Глава 303. Ортодоксальный метод совершенствования •
(Перевод: Ориана)
«Судя по конструкции дома, это современное жилище, а не постройка в старинном стиле, какие можно встретить в поместье Баньшань», – Цин Чэнь прогуливался в просторном помещении.
В этом доме, помимо 7 ключей от машин, у двери в комоде лежали семь мобильных телефонов, а шкаф был полон одежды.
Кроме нескольких деловых костюмов, в основном это были повседневные вещи: толстовки, спортивная одежда и тому подобное.
Цин Чэнь с первого взгляда понял, что вся одежда была сшита на заказ по меркам старика.
«А дедушка все еще молод душой, раз одевается так ярко, – сказал он с веселой улыбкой. – Судя по пыли в этой комнате, здесь, должно быть, давно никто не был».
Когда Цин Чэнь осматривал шкаф, он вдруг заметил кнопку за висящей одеждой.
Он легонько нажал на нее, но обнаружил, что весь шкаф разделился посередине, открывая позади стойку с оружием.
На оружейной стойке в изобилии были расставлены десятки единиц огнестрельного и холодного оружия, а под ней лежали патроны различных калибров.
Похоже, что все эти штучки старик использовал для самозащиты, когда выходил из дома.
Теперь они принадлежали Цин Чэню.
«Арована, потом оружие, и еще дом… Подарок дедушки на первую встречу слишком щедрый, – заключил Цин Чэнь. – Дедушка – хороший человек».
Однако все эти приобретения не могли сравниться со «свободой», подаренной стариком.
Возможность свободно входить и выходить из поместья Баньшань без оставления записей сама по себе была самым ценным подарком.
Однако Цин Чэнь не стал сегодня вечером опрометчиво отправляться смотреть мир верхних трех районов. Вместо этого, получив общее представление о ситуации, он вернулся во двор Опавший лист через туннель.
Сегодня вечером у него было много гостей. Если кто-то постучит в дверь, а он не ответит, это, конечно, можно объяснить высокомерием господина учителя, но это все равно вызвало бы подозрения.
Поэтому, чтобы избежать непредвиденных случаев, Цин Чэнь заставил себя подавить свое любопытство.
…
Обратный отсчет 138:00:00.
В 6 часов утра Ли Кэ уже встал с постели.
Он переоделся, взял свой школьный рюкзак и собрался выбежать на улицу.
Прежде чем Ли Кэ вышел из дома, он увидел своего отца Ли Юньшоу, который спокойно сидел на диване и читал документы.
Этот глава старшей ветви семьи Ли был одет в белую рубашку и выглядел безупречно.
Он поднял голову и посмотрел на Ли Кэ: «Так рано? Куда ты идешь?»
Голос Ли Юньшоу был очень мягким.
Голос старика у Драконьего озера был подобен приливу, набегающим волнам.
А голос Ли Юньшоу подобен воде в озере, без каких-либо волн и вызывающей чувство умиротворения.
Ли Кэ нервно сжал лямки своего рюкзака: «Господин учитель велел мне позвать одноклассников на утреннюю пробежку».
Ли Юньшоу на мгновение задумался: «Это тот учитель из зала боевых искусств по имени Цин Чэнь?»
Ли Кэ кивнул: «Это он...»
Ли Юньшоу снова задумался: «Уважай учителя и не пренебрегай его наставлениями».
Ли Кэ энергично кивнул: «Да, я знаю».
«Иди», – сказал Ли Юньшоу.
Ли Кэ развернулся и выбежал из дома. Ли Юньшоу отложил документы и смотрел, как его сын выбегает из двора и исчезает за воротами.
«Юньшоу?» – раздался сбоку женский голос.
Ли Юньшоу пришел в себя, посмотрел на женщину и, улыбнувшись, спросил: «В чем дело?»
Мать Ли Кэ, стоявшая за его спиной, массировала ему шею и плечи: «Мне кажется, тебя что-то тяготит».
Ли Юньшоу улыбнулся и покачал головой: «Я думаю, Сяокэ вырос, и ему пора выйти в мир и набраться опыта».
«Когда Сюци был в его возрасте, ты такого не говорил», – сказала мать Ли Кэ.
Ли Юньшоу покачал головой: «Один же должен остаться рядом».
…
Ли Кэ пробежал трусцой всю дорогу от своего двора Горная вершина до места, где он вчера вечером договорился встретиться с одноклассниками.
Местом сбора была скульптура, имеющая символическое значение в поместье Баньшань. Она называлась «Капли воды, бьющие из источника». Предки построили эту скульптуру, чтобы напоминать потомкам семьи Ли о необходимости отвечать добром на добро.
В этот момент перед скульптурой «Капли воды, бьющие из источника» стоял одинокий Ли Кэ. Его одноклассники не пришли на сбор.
Но 14-летний мальчик, казалось, не удивился. Он повернулся и побежал к двору Циншань, принадлежащему Ли Ино.
Подойдя к воротам двора Циншань, Ли Кэ достал из рюкзака на спине громкоговоритель.
Подождав, пока дыхание выровняется, он громко сказал: «Цин И, Ли Тунъюнь, пожалуйста, выходите на сбор».
В 6:15 утра голос, разносившийся из громкоговорителя, был подобен раскату грома.
Казалось, он хотел взорвать темноту, все еще окутывавшую небо.
Как только он крикнул, все слуги двора Циншань тут же выбежали наружу.
Один из слуг приглушенным голосом яростно зарычал: «Откуда взялся этот ребенок? Пришел сюда в такую рань и... Простите, я не знал, что это вы».
Слуга сразу узнал Ли Кэ и чуть не затрясся от страха.
Он чуть не обругал молодого хозяина из главной ветви семьи Ли!
Слуга, который последним отругал своего хозяина, сейчас, возможно, где-то собирает кукурузу.
Но слуга был немного озадачен. Почему этот молодой хозяин из главной ветви вдруг пришел к двору Циншань и начал шуметь?
Ли Кэ холодно посмотрел на слугу: «Иди и позови Цин И... Нет, пожалуйста, позови Цин И и Ли Тунъюнь».
Ли Кэ остановился на полуслове, вспомнив, что учитель говорил ему вчера вечером: быть скромным перед теми, кто не так хорош, как ты, – это и есть истинное самосовершенствование.
Слуга, услышав, как вежливо говорит Ли Кэ, не понял, что на того нашло, но это было немного пугающе.
Слуга побежал во двор Циншань, чтобы попытаться разбудить Цин И.
Но проблема в том, что Цин И не стал слушать слугу. Он тут же вышвырнул его из комнаты: «Пошел вон! Кто дал тебе право будить меня?»
Однако снаружи тут же раздался голос Ли Кэ.
«Цин И, даю тебе одну минуту, чтобы одеться».
«Цин И, осталось 30 секунд».
«Цин И, последние 10 секунд».
Слушая это, Цин И раздраженно перевернулся на бок и накрылся одеялом с головой: «Почему мне встречаются сплошь одни сумасшедшие?!»
С другой стороны, после того как Ли Кэ закончил отсчет, он ворвался внутрь с каменным лицом. Ни один охранник или слуга не посмел его остановить.
Он влетел в комнату Цин И, вытащил его из постели и тут же скрестил руки на его шее, применив удушающий захват...
Цин И закатил глаза, быстро хлопая рукой по руке Ли Кэ.
Отпусти, отпусти, отпусти, я почти умер!
Ли Кэ игнорировал мольбы Цин И, мысленно отсчитывая время, и только на четвертой секунде отпустил его.
Затем он с искренним и серьезным видом сказал: «Одноклассник Цин И, ты забыл, что мы говорили в школе? Учиться хорошо, поддерживать друг друга. Теперь учитель дал задание, мы не должны расслабляться».
Цин И растерянно смотрел на него, даже не понимая, действительно ли он искренен или притворяется.
Ли Кэ сказал: «Я подожду тебя снаружи, Цин И».
В этот момент Цин И, все еще в пижаме, сидел на полу в растерянности. Через несколько секунд он пришел в себя и начал яростно стучать по полу: «За что мне это наказание?!»
Он никак не мог понять, как его прекрасный план каникул и наблюдения за шоу обернулся таким провалом.
Более того, не слишком ли поспешным был его план сформировать союз с 31 одноклассником?
«Умираю, умираю, умираю, – Цин И, увидев его, тут же вскочил и начал переодеваться. – Сейчас переоденусь!»
Ли Кэ, взяв с собой сонного Цин И, побежал к следующему дому.
Ли Тунъюнь тоже была как в тумане, но Ли Кэ был очень добр к ней и намеренно замедлил шаг, принимая во внимание ее возраст.
Когда они подошли к воротам другого двора, Ли Кэ снова достал громкоговоритель: «Ли Вэнь, спускайся на сбор!»
На этот раз вышла мать Ли Вэнь: «Сяокэ, ты чего тут с ума сходишь?»
Ли Кэ вежливо ответил: «Тетя, школьный учитель сказал, что с сегодняшнего дня все ученики должны вместе бегать по утрам, пробегая пять километров».
«Не слушайте вы этого учителя, он, возможно, сам еще не встал, – ласково улыбнувшись, сказала женщина. – Вы трое, не стойте на улице, заходите во двор. Тетя велит слугам приготовить вам завтрак. А как поедите, вздремните еще немного. Когда проснетесь, пойдете в школу».
Цин И, который уже окончательно проснулся от холода, весело смотрел на Ли Кэ, желая увидеть, что тот собирается делать.
Ты, Ли Кэ, можешь издеваться надо мной, чужаком и ребенком, но неужели ты сможешь схватить за горло эту женщину? Конечно нет!
Более того, женщина не раздражена, а очень любезно пригласила нас к себе домой позавтракать. А душить Ли Вэнь у тебя хватит наглости?
«Пошли. Я умираю с голоду. Пойдем поедим у тети», – сказал Цин И, направляясь внутрь.
Однако Цин И недооценил упорство Ли Кэ. Он сделал всего пару шагов, как Ли Кэ снова сжал его горло.
Ли Кэ, держа Цин И в захвате, посмотрел на женщину: «Тетя, мне очень жаль».
С этими словами он снова отпустил Цин И, оставив его кашлять в стороне, а затем опять поднял громкоговоритель: «Ли Вэнь, спускайся на сбор!»
«Ли Вэнь, спускайся на сбор!»
«Ли Вэнь, спускайся на сбор!»
Цин И, Ли Тунъюнь и женщина ошарашенно смотрели на эту сцену. Никто не ожидал, что Ли Кэ будет настолько упрямым.
Женщина спросила со сложным выражением лица: «Сяокэ, скажи, ради чего ты это делаешь?»
Ли Кэ серьезно ответил: «Тетя, учитель дал задание, и я должен его выполнить».
Даже если придется потерять лицо, он выполнит задание.
Женщина поинтересовалась: «Не кричи пока, тетя хочет спросить тебя. Ты же лучший из лучших среди детей Ли, почему ты так слушаешься этого учителя? Твой отец знает об этом?»
Ли Кэ взглянул на женщину: «Тетя, мой отец знает. Он сказал, что нужно уважать учителя и слушать его наставления».
Женщина опешила. Что за безумие охватило главную ветвь семьи Ли? Это же всего лишь учитель, но как он смог заслужить одобрение даже отца Ли Кэ, который возглавляет Тайный совет?
Вчера вечером она услышала, что Ли Кэ подает чай, готовит и моет посуду во дворе Опавший лист. В то время она подумала, что это просто слуги болтают ерунду, но теперь кажется, что это правда!
Почему? Женщина не могла понять, что такого в этом учителе? Может, он внебрачный сын главы Ли?
Женщина немного подумала и сказала: «Сяокэ, ты же знаешь, что каждая семья относится к своим детям как к сокровищам. Ты можешь вызвать всеобщее недовольство».
Ли Кэ тоже подумал немного: «Тетя, а у них есть такие сокровища, как арована и двор Опавший лист?»
Женщина надолго остолбенела, но в итоге все же вытащила дочь: «Делайте, что хотите. Сегодня ты можешь делать все, что захочешь».
«Спасибо за понимание, тетя. Это не только сегодня, но и каждый день с этого момента. Возможно, сейчас вам это непривычно, но скоро вы привыкнете», – вежливо поблагодарил Ли Кэ, а затем побежал с тремя учениками к следующему дому.
Женщина бессильно махнула рукой: «Идите».
Цин И был в шоке. Он ожидал поворота событий, но не ожидал, что этот поворот будет в еще более невыгодном для него направлении!
Затем Цин И стал свидетелем того, как Ли Кэ с абсолютной педантичностью переполошил половину поместья Баньшань...
Но самое удивительное, что после всего произошедшего все родители неожиданно отдали своих детей.
В 9 часов утра ученики, словно побитые морозом баклажаны, сидели в главной аудитории, ожидая начала занятий.
Десять с лишним учеников сидели на стульях, склонив головы, практически засыпая.
Учитель математики Чжоу Синвэнь, глядя на учеников, был крайне расстроен.
Он в ярости направился в кабинет: «Это уже слишком! Это слишком! Это просто нарушение нормального порядка в школе. Если он будет такое делать, у кого будут силы нормально учиться днем?!»
На самом деле, после выходных во дворе Просвещение все постепенно привыкли к существованию Цин Чэня.
В конце концов, хотя этот новый учитель и деспотичен, он не отнимает чужие занятия. Всего два урока рукопашного боя в неделю, так что все могли просто с этим смириться.
Однако теперь Цин Чэнь, не занимая уроки других учителей, фактически увеличил общую продолжительность занятий.
Это было равносильно добавлению дополнительного урока каждый день!
Теперь, когда другие учителя все еще боролись за часы занятий в рамках первоначального учебного плана, Цин Чэнь нашел новый способ увеличить количество уроков!
Самое главное, что после утренней тренировки Цин Чэня у детей не оставалось сил на другие занятия!
…
В 10 часов утра Цин Чэнь, ничего не знавший об этом, не спеша направился к Драконьему озеру со складным стульчиком в руках.
Старик, уже некоторое время сидевший на сломанных мостках, услышал его шаги и раздраженно сказал: «Посмотри, что ты натворил. С раннего утра в Тайный совет поступили десятки звонков с жалобами. Из-за тебя все поместье Баньшань перевернулось с ног на голову!»
«А?» – Цин Чэнь на мгновение остолбенел. Он поставил стульчик рядом со стариком: «Что случилось?»
«Ты велел Ли Кэ вывести учеников на пробежку?» – холодно спросил старик.
«Да, – как ни в чем не бывало ответил Цин Чэнь. – Посмотрите на детей семьи Ли. Они все ужасно слабые. Есть также два толстых мальчика, которые настолько толсты, что их глаза еле видно. Только постоянные упражнения могут сделать их сильными изнутри. Таким образом, гормоны, выделяемые организмом, будут поддерживать их оптимистичными и жизнерадостными».
Старик долго молчал: «Обязательно так рано? Я слышал, что Ли Кэ встал в 6 часов утра!»
«Я просил его начать в 6, – задумался Цин Чэнь. – Он должен был понимать, что одноклассники его не послушают, поэтому нужно встать пораньше, чтобы было время на то, чтобы всех разбудить».
«Учителя школы уже подали коллективную жалобу на тебя, заявив, что ты нарушаешь нормальный учебный процесс», – сказал старик.
«Все привыкнут к этому ритму, – сказал Цин Чэнь, как будто ничего не произошло. – В первую неделю все будут чувствовать усталость, но когда тело станет крепче, днем они будут полны энергии. Дедушка, они не понимают этого, но вы-то должны понимать. Кстати, что им ответил Тайный совет?»
Старик помолчал несколько секунд: «Тайный совет не ответил».
Отсутствие ответа само по себе является своего рода ответом. Тайный совет дал понять, что не собирается вмешиваться в дела школы Ли.
Цин Чэнь весело улыбнулся и сказал: «Видите, только после того, как я приведу в порядок этих ребят и заставлю их слушаться, я смогу учить их чему-то новому, например, тому, что в брошюре, которую вы мне дали».
Глаза старика загорелись: «Ты действительно расшифровал это?»
«Ага, – кивнул Цин Чэнь. – Это действительно хорошая вещь. Она не имеет побочных эффектов, как Секта Тигра, и не требует никаких потерь. Ее следует считать более ортодоксальным методом совершенствования».
Так называемый неортодоксальный подход подразумевает практику без помощи дыхательных техник, что повлечет за собой соответствующие потери и последствия, а верхний предел также невысок.
Ортодоксальный же метод подразумевает практику с помощью дыхательных техник, что делает путь практики спокойным и гладким, без каких-либо последствий.
Поэтому разница между ортодоксальными и неортодоксальными методами совершенствования определяется дыхательной техникой. Существует не только техника дыхания Дхармы Гуань Инь и техника дыхания Рыцарей, некоторые истинные практикующие также осваивают другие дыхательные техники.
Старик с удивлением спросил: «Аморальная организация тоже может обладать ортодоксальным методом совершенствования?»
«Конечно, – сказал Цин Чэнь. – Инструменты находятся в руках людей. А какими становятся люди, не обязательно связано с методом совершенствования».
«Каков верхний предел?» – спросил старик.
Цин Чэнь взглянул на него: «В настоящее время я могу обещать только уровень B. Остальное зависит от судьбы. Кроме того, дедушка, я хочу сказать одну вещь. Я не буду учить всех. Если кто-то не может выдержать даже пробежку, то пусть лучше останется богатым бездельником. Для них нет ничего хорошего в том, чтобы обладать силой. Вы понимаете эту истину лучше меня».
«Можно ли увеличить продолжительность жизни на двадцать лет?» – спросил старик.
Цин Чэнь наконец понял, чего хотел старик: «Увеличить на двадцать лет – не проблема. Если совершенствоваться до уровня B, то можно увеличить продолжительность жизни и на сорок лет».
Неортодоксальные методы совершенствования не только не продлят жизнь, но и могут нанести вред организму, что приведет к сокращению продолжительности жизни.
Цин Чэнь с любопытством спросил: «Вас так волнует продолжительность жизни?»
Старик ответил: «Лично меня не волнует, но для консорциума, который надеется иметь прочный фундамент, более долгая жизнь означает более долговечный фундамент».
«Я понимаю, – кивнул Цин Чэнь. – Вы надеетесь, что передача власти в семье Ли может быть более плавной и стабильной».
Старик улыбнулся и сказал: «Не совсем. Здесь все очень сложно. Со временем поймешь».
Старик, сидя на сломанных мостках, задумался на мгновение, а затем вдруг сказал: «Пусть Тайный совет напишет директиву по жалобам родителей учеников, требуя от них всех соблюдать постановления школы. Пусть это будет сделано от имени старшего».
Под «старшим» имелся в виду старший сына старика, Ли Юньшоу, родной отец Ли Кэ.
Цин Чэнь огляделся по сторонам: «С кем вы разговариваете?»
Очевидно, что эти слова были адресованы не ему, а значит, поблизости был еще один мастер. Мастер, которого даже Цин Чэнь не смог обнаружить.