40 экстра •
Как я и думала. На его лице, повернутом ко мне, читалось волнение и страх. Он лишь нацепил маску равнодушия, но я знала его очень хорошо. Достаточно, чтобы заметить, что он избегает меня, дабы его не раскусили.
— Вы все еще боитесь, что я исчезну?
— …
— Я ведь осталась здесь, потому что люблю Вас, и мы обручены, разве нет?
Он вздрогнул от моего вопроса. Пристально вглядываясь в мое бесстрастное лицо, он наконец сказал:
— Я в курсе, что тебе это не нравится.
— …
— Ладно.
— …
— Я думал, что успокоюсь, когда мы обручимся. Но ничегошеньки, мать его, не изменилось. — Грубо взъерошив волосы, он крепче сжал мою руку. — Потому что ты по-прежнему потрясающе красива, а я…
— …
— У меня нет выбора, кроме как положиться на твою привязанность ко мне. — Медленно подняв мою левую руку, на которой красовалось кольцо с бирюзовым камнем, Каллисто прижался к ней губами и прошептал: — Мне всегда было любопытно, что бы я делал, если бы ты не захотела здесь остаться.
— …Ваше Величество.
— Однажды я признался, что мне это не по нраву, и получил люлей от тебя.
Мое сердце затрепетало от его слов.
Прошло уже пять лет. За эти долгие годы я вложила много усилий в то, чтобы лишний раз не волновать его. Не считая пары раз, я исправно возвращалась во дворец раз в неделю, а если приходилось отложить поход на день-два из-за занятости, то всегда была на связи… Случись что, именно с ним я сразу же связывалась…
Что, правда, особой роли не играло.
«…Его это не устраивало».
Он уже знал большую часть происходящего, поскольку Жан докладывал ему обо всем. Но теперь до меня вдруг дошло, что Каллисто просто хотел, чтобы я делилась с ним новостями, несмотря на то, что он уже был в курсе событий.
И я такая же. Услышав от Марианны, что в последнее время на него давят по поводу женитьбы, я расстроилась, что он не рассказывал мне об этом сам.
— …Не так давно я откопал ребенка смешанной крови. Хочу усыновить его в ближайшее время, — ни с того ни с сего поднял тему Каллисто.
— Усыно… что? О чем вы…
— Говорят, ему около пятнадцати. Если ты не умрешь в ближайшие три года, я буду присматривать за ним, пока он не станет взрослым.
— …
— Я передам ему трон, и мы сможем быть вместе, — спокойно закончил он, неловко улыбнувшись.
Мне было странно слышать его глупый смех, как будто он с нетерпением ждал этого дня.
«…Вот так ты хочешь поступить?»
Как ты до этого додумался?
С одной стороны, мне было жаль, что он даже придумал такой план ради меня, но, с другой стороны, я почему-то разозлилась.
Закусив нижнюю губу, я процедила:
— Почему бы Вам просто не приказать мне все бросить?
— …Что?
— «Кончай уже и возвращайся. Тебе пяти лет не хватило?» Вы могли бы высказать это мне. Почему Вы всегда принимаете решения сами?
Помолчав, Каллисто, улыбнувшись, сказал:
— …Как я могу поступить так с тобой, той, кто отказался от всего ради моего спасения? — Я застыла, словно меня окатили холодной водой. Увидев мой изумленный взгляд, он широко ухмыльнулся: — Ты вроде говорила, что этого недостаточно? Ну так вперед, занимайся своим делом до тех пор, пока тебе самой не осточертеет. Я позабочусь обо всем остальном.
— …
— Если я решу с ним вопрос в ближайшее время, то эти мухи не успеют ничего возразить.
— …Не говорите так. Я не готова уступить место моего ребенка какому-то незнакомому мальчишке.
— …Чего?
Я пришла в себя только после того, как проговорилась.
«Я не хотела рассказывать об этом вот так…»
Как умный человек, я правда старалась переключиться на новость о беременности после того, как разберусь с его тревогами. Однако меня уже было не остановить.
— Как вы сказали? Вы хотите стать приемным отцом?
— …П-принцесса.
— Я заполучу все. Звание профессора археологии, Вас, Ваши деньги и власть — все для нашего ребенка!
— Погоди, успокойся.
Я была готова выколоть ему глаза, так что Каллисто пришлось быстро отступить. Пока я говорила, злость во мне только росла.
«Нет, ну зачем тому, чьей мечтой было стать идеальным императором, отказываться от трона? Я его об этом не просила!»
Я даже не могла себе представить Каллисто, который перестал быть императором. И все равно я подумывала вернуться в столицу еще до того, как мы обнаружили это место. Через Марианну я доставала книги, нужные для образования правительницы, из архивов бывшей императрицы. А что за чушь он мне наплел?
— Не говорите, что уступите трон, и усердно работайте над политическими вопросами. Поняли? Я не вынесу, если моему ребенку придется преклоняться перед другими!
— Что все это… должно означать? — спросил Каллисто, озадаченный шквалом угроз. — Мы еще даже не женаты, так с чего вдруг ты заговорила о ребен… Постой-ка.
— …
— Цветок лунных фаз, да?
Я не знала, дошло ли до него, наконец. Он уставился на меня.
— …А, это средство народной медицины в Мальтбане… Беременные спокойно едят эти ягоды, хотя остальные не могут…
— …
— К Вашему сведению, я не выплюнула ни кусочка.
У Каллисто отвисла челюсть. Никогда таким не видела. Пока я смеялась, он, запинаясь, спросил, не сводя с меня глаз:
— К-к… когда?
— А что, мы не единожды не пользовались контрацепцией?
— Ты говоришь о случае, когда мы набухались, и ты меня изнасило… М-м-м!
«Заткнись!»
Быстро вытянув руку, я заткнула ему рот, чтобы не пробуждать воспоминания об этом постыдном случае. Стиснув зубы, я уточнила:
— На Вашем дне рождения. Давайте с этого момента избегать сквернословия и непотребного поведения, ребенок может услышать.
Он выглядел огорошенным. Решив, что он уже не станет нести околесицу, я оторвала ладонь от его губ, но Каллисто схватил меня за руку и посмотрел на мой живот наполовину ошалелыми глазами.
— Ты… Ты беременна?
Похоже, он все еще не мог поверить в это.
— Я не собиралась встречаться с Эклисом… Только хотелось убедиться в том, что у меня ребенок, не прибегая к помощи Жана.
— …Так вот зачем ты наложила несколько защитных талисманов на живот, — вздохнув, пробормотал он, наконец-то поняв.
— Я хотела быстренько провериться и вернуться… — кивнула я, едва сдерживая слезы.
Я и сама не понимала, как попала в такое дурацкое положение.
Покосившись на Каллисто, я заметила, что он странно напряжен, и впервые задумалась о том, что это могло стать слишком неожиданной вестью для него.
— …Вы не рады?
— Что? Кто сказал, что я не рад?
— Вы говорили, что хотели бы медовый месяц в награду за долгую разлуку.
— Э-это не то, что я имел в виду!.. То есть!..
Он резко закрыл рот рукой, неосознанно попытавшись чертыхнуться. Видимо, он тоже верил, что ребенок слышит его.
«Поверить не могу: настал день, когда это стало волновать его…»
Я по-новому взглянула на него.
Тем временем он кивнул, закрывая рот руками. Кончики его ушей, выглядывавшие через золотистую шевелюру, прямо-таки алели.
— …Ваше Величество, Вы плачете? — спросила я, всматриваясь в его лицо.
Он ответил, отвернувшись:
— …Не плачу.
Однако его голос чуть дрогнул в конце. Его реакция смутила меня.
— Не думала, что Вы будете плакать…
— Это не так. Не смейся над императором.
— Тогда почему Вы продолжаете прятать лицо?
Продолжая отворачиваться, чтобы спрятать лицо, он опустил руки, словно сдавшись. А потом осторожно взглянул на меня и тихо ответил:
— …Потому что боюсь представить, какой милой будет девчонка, похожая на тебя.
Было невероятно слышать, как он тихо говорит это, стоя с покрасневшими глазами. В этот миг неудержимые чувства захлестнули мое сердце. До такой степени, что море казалось по колено, до такой степени, что все проблемы могли бы решиться по щелчку пальцев.
— Каллисто, — тихо произнесла я. Он посмотрел на меня. Даже спустя пять лет я все еще смущалась этих глаз, из которых сейчас, похоже, все еще лились слезы. — …Эти пять лет я усердно училась, но, честно говоря, не уверена, что буду хороша в роли императрицы.
— А ты и не должна, — отрезал Каллисто, стоило мне договорить. — Делай только то, что хочешь. Если хочешь продолжить обучение — не вопрос. Ты же говорила, что хочешь растратить все деньги? Как скажешь. Можешь даже истребить неугодных, если хочешь.
— Не выдавайте свое желание за мое, — сказала я, слегка ударив его в грудь, когда он закончил перечислять «мои желания». — Жизнь невозможно прожить без ошибок. Однажды ты все бросаешь и начинаешь с чистого листа. А иногда все просто невероятно раздражает.
Я ничего не могла с этим поделать. Я долго притворялась Пенелопой, но все же такова моя натура. Ну и что, если я хочу жить так? Теперь у меня есть тот, кто поддержит меня во всем.
— Если Вы не против…
— …
— Пожалуйста, женитесь на мне.
Стянув кольцо с пальца, я надела его на мизинец Каллисто. Он, застыв, словно статуя, пробормотал:
— …А я думал, что мне придется ждать еще года три.
— …
— Че…
Он снова чуть не выругался, но поспешно закрыл рот руками. Увидев покрасневшие кончики ушей, я широко улыбнулась.
Немного погодя опустив руки, Каллисто обнял меня.
— …Я люблю тебя, Пенелопа Экхарт.
Наконец-то я заключила свое счастье и будущее в теплые объятия.