Глава 1246. Ставки и Арсеналы. Часть 2 •
— Я тоже. Размер и территориальное преимущество ничего не значат, если не умеешь их использовать, — кивнула Салаарк.
— Ставлю на Тирис. Она хоть и меньше, но не представляю, чтобы Фенагар с его неповоротливостью мог вложиться в бой с такой же страстью, — заметила Загран, Гаруда, указывая на разницу в боевой ауре.
Её ярость сияла, как солнце, тогда как у Левиафана не было ничего, кроме уязвлённой гордости.
— Присоединяюсь. Хотя терпеть её не могу, должен признать: её кулаки причиняют такую боль, которую и вообразить трудно, — сказал Рогар, Фенрир, касаясь груди, будто старая рана могла вновь заныть.
— Бессмысленно делать ставки, если никто не поддерживает Фенагара. Разве что ставить на продолжительность боя, — заметил Легайн. — С учётом всех факторов, я ставлю на победу Тирис примерно через час.
— Час — слишком долго. С таким количеством воды и земли она не сможет нормально использовать воздух, а значит, потеряет половину своей мощи. Если не победит за полчаса — не победит вовсе, — возразила Загран.
— Я с ней сражался — и проиграл. Так что скажу: вы слишком недооцениваете Тирис. Ей нужен всего один удар, чтобы отбросить Фенагара и сменить поле боя. Как только они окажутся на суше — ему конец. Пятнадцать минут максимум, — сказал Рогар.
— А я ставлю на победу раньше трёх минут, — заявила Салаарк, ошарашив остальных. — После смерти Валерона единственным способом вытащить её из логова был дружеский спарринг. Она так ни разу меня и не победила, но опыта у неё больше, чем у кого-либо из нас. Не считая Загран и меня, конечно.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Город Колга. Сейчас.
[То, что Тиста нашла гейзер — невероятная удача. Иначе с теми объёмами энергии, что Башня получала от Регии, я бы не успел подготовить столько алхимических инструментов,] — подумал Лит.
Его вмешательство позволило Солус сражаться с Икрахом один на один, но поставило самого Лита в невыгодное положение. Война была бесполезна против врагов, чья регенерация позволяла им залечивать раны быстрее, чем клинок отрывался от плоти.
Способность Обратного Потока предотвращала исцеление и причиняла сильнейшую боль, но для этого меч должен был оставаться в теле. Лит не знал, сколько времени потребуется, чтобы убить колгийца таким способом, и был не уверен, принесёт ли это вообще пользу.
Только его прикосновение убивало тех, кто подпитывался Запретным Солнцем, и истощало его силы. Любой другой метод лишь возвращал энергию, вложенную ритуалом при рождении, усиливая остальных.
Рэм упоминал регенерацию колгийцев, и Лит подготовился. Но даже в самых параноидальных сценариях он не мог представить, что Солус вернёт себе тело и уйдёт.
Как ей не хватало его боевых навыков, так ему — её тактического мышления. А время у него шло куда быстрее. Без Солус его сторона Мерзости защищала от ядовитой жизненной силы Колги, но оставляла мана-ядро уязвимым.
Близость к Запретному Солнцу сильно нагружала даже его ярко-синее ядро, и каждое новое заклинание только усугубляло отравление. К счастью, алхимические инструменты маны не требовали.
Колгийцы усмехнулись, увидев, как вирмлинг бросает в них зелёные шишки, будто конфеты. Некоторые даже попытались поймать их в воздухе и положить в пространственные амулеты.
Они знали о кедровых орешках только по книгам — и надеялись, что вкус у них такой же, как в легендах.
Вот только это были не шишки. Любой землянин узнал бы в них гранаты — и попытался бы укрыться, но и это было бы ошибкой. Эти устройства срабатывали при контакте: без таймера, при малейшей вибрации.
Вокруг себя Лит держал ветряной барьер, чтобы отразить мелкие камни, которые огненная магия в гранатах выбрасывала во все стороны. Взрыв придавал снарядам земли нужную скорость, чтобы пробить зачарованные доспехи колгийцев.
[Вот дерьмо,] — подумал Лит, наблюдая, как их раны заживают прямо на глазах, а осколки выталкиваются из тел жертв.
[Шаг первый провален. Посмотрим, стоил ли второй усилий.]
Каменные снаряды были лишь носителем, чтобы доставить содержимое через гравитационный барьер защитных печатей. Взрыв ослаблял защиту, удар добивал — и белый фосфор оказывался внутри тел.
Он обезвоживал ткани, превращая жидкость в фосфорную кислоту, и сжигал врагов изнутри. Несмотря на регенерацию, фосфор продолжал плавить плоть, выводя противников из строя через невыносимую боль.
Убить их Солнце не давало, но Лит надеялся выиграть время, чтобы забрать Перчатки Менадион.
Но надежды разбились, когда в бой через варп-ступени вступили солдаты в хорошей экипировке. Вторая волна колгийцев лишила Лита иллюзий.
[Во-первых, белый фосфор трудно получить, всё пришлось собирать и перерабатывать вручную. Во-вторых, он — естественный огонь, а значит, бесполезен против брони, способной выдержать осколки.
Вот почему я планировал использовать его для прикрытия отступления, а не как оружие против чёртовой армии!] — Лит снова открыл карманное измерение, и на землю посыпались чёрные изогнутые плитки.
Колгийцы остановились, создав земляные щиты от новой угрозы, но ничего не произошло. Плитки складывались одна на другую, образуя небольшую башню вокруг Лита.
Как только солдаты опустили щиты, чтобы выпустить залп заклинаний, Лит щёлкнул пальцами, активируя мины "Клеймор".
Взрывы разметали тьмой заряженные каменные снаряды во все стороны. Их импульс был таков, что даже те, кто успел поставить защиту, не уцелели.
Камни скакали, как шарики в пинболе, и попадали в цель даже с тыла, превращая жертв в неживое решето. Магия тьмы временно отключала регенерацию, превращая бессмертие в проклятие.
В эпицентре, невредимым остался только вирмлинг.
Обычно алхимические инструменты вредят даже своему владельцу, ведь питаются чужой маной, но Лит был и создателем, и пользователем. Всё было заряжено его собственной маной, и не действовало на него.
Он использовал хаос и страх, вызванные тьмой, чтобы убить как можно больше. Но этого было недостаточно.
Каждый залп алхимии давал ему лишь несколько секунд. А после первого применения они теряли эффект неожиданности — и основную ценность.
— Ставлю на Тирис. Она хоть и меньше, но не представляю, чтобы Фенагар с его неповоротливостью мог вложиться в бой с такой же страстью, — заметила Загран, Гаруда, указывая на разницу в боевой ауре.
Её ярость сияла, как солнце, тогда как у Левиафана не было ничего, кроме уязвлённой гордости.
— Присоединяюсь. Хотя терпеть её не могу, должен признать: её кулаки причиняют такую боль, которую и вообразить трудно, — сказал Рогар, Фенрир, касаясь груди, будто старая рана могла вновь заныть.
— Бессмысленно делать ставки, если никто не поддерживает Фенагара. Разве что ставить на продолжительность боя, — заметил Легайн. — С учётом всех факторов, я ставлю на победу Тирис примерно через час.
— Час — слишком долго. С таким количеством воды и земли она не сможет нормально использовать воздух, а значит, потеряет половину своей мощи. Если не победит за полчаса — не победит вовсе, — возразила Загран.
— Я с ней сражался — и проиграл. Так что скажу: вы слишком недооцениваете Тирис. Ей нужен всего один удар, чтобы отбросить Фенагара и сменить поле боя. Как только они окажутся на суше — ему конец. Пятнадцать минут максимум, — сказал Рогар.
— А я ставлю на победу раньше трёх минут, — заявила Салаарк, ошарашив остальных. — После смерти Валерона единственным способом вытащить её из логова был дружеский спарринг. Она так ни разу меня и не победила, но опыта у неё больше, чем у кого-либо из нас. Не считая Загран и меня, конечно.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Город Колга. Сейчас.
[То, что Тиста нашла гейзер — невероятная удача. Иначе с теми объёмами энергии, что Башня получала от Регии, я бы не успел подготовить столько алхимических инструментов,] — подумал Лит.
Его вмешательство позволило Солус сражаться с Икрахом один на один, но поставило самого Лита в невыгодное положение. Война была бесполезна против врагов, чья регенерация позволяла им залечивать раны быстрее, чем клинок отрывался от плоти.
Способность Обратного Потока предотвращала исцеление и причиняла сильнейшую боль, но для этого меч должен был оставаться в теле. Лит не знал, сколько времени потребуется, чтобы убить колгийца таким способом, и был не уверен, принесёт ли это вообще пользу.
Только его прикосновение убивало тех, кто подпитывался Запретным Солнцем, и истощало его силы. Любой другой метод лишь возвращал энергию, вложенную ритуалом при рождении, усиливая остальных.
Рэм упоминал регенерацию колгийцев, и Лит подготовился. Но даже в самых параноидальных сценариях он не мог представить, что Солус вернёт себе тело и уйдёт.
Как ей не хватало его боевых навыков, так ему — её тактического мышления. А время у него шло куда быстрее. Без Солус его сторона Мерзости защищала от ядовитой жизненной силы Колги, но оставляла мана-ядро уязвимым.
Близость к Запретному Солнцу сильно нагружала даже его ярко-синее ядро, и каждое новое заклинание только усугубляло отравление. К счастью, алхимические инструменты маны не требовали.
Колгийцы усмехнулись, увидев, как вирмлинг бросает в них зелёные шишки, будто конфеты. Некоторые даже попытались поймать их в воздухе и положить в пространственные амулеты.
Они знали о кедровых орешках только по книгам — и надеялись, что вкус у них такой же, как в легендах.
Вот только это были не шишки. Любой землянин узнал бы в них гранаты — и попытался бы укрыться, но и это было бы ошибкой. Эти устройства срабатывали при контакте: без таймера, при малейшей вибрации.
Вокруг себя Лит держал ветряной барьер, чтобы отразить мелкие камни, которые огненная магия в гранатах выбрасывала во все стороны. Взрыв придавал снарядам земли нужную скорость, чтобы пробить зачарованные доспехи колгийцев.
[Вот дерьмо,] — подумал Лит, наблюдая, как их раны заживают прямо на глазах, а осколки выталкиваются из тел жертв.
[Шаг первый провален. Посмотрим, стоил ли второй усилий.]
Каменные снаряды были лишь носителем, чтобы доставить содержимое через гравитационный барьер защитных печатей. Взрыв ослаблял защиту, удар добивал — и белый фосфор оказывался внутри тел.
Он обезвоживал ткани, превращая жидкость в фосфорную кислоту, и сжигал врагов изнутри. Несмотря на регенерацию, фосфор продолжал плавить плоть, выводя противников из строя через невыносимую боль.
Убить их Солнце не давало, но Лит надеялся выиграть время, чтобы забрать Перчатки Менадион.
Но надежды разбились, когда в бой через варп-ступени вступили солдаты в хорошей экипировке. Вторая волна колгийцев лишила Лита иллюзий.
[Во-первых, белый фосфор трудно получить, всё пришлось собирать и перерабатывать вручную. Во-вторых, он — естественный огонь, а значит, бесполезен против брони, способной выдержать осколки.
Вот почему я планировал использовать его для прикрытия отступления, а не как оружие против чёртовой армии!] — Лит снова открыл карманное измерение, и на землю посыпались чёрные изогнутые плитки.
Колгийцы остановились, создав земляные щиты от новой угрозы, но ничего не произошло. Плитки складывались одна на другую, образуя небольшую башню вокруг Лита.
Как только солдаты опустили щиты, чтобы выпустить залп заклинаний, Лит щёлкнул пальцами, активируя мины "Клеймор".
Взрывы разметали тьмой заряженные каменные снаряды во все стороны. Их импульс был таков, что даже те, кто успел поставить защиту, не уцелели.
Камни скакали, как шарики в пинболе, и попадали в цель даже с тыла, превращая жертв в неживое решето. Магия тьмы временно отключала регенерацию, превращая бессмертие в проклятие.
В эпицентре, невредимым остался только вирмлинг.
Обычно алхимические инструменты вредят даже своему владельцу, ведь питаются чужой маной, но Лит был и создателем, и пользователем. Всё было заряжено его собственной маной, и не действовало на него.
Он использовал хаос и страх, вызванные тьмой, чтобы убить как можно больше. Но этого было недостаточно.
Каждый залп алхимии давал ему лишь несколько секунд. А после первого применения они теряли эффект неожиданности — и основную ценность.
Закладка