Глава 601 — Зовите меня •
Секунда тянулась, как густая патока. Гарина стояла, застыв между долгом и желанием. Впервые в жизни ни один из путей, которые она видела перед собой, не вел к победе. Она не могла просто раздавить проблему каблуком своей силы.
Гарина, жившая всего несколько месяцев назад, даже не заметила бы в этом проблемы. Вермил уже был бы схвачен – или мертв – и у проблемы не было бы ни единого шанса возникнуть.
Но тогдашней Гарине нечего было терять. Ее не волновало ничего, кроме своих обязанностей. До сих пор она не понимала, насколько ей нравится время, проведенное с Фердинандом, – а теперь была вероятность, что ей больше никогда не удастся побыть с ним в тишине. Не в том случае, если она хочет уберечь его от любопытных глаз других Апостолов.
Черт бы все это побрал.
Гарины из прошлого больше не было. Вся эта колоссальная мощь, которой она так гордилась, была теперь полезна не больше, чем мешок с песком. Она ничего не могла сделать, чтобы найти выход из все углубляющейся ямы, в которой оказалась.
Мысли вихрем проносились в ее голове с такой скоростью, какую смертный мозг не смог бы даже осознать. Вермил и Мокси все еще были на той же мысли, с которой начиналась эта секунда, но даже Гарина не могла пребывать в раздумьях бесконечно.
Я должна сосредоточиться. Должен быть способ. У меня был приказ – доставить того, кого ищет Декрас, живым к другим Апостолам. Есть всего три варианта развития событий.
1. Я вступаю в бой, и он убивает себя. Декрас не получает желаемого. Я проваливаю миссию, и Фердинанд теряет прикрытие. Провал по обоим пунктам. Этого допустить нельзя.
2. Я захватываю Вермила живым и доставляю его, как было приказано. Что-то подсказывает мне, что это будет невозможно без убийства Мокси и нескольких других смертных. Я разрушаю свою гордость и лгу Фердинанду. Он в конечном итоге узнает об этом. Его прикрытие потеряно, и такой человек, как он, никогда не простит мне убийства смертных. Он слишком мягок. Снова полный провал.
3. Я отпускаю Вермила и делаю вид, что не видела его. Седьмого ранга больше нет. Он сам с ним разобрался. Технически говоря, моя работа выполнена. Но если другие Апостолы узнают, что произошло… Я мертва. Фердинанд тоже, – и если дело пойдет такими темпами, этот идиот Вермил угробит себя раньше, чем у меня появится шанс принять решение.
Все варианты были плохими. Гарина стиснула зубы. Простого решения не существовало. Все сводилось к одному простому вопросу: что для нее важнее – не разозлить Декраса и Возрождение, двух буквально богов, или сохранить ту жизнь, которую она только-только распробовала?
Она приняла решение в одно мгновение.
«Убери эту чертову магию», – приказала Гарина. «Я не собираюсь сражаться с тобой, так что убери ее, пока никто не заметил».
Вермил и Мокси уставились на нее.
«Что?» спросила Мокси.
«Ты меня слышала. Я пришла сюда в поисках 7-го ранга. Я его не вижу. То, что этот мелкий паршивец оказался единственным существом во всем этом мире, с которым я не могу позволить себе столкнуться, – просто чистое невезение».
Вермил не отпустил свою магию полностью, но черный дым, исходивший от его тела, стал менее интенсивным. Он демонстрировал пугающую незаинтересованность в том, чтобы остановить сгорание собственной души. Вероятно, этот идиот уже медленно соображал из-за того, насколько сильно он повредил свою душу.
«Как мы можем тебе доверять?» спросила Мокси.
«Потому что я могла бы раздавить вас – и всех остальных смертных, которые прячутся в деревьях и ждут, когда их убьют, – за то время, что мне потребуется, чтобы моргнуть».
Мокси на секунду замерла. Она оглянулась через плечо.
Ли вышла из-за деревьев, и Сильвертид последовал за ней.
«Что вы тут делаете, Ли? Сильвертид?» потребовала Мокси. «Вы должны были увести детей!»
«Брейден с ними», – сказал Сильвертид. «Мы не собирались оставлять вас сражаться с седьмым рангом в одиночку. Я полагал, что внезапная атака повысит наши шансы, хотя мне никогда не доводилось сражаться с седьмым рангом. Я даже не думал, что они существуют».
«Не было бы никакой битвы», – сказала Гарина. «Вы все были бы мертвы в мгновение ока».
«Он не пойдет с тобой», – сказала Ли, сжимая кулаки. Она перешла в боевую стойку. «Ты его не получишь.»
«Мне он не нужен», – огрызнулась Гарина. «Ты не поняла? Я не хочу находиться рядом с этим дураком. Само его существование угрожает всему. Так что убери эту проклятую Божественную Руну, болван. Ты что, хочешь, чтобы весьобрушился на твою голову? Мне нужно, чтобы ты оставался в тени».
Мокси нахмурила брови. «Но ты только что сказала…»
«Забудь, что я сказала», – перебила Гарина. «Я передумала. Никто из вас не видел меня сегодня. Я вас – тоже. Мы встречались однажды, и это был тот удивительно приятный обед. А ты, Вермил, – никогда не давай Декрасу или Возрождению тебя найти. Ты должен оставаться в тени. Мои бутерброды зависят от этого».
«Твои что?» переспросила Мокси.
«Нет, это понятно», – медленно кивнула Ли. «Она серьезно. Я это чувствую. (1) Никто не шутит о своих бутербродах».
«Что, ты теперь Айлин?» – буркнул Вермил, но магическая энергия, исходившая от него, резко ослабла. Ему хватило ума не разрывать связь с Руной мгновенно – это бы высвободило всю ее силу прямо в его тело и убило бы его на месте.
Что с этим отсутствием страха передо мной? Они уважают мою силу, но говорят со мной как и друг с другом, будто я обычная смертная. Сколько же раз им доводилось сражаться с противником, способным уничтожить их всех одним махом?
«Значит, ты просто уйдешь?» спросила Мокси. Она все еще не отпустила свою Мастер-Руну. «Вот так просто?»
«Да», – ответила Гарина. «Вот так просто. И если мое желание исполнится, мы больше никогда не встретимся, пока вы не достигнете 7-го ранга».
«Это возможно?» глаза Сильвертида расширились.
Несмотря на ситуацию, уголок губ Гарины дернулся вверх.
Смертные могут быть такими забавными. Ведут себя так, будто седьмой ранг – это пик могущества… если бы они только знали.
«Для некоторых – неизбежно», – сказала Гарина. «Но этот день придет, когда придет. Все, что имеет значение, это чтобы никто никогда…»
Лед кольнул края домена Гарины. Что-то промчалось сквозь королевство с ослепительной скоростью – и направилось прямо в их сторону. Внутри этого горела знакомая сила.
Ее фраза оборвалась на полуслове. Все чувства взвыли от тревоги. Кровь отхлынула от ее лица, сделав бледную кожу каким-то образом еще бледнее.
О, черт. Только не…
Черная комета прорвала облака и стремительно рухнула вниз, прямо на выжженный лес. Она двигалась с такой скоростью, что смертные даже не успели понять, что происходит, пока она не врезалась в землю прямо перед Гариной – и не развернулась в фигуру огромного мужчины.
Он был облачен в обсидиановую броню, за спиной висел массивный широкий меч. Вместо шлема на его голове был надвинут тяжелый капюшон. Ни один лучик света не проникал под него, оставляя его лицо лишь пустым мраком.
Все смертные издали испуганные проклятия.
Тревожные колокольчики звенели в голове Гарины с такой силой, что она едва не оглохла. Все было хуже некуда. Это был Крон – второй из Апостолов. Она не сражалась с ним уже давно, но в их последнем поединке была ничья.
С тех пор он почти все свободное время проводил в тренировках – а она в качестве сторожевой собаки.
Черт. Может, он не почувствовал…
«Где он?» спросил Крон, его голос был похож на шепот дюжины мужчин, говорящих как один. «Я ощутил силу Мастера в новой форме. Я уже начинал думать, что ты не справляешься со своими обязанностями, но, похоже, ты опередила меня в этом деле».
Черт. Черт. Черт.
Это плохо. Очень-очень плохо.
«Он… эм…» Гарина кашлянула в кулак и запнулась, когда мысли покинули ее.
Голова Крона повернулась, и его невидимый взгляд прошелся по собравшимся смертным. «Кто из них, Гарина? Мы сломаем смертных, если будем долго подвергать их нашему присутствию. Запах повсюду, а твой нос всегда был лучше моего. Не беспокойся о том, что я присвою себе твою доблесть. Все лавры за охоту достанутся ищейке (2) Апостолов».
«Следи за языком», – прошипела Гарина, шагнув к Крону и обнажив свои острые зубы. «Не думай, что можешь фамильярничать только потому, что мы давно не дрались. Будешь называть меня собакой, и я выясню, какова на вкус твоя глотка».
«Я с радостью приму битву с тобой, когда будет время, но сейчас – дело первостепенной важности. Прямой приказ от самого Мастера не может быть проигнорирован», – сказал Крон. «Давай, Гарина. Кто из них?»
Мокси поймала взгляд Гарины. В лице смертной застыла железная решимость. Разум Гарины ускорился. Грудная клетка Мокси расширялась – она собиралась говорить. И, хотя между ними не было произнесено ни слова, Гарина знала, что она собирается сделать.
Какой смелый и глупый поступок. Она собирается сказать, что она та, кого ищет Декрас, чтобы сбить их со следа Вермила.
«Это…» начала Мокси.
«Ты ошибаешься», – громко сказала Гарина.
«Что?» Крон склонил голову набок. «О чем ты говоришь?»
«Того, кого ищет Декрас, здесь нет».
«Ты держишь меня за дурака? Я почувствовал его, Гарина. На этом месте была огромная Руна с теми же характеристиками, что и у Мастера. Что еще может быть…»
«Идиот. То, что ты почувствовал – мой ученик».
«Твой… ученик?» Гарина могла чувствовать, как взгляд Крона прожигает ее из-под капюшона. «О чем ты вообще говоришь?»
Гарина шагнула вперед и хлопнула Вермила по плечу. «Вот он. Я тренирую смертного, чтобы он решал за меня мелкие задачи, на которые у меня нет ни времени, ни желания. Это мой ученик».
Крон уставился на нее. Затем он медленно повернулся и посмотрел на Вермила. Апостол был выше его на две головы.
Гарине потребовались все ее силы, чтобы не вытереть лоб тыльной стороной рукава.
«Твой… ученик», – повторил Крон. «И чему же, скажи на милость, ты научила смертного? Ты утверждаешь, что чувство, которое я сейчас ощущаю, – это не украденная Руна Мастера, а та, которую ему дала ты?»
«Именно», – сказала Гарина. «Он…»
«Ни слова больше от тебя», – приказал Крон, и его слова наполнились Рунной Силой. Давление обрушилось на Гарину, сжав ей челюсти. Он направил удар исключительно на нее, поэтому никто из смертных не оказался мгновенно раздавленным. Крон присел так, что они с Вермилом оказались лицом к лицу. «Ты ее ученик?»
Боги, надеюсь, этот лохматый дурак быстро соображает и играет лучше, чем выглядит.
Если нет – нам всем…
Мысли Гарины второй раз в этот день оборвались. Потому что вместо страха в глазах Вермила блеснуло что-то совсем другое.
Все его поведение изменилось в одно мгновение.
На его лице не было выражения добычи.
Это был взгляд охотника.
«Приятно познакомиться. Гарина была немного скрытной в отношении своих коллег, так что я положительно содрогаюсь от желания познакомиться с вами», – сказал Вермил, протягивая руку с чуть заметной выверенной улыбкой. «Зовите меня Паук».
– – —
П.:
(1) – Ли здесь говорит «I can taste it» – то есть про чувство на вкус, что и вызывает следующую реплику Ноя про Айлина, который как раз таким образом чувствует вещи.
(2) – Крон говорит «bloodhound» – что, вообще-то, является названием породы (гуглить «бладхаунд», не самые красивые собаки на мой взгляд)), это «одна из старейших пород собак, которые охотятся по запаху». Поэтому для не-собачников типа меня адаптировала в ищейку.