать каждое…
— Джунипер, если бы ты настаивал, я бы тоже осталась, но ты поступил самым тупым и безмозглым образом, что только возможно — сказала Фенн.
— Я думаю, нам стоит успокоиться — сказала Солэс. — Мы не выслушали перспективы друг друга о том, что произошло. Учитывая, что в деле были иллюзии, это может быть всего лишь недопониманием.
— Сильно подозреваю, что нет — ответил я. — Походу, Вал вырубила Мастерса вскоре после того, как Солэс открыла связь с деревом.
Фенн взглянула на Валенсию.
— Вы, бл*, издеваетесь? — спросила Фенн. Взглянула на меня. — То есть вдобавок ко всему, я была права, и неуязвимая Валенсия позаботилась обо всех своих проблемах самостоятельно, и была бы полностью в порядке и без нас?
— Слушая, я согласен, что мне следовало что-то сказать — ответил я. Я ощущал красноту на своих щеках. Я не хотел вести этот разговор, не под атакой Фенн, и не перед нашими друзьями. Это слишком ощущалось ворошением грязного белья. — Но был существенный фактор. Я был единственным, у кого был некий метод обхода того, что делал Мастерс.
Фенн зыркнула на меня.
— Ты придумал эту отмазку уже после.
— Угу — сказал я. Она слишком хорошо меня знает. — И что с того? Она перестаёт быть верной?
— Джунипер, ты помнишь мои рассказы обо всём дерьме, которое происходило со мной, когда я не прислушивалась к своему чувству удачи? — спросила Фенн. — Я в тюрьму попала. Меня надвое разрубили. Если я говорю, что пора съ*бываться, значит, пора съ*бываться.
— Я этого так сильно не чувствовал — сказал я. — И Мастерс мог это подделать.
— Ты сказал, что он был вырублен — сказала Фенн, скрестив руки на груди.
— Он мог это подделать. Очевидно, не сделал этого, но… слушай, я это так сильно не ощущал — начал я. Мои позиции были слабоваты. Казалось неприемлемым просто бросить Вал, но и остаться сейчас казалось так же плохо, и всё, что я делал, это придумывал отмазки, чтобы успокоить себя, споря аргументами, которые придумывал на ходу, вместо того, что действительно думал и чувствовал на тот момент.
— Ты так сильно не ощущал — повторила Фенн, сверля меня взглядом. — Ты настолько, бл*… — она помедлила, подбирая слово. — Не воспринимаешь меня всерьёз.
— Это из-за той хрени с Гражданин Кэйн? — спросил я. Она начинала меня раздражать, не только потому, что сейчас не время для этого, но и потому, что непонятно, с чего вдруг это.
— Грёбаный… — начала Фенн, затем остановилась и извлекла из перчатки две видеокассеты, бухнув одну за другой на стол. — Вот, Орсон Уэллс, Орсон Уэллс.
Я провёл взглядом по кассетам. На коробках было написано «Трансформеры, Полнометражный фильм», с аляповатой картинкой в стиле семидесятых. В углу, в списке создателей, значилось «И Орсон Уэллс в роли Уникрона».
Я поднял взгляд на Фенн.
— Другой фильм. — Перевернул коробку. — Копирайт 1988.
— Да не в том суть — сказала Фенн. — Суть в том, что я сказала, что видела это, а ты просто подумал, что я напутала или ступила, а оно не так. Я была права. Я сказала, что я чувствую, что нам нужно линять, а ты просто отмахнулся, словно это неважно.
— Ладно — сказала Амариллис. — С этим вам двоим придётся разбираться самим, когда будет для этого время. Вал, можешь помочь?
— Простите? — спросила Фенн, поворачиваясь к Амариллис. — Ты серьёзно?
— Думаю, для этого придётся врать — сказала Валенсия. Она приподняла закрывающую её лицо пластину и взглянула на меня и Фенн. — Я пытаюсь прикинуть расклад, при котором можно сделать лучше, придерживаясь правды.
Она слегка нахмурилась.
— Нет — наконец, произнесла она. — Возможно, если бы они не знали, кто я. Я могла бы поговорить с ними по отдельности, но это займёт часы времени.
— У нас нет такого времени — сказала Амариллис. — Простите, но пока что можете злиться друг на друга и дальше. Нам нужно прикинуть планы, пока можем.
— Согласен — сказал Грак.
— Ладно — сказала Фенн. Злобно зыркнула на меня. — Я тебя люблю.
— Но — сказал я.
— Угу — ответила Фенн.
— Ладно — вздохнула Амариллис. — Вал, доклад?
— У них было два плана — сказала Валенсия. — Это план А. План Б доставил бы нас в другое место, вероятно с убийством в пути, и если это не вышло бы, то это означало бы нечто вроде самоубийства для всех кроме ренацим. Они намерены поговорить с нами и выяснить, является ли Джунипер Избранным. Если оно так, у них смешанные мнения, что с этим делать. Они могут попытаться убить Джунипера, но это зависит от подробностей.
— Ладно — сказала Амариллис. — В таком случае, распишем, что и как.
— Я не знаю, что и как — сказала Валенсия. — Я складываю вместе то, что сказал Мастерс, что сказали они, и чтение эмоций.
Она махнула рукой в сторону Сэйд и Геммы, стоявших за созданным Граком оберегом, и тихо переговаривающихся.
— Сэйд практически излучает неуверенность. Насколько я могу понять, для неё всё это слишком, возможно, учитывая её вид, из-за того, что она слишком размякла из-за смертей и перерождений. Гемма с рождения играет свою роль — это дополнительная информация снизу, она часть Лисьей Стражи, могу позже рассказать о них — так что она связана долгом, но не уверена, распространяется ли он на происходящее здесь.
— А ленсси хочет меня убить — сказал я. — Как и беллад. Что насчёт тёмного эльфа?
— Тут всё сложнее — сказала Валенсия. — Я знаю, что ты это знаешь.
— Очевидно, что сложнее — сказал я. — Но в общих чертах я рассматриваю их как союзников или врагов.
— Слишком упрощённо — сказал Грак.
— Хешнел был аколитом Вервина — продолжила Валенсия. — Полагаю, их общение было кратким по стандартам эльфов, но ещё я полагаю, что он вероятно знает, что это Утер убил Вервина.
— Что? — спросила Амариллис, и её голос был пронизан встревоженностью.
— Похоже, мы несколько отстаём — сказала Солэс.
— Мастерс это упоминал — сказал я. — Я не уверен, верить ли в это.
— Я не думаю, что он лгал, по крайней мере он не думал, что лжёт — сказала Валенсия. — Я слышала только половину разговора с Мастерсом, но он казался искренним. Он особо не старался скрывать свои эмоции, не считая того, насколько скучает по своей дочери, что пытался скрыть.
— Он говорил? — спросила Амариллис.
— Да — сказала Валенсия. — Он этого не делал, когда забрал меня из комнаты, но когда мы оказались в его офисе, он начал говорить. Что бы он ни делал, это было для него тяжело. Я думаю, говорить вслух было ему проще.
Она повернулась к Фенн.
— Отвечая на твой вопрос, он использовал на меня некий янтарный эффект, реликвия, полагаю. Меня замкнуло на одном месте, и он меня переместил. Я-я не могла дышать, и не понимала, почему никто ничего не делает, а потом он нарисовал на полу куском мела и я была поймана.
Она вздохнула.
— И я всё ещё не знаю, что произошло со всеми.
После этого у нас прошёл небольшой необходимый брифинг, по ходу которого мы просветили друг друга о происходившем. Мелок, которым Мастерс обвёл вокруг Валенсии, создавал непроницаемый барьер, но она пробралась через него, повредив доски пола и разрушив из-под них связывающую её магию, пока притворялась сдавшейся и принявшей свою судьбу. Амариллис и остальные прошли через портал, а затем осторожно вернулись по своим следам, хотя менее осторожно, чем хотела бы Амариллис, в основном из-за того, что Фенн всё спешила вернуться ко мне.
Она слегка покраснела, когда Амариллис говорила. Она очевидно злилась на меня, но она вернулась в клинику, поскольку беспокоилась. Я несколько смягчился, услышав это.
— Ладно — сказал я, когда закончили делиться информацией. — Каков наш план игры?
— Я бы хотела выслушать, что они хотят сказать — сказала Солэс.
— Я тоже — сказала Амариллис. — Если через пять лет наступит конец света… учитывая, как всё идёт, выглядит вероятным, что это нам придётся что-то с этим сделать.
— Вероятно, мы все ещё до того будем мертвы — сказала Фенн.
— Воистину — сказал Грак.
— У нас есть квест? — спросила Амариллис.
— Нет — сказал я. — Но нам ещё не сделали подачу. Сдвоенные Миры завершён, и Имя Зверя тоже.
— Что означает, что ты на шаг ближе к повышению уровня? — спросила Фенн.
— Вероятно — сказал я. — Очки опыта я не вижу.
— Нам нужно будет присматривать за этим — сказала Амариллис. — Пока я или Фенн будем рядом, мы сможем изменить тебя обратно.
— Угу — сказал я. Мой живот свело. То, как левел апы влияли на меня, было инвазивно, но всё равно влезания кого-то из них в мою душу ощущались чем-то неправильным. Я сдержался от того, чтобы сказать, что предпочёл бы, чтобы это сделала Амариллис. Какие бы там у нас с Фенн ни были сейчас проблемы, я бы не хотел, чтобы это протекало в вынужденную операцию на душе. Ну и я не хотел произносить этого вслух, когда её недовольство (на настоящий момент) прошло. Меня не беспокоило, что она сделает что-то, о чём мы оба пожалеем… но это была моя душа, и лучше было не рисковать.
— Нам нужно поговорить о четырнадцати пунктах — сказала Амариллис. — Что мы хотим, чтобы они знали, или не знали, что можем скрыть, и чего не можем. Джунипер, ты им что-нибудь раскрывал?
— Ничего на ум не приходит — сказал я. — Валенсия будет проблемой для нас, учитывая, что у них есть обережник вроде бы со зрением обережника.
— Простите — сказала Валенсия.
— Это просто… сложно объяснять другим — сказал я.
— Я знаю — сказала Валенсия. — Простите.
— Мы можем пересечь этот мост, когда доберёмся до него — сказала Амариллис. — Я приобрела инферноскоп и упаковала его в перчатку, но это требует некоей преамбулы. Я почти хочу сказать, что нам сперва нужно позаботиться об этом, но…
— Но это означает просить у них изрядного доверия — сказал я. — И это до того, как доберёмся до чего-то из того, о чём они на самом деле хотят говорить, или того, что мы хотим сказать.
— Я в порядке в доспехе — сказала Валенсия.
— Ладно — сказал я. Вздохнул. — Меня беспокоит, что они будут делать, если решат, что я агент Утера, или его реинкарнация, или Избранный.
— Кто ты и есть — сказала Солэс.
— Я… угу, типа того — сказал я. — Хотя и не думаю, что в том смысле, о котором думают они. Даже если ужасы мира поднимаются, и это связано по времени с моим прибытием, на мой взгляд это подготовленные для меня испытания, но не то, через что я гарантированно пройду. И даже если они ликвидируют меня… учитывая то, что я знаю о Данжн Мастере, я не уверен, что он спасётот того, что привёл в движение. Полагаю, то, насколько это важно, зависит от того, насколько серьёзны эти угрозы.
— Ты считаешь, что Данжн Мастер позволит миру пасть, поскольку ты поступил бы так — сказала Амариллис.
— Угу — сказал я. — Родственные души, как он сказал. Очевидно, я не стал бы делать такого с реальными людьми, но с мирами, которые я строил… я это делал. Это случалось раза три или четыре.
Краем глаза я заметил движение, и, повернувшись, увидел, как Хешнел зашёл обратно в корабль. Он оценивающе взглянул на обереги, затем слегка нахмурился и присоединился к Гемме и Паллиде, которые всё ещё тихо обсуждали что-то.
— Они знают, что Утер был грёзотёртым — сказала Амариллис. — Они предполагают, что ты тоже. Возможно, мы можем поделиться конкретно этим секретом. Возможно, прямо сказать им, что ты действительно Избранный, сработает как надо.
— Если только не заставит их попытаться совершить убийство — заметила Фенн.
— Угу — сказал я, глядя на Хешнела. — Будем надеяться, что до этого не дойдёт.