Глава 489. Похоже, скоро всё станет интересным •
Беренгар и Гонория уже отплыли из колонии Новая Вена обратно в Отечество. Примерно через две недели король и королева Австрии прибыли в Триест; как только они это сделали, в столицу был отправлен телеграф, сообщающий им о прибытии короля.
Беренгар решил взглянуть на прогресс в крупном портовом городе. Он стал свидетелем расширения верфей и близлежащих заводов, предназначенных для производства их компонентов. С молчаливым одобрительным кивком он и его любящая жена направились к поезду, где начали отправляться из портового города в столицу Австрийского королевства.
Через несколько часов паровоз и вагоны за ним успешно преодолели Австрийские Альпы и въехали в город Куфштейн, который после всех этих лет превратился в текучий мегаполис, окружённый акрами плодородных сельскохозяйственных угодий. Беренгар не сделал публично известным, что он отбывал во время своего отсутствия. Вместо этого, был постоянный образ того, как он застрял в пределах дворца, будучи тяжело на работе.
Таким образом, когда он сошёл с поезда, люди не придали этому большого значения. Вместо этого они предположили, что он посетил другой город с деловыми целями. Тем не менее, как обычно, вокруг него и его охраны собралась значительная толпа. В конце концов, не каждый день простой народ мог наблюдать славное присутствие своего монарха.
Беренгар быстро открыл двери своего дома, где его немедленно встретила семья. Это было далеко не первое воссоединение, которое он имел с ними после исчезновения в течение нескольких месяцев; несмотря на это, воссоединение было не менее эмоциональным.
Дети Беренгара, или, по крайней мере, те, кто мог ходить, немедленно бросились в его объятия, к большому огорчению своих матерей, которые боролись за то, чтобы первыми приветствовать своего мужа дома. Однако Беренгар не возражал против этого и приветствовал Ганса и его сестру Хельгу с распростертыми объятиями. Мальчик широко улыбнулся и прыгнул в объятия отца.
— Отец! Добро пожаловать домой!
Беренгар немедленно потрепал мальчика по клубничным светлым волосам и начал шутить с ним.
— Ганс, ты очень вырос с тех пор, как я видел тебя в последний раз! Вскоре ты будешь сражаться в войнах вместо меня!
Этот комментарий вызвал ещё более широкую улыбку на лице мальчика, когда он с гордостью заявил о своих мыслях отцу.
— Не волнуйся, отец! Я покажу миру силу Австрии и её народа!
В ответ на это Беренгар усмехнулся, прежде чем снова потрепать мальчика по волосам; сделав это, он переключил своё внимание на старшую дочь.
— Хельга, ты хорошо себя вела?
Девочка была довольно робкой и спряталась за спину брата, молча кивнув головой в ответ на вопрос отца. Ганс сразу заметил это и потащил свою сестру вперёд, прежде чем смело заявить, чем она занималась в отсутствие отца.
— Хельга, покажи нашему отцу картину, которую ты нарисовала!
Маленькая девочка немедленно покачала головой, прежде чем снова спрятаться за спину брата. Беренгар разразился смехом, увидев застенчивое поведение своей дочери; сделав это, он улыбнулся, прежде чем поощрить её демонстрируемое ему искусство.
— Продолжай, Хельга, обещаю, я не буду разочарован!
Маленькая девочка посмотрела на свою мать, которая тепло улыбнулась ей, прежде чем она полезла в свою сумку и вытащила альбом для рисования, где она показала картину, которую она сделала из своей семьи.
Беренгар сразу заметил, что на детской картине изображены только он сам, Линде, Ганс, Хельга и Ильза; что же касается других жён Беренгара и их детей, то они заметно отсутствовали. Когда Беренгар увидел это, он не возражал и вместо этого похвалил девочку за её работу.
— Очень хорошо сделано; я подозреваю, что в будущем ты станешь великой художницей.
По правде говоря, единственное, что впечатляет в искусстве это то, что оно было на шаг выше того, что обычно могли создать дети её возраста. Тем не менее, это доказывало, что у девочки был некоторый природный талант, и, если её правильно воспитывать, она могла бы принести уровень престижа фамилии фон Куфштейн в будущем.
Хельга улыбнулась и молча кивнула головой; очевидно, она была не очень разговорчива. Уделив двум своим старшим детям и Линде внимание, которого они заслуживали, Беренгар немедленно перевёл взгляд на свою вторую жену, которая мило улыбалась.
— Добро пожаловать домой, хозяин…
Беренгар немедленно схватил женщину и поцеловал в её сочные розовые губы; после этого она прошептала что-то ему на ухо таким тихим голосом, что только они двое могли это услышать.
— Нам нужно поговорить… наедине.
Услышав это, Беренгар сразу же молча кивнул головой, прежде чем перевести взгляд на Аделу. У женщины было надутое выражение лица, когда она неохотно обняла мужа; она начала ругать его с яростным взглядом.
— Надеюсь, ты хорошо себя вёл, пока тебя не было!
В ответ на это молодой австрийский король озорно улыбнулся, прежде чем обратиться к заботам своей жены.
— Конечно! Как ты думаешь, кто я? Какой-то дамский угодник?
Услышав это, Адела лишь закатила глаза и передала двух своих детей Беренгару. Эти двое младенцев были ещё слишком молоды, чтобы говорить; несмотря на это, Беренгар проявил к ним привязанность, поцеловав их в лоб, прежде чем вернуть их матери.
Сделав это, он подошёл к своей четвёртой жене Ясмин, явно беременной; её круглый живот содержал плод их любви. Она с довольной улыбкой поздоровалась с мужем.
— С возвращением, муж; надеюсь, твоё путешествие прошло хорошо?
Молодой австрийский король кивнул головой, обнял женщину и поцеловал её в щёку, прежде чем ответить.
Прежде чем он успел заговорить дальше, Беренгар заметил Генриетту, бегущую вниз по лестнице на полной скорости; девушка немедленно прыгнула в его объятия и сбила его на пол, вцепившись в него, как минога.
— Старший брат! Наконец-то ты дома!
Побеждённая улыбка расплылась по лицу Беренгара, когда он попытался вырваться из объятий своей младшей сестры; эта девушка была уже серьёзно слишком взрослой. Если бы только они не были кровными братьями и сёстрами, тогда, возможно, он бы подумал о том, чтобы быть с ней. Тем не менее, его родители подтвердили, что они были кровными родственниками, и они не будут лгать ему… не так ли? В конце концов, он думал, что они вспомнят, если её удочерили…
(П.П: Хитро автор, хитро.)
Подумав об этом несколько секунд, Беренгар наконец вырвался из объятий Генриетты, прежде чем стукнуть её по лбу.
— Веди себя прилично, меня не было всего несколько месяцев!
Хотя Генриетта хотела возразить, она сделала так, как ей сказали, оставив Беренгара отряхиваться и гордо стоять среди своей семьи. После этого он сделал смелое заявление членам династии фон Куфштейнов.
— Как насчёт того, чтобы пойти умыться и встретиться за ужином? А пока мне нужно обсудить с Линде кое-что важное, так что увидимся в столовой вскоре после того, как я закончу с ней свои дела.
Хотя другие женщины в его гареме были нетерпеливы, в конце концов, прошло много месяцев с тех пор, как они в последний раз видели своего мужа; они могли сказать по блеску в его глазах, что произошло что-то серьёзное. Поэтому они послушно кивнули головой и сделали так, как им сказали.
Что касается Беренгара и Линде, то они прошли в его кабинет; только после того, как дверь за ними закрылась, Линде начала рассказывать, что произошло в отсутствие её мужа.
— У меня есть плохие новости и ещё худшие; что ты хочешь услышать в первую очередь?
Услышав эти слова, Беренгар нахмурился, прежде чем тяжело вздохнуть и ответить на вопрос.
— Давай начнём с плохих новостей.
Со стороны Линде не было никаких колебаний. Вместо этого она сразу же начала разъяснять, о чём ей сообщили.
— Принцесса Сибила из Франции находится на пути в Куфштейн, очевидно, после того, как этот мальчик Обри не смог очаровать тебя, она решила приехать лично…
Услышав это, Беренгар громко рассмеялся; он немедленно начал расстегивать медали на шее и расстегивать воротник, откинувшись на спинку кожаного кресла и расслабившись.
— Что теперь хотят от меня эти грёбаные французы? Я уже дал им оружие и боеприпасы, чтобы использовать их! Если эта блудница хочет встретиться со мной, она может встать в очередь! Итак, что это за худшие новости, которые ты хочешь мне сообщить?
Линде прикусила губу, пытаясь выразить свои мысли; через несколько мгновений, собравшись с духом, она быстро рассказала о текущей ситуации с Византийской империей.
— Наше возмездие заговорщикам, которые пытались убить Гонорию, стало немного сложным…
Услышав это, Беренгар сразу же поднял бровь и холодно заговорил:
— Продолжай…
Линде могла сказать, что её муж не был доволен этой новостью и поэтому немедленно начал признаваться в том, что произошло.
— Децентий был в комнате, когда взорвалась бомба. Он был навсегда искалечен, но выжил. К счастью, мы смогли возложить ответственность за нападение на Мамлюкский султанат, но я уверена, что император Ветранис подозревает нас в покушении. Отношения между нашим Королевством и Империей на Востоке будут напряжёнными в течение некоторого времени.
Некоторое время в кабинете короля царила тишина, прежде чем он наконец заметил:
— Это всё?
Несмотря на его спокойный тон, Линде уловила в его голосе нотку ярости; поэтому она почтительно склонила голову, прежде чем высказать своё мнение.
— Я возьму на себя полную ответственность за этот провал…
Беренгар усмехнулся, услышав это, прежде чем произнести слова, которые были у него в голове.
— Ты свободна, Линде…
Услышав этот приказ, Линде быстро вышла из комнаты, оставив Беренгара наедине со своими мыслями. После нескольких минут молчания он наконец вздохнул, прежде чем высказать слова, которые были у него на уме.
— Похоже, скоро всё станет интересным…
(П.П: Первая мировая близко…)