Глава 1245. Ставки и Арсеналы. Часть 1 •
— Мне плевать, что там со Световым Маяком. Немедленно направьте отряды элиты к башне! — прорычал Икрах в амулет связи, как только понял, что Солус вновь в полном боевом состоянии.
Благодаря прикрытию от Заката, Солус удалось воспользоваться Бодростью, и Видение Жизни Икраха этого не заметило. Запретное Солнце позволило ей использовать дыхательную технику на полную мощность и даже задействовать половину Башни для починки и усиления снаряжения.
[Не понимаю. Заклинание такого уровня должно было уничтожить её вместе с моими подданными. Но никто не умер,] — подумал Икрах, пока Солус неслась прямо на него.
Лит приземлился среди раненых колгийцев, что ещё восстанавливались, и схватил по одному за каждую руку и крыло. Его прикосновение было мягким — но они начали кричать, когда их тени ожили и пожрали их.
Икрах не поверил глазам, когда энергия, высвободившаяся из тел, унеслась в небо, а не вернулась в Запретное Солнце. Эти смерти вырвались из цикла ритуала, ослабив всех, а не усилив.
Люди вокруг Лита оцепенели от ужаса и восхищения, и в бою это стало роковой ошибкой.
Пока Икрах пытался понять, кем был этот вирмлинг, Солус уже обрушилась на него. Он попытался сотворить заклинание, но её удар в грудь опередил его. Икраха отбросило в башню.
Солус получила достаточный контроль над гейзером, чтобы даже энергетическое поле, окутывающее Икраха, больше не могло полностью его защитить. Он остался в сознании лишь благодаря слиянию с тьмой, но задыхался от пробитых лёгких.
— Кто, чёрт возьми, это такой? — прохрипел он.
— Моя Мерзость, — ответила Солус и активировала заклинание четвёртого круга Искусства Света — Алмазное Сверло.
Оно создаёт конструкцию из твёрдого света в форме бура, вбирающую в себя самые твёрдые минералы земли. В результате заклинание совмещает скорость светового луча с разрушительной мощью стихии земли.
Икрах едва успел уклониться — именно как Солус и рассчитывала. Бур ударил в башню за его спиной. Внешне повреждений не было, но поток энергии от гейзера к белому кристаллу на вершине дал сбой.
Благодаря устойчивости элемента земли конструкция требовала мало маны для поддержания и легко восстанавливалась.
— Теперь и я могу тянуть время, ублюдок, — сказала Солус.
Икрах сглотнул, чувствуя, как баланс сил ускользает из рук. Как-то так вышло, что Элфин не просто не страдала от Запретного Солнца — она постепенно отнимала у Перчаток власть над гейзером.
Прежде армии Пробуждённых не могли разрушить башню, потому что Запретное Солнце, Око Колги и Перчатки Менадион работали как единое целое.
С такого расстояния даже филактерия лича с фиолетовым ядром не могла использовать и половину своей силы, а Перчатки создавали энергетический купол, отклоняющий даже заклинания уровня Новы.
Кристалл на вершине служил стабилизатором, сдерживал запретную магию и равномерно распределял энергию мира по башне с минимальными усилиями от хозяина.
Но теперь Солнце больше не действовало, Перчатки теряли силу с каждой минутой, а Алмазное Сверло вот-вот разрушит башню, и тогда запретная магия выйдет из-под контроля.
Тем временем Тирис достигла континента Джиэра. Хотя в форме Грифона она могла летать со скоростью, раз в десять быстрее звука, на путь между двумя континентами и океаном уходил почти час.
Даже Хранитель не может открыть варп-ступени на таком расстоянии без помощи другого Хранителя. Ни Рогар-Фенрир, ни Загран-Гаруда не захотели помогать ей с нападением на территорию Фенагара — но и не стали мешать.
Вместе с Легайном и Салаарк они просто наблюдали, как Грифон с золотыми перьями устремляется в небо, а трение превращает воздух вокруг неё в огненное пламя.
Она поднималась всё выше, пока не покинула гравитационное поле Могара и не использовала вращение планеты себе во благо. На миг она взглянула на синий мир под собой, а потом нырнула вниз, чтобы ускориться за счёт гравитации.
Океаны и континенты казались неподвижными, но ей показалось, что воды между Джиэрой и Гарленом на миг изогнулись в улыбке. Тирис проигнорировала видение, сосредоточившись на ярости и словах Фенагара.
Живой кометой она достигла точки в нескольких милях от берега, где уже ждал Левиафан. Фенагар расположился между двумя гигантскими приливными волнами, разрезав океан надвое и обнажив морское дно.
У него не было времени на план, но он выбрал поле боя так, чтобы получить преимущество — использовать на полную воду и землю.
— Когда дерутся двое Хранителей, карты приходится переписывать, — тело Левиафана сверкало перламутровыми чешуйками, озаряя ночь, будто появилась вторая луна. — Я не позволю тебе разрушить мой дом и ещё сильнее усложнить жизнь моим подданным.
— Не строй из себя героя, Фенагар. Тебе плевать на своих. Ты выбрал это место только чтобы дать себе преимущество, — Тирис спустилась между приливами, глаза её сверкали, а голос гремел.
— Это твой последний шанс уйти. Вмешательство на мою территорию — серьёзное нарушение договора между Хранителями, — сказал Фенагар. Их присутствие уже вызывало сейсмические волны в воде и земле.
— Нарушение, которое ты сам совершаешь веками — за мой счёт! Хватит слов. Ты уже выиграл себе достаточно времени на свои трюки! — Тирис рванула вперёд, превращая тело в чистую энергию.
Форма Живой Молнии была не только у Роков — это одна из способностей их прародительницы, унаследованная даже не всеми из линии Грифонов.
— Вот дерьмо, — выругался Фенагар, когда её удар нарушил потоки энергии мира, разрушив массивы, которые он подготавливал, и повреждая уже созданные.
Разряды молнии переходили от тела Грифона к водяным стенам и обратно, создавая корону и разрушая магические конструкции. У Фенагара не осталось выхода — кроме как отступить.
Остальные Хранители наблюдали за битвой с благоговением, восхищением — и запасом солёных закусок под холодное пиво. Хорошее шоу — редкое удовольствие и приятный перерыв от дел.
— Ставлю на Тирис, — сказал Легайн. — Фенагар не успел подготовиться, да и лабораторию он покидает реже, чем я.
Благодаря прикрытию от Заката, Солус удалось воспользоваться Бодростью, и Видение Жизни Икраха этого не заметило. Запретное Солнце позволило ей использовать дыхательную технику на полную мощность и даже задействовать половину Башни для починки и усиления снаряжения.
[Не понимаю. Заклинание такого уровня должно было уничтожить её вместе с моими подданными. Но никто не умер,] — подумал Икрах, пока Солус неслась прямо на него.
Лит приземлился среди раненых колгийцев, что ещё восстанавливались, и схватил по одному за каждую руку и крыло. Его прикосновение было мягким — но они начали кричать, когда их тени ожили и пожрали их.
Икрах не поверил глазам, когда энергия, высвободившаяся из тел, унеслась в небо, а не вернулась в Запретное Солнце. Эти смерти вырвались из цикла ритуала, ослабив всех, а не усилив.
Люди вокруг Лита оцепенели от ужаса и восхищения, и в бою это стало роковой ошибкой.
Пока Икрах пытался понять, кем был этот вирмлинг, Солус уже обрушилась на него. Он попытался сотворить заклинание, но её удар в грудь опередил его. Икраха отбросило в башню.
Солус получила достаточный контроль над гейзером, чтобы даже энергетическое поле, окутывающее Икраха, больше не могло полностью его защитить. Он остался в сознании лишь благодаря слиянию с тьмой, но задыхался от пробитых лёгких.
— Кто, чёрт возьми, это такой? — прохрипел он.
— Моя Мерзость, — ответила Солус и активировала заклинание четвёртого круга Искусства Света — Алмазное Сверло.
Оно создаёт конструкцию из твёрдого света в форме бура, вбирающую в себя самые твёрдые минералы земли. В результате заклинание совмещает скорость светового луча с разрушительной мощью стихии земли.
Икрах едва успел уклониться — именно как Солус и рассчитывала. Бур ударил в башню за его спиной. Внешне повреждений не было, но поток энергии от гейзера к белому кристаллу на вершине дал сбой.
Благодаря устойчивости элемента земли конструкция требовала мало маны для поддержания и легко восстанавливалась.
— Теперь и я могу тянуть время, ублюдок, — сказала Солус.
Икрах сглотнул, чувствуя, как баланс сил ускользает из рук. Как-то так вышло, что Элфин не просто не страдала от Запретного Солнца — она постепенно отнимала у Перчаток власть над гейзером.
Прежде армии Пробуждённых не могли разрушить башню, потому что Запретное Солнце, Око Колги и Перчатки Менадион работали как единое целое.
С такого расстояния даже филактерия лича с фиолетовым ядром не могла использовать и половину своей силы, а Перчатки создавали энергетический купол, отклоняющий даже заклинания уровня Новы.
Кристалл на вершине служил стабилизатором, сдерживал запретную магию и равномерно распределял энергию мира по башне с минимальными усилиями от хозяина.
Но теперь Солнце больше не действовало, Перчатки теряли силу с каждой минутой, а Алмазное Сверло вот-вот разрушит башню, и тогда запретная магия выйдет из-под контроля.
Тем временем Тирис достигла континента Джиэра. Хотя в форме Грифона она могла летать со скоростью, раз в десять быстрее звука, на путь между двумя континентами и океаном уходил почти час.
Даже Хранитель не может открыть варп-ступени на таком расстоянии без помощи другого Хранителя. Ни Рогар-Фенрир, ни Загран-Гаруда не захотели помогать ей с нападением на территорию Фенагара — но и не стали мешать.
Вместе с Легайном и Салаарк они просто наблюдали, как Грифон с золотыми перьями устремляется в небо, а трение превращает воздух вокруг неё в огненное пламя.
Она поднималась всё выше, пока не покинула гравитационное поле Могара и не использовала вращение планеты себе во благо. На миг она взглянула на синий мир под собой, а потом нырнула вниз, чтобы ускориться за счёт гравитации.
Океаны и континенты казались неподвижными, но ей показалось, что воды между Джиэрой и Гарленом на миг изогнулись в улыбке. Тирис проигнорировала видение, сосредоточившись на ярости и словах Фенагара.
Живой кометой она достигла точки в нескольких милях от берега, где уже ждал Левиафан. Фенагар расположился между двумя гигантскими приливными волнами, разрезав океан надвое и обнажив морское дно.
У него не было времени на план, но он выбрал поле боя так, чтобы получить преимущество — использовать на полную воду и землю.
— Когда дерутся двое Хранителей, карты приходится переписывать, — тело Левиафана сверкало перламутровыми чешуйками, озаряя ночь, будто появилась вторая луна. — Я не позволю тебе разрушить мой дом и ещё сильнее усложнить жизнь моим подданным.
— Не строй из себя героя, Фенагар. Тебе плевать на своих. Ты выбрал это место только чтобы дать себе преимущество, — Тирис спустилась между приливами, глаза её сверкали, а голос гремел.
— Это твой последний шанс уйти. Вмешательство на мою территорию — серьёзное нарушение договора между Хранителями, — сказал Фенагар. Их присутствие уже вызывало сейсмические волны в воде и земле.
— Нарушение, которое ты сам совершаешь веками — за мой счёт! Хватит слов. Ты уже выиграл себе достаточно времени на свои трюки! — Тирис рванула вперёд, превращая тело в чистую энергию.
Форма Живой Молнии была не только у Роков — это одна из способностей их прародительницы, унаследованная даже не всеми из линии Грифонов.
— Вот дерьмо, — выругался Фенагар, когда её удар нарушил потоки энергии мира, разрушив массивы, которые он подготавливал, и повреждая уже созданные.
Разряды молнии переходили от тела Грифона к водяным стенам и обратно, создавая корону и разрушая магические конструкции. У Фенагара не осталось выхода — кроме как отступить.
Остальные Хранители наблюдали за битвой с благоговением, восхищением — и запасом солёных закусок под холодное пиво. Хорошее шоу — редкое удовольствие и приятный перерыв от дел.
— Ставлю на Тирис, — сказал Легайн. — Фенагар не успел подготовиться, да и лабораторию он покидает реже, чем я.
Закладка