Глава 111.1. Содержимое нефритовой таблички (180) •
Сюй Цин не скупился на духовные камни, необходимые для культивации, но при этом жил весьма скромно.
Даже когда он срывал большой куш, то его привычный завтрак дополнялся всего лишь ещё тремя яйцами.
Поэтому он хорошо был осведомлён о разыскиваемых преступниках в городе. И хотя список время от времени обновлялся, он тщательно всех запоминал.
В конце концов, духовный камень — это всё равно духовный камень, вне зависимости от его количества. А если повезёт, то в сумке противника может оказаться хорошая добыча.
Именно поэтому Сюй Цин сразу узнал лежащий перед ним труп. Убитый принадлежал к некой пиратской группировке и стоил пятнадцать духовных камней.
Для нынешнего Сюй Цина такая сумма — сущий пустяк, но вполне вероятно, что для немого подростка это было целое состояние.
И вот это богатство другая сторона просто дарит ему...
Сюй Цин прищурился и посмотрел в ту сторону, куда ушёл немой подросток. Видимо, тот специально поджидал его здесь, чтобы... преподнести ему этого человека.
— Ловушка? — не обращая внимания на разыскиваемого преступника у своих ног, Сюй Цин зашагал прочь и вскоре растворился в уличной толпе.
После его ухода тело на земле привлекло внимание прохожих. Большинство сторонились его, однако некоторые ученики, заметив труп, загорелись интересом и собирались подойти.
Но стоило им приблизиться, как из узкого переулка выскочила тощая, но ловкая, как дикая собака, фигура. Присев на корточки рядом с трупом, этот человек свирепо оглядывался по сторонам, словно защищал свою еду.
У него были острые зубы, как будто их заточили. Оскалившись, он выглядел настолько дико, что заставил находившихся поблизости учеников остановиться.
Они обменялись взглядами и, увидев следы укусов на трупе, предпочли отступить. Только немой юноша остался сидеть рядом с телом с каким-то потерянным и подавленным видом.
Время шло. С наступлением сумерек юноша так и не покинул труп. Только когда опустилась ночь, он схватил тело и потащил его в переулок, пробираясь по нему к своему дому.
Местом его проживания была не дхармическая лодка, а простая неброская хижина.
Месячная плата здесь была гораздо меньше, чем за место на причале. Подойдя к хижине, он не прошёл через дверь. Вместо этого он обошёл вокруг, раздвинул кладку задней стены и залез внутрь.
Находясь внутри, он протяжно вздохнул и бесшумно присел в тёмном углу так, чтобы его взгляд мог охватить и окно, и дверь одновременно. Проведя некоторое время в оцепенении, он опустил взгляд на лежащее тело сбоку, и уныние на его лице усилилось.
После долгого колебания он ощупал тело разыскиваемого преступника.
Очевидно, он не обыскивал его раньше. Он нашёл кожаный мешочек и, открыв его, к своему удивлению обнаружил три духовных камня.
Он тут же взял их и настороженно огляделся по сторонам. Убедившись, что всё в порядке, он добавил духовные камни к своим запасам. После пересчёта у него оказалось семьдесят семь духовных камней.
После этого он снова присел, и выражение его лица снова стало удручённым. Наконец, он достал из кармана грубый камень, открыл рот и начал точить зубы, чтобы сделать их острее.
Сейчас, имея лишь третий уровень Конденсации Ци, он даже не замечал, что в данный момент возле его хижины стоит Сюй Цин и хладнокровно наблюдает за каждым его движением.
Сюй Цин был бдительным и осторожным по натуре, поэтому даже если уровень культивации другого человека уступал его собственному, он всё равно оставался начеку.
И то, что произошло днём, по его мнению, могло означать только две вещи: или это действительно было подношение, или — скрытый мотив.
Но в этом жестоком и хаотичном мире всякое может случиться, поэтому он не взял подарок, а ушёл и скрылся, чтобы втайне понаблюдать и решить, стоит ли действовать.
«Неужели из-за испытанного ко мне страха в тот день, теперь он хочет снискать моё расположение?» — Сюй Цин сузил глаза, смотря на юношу внутри хижины. После короткого раздумья он толкнул дверь и вошёл внутрь.
Как только он переступил порог, юноша, сидящий в углу, внезапно оскалил зубы, словно был готов атаковать. Но увидев Сюй Цина, он сильно задрожал. Страх в его глазах был настолько сильным, что он не осмеливался пошевелиться.
— Что ты видишь? — спросил Сюй Цин, бросив немому парню нефритовую табличку.
Лунный свет падал на него, отбрасывая тень в дом, совсем рядом с немым.
Молодой человек плотно прижался к стене и взял нефритовую табличку.
Капитан однажды спрашивал его о чём-то таком, но он наотрез отказался отвечать, но в этот момент он, даже не задумываясь, сразу же запечатлел то, что хотел сказать, и осторожно передал это Сюй Цин.
Сюй Цин принял нефритовую табличку, и после того, как его духовная энергия ворвалась внутрь, выражение его лица переменилось.
В его глазах появился холодный блеск. Окинув немого парня многозначительным взглядом, он достал восемь духовных камней и бросил их, после чего развернулся и ушёл.
Семьдесят семь плюс пятнадцать плюс восемь равнялись сотне — сумме, которую можно обменять на дхармическую лодку.
По пути к своему причалу Сюй Цин всё время крепко держал нефритовую табличку. Как только он ступил на свою дхармическую лодку, то яростно сжал правую руку, и нефритовая табличка превратилась в летучий пепел.
После этого он вошёл в каюту с ничего не выражающим лицом, закрыл глаза и начал медитировать.
Прошла ночь.
На рассвете следующего дня Сюй Цин отправился к Чжан Саню и передал ему боевой арбалет, который он получил в Алмазной Секте. После его переработки и установки на дхармическую лодку, он стал одним из его самых смертоносных козырей, уступая только атаке божественности.
Даже когда он срывал большой куш, то его привычный завтрак дополнялся всего лишь ещё тремя яйцами.
Поэтому он хорошо был осведомлён о разыскиваемых преступниках в городе. И хотя список время от времени обновлялся, он тщательно всех запоминал.
В конце концов, духовный камень — это всё равно духовный камень, вне зависимости от его количества. А если повезёт, то в сумке противника может оказаться хорошая добыча.
Именно поэтому Сюй Цин сразу узнал лежащий перед ним труп. Убитый принадлежал к некой пиратской группировке и стоил пятнадцать духовных камней.
Для нынешнего Сюй Цина такая сумма — сущий пустяк, но вполне вероятно, что для немого подростка это было целое состояние.
И вот это богатство другая сторона просто дарит ему...
Сюй Цин прищурился и посмотрел в ту сторону, куда ушёл немой подросток. Видимо, тот специально поджидал его здесь, чтобы... преподнести ему этого человека.
— Ловушка? — не обращая внимания на разыскиваемого преступника у своих ног, Сюй Цин зашагал прочь и вскоре растворился в уличной толпе.
После его ухода тело на земле привлекло внимание прохожих. Большинство сторонились его, однако некоторые ученики, заметив труп, загорелись интересом и собирались подойти.
Но стоило им приблизиться, как из узкого переулка выскочила тощая, но ловкая, как дикая собака, фигура. Присев на корточки рядом с трупом, этот человек свирепо оглядывался по сторонам, словно защищал свою еду.
У него были острые зубы, как будто их заточили. Оскалившись, он выглядел настолько дико, что заставил находившихся поблизости учеников остановиться.
Они обменялись взглядами и, увидев следы укусов на трупе, предпочли отступить. Только немой юноша остался сидеть рядом с телом с каким-то потерянным и подавленным видом.
Время шло. С наступлением сумерек юноша так и не покинул труп. Только когда опустилась ночь, он схватил тело и потащил его в переулок, пробираясь по нему к своему дому.
Местом его проживания была не дхармическая лодка, а простая неброская хижина.
Месячная плата здесь была гораздо меньше, чем за место на причале. Подойдя к хижине, он не прошёл через дверь. Вместо этого он обошёл вокруг, раздвинул кладку задней стены и залез внутрь.
Находясь внутри, он протяжно вздохнул и бесшумно присел в тёмном углу так, чтобы его взгляд мог охватить и окно, и дверь одновременно. Проведя некоторое время в оцепенении, он опустил взгляд на лежащее тело сбоку, и уныние на его лице усилилось.
После долгого колебания он ощупал тело разыскиваемого преступника.
Очевидно, он не обыскивал его раньше. Он нашёл кожаный мешочек и, открыв его, к своему удивлению обнаружил три духовных камня.
После этого он снова присел, и выражение его лица снова стало удручённым. Наконец, он достал из кармана грубый камень, открыл рот и начал точить зубы, чтобы сделать их острее.
Сейчас, имея лишь третий уровень Конденсации Ци, он даже не замечал, что в данный момент возле его хижины стоит Сюй Цин и хладнокровно наблюдает за каждым его движением.
Сюй Цин был бдительным и осторожным по натуре, поэтому даже если уровень культивации другого человека уступал его собственному, он всё равно оставался начеку.
И то, что произошло днём, по его мнению, могло означать только две вещи: или это действительно было подношение, или — скрытый мотив.
Но в этом жестоком и хаотичном мире всякое может случиться, поэтому он не взял подарок, а ушёл и скрылся, чтобы втайне понаблюдать и решить, стоит ли действовать.
«Неужели из-за испытанного ко мне страха в тот день, теперь он хочет снискать моё расположение?» — Сюй Цин сузил глаза, смотря на юношу внутри хижины. После короткого раздумья он толкнул дверь и вошёл внутрь.
Как только он переступил порог, юноша, сидящий в углу, внезапно оскалил зубы, словно был готов атаковать. Но увидев Сюй Цина, он сильно задрожал. Страх в его глазах был настолько сильным, что он не осмеливался пошевелиться.
— Что ты видишь? — спросил Сюй Цин, бросив немому парню нефритовую табличку.
Лунный свет падал на него, отбрасывая тень в дом, совсем рядом с немым.
Молодой человек плотно прижался к стене и взял нефритовую табличку.
Капитан однажды спрашивал его о чём-то таком, но он наотрез отказался отвечать, но в этот момент он, даже не задумываясь, сразу же запечатлел то, что хотел сказать, и осторожно передал это Сюй Цин.
Сюй Цин принял нефритовую табличку, и после того, как его духовная энергия ворвалась внутрь, выражение его лица переменилось.
В его глазах появился холодный блеск. Окинув немого парня многозначительным взглядом, он достал восемь духовных камней и бросил их, после чего развернулся и ушёл.
Семьдесят семь плюс пятнадцать плюс восемь равнялись сотне — сумме, которую можно обменять на дхармическую лодку.
По пути к своему причалу Сюй Цин всё время крепко держал нефритовую табличку. Как только он ступил на свою дхармическую лодку, то яростно сжал правую руку, и нефритовая табличка превратилась в летучий пепел.
После этого он вошёл в каюту с ничего не выражающим лицом, закрыл глаза и начал медитировать.
Прошла ночь.
На рассвете следующего дня Сюй Цин отправился к Чжан Саню и передал ему боевой арбалет, который он получил в Алмазной Секте. После его переработки и установки на дхармическую лодку, он стал одним из его самых смертоносных козырей, уступая только атаке божественности.
Закладка