Глава 504 — Народ Алакрии •
От лица Каэры Денуар.
Я похлопала юношу по спине и отошла. Его улыбка была благодарной, но усталой и более чем болезненной. И всё же он улыбнулся. Когда он подошёл к варп-артефакту, расположенному в похожим на пещеру холле центральной библиотеки Кардигана, русая волшебница, которая должна был провести этот последний перенос, произнесла мягкие, ободряющие слова.
Молодому человеку было не к кому возвращаться. Именно поэтому он мог ждать так долго и вернуться домой последним из беженцев. Его никто не ждал. Война забрала всех.
Наша добровольная помощница, представительница крови Кёних, вздрогнула, когда стала в который раз активировать артефакт. Её мана затрепетала и стала исходить от неё рывками. Тем не менее этого хватило чтобы устройство заработало, и юношу унесло прочь в ряби пространства и маны. Покончив с этим, она присела на край платформы и вытерла лоб.
«Спасибо», — сказала я, заставляя себя стоять прямо, несмотря на ломоту в спине и постоянную боль в глазах. «Передайте своему повелителю, что его помощь не будет забыта».
Маг Кёниха слегка фыркнула. «Какой бы пользы от всего этого не было. И всё же я полагаю, что эти люди заслуживают смерти в комфорте собственного дома».
Я удержалась от резкого ответа и лишь повторила слова благодарности, после чего повернулась и целеустремлённо зашагала к выходу из библиотеки. Но эта целеустремлённость была лишь маской. И не для других магов, которые задержались в библиотеке, а для меня самой. Я не совсем понимала, что мне теперь делать. Я слишком много времени проводила в маленьком кабинете, который заняла наверху, и не хотела мешать Серис: она уже знала, что последние беженцы должны были сегодня отправиться домой.
Но сам Кардиган мало чем меня привлекал. Хотя дом, каким бы он ни был, находился не так уж далеко, до сих пор я предпочитала оставаться в самой библиотеке. Это была наша с Серис и Силритом оперативная база, и я была нужна им почти постоянно на протяжении дня.
Выйдя на улицу, я остановилась и повернулась лицом к позднему полуденному солнцу. Пальцы коснулись грудины, давя на неё. Под плотью, мышцами и костями у меня болело ядро.
Первая волна маны была ужасной. Словно цунами из далёкого моря, она нахлынула на нас, а когда отступила, то унесла с собой нашу ману. Пострадали все маги, но более сильные пострадали больше всех остальных.
Второй раз было гораздо хуже.
Я пошла дальше. Впервые за несколько недель моя цель была неясна. После первого импульса Корбетт и Ленора отступили в Реликтовые Гробницы вместе с большинством других Высоких Кровей. Теперь первые два уровня Реликтовых Гробниц оказались под угрозой переполнения. Поскольку в восстании Серис участвовало так много высокопоставленных восходящих, их объединение быстро распалось, и Высококровные в каждом городе ограничивали доступ в Реликтовые Гробницы, где только могли. Это была ещё одна готовящаяся катастрофа.
Пока я размышляла о прошедших неделях и пыталась переключить свои мысли на будущее, ноги сами понесли меня в сторону поместья Денуар. Там оставались только те стражники и слуги, которые ещё не сбежали из города, но я взяла за правило наведываться туда каждые несколько дней. Кроме того, было бы приятно поспать где-нибудь в более удобном месте, чем койка в моём кабинете.
И без того ослабленных от битвы и заточения, шока от поражения Агроны и первого импульса маны, второй, как копьё, вонзился в сердце каждого из находящихся в Кардигане магов. Время и предусмотрительность позволили нам подготовить несколько эликсиров для тех, кто оказался в наибольшей опасности от ответной реакции — а именно, для самых сильных и самых слабых из нас, — что дало Серис и Силриту возможность противостоять худшим последствиям. По крайней мере, это сохранило им жизнь. Но даже если распределять эликсиры только для тех, кому грозила необратимые травма или смерть, в городе они уже заканчивались.
Я много раз просила Серис укрыться в Реликтовых Гробницах, но она до сих пор сопротивлялась. «Как только я поправлюсь настолько, что смогу путешествовать, я вернусь в своё поместье в Сехз-Кларе или в то, что от него осталось», — сказала она с отстранённой улыбкой. «Кроме того, мне нужно быть здесь, когда вернётся Аларик. Мы всё ещё прорабатываем детали передачи всех доказательств, которые он найдёт. Сети вещания Агроны разрушены».
В тишине я поняла, что поместье Серис будет недостаточно далеко. Первые сообщения о втором импульсе говорили о том, что он охватил почти весь континент. Только самые южные районы Сехз-Клара оказались в безопасности.
Это означало, что третий такой импульс почти наверняка поразит всех магов, всё ещё находящихся в Алакрии. От этой мысли кожа покрылась мурашками.
Тем не менее большинство тех, кто не смог добраться до Реликтовых Гробниц, бежали на юг. Реки были забиты парусными судами, дороги — телегами, а получить доступ варп-артефакту с таким количеством больных и измученных магов было почти невозможно.
Серис знала об этом не хуже меня, так что разговоры о возвращении в её поместье были пустой болтовнёй. Я не раз убеждалась, насколько гордой она может быть. Остальное руководство Алакрии было мертво или скрывалось. Сама она могла бы отправиться в Реликтовые Гробницы или даже в Дикатен, но осталась в Кардигане, в эпицентре всех этих волн, чем бы они ни были.
Иногда, когда она не замечала, что за ней наблюдают, на её лице появлялось странное, сосредоточенное выражение, как у шахтёра, роющегося в породе, или учёного, погружённого в сложный текст. Она думала, теоретизировала, планировала. По её мнению, строить планы в безопасности Реликтовых Гробниц, в то время как те, кому повезло меньше, продолжают страдать здесь, было слабостью, а не мудростью.
Я отшвырнула камень с дорожки. Он отскочил в переулок и напугал маленького мана-зверя, который сердито взвизгнул и бросился прочь.
Улицы были почти пусты. Изредка попадались стражники или слуги, бегущие с посланиями или поручениями к своим прикованным к постели хозяевам, но это был разительный контраст с обычной суетой Кардигана.
Скоро и это станет проблемой, — признала я, проходя мимо пустой, закрытой бакалейной лавки. Предприятия были закрыты, промышленность остановилась. Отдалённые фермы, которые кормили миллионы алакрийцев, живущих в городах, не могли до нас добраться или же берегли свои ресурсы для собственных маленьких общин. Реликтовые Гробницы были более замкнутыми, на первом уровне было достаточно промышленности, чтобы поддерживать нормальное население. Однако, поскольку именно туда многие бежали, спасаясь от импульсов маны, их ресурсы тоже скоро иссякнут, и они будут вынуждены вернуться в Алакрию или отправиться на поиски ресурсов в более глубокие зоны.
Мои мысли продолжили метаться в том же избитом направлении, пока я не добралась до поместья Денуаров. Оно стояло на прежнем месте, не изменившись — ну, может быть, немного заросшее и неухоженное, как аристократ, который слишком долго не стригся. Стоя у неохраняемых ворот, я осознала истину: я не хотела там находиться.
Корбетт и Ленора уехали. Лаудена больше не было. Кровь была разделена, разбита, воевала сама с собой. «Как и вся Алакрия», — пробормотала я в дуновение ветерка.
Вместо того чтобы отдохнуть, как собиралась изначально, я продолжила идти по улице, решив сделать круг по городу и разогнать свои путаные мысли.
И ноги, и мозг уже устали, когда через три часа я вернулась в библиотеку.
После хаоса, связанного с организацией всех беженцев и солдат, вернувшихся из Дикатена, горстка служителей и оперативников под командованием Серис умудрялись создавать ощущение менее оживленной библиотеки, чем если бы она была совершенно пуста. Они не обращали на меня внимания, пока я устало шла через библиотеку к кабинету на втором этаже, который я заняла.
Я отперла дверь, быстро проверила, всё ли в порядке, и опустилась в потёртое кожаное кресло за своим письменным столом. Там я просидела несколько минут, уставившись в пустоту. Мои мысли наконец-то были благословенно спокойны.
Но тишина длилась недолго. Тревога — едва уловимое, но навязчивое желание что-то сделать — закралась, как черви под кожу. Открыв письменный стол, я потянулась к одному свитку. Я проверяла его несколько раз в день, но прошло уже некоторое время с тех пор, как он в последний раз менялся и показывал мне что-то, кроме старых сообщений.
Пульс участился, когда я увидела новые слова, нацарапанные на поверхности.
Волнение сменилось разочарованием, когда я прочитала сообщение, написанное Лирой Драйде, которое затем было передано с её двустороннего свитка на мой собственный через огромное расстояние между континентами. От Артура в Эфеоте по-прежнему не было ответа. Казалось, Артур вряд ли вернётся в ближайшее время. Мы даже не могли быть уверены, что он получил наше послание, которое ушло вместе с полуасурой Чхолем.
Это был ненужный, граничащий с глупостью риск, на который я бы не пошла, поймала я себя на мысли. Я отогнала её и продолжила читать.
Согласно записке, было получено предварительное разрешение на возвращение небольшого числа алакрийцев на Дикатен, если мы того пожелаем. Лира ясно дала понять, что это произошло благодаря работе Тессии Эралит. Корпус Зверей, новый арсенал мана-звериных машин Дикатена, был передислоцирован в Эленуар для установки дополнительных артефактов телепортации дальнего действия и наблюдением за процессом.
Я отложила свиток, позволив ему частично свернуться. Новость была неожиданной, а время — неудачным. Вероятно, многие алакрийцы захотят вернуться в деревни, созданные между Звериными Полянами Дикатена и Эленуаром, но мы только что закончили помогать людям покинуть Кардиган. В данный момент я даже не знала, с чего начать в этом предложении о новом переселении людей.
«Возможно, с лотереи. Похоже, у нас есть время подумать об этом, по крайней мере...» Мой голос был пустым и усталым даже для меня самой.
Моя дверь внезапно открылась, без стука. «Разговариваешь сама с собой, девочка?» — раздался хрипловатый голос. «Надеюсь, ты не слышишь голоса в своей голове?»
В комнату ввалился Аларик, выглядевший так, словно его занесло ветром. Серис, придерживая дверь, вошла в кабинет следом за ним. Моя наставница была одета в простое и удобное чёрное платье, которое ниспадало до самого пола, создавая впечатление, что она сама парит над полированными половицами. В её манерах и чертах лица не было ни малейшего признака усталости или расстройства.
Я встала. «Аларик. Ты вернулся». Мой взгляд метнулся к Серис. «Успешно?»
«В некотором роде», — проворчал пожилой восходящий, опускаясь в кресло напротив стола.
Серис тоже опустилась на другое кресло — пожалуй, единственный признак слабости, который она проявила. «У нас есть ключ к записи». Она протянула мне через стол маленький кусочек резного кристалла. «Мы ещё не смотрели её». Её взгляд метнулся к проекционному артефакту, стоящему на моём столе.
Мой пульс участился, когда я загрузила кристалл-накопитель и активировала проекцию. Аларик протянул руку и направил свою ману в виде серии импульсов, которые я распознала как мана-ключ.
Пока мы ждали появления проекции, я спросила: «А что с Инстиллером?»
«Мёртв. Сердечная недостаточность, бедный ублюдок». В ответ Аларик хмыкнул, но глубокого чувства скорби не выразил. «По крайней мере, он успел передать мне последовательность ключей маны, прежде чем испустил дух».
Я нахмурилась, но ничего не сказала.
На голой стене появилось изображение густого, бесконечного леса. Угол наклона записывающего артефакта слегка изменился, когда маленький записывающий артефакт скорректировал своё положение. Несколько секунд ничего не происходило. Какая-то внешняя сила внесла искажение в запись, и птицеподобный артефакт отклонился влево.
В поле зрения появилось несколько фигур, стремительно летящих над верхушками деревьев. Искажение усилилось, затем изображение нормализовалось. Фигуры, всего восемь, промелькнули мимо. Записывающий артефакт спрыгнул со своего места и последовал за ними. Четверо из них были в сознании: двое летели впереди, двое позади. Остальные четверо находились в горизонтальном положении, лёжа в воздухе, их тела дрейфовали на ветру между остальными. Мне показалось, что я узнаю четырёх спящих, но ракурс был плохим.
«Ну, это ни черта не стоит», — проворчал Аларик.
«Тихо», — приказала Серис. Голос у неё был мягким, но приказной тон — абсолютным.
Мы наблюдали за записью ещё пару минут. Артефакт набрал высоту, чтобы оказаться над небольшой группой, которая замедлилась, когда достигла места, где лес был полностью разворочен. Я узнала разбитые части нескольких устройств, похожих на те, что Серис использовала для замораживания порталов Реликтовых Гробниц.
Именно тогда мы наконец смогли хорошо рассмотреть каждого из восьми человек.
Между четырьмя асурами лежали Артур, Сильви, Сесилия, которая, как мы уже знали, превратилась в Тессию Эралит, и сам Агрона. Верховный Владыка был без сознания, его голова болталась даже в таком магически поддерживаемом состоянии. Видя его в таком состоянии, я почувствовала себя крайне неуютно, и мурашки побежали по коже моих рук.
«Волосатый затылок Вритры, это действительно он», — сказал Аларик, едва слышно застонав.
«Это...?»
«Сам Кэзесс Индрат, да», — сказала Серис в ответ на мой незаконченный вопрос. «С ним Шарон Индрат, предводитель сил драконов, ранее находившихся в Дикатене. Виндсом Индрат, его глаза и голос в нашем мире. И четвёртый дракон, женщина, должно быть, жена Кэзесса, Майр, хотя я и не могу утверждать это со стопроцентной уверенностью».
Пока продолжалась запись, я сосредоточилась на Кэзессе. Он выглядел гораздо моложе, чем я могла предположить, черты его лица были резкими и плавными. Яркие светлые волосы свисали до плеч, развеваемые ветром во время полёта, и он был одет в богатую бело-золотую свободную ткань. Не знаю, чего я ожидала, учитывая мифы о его существовании, но этот... относительно обычный человек оказался не таким.
В записи появилась мерцающая, искажённая трещина.
«Разлом ведущий в Эфеот», — пояснила Серис. «Артефакт не смог запечатлеть его должным образом».
Кэзесс и Майр обернулись, чтобы посмотреть на землю позади них. Они обменялись несколькими словами, но звука не было, а записывающий артефакт летел слишком высоко, чтобы можно было попытаться прочитать их по губам. Затем они развернулись и поплыли вперёд, исчезая в портале, который мы не могли толком разглядеть. Один за другим остальные члены группы последовали за ними.
Записывающий артефакт сделал несколько кругов вокруг площадки, а затем развернулся и умчался в другом направлении, вероятно, к заранее намеченному месту.
«Достаточно ли этого?» — спросила я, повернувшись к своей наставнице. «По-моему, всё довольно ясно. Агрона у Кэзесса. Все остальные Владыки мертвы или пропали без вести, как и Косы. А Фантомы исчезли. Алакрия свободна от клана Вритры».
«Достаточно для чего?» — спросила Серис, хотя слова её были обращены не ко мне. Вместо этого она обратилась к воздуху, а затем огляделась вокруг, словно надеясь, что он ответит ей. «Те, кто способен поверить, но ждёт доказательств, будут убеждены. Но есть и те, кого не убедят никакие доказательства». Она тряхнула головой, словно очищая её от паутины. «Тем не менее, когда большая часть населения будет уверена, что Агрона не вернётся, мы сможем предпринять более конкретные шаги».
Я поняла, что она имела в виду. Доминионы были без руля, раздробленные на сотни мелких фракций, мало чем отличавшихся от городов-государств, управляемых представителями Высоких Кровей. Организация и лидерство были нужны сейчас как никогда. Уже не в первый раз мне захотелось, чтобы Серис поднялась и взяла на себя эту миссию. И всё же, как бы я ни уважала свою наставницу, я также знала, что Алакрии необходимо избавиться от старой структуры управления, а не заменять одного Вритру другим.
Серис деактивировала проекцию и достала кристалл-накопитель. Повертев его в руках, она передала его Аларику. «Проследи, чтобы все были готовы к экстренной трансляции. Мы не сможем охватить всё вокруг, учитывая, в каком беспорядке сейчас всё находится, но мы подготовились настолько хорошо, насколько могли».
Аларик кивнул, вставая. Я уловила, как его взгляд задержался в одном из углов кабинета. Он запнулся и на мгновение замер, прежде чем прочистить горло. «За дело. Все готовы».
Старый восходящий устало подмигнул мне, а затем покинул нас. Я смотрела ему вслед с любопытством и беспокойством, но с какими бы демонами он ни боролся, это были его собственные демоны.
Мы с Серис сидели в тишине минуту, может, две. Трудно было думать о времени, когда весь мой мозг был переполнен мыслями, некоторые из которых были актуальны, а другие — нет.
Тишину нарушила моя наставница. «Ты хорошо поработала, Каэра. Если я ещё не сказала этого, я хочу, чтобы ты знала. Ты справилась с этим переходом, с этими людьми, как нельзя лучше».
Я прикусила щёку, поднимая взгляд от стола, чтобы встретиться с ней глазами. Она опиралась локтем на подлокотник своего кресла, а щека её покоилась на руке. Она казалась... меньше. Не то чтобы уменьшилась, но была более нормальной, чем обычно. Более реальной, призналась я себе. Раньше я смотрела на неё как на нечто иное, но мы слишком много времени провели вместе, чтобы я по-прежнему воспринимала её как некое божество. Вслух я сказала только: «Спасибо, леди Серис».
«Я понимаю, что не очень хорошо разбираюсь в людях», — продолжила Серис. Её взгляд сместился, как будто она смотрит куда-то вдаль. «Я вижу проблемы и решения. Жизнь — это ряд действий, которые приводят к определённому результату. Люди становятся задачами или препятствиями. Инструментами, которые нужно использовать».
Я нахмурилась, пытаясь понять, что и почему она мне говорит. «Людям редко нравится, когда их используют как инструменты».
«Нет, не нравится». Её взгляд оставался вассеяным, но брови сошлись, и между ними появилась тонкая линия. Её губы сжались в бледную линию. «Ты другая. Ты видишь потребности отдельного человека в общей картине. Деревья в лесу, так сказать».
«Я...» Я заколебалась, сглотнула и стала возиться с полуразвернутым свитком на моём столе. «Спасибо?» — повторила я, не желая, чтобы эти слова прозвучали как вопрос.
Серис слегка кивнула, не глядя на меня. «Алакрия сейчас в большей опасности, чем когда-либо. При всех своих недостатках наши асуры-лидеры, остатки клана василисков Вритры, защищали нас от других, если не от самих себя. Теперь мы раздроблены и раскрыты. Наши маги слабы, наше население напугано».
Я откинулась назад, скрестив руки на груди. «Именно поэтому Вы должны быть в Реликтовых Гробницах, восстанавливать силы и избегать импульсов, истощающих ману».
«Ты предполагаешь, что их будет больше».
Я одарила свою наставницу кривой улыбкой. «Не прикидывайтесь наивной. С таким количеством вытягиваемой маны? В горах Клыка Василиска, а возможно, и в самом Тэгрин Келуме, активировалось нечто, требующее невероятного количества энергии. Перепуганное население, о котором Вы сами упомянули, превратилось в батарею. Вы правда не подозреваете, для чего это нужно?»
Я не собиралась задавать этот последний вопрос. Я всегда ожидала, что Серис знает больше, чем говорит мне. Разделять и запутывать — вот её манера. Это позволило ей зайти так далеко и продержаться так долго — и тем, кто следовал за ней, в том числе и мне. Я была уверена, что у неё есть какое-то более глубокое понимание этих импульсов, и обычно не стала бы выпытывать у неё больше, чем она хотела мне рассказать.
Но я устала. И я боялась.
Она посмотрела мне в глаза и, выдержав мой взгляд, внезапно вновь обрела стальной характер. Теперь она уже не казалась маленькой, а словно воспылала, как звезда. «Нет, но я знаю другое. Агроне тысячи лет, может быть, десятки тысяч. У него самый острый и коварный ум из всех живых существ, которых я когда-либо встречала. Я ни разу не видела, чтобы он подвергал себя опасности».
Я поняла, что она не могла заставить себя произнести вслух. Поражение Агроны было таким внезапным и полным, даже без боя. Такому опытному солдату, как Серис, трудно с этим смириться.
Я встала и подошла к окну около своего стола, глядя вниз, на западную лужайку библиотеки. Она была пуста, а там, где она не заросла, ландшафт был раздавлен палатками и спальными кроватями или растоптан сотнями беженцев, прошедших через неё за последние дни.
Мне пришлось смочить губы, чтобы заговорить, и потребовалось сознательное усилие, чтобы голос не дрожал. «Артур дал нам этот шанс. Даже если он не может быть здесь сейчас, он защищает нас от Эфеота, я в этом не сомневаюсь. Мы не можем цепляться за страх собственного прошлого. Мы должны смотреть в будущее, которое мы сами создадим».
Серис почти неслышно улыбнулась, заставив меня повернуться к ней лицом. «Как я уже сказала, ты другая. Нам понадобится...»
Дверь открылась без стука, и в неё снова вошёл Аларик. «Всё готово. Вещание будет на весь континент, насколько это вообще возможно, прямо сейчас. Завтра это повторится в другое время, а затем каждый день по мере необходимости. Не обойдётся, конечно, без отрицательной реакции, но...» Он пожал плечами и откинулся в свободное кресло.
Я снова включила проекционное устройство. Оно сразу же приняло бы экстренную передачу, как только та началась.
Это не заняло много времени. Изображение изменилось, показав леса Звериных Полян. Потом картинка застыла и исказилась.
Через телепатическое поле, созданное проекционным артефактом, раздался голос. ‘Народ Алакрии. Верховный Владыка Агрона Вритра повержен. Алакрия свободна’. Вот и всё. Простое сообщение, призванное напугать и привлечь внимание. На следующий день будет выпущено другое сообщение, которое со временем будет обновляться и становиться все более сложным, подстраиваясь под реакцию. Нас подготовили к этому шагу ещё до того, как мы узнали, что покажет запись.
Я снова наблюдала за тем, как Агрона, Артур и остальные были плыли по воздуху за Кэзессом и его драконами. Изображение, казалось, замедлилось и сфокусировалось на Агроне, когда он только появился, чтобы было легче понять, что это он. Записывающий артефакт полетел за группой, сама запись ускорилась, чтобы быстрее достичь конечного пункта назначения.
Затем она снова замедлилась, когда перспектива позволила лучше рассмотреть Агрону. Нельзя было не заметить, что Артур тоже попадал в поле зрения, но его присутствие будет объяснено в дальнейших сообщениях.
Искажение разлома прокатилось по картине, и Кэзесс с Майр растворились в ней. Тело Агроны приблизилось, и...
Изображение замерло. Я вздрогнула, когда через телепатическое поле прямо мне в голову проникло статическое гудение. Искажение от не попавшего на запись портала начало распространяться по изображению, как горящий кусок пергамента, чернея в середине. Вскоре всё изображение стало чёрным и пустым.
«Проклятье, что же эти идиоты...» — слова Аларика оборвались, когда в наш разум ворвался другой голос.
Мои глаза расширились, и я резко повернулась к Серис. Её руки были сложены перед губами, ноздри раздувались, зрачки были расширены.
«Мой народ Алакрии», — раздался из темноты вкрадчивый баритон.
Читать главы первее можете в нашем телеграмм канале
Закладка