Глава 2531. Опасная правда. Часть 1 •
Решение проблемы Лита пришло в лице группы женщин, которые в задней части здания вели куда более ожесточённый спор, чем стража. По какой-то причине варги обходили их стороной, и никого не волновал поднимаемый ими шум.
Группа состояла из нескольких орков, Хати, шестиоких балоров и одной фоморки.
— Ты не имеешь права держать нас снаружи, Рила, — прорычала Хати в роскошном золотом платье, подчёркивающем её серебристую шерсть.
— Обсуждается наше будущее, и мы обязаны высказаться!
— Как верховная жрица Глемоса, я имею полное право, — ответила фоморка, чью красоту подчёркивала свободная тога, оставлявшая её спину открытой. Сложенные разноцветные крылья ниспадали от плеч до самой земли.
— Это мой долг — защищать вас, даже от самих себя. Каждая из нас доказала высший эволюционный потенциал и является незаменимой. Те, чьё положение надёжно, не имеют права решать судьбу тех, кто подлежит отбору.
— Перед уходом отсюда будет необходима чистка. Наши мужчины и дети погибнут, чтобы оставить нам как можно больше пищи. Думаешь, они смогут принять такое решение, глядя вам в глаза? Что у них хватит воли убить собственную кровь и себя, пока вы будете плакать и кричать?
— Наш бог Глемос учил нас, что будущее важнее прошлого и что только через жертвы наши расы смогут процветать. Весь Могар — наш враг. Даже наши тела предали нас и ежедневно пытаются убить. Это — единственный путь к выживанию!
— Чушь! — возразила обращённая орк-эльфийка, её кожа цвета светлой охры покраснела от прилива крови, а золотистые волосы развевались от всплеска маны.
— Мы могли бы попросить помощи у наших непавших сородичей.
— Чистокровные эльфы ещё существуют, но мы так и не попытались их найти. Мы могли бы заключить сделку с Советом Пробуждённых, поделившись Гармонизаторами и лабораторией Глемоса в обмен на лекарство от нашего состояния!
— Если одна лишь кровь Тирана добилась такого, представь, чего могут достичь четыре расы Пробуждённых, объединив ресурсы.
— Кощунство! — Рила ударила орка по щеке.
— Наш спаситель — не просто Пробуждённый. Он — бог, что сжалился над нашими предками после Падения и создал этот рай для нас.
— Это ты называешь раем? — вперёд выступила шестиокая балорка, вынужденная смотреть снизу вверх на более высокую фоморку.
— Мы прячемся под землёй, как крысы. Мы не можем расширить границы и вынуждены постоянно истреблять собственную кровь ради выживания.
— Это не рай, а больная лаборатория, и мы — подопытные. Глемос — не бог, иначе он бы уже нас исцелил. Он воспользовался нашей короткой жизнью и невежеством, чтобы переписать историю под себя.
— Мы делали вид, что верим в его ложь, только потому, что боялись…
— Как ты смеешь?! — Балорка попыталась парировать удар, но Рила оказалась быстрее и сильнее.
Удар сбил её с ног, за ним последовал яростный пинок.
— Глемос — бог! Без него ты была бы уродливым монстром. Без него я бы не родилась. Без него нет надежды. Если ты так презираешь его дары — я с радостью их отниму!
Фоморка схватила балорку за шею и собиралась вырвать ей сердце, но Хати в золотом платье схватила Рилу за запястье.
— Хватит. Я поняла тебя. Обещаю, мы будем вести себя смирно. А теперь отпусти её. — Рила попыталась вырваться, но хватка Хати лишь усилилась, и фоморке пришлось согнуться, иначе её руку бы сломали.
— Я верховная жрица, Сайра. Ты не можешь мне приказывать, — сквозь стиснутые зубы сказала Рила.
— А я — королева. Можем пройти внутрь и спросить, кто из нас более незаменим. — Хати шагнула вперёд с такой скоростью, что Лит едва заметил движение.
Сайра сжала фоморку с такой силой, что ни глаза, ни сила воли не помогли Риле вырваться.
— Ладно. Я прощу её проступок, — Рила разжала кулак. — Но если Бр’эй продолжит распространять своё ядовитое враньё, наше общество рухнет. Только вера в нашего бога и надежда, которую она дарит, позволяет нам выдерживать эти тяжёлые испытания.
— Ты готова взять на себя ответственность за неё?
— Готова, — кивнула королева Хати. — А теперь пойдём внутрь. Я не доверяю этой мрази из Дворов Нежити дальше, чем могу метнуть.
— Ты знаешь, что я не лгу, Сайра. Мы все видели записи из прошлого, хранящиеся в кристалле Бр’эй, — сказала балорка и указала на орка, та кивнула.
— Наши виды существовали до Глемоса. Он…
— Сейчас не время, Урэн, — прервала её Хати.
— Сегодня мы потеряли много хороших людей. Мы вот-вот потеряем свои дома и вырежем большую часть соседей и друзей лишь за то, что они родились с меньшим эволюционным потенциалом.
— Даже если всё увиденное нами — правда, а не бред древнего орка, выживет ли наш народ, если узнает, что вся его жизнь — ложь? Что нет никакого милосердного бога, только жестокий диктатор, разводивший нас, как скот?
Урэн открыла рот, но слов не нашлось. Она опустила взгляд, стиснула зубы и покачала головой.
— Истина — это роскошь, которую мы не можем себе позволить. Не сегодня, — сказала Сайра.
— Ложь — единственное, что даст нам шанс увидеть завтра.
Пустоперый использовал момент, когда женщины обнялись, чтобы максимально сжать своё тело и спрятать его в тенях участниц группы, и жрица скрылась внутри.
[К счастью, траугенам свойственны шесть рук и рост под два метра. С учётом пышных платьев, у меня как раз хватает места, чтобы спрятаться.]
Женщины быстро прошли через двери и по широкому коридору, достигнув открытого балкона, откуда можно было видеть и слышать всё, что происходило в зале внизу.
Также они привели Лита так близко к Солус, что она ощутила его точное местоположение даже без мысленной связи. Она покинула карман Эриона сразу после его прибытия во дворец и всё это время наблюдала из безопасного укрытия.
Она превратила своё каменное тело в жидкое состояние, медленно выскользнув наружу и постоянно подстраивая цвет под окружение.
Через несколько минут Солус достигла балкона, и увиденное заставило её широко раскрыть глаза от изумления.
Группа состояла из нескольких орков, Хати, шестиоких балоров и одной фоморки.
— Ты не имеешь права держать нас снаружи, Рила, — прорычала Хати в роскошном золотом платье, подчёркивающем её серебристую шерсть.
— Обсуждается наше будущее, и мы обязаны высказаться!
— Как верховная жрица Глемоса, я имею полное право, — ответила фоморка, чью красоту подчёркивала свободная тога, оставлявшая её спину открытой. Сложенные разноцветные крылья ниспадали от плеч до самой земли.
— Это мой долг — защищать вас, даже от самих себя. Каждая из нас доказала высший эволюционный потенциал и является незаменимой. Те, чьё положение надёжно, не имеют права решать судьбу тех, кто подлежит отбору.
— Перед уходом отсюда будет необходима чистка. Наши мужчины и дети погибнут, чтобы оставить нам как можно больше пищи. Думаешь, они смогут принять такое решение, глядя вам в глаза? Что у них хватит воли убить собственную кровь и себя, пока вы будете плакать и кричать?
— Наш бог Глемос учил нас, что будущее важнее прошлого и что только через жертвы наши расы смогут процветать. Весь Могар — наш враг. Даже наши тела предали нас и ежедневно пытаются убить. Это — единственный путь к выживанию!
— Чушь! — возразила обращённая орк-эльфийка, её кожа цвета светлой охры покраснела от прилива крови, а золотистые волосы развевались от всплеска маны.
— Мы могли бы попросить помощи у наших непавших сородичей.
— Чистокровные эльфы ещё существуют, но мы так и не попытались их найти. Мы могли бы заключить сделку с Советом Пробуждённых, поделившись Гармонизаторами и лабораторией Глемоса в обмен на лекарство от нашего состояния!
— Если одна лишь кровь Тирана добилась такого, представь, чего могут достичь четыре расы Пробуждённых, объединив ресурсы.
— Кощунство! — Рила ударила орка по щеке.
— Наш спаситель — не просто Пробуждённый. Он — бог, что сжалился над нашими предками после Падения и создал этот рай для нас.
— Это ты называешь раем? — вперёд выступила шестиокая балорка, вынужденная смотреть снизу вверх на более высокую фоморку.
— Мы прячемся под землёй, как крысы. Мы не можем расширить границы и вынуждены постоянно истреблять собственную кровь ради выживания.
— Это не рай, а больная лаборатория, и мы — подопытные. Глемос — не бог, иначе он бы уже нас исцелил. Он воспользовался нашей короткой жизнью и невежеством, чтобы переписать историю под себя.
— Мы делали вид, что верим в его ложь, только потому, что боялись…
— Как ты смеешь?! — Балорка попыталась парировать удар, но Рила оказалась быстрее и сильнее.
Удар сбил её с ног, за ним последовал яростный пинок.
— Глемос — бог! Без него ты была бы уродливым монстром. Без него я бы не родилась. Без него нет надежды. Если ты так презираешь его дары — я с радостью их отниму!
Фоморка схватила балорку за шею и собиралась вырвать ей сердце, но Хати в золотом платье схватила Рилу за запястье.
— Хватит. Я поняла тебя. Обещаю, мы будем вести себя смирно. А теперь отпусти её. — Рила попыталась вырваться, но хватка Хати лишь усилилась, и фоморке пришлось согнуться, иначе её руку бы сломали.
— Я верховная жрица, Сайра. Ты не можешь мне приказывать, — сквозь стиснутые зубы сказала Рила.
— А я — королева. Можем пройти внутрь и спросить, кто из нас более незаменим. — Хати шагнула вперёд с такой скоростью, что Лит едва заметил движение.
Сайра сжала фоморку с такой силой, что ни глаза, ни сила воли не помогли Риле вырваться.
— Ладно. Я прощу её проступок, — Рила разжала кулак. — Но если Бр’эй продолжит распространять своё ядовитое враньё, наше общество рухнет. Только вера в нашего бога и надежда, которую она дарит, позволяет нам выдерживать эти тяжёлые испытания.
— Ты готова взять на себя ответственность за неё?
— Готова, — кивнула королева Хати. — А теперь пойдём внутрь. Я не доверяю этой мрази из Дворов Нежити дальше, чем могу метнуть.
— Ты знаешь, что я не лгу, Сайра. Мы все видели записи из прошлого, хранящиеся в кристалле Бр’эй, — сказала балорка и указала на орка, та кивнула.
— Наши виды существовали до Глемоса. Он…
— Сейчас не время, Урэн, — прервала её Хати.
— Сегодня мы потеряли много хороших людей. Мы вот-вот потеряем свои дома и вырежем большую часть соседей и друзей лишь за то, что они родились с меньшим эволюционным потенциалом.
— Даже если всё увиденное нами — правда, а не бред древнего орка, выживет ли наш народ, если узнает, что вся его жизнь — ложь? Что нет никакого милосердного бога, только жестокий диктатор, разводивший нас, как скот?
Урэн открыла рот, но слов не нашлось. Она опустила взгляд, стиснула зубы и покачала головой.
— Истина — это роскошь, которую мы не можем себе позволить. Не сегодня, — сказала Сайра.
— Ложь — единственное, что даст нам шанс увидеть завтра.
Пустоперый использовал момент, когда женщины обнялись, чтобы максимально сжать своё тело и спрятать его в тенях участниц группы, и жрица скрылась внутри.
[К счастью, траугенам свойственны шесть рук и рост под два метра. С учётом пышных платьев, у меня как раз хватает места, чтобы спрятаться.]
Женщины быстро прошли через двери и по широкому коридору, достигнув открытого балкона, откуда можно было видеть и слышать всё, что происходило в зале внизу.
Также они привели Лита так близко к Солус, что она ощутила его точное местоположение даже без мысленной связи. Она покинула карман Эриона сразу после его прибытия во дворец и всё это время наблюдала из безопасного укрытия.
Она превратила своё каменное тело в жидкое состояние, медленно выскользнув наружу и постоянно подстраивая цвет под окружение.
Через несколько минут Солус достигла балкона, и увиденное заставило её широко раскрыть глаза от изумления.
Закладка