Глава 390

Песнь о Северном Колдуне

— И вы будете вознаграждены за вашу верность Дому Таргариенов, магистр Иллирио. — Почти без раздумий ответила Дэни. Было что-то… странное в том, как он сформулировал свою клятву. Но она не могла понять, что именно. И почему он чувствовал себя… по-другому, когда говорил это. — Есть… еще один вопрос, который я хочу обсудить с вами, магистр. Хотя я не чувствую себя вправе просить вас об этом, учитывая всё, что вы сделали для меня и моего брата.

— Ерунда, ваша милость. — Улыбнулся Иллирио. — Вам будет предоставлено всё что пожелаете, ваша милость. В пределах разумного.

— Конечно. — Кивнула Дэни, взгляд которой снова переместился на Дорею. Это не укрылось от Иллирио. — Я хотела поблагодарить вас за то, что вы предложили мне услуги Дореи. Она настоящий подарок. Но у меня возникла мысль, что… как принцессе, мне нужны фрейлины… и я бы хотела, чтобы Дорея стала первой из них.

Пока она говорила, Дэни скрестила руки и сложила их на коленях. С виду жест казался вполне безобидным; на деле же — таковым его назвать можно было с большой натяжкой. Когда ее ладони пришли в движение, она начала мягкими волнами Силы слегка касаться разума Иллирио.

Техника подействовала почти мгновенно: его взгляд на мгновение расфокусировался, а затем он с энтузиазмом кивнул.

— Здравая мысль, принцесса. Служанка действительно необходима для такой принцессы, как вы. Девушка, считай себя с этого дня фрейлиной принцессы Дейнерис Таргариен.

«Остался последний штрих»

— Благодарю вас, магистр Иллирио, за вашу щедрость. — Дэни мягким движением руки послала еще одно касание к разуму мужчины. — Но есть еще кое-что. Я слышала о том, что у слуг Пентоса есть долги перед теми, кому они, собственно, служат. Уверена, что у моей новоявленной фрейлины тоже есть такой долг перед вами. Я бы хотела, чтобы ее долг был отдан мне, дабы ее верность стала абсолютной. И я хочу, чтобы было известно, что она находится под моей защитой, и что любой неблаговидный поступок против нее будет рассматриваться как поступок против меня.

Глаза Иллирио снова стали пустыми, и он кивнул, затем подошел к ящикам и открыл их, перебирая кипы бумаг, прежде чем достать один маленький свиток и вручить его ей. Хотя рабство в Пентосе было объявлено вне закона по приказу Браавоса, магистры придумали способ наплевать на закон и сохранить эту мерзкую практику под другим названием.

Принудительное рабство через долг.

— Это долг Дореи. — Объяснил Иллирио, пока Дэни разворачивала свиток и просматривала цифры на странице. Общая сумма долга была… немыслимой. Даже если бы Дорея принадлежала к высокородному дворянскому роду или была купцом со значительным состоянием, она никогда не смогла бы даже надеяться его выплатить. — Теперь она ваша и только ваша. И я объясню персоналу, что любое действие против нее будет рассматриваться как действие против вас, принцесса.

Поднявшись, Дэни развернула свиток и крепко сжала его в руках.

— Я благодарна вам, магистр. Ваша щедрость не будет забыта, уверяю вас.

Иллирио лишь развел руками и слегка поклонился.

— Я живу лишь за тем, чтобы однажды вновь увидеть Таргариенов на законном престоле, моя принцесса.

Кивнув, Дэни повернулась на пятках и стремительно вышла из комнаты, а Дорея вновь бросилась её догонять. Они не произнесли ни слова, пока не добрались до безопасной комнаты Дэни и не закрылись в ней. Убедившись с помощью Силы, что рядом нежелательных ушей, — привычка, которая усилилась во сто крат, когда она обнаружила в стенах шпиона в первую ночь пребывания в поместье, — Дэни развернула свиток и уставилась на его содержимое.

— Достаточно одного клочка пергамента, чтобы завладеть человеком. — С отвращением пробормотала принцесса, глядя на суетящуюся Дорею, которая смотрела на нее со смесью недоумения, неуверенности и легкого страха перед неизвестностью.

Подойдя к небольшому письменному столу в своей комнате, Дэни с помощью кремня и бойка, которые ей предоставили, зажгла фитиль свечи. Когда пламя разгорелось, она поднесла к нему свиток и подожгла проклятый пергамент.

— Я никогда не буду даже посягать на свободу другого человека, не что владеть ей. — Сказала она, взглянув на Дорею, которая с благоговением наблюдала за тем, как горит пергамент.

Любопытно, что, несмотря на жар пламени, она не чувствовала боли. Даже когда огонь оказался у самой её кожи, она не чувствовала ничего, кроме приятной теплоты. Прежде чем пламя достигло ее плоти, она положила пергамент на серебряный поднос на маленьком столе и смотрела, как пламя пожирает его, пока он не превратился в пепел.

— Твоя жизнь, Дорея, принадлежит тебе. Если захочешь остаться со мной, я приму тебя, и буду защищать, как только смогу. Если захочешь найти свой собственный путь в жизни, я соглашусь с этим решением, проявлю к нему уважение и даже помогу тебе на первых порах. Выбор за тобой, Дорея.

Девушка готова была расплакаться и почти сразу же опустилась на колени перед Дэни.

— Я буду служить вам, миледи — принцесса Дейнерис Таргариен. С этого дня и до последнего. Я ваша. Не потому… не потому, что вы купили меня или освободили… а потому, что я сама так решила.

Улыбнувшись, Дэни потянулась вниз и взяла руки Дореи в свои.

— И я обещаю тебе, Дорея, что пока я дышу, ты всегда будешь рядом со мной, и что я не попрошу тебя ни об одном поступке, который я не готова совершить сама. — Эту клятву не знали в Эссосе. Её она позаимствовала у Джона. — И к слову о поступках. Боюсь, я уже должна попросить тебя кое о чем.

— Отдайте распоряжение, принцесса.

Оглядев комнату, Дэни понизила голос. Не то чтобы ее слишком беспокоили шпионы, ведь она проверила территорию с помощью Силы… но за свою жизнь она уже поняла, что осторожность — залог здоровья.

— Мне нужно покинуть усадьбу и пробраться через город… Желательно без слежки, чтобы мой брат или магистр не узнали, куда я иду.

Глаза Дореи расширились, и на ее лице появилась легкая ухмылка.

— Я могу это исполнить, принцесса.

Позже вечером, когда Дэни накинула шаль, чтобы скрыть черты лица, они вышли из дома через одну из дверей для слуг и направились в Пентос. Порой ей закрадывались в голову мысли о том, насколько благоразумен её нынешний алгоритм действий, особенно когда она замечала взгляды, которые бросали на них с Дореей некоторые мужчины и даже женщины, пока они шли по улицам Пентоса.

Но это то, что она должна была сделать.

К тому же она была уверена, что Джон её не подведёт.

Найти усадьбу, которую Джон предложил ей посетить, когда она сказала ему, что они с братом едут в Пентос, не составило особого труда. Но когда он рассказал ей о том, кому эта усадьба принадлежит… парню потребовалось некоторое время, чтобы убедить её прийти. Но он пообещал, что это стоит того, и что она узнает больше, чем во время их коротких встреч в странном мире, который они называли своим в стране снов.

Найдя на окраине Пентоса усадьбу, по размерам не уступавшую дому Иллирио, Дэни на мгновение замешкалась, прежде чем подойти к паре Безупречных стражников, стоявших на страже у главного входа. Опустив шаль, чтобы стало видно ее лицо, Дэни обратилась к двум стражникам, надеясь, что они понимают вестеросский язык.

— Я Дейнерис из дома Таргариенов. И я полагаю, что меня ожидает магистр этого поместья.

Оба стражника ничего не сказали, лишь коротко переглянулись, после чего один повернулся и прошел через открытые ворота. Пройдя через ворота, мужчина остановился, чтобы знаком показать ей следовать за собой, а затем повернул голову и вошел во двор особняка.

Всё выглядело очень рискованно. Соваться в такое место, в одиночку… глупо. Но Дэни не собиралась уходить, так как хотела узнать, почему Джон велел ей посетить это место. Поэтому она скрыла свои эмоции и, высоко подняв голову, последовала за молчаливым стражником в усадьбу.

Ни слова не было произнесено, пока её вели к заднему полю за особняком, где она заметила небольшой павильон, возведенный посреди сада. Сам сад был красив, полон цветов. Но ее внимание привлекло небольшое дерево в центре поля. Дерево с красными листьями и белым стволом. Дерево, которое она узнала. И она знала, что оно точно не из Эссоса.

Охранник остановился и указал на ротонду в центре сада. Приглядевшись, она увидела двух человек, сидящих в тени. Но когда она проходила мимо охранника, одна из них, женщина, если судить по ее фигуре, быстро покинула свое место и в спешке покинула сад.

Выбросив это происшествие из головы, Дэни приблизилась к ротонде и мужчине, который теперь стоял на ногах. Подойдя, девушка оглядела мужчину. Он явно был не из Пентоса и даже не из Эссоса, как она могла судить по его внешности. Это означало только одно. Этот человек — житель Вестероса. Его темные волосы были стянуты в простой узел на затылке, а кожа была бледной. Но именно его глаза говорили о его происхождении. Глаза были очень… бледными, почти белыми. Глаза, непохожие ни на какие другие, которые она когда-либо видела. И из того, что она знала во время кратких бесед с Джоном о последних событиях в Вестеросе, она точно знала, кто этот человек.

— Лорд Домерик Болтон.

Мужчина улыбнулся ей, что удивительным образом немного сгладило черты его сурового лица.

— Я больше не «лорд», принцесса. Честолюбие, жестокость и глупость моего отца позаботились об этом.