Глава 201.2. Наказание Дань Фэй •
Медальон королевства Небесного Древа не появлялся вот уже тридцать лет, но дедушка внезапно отдал его именно этому парню.
Да и после их попадания в Потерянный Предел произошло предостаточно странных вещей.
Звери смертного ранга сторонились их всякий раз, стоило им приблизиться, как будто Цзян Чэня окружала странная аура, которая заставляла даже зверей смертного ранга уступать ему дорогу.
А атакующие приемы Цзян Чэня, которые он использовал против огромной обезьяны, оказались для Дань Фэй даже еще более шокирующими. Увидев ту технику метательных кинжалов, которую Цзян Чэнь использовал в конце, Дань Фэй, которая постоянно наблюдала за практикой дедушки, почувствовала себя так, словно смотрит вверх на огромную гору, не в силах постичь ее.
Затем он исцелил ее раны. Его знания и умения, касающиеся всевозможных видов лекарств, трав и ядов показывали столь высокий уровень мастерства, которым просто не мог обладать обычный молодой парень.
А когда он втирал ей противоядие, Дань Фэй даже морально приготовилась закрыть глаза на то, что этот чертов пацан немного воспользуется этой ситуацией. Однако Цзян Чэнь был предельно любезен, демонстрируя изысканные манеры, словно он не был тем самым Цзян Чэнем, который до этого вел себя как гадкий негодяй.
Временами он был ленив, а временами походил на настоящего хулигана. Порой он вел себя столь же дерзко и грубо, как демон, а порой - тихо и спокойно, словно мудрец. Иногда же становился вежливым, как истинный джентльмен.
И все эти кардинально различающиеся черты характера принадлежали лишь одному человеку. Дань Фэй пришлось признать, что она действительно никак не могла понять этого Цзян Чэня.
Дань Фэй, как только встала, в очередной раз приготовила завтрак. Затем она нашла воду и погрузила туда кусочек ткани, а достав, не стала отжимать его насухо.
Она подошла к Цзян Чэню и сказала:
– Хватит притворяться спящим. Лучше возьми и вытри лицо.
Когда она увидела, что на лице Цзян Чэня по-прежнему красовались ее каракули, Дань Фэй это позабавило, но также она ощутила угрызения совести.
Цзян Чэнь вдруг открыл глаза, сказав:
– Когда проявляют столь беспричинную любезность, то здесь явно что-то нечисто. Ты уже второй раз хочешь, чтобы я вымыл лицо, у меня на нем что-то есть?
Цзян Чэнь встал и пошел, чтобы найти воду и взглянуть на свое лицо в отражении.
Дань Фэй сильно испугалась и тут же отбросила все манеры и скромность. Она резко схватила за руку Цзян Чэня и залепила ему мокрой тканью прямо в лицо.
Цзян Чэнь тут же схватил ее нефритово-белые руки и сдернул кусок ткани с лица, увидев на нем явные черные следы угля.
– Сестрица Дань Фэй, подумать только, что ты в душе совсем ребенок, раз стала разрисовывать мое лицо. Похоже, что ты до сих пор не уяснила, что я, Цзян Чэнь, не из тех, над кем можно безнаказанно шутить!
Сказав это, он левой рукой притянул к себе Дань Фэй, а ладонью правой руки ударил по ее заднице, далее быстро последовало еще семь-восемь ударов.
Такой поворот стал крайне неожиданным для Дань Фэй, она и подумать не могла, что Цзян Чэнь изберет такой способ наказать ее.
После того как он отшлепал ее несколько раз, ее ягодицы отчетливо почувствовали боль, но Дань Фэй выглядела так, словно была поражена током, окаменело застыв на месте без движения.
"Он... он бьет меня по заднице?" – разум Дань Фэй помутился. Она лишь подумала, что Цзян Чэнь был первым, кто столь бесцеремонно и насильственно вторгся к ней, полностью сломив ее сопротивление. И тут же смущение и стыд хлынули в ее сердце, упав на землю, она обиженно заплакала.
Цзян Чэнь, разозлившись, действовал машинально, полностью забыв о положении Дань Фэй.
Лишь после восьми шлепков он внезапно пришел в себя.
А не перегнул ли он палку? Если бы такое наказание досталось маленькой девочке, вроде Дунфан Чжижо, то она бы только весело усмехнулась и даже стала безобразничать еще больше.
Если бы это была Гоуюй, еще до того, как она стала его последователем, она бы сопротивлялась до самой смерти и, возможно, даже сразилась бы с ним. Но теперь, став его последователем, она, скорее всего, спокойно примет это, а затем будет угрюмо дуться в сторонке.
Ее прелестные плечи слегка подрагивали. Хотя ее плачь и не перерос в громкие рыдания, но она не могла ничего с собой поделать, постоянно сопя, и, казалось, выглядела обиженной.
В своей прошлой жизни Цзян Чэнь справлялся с множеством различных проблем, но он никогда не умел правильно вести себя с импульсивными женщинами, закатившими истерику.
Он хотел что-то сказать, когда его сознание вдруг переключилось, и все его существо, подобно копью, выстрелило в воздух в западном направлении.
– Кто здесь? Хватит прятаться, покажись!
Когда Дань Фэй услышала слова Цзян Чэня, ее тело также слегка вздрогнуло, и она поднялась на ноги, тщательно скрывая слегка покрасневшие глаза.
По всему Потерянному Пределу были разбросаны ученики королевства Небесного Древа. Дань Фэй не хотела, чтобы другие узнали о ее текущем состоянии.
– Так это ты, Лю Цань? – тон Цзян Чэня похолодел.
Темная фигура выскочила из-за кустов на западе. Это действительно был ученик Северного Дворца Лазурного Неба, Лю Цань.
– Лю Цань, что ты здесь делаешь?
Лю Цань посмотрел на Цзян Чэня, затем бросил взгляд на Дань Фэй и холодно улыбнулся:
– Просто мимо проходил, а тебе какое дело?
– Убирайся с глаз моих.
Сильная жажда убийства промелькнула на злобном лице Лю Цаня:
– Цзян Чэнь, это ведь Потерянный Предел, так что тебе лучше держать рот на замке и не давать мне лишнего повода убить тебя.
– Убить меня? – беззаботно рассмеялся Цзян Чэнь. – Это ты-то, гермафродит?
Когда Лю Цань услышал этот унизительный термин, его лицо стало столь же ядовитым, как у гадюки:
– Цзян Чэнь, тупая скотина, я позволю тебе пожить еще немного!
Вопреки ожиданиям, Лю Цань, который ненавидел Цзян Чэня до мозга костей, неожиданно не стал создавать ему проблем. Фигура Лю Цаня промелькнула, и он исчез на бескрайних равнинах.
Цзян Чэнь нахмурился и пристально посмотрел в ту сторону, где исчез Лю Цань.
Дань Фэй уже подошла к Цзян Чэню с равнодушным лицом, как будто ничего и не произошло. Словно бы Цзян Чэнь только что вовсе не надрал ей зад.
Женское сердце непостижимо. Хотя Цзян Чэнь и видел, что Дань Фэй вела себя как обычно, он все же не осмеливался вести себя так, словно между ними ничего не случилось.
– Потерянный Предел очень велик, но он случайно прошел мимо. Ты веришь в это? – спросил Цзян Чэнь.
– Не имеет значения, – отношение Дань Фэй к этому случаю было довольно безразличным. – Он все равно не посмеет бесчинствовать в Потерянном Пределе, даже если бы у него была смелость десятерых.
– Несмотря на это, я все же чувствую себя неуютно, словно муху проглотил. Такое чувство, что кто-то наблюдает за мной, – Цзян Чэню все еще было не по себе.
– Ну так убей его, если он тебе отвратителен! – равнодушно бросила Дань Фэй.
– Что? – Цзян Чэнь остолбенел. – Разве не было сказано, что в Потерянном Пределе запрещено выяснение личных обид?