Глава 505 — Превосходство

Начало после конца

От лица Артура Лейвина.

Я сжимал и разжимал свою недавно отросшую левую руку, пока мы ждали, когда откроют большой зал. Все двадцать человек, отправленные на охоту, а также Бу и Реджис собрались вместе. Молодые асуры вели себя тихо и почти благоговейно. Рядом со мной Чхоль нёс на сливово-фиолетовой подушке маленькие белые останки зверя. Останки были аккуратно уложены так, что казалось, будто зверь спит, спрятав лисью морду под кустистым белым хвостом.

Энергия была нервной, но за напряжением скрывалась уютная знакомость.

На обратном пути с горы — спуск был гораздо легче подъёма, так как нам разрешили летать, — Наэзия, Ривен и остальные постоянно уверяли меня, что наша битва — это та битва, которая эхом прокатится по истории и будет описана в великих гобеленах и фресках на стенах домов их кланов.

Двери открылись, и наша процессия двинулась вперёд. Наэзия, как предводительница нашей охоты, вошла первой, а за ней — её фениксы. Она была одета в красно-серое платье, расшитое золотом, и её украшали цепочки с драгоценными камнями. Каждый из её последователей-фениксов был украшен не менее изысканно.

За ней следовали драконы во главе с Виреей. Её длинные розовые волосы были аккуратно уложены на голове, обнажая шею и плечи. Бирюзовая чешуя в виде бронированной мантии спускалась до щиколоток, изредка переливаясь драгоценными камнями.

Позади драконов Ривен шёл бок о бок со своей сестрой Ромией. Их тёмные волосы и красные глаза были поразительно похожи. Рога Ривена изгибались назад, а затем вверх, слегка расходясь в стороны, в то время как рога Ромии, изогнувшись назад и вниз, устремлялись вперёд, как у барана. Оба были одеты в костюмы насыщенного серо-зелёного цвета — в тон двум членам клана, шедшим позади. У василиска, потерявшего руку, рукав был оторван у плеча, гордо демонстрируя покрытую шрамами культю.

Зелина вела своих левиафанов в гордой позе, как раз перед моим кланом. Дочь Веруна носила доспехи из вытравленной кожи, подкреплённые вязаной чешуёй, спускавшейся по плечам и ногам, как шаль и юбка. В отличие от других кланов, её сородичи были одеты в более яркие наряды, и она выделялась своим утилитарным одеянием.

Наконец мы с кланом вошли в большой зал. Я сразу же заметил свою мать. Она стояла на небольшом участке открытого пространства, словно не решаясь слишком близко подходить к окружавшим её могущественным асурам.

Далее я обнаружил всех остальных великих лордов, которые были рассредоточены среди своих небольших делегаций. Представители других рас значительно превосходили по численности присутствующих драконов. Толпа вежливо зааплодировала, когда каждая группа из четырёх человек вошла в зал, причём Вирея и её сопровождающие из клана Индрат удостоились наибольшего внимания. Меня и мой клан встретили, по сравнению с ними, негромко, но я отметил это лишь одной ниточкой своих мыслей.

Рядом со мной стояла Элли, облачённая в серебристое платье до пола. Её плечи были украшены гранатами и аметистами, а по всей длине платья, словно вихревые потоки эфира, плавно скользила фиолетовая вышивка. Это был подарок от портных Веруна, и я понял, как оно нравится Элли, по тому, как она то и дело опускала глаза, наблюдая за движением ткани и сияющей вышивки.

На Сильви было такое же платье, как у Виреи, только серебристого и аметистового оттенков. Рядом с ней Чхоль выглядел неуютно в одолженной кожаной кофте, сшитой из золотой шкуры какого-то эфеотского мана-зверя с вышивкой красной нитью.

‘Всё-таки несправедливо, что мне не достался модный наряд для большого праздника’, — подумал Реджис, шагая рядом с Бу.

‘Может быть, когда ты станешь настоящим мальчиком*’, — поддразнила Сильви, внешне сохраняя спокойное выражение лица, когда толпа вежливо зааплодировала нашему выходу.

# Прим. Пер. — Отсылка к «Пиноккио», где он говорит, что хочет быть «настоящим мальчиком».

Моё собственное одеяние тоже было с любовью изготовлено левиафанами — подарок, ожидавший меня по возвращении с охоты. Я оценил, что Верун достаточно хорошо меня понимает, чтобы не усложнять наряд. Тёмные зауженные брюки контрастировали с поразительно белым дублетом с разрезными рукавами, под которыми виднелся серый цвет. На талии был застёгнут толстый золотой пояс, а на плечах драпировался бирюзовый плащ, спадавший почти до пола.

Мой образ дополняли Королевский Гамбит и Сердце Мира, создавая на моём лбу корону, вокруг которой развевались светлые пряди волос, а под глазами светились фиолетовые руны.

Несколько других нитей моего сознания следили за окружающей обстановкой: в первую очередь за присутствующими и их действиями.

Шарон первым привлёк моё внимание. Его грубоватая внешность резко выделялась на фоне других асуров, которые сияли яркими красками. Он стоял в стороне и наблюдал за мной, как ястреб. Я мельком взглянул и на Ваджракора — он беседовал с Сарвашем из клана Матали, темноволосым и бородатым драконом, которого я ударил после битвы за отвоевание Олудари Вритры у Фантомов.

Верун в задумчивости беседовал с Морвенной, предводительницей гамадриад. Как всегда, она стояла неподвижно, словно статуя, и выглядела так, будто её вырезали из дерева. Лорды Рэй и Новис стояли по бокам от Радикса из клана Грандус, который с кислым видом наблюдал за тем, как василиски и фениксы маршируют по залу.

Кланы Аэринд и Тиестес заметно отсутствовали. Я знал, что сильфы не любят собираться под закрытыми крышами и делают всё возможное, чтобы избежать именно таких сборищ. Адемир из рода Тиестес, напротив, был в глубокой вражде с Кэзессом. Очевидно, их конфликт не был разрешён в моё отсутствие.

Наэзия остановилась в шести метрах перед троном Кэзесса, где он сидел и смотрел на празднество своим обычным острым взглядом. Сегодня его глаза были светло-лавандового цвета, но в остальном он выглядел и одевался так же, как и всегда.

Остальные охотники встали вровень с фениксами, оставив в центре свободный проход для меня и моих спутников. Мы заполнили пространство, после чего Чхоль и я сделали один шаг вперёд. «Лорд Индрат», — просто объявил я. «Представляю вам трофей нашей охоты: зверя-легенду, подобного которому в Эфеоте не видели и не увидят никогда».

Кэзесс встал, сосредоточенно глядя на тело маленького существа. Чхоль шагнул вперёд, внешне не обращая внимания на своё маловероятное положение на этой церемонии, и Кэзесс сделал несколько медленных, целенаправленных шагов от трона. Когда они встретились, оба остановились. В этот момент Чхоль должен был опуститься на одно колено. Но он этого не сделал.

Подождав немного, Кэзесс, казалось, осознал это небольшое неповиновение. Он протянул руку и провёл пальцами по лисьему хвосту. «Славная охота, о которой, я уверен, ещё не раз будут рассказывать», — произнёс он, и его голос зазвучал в каждом уголке огромной палаты. «Мне сказали, что моя жена пообещала победителю охоты награду».

«Это была битва, которую ни один асура или клан не смог бы выиграть в одиночку», — сказал я в ответ, подбирая тон и громкость под голос Кэзесса. «Победа принадлежала всем нам».

Наэзия сделала полшага в сторону от шеренги охотников. «Клан Авигнис позаботится о том, чтобы правда была известна. Эта победа принадлежит клану Лейвин. Лорд Артур одолел этого зверя почти в одиночку, когда все наши усилия оказались бесплодными».

Следующим выступила Вирея. «Любая награда, которую лорд клана Индрат сочтёт нужным дать, должна достаться архонтам, нашим недавно родившимся братьям и сёстрам». Её слова поддержали остальные асуры.

Кэзесс улыбнулся, выглядя необычайно бодрым. «Великая охота, организованная и предпринятая некоторыми из наших самых ярких молодых людей, собрала членов пяти наших великих кланов. С большой гордостью и уважением я приветствую вас и ваши кланы в своём доме. Каждый из вас проявил великое смирение, смелость и мастерство. По вашим лицам и по тому, как вы общаетесь, я вижу, что это испытание сблизило вас».

«Кроме того, клану Лейвин представился шанс показать, почему именно их возвели на новую должность, и очевидно, что они преуспели в этом». Кэзесс сделал паузу, и из задних рядов толпы на короткое время послышался гул. Голоса тут же прервались, и хотя внешне Кэзесс никак не отреагировал, я не сомневался, что он сделал паузу именно для того, чтобы эти голоса возвысились над грохотом, фактически отбросив всех недоброжелателей. «Пожалуйста, ешьте, пейте и общайтесь. Охотники, насладитесь обществом друг друга в эти последние мгновения перед возвращением в свои кланы».

Внимание толпы рассеялось, и собравшиеся асуры, на мгновение ставшие однородными, вновь распались на отдельные личности и небольшие группы. Ривен с силой похлопала меня по спине, а Наэзия сжала моё запястье, после чего повела остальных фениксов к месту, где её отец, Новис, ждал с большим скоплением людей из Пернатого Гнезда.

Вирея обняла мою сестру и отвесила Сильви почтительный поклон. Она на мгновение задержала на мне взгляд, а затем отправилась на поиски своей матери и сородичей. Ривен прислонился ко мне и смотрел, как она уходит. Он заговорщически сказал: «Отличная воительница. Думаю, она будет хорошей женой». Он подтолкнул меня. «Знаешь, моя родная сестра, Ромия, тоже часто говорит о тебе. Она...»

«Я тебя слышу», — сказала Ромия, неожиданно толкнув Ривена сзади. Василиск рассмеялся, поднял руки, подмигнул мне и начал отступать.

Василиск, потерявший руку, Ишан, присоединился к смеху и подхватил Ромию своей здоровой рукой. Его ярко-красные глаза прыгали вокруг, глядя куда угодно, только не на меня. «Пойдём», — говорил Ишан. «Давайте поедим, выпьем, а потом уберёмся отсюда в бездну. Мне не терпится провести следующие несколько дней, валяясь у целителей и отращивая руку».

Вдвоём они последовали за Ривеном в направлении делегации василисков.

«Еда пахнет просто невероятно», — пробурчал Чхоль, похлопывая себя по животу. «Идём, Реджис. Пируй со мной».

Хвост Реджиса возбуждённо завилял. «Не нужно повторять дважды. Я нагулял аппетит, спасая твою задницу от этого зверя».

Чхоль разразился громким смехом и, сделав шаг, выбил одну из передних лап Реджиса из-под ног, отчего теневой волк неуклюже зашатался. В ответ Реджис укусил Чхоля за лодыжки, вызвав неуверенные взгляды некоторых драконов.

«С каждым днём ваши спутники чувствуют себя здесь всё более уютно», — сказала Зелина. Она была последней из нашей охотничьей группы, кто держался в стороне. Бросив взгляд на Кэзесса, который сейчас разговаривал с небольшим кружком других высокопоставленных асуров, она тихо добавила: «Не поддавайтесь ложному чувству безопасности». Затем она слегка наклонила голову, одарила мою сестру язвительной улыбкой и, не спеша, покинула большой зал.

‘Мой дедушка сегодня в странно приятном настроении’, — подумала Сильви. Она сцепила руки с Элли, которая удивлённо смотрела по сторонам. Сестра усмехнулась, глядя на мою связь. Вслух же Сильви сказала: «Пойдём к твоей маме. Кажется, я никогда не видела, чтобы она выглядела так неловко».

Словно дожидаясь, пока я останусь один, несколько асуров — смесь драконов, гамадриад и титанов — нахлынули на меня, засыпая комплиментами и вопросами о нашей охоте. Я отвлёк большую часть своего разума, наделённого силой Королевского Гамбита, на другие дела, разговаривая с асурами вежливо, но практично.

В дни после нашей охоты у меня было много времени на размышления. Слишком много, по мнению Сильви и Реджиса. Сама охота прояснила для меня несколько важных деталей и открыла множество новых вопросов о будущем Эфеота и его жителей. Я начинал чувствовать себя гравитационным центром огромной галактики решений, которые мне предстояло принять, и каждое из них вращалось вокруг меня, то исчезая, то пропадая из моего внимания.

После нескольких раундов доброжелателей и любопытных асур, пришедших взглянуть на меня, ко мне подошло знакомое лицо.

«Сарваш из клана Матали», — объявил я, протягивая руку в качестве жеста доброй воли. В прошлый раз мы расстались не лучшим образом.

Взяв меня за руку, дракон окинул меня стальным взглядом. «Лорд Архонт. Я...» Он заколебался. Убрав руку, он скрестил руки и насмешливо произнёс. «Кажется я говорил, что вы никогда не станете асурой, сколько бы вы ни притворялись? Выходит, я ошибался. Клан Интира давно сблизился с кланом Матали, и рассказ юной Виреи о вашей охоте уже широко распространился среди нас. Я пренебрежительно отозвался о ваших способностях после нашей битвы с Фантомами. Прошу прощения за это».

«Нет нужды», — честно ответил я. Я подумывал извиниться за то, что ударил его, но, учитывая изменение нашего сравнительного положения, решил этого не делать. «Это был напряжённый момент. Вы потеряли члена своей семьи. Мне знакома эта боль».

Мы оба замолчали, погрузившись в раздумья. Через несколько долгих секунд Сарваш прочистил горло. «Я больше не буду отнимать у вас время, лорд архонт». Кивнув, он скользнул обратно в толпу, возвращаясь к своему клану.

«Приятно видеть, что вы ладите».

Выглянув из уголка глаза, я обнаружил, что рядом со мной стоит Кэзесс. «Нет смысла наживать врагов там, где вместо них можно легко найти союзников». По мере того как я говорил, мой взгляд перескакивал на Морвенну, Радикса, Шарона и Майр. Я задержался на Майр, которая тихо шагала по внешнему краю зала, разговаривая со всеми, мимо кого проходила. В своём молодом обличье она была очаровательна, и мне невольно вспомнились истории из моей юности — о ведьмах, заколдовывающих слабоумных горожан и детей.

На лице Кэзесса мелькнула досада. «Итак, ты заслужил награду». Он начал пятиться. Было очевидно, что он ожидает, что я последую за ним. Я уже обдумал, как пройдёт этот разговор, и с нетерпением ждал его, поэтому пристроился рядом с ним. «Что Артур Лейвин, лорд расы архонтов, может потребовать от меня? Гарантии за судьбу Дикатена, возможно, или обещание не причинять вреда твоему другу, Чхолю, или кому-либо из его предательской родни».

Он взглянул на меня, но если он надеялся шокировать меня, то ему это не удалось. Я знал, что он сразу же узнает Чхоля таким, какой он есть, но тот факт, что Чхоля не задержали сразу при попадании в Эфеот, означал, что вряд ли они сделают это сейчас. Кроме того, Путь Прозрения уже выдал правду про Мордейна и его клан, что они выжили в Дикатене.

Какова бы ни была его цель, у Кэзесса, по крайней мере, хватило благородства не выглядеть разочарованным. «А может, ты попросишь у меня разрешения сделать предложение руки и сердца одной из прекрасных юных асур, участвовавших в этой охоте? Уверен, что Новис и Рэй упорно пытались заставить тебя понять смысл такого союза».

Я усмехнулся. «Ты не очень-то деликатно послал Вирею в мою сторону».

Кэзесс одарил меня редкой улыбкой, его лавандовые глаза сморщились в уголках. «Надо поддерживать видимость, не так ли?»

Я остановился и огляделся, прикидывая время. Остальные лорды великих кланов заняли места за столом в одной из сторон зала и, похоже, были увлечены какой-то приватной беседой. Остальные присутствующие асуры обходили этот стол стороной.

«По правде говоря», — начал я, слегка отклонившись от курса, чтобы приблизить нас к остальным великим лордам, — «мне не нужно просить вас ни о чём подобном. Я сам гарантирую, что... события прошлого не повторятся в Дикатене. То же самое можно сказать и о безопасности Чхоля». Я говорил обычным тоном, но проецировал свой голос таким образом, чтобы он достиг ушей Веруна и остальных. «Мне не нужна твоя награда, Кэзесс».

Я остановился, стратегически расположив колонну между Кезессом и другими лордами. Радикс открыто наблюдал за мной, в то время как Морвенна бросала нервные взгляды на колонну, за которой прятался её лорд. Остальные сделали вид, что не слушают.

«Понятно», — тихо ответил Кэзесс. Его глаза потемнели до сливового цвета, а воздух вокруг него потяжелел. «Жаль. Я думал, что наши кланы сближаются. Признаюсь, я разочарован тем, что оказался неправ».

«То есть ты разочарован тем, что упустил ещё один способ заставить меня подчиниться тебе», — сказал я. В моём голосе не было неуважения или ярости, только чистая констатация факта. «Как будто метки, которую вы на мне оставили, недостаточно для того, чтобы я соблюдал условия нашей сделки». Это было рискованно, так как привлекло внимание Кэзесса к эфирной привязке, которую он наложил на меня, когда я впервые согласился пройти для него Путь Озарения, и которую я тут же разорвал и заменил своим собственным эфиром. «Но это не значит, что мы упускаем возможность укрепить доверие друг к другу».

Брови Кэзесса нахмурились, и он нервно теребил обшлаг рукава. «Ты выбрал странный тон для подобного заявления, Артур».

Я склонил голову набок, стараясь не смотреть на подслушивающих. «Я просто пытаюсь внести ясность, Кэзесс. Потому что, если мы хотим быть союзниками, такие отношения должны быть двусторонними. Сейчас я отказываюсь брать от тебя больше, но готов дать тебе кое-что».

Его глаза подозрительно сузились, пока он искал мои, а затем расширились от осознания. Он выпрямился и поправил пиджак. «И что же ты хочешь мне дать, что могло бы представлять какую-то ценность?» — спросил он, уже зная ответ.

Именно после нашей охоты, когда я наблюдал, как остальные выздоравливают, решение пришло само собой. Разговор с молодыми асурами и видение Сильви, как будто бы запустили что-то, что заставило меня посмотреть на всё иначе, но, в конце концов, именно мои дружеские отношения с охотниками и мои знания о том, что должно произойти с их домами и народами, заставили меня пересмотреть свой первоначальный ответ к Кэзессу.

«Я дам тебе траурную жемчужину, чтобы ты исцелил Агрону».

Верун закашлялся, поперхнувшись напитком.

Язвительно улыбаясь, Кэзесс сделал шаг вперёд, заставив меня отступить или позволить ему наступить мне на ногу. Он уставился на остальных великих лордов. Морвенна опустила глаза, выглядя почти разочарованной собой. Рэй и Новис делали вид, что пьют из своих изящных кубков, делая глубокие глотки. Радикс уставился не на Кэзесса, а на Веруна, которому пришлось прикрыть рот платком, пытаясь перевести дыхание.

Кэзесс не пытался скрыть свою усмешку. «Отлично сыграно, Артур».

Если Кэзесс действительно мог исцелить Агрону, то он мог не только заставить Верховного Владыку предстать перед судом и наказанием, дав народу Эфеота успокоиться, но и помочь этим юным асурам понять их собственное прошлое и то, как оно пересекается с прошлым моего мира. В этом понимании я надеялся начать путь к вере в будущее, которое они должны были не только увидеть, но и пожелать.

«Мы сделаем это немедленно, пока многие из нас ещё находятся в моём замке», — сказал Кэзесс, немного подумав. «Иди общайся. Ищи союзников, которых, как ты утверждаешь, ищешь. Я пришлю за тобой, когда придет время».

С этими словами он повернулся и вышел из зала, его рукава раздувались, а шаги были громоподобны. Наступило затишье, когда все остановились, чтобы посмотреть, как он уходит. Многие взгляды переместились на меня, когда он ушёл.

‘Так... мы победили? Кажется, мы одержали верх, но разве мы не даём Кэзессу именно то, чего он хочет?’ — спросил Реджис в моём сознании.

Сильви поймала мой взгляд с другого конца комнаты. ‘Артур не только поставил себя в такое положение, что смог публично отказаться от дара Кэзесса, но и дал понять другим лордам, что Кэзесс зависит от Артура’. Она сделала паузу, многозначительно приподняв одну бровь. ‘Ты обещал быть осторожным при выполнении этого манёвра’.

‘Я был крайне осторожен’, — ответил я, оглядывая Веруна и остальных своих коллег. Морвенна стояла и готовилась к выходу. Радикс откинулся на спинку кресла, скрестив руки на широкой груди, и уставился в тарелку с недоеденной едой. Рэй и Новис прижались друг к другу и о чём-то перешептывались.

Верун, когда приступ кашля утих, отстранился от остальных и встал. Я ждал, пока он подойдёт. «Ты помнишь, что я сказал?» Вопрос был простым, как само собой разумеющееся.

«Помню», — ответил я.

Древний левиафан кивнул, его остекленевший взгляд метался по комнате. Постояв несколько секунд, он бесшумно удалился, направившись к своей дочери и другим левиафанам.

Я нашёл свою мать и пересёк зал к ней, избежав по пути нескольких попыток завязать разговор.

Она приветливо улыбнулась мне. «Артур. Арт. Ты выглядишь довольно привлекательно даже среди всех этих богов».

Моя сестра, стоявшая рядом с мамой, защебетала. «Мы определённо самые красивые архонты на этой вечеринке!»

Мама закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку. «Я горжусь вами, вы знаете. И Рей... твой отец тоже, если бы он был здесь».

Элли издала нечто среднее между смехом, икотой и всхлипом. «Он бы во всё это не поверил».

Мама покачала головой. «На самом деле, я не думаю, что он был бы удивлён. Он всегда верил, что его сын способен на всё».

Я потёр затылок, разделяя их грустную улыбку. «Он говорил что-то вроде: “Я всегда знал, что ты станешь божеством, мой мальчик”. А потом вызывал меня на матч по борьбе или спарринг, прямо здесь, посреди зала».

Мы вместе посмеялись, а затем перешли к непринуждённой беседе, вспоминая старые истории и интересуясь положением дел дома. В наш разговор то и дело вклинивались другие, но я был сосредоточен на том, что должно было произойти после окончания праздника. Казалось, моё внимание ускорило его приближение, и вскоре люди начали прощаться с нами, собираясь уходить, а толпа стала редеть.

Казалось, прошло совсем немного времени, как вернулась Морвенна из клана Мапеллии. Её жёлтые глаза отыскали меня в глубине большого зала, и она напряжённо подошла ко мне. «Лорд Индрат готов принять вас». Остальные великие лорды уже ушли.

Мама и Элли удивлённо посмотрели на меня, но я отмахнулся от их беспокойства. «Мы пока останемся в замке. Сильви обо всём договорится с персоналом». Быстро поцеловав маму в щёку и взъерошив волосы Элли, я жестом велел Морвенне вести меня.

Реджис поспешил следом. Вместо того чтобы устроить сцену, идя рядом со мной, он вошёл в моё тело. Сильви и Чхоль остались позади.

Морвенна вывела нас из парадного зала, провела по ряду коридоров, спустила по нескольким лестницам и, наконец, привела к бесплодному участку стены. Высокая гамадриада взмахнула покрытой корой рукой, и в камне появился портал. Она посторонилась, и я шагнул в него.

Я снова оказался в простом каменном коридоре, который вёл в тюремную камеру Агроны.

Морвенна появилась рядом со мной, а затем продолжила путь по коридору. Раньше с обеих сторон были сплошные стены. Теперь же единственная дверь обозначала место, где находилась камера Агроны. Морвенна тихонько постучала, и дверь открылась внутрь.

С тех пор как я был там в последний раз, камера значительно расширилась. В помещении было достаточно места для всех: Новиса, Рэя, Радикса и Кэзесса, а также для Агроны, который парил в луче света в одной из сторон камеры. Морвенна присоединилась к остальным, и все они внимательно наблюдали за мной. У каждого лорда асур было своё выражение лица, но эти могущественные существа не могли полностью скрыть нить беспокойства, которая связывала их всех.

Верун, как ни странно, отсутствовал. Глядя на Агрону, я вспомнил слова Веруна — его пророчество — о траурном жемчуге, который он мне подарил.

«Три части твоего существа. Три границы твоей трансцендентности. Три жизни связаны с тобой обязательствами. Ты — сердце водоворота. Вокруг тебя — хаос. Вслед за тобой — разрушение».

Его слова не внушали доверия, но даже с Королевским Гамбитом я решил не перегружать себя разбором смысла этого “пророчества”. Не то чтобы я сомневался в отголосках, которые Верун видел в богатых эфиром волнах пограничного моря, но у меня было более чем достаточно опыта в том, что касается соблазнов и опасностей предвидения.

Кэзесс протянул руку. Потянувшись в хранилище, связанное с руной на моей руке, я извлёк маленькую голубую жемчужину. Прежде чем отдать её, я повертел её в пальцах, наблюдая, как клубится жидкость внутри. Прошло несколько секунд. Брови Кэзесса слегка сошлись. Не давая себе труда подумать или пожалеть, я положил жемчужину ему на ладонь.

Кэзесс крепко, но осторожно взял её в кулак, а затем, не теряя времени, подошёл к лежащему Агроне. Подойдя к лежащему на полу Агроне, он взмахом руки распахнул грязную, порванную рубашку. Кэзесс даже не стал орудовать ножом, просто провёл пальцем по груди Агроны, и кожа разошлась. Мясо и кости отделились, обнажив грубый чёрный комок, который был ядром Агроны.

Кэзесс ловко вставил траурную жемчужину и отступил назад.

Сначала ничего не произошло. Морвенна пошатнулась, потом заставила себя не шевелиться. Я заметил, как Рэй, Радикс и Новис обменялись взглядами.

Рана начала светиться.

Как и в случае с Чхолем, а затем с Тессией, мана хлынула потоком, настоящим морем. Тюремная камера залилась светом, и плоть Агроны стала быстро срастаться. Мана светилась сквозь его кожу, становясь всё ярче и ярче, пока он не стал похож на белый силуэт.

Что-то происходило. Что-то было не так.

Внутри меня зашевелился Реджис.

Остальные лорды сделали шаг назад. Даже Кэзесс сдвинулся с места, его пурпурные глаза уставились на Агрону.

«Его рога...» Новис говорил едва слышным шёпотом.

Мой взгляд остановился на рогах василиска, похожих на оленьи, которые торчали из его головы. Они уменьшались, шипы втягивались, центральные стволы становились толще. Его грудь расширилась, и он, казалось, вытянулся, став на несколько сантиметров выше. Черты его лица менялись, но сквозь свет трудно было разглядеть что-то конкретное.

«Это не исцеляет его, а преображает», — сказала Морвенна, бросив на меня недоверчивый взгляд.

Свет и потоки маны начали исчезать. Постепенно прояснялись детали.

Некогда резкие черты лица стали широкими и плоскими. Тусклые, красные от крови глаза быстро открывались и закрывались. Незнакомое лицо оглядывало комнату, затуманенное и с трудом пытающееся сфокусироваться.

На лице Радикса отразились интерес и недоверие. «Такое слияние мана-искусств. Кто...»

Кэзесс с усмешкой смотрел на Вритру, его кулаки были сжаты, а костяшки пальцев побелели.

«Кто это?» — спросил я, внезапно почувствовав себя единственным, кто не знает секрета.

Рэй взял меня за руку и оттащил на шаг назад. «Это не Агрона. Это Хаэрнос Вритра».

# Прим. Пер. — «Владыка Хаэрнос не появлялся на публике уже несколько десятилетий. Его иногда грубо называют Невидимым Владыкой...» [Глава 451]

Читать главы первее можете в нашем телеграмм канале