41 экстра •
С тех пор, как мы вернулись в столицу, дни летели, словно в бредовом сне, ведь императору нужно было провести свадебную церемонию до того, как у меня вырастет живот.
Происходящее сводило с ума даже больше, чем ежедневные стычки с монстрами.
— Какие лучше?
— Что?
— Для Вашего букета.
«Ну вот опять…»
Мне было интересно, зачем он затащил ко мне в спальню кучку людей с букетами с утра пораньше. Обычно Его Величество занимался подготовкой к церемонии самостоятельно.
Пока я старалась держать глаза открытыми и слушала про язык цветов, в уме вертелось лишь: «Подойдет что угодно». Однако, справившись с соблазном, я постаралась вытерпеть хлопоты.
— Думаю, эти подойдут.
Я указала на девушку позади Каллисто, в руках которой красовались алые бувардии. Их круглые лепестки, напоминавшие сахарную вату, выглядели вполне мило.
— У них подходящее значение, а цвет… — едва подавив зевок, я кивнула на Каллисто, — будет Вам к лицу.
— Правда? Как я и думал, императрица знает толк в этом деле.
Напряжение на его лице, появившееся, пока он ожидал мой выбор, мгновенно растаяло, будто снег по весне.
«Если они тебе понравились, то зачем приносить другие цветы?»
Его радость сбила меня с толку.
То, что он стоял прямо перед ними, явно намекало на то, что лучше выбрать именно их. Глядя на букет, напоминавший цветом глаза Каллисто, я долго вспоминала значение цветка.
На языке цветов бувардии означают «Я твой пленник».
«Проехали…»
Он не мог отказаться от заманчивой идеи попоказушничать даже в таких мелочах, но это казалось мне милым. Должно быть, я опустилась до его уровня.
«Я до последнего пыталась избежать этой участи, но как от такого человека вообще можно сбежать?..» — мысленно посетовала я.
— У тебя сонный взгляд. — Я вдруг почувствовала тепло возле глаз. — Я тебя разбудил?
У Каллисто был слегка виноватый вид.
В последнее время я просыпалась позже из-за беременности. Я недовольно посмотрела на него, как бы говоря: «Прекрати, если уже в курсе». Увидев мой мрачный взгляд, он усмехнулся.
— Но это не такое уж большое дело. Ты немного… Свадьба, знаешь ли, раз в жизни бывает, — проворковал он, успокаивая меня, словно малое дитя.
В отличие от меня, которую устроила бы и просто неафишированная связь под названием «семья», Каллисто так загорелся, что отложил политические дела и вплотную занялся подготовкой к свадьбе.
Добрачная беременность после пяти лет сопротивления императору. Я не хотела торопить события, чтобы не мозолить глаза знати, что не одобряла меня. Но, попытавшись поделиться этим с Каллистом, я не смогла произнести ни слова. Ведь он выглядел таким взволнованным и счастливым из-за подготовки к церемонии.
«Если бы я знала, что ты будешь так счастлив, то вышла бы за тебя, а не просто обручилась…»
Все равно сделать из меня достойную императрицу за пару лет практически невозможно. Тем не менее, мне стало его так жаль, что я начала корить себя.
Я с жалостью посмотрела на его золотистые волосы.
— Перестань думать о всякой чепухе и спи побольше.
Каллисто нежно провел рукой по моему животу.
Меня поражало то, как он каждый раз улавливал, когда я думала о пустом. Я смущенно улыбнулась, заметив обожание в его ярко-красных глазах.
— Я провожу Вас, Ваше Величество.
Я попыталась встать, откинув одеяло, но он уложил меня обратно.
— Нет-нет, не вставай. Не трать силы попусту, береги себя. Ты теперь часть императорской семьи. — Я была в порядке после памятной встречи с Эклисом, но Каллисто буквально пылинки с меня сдувал, когда мы вернулись в столицу. — Я уже слышу, как все шепчутся о том, что моя невеста — жесткая женщина, которая даже не провожает меня на работу.
Я растерянно наблюдала за тем, как он укутывает меня в одеяло по самое горло.
За время наших пятилетних отношений меня не раз упрекали в этом. До беременности мне едва удавалось выспаться, и причиной тому была я сама. Но мы оба проводили ночи без сна, а тут он говорил что-то подобное с совершенно бесстыдным лицом. Мне хотелось ему врезать.
Каллисто, однако, наклонился, проигнорировав обиженное выражение на моем лице, прижался ухом к моему животу и прошептал:
— …Ты уже двигаешься?
— Ему всего два месяца.
— А когда начнет?
— Месяца после пятого, — спокойно ответила я, глядя на золотистую шевелюру.
Как и свадебный переполох, эти действия стали ежедневными.
Лежа на моем по-прежнему плоском животе, он с коротким вздохом спросил:
— …Там и правда есть ребенок?
— Если врач не ошибся, то да.
— Почему ты так холодна? У тебя что, совсем чувств нет?
— Вы спрашиваете одно и то же перед уходом. И вчера, и позавчера, и позапозавчера.
Восторг чувствуешь первые пару дней. Я пререкалась с ним каждый божий день и, как обычно, получила недоуменный взгляд от него.
Это был бледный Седрик.
— Вы опаздываете на собрание. Думаю, Вам уже пора идти.
— Как ты посмел ворваться сюда? Тебе хана…
— Следите за языком! Ребенок нас слышит. Используйте только красивые и хорошие слова.
Быстро заткнув рот оскалившемуся Каллисто, я тайком наградила Седрика извиняющимся взглядом. Глядя на императора, что при упоминании ребенка в одно мгновение стал, как шелковый, Седрик скорчил кислую мину.
Не обращая внимания на поведение подданного, я поцеловала ладонь Каллисто, после чего протянула руку и, поправив золотые волосы, разметавшиеся по моему животу, нежно сказала:
— Берегите себя. Буду ждать Вас.
Вот я и провожаю его, как он и хотел.
— Скоро буду.
Подняв голову, Каллисто ласково посмотрел на меня с ослепительной, словно солнце, улыбкой.
По местному обычаю перед свадьбой императрице полагалось посетить родительский дом, чтобы собрать одежду и другие вещи. Еле успокоив Каллисто, требовавшего взять его с собой, я отправилась к герцогу впервые за последние пять лет.
— …Герцог.
— Пенелопа.
Герцог сильно постарел за прошедшие годы. В идеально уложенных черных волосах виднелись седые пряди.
— Давно не виделись.
— Ох, что же ты, присаживайся. Ты уже ела? Я приказал накрыть стол в теплице.
— Я только чай попила и поехала сюда…
— Ох, как так вышло, что во дворце совсем не заботятся о питании? Дворецкий! Мы сразу же пойдем в сад. Подготовь все, что нужно! — недовольно заворчал герцог, окликнув дворецкого.
Его лицо и голос выдавали волнение.
— Я к вашим услугам, господин, госпожа.
К нам вышел дворецкий, которого я также не видела уже долгое время.
Следуя за ними, я чувствовала себя немного неловко.
По пути к оранжерее я не могла перестать оглядываться по сторонам. Я видела, что поместье стояло на ушах из-за моего возвращения.
Теплица благоухала, изобилуя зелеными цветами и растениями.
— Посмотрим, что тут у нас.
Украшенный обеденный стол стоял посреди пестрившего фиалками сада, утопая в растениях, доходивших мне до пояса. Из-за красочных цветов, с вытянутыми стебельками, у меня было чувство, будто я стою перед живой цветочной изгородью.
Эти цветы показались мне знакомыми.
«Кстати говоря, разве они должны быть такими цветущими?»
— Я несколько усовершенствовал их, — вдруг пояснил герцог. — Чтобы у них могло быть по нескольку бутонов одновременно.
Оторвав взгляд от деревянной изгороди, я озадаченно посмотрела на него. Тогда герцог добавил:
— Однако если у него расцветет слишком много цветов, то он становится слишком тяжелым, и стебелек может надломится, так что мне пришлось пожертвовать высотой.
— …Понятно, — кивнула я, подумав, что он нашел себе новое хобби.
Набрав ложку супа, от которого шел пар, я собралась отправить ее в рот.
— Я посылал пару надломившихся стебельков к тебе на работу… Ты получила их? — неожиданно спросил герцог.
Остановившись, я посмотрела на него.
— Что…
«Ты присылал мне цветы?»
Я быстро покопалась в своих воспоминаниях, но на ум ничего не приходило. Я не получала никаких посылок, пока была в столице по работе.
— …А.
И тогда мне вспомнился один из моих кабинетов.
Кажется, иногда я видела вытянутые стебли с цветами в вазе. Я была очень занята и никак не могла приглядеться к ним, так что просто думала, что ассистенты или другие подчиненные украшают мрачный кабинет вместо хозяйки, которая часто уезжала ради исследований…
— Посыльный сказал мне, что ты выглядела очень занятой, и не смог передать их напрямую, — мило улыбнулся герцог, будто оправдываясь передо мной.
— Почему… — Я не смогла сдержаться. — Почему?
Не в силах простить его, я сказала, что выйду замуж. Я заявила, что ему не стоит волноваться о том, чьей женой я стану, и ушла. Так почему он присылал мне цветы в течение этих пяти лет? Разве мы как-то связаны друг с другом?
Я спрашивала о намерениях герцога, но он не понял моего вопроса.
— Я думал, что ты отошлешь их обратно, но…
— …
— Пенелопа, не ты ли говорила, что они были бы красивее, если бы расцветали на стебельках?