Глава 549. Подготовка к вторжению на Север •
Прошло почти три месяца с тех пор, как началась гражданская война в Люксембурге, и известие о жестокости Хартмана в борьбе с повстанцами распространилось по всей Европе. Беренгар, сочувствуя бедственному положению повстанцев, отказался напрямую участвовать в войне, пока репутация его соперника не была на таком уровне, что мир в целом счёл бы военное вмешательство в этот конфликт гуманитарной необходимостью.
(П.П: Без политсрачей пожалуйста. Это немого напоминает события 2014–2022 года сами знаете где, когда могущественный сосед поспособствовал в одной стране поддержание гражданской войны и вмешивался под видом гуманитарной поддержки. Тут даже аннексию автор обыграл присоединением южных княжеств к Австрии.)
Однако это не означало, что он сидел сложа руки и наблюдал в течение этого времени. Напротив, он расширил военные возможности южногерманской конфедерации, вооружив и обучив целые дивизии своих стран сателлитов лучшим доступным оружием. Он также потратил значительные усилия, заменив игольчатые винтовки своей личной армии новыми винтовками G22 с затвором.
Но самое главное, австрийский король потратил небольшое состояние на то, чтобы железная дорога протянулась от города Куфштейн до северных границ Баварии. В конце концов, это имело решающее значение для быстрого вторжения в Люксембург, которое он планировал, а также для успеха его логистической сети. Теперь Беренгар просто отсчитывал дни, пока эта сеть не будет завершена, и он сможет развернуть силы и технику к северным границам Баварии.
(П.П: Под техникой он имеет пока что паровозы. Стоит заметить, что такая логистика будет способствовать только пограничным подразделениям)
В этот момент в кабинете Беренгара стоял великий герцог Баварии Дитгер фон Виттельсбах. Рядом с ним стояли другие лидеры Южногерманской конфедерации, в том числе Экхард фон Мариенбург, который с гордостью носил свои различные воинские почести. Хотя мужчина средних лет больше не был военным чиновником, он всё ещё был важной политической фигурой в союзе южных и восточных германских княжеств.
В течение некоторого времени Экхард имел дело с дворянами своего герцогства, пытаясь заставить их подчиняться законам, которые он ввёл под властью Беренгара. Однако сопротивление было неизбежным, и поэтому он принял военную помощь Австрии с большим энтузиазмом, подняв армию из крестьян на своей личной территории. В настоящее время он излагал хрупкое равновесие, которое существовало во вновь образованном Великом герцогстве Пруссия.
— Я понимаю вашу потребность в войсках, ваше величество; однако, как вам, возможно, известно, Пруссия в настоящее время находится в состоянии внутреннего конфликта, и перемещение моих войск из Мариенбурга в Люксембург, несомненно, придаст смелости моим вассалам восстать против меня. Они не совсем довольны потерей своей власти. Я просто не могу позволить себе щадить войска, не рискуя гражданской войной в моих владениях. Вам просто придётся обойтись без моих сил …
Беренгар тяжело вздохнул, услышав эту неприятную новость. Он отчаянно хотел поддержки Экхарда в этой кампании объединения Германии, но человек был непреклонен в отказе участвовать в войне. Чёрт, если бы он действительно хотел, он мог бы подавить это восстание дворян давным-давно.
После ухода из австрийской армии Экхард был более чем когда-либо полон решимости решить всё мирным путём; к сожалению, переговоры зашли в тупик. Австрийский король хорошо знал о трудностях, с которыми столкнулся его вассал, поэтому он положил ладонь на лоб, с сочувствием отвечая на беспокойство Экхарда.
— Очень хорошо. Пруссия будет освобождена от этой кампании. Вам не нужно посылать свои войска на поле боя. Однако я потребую, чтобы вы внесли свой вклад в военные усилия в виде дополнительной материальной помощи. В конце концов, мы все объединились против северного альянса, и я не собираюсь позволять ни одному из моих вассалов уклоняться от своих обязанностей.
У Экхарда было стоическое выражение лица, когда он кивнул головой в ответ на требования своего сюзерена.
— Очень хорошо. Я уверен, что смогу удовлетворить вашу просьбу. Пришлите мне отчёт обо всём, что вам понадобится для обеспечения победы нашей Конфедерации, и я сделаю всё возможное, чтобы обеспечить это.
Когда вопрос об участии Пруссии был решён, Беренгар посмотрел на карту, расстеленную на столе в его военной комнате, и указал на железную дорогу, которая теперь тянулась к северным границам Баварии.
— Пройдёт не более двух недель, прежде чем железная дорога через Баварию будет завершена, когда это произойдёт, я отправлю первые три дивизии моей королевской армии и Первую дивизию армии Богемии через обширную сеть, которую мы создали, к северной границе. Я ожидаю, что войска Баварии уже будут собраны в регионе и окажут поддержку моей армии, которая будет выступать в качестве острия к северному альянсу. Что касается остальных из вас, это прискорбно, но у нас просто не будет времени соединить ваши земли через железнодорожную сеть, поэтому я бы посоветовал вам как можно скорее направить свои силы к границам противника. Надеюсь, в течение следующих нескольких недель мы все сможем собраться и быть готовыми нанести удар по нашим врагам, которые так смело убивают своих гражданских лиц в отместку за действия повстанцев. Я хочу, чтобы это было ясно всем собравшимся здесь. Мы проведём это вторжение самым цивилизованным образом. Это означает, что прямая бомбардировка гражданских объектов, даже если внутри находятся враги, является преступным деянием. Мы сражаемся не с иностранцами, а с нашими собственными немецкими братьями, и ненужное кровопролитие не только явно запрещено, но и является трагедией высшего порядка! Помните, мы здесь, чтобы освободить немецкий народ от его коррумпированных хозяев, и, безусловно, не собираемся увеличивать их страдания.
(П.П: «Мы атакуем только военные объекты» говорили они, а в итоге спровоцировали гражданскую войну и резню в Люксембурге)
Различные великие князья, окружавшие Беренгара, молча кивнули головами, соглашаясь на эти условия. В конце концов, никто из них не хотел попасть на худшую сторону двух сюзеренов. Поэтому они молчали, все, кроме одного. Дитгер был весьма обеспокоен тем, что его герцогство будет выступать в качестве плацдарма для вторжения, и поэтому он высказал свои взгляды.
— Что произойдет, когда Бастард Люксембурга поймёт, что я собираю армию на своей северной границе? Как вы думаете, он просто позволит нам подготовиться к вторжению без инцидентов? Конечно, он ударит в тот момент, когда он станет обеспокоен возможностью нашего вмешательства в его гражданскую войну.
Беренгар усмехнулся над этим беспокойством, прежде чем прочитать лекцию своему вассалу о силе, которой обладали его войска.
— Если Хартман достаточно глуп, чтобы напасть на вас, то у вас есть моё разрешение уничтожить его силы. Я снабдил ваших людей игольчатыми винтовками, пушками и даже несколькими пушками Шмидта. Они обладают огневой мощью, которая более чем способна уничтожить любую враждебную силу в этом мире. Я искренне верю, что Бастард Люксембурга не решится двинуться на ваши границы, если узнает о нашем заговоре. В конце концов, у него просто нет лишних людей. Однако, если он поднимет свою бастардскую голову, сделайте всё необходимое, чтобы отразить его армию.
Дитгер кивнул головой в ответ на этот ответ, хотя и не хотел провоцировать конфликт с соседями до того, как австрийская армия прибудет, чтобы поддержать его, с подтверждением Беренгара о нынешних военных возможностях Баварии он был гораздо менее напуган такой перспективой, чем несколько минут назад. Решив эти вопросы, Беренгар оторвал взгляд от карты и посмотрел на людей, собравшихся перед ним, прежде чем задать вопрос, который был у него на уме.
— У кого-нибудь есть ещё какие-нибудь проблемы, которые они хотели бы обсудить, прежде чем мы приступим к осуществлению наших планов?
Несмотря на это, никто не повысил голос, скорее они молча покачали головами, подтверждая, что всё поняли. Таким образом, король Австрии тяжело вздохнул, прежде чем отпустить своих вассалов.
— Очень хорошо, тогда это заседание объявляется закрытым. Я с нетерпением жду встречи со всеми вами или вашими представителями на поле боя достаточно скоро. Помните, что эта война определит будущее не только наших стран, но и всей Германии. У нас есть возможность объединить наш народ в единую Империю, так что не подведите меня!
Сказав это, различные великие герцоги Южногерманской конфедерации покинули сцену, оставив Беренгара в одиночестве, когда он вздохнул и сделал глоток из своей чаши с вином. Довольно скоро он вернётся на поля сражений, участвуя в кровавой войне.
Его руки дрожали от ярости, когда он размышлял об этом, и только пикантный вкус крепленого вина мог успокоить его нервы. Успокоившись, выпив всё содержимое своей чаши, он ещё раз тяжело вздохнул, прежде чем заговорить сам с собой, подтверждая тем самым свою решимость в предстоящем конфликте.
— Хартман фон Люксембург, я заставлю тебя дорого заплатить за то, что ты сделал с моей драгоценной сестрёнкой!
Таким образом, Австрийское королевство и подчинённые ему страны разыграли заговор с целью вторжения к своим северным соседям. Война за будущее Германии должна была произойти, будет ли она объединена под властью Австрии или навсегда останется раздробленной, ещё предстоит увидеть. Однако Беренгар фон Куфштейн был уверен, что он и его династия будут править этой Германской Империей долгие годы.
Возможно, его действия в этой второй жизни могли бы предотвратить судьбу, постигшую Германию и её народ в его прошлой жизни. Пока он размышлял о недавних событиях, произошедших в этой временной шкале, ещё одна мысль сорвалась с его губ.
— Больше никогда…
Что именно он имел в виду, когда произносил эти слова, ответ знал только сам молодой король Австрии.
(П.П: Без политсрачей пожалуйста. Это немого напоминает события 2014–2022 года сами знаете где, когда могущественный сосед поспособствовал в одной стране поддержание гражданской войны и вмешивался под видом гуманитарной поддержки. Тут даже аннексию автор обыграл присоединением южных княжеств к Австрии.)
Однако это не означало, что он сидел сложа руки и наблюдал в течение этого времени. Напротив, он расширил военные возможности южногерманской конфедерации, вооружив и обучив целые дивизии своих стран сателлитов лучшим доступным оружием. Он также потратил значительные усилия, заменив игольчатые винтовки своей личной армии новыми винтовками G22 с затвором.
Но самое главное, австрийский король потратил небольшое состояние на то, чтобы железная дорога протянулась от города Куфштейн до северных границ Баварии. В конце концов, это имело решающее значение для быстрого вторжения в Люксембург, которое он планировал, а также для успеха его логистической сети. Теперь Беренгар просто отсчитывал дни, пока эта сеть не будет завершена, и он сможет развернуть силы и технику к северным границам Баварии.
(П.П: Под техникой он имеет пока что паровозы. Стоит заметить, что такая логистика будет способствовать только пограничным подразделениям)
В этот момент в кабинете Беренгара стоял великий герцог Баварии Дитгер фон Виттельсбах. Рядом с ним стояли другие лидеры Южногерманской конфедерации, в том числе Экхард фон Мариенбург, который с гордостью носил свои различные воинские почести. Хотя мужчина средних лет больше не был военным чиновником, он всё ещё был важной политической фигурой в союзе южных и восточных германских княжеств.
В течение некоторого времени Экхард имел дело с дворянами своего герцогства, пытаясь заставить их подчиняться законам, которые он ввёл под властью Беренгара. Однако сопротивление было неизбежным, и поэтому он принял военную помощь Австрии с большим энтузиазмом, подняв армию из крестьян на своей личной территории. В настоящее время он излагал хрупкое равновесие, которое существовало во вновь образованном Великом герцогстве Пруссия.
— Я понимаю вашу потребность в войсках, ваше величество; однако, как вам, возможно, известно, Пруссия в настоящее время находится в состоянии внутреннего конфликта, и перемещение моих войск из Мариенбурга в Люксембург, несомненно, придаст смелости моим вассалам восстать против меня. Они не совсем довольны потерей своей власти. Я просто не могу позволить себе щадить войска, не рискуя гражданской войной в моих владениях. Вам просто придётся обойтись без моих сил …
Беренгар тяжело вздохнул, услышав эту неприятную новость. Он отчаянно хотел поддержки Экхарда в этой кампании объединения Германии, но человек был непреклонен в отказе участвовать в войне. Чёрт, если бы он действительно хотел, он мог бы подавить это восстание дворян давным-давно.
После ухода из австрийской армии Экхард был более чем когда-либо полон решимости решить всё мирным путём; к сожалению, переговоры зашли в тупик. Австрийский король хорошо знал о трудностях, с которыми столкнулся его вассал, поэтому он положил ладонь на лоб, с сочувствием отвечая на беспокойство Экхарда.
— Очень хорошо. Пруссия будет освобождена от этой кампании. Вам не нужно посылать свои войска на поле боя. Однако я потребую, чтобы вы внесли свой вклад в военные усилия в виде дополнительной материальной помощи. В конце концов, мы все объединились против северного альянса, и я не собираюсь позволять ни одному из моих вассалов уклоняться от своих обязанностей.
У Экхарда было стоическое выражение лица, когда он кивнул головой в ответ на требования своего сюзерена.
— Очень хорошо. Я уверен, что смогу удовлетворить вашу просьбу. Пришлите мне отчёт обо всём, что вам понадобится для обеспечения победы нашей Конфедерации, и я сделаю всё возможное, чтобы обеспечить это.
Когда вопрос об участии Пруссии был решён, Беренгар посмотрел на карту, расстеленную на столе в его военной комнате, и указал на железную дорогу, которая теперь тянулась к северным границам Баварии.
— Пройдёт не более двух недель, прежде чем железная дорога через Баварию будет завершена, когда это произойдёт, я отправлю первые три дивизии моей королевской армии и Первую дивизию армии Богемии через обширную сеть, которую мы создали, к северной границе. Я ожидаю, что войска Баварии уже будут собраны в регионе и окажут поддержку моей армии, которая будет выступать в качестве острия к северному альянсу. Что касается остальных из вас, это прискорбно, но у нас просто не будет времени соединить ваши земли через железнодорожную сеть, поэтому я бы посоветовал вам как можно скорее направить свои силы к границам противника. Надеюсь, в течение следующих нескольких недель мы все сможем собраться и быть готовыми нанести удар по нашим врагам, которые так смело убивают своих гражданских лиц в отместку за действия повстанцев. Я хочу, чтобы это было ясно всем собравшимся здесь. Мы проведём это вторжение самым цивилизованным образом. Это означает, что прямая бомбардировка гражданских объектов, даже если внутри находятся враги, является преступным деянием. Мы сражаемся не с иностранцами, а с нашими собственными немецкими братьями, и ненужное кровопролитие не только явно запрещено, но и является трагедией высшего порядка! Помните, мы здесь, чтобы освободить немецкий народ от его коррумпированных хозяев, и, безусловно, не собираемся увеличивать их страдания.
(П.П: «Мы атакуем только военные объекты» говорили они, а в итоге спровоцировали гражданскую войну и резню в Люксембурге)
Различные великие князья, окружавшие Беренгара, молча кивнули головами, соглашаясь на эти условия. В конце концов, никто из них не хотел попасть на худшую сторону двух сюзеренов. Поэтому они молчали, все, кроме одного. Дитгер был весьма обеспокоен тем, что его герцогство будет выступать в качестве плацдарма для вторжения, и поэтому он высказал свои взгляды.
— Что произойдет, когда Бастард Люксембурга поймёт, что я собираю армию на своей северной границе? Как вы думаете, он просто позволит нам подготовиться к вторжению без инцидентов? Конечно, он ударит в тот момент, когда он станет обеспокоен возможностью нашего вмешательства в его гражданскую войну.
Беренгар усмехнулся над этим беспокойством, прежде чем прочитать лекцию своему вассалу о силе, которой обладали его войска.
— Если Хартман достаточно глуп, чтобы напасть на вас, то у вас есть моё разрешение уничтожить его силы. Я снабдил ваших людей игольчатыми винтовками, пушками и даже несколькими пушками Шмидта. Они обладают огневой мощью, которая более чем способна уничтожить любую враждебную силу в этом мире. Я искренне верю, что Бастард Люксембурга не решится двинуться на ваши границы, если узнает о нашем заговоре. В конце концов, у него просто нет лишних людей. Однако, если он поднимет свою бастардскую голову, сделайте всё необходимое, чтобы отразить его армию.
Дитгер кивнул головой в ответ на этот ответ, хотя и не хотел провоцировать конфликт с соседями до того, как австрийская армия прибудет, чтобы поддержать его, с подтверждением Беренгара о нынешних военных возможностях Баварии он был гораздо менее напуган такой перспективой, чем несколько минут назад. Решив эти вопросы, Беренгар оторвал взгляд от карты и посмотрел на людей, собравшихся перед ним, прежде чем задать вопрос, который был у него на уме.
— У кого-нибудь есть ещё какие-нибудь проблемы, которые они хотели бы обсудить, прежде чем мы приступим к осуществлению наших планов?
Несмотря на это, никто не повысил голос, скорее они молча покачали головами, подтверждая, что всё поняли. Таким образом, король Австрии тяжело вздохнул, прежде чем отпустить своих вассалов.
— Очень хорошо, тогда это заседание объявляется закрытым. Я с нетерпением жду встречи со всеми вами или вашими представителями на поле боя достаточно скоро. Помните, что эта война определит будущее не только наших стран, но и всей Германии. У нас есть возможность объединить наш народ в единую Империю, так что не подведите меня!
Сказав это, различные великие герцоги Южногерманской конфедерации покинули сцену, оставив Беренгара в одиночестве, когда он вздохнул и сделал глоток из своей чаши с вином. Довольно скоро он вернётся на поля сражений, участвуя в кровавой войне.
Его руки дрожали от ярости, когда он размышлял об этом, и только пикантный вкус крепленого вина мог успокоить его нервы. Успокоившись, выпив всё содержимое своей чаши, он ещё раз тяжело вздохнул, прежде чем заговорить сам с собой, подтверждая тем самым свою решимость в предстоящем конфликте.
— Хартман фон Люксембург, я заставлю тебя дорого заплатить за то, что ты сделал с моей драгоценной сестрёнкой!
Таким образом, Австрийское королевство и подчинённые ему страны разыграли заговор с целью вторжения к своим северным соседям. Война за будущее Германии должна была произойти, будет ли она объединена под властью Австрии или навсегда останется раздробленной, ещё предстоит увидеть. Однако Беренгар фон Куфштейн был уверен, что он и его династия будут править этой Германской Империей долгие годы.
Возможно, его действия в этой второй жизни могли бы предотвратить судьбу, постигшую Германию и её народ в его прошлой жизни. Пока он размышлял о недавних событиях, произошедших в этой временной шкале, ещё одна мысль сорвалась с его губ.
— Больше никогда…
Что именно он имел в виду, когда произносил эти слова, ответ знал только сам молодой король Австрии.
Закладка