Глава 464. Зло •
Город Наньшань, южный город-крепость, где находится секта Зла.
Хотя этот город, стоящий на передовой линии южного фронта, пережил менее интенсивные битвы, чем город Сиюэ, весь город привык сражаться с Небесными Демонами.
На пике Опора Небес за городом мужчина в чёрной мантии медленно шёл к вершине. По пути повсюду были зазубренные камни, а также пахло серой.
От подножия до самой вершины горы были плотно расположены надгробия, которые нельзя было охватить взглядом.
В воздухе раздавался слабый шёпот, похожий на плач и жалобы, с сильными отрицательными эмоциями.
Это пик Опора Небес города Наньшань, а также кладбище города Наньшань. За десятилетия здесь были похоронены все умершие жители города Наньшань, и они стали частью фэн-шуй формации всего пика Опоры Небес.
Секта Зла была настоящей злой сектой в прошлом, и даже имелись записи о её сильных культиваторах, совершавших массовые убийства мирных жителей, создававших стихийные бедствия, захватывающих и убивающих культиваторов для совершенствования их душ.
Однако с окончанием битвы между добром и злом пятьсот лет назад демонический путь секты Зла был ослаблен, и секта Зла вошла в период спячки, став покладистой и законопослушной.
Особенно после вторжения Небесных Демонов и единения человечества, она стала опорой человеческой стороны и запечатала большинство демонических методов.
Однако секта Зла — это всё-таки секта Зла, и хотя такие техники, как человеческие жертвоприношения, жертвоприношение крови, очищение души и так далее, были запечатаны, но некоторые техники культивации, которые звучат зловеще, но на самом деле не являются такими уж антигуманными, всё ещё сохранились.
Например, формация Гроба Девяти Подземных Миров на пике Опора Небес собирает остаточные мысли людей после смерти и перерабатывает их в силу, восполняющую дух и укрепляющую сокровища, что схоже с силой желаний храма Громового Звука.
Когда человек в чёрной мантии достиг вершины горы, он увидел молодого человека, сидящего на земле, скрестив ноги, с безмятежной улыбкой на лице.
Увидев молодого человека, мужчина в чёрной мантии медленно сказал:
— Сунь Цзинпин? — его глаза слегка смягчились. — Я не видел тебя двадцать лет, и ты стал таким большим.
Юноша, известный как Сунь Цзинпин, улыбнулся, глаза его были полузакрыты, и виднелась лишь небольшая щель.
— Дядя Вэй, хорошо, что ты вернулся. Двадцать лет назад я ещё не вырос и не мог принимать решения по многим вопросам, и я всегда помнил жертву старшего брата Вэй Мана в своём сердце. Если бы не вы, отец и сын, пожертвовавшие своими жизнями в тот раз в битве с Небесными Демонами, даже не знаю, сколько бы людей погибло в городе Наньшань.
Мужчина в чёрной мантии перед ним, очевидно, был Вэй Цаном, который вернулся в город Наньшань вместе с Сюань Ню, чтобы избежать преследования Небесных Демонов.
Услышав слова Сунь Цзинпина, Вэй Цан вздохнул.
— Давай не будем говорить о прошлом. Я вернулся в этот раз, потому что мне нужна твоя поддержка. У меня есть способ полностью восстановить Доспехи Тёмного Дракона Бездны, но мне не хватает людей и материалов.
Сунь Цзинпин кивнул головой и сказал:
— Не беспокойся об этом. Если ты вернулся, я буду полностью поддерживать твои исследования, и никто не сможет ничего сделать против тебя.
На заверения Сунь Цзинпина Вэй Цан не спешил отвечать, а посмотрел ему в глаза и сказал:
— Хорошо, я тебя понял. Но прежде чем мы перейдём к делу, я хочу спросить тебя кое о чём. Ты святой сын секты Зла, и в тебе течёт кровь Загробного Мира, но ты бездействовал в течение двадцати лет. Ты даже не участвовал в соревновании четырёх школ. Ты вёл себя сдержанно и практиковался тайно. Связан ли ты с Небесным Двором? — Вэй Цан ледяным тоном спросил: — Ты перешёл на сторону Небесного Двора? Посмотри мне в глаза и ответь.
Пока Вэй Цан говорил, его глаза, казалось, превратились в два чёрных водоворота, с помощью которых он мог видеть сквозь тело и Ауру человека.
— Я действительно связан с Небесным Двором. Я участвовал в их программе Дитя Судьбы и стал одним из четырёх кандидатов на эту роль.
Вэй Цан фыркнул, его глаза были полны кровожадного намерения, и над территорией в сотни метров вокруг него, казалось, внезапно появилось ледяное облако и снег, а ветер засвистел, словно он проник на поверхность земли из преисподней.
— Сунь Цзинпин, ты должен знать, что двадцать лет назад Вэй Ман заставил себя надеть Доспехи Тёмного Дракона Бездны, чтобы сразиться с Небесными Демонами, и в итоге был искажён Доспехами Тёмного Дракона Бездны и объединился с ними, и теперь его жизнь хуже смерти. Но что сделал Небесный Двор? Они хотели, чтобы я убил своего сына и отдал им Доспехи Тёмного Дракона Бездны. Мы сражались до смерти, чтобы убить врага, теряя головы и проливая кровь, но в глазах Небесного Двора всё это уступало магическому сокровищу. С тех пор я поклялся, что не буду жить под одним небом с Небесным Двором…
Сунь Цзинпин выслушал слова Вэй Цана, всё ещё с полузакрытыми глазами, и медленно ответил:
— Дядя Вэй, я понимаю все твои чувства. Но мой план присоединиться к Небесному Двору — это не более чем использование ресурсов Небесного Двора для увеличения своей силы. Я не перешёл на сторону Небесного Двора. Небесный Двор считает себя великим божеством, всегда стоящим во весь рост, думая, что контролирует всё и может по своему усмотрению разделять и рассекать удачу человеческой расы. Я просто воспользуюсь их высокомерием и поглощу их ресурсы, чтобы увеличить свои собственные силы. И Великий Небесный Дискурс — лучшая для этого возможность. Я подавлю всех и заполучу Меч Императора Людей, став истинным сыном судьбы нашей расы, объединив убеждения и силу всего человечества.
Вэй Цан посмотрел на Сунь Цзинпина и сказал:
— Великий Небесный Дискурс? — он только недавно вернулся в город Наньшань и не слышал о Великом Небесном Дискурсе и о шторме, что он поднял.
В этот момент в его голове возник образ Чжоу Бая, он фыркнул и усмехнулся.
— Сунь Цзинпин, ты слишком самонадеян. Бессмертных Богов не так-то просто обмануть, а Мечом Императора Людей не так просто завладеть. Ты играешь с огнём. И это не говоря уже о подготовке Богов, Бессмертных и людей. Я думаю, что ты даже не так хорош, как Чжоу Бай с последнего соревнования четырёх школ.
Сунь Цзинпин улыбнулся в ответ на эти слова, выпрямился и медленно встал. Кожа на его теле засияла слоями золотого света, словно статуя Будды или Бодхисаттвы в храме.
Затем от его тела начало исходить странное ощущение, и Вэй Цан почувствовал, словно Сунь Цзинпин растворился в воздухе. Он удивился и спросил:
— Выход за пределы смертного царства и пяти элементов. Ты освоил Золотое Тело Демона и Катастрофу Судного Дня?
Золотое Тело Демона и Катастрофа Судного Дня — это самые сильные техники Сумеречного Дао секты Зла. Когда эти два даосских искусства объединяются, их даже называют «выход за пределы смертного царства и пяти элементов».
Однако с тех пор, как Небесное Дао было искажено, никому не удавалось достигнуть этого.
И Вэй Цан, как бывший глава секты Зла, естественно, также культивировал эти два даосских искусства, и знал, как это тяжело. Он думал, что после искажения Небесного Дао, никто уже не сможет практиковать эти два даосских искусства вместе.
Сунь Цзинпин улыбнулся и сказал:
— Золотое Тело Демона я освоил десять лет назад. А Катастрофу Судного Дня я освоил месяц назад. Я с лёгкостью займу первое место в Великом Небесном Дискурсе и смогу заполучить Меч Императора Людей, — он протянул ладонь и сказал Вэй Цану: — Дядя Вэй, вернись и помоги мне. Времена вот-вот изменятся и под моим руководством человечество вновь поднимется.
Хотя этот город, стоящий на передовой линии южного фронта, пережил менее интенсивные битвы, чем город Сиюэ, весь город привык сражаться с Небесными Демонами.
На пике Опора Небес за городом мужчина в чёрной мантии медленно шёл к вершине. По пути повсюду были зазубренные камни, а также пахло серой.
От подножия до самой вершины горы были плотно расположены надгробия, которые нельзя было охватить взглядом.
В воздухе раздавался слабый шёпот, похожий на плач и жалобы, с сильными отрицательными эмоциями.
Это пик Опора Небес города Наньшань, а также кладбище города Наньшань. За десятилетия здесь были похоронены все умершие жители города Наньшань, и они стали частью фэн-шуй формации всего пика Опоры Небес.
Секта Зла была настоящей злой сектой в прошлом, и даже имелись записи о её сильных культиваторах, совершавших массовые убийства мирных жителей, создававших стихийные бедствия, захватывающих и убивающих культиваторов для совершенствования их душ.
Однако с окончанием битвы между добром и злом пятьсот лет назад демонический путь секты Зла был ослаблен, и секта Зла вошла в период спячки, став покладистой и законопослушной.
Особенно после вторжения Небесных Демонов и единения человечества, она стала опорой человеческой стороны и запечатала большинство демонических методов.
Однако секта Зла — это всё-таки секта Зла, и хотя такие техники, как человеческие жертвоприношения, жертвоприношение крови, очищение души и так далее, были запечатаны, но некоторые техники культивации, которые звучат зловеще, но на самом деле не являются такими уж антигуманными, всё ещё сохранились.
Например, формация Гроба Девяти Подземных Миров на пике Опора Небес собирает остаточные мысли людей после смерти и перерабатывает их в силу, восполняющую дух и укрепляющую сокровища, что схоже с силой желаний храма Громового Звука.
Когда человек в чёрной мантии достиг вершины горы, он увидел молодого человека, сидящего на земле, скрестив ноги, с безмятежной улыбкой на лице.
Увидев молодого человека, мужчина в чёрной мантии медленно сказал:
— Сунь Цзинпин? — его глаза слегка смягчились. — Я не видел тебя двадцать лет, и ты стал таким большим.
Юноша, известный как Сунь Цзинпин, улыбнулся, глаза его были полузакрыты, и виднелась лишь небольшая щель.
— Дядя Вэй, хорошо, что ты вернулся. Двадцать лет назад я ещё не вырос и не мог принимать решения по многим вопросам, и я всегда помнил жертву старшего брата Вэй Мана в своём сердце. Если бы не вы, отец и сын, пожертвовавшие своими жизнями в тот раз в битве с Небесными Демонами, даже не знаю, сколько бы людей погибло в городе Наньшань.
Мужчина в чёрной мантии перед ним, очевидно, был Вэй Цаном, который вернулся в город Наньшань вместе с Сюань Ню, чтобы избежать преследования Небесных Демонов.
Услышав слова Сунь Цзинпина, Вэй Цан вздохнул.
— Давай не будем говорить о прошлом. Я вернулся в этот раз, потому что мне нужна твоя поддержка. У меня есть способ полностью восстановить Доспехи Тёмного Дракона Бездны, но мне не хватает людей и материалов.
Сунь Цзинпин кивнул головой и сказал:
— Не беспокойся об этом. Если ты вернулся, я буду полностью поддерживать твои исследования, и никто не сможет ничего сделать против тебя.
На заверения Сунь Цзинпина Вэй Цан не спешил отвечать, а посмотрел ему в глаза и сказал:
— Хорошо, я тебя понял. Но прежде чем мы перейдём к делу, я хочу спросить тебя кое о чём. Ты святой сын секты Зла, и в тебе течёт кровь Загробного Мира, но ты бездействовал в течение двадцати лет. Ты даже не участвовал в соревновании четырёх школ. Ты вёл себя сдержанно и практиковался тайно. Связан ли ты с Небесным Двором? — Вэй Цан ледяным тоном спросил: — Ты перешёл на сторону Небесного Двора? Посмотри мне в глаза и ответь.
Пока Вэй Цан говорил, его глаза, казалось, превратились в два чёрных водоворота, с помощью которых он мог видеть сквозь тело и Ауру человека.
— Я действительно связан с Небесным Двором. Я участвовал в их программе Дитя Судьбы и стал одним из четырёх кандидатов на эту роль.
Вэй Цан фыркнул, его глаза были полны кровожадного намерения, и над территорией в сотни метров вокруг него, казалось, внезапно появилось ледяное облако и снег, а ветер засвистел, словно он проник на поверхность земли из преисподней.
— Сунь Цзинпин, ты должен знать, что двадцать лет назад Вэй Ман заставил себя надеть Доспехи Тёмного Дракона Бездны, чтобы сразиться с Небесными Демонами, и в итоге был искажён Доспехами Тёмного Дракона Бездны и объединился с ними, и теперь его жизнь хуже смерти. Но что сделал Небесный Двор? Они хотели, чтобы я убил своего сына и отдал им Доспехи Тёмного Дракона Бездны. Мы сражались до смерти, чтобы убить врага, теряя головы и проливая кровь, но в глазах Небесного Двора всё это уступало магическому сокровищу. С тех пор я поклялся, что не буду жить под одним небом с Небесным Двором…
Сунь Цзинпин выслушал слова Вэй Цана, всё ещё с полузакрытыми глазами, и медленно ответил:
— Дядя Вэй, я понимаю все твои чувства. Но мой план присоединиться к Небесному Двору — это не более чем использование ресурсов Небесного Двора для увеличения своей силы. Я не перешёл на сторону Небесного Двора. Небесный Двор считает себя великим божеством, всегда стоящим во весь рост, думая, что контролирует всё и может по своему усмотрению разделять и рассекать удачу человеческой расы. Я просто воспользуюсь их высокомерием и поглощу их ресурсы, чтобы увеличить свои собственные силы. И Великий Небесный Дискурс — лучшая для этого возможность. Я подавлю всех и заполучу Меч Императора Людей, став истинным сыном судьбы нашей расы, объединив убеждения и силу всего человечества.
Вэй Цан посмотрел на Сунь Цзинпина и сказал:
— Великий Небесный Дискурс? — он только недавно вернулся в город Наньшань и не слышал о Великом Небесном Дискурсе и о шторме, что он поднял.
В этот момент в его голове возник образ Чжоу Бая, он фыркнул и усмехнулся.
— Сунь Цзинпин, ты слишком самонадеян. Бессмертных Богов не так-то просто обмануть, а Мечом Императора Людей не так просто завладеть. Ты играешь с огнём. И это не говоря уже о подготовке Богов, Бессмертных и людей. Я думаю, что ты даже не так хорош, как Чжоу Бай с последнего соревнования четырёх школ.
Сунь Цзинпин улыбнулся в ответ на эти слова, выпрямился и медленно встал. Кожа на его теле засияла слоями золотого света, словно статуя Будды или Бодхисаттвы в храме.
Затем от его тела начало исходить странное ощущение, и Вэй Цан почувствовал, словно Сунь Цзинпин растворился в воздухе. Он удивился и спросил:
— Выход за пределы смертного царства и пяти элементов. Ты освоил Золотое Тело Демона и Катастрофу Судного Дня?
Золотое Тело Демона и Катастрофа Судного Дня — это самые сильные техники Сумеречного Дао секты Зла. Когда эти два даосских искусства объединяются, их даже называют «выход за пределы смертного царства и пяти элементов».
Однако с тех пор, как Небесное Дао было искажено, никому не удавалось достигнуть этого.
И Вэй Цан, как бывший глава секты Зла, естественно, также культивировал эти два даосских искусства, и знал, как это тяжело. Он думал, что после искажения Небесного Дао, никто уже не сможет практиковать эти два даосских искусства вместе.
Сунь Цзинпин улыбнулся и сказал:
— Золотое Тело Демона я освоил десять лет назад. А Катастрофу Судного Дня я освоил месяц назад. Я с лёгкостью займу первое место в Великом Небесном Дискурсе и смогу заполучить Меч Императора Людей, — он протянул ладонь и сказал Вэй Цану: — Дядя Вэй, вернись и помоги мне. Времена вот-вот изменятся и под моим руководством человечество вновь поднимется.
Закладка
Комментариев 2