Глава 112.1 •
В свете этой лунной ночи в переднем дворе прекрасного герцогского особняка, хвастающегося величием, подобным замку, состоялась приватная встреча.
Служанки и рыцари, готовившиеся к похоронам мадам, не переставали спрашивать Ларитту, настоящая ли она.
— Это правда наша мадам?
— Нет! Мне точно снится сон!
— Мадам уже умерла… Какого черта происхо-одит! Шмыг!
Ларитте пришлось полчаса объяснять, что она — не легендарный зачарованный упырь, и что Йен не обезумел настолько, что привел похожую на нее женщину, и что у слуг не начались групповые галлюцинации из-за того, что их горе достигло предела.
На самом деле, слугам довольно легко было впасть в заблуждение.
Сколько же пугающих историй, созданных -cy заслуживающими внимания менестрелями, было вдохновлено той темной ночью?
В конце концов, их еще ждала долгая ночь до рассвета! Это было тем важнее, что они готовились к похоронам, поэтому они зажгли факелы, как будто что-то должно было произойти.
Рыцари и горничные, едва развеяв недопонимание, касались руки Ларитты и поверили, что их мадам вернулась по-настоящему.
Алиса и Ирен, преданные лужанки Ларитты, повисли на ней, в точности как Йен и Оливия, которые уже обнимали ее.
Алиса заплакала.
— Мадам, как… как же мне было грустно… у меня как будто опустело сердце.
Ирен тоже потерлась лбом о руку Ларитты, говоря:
— Даже если бы я прожила еще целую жизнь, я в жизни не смогла бы описать это словами! Очевидно!..
Ларитта смущенно рассмеялась.
Все они так тепло ее встречали.. Она этого не ожидала.
Это не означало, что она не хотела этого видеть. Однако в графстве Брумайер отношения господина и слуг были так строго регламентированы, что это заставило ее задуматься, почему они ее так любили.
Алиса даже в темноте отыскала свой потрепанный платок и стала вытирать слезы.
— Шмыг! Как же я вас любила… Вы никогда больше никуда не денетесь!
Ларитта застенчиво ответила:
— Я тоже тебя люблю.
При этих словах Алиса прочувствованно разрыдалась.
Она сказала, что любит меня!
Ирен тоже ничем не отличалась от нее.
— Мадам, а что насчет меня? Меня?
И тут рыцарь, весь в слезах и с сопливыми носами, вдруг задал вопрос:
— Но как же мадам вернулась к жизни?..
Ларитта вспомнила объяснение, что Йен озвучил в особняке ранее. Сказали, что она вернулась к жизни благодаря тому, что Оливия и Сета вернули ее с помощью магии драконов прежде, чем она успела умереть «по драконьим меркам»…
Она вспомнила, что с уверенностью сказал ей Сета.
— Благодаря остатку магических сил Астрит, твое тело будет здоровее прежнего! Я уверен, что ты проживешь дольше, чем ожидалось.
Ларитта сжала руки.
Факелы и лунный свет, смешавшись, отбрасывали странный свет. Хотя несколько дней ее сердце и не билось, все было в полном порядке. Ее отличительно бледный, вялый вид не изменился. Хотя мысли об этом ей…
Ей тоже было хорошо.
— Как я вернулась к жизни?
Когда Ларитта уже честно собралась ответить, Йен спустился по дорожке во двор и оказался у нее за спиной. Он мягко положил руку на ее плечо и пристально посмотрел на остальных. Казалось, будто он все еще был не в себе от восторга и эйфории из-за того, что вернул жену, хотя и выглядел спокойно.
Он солгал слугам о том, что произошло.
— Оказалось, что Ларитта впала в анабиоз. Все функции ее тела ослабли, и она выглядела как мертвая… на самом деле. Оливия случайно узнала об одном древнем средстве и отправилась на его поиски.
Пока его объяснение звучало убедительно, он объяснил это такими словами, чтобы его можно было понять.
Зачем он лгал?..
Чтобы объяснить, почему Ларитта заболела и вернулась к жизни, им пришлось бы раскрыть эксклюзивные знания драконов, а Сета это запретил.
— Не говорите стольким людям о движении магии или о знаниях драконов! Если глава об этом услышит, я — покойник!
Вот как он сказал.
Как бы там ни было, преданность Оливии была правдивой.
Слуги виновато забормотали:
— Мы даже не знали об этом, мы только ругали ее из-за внезапного исчезновения.
— Мы шептались у нее за спиной, что она не проявляет даже малейшей родительской привязанности… Что же теперь делать…
Оливия заметила, какими блестящими глазами они посмотрели на нее, когда она вышла вслед за герцогской четой из особняка, и это было ей неприятно.
Ей хотелось бы забиться в крысиную нору, но Сета сказал, что он полетит рассказать обо всем Икару, поэтому она осталась одна дрожать от неловкости.