Глава 117. Родственные души •
В снежную ночь, в глубине гор, Гу Ань присел на корточки и сорвал последний Ночной Цветок, скрытый под снегом, после чего бросил его в свою сумку хранения. Как и прежде, он собрал лишь год жизненной силы, но не был разочарован. За этот месяц ему удалось накопить почти полмиллиона лет жизни, и его общая продолжительность жизни снова превысила миллион лет.
«Как же здорово!» — подумал он. После этой ночи в империи Тайцан официально не останется ни одного Ночного Цветка.
За месяц он собрал более миллиона цветков, половина из которых не прожила и года, едва успев распуститься. Гу Ань не мог оставить их нетронутыми — если бы не он, культиваторы империи Тайцан все равно бы их уничтожили. Поэтому он собирал все, что видел, надеясь на удачу.
Он не мог игнорировать безопасность всего мира и запретить другим уничтожать Ночные Цветки. К тому же, он сам опасался Учения Ночного Цветка. Жизненную силу можно накапливать постепенно, но если план Учения Ночного Цветка увенчается успехом, а у него не хватит сил противостоять им, все пойдет прахом!
В темном лесу Гу Ань потянулся и направился к ближайшему городу. Приближалось утро, и он решил прогуляться по городским улицам. Постоянно сидеть в Долине лекарств было не лучшей идеей. Иногда полезно выйти, посмотреть на мир и полюбоваться красотами других мест — это помогало ему обрести новые озарения.
С тех пор, как он стал свидетелем прозрения У Цзюэ, Гу Ань постоянно размышлял о природе озарений. Он чувствовал, что помимо удачи, озарения также связаны с жизненным опытом человека.
Солнце медленно поднималось над горизонтом. В ста ли от него городок начал просыпаться, наполняясь шумом и гамом, знаменуя начало нового дня.
В полдень Гу Ань сидел на втором этаже таверны, потягивая вино. Он выбрал место у окна, откуда мог наблюдать за героями боевых искусств, демонстрирующими свое мастерство на улице.
Где есть люди, там есть и мир боевых искусств. Даже в империи Тайцан, где все знали о существовании культивации, девять из десяти человек не могли ею заниматься. Это привело к появлению мира боевых искусств, независимого от мира культиваторов, со своими яркими моментами, обидами и враждой.
Во всем городе Гу Ань ощущал присутствие лишь трех культиваторов, которые, как и он, притворялись обычными людьми.
Мир культиваторов сейчас столкнулся с угрозой Учения Ночного Цветка, а за пределами Девяти Династий бесчисленные демоны и монстры жадно наблюдали за происходящим. Однако простые люди оставались незатронутыми этими событиями. Большинство из них проживет всего несколько десятков лет, и к тому времени, как закончится их жизнь, великое бедствие демонов и дьяволов, возможно, еще даже не начнется.
В этом и заключалась разница между бессмертными и смертными. Культиваторы и обычные люди жили по разным правилам времени.
Гу Ань глубоко задумался о различиях между бессмертными и смертными, что вызвало у него множество эмоций. Он хотел попробовать войти в состояние озарения, используя этот способ размышления.
Однако, просидев целый день, он так и не смог достичь состояния озарения. Тем не менее, он не чувствовал, что потратил время впустую. Иногда просто сидеть молча, наблюдая за многообразием человеческой жизни, тоже приносило особое удовольствие.
Снова наступили сумерки, и снег, прекратившийся на день, вновь начал падать. Гу Ань встал, оставил серебряные монеты и ушел. Он не сразу покинул город, а начал бродить по улицам, смешавшись с толпой, позволяя снежинкам падать на себя, погружаясь в мирскую суету.
Только на следующее утро Гу Ань вернулся в долину. Прибыв в Третью Долину лекарств, он увидел, что ученики собрались вместе и оживленно что-то обсуждали. Издалека он услышал, как они говорят о Высшем старейшине.
Высший старейшина вернулся! Эта новость потрясла всю секту Тайсюань, и личность этого Высшего старейшины уже была раскрыта — ему было полторы тысячи лет, а его сила считалась непревзойденной. Сейчас, когда секта Тайсюань столкнулась с угрозой Учения Ночного Цветка, возвращение Высшего старейшины значительно подняло боевой дух.
Ортодоксальные секты вновь обрели уверенность, чтобы смотреть свысока на весь мир! Этот Высший старейшина носил титул Сюаньцюань и был известен как Патриарх Сюаньцюань.
Гу Ань предположил, что он вернулся потому, что секта Тайсюань сообщила ему об убийстве Старейшины Сюаньтянь Учением Ночного Цветка.
Послушав немного, Гу Ань продолжил собирать лекарственные травы. Во время сбора трав он продолжал обдумывать свои озарения последних двух дней. Хотя он и не достиг состояния озарения, на его мистическом сердце появилась еще одна руна.
Мистическое сердце могло конденсировать божественные способности. Гу Ань достиг девятого слоя уровня Великого Совершенства, но эта божественная способность все еще находилась в стадии формирования. Создание божественной способности зависело не от уровня культивации, а от озарений. У него уже появились некоторые мысли, и если он продолжит их совершенствовать, божественная способность сформируется сама собой.
Три дня спустя Гу Ань пришел в Зал Свитков Внешней секты, где старейшина Лю Чан, как обычно, лично встретил его. За несколько месяцев, что они не виделись, Гу Ань заметил, что Лю Чан сильно постарел, и его жизненная сила заметно уменьшилась.
【Лю Чан (Заложение Основы, девятый слой): 258/270/340】
Глядя на продолжительность жизни старейшины, Гу Ань тихо вздохнул. Очевидно, Лю Чан повысил свой уровень культивации с помощью пилюль, поэтому его продолжительность жизни была ниже, чем у других на том же уровне.
За годы общения они стали близкими друзьями, несмотря на разницу в возрасте, и мысль о скорой кончине старого друга вызывала у Гу Аня чувство тоски. Однако он уже давно был готов к этому. Рано или поздно ему придется попрощаться со всеми окружающими его людьми — путь к бессмертию неизбежно ведет к одиночеству.
Даже если в будущем он найдет способ изменить предел продолжительности жизни, это будет лишь увеличение, а не бессмертие. Сделать людей по-настоящему бессмертными невероятно сложно, и Гу Ань не мог передать свою жизненную силу другим.
Это ожидаемое одиночество не огорчало Гу Аня, а, наоборот, делало его еще более решительным. Именно поэтому он должен жить дальше! Он хотел увидеть мир людей через десять тысяч лет от имени своих ушедших друзей, посмотреть на чудеса, которые произойдут через миллион лет, а затем увидеть, как изменится мир через десять миллионов лет.
«Старейшина Лю, это последний том "Бессмертного Мастера Тайсюань"», — сказал Гу Ань с улыбкой, доставая книгу из своей сумки хранения.
Лю Чан взял книгу и с любопытством спросил: «Я думал, ты подождешь еще несколько лет. Почему так быстро закончил?»
«Истории тоже нужно ставить точку, — ответил Гу Ань с улыбкой. — К тому же, финал, где главный герой объединяется со всем миром, чтобы уничтожить зло и вернуть мир, как нельзя лучше соответствует нынешней ситуации в мире, не так ли?»
Он сделал паузу и добавил: «Хоть я и не обладаю выдающимися талантами и не могу изменить ход событий, но если мои книги смогут вдохновить людей на борьбу, это уже будет моим скромным вкладом».
Лю Чан не стал открывать книгу, а восхищенно произнес: «Твои книги уже оказали влияние на многих людей. До тебя культиваторы редко читали что-то помимо трактатов по культивации. Имя Пань Аня уже обрело славу, подобную мудрецам древности».
«Старейшина Лю, вы преувеличиваете», — скромно ответил Гу Ань.
«Пока не планирую писать, посмотрим, что будет дальше».
«И правильно, шедевры рождаются спонтанно, их нельзя торопить».
Они продолжили непринужденно беседовать, и Лю Чан начал вспоминать, как они впервые встретились. Гу Ань внимательно слушал и отвечал, погрузившись в воспоминания.
Проговорив два часа, Лю Чан вдруг сказал: «После того, как я закончу с последним томом "Бессмертного Мастера Тайсюань", я собираюсь уйти с поста старейшины и покинуть секту Тайсюань. Хочу вернуться на родину и посмотреть, как там».
«Я вступил в секту двести сорок лет назад. Интересно, изменилась ли моя родина».
Он уже чувствовал приближение конца своей жизни. Перед смертью все хотят вернуться к своим корням.
Гу Ань вспомнил о Чэн Сюаньдане, который тоже ушел в одиночестве, когда почувствовал приближение смерти.
«Желаю вам счастливого пути, старейшина Лю», — тихо произнес Гу Ань с улыбкой, делая вид, что не понимает истинной причины ухода Лю Чана.
Попрощавшись с Лю Чаном, Гу Ань направился к Залу пилюль. Он не вошел внутрь, а просто стоял на улице, глядя на вывеску Зала пилюль. Из-за Лю Чана он вспомнил о Чжу Цинлу.
Чжу Цинлу был старейшиной Зала пилюль и отвечал за взаимодействие с Гу Анем. У него тоже оставалось не так много лет жизни. Это означало, что в ближайшие годы Гу Аню предстоит попрощаться со многими старыми друзьями.
Стоя там, Гу Ань погрузился в состояние глубокой задумчивости. Неизвестно, сколько времени прошло.
Гу Ань внезапно очнулся и увидел, что перед ним стоит ученик. Это был тот самый У Цзюэ, который недавно испытал озарение.
«Брат, с тобой все в порядке?» — осторожно спросил У Цзюэ.
Проходя мимо, он был привлечен состоянием Гу Аня. У Цзюэ подозревал, что Гу Ань вошел в такое же состояние озарения, как и он сам недавно. Подойдя ближе, он узнал в нем того самого ученика, которого встретил в день своего озарения.
Судьба поистине удивительна. В тот день этот ученик встретил его во время озарения, а сегодня он сам встретил этого ученика в состоянии озарения.
У У Цзюэ возникла симпатия к Гу Аню, и он специально остался поблизости, чтобы никто не побеспокоил его. Он уже довольно долго охранял его, и когда Гу Ань внезапно открыл глаза, У Цзюэ испугался, что это он нарушил его состояние, и почувствовал себя неловко.
Гу Ань действительно только что вышел из состояния озарения. На его мистическом сердце появилась еще одна руна. Он посмотрел на У Цзюэ и с улыбкой спросил: «Со мной все в порядке. Кажется, мы уже встречались?»
У Цзюэ улыбнулся в ответ: «Да, тогда я сидел под деревом, а ты спросил меня, все ли со мной в порядке. Точно так же, как я сейчас спрашиваю тебя».
Гу Ань использовал на нем Исследование продолжительности жизни.
【У Цзюэ (Заложение Основы, второй слой): 63/280/1040】
Как это возможно? Еще пятьсот лет прибавилось? Неужели этот парень снова испытал озарение? Кто он такой? Это просто невероятно! Хань Мин за всю жизнь испытал озарение лишь однажды, а У Цзюэ дважды за два месяца?
«Похоже, ты только что вышел из состояния озарения. Может, найдем место, чтобы поговорить?» — предложил У Цзюэ.
Гу Ань не стал отказываться, это как раз соответствовало его намерениям.
Затем они пришли в отдельный двор У Цзюэ. Закрыв дверь, они сели и начали беседовать.
У Цзюэ стал очень общительным и сам начал рассказывать о своей жизни. С детства он был сиротой. Его привел в секту Тайсюань его учитель, который был учеником Внешней секты. Учитель нашел его на дереве во время выполнения задания. Тогда У Цзюэ был еще младенцем. Родители бросили его, но, опасаясь, что его съедят дикие звери, повесили на дерево.
В секте Тайсюань У Цзюэ обладал посредственными духовными корнями, но под защитой учителя жил хорошо. Недавно его учитель отправился выполнять задание и был убит культиватором из Учения Ночного Цветка. У Цзюэ узнал об этом от друга своего учителя, который сопровождал его. Для У Цзюэ это известие было подобно обрушившемуся небу.
Как раз на следующий день Учение Ночного Цветка напало на секту. Наблюдая за сражением культиваторов, У Цзюэ был в замешательстве, не понимая, почему люди должны бороться не на жизнь, а на смерть. Именно в этом состоянии растерянности он и вошел в состояние озарения.
Закончив свой рассказ, У Цзюэ посмотрел на Гу Аня и спросил: «Брат Гу, а что привело тебя к озарению?»
Гу Ань ответил: «Мое озарение тоже связано с жизнью и смертью. Мой старый друг, которого я знаю несколько десятков лет, скоро достигнет предела своей жизни».
Он говорил очень спокойно, но У Цзюэ чувствовал, что Гу Ань, должно быть, очень опечален. Однако причина озарения Гу Аня заставила У Цзюэ почувствовать, что они стали ближе друг к другу.
«Брат Гу, ни в коем случае не рассказывай никому об озарении, — серьезно сказал У Цзюэ. — После озарения я заметил, что стал быстрее поглощать энергию, даже мое понимание улучшилось. Мой учитель с детства учил меня, что нельзя быть слишком заметным, всегда нужно держать что-то в запасе».
Гу Ань кивнул, внутренне усмехнувшись. Похоже, учитель У Цзюэ тоже был единомышленником. Однако он сомневался, что озарения У Цзюэ были результатом глубокого просветления. Дважды испытать озарение из-за смерти учителя? Это не укладывалось в голове!
(Конец главы)