Глава 2492. Тяжёлая Тень. Часть 4 •
— Потому что тогда Лерия хотела стать такой, как я, когда вырастет. А теперь она хочет быть как Лит, — Сентон сжал кулаки от ярости, но её быстро сменила отчаяние. — Она хочет поступить в Белый Грифон и стать магом.
— Это же идиотизм! — выпалил старый кузнец, поймав на себе осуждающие взгляды Рааза и Камилы. — То есть… конечно, Лерия может и не стать кузнецом. Более того, если она выберет другую жизненную силу, она вообще может перестать быть полностью человеком.
— Но это не делает её ни на йоту менее твоей дочерью или моей внучкой. Человека определяет не профессия, а ценности, которыми он живёт. Я горжусь тем, кем ты стал, Сентон, но не потому, что ты продолжил семейное дело.
— Я горжусь тобой за то, что ты — хороший человек и отец. Что ты живёшь честно и понимаешь цену труда. Если ты передашь Лерии эти ценности, она будет как ты — даже если решит стать политиком.
— Он прав, — сказал Рааз, не ведая, насколько точны были его слова. — Я не мог научить Лита ни охоте, ни магии. Но я уверен: если бы не мой пример, он мог бы вырасти куда более холодным и жестоким человеком.
— Всё, что ты можешь, — это делать всё ради блага своих детей и показывать им правильный путь. Следовать ему или нет — их решение. В этом и заключается родительство. Лерия станет как Лит только в том случае, если ты окончательно оттолкнёшь её, и у неё не останется других примеров.
Камила кивнула — ей самой были нужны эти слова не меньше, чем Сентону.
— Допустим, вы правы, — сказал Сентон. — Но как мне жить с высоко поднятой головой, если я постоянно в тени собственного зятя и дочери?
— Очень просто, — ответила Камила без тени сомнения. — Вспомни, какая у тебя жизнь сейчас, и сравни с тем, что было раньше. Я бы ни за что не променяла свою семью ни на что в мире.
— Да, обидные слова ранят, и мне бы тоже хотелось, чтобы меня ценили как личность, а не просто как жену Лита. Но это небольшая плата.
— Согласен, — кивнул Рааз. — Мне бы тоже хотелось играть большую роль в жизни своих детей, а не зависеть от Лита. Но именно благодаря ему Тиста жива, и наша семья сейчас как никогда счастлива. А это единственное, что для меня важно.
Сентон долго обдумывал эти слова, внутренне борясь между уязвлённой гордостью и здравым смыслом.
[Лит — фигура тяжеловесная, но без него я бы не женился на Рене. А даже если бы и женился, у Лерии всё равно была бы магия, и нам было бы некому научить её управлять ею.]
[Без Лита Фалько родился бы мёртвым,] — Сентон вздрогнул при мысли, как близко они с Реной были к потере сына из-за Душителя.
— Спасибо вам за эту маленькую интервенцию, но теперь мне нужно время, чтобы всё обдумать, — он встал и пожал руки всем собравшимся.
— Я знаю, что вы правы, но не чувствую этого. Я слишком долго носил всё это в себе.
— Не переживай, — Зекелл оттолкнул его руку и крепко обнял сына, похлопав по спине.
— Захочешь поговорить или получить крепкого пинка — ты знаешь, где меня найти. Только не заставляй меня напоминать, почему я выбрал фамилию Праудхаммер (Гордый Молот).
— Я тебе в прямом смысле кулаком вправлю мозги, если понадобится, — он с грохотом ударил кулаком по ладони, подчёркивая серьёзность намерения.
— Я знаю, что сделаешь, пап, — улыбнулся Сентон.
— Знаю, что меня не приглашали и это не моё место, но Рена — моя сестра, и я тоже хочу кое-что сказать, — все разом вздрогнули, когда одна из теней в комнате поднялась и обрела человеческую форму.
К счастью для Сентона, это был не Лит, как он опасался, а Трион.
Демон Тьмы подошёл к Сентону почти так же, как ранее это сделал Зекелл — вплотную, их лица оказались в сантиметре друг от друга.
— Прежде чем принять решение, подумай о Мелне и обо мне. Мы оба проходили через те же сомнения и пытались жить, потакая своей уязвлённой гордости. Прежде чем сказать или сделать что-то непоправимое — вспомни, к чему это нас привело.
Он тут же развернулся, превратился в плоскую тень и ускользнул под дверь.
— Простите. Я не знал, что он здесь, — смущённо почесал затылок Рааз. — Я его не звал, хотел, чтобы разговор остался частным.
— Не беспокойся, Рааз. Всё в порядке, — ответил Сентон.
[Может, стоило и правда пригласить Триона.]
Когда все покинули комнату и он остался один, Сентон подошёл к ближайшему зеркалу.
Он увидел в отражении собственный разъярённый взгляд и руки, всё ещё сжатые в кулаки. Он вспомнил, как видел то же выражение лица и слышал почти те же слова, когда смотрел видео-манифест Орпала.
Он вспомнил всю ту боль, которую Орпал принёс семье, особенно отцу. Сентон почти ощутил, как тень Орпала кладёт ему руку на плечо — и это ощущение было ему до жути отвратительно.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Спустя несколько дней Лит вернулся в Лутию, и жизнь вернулась в привычное русло. Камила снова работала Констеблем и расследовала заговоры против Короны, а Лит отправлялся в одну из шести великих академий, чтобы преподавать Магию Пустоты.
Некоторое время он отказывался от всех приглашений и посещал академию Молниеносного Грифона раз в три занятия. Каждый раз он будто бы невзначай упоминал, что место вызывает у него странные ощущения, и вспоминал тот день, когда ему отказали в приёме.
Присутствующие при этом члены семьи Короны, Вастор и Март с готовностью выслушивали его слова, после чего Лит неизменно благодарил первых за то, что они прислушались к мудрым советам покойного графа Ларка, а вторых — за заботу о нём как о студенте.
Он всегда был вежлив, не позволяя себе даже тени сарказма, но это не мешало нынешнему ректору академии проклинать имя Линнеи, а студентам Молниеносного Грифона — чувствовать себя униженными.
Другие ректоры и учащиеся прочих академий возненавидели их, ведь, несмотря на то, что академия Молниеносного Грифона когда-то отказала Верховному Магу, это было единственное место, куда он согласился прийти преподавать.
Все считали это незаслуженной честью и одновременно — личным оскорблением от Лита.
Бринджа не придавала скандалу значения, и Литу было всё равно. Но если для неё это лишь доказывало силу связи между Дистарами и Верхенами, то для Лита — это была просто мелочная месть.
К несчастью для него, тактика оказалась слишком эффективной. Чтобы унять нарастающее соперничество между академиями и открытое враждебное отношение к Молниеносному Грифону, Королевская семья попросила Лита чередовать занятия между всеми шестью великими академиями.
Чувствуя некоторую вину за то, что разжёг новый конфликт, пока пыль после войны ещё не осела, и выслушав упрёки всех, к кому он обращался за мнением, Лит в итоге согласился. Вскоре к нему присоединилась и Солус — её участие встретили с радушием.
— Это же идиотизм! — выпалил старый кузнец, поймав на себе осуждающие взгляды Рааза и Камилы. — То есть… конечно, Лерия может и не стать кузнецом. Более того, если она выберет другую жизненную силу, она вообще может перестать быть полностью человеком.
— Но это не делает её ни на йоту менее твоей дочерью или моей внучкой. Человека определяет не профессия, а ценности, которыми он живёт. Я горжусь тем, кем ты стал, Сентон, но не потому, что ты продолжил семейное дело.
— Я горжусь тобой за то, что ты — хороший человек и отец. Что ты живёшь честно и понимаешь цену труда. Если ты передашь Лерии эти ценности, она будет как ты — даже если решит стать политиком.
— Он прав, — сказал Рааз, не ведая, насколько точны были его слова. — Я не мог научить Лита ни охоте, ни магии. Но я уверен: если бы не мой пример, он мог бы вырасти куда более холодным и жестоким человеком.
— Всё, что ты можешь, — это делать всё ради блага своих детей и показывать им правильный путь. Следовать ему или нет — их решение. В этом и заключается родительство. Лерия станет как Лит только в том случае, если ты окончательно оттолкнёшь её, и у неё не останется других примеров.
Камила кивнула — ей самой были нужны эти слова не меньше, чем Сентону.
— Допустим, вы правы, — сказал Сентон. — Но как мне жить с высоко поднятой головой, если я постоянно в тени собственного зятя и дочери?
— Очень просто, — ответила Камила без тени сомнения. — Вспомни, какая у тебя жизнь сейчас, и сравни с тем, что было раньше. Я бы ни за что не променяла свою семью ни на что в мире.
— Да, обидные слова ранят, и мне бы тоже хотелось, чтобы меня ценили как личность, а не просто как жену Лита. Но это небольшая плата.
— Согласен, — кивнул Рааз. — Мне бы тоже хотелось играть большую роль в жизни своих детей, а не зависеть от Лита. Но именно благодаря ему Тиста жива, и наша семья сейчас как никогда счастлива. А это единственное, что для меня важно.
Сентон долго обдумывал эти слова, внутренне борясь между уязвлённой гордостью и здравым смыслом.
[Лит — фигура тяжеловесная, но без него я бы не женился на Рене. А даже если бы и женился, у Лерии всё равно была бы магия, и нам было бы некому научить её управлять ею.]
[Без Лита Фалько родился бы мёртвым,] — Сентон вздрогнул при мысли, как близко они с Реной были к потере сына из-за Душителя.
— Спасибо вам за эту маленькую интервенцию, но теперь мне нужно время, чтобы всё обдумать, — он встал и пожал руки всем собравшимся.
— Я знаю, что вы правы, но не чувствую этого. Я слишком долго носил всё это в себе.
— Не переживай, — Зекелл оттолкнул его руку и крепко обнял сына, похлопав по спине.
— Захочешь поговорить или получить крепкого пинка — ты знаешь, где меня найти. Только не заставляй меня напоминать, почему я выбрал фамилию Праудхаммер (Гордый Молот).
— Я тебе в прямом смысле кулаком вправлю мозги, если понадобится, — он с грохотом ударил кулаком по ладони, подчёркивая серьёзность намерения.
— Я знаю, что сделаешь, пап, — улыбнулся Сентон.
— Знаю, что меня не приглашали и это не моё место, но Рена — моя сестра, и я тоже хочу кое-что сказать, — все разом вздрогнули, когда одна из теней в комнате поднялась и обрела человеческую форму.
К счастью для Сентона, это был не Лит, как он опасался, а Трион.
Демон Тьмы подошёл к Сентону почти так же, как ранее это сделал Зекелл — вплотную, их лица оказались в сантиметре друг от друга.
— Прежде чем принять решение, подумай о Мелне и обо мне. Мы оба проходили через те же сомнения и пытались жить, потакая своей уязвлённой гордости. Прежде чем сказать или сделать что-то непоправимое — вспомни, к чему это нас привело.
Он тут же развернулся, превратился в плоскую тень и ускользнул под дверь.
— Простите. Я не знал, что он здесь, — смущённо почесал затылок Рааз. — Я его не звал, хотел, чтобы разговор остался частным.
— Не беспокойся, Рааз. Всё в порядке, — ответил Сентон.
[Может, стоило и правда пригласить Триона.]
Когда все покинули комнату и он остался один, Сентон подошёл к ближайшему зеркалу.
Он увидел в отражении собственный разъярённый взгляд и руки, всё ещё сжатые в кулаки. Он вспомнил, как видел то же выражение лица и слышал почти те же слова, когда смотрел видео-манифест Орпала.
Он вспомнил всю ту боль, которую Орпал принёс семье, особенно отцу. Сентон почти ощутил, как тень Орпала кладёт ему руку на плечо — и это ощущение было ему до жути отвратительно.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Спустя несколько дней Лит вернулся в Лутию, и жизнь вернулась в привычное русло. Камила снова работала Констеблем и расследовала заговоры против Короны, а Лит отправлялся в одну из шести великих академий, чтобы преподавать Магию Пустоты.
Некоторое время он отказывался от всех приглашений и посещал академию Молниеносного Грифона раз в три занятия. Каждый раз он будто бы невзначай упоминал, что место вызывает у него странные ощущения, и вспоминал тот день, когда ему отказали в приёме.
Присутствующие при этом члены семьи Короны, Вастор и Март с готовностью выслушивали его слова, после чего Лит неизменно благодарил первых за то, что они прислушались к мудрым советам покойного графа Ларка, а вторых — за заботу о нём как о студенте.
Он всегда был вежлив, не позволяя себе даже тени сарказма, но это не мешало нынешнему ректору академии проклинать имя Линнеи, а студентам Молниеносного Грифона — чувствовать себя униженными.
Другие ректоры и учащиеся прочих академий возненавидели их, ведь, несмотря на то, что академия Молниеносного Грифона когда-то отказала Верховному Магу, это было единственное место, куда он согласился прийти преподавать.
Все считали это незаслуженной честью и одновременно — личным оскорблением от Лита.
Бринджа не придавала скандалу значения, и Литу было всё равно. Но если для неё это лишь доказывало силу связи между Дистарами и Верхенами, то для Лита — это была просто мелочная месть.
К несчастью для него, тактика оказалась слишком эффективной. Чтобы унять нарастающее соперничество между академиями и открытое враждебное отношение к Молниеносному Грифону, Королевская семья попросила Лита чередовать занятия между всеми шестью великими академиями.
Чувствуя некоторую вину за то, что разжёг новый конфликт, пока пыль после войны ещё не осела, и выслушав упрёки всех, к кому он обращался за мнением, Лит в итоге согласился. Вскоре к нему присоединилась и Солус — её участие встретили с радушием.
Закладка