Глава 523 — Падение Эфеота •
От лица Артура Лейвина.
Я появился в самом центре жутких, пустых хранилищ реликвария Агроны. Тела Кэзесса Индрата и Агроны Вритры бесцеремонно вывалились рядом со мной и теперь лежали у моих ног. Вид их тел на холодном, голом камне Тэгрин Келума внезапно сделал их смерти более окончательными. Словно конец.
Но… это был не он.
Эти два владыки асур были угрозой. Для меня, для моей семьи, для моего мира. Оба застряли в цикле, который сами же и создали, они прожили слишком долго и стали слишком косными, чтобы научиться жить бок о бок с «лессерами» хоть в каком-то подобии равенства. И хотя Агрона представлял постоянную и активную опасность, именно Кэзесс был большей угрозой, проявись она через пятьдесят, сто или тысячу лет. У моего мира не было будущего, пока он существовал, и ни одному его обещанию нельзя было доверять, и ни одно не было бы исполнено.
И всё же, даже когда оба были мертвы, главная экзистенциальная угроза всё ещё оставалась.
В Тэгрин Келуме было на удивление тихо. В тридцати метрах от меня стояли Тессия и Сильви у корпуса проекции джинна — единственной примечательной детали этого огромного, пустого пространства. Рука Тесс была прижата к кристаллу корпуса, её брови нахмурены над закрытыми глазами, а губы плотно сжаты. Благодаря шестому чувству, которое давало мне Сердце Мира, я ощущал, как мана пульсирует между ней и кристаллом.
‘Хорошо’, — подумал я. ‘Мне понадобится помощь Джи-э. Если она смогла найти меня, спрятанного в карманном измерении на другом конце света, то сможет произвести необходимые расчёты, чтобы остановить падение Эфеота на планету’.
Сильви обернулась, почувствовав меня. Её золотые глаза, словно отражение моих собственных, опустились на безжизненные тела у моих ног. Она коснулась Тессии, та вздрогнула и отпрянула от корпуса Джи-э. Когда Тесс увидела меня, её лицо озарилось, и она сделала несколько быстрых шагов в мою сторону, будто собиралась броситься в мои объятия. Затем её взгляд упал на тела, и она замерла.
Реджис спрыгнул с моей руки, когда я перешагнул через тело Агроны и подошёл, чтобы обнять Тессию. Я позволил себе на мгновение просто дышать, согреваясь её теплом. Моя единственная оставшаяся рука скользнула в её волосы, перебирая шелковистые пряди.
«Ты в порядке?» — спросила она, глядя туда, где должна была быть моя отсутствующая рука.
Я не ответил сразу, мне нужно было мгновение, чтобы по-настоящему обдумать её вопрос. В порядке ли я? Возможно, это не имело значения. Я отступил на шаг, позволив руке скользнуть по её щеке. «А ты?»
Её взгляд метнулся мимо меня к Агроне. Одна её рука поднялась, чтобы удержать мою у своего лица, но другая сжалась в кулак. Она не смотрела на меня, когда заговорила. «Он был чудовищем, Артур. Самым ужасным человеком, которого я когда-либо встречала или могла себе представить. Он не видел ни в ком личность. Каждый раз, когда мой разум начинал просыпаться внутри моего тела, когда я пыталась достучаться до Сесилии, он отталкивал меня обратно. Это было похоже на попытку глотнуть воздуха, только чтобы кто-то снова затолкал мою голову под воду. Вечно тонешь, но никогда не умираешь». Она прижалась лбом к моей груди. «Не думаю, что я когда-либо кого-то ненавидела по-настоящему, Артур. Но его я ненавидела».
Я прерывисто выдохнул, жалея, что не знаю, что лучше говорить в такие моменты. «Он больше никому не причинит вреда».
Руки Тессии обвились вокруг моей поясницы, и она крепко притянула меня к себе.
Сильви прошла мимо нас и замерла у останков Кэзесса. Её чувства были отрезаны от меня — то ли чтобы дать мне сосредоточиться, то ли чтобы сохранить толику личного пространства для себя. Скорее всего, и то и другое. Но когда она заметила, что я смотрю, её мысли коснулись моих, лёгкие, как прикосновение крыльев бабочки, давая понять, что она в порядке.
Где-то совсем рядом раздался грохот лавины, и крепость содрогнулась, возвращая меня в реальность. «Мне нужно поговорить с Джи-э».
Тессия вздохнула и, встав на цыпочки, поцеловала меня — быстрый поцелуй, от которого потеплело и в груди, и на щеках. «Тебе лучше поторопиться. Она… угасает».
Мой пульс подскочил. «Постой, что?»
Сильви прошла мимо меня, ведя к кристаллическому корпусу. Только тогда я заметил, что причина, по которой Тессия смогла положить руку на кристалл, заключалась в том, что каменные кольца больше не вращались вокруг устройства. «Прямо перед тем, как ты вернулся. Должно быть, это случилось, когда умер Агрона. По её системе прошла какая-то ударная волна».
Я поспешил к корпусу, ища какие-либо признаки физических повреждений, но не нашёл ни одного. «Джи-э?»
Тессия, последовавшая за мной, взяла мою руку и сжала её, поднимая. «Ты должен коснуться кристалла». Она прижала мои руки к нему.
Я почувствовал прилив осознания, и другое сознание соединилось с моим. ‘Ах. Артур Л-Лейвин. Ты преуспел. Ты одержал победу. А значит, остался лишь один путь вперёд’. Голос в моей голове, казалось, тянулся и трещал, создавая заикающийся звук. ‘Пожалуйста. Ты должен выполнить мою главную директиву. Не позволь Ре-Ре-Реликтовым Гробницам быть уничтоженными’.
Энергия, хранящаяся в корпусе, истощалась с каждой секундой. У Джи-э оставались минуты, может, и того меньше. ‘Это Агрона сделал?’
‘Похоже, он внедрил скрытый механизм защиты в мою сеть связи. После его с-смерти часть магии, привязывающей меня к… Реликтовым Гробницам, взорвалась, оборвав мой источник питания и пов-пов-повредив целостность моих внутренних структур’.
Я сделал успокаивающий вдох, одна моя рука сжалась в кулак, другая сильно прижалась к холодной, гладкой поверхности кристалла. ‘Слушай меня, Джи-э. Я знаю, как остановить разрыв эфирного плана и одновременно спасти Реликтовые Гробницы. Но я не смогу этого сделать, если Эфеот сначала всё уничтожит. Мне нужна твоя помощь’.
Используя вычислительные свойства последнего краеугольного камня, я показал Судьбе, как можно медленно и постепенно высвободить скопившийся эфир, избежав опустошения жизни в этом мире. Но природа процесса — сочетание Королевского Гамбита, Судьбы и самого краеугольного камня — не позволила мне впитать все детали. В частности, подробности того, как достичь далёкого будущего, были приглушёнными и расплывчатыми в каждом видении, поскольку я вообще не мог видеть время вокруг моего поражения симулякра Агроны. Разрыв нитей Судьбы вызвал рябь, которая расходилась на годы вперёд.
Я чувствовал расширяющийся разлом снаружи. Без Кэзесса его народ не мог удержать его. Если весь Эфеот выльется через разлом и врежется в этот мир, оба будут уничтожены, и потенциальное будущее, которое я видел, никогда не наступит. Но я не знал, как это остановить.
‘Хотя это не совсем так’, — признался я себе.
Реджис, который устало последовал за мной и теперь смотрел на меня снизу, ответил на мою мысль низким и неопределённым рычанием.
Возникла дрожь, похожая на ментальный эквивалент чьей-то попытки сделать вдох. ‘Боюсь-боюсь, что мой разум… почти исчез. Но если ты поторопишься…’
Хотя это и было мучительно, я активировал Королевский Гамбит и погрузился в возросшие мыслительные и вычислительные способности, которые он давал. «Как думаешь, сколько у нас времени?» — я произнёс слова вслух и одновременно подумал их для Джи-э.
‘У меня е-есть лишь мгновения. А у этого мира?’ — раздался статический треск, когда она сделала паузу. ‘Не могу ска-сказать. Час. Не больше… не больше’.
Я больше не терял времени, пустившись в объяснение своих мыслей, чтобы выжать из проекции джинна всё, что мог. Моя первая идея заключалась в том, чтобы сжать ландшафт в континент, который примерно поместился бы там, где он был раньше.
‘Основываясь на моём понимании Эф-Эфеота, это потребует уничтожения от девяноста одного до девяноста восьми процентов родины асур, в зависимости от того, какую часть океана ты готов сместить. Любая ошибка может п-привести к затоплению и Дикатена, и Алакрии’.
Я кивнул, догадываясь об этом и сам. ‘А что насчёт чего-то вроде луны? С помощью божественной руны спатиума я мог бы переформировать ландшафт в сферу за пределами атмосферы’.
‘Интересное пре-пре-предложение. Я вижу две проблемы. Во-первых, разлом в настоящее время находится в атмосфере этого мира, что потребует от тебя перемещения всего Эф-Эфеота на тысячи километров на безопасную орбиту. Во-вторых, те-те-тебе нужно будет затем создать атмосферу вокруг новой лу-луны Эфеота’.
Я перешёл к идеям более высокого порядка, менее привязанным к физической реальности, как я её понимал, идеям слишком сложным, чтобы я мог полностью исследовать их потенциал в одиночку.
Затем Джи-э остановила меня. Я только что объяснил довольно странную концепцию, которая, как я думал, вряд ли сработает, но была вдохновлена некоторыми собственными разработками джиннов.
‘Это-это-это могло бы спасти до сорока пяти процентов зем-земной массы Эфеота’, — ответила Джи-э, треск и заикание становились всё хуже. ‘Вычисления… сложны. А я-я достигаю-гаю-гаю конца своей силы…’
«Нам нужно больше времени».
«Что мы можем сделать, Артур?» — спросила Сильви, её тон был пытливым, настойчивым. Тессия стояла позади неё, не в силах скрыть страх на лице.
Вопросы кружились вместе с шестерёнками в моём мозгу, быстро, со скрежетом и по кругу, так и не находя ответов. Сможет ли Сильви остановить время на достаточно долгий срок, чтобы рассчитать, как переместить Эфеот в этот мир, не уничтожив ни один из них — или оба? Смогу ли я использовать Реквием Ароа, чтобы сдержать Эфеот ещё немного, или связать разлом, или вернуть корпус Джи-э в состояние до того, как сработала ловушка Агроны?
Мой разум резко вернулся к Реджису и божественной руне Разрушения, когда крепость содрогнулась от близкого удара. ‘Сам Эфеот не нужно спасать, чтобы уберечь этот мир от уничтожения’.
Мои мысли, казалось, шли по спирали.
Элли была там, наверху, в Эфеоте. Мама. Смогу ли я вытащить их вовремя? И если я смогу вытащить их, кого ещё я смогу спасти, прежде чем предать огню весь мир асур? И если я не смогу спасти всех остальных, обязан ли я вместо этого не спасать никого, чтобы предотвратить потенциальное насилие между выжившими и «лессерами», которых выбрали вместо них? Но тогда, чем я лучше Кэзесса, если обрекаю асур на смерть?
Но другой, более жёсткий голос ответил: ‘А есть ли у меня другой выбор?’
Когда я не ответил Сильви, Тессия шагнула вперёд, её рука обвила мой кулак и заставила его разжаться, чтобы переплести свои пальцы с моими. «Я… могу дать тебе больше времени».
Противоречащие друг другу ветви мыслей, каждая из которых боролась за то, чтобы стать «основной», внезапно слились воедино, когда моё внимание полностью переключилось на Тесс. «Что ты имеешь в виду?»
Её горло дёрнулось, когда она тяжело сглотнула. Она не совсем встречалась со мной взглядом, но на её лице было выражение напряжённой сосредоточенности. Её пальцы сжались вокруг моих, и я почувствовал в них лёгкую дрожь. «Её корпус умирает, но разум — вся информация, составляющая её сохранённое сознание — всё ещё там, верно? Ей просто нужно другое место, чтобы… быть».
Её предложение обрело смысл, и я мгновенно напрягся, отвергая эту мысль. «Нет, это…» Но я не смог закончить фразу.
Одна нить моего разума вернулась к Викториаде, к Тессии, умоляюще смотрящей на меня, словно просящей о смерти… и она снова хотела поставить себя в такое положение? Нет. Тессия слишком долго делила своё тело без права голоса. И всё же… перед лицом уничтожения мира, уничтожения всех, было ли жестоко просить её об этом… или это была просто необходимость?
Мои челюсти сжались. Я не мог отказать ей в возможности помочь спасти саму себя.
Но, может быть, был другой способ. «Я должен это сделать. Джи-э, ты можешь использовать меня в качестве своего корпуса. Моё тело и эфир должны дать тебе достаточно силы».
Наступила пауза, и на мгновение я испугался, что Джи-э исчезла. Затем: ‘Со временем, во-возможно, я смогла бы. Но ты не знаешь, как принять меня в-вн-внутрь. Мне пришлось бы бороться с тобой за контроль, как Сесилия б-боролась с Тессией-Тессией. Твой разум стал бы по-полем битвы, и всё остальное стало бы гораздо с-сло-сложнее’.
Я закрыл глаза и сделал прерывистый вдох. «Тогда как Тессия сможет это сделать?»
Ответила сама Тессия.
«Там есть место. Своего рода… пустое пространство, оставленное Сесилией».
Её рука прижалась к кристаллу рядом с моей.
‘Если ты сможешь перенести себя ко мне, я впущу тебя’. Колебание в её голосе отсутствовало в её физическом присутствии и ментальной проекции. Губы сжаты в твёрдую линию, брови серьёзно нахмурены, она держалась с уверенностью, которая укрепила и мою собственную решимость.
‘С по-подходящими формами заклинаний’, — медленно ответила Джи-э. ‘Но мне понадобится больше вре-времени’.
Я всё ещё колебался, но Сильви, её лицо сморщилось от усилия следить за этим разговором сквозь шум Королевского Гамбита, легко коснулась моих мыслей. ‘Бремя всех проблем не может лежать только на твоих плечах’.
Она протянула руку, чтобы коснуться кристалла. Эфир сместился, образуя клетку из удержанного времени вокруг корпуса, останавливая продолжающееся истощение его источника питания. Я, в свою очередь, влил эфир в невидимую связь, соединяющую корпус с Реликтовыми Гробницами, используя Реквием Ароа как проводник для её восстановления. Я не мог воссоздать заклинание Агроны, но вместо этого притянул связь к себе, так что я сам стал источником силы для Джи-э.
Джи-э, её разум был осторожно свободен внутри корпуса, хотя сама физическая структура была заморожена, использовала этот внезапный приток эфирной силы, чтобы вырваться наружу.
Пространство вокруг нас стало белым. Сильви и Реджис исчезли, и я стоял бок о бок с Тессией.
«Ты уверена?»
Голос был бестелесным, но звучал как голос Джи-э.
«Уверена», — подтвердила Тесс.
Силуэт из чистой силы, который я видел лишь как вспышку света, шагнул к Тессии. Глаза Тесс затрепетали, и она поморщилась, покрутив шеей с явным дискомфортом. Чернила начали стекать по её коже ручейками, образуя руны и символы по мере того, как формировались формы заклинаний. Каким-то образом эти узоры казались чище, менее резкими и больше походили на Тессию, чем те, которыми она была отмечена как сосуд Сесилии.
Мой взгляд проследил за чернилами до руки Тессии, которую, к моему удивлению, я всё ещё сжимал в этом бестелесном месте. Из чернил образовались руны. С лёгким жжением они сцепились с другим набором, который появился на тыльной стороне моей ладони. Мои глаза затрепетали в унисон с глазами Тессии, и когда они остановились, силуэт исчез, как и белое пространство.
Кристаллический корпус перед нами был тёмным, больше не издавая гула маны или эфира.
‘Джи-э?’
Я напрягся, застигнутый врасплох голосом Тессии в моём разуме.
‘Тесс?’
Она повернулась ко мне, её глаза были широко раскрыты и смотрели на мой рот. ‘Ты можешь…?’
Я кивнул, чувствуя ухмылку, которая не могла сформироваться из-за множества конкурирующих мысленных потоков. Мы были связаны, наши разумы были соединены так же, как мой с Реджисом и Сильви. Подняв наши соединённые руки, я рассмотрел руны, переплетённые на наших пальцах.
‘Минутку, пожалуйста’, — раздался другой голос. Голос Джи-э. Теперь он был сильнее, более последовательным и гораздо яснее. ‘К этому нужно привыкнуть’.
Глаза Тессии закрылись, но я всё ещё видел, как они быстро мечутся под веками. ‘Прости, Джи-э. Попробую освободить больше места’.
Я чувствовал, как оба разума давят друг на друга, толкаясь и пихаясь с разной степенью мягкости, борясь за контроль над ограниченным пространством. Но Тесс перестраивалась, уступала место внутри себя и направляла Джи-э в оставшийся карман пространства.
Крепость снова содрогнулась, когда что-то ударило её снаружи. Я услышал, как рушатся стены и всё здание обваливается, пока что-то пробивалось сквозь него, спускаясь по диагонали прямо к нам. Мой эфир всколыхнулся в ответ, но лишь на мгновение, прежде чем я узнал сигнатуру маны. Грохот становился всё громче с каждым ударом, пока, через несколько секунд, дальний конец комнаты не обрушился. Влетел Чхоль, не обращая внимания на обломки, сыпавшиеся вокруг него, и через секунду оказался передо мной, паря над полом.
«Брат мой!» — отчаянно прорычал он. В его выражении не было ни удивления, ни даже радости, только страх. «Небо падает, и мы больше не можем справляться с бомбардировкой. Твои Копья, Варай и Мика, а также алакрийские Косы, защищают армию и крепость как могут, но я…» — он запнулся, тяжело сглотнув и оглядываясь по сторонам, его взгляд остановился на телах поблизости. «Агрона мёртв?»
Я кивнул.
Он расслабился, словно напряжение покинуло пружину. «Тогда месть свершилась». Его голос дрогнул, заставив меня поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Их разноцветные глаза создавали впечатление, что одна сторона его лица была холодной и безэмоциональной, а другая горела решимостью. «Но празднование должно подождать. Каков твой план, брат мой?»
Я перевёл взгляд с Чхоля на Сильви, затем на Реджиса и, наконец, на Тессию. Вокруг радужек её глаз появилось светящееся фиолетовое кольцо. «Давай посмотрим, с чем мы имеем дело».
Реджис вошёл в моё физическое тело и переместился к моему ядру, затем мы все вместе полетели обратно по пролому, который Чхоль оставил в Тэгрин Келуме. Снаружи зрелище было поистине апокалиптическим.
Небо почти полностью исчезло, заслонённое Эфеотом. Смесь ландшафтов и строений была видна, словно сжатая вместе: леса, горные хребты и океаны сливались, напоминая плохую топографическую карту. Я видел поля голубой травы и зазубренные, заснеженные вершины, горящие равнины и идиллические леса, замки и призрачные, парящие города. И всё это, разрушаясь, дождём сыпалось вниз огромными метеорами.
Огромный поток магии исходил от Эфеота, когда десятки тысяч асур цеплялись за края своей реальности, пытаясь удержать её в целости, пока она соскальзывала обратно в физический мир. Этого было недостаточно.
В долине внизу Серис, Варай и Мика уже организовали выживших в битве. Мощный барьер из маны заполнил долину, в которой они сражались, но хотя его могло хватить, чтобы отразить удар небольшого куска суши, ни один барьер не смог бы выдержать полного столкновения Эфеота с нашим миром.
Серис, Варай, Мика и — к моему удивлению — Коса Мелзри подлетели к нам оттуда, где они парили над армией.
«Вам нужно увести всех отсюда», — немедленно сказал я. Не было времени объяснять, что я собираюсь делать, или вводить их в курс событий, произошедших внутри Тэгрин Келума. «Как можно дальше и как можно быстрее. Сейчас же», — приказал я, когда показалось, что Серис и Мика собираются задавать вопросы.
Чхолю я добавил: «Иди с ними. Возвращайся в Дикатен, как сможешь, и расскажи Мордейну, что происходит. Его фениксы должны быть готовы».
Большой полуфеникс серьёзно кивнул и хлопнул меня по плечу, затем повернулся к остальным. «Вы его слышали. Пошли!»
Моё внимание немедленно вернулось к Тессии. ‘Вычисления?’
‘Почти готово’, — ответила Джи-э.
Сделав глубокий вдох, я направил эфир по своим каналам в божественную руну спатиума, а затем спроецировал эту энергию вверх. Разрывы по краям Эфеота сами по себе были своего рода «изменённым пространством», и я смог схватить и удержать сам разлом, стягивая его и замедляя продолжающееся давление эфеота на физический мир. Края крошились, и огромные метеороподобные массы продолжали падать вниз.
Внизу остатки нашей армии спешили через туннель в обвалившейся скале, которая упала, когда появились два портала в Реликтовые Гробницы. Мне нужно было, чтобы они были как можно дальше от этого места. Это были очень долгие несколько минут ожидания.
‘Артур, я завершила необходимые вычисления для перестройки эфеота’, — тем временем сказала Джи-э. ‘Требуемая мощность… значительна. Но проект сохраняет все стратегически и культурно важные места и оказывает очень незначительное влияние на существующие континенты’.
‘Насколько значительна?’ — спросил я.
Рядом со мной Тессия прикусила губу и поморщилась. Я бросил на неё вопросительный взгляд, но она лишь заставила себя улыбнуться и кивнула, что с ней всё в порядке.
‘Больше, чем ты можешь безопасно направить’, — ответила Джи-э. ‘В сумме во много раз больше, чем ты сейчас хранишь в своём эфирном ядре’.
Я выдохнул горячий воздух, направив на проблему Королевский Гамбит. Пока мой разум был занят, казалось, прошло всего несколько мгновений, прежде чем армия ушла с пути. Я не мог больше ждать. Мы должны были начать, иначе могло быть слишком поздно. Если уже не было.
Реквием Ароа вспыхнул на моей спине, и яркие, нетерпеливые частицы эфира начали сыпаться с меня, как пыльца с дерева. Частицы опускались вниз двумя кружащимися линиями. На лбу тут же выступил пот, пока я одновременно удерживал Королевский Гамбит, Сердце Мира и Реквием Ароа, напрягая свои выкованные в лаве эфирные каналы, чтобы вытолкнуть достаточно энергии наружу.
Частицы прочертили контуры разрушенных рам порталов, собираясь в трещинах и на недостающих частях. Всплыло воспоминание о заснеженной зоне в Реликтовых Гробницах, и я вдруг понадеялся, что Каэра — где-то там внизу с остальной армией — хорошо проявила себя в битве. Без неё то, что я делал сейчас, могло бы быть невозможным.
Пока божественная руна восстанавливала рамы порталов, поворачивая их во времени к моменту, когда они были целыми, сами порталы замерцали и зажглись, отбрасывая тусклый свет на склон горы.
Шаг Бога тоже активировался с эфиром, обжигая. С помощью руны спатиума я ухватился за крошечное отверстие в сердце каждого портала и начал тянуть, быстро расширяя их. Пространство вокруг их краёв рвалось, свежеотремонтированные рамы снова покрывались трещинами, но теперь я держал порталы открытыми напрямую, и когда они достигли друг друга…
Пространство вырвалось из моей хватки, когда два портала рванулись наружу и столкнулись, только чтобы исказиться, отказываясь смешиваться или объединяться, как масло и вода.
Вверху сам воздух, казалось, задрожал, когда я на мгновение потерял контроль над пространством вокруг разлома, из-за чего многокилометровая масса земли раскололась, каскадом обрушившись за горами огненными полосами.
Но даже когда Эфеот падал, а портал в Реликтовые Гробницы кипел, успокаивающая рябь эфира распространилась по горам Клыка Василиска и за их пределы. С одной стороны, Тессия схватила меня за руку, держась так, словно могла упасть без моей поддержки. С другой, Сильви, направляя искусство эвума, чтобы замедлить время, сжала моё плечо.
Я скорректировал свой контроль над всеми четырьмя божественными рунами, и Сильви отпустила заклинание. Вместе мы сделали прерывистый вдох.
Моё внимание вернулось к двум порталам. Они были по своей сути разными, как две отдельные дыры на противоположных сторонах туники. В этом обыденном примере единственный способ сделать их одной дырой — это рвать тунику, пока они не соединятся. С магией и порталами всё было не так просто. Технически они соединялись с разными местами, и хотя порталы были рядом друг с другом с этой стороны, их пункты назначения могли находиться на не поддающемся исчислению расстоянии друг от друга. Но мне не нужно было достигать их пунктов назначения. Мне нужно было создать совершенно новый.
Первый уровень Реликтовых Гробниц был фиксированной точкой, с множеством входов и выходов. С помощью чувств, расширенных через божественную руну спатиума и Шаг Бога, я проследил эти пути и нити, когда они простирались за пределы порталов к зонам, изолированным в пустоте. Используя эфирные пути как нить, я начал вшивать старые порталы в ткань десятков других по всей зоне. По всей Алакрии в залах Ассоциации Восходящих их порталы для восхождения захлопывались, когда я их отрезал.
Наконец, два портала в горах подо мной слились в один огромный портал, заполнивший всю долину.
У меня перехватило дыхание, и глаза закатились, когда его тяжесть обрушилась на меня. ‘Джи-э… что это?’
Тессия цеплялась за меня, её глаза были крепко зажмурены, лицо бледное.
‘Сила эфирного царства, давящая на границу с физическим миром, значительно выше, чем должна быть’, — быстро подумала Джи-э.
Портал внизу, как и разлом вверху, расширялся вне моего контроля. Он поглощал части склона горы, заставляя их обрушиваться с рёвом лавины и поднимая облака пыли. Мои чувства, вплетённые в эфирные пути, быстро расширялись, пронзая череп болью, пока я пытался одновременно ощутить всю ширину и протяжённость мира.
Я бросился в Королевский Гамбит, и каждая ветвь моего разума разделилась на две, затем на четыре, восемь и больше, гораздо больше.
Я видел армию, направляющуюся на юг, летящую на баржах из льда и камня. Дымящиеся руины города Викториус, от которого остались лишь кратеры, полные мана-зверей Эфеота. Деревня Маэрин, её маги все вместе работали, чтобы окутать центр города щитами, наблюдая, как вдалеке падают метеоры. Приливная волна, несущаяся к далёким берегам, поднятая падающими островами. Ксайрус, окутанный огненной оболочкой, дождь из валунов взрывался вокруг него. Роща маленьких деревьев в пустошах Эленуара, поваленная и горящая.
Это было слишком. Я не мог всё это воспринять, не мог обработать. Мой разум разрывался на клочки.
‘Так отпусти’, — сказал голос, или несколько голосов. Так много голосов в моей голове теперь, кроме моего собственного…
Но я послушал. Я перестал пытаться всё это воспринять и просто отпустил. Это было похоже на свободное парение вне моего тела, пока мой разум, дикий и запутанный узел нитей, отделился от физической боли. Паутина чувств и ощущений была там, но это был просто фоновый шум. Я мог продолжать, к чёрту последствия.
«Артур!» — кричали голоса, внутри моей головы и снаружи.
Мои глаза резко открылись, и мне показалось, что я смотрю на себя сверху, моё тело висит между Сильви и Тессией. Кровь покрывала мои губы и подбородок, пока моё тело сотрясалось от кашля, которого я не чувствовал.
Объединённый портал продолжал расширяться, теперь он был в половину высоты Тэгрин Келума. Через несколько мгновений он поглотит крепость целиком.
Я отпустил свой спатиум-контроль над разломом.
Королевский гамбит пытался распутать нити моего сознания, которые превратились в беспорядочную неразбериху вместо десятков ясных, отдельных идей. Я бездумно направлял максимальное количество силы, которое могло выдержать моё физическое тело. И этого было недостаточно. Мне нужно было сосредоточиться.
‘Он расширится до разлома наверху’, — предупредила Джи-э своим холодным тоном.
И когда это произойдёт, эфирное царство взорвётся, и всё будет потеряно.
Мы просчитались. Давление эфирного царства было в десять — нет, в сто раз больше, чем должно было быть. Что-то давило на нас.
И тут до меня дошло. Река. Время. Судьба. Всё это нарастающее давление.
«Чёрт побери», — прорычал я, отзывая часть силы от своих божественных рун, чтобы укрепить своё тело и взлететь выше, утаскивая за собой Тессию и Сильви.
«Арт…» — я посмотрел на Тессию. Её лицо было измазано кровью из носа, а глаза были почти такими же красными, как у Вритры.
Напряжение от того, что она стала проводником для такой огромной вычислительной мощности в лице Джи-э, разрывало её на части.
‘Мы должны стабилизировать портал и разлом’, — настаивала Джи-э. ‘Тебе нужно больше эфира. Значительное количество’.
Эфир лился по краям обоих разрывов в ткани пространства. Я потянулся к реликтовой броне, не уверенный в её состоянии после атаки Кэзесса, но она ответила, покрывая моё тело, как и ожидалось. Немедленно сработала её способность притягивать атмосферный эфир, направляя часть текущего эфира ко мне. Но даже поглощая его так быстро, как он достигал меня, этого было просто недостаточно. Совсем недостаточно.
Я снова подумал о реке, о том, как она пронеслась сквозь меня с такой стремительной силой, что я за мгновения сформировал новый слой ядра. Если бы только у меня сейчас было столько эфира…
У меня внутри всё похолодело. Возможно ли это? Сработает ли? И хватит ли этого, даже если сработает?
Сделав прерывистый вдох, я посмотрел на Сильви. «Мне нужна секунда».
Она кивнула с мрачным выражением лица. Её глаза затрепетали, и я снова почувствовал пульс её контроля, разливающийся по горам.
Каждый слой моего ядра был не чем иным, как сгущённым эфиром, затвердевшим в физическую форму. Теоретически, весь эфир, который сформировал каждый слой, всё ещё был там, просто инертный, его форма была сфокусирована в определённую фигуру. Слои укрепляли моё ядро, позволяя хранить в нём больше и более чистого эфира, но сами по себе они представляли собой невероятный резервуар эфира, если бы только я мог получить к нему доступ.
Потянувшись внутрь себя, я нащупал края четвёртого слоя, плотно обёрнутого вокруг остальных, которые, в свою очередь, содержали разбитые фрагменты моего мана-ядра. Вместо того чтобы проникнуть в ядро и открыть врата, соединяющие мои каналы, которые позволяли частицам эфира входить и выходить, я коснулся самого ядра, пытаясь использовать этот инертный эфир. Разбудить его, направить.
Это было всё равно что ковырять гранит ногтями. Слои были выкованы с отчаянным намерением, закалены и наделены целью, чтобы они могли противостоять невозможному внутреннему давлению.
Нет. Я не мог соскоблить слой. Я должен был его высвободить. Это была сила. Её можно было перенаправить.
Вплетённый в десятки отдельных ветвей моего сознания, я сформировал картину того, что мне было нужно. Мой собственный эфир перенаправлен, выливаясь из моего ядра только для того, чтобы окружить и вдавить обратно во внешнюю оболочку. Это был мой эфир.
Моя воля, выкованная в кулак внутри меня, обхватила моё ядро и крепко сжалась.
Четвёртый слой разлетелся вдребезги.
Мои каналы не могли его сдержать. Эфир, некогда полностью контролируемый, бушевал внутри меня.
Сверху я наблюдал, как меня разрывает на части, моё тело поглощает красно-фиолетовый туман, пока Сильви и Тессия кричали.
Я появился в самом центре жутких, пустых хранилищ реликвария Агроны. Тела Кэзесса Индрата и Агроны Вритры бесцеремонно вывалились рядом со мной и теперь лежали у моих ног. Вид их тел на холодном, голом камне Тэгрин Келума внезапно сделал их смерти более окончательными. Словно конец.
Но… это был не он.
Эти два владыки асур были угрозой. Для меня, для моей семьи, для моего мира. Оба застряли в цикле, который сами же и создали, они прожили слишком долго и стали слишком косными, чтобы научиться жить бок о бок с «лессерами» хоть в каком-то подобии равенства. И хотя Агрона представлял постоянную и активную опасность, именно Кэзесс был большей угрозой, проявись она через пятьдесят, сто или тысячу лет. У моего мира не было будущего, пока он существовал, и ни одному его обещанию нельзя было доверять, и ни одно не было бы исполнено.
И всё же, даже когда оба были мертвы, главная экзистенциальная угроза всё ещё оставалась.
В Тэгрин Келуме было на удивление тихо. В тридцати метрах от меня стояли Тессия и Сильви у корпуса проекции джинна — единственной примечательной детали этого огромного, пустого пространства. Рука Тесс была прижата к кристаллу корпуса, её брови нахмурены над закрытыми глазами, а губы плотно сжаты. Благодаря шестому чувству, которое давало мне Сердце Мира, я ощущал, как мана пульсирует между ней и кристаллом.
‘Хорошо’, — подумал я. ‘Мне понадобится помощь Джи-э. Если она смогла найти меня, спрятанного в карманном измерении на другом конце света, то сможет произвести необходимые расчёты, чтобы остановить падение Эфеота на планету’.
Сильви обернулась, почувствовав меня. Её золотые глаза, словно отражение моих собственных, опустились на безжизненные тела у моих ног. Она коснулась Тессии, та вздрогнула и отпрянула от корпуса Джи-э. Когда Тесс увидела меня, её лицо озарилось, и она сделала несколько быстрых шагов в мою сторону, будто собиралась броситься в мои объятия. Затем её взгляд упал на тела, и она замерла.
Реджис спрыгнул с моей руки, когда я перешагнул через тело Агроны и подошёл, чтобы обнять Тессию. Я позволил себе на мгновение просто дышать, согреваясь её теплом. Моя единственная оставшаяся рука скользнула в её волосы, перебирая шелковистые пряди.
«Ты в порядке?» — спросила она, глядя туда, где должна была быть моя отсутствующая рука.
Я не ответил сразу, мне нужно было мгновение, чтобы по-настоящему обдумать её вопрос. В порядке ли я? Возможно, это не имело значения. Я отступил на шаг, позволив руке скользнуть по её щеке. «А ты?»
Её взгляд метнулся мимо меня к Агроне. Одна её рука поднялась, чтобы удержать мою у своего лица, но другая сжалась в кулак. Она не смотрела на меня, когда заговорила. «Он был чудовищем, Артур. Самым ужасным человеком, которого я когда-либо встречала или могла себе представить. Он не видел ни в ком личность. Каждый раз, когда мой разум начинал просыпаться внутри моего тела, когда я пыталась достучаться до Сесилии, он отталкивал меня обратно. Это было похоже на попытку глотнуть воздуха, только чтобы кто-то снова затолкал мою голову под воду. Вечно тонешь, но никогда не умираешь». Она прижалась лбом к моей груди. «Не думаю, что я когда-либо кого-то ненавидела по-настоящему, Артур. Но его я ненавидела».
Я прерывисто выдохнул, жалея, что не знаю, что лучше говорить в такие моменты. «Он больше никому не причинит вреда».
Руки Тессии обвились вокруг моей поясницы, и она крепко притянула меня к себе.
Сильви прошла мимо нас и замерла у останков Кэзесса. Её чувства были отрезаны от меня — то ли чтобы дать мне сосредоточиться, то ли чтобы сохранить толику личного пространства для себя. Скорее всего, и то и другое. Но когда она заметила, что я смотрю, её мысли коснулись моих, лёгкие, как прикосновение крыльев бабочки, давая понять, что она в порядке.
Где-то совсем рядом раздался грохот лавины, и крепость содрогнулась, возвращая меня в реальность. «Мне нужно поговорить с Джи-э».
Тессия вздохнула и, встав на цыпочки, поцеловала меня — быстрый поцелуй, от которого потеплело и в груди, и на щеках. «Тебе лучше поторопиться. Она… угасает».
Мой пульс подскочил. «Постой, что?»
Сильви прошла мимо меня, ведя к кристаллическому корпусу. Только тогда я заметил, что причина, по которой Тессия смогла положить руку на кристалл, заключалась в том, что каменные кольца больше не вращались вокруг устройства. «Прямо перед тем, как ты вернулся. Должно быть, это случилось, когда умер Агрона. По её системе прошла какая-то ударная волна».
Я поспешил к корпусу, ища какие-либо признаки физических повреждений, но не нашёл ни одного. «Джи-э?»
Тессия, последовавшая за мной, взяла мою руку и сжала её, поднимая. «Ты должен коснуться кристалла». Она прижала мои руки к нему.
Я почувствовал прилив осознания, и другое сознание соединилось с моим. ‘Ах. Артур Л-Лейвин. Ты преуспел. Ты одержал победу. А значит, остался лишь один путь вперёд’. Голос в моей голове, казалось, тянулся и трещал, создавая заикающийся звук. ‘Пожалуйста. Ты должен выполнить мою главную директиву. Не позволь Ре-Ре-Реликтовым Гробницам быть уничтоженными’.
Энергия, хранящаяся в корпусе, истощалась с каждой секундой. У Джи-э оставались минуты, может, и того меньше. ‘Это Агрона сделал?’
‘Похоже, он внедрил скрытый механизм защиты в мою сеть связи. После его с-смерти часть магии, привязывающей меня к… Реликтовым Гробницам, взорвалась, оборвав мой источник питания и пов-пов-повредив целостность моих внутренних структур’.
Я сделал успокаивающий вдох, одна моя рука сжалась в кулак, другая сильно прижалась к холодной, гладкой поверхности кристалла. ‘Слушай меня, Джи-э. Я знаю, как остановить разрыв эфирного плана и одновременно спасти Реликтовые Гробницы. Но я не смогу этого сделать, если Эфеот сначала всё уничтожит. Мне нужна твоя помощь’.
Используя вычислительные свойства последнего краеугольного камня, я показал Судьбе, как можно медленно и постепенно высвободить скопившийся эфир, избежав опустошения жизни в этом мире. Но природа процесса — сочетание Королевского Гамбита, Судьбы и самого краеугольного камня — не позволила мне впитать все детали. В частности, подробности того, как достичь далёкого будущего, были приглушёнными и расплывчатыми в каждом видении, поскольку я вообще не мог видеть время вокруг моего поражения симулякра Агроны. Разрыв нитей Судьбы вызвал рябь, которая расходилась на годы вперёд.
Я чувствовал расширяющийся разлом снаружи. Без Кэзесса его народ не мог удержать его. Если весь Эфеот выльется через разлом и врежется в этот мир, оба будут уничтожены, и потенциальное будущее, которое я видел, никогда не наступит. Но я не знал, как это остановить.
‘Хотя это не совсем так’, — признался я себе.
Реджис, который устало последовал за мной и теперь смотрел на меня снизу, ответил на мою мысль низким и неопределённым рычанием.
Возникла дрожь, похожая на ментальный эквивалент чьей-то попытки сделать вдох. ‘Боюсь-боюсь, что мой разум… почти исчез. Но если ты поторопишься…’
Хотя это и было мучительно, я активировал Королевский Гамбит и погрузился в возросшие мыслительные и вычислительные способности, которые он давал. «Как думаешь, сколько у нас времени?» — я произнёс слова вслух и одновременно подумал их для Джи-э.
‘У меня е-есть лишь мгновения. А у этого мира?’ — раздался статический треск, когда она сделала паузу. ‘Не могу ска-сказать. Час. Не больше… не больше’.
Я больше не терял времени, пустившись в объяснение своих мыслей, чтобы выжать из проекции джинна всё, что мог. Моя первая идея заключалась в том, чтобы сжать ландшафт в континент, который примерно поместился бы там, где он был раньше.
‘Основываясь на моём понимании Эф-Эфеота, это потребует уничтожения от девяноста одного до девяноста восьми процентов родины асур, в зависимости от того, какую часть океана ты готов сместить. Любая ошибка может п-привести к затоплению и Дикатена, и Алакрии’.
Я кивнул, догадываясь об этом и сам. ‘А что насчёт чего-то вроде луны? С помощью божественной руны спатиума я мог бы переформировать ландшафт в сферу за пределами атмосферы’.
‘Интересное пре-пре-предложение. Я вижу две проблемы. Во-первых, разлом в настоящее время находится в атмосфере этого мира, что потребует от тебя перемещения всего Эф-Эфеота на тысячи километров на безопасную орбиту. Во-вторых, те-те-тебе нужно будет затем создать атмосферу вокруг новой лу-луны Эфеота’.
Я перешёл к идеям более высокого порядка, менее привязанным к физической реальности, как я её понимал, идеям слишком сложным, чтобы я мог полностью исследовать их потенциал в одиночку.
Затем Джи-э остановила меня. Я только что объяснил довольно странную концепцию, которая, как я думал, вряд ли сработает, но была вдохновлена некоторыми собственными разработками джиннов.
‘Это-это-это могло бы спасти до сорока пяти процентов зем-земной массы Эфеота’, — ответила Джи-э, треск и заикание становились всё хуже. ‘Вычисления… сложны. А я-я достигаю-гаю-гаю конца своей силы…’
«Нам нужно больше времени».
«Что мы можем сделать, Артур?» — спросила Сильви, её тон был пытливым, настойчивым. Тессия стояла позади неё, не в силах скрыть страх на лице.
Вопросы кружились вместе с шестерёнками в моём мозгу, быстро, со скрежетом и по кругу, так и не находя ответов. Сможет ли Сильви остановить время на достаточно долгий срок, чтобы рассчитать, как переместить Эфеот в этот мир, не уничтожив ни один из них — или оба? Смогу ли я использовать Реквием Ароа, чтобы сдержать Эфеот ещё немного, или связать разлом, или вернуть корпус Джи-э в состояние до того, как сработала ловушка Агроны?
Мой разум резко вернулся к Реджису и божественной руне Разрушения, когда крепость содрогнулась от близкого удара. ‘Сам Эфеот не нужно спасать, чтобы уберечь этот мир от уничтожения’.
Мои мысли, казалось, шли по спирали.
Элли была там, наверху, в Эфеоте. Мама. Смогу ли я вытащить их вовремя? И если я смогу вытащить их, кого ещё я смогу спасти, прежде чем предать огню весь мир асур? И если я не смогу спасти всех остальных, обязан ли я вместо этого не спасать никого, чтобы предотвратить потенциальное насилие между выжившими и «лессерами», которых выбрали вместо них? Но тогда, чем я лучше Кэзесса, если обрекаю асур на смерть?
Но другой, более жёсткий голос ответил: ‘А есть ли у меня другой выбор?’
Когда я не ответил Сильви, Тессия шагнула вперёд, её рука обвила мой кулак и заставила его разжаться, чтобы переплести свои пальцы с моими. «Я… могу дать тебе больше времени».
Противоречащие друг другу ветви мыслей, каждая из которых боролась за то, чтобы стать «основной», внезапно слились воедино, когда моё внимание полностью переключилось на Тесс. «Что ты имеешь в виду?»
Её горло дёрнулось, когда она тяжело сглотнула. Она не совсем встречалась со мной взглядом, но на её лице было выражение напряжённой сосредоточенности. Её пальцы сжались вокруг моих, и я почувствовал в них лёгкую дрожь. «Её корпус умирает, но разум — вся информация, составляющая её сохранённое сознание — всё ещё там, верно? Ей просто нужно другое место, чтобы… быть».
Её предложение обрело смысл, и я мгновенно напрягся, отвергая эту мысль. «Нет, это…» Но я не смог закончить фразу.
Одна нить моего разума вернулась к Викториаде, к Тессии, умоляюще смотрящей на меня, словно просящей о смерти… и она снова хотела поставить себя в такое положение? Нет. Тессия слишком долго делила своё тело без права голоса. И всё же… перед лицом уничтожения мира, уничтожения всех, было ли жестоко просить её об этом… или это была просто необходимость?
Мои челюсти сжались. Я не мог отказать ей в возможности помочь спасти саму себя.
Но, может быть, был другой способ. «Я должен это сделать. Джи-э, ты можешь использовать меня в качестве своего корпуса. Моё тело и эфир должны дать тебе достаточно силы».
Наступила пауза, и на мгновение я испугался, что Джи-э исчезла. Затем: ‘Со временем, во-возможно, я смогла бы. Но ты не знаешь, как принять меня в-вн-внутрь. Мне пришлось бы бороться с тобой за контроль, как Сесилия б-боролась с Тессией-Тессией. Твой разум стал бы по-полем битвы, и всё остальное стало бы гораздо с-сло-сложнее’.
Я закрыл глаза и сделал прерывистый вдох. «Тогда как Тессия сможет это сделать?»
Ответила сама Тессия.
«Там есть место. Своего рода… пустое пространство, оставленное Сесилией».
Её рука прижалась к кристаллу рядом с моей.
‘Если ты сможешь перенести себя ко мне, я впущу тебя’. Колебание в её голосе отсутствовало в её физическом присутствии и ментальной проекции. Губы сжаты в твёрдую линию, брови серьёзно нахмурены, она держалась с уверенностью, которая укрепила и мою собственную решимость.
‘С по-подходящими формами заклинаний’, — медленно ответила Джи-э. ‘Но мне понадобится больше вре-времени’.
Я всё ещё колебался, но Сильви, её лицо сморщилось от усилия следить за этим разговором сквозь шум Королевского Гамбита, легко коснулась моих мыслей. ‘Бремя всех проблем не может лежать только на твоих плечах’.
Она протянула руку, чтобы коснуться кристалла. Эфир сместился, образуя клетку из удержанного времени вокруг корпуса, останавливая продолжающееся истощение его источника питания. Я, в свою очередь, влил эфир в невидимую связь, соединяющую корпус с Реликтовыми Гробницами, используя Реквием Ароа как проводник для её восстановления. Я не мог воссоздать заклинание Агроны, но вместо этого притянул связь к себе, так что я сам стал источником силы для Джи-э.
Джи-э, её разум был осторожно свободен внутри корпуса, хотя сама физическая структура была заморожена, использовала этот внезапный приток эфирной силы, чтобы вырваться наружу.
Пространство вокруг нас стало белым. Сильви и Реджис исчезли, и я стоял бок о бок с Тессией.
«Ты уверена?»
Голос был бестелесным, но звучал как голос Джи-э.
«Уверена», — подтвердила Тесс.
Силуэт из чистой силы, который я видел лишь как вспышку света, шагнул к Тессии. Глаза Тесс затрепетали, и она поморщилась, покрутив шеей с явным дискомфортом. Чернила начали стекать по её коже ручейками, образуя руны и символы по мере того, как формировались формы заклинаний. Каким-то образом эти узоры казались чище, менее резкими и больше походили на Тессию, чем те, которыми она была отмечена как сосуд Сесилии.
Мой взгляд проследил за чернилами до руки Тессии, которую, к моему удивлению, я всё ещё сжимал в этом бестелесном месте. Из чернил образовались руны. С лёгким жжением они сцепились с другим набором, который появился на тыльной стороне моей ладони. Мои глаза затрепетали в унисон с глазами Тессии, и когда они остановились, силуэт исчез, как и белое пространство.
Кристаллический корпус перед нами был тёмным, больше не издавая гула маны или эфира.
‘Джи-э?’
Я напрягся, застигнутый врасплох голосом Тессии в моём разуме.
‘Тесс?’
Она повернулась ко мне, её глаза были широко раскрыты и смотрели на мой рот. ‘Ты можешь…?’
Я кивнул, чувствуя ухмылку, которая не могла сформироваться из-за множества конкурирующих мысленных потоков. Мы были связаны, наши разумы были соединены так же, как мой с Реджисом и Сильви. Подняв наши соединённые руки, я рассмотрел руны, переплетённые на наших пальцах.
‘Минутку, пожалуйста’, — раздался другой голос. Голос Джи-э. Теперь он был сильнее, более последовательным и гораздо яснее. ‘К этому нужно привыкнуть’.
Глаза Тессии закрылись, но я всё ещё видел, как они быстро мечутся под веками. ‘Прости, Джи-э. Попробую освободить больше места’.
Я чувствовал, как оба разума давят друг на друга, толкаясь и пихаясь с разной степенью мягкости, борясь за контроль над ограниченным пространством. Но Тесс перестраивалась, уступала место внутри себя и направляла Джи-э в оставшийся карман пространства.
Крепость снова содрогнулась, когда что-то ударило её снаружи. Я услышал, как рушатся стены и всё здание обваливается, пока что-то пробивалось сквозь него, спускаясь по диагонали прямо к нам. Мой эфир всколыхнулся в ответ, но лишь на мгновение, прежде чем я узнал сигнатуру маны. Грохот становился всё громче с каждым ударом, пока, через несколько секунд, дальний конец комнаты не обрушился. Влетел Чхоль, не обращая внимания на обломки, сыпавшиеся вокруг него, и через секунду оказался передо мной, паря над полом.
«Брат мой!» — отчаянно прорычал он. В его выражении не было ни удивления, ни даже радости, только страх. «Небо падает, и мы больше не можем справляться с бомбардировкой. Твои Копья, Варай и Мика, а также алакрийские Косы, защищают армию и крепость как могут, но я…» — он запнулся, тяжело сглотнув и оглядываясь по сторонам, его взгляд остановился на телах поблизости. «Агрона мёртв?»
Я кивнул.
Он расслабился, словно напряжение покинуло пружину. «Тогда месть свершилась». Его голос дрогнул, заставив меня поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Их разноцветные глаза создавали впечатление, что одна сторона его лица была холодной и безэмоциональной, а другая горела решимостью. «Но празднование должно подождать. Каков твой план, брат мой?»
Я перевёл взгляд с Чхоля на Сильви, затем на Реджиса и, наконец, на Тессию. Вокруг радужек её глаз появилось светящееся фиолетовое кольцо. «Давай посмотрим, с чем мы имеем дело».
Реджис вошёл в моё физическое тело и переместился к моему ядру, затем мы все вместе полетели обратно по пролому, который Чхоль оставил в Тэгрин Келуме. Снаружи зрелище было поистине апокалиптическим.
Небо почти полностью исчезло, заслонённое Эфеотом. Смесь ландшафтов и строений была видна, словно сжатая вместе: леса, горные хребты и океаны сливались, напоминая плохую топографическую карту. Я видел поля голубой травы и зазубренные, заснеженные вершины, горящие равнины и идиллические леса, замки и призрачные, парящие города. И всё это, разрушаясь, дождём сыпалось вниз огромными метеорами.
Огромный поток магии исходил от Эфеота, когда десятки тысяч асур цеплялись за края своей реальности, пытаясь удержать её в целости, пока она соскальзывала обратно в физический мир. Этого было недостаточно.
В долине внизу Серис, Варай и Мика уже организовали выживших в битве. Мощный барьер из маны заполнил долину, в которой они сражались, но хотя его могло хватить, чтобы отразить удар небольшого куска суши, ни один барьер не смог бы выдержать полного столкновения Эфеота с нашим миром.
Серис, Варай, Мика и — к моему удивлению — Коса Мелзри подлетели к нам оттуда, где они парили над армией.
«Вам нужно увести всех отсюда», — немедленно сказал я. Не было времени объяснять, что я собираюсь делать, или вводить их в курс событий, произошедших внутри Тэгрин Келума. «Как можно дальше и как можно быстрее. Сейчас же», — приказал я, когда показалось, что Серис и Мика собираются задавать вопросы.
Чхолю я добавил: «Иди с ними. Возвращайся в Дикатен, как сможешь, и расскажи Мордейну, что происходит. Его фениксы должны быть готовы».
Большой полуфеникс серьёзно кивнул и хлопнул меня по плечу, затем повернулся к остальным. «Вы его слышали. Пошли!»
Моё внимание немедленно вернулось к Тессии. ‘Вычисления?’
‘Почти готово’, — ответила Джи-э.
Сделав глубокий вдох, я направил эфир по своим каналам в божественную руну спатиума, а затем спроецировал эту энергию вверх. Разрывы по краям Эфеота сами по себе были своего рода «изменённым пространством», и я смог схватить и удержать сам разлом, стягивая его и замедляя продолжающееся давление эфеота на физический мир. Края крошились, и огромные метеороподобные массы продолжали падать вниз.
Внизу остатки нашей армии спешили через туннель в обвалившейся скале, которая упала, когда появились два портала в Реликтовые Гробницы. Мне нужно было, чтобы они были как можно дальше от этого места. Это были очень долгие несколько минут ожидания.
‘Артур, я завершила необходимые вычисления для перестройки эфеота’, — тем временем сказала Джи-э. ‘Требуемая мощность… значительна. Но проект сохраняет все стратегически и культурно важные места и оказывает очень незначительное влияние на существующие континенты’.
‘Насколько значительна?’ — спросил я.
Рядом со мной Тессия прикусила губу и поморщилась. Я бросил на неё вопросительный взгляд, но она лишь заставила себя улыбнуться и кивнула, что с ней всё в порядке.
‘Больше, чем ты можешь безопасно направить’, — ответила Джи-э. ‘В сумме во много раз больше, чем ты сейчас хранишь в своём эфирном ядре’.
Я выдохнул горячий воздух, направив на проблему Королевский Гамбит. Пока мой разум был занят, казалось, прошло всего несколько мгновений, прежде чем армия ушла с пути. Я не мог больше ждать. Мы должны были начать, иначе могло быть слишком поздно. Если уже не было.
Реквием Ароа вспыхнул на моей спине, и яркие, нетерпеливые частицы эфира начали сыпаться с меня, как пыльца с дерева. Частицы опускались вниз двумя кружащимися линиями. На лбу тут же выступил пот, пока я одновременно удерживал Королевский Гамбит, Сердце Мира и Реквием Ароа, напрягая свои выкованные в лаве эфирные каналы, чтобы вытолкнуть достаточно энергии наружу.
Частицы прочертили контуры разрушенных рам порталов, собираясь в трещинах и на недостающих частях. Всплыло воспоминание о заснеженной зоне в Реликтовых Гробницах, и я вдруг понадеялся, что Каэра — где-то там внизу с остальной армией — хорошо проявила себя в битве. Без неё то, что я делал сейчас, могло бы быть невозможным.
Пока божественная руна восстанавливала рамы порталов, поворачивая их во времени к моменту, когда они были целыми, сами порталы замерцали и зажглись, отбрасывая тусклый свет на склон горы.
Шаг Бога тоже активировался с эфиром, обжигая. С помощью руны спатиума я ухватился за крошечное отверстие в сердце каждого портала и начал тянуть, быстро расширяя их. Пространство вокруг их краёв рвалось, свежеотремонтированные рамы снова покрывались трещинами, но теперь я держал порталы открытыми напрямую, и когда они достигли друг друга…
Пространство вырвалось из моей хватки, когда два портала рванулись наружу и столкнулись, только чтобы исказиться, отказываясь смешиваться или объединяться, как масло и вода.
Вверху сам воздух, казалось, задрожал, когда я на мгновение потерял контроль над пространством вокруг разлома, из-за чего многокилометровая масса земли раскололась, каскадом обрушившись за горами огненными полосами.
Но даже когда Эфеот падал, а портал в Реликтовые Гробницы кипел, успокаивающая рябь эфира распространилась по горам Клыка Василиска и за их пределы. С одной стороны, Тессия схватила меня за руку, держась так, словно могла упасть без моей поддержки. С другой, Сильви, направляя искусство эвума, чтобы замедлить время, сжала моё плечо.
Я скорректировал свой контроль над всеми четырьмя божественными рунами, и Сильви отпустила заклинание. Вместе мы сделали прерывистый вдох.
Моё внимание вернулось к двум порталам. Они были по своей сути разными, как две отдельные дыры на противоположных сторонах туники. В этом обыденном примере единственный способ сделать их одной дырой — это рвать тунику, пока они не соединятся. С магией и порталами всё было не так просто. Технически они соединялись с разными местами, и хотя порталы были рядом друг с другом с этой стороны, их пункты назначения могли находиться на не поддающемся исчислению расстоянии друг от друга. Но мне не нужно было достигать их пунктов назначения. Мне нужно было создать совершенно новый.
Первый уровень Реликтовых Гробниц был фиксированной точкой, с множеством входов и выходов. С помощью чувств, расширенных через божественную руну спатиума и Шаг Бога, я проследил эти пути и нити, когда они простирались за пределы порталов к зонам, изолированным в пустоте. Используя эфирные пути как нить, я начал вшивать старые порталы в ткань десятков других по всей зоне. По всей Алакрии в залах Ассоциации Восходящих их порталы для восхождения захлопывались, когда я их отрезал.
Наконец, два портала в горах подо мной слились в один огромный портал, заполнивший всю долину.
У меня перехватило дыхание, и глаза закатились, когда его тяжесть обрушилась на меня. ‘Джи-э… что это?’
Тессия цеплялась за меня, её глаза были крепко зажмурены, лицо бледное.
‘Сила эфирного царства, давящая на границу с физическим миром, значительно выше, чем должна быть’, — быстро подумала Джи-э.
Портал внизу, как и разлом вверху, расширялся вне моего контроля. Он поглощал части склона горы, заставляя их обрушиваться с рёвом лавины и поднимая облака пыли. Мои чувства, вплетённые в эфирные пути, быстро расширялись, пронзая череп болью, пока я пытался одновременно ощутить всю ширину и протяжённость мира.
Я бросился в Королевский Гамбит, и каждая ветвь моего разума разделилась на две, затем на четыре, восемь и больше, гораздо больше.
Я видел армию, направляющуюся на юг, летящую на баржах из льда и камня. Дымящиеся руины города Викториус, от которого остались лишь кратеры, полные мана-зверей Эфеота. Деревня Маэрин, её маги все вместе работали, чтобы окутать центр города щитами, наблюдая, как вдалеке падают метеоры. Приливная волна, несущаяся к далёким берегам, поднятая падающими островами. Ксайрус, окутанный огненной оболочкой, дождь из валунов взрывался вокруг него. Роща маленьких деревьев в пустошах Эленуара, поваленная и горящая.
Это было слишком. Я не мог всё это воспринять, не мог обработать. Мой разум разрывался на клочки.
‘Так отпусти’, — сказал голос, или несколько голосов. Так много голосов в моей голове теперь, кроме моего собственного…
Но я послушал. Я перестал пытаться всё это воспринять и просто отпустил. Это было похоже на свободное парение вне моего тела, пока мой разум, дикий и запутанный узел нитей, отделился от физической боли. Паутина чувств и ощущений была там, но это был просто фоновый шум. Я мог продолжать, к чёрту последствия.
«Артур!» — кричали голоса, внутри моей головы и снаружи.
Мои глаза резко открылись, и мне показалось, что я смотрю на себя сверху, моё тело висит между Сильви и Тессией. Кровь покрывала мои губы и подбородок, пока моё тело сотрясалось от кашля, которого я не чувствовал.
Объединённый портал продолжал расширяться, теперь он был в половину высоты Тэгрин Келума. Через несколько мгновений он поглотит крепость целиком.
Я отпустил свой спатиум-контроль над разломом.
Королевский гамбит пытался распутать нити моего сознания, которые превратились в беспорядочную неразбериху вместо десятков ясных, отдельных идей. Я бездумно направлял максимальное количество силы, которое могло выдержать моё физическое тело. И этого было недостаточно. Мне нужно было сосредоточиться.
‘Он расширится до разлома наверху’, — предупредила Джи-э своим холодным тоном.
И когда это произойдёт, эфирное царство взорвётся, и всё будет потеряно.
Мы просчитались. Давление эфирного царства было в десять — нет, в сто раз больше, чем должно было быть. Что-то давило на нас.
И тут до меня дошло. Река. Время. Судьба. Всё это нарастающее давление.
«Чёрт побери», — прорычал я, отзывая часть силы от своих божественных рун, чтобы укрепить своё тело и взлететь выше, утаскивая за собой Тессию и Сильви.
«Арт…» — я посмотрел на Тессию. Её лицо было измазано кровью из носа, а глаза были почти такими же красными, как у Вритры.
Напряжение от того, что она стала проводником для такой огромной вычислительной мощности в лице Джи-э, разрывало её на части.
‘Мы должны стабилизировать портал и разлом’, — настаивала Джи-э. ‘Тебе нужно больше эфира. Значительное количество’.
Эфир лился по краям обоих разрывов в ткани пространства. Я потянулся к реликтовой броне, не уверенный в её состоянии после атаки Кэзесса, но она ответила, покрывая моё тело, как и ожидалось. Немедленно сработала её способность притягивать атмосферный эфир, направляя часть текущего эфира ко мне. Но даже поглощая его так быстро, как он достигал меня, этого было просто недостаточно. Совсем недостаточно.
Я снова подумал о реке, о том, как она пронеслась сквозь меня с такой стремительной силой, что я за мгновения сформировал новый слой ядра. Если бы только у меня сейчас было столько эфира…
У меня внутри всё похолодело. Возможно ли это? Сработает ли? И хватит ли этого, даже если сработает?
Сделав прерывистый вдох, я посмотрел на Сильви. «Мне нужна секунда».
Она кивнула с мрачным выражением лица. Её глаза затрепетали, и я снова почувствовал пульс её контроля, разливающийся по горам.
Каждый слой моего ядра был не чем иным, как сгущённым эфиром, затвердевшим в физическую форму. Теоретически, весь эфир, который сформировал каждый слой, всё ещё был там, просто инертный, его форма была сфокусирована в определённую фигуру. Слои укрепляли моё ядро, позволяя хранить в нём больше и более чистого эфира, но сами по себе они представляли собой невероятный резервуар эфира, если бы только я мог получить к нему доступ.
Потянувшись внутрь себя, я нащупал края четвёртого слоя, плотно обёрнутого вокруг остальных, которые, в свою очередь, содержали разбитые фрагменты моего мана-ядра. Вместо того чтобы проникнуть в ядро и открыть врата, соединяющие мои каналы, которые позволяли частицам эфира входить и выходить, я коснулся самого ядра, пытаясь использовать этот инертный эфир. Разбудить его, направить.
Это было всё равно что ковырять гранит ногтями. Слои были выкованы с отчаянным намерением, закалены и наделены целью, чтобы они могли противостоять невозможному внутреннему давлению.
Нет. Я не мог соскоблить слой. Я должен был его высвободить. Это была сила. Её можно было перенаправить.
Вплетённый в десятки отдельных ветвей моего сознания, я сформировал картину того, что мне было нужно. Мой собственный эфир перенаправлен, выливаясь из моего ядра только для того, чтобы окружить и вдавить обратно во внешнюю оболочку. Это был мой эфир.
Моя воля, выкованная в кулак внутри меня, обхватила моё ядро и крепко сжалась.
Четвёртый слой разлетелся вдребезги.
Мои каналы не могли его сдержать. Эфир, некогда полностью контролируемый, бушевал внутри меня.
Сверху я наблюдал, как меня разрывает на части, моё тело поглощает красно-фиолетовый туман, пока Сильви и Тессия кричали.
Закладка