Глава 333: Столетняя дружба - сердца бьются в унисон •
Глава Хуан Лун посмотрел на Су Байхуа, уголки его глаз слегка дёрнулись, и он тихо произнёс:
— Дайте мне время, пока сгорит благовонная палочка.
В его голосе, обладающем непререкаемым авторитетом, звучала невиданная ранее печаль, как у беспомощного ребёнка.
Сказав это, глава Хуан Лун повернулся и вышел из гостиной. Он вошёл в соседнюю комнату для медитации и достал Гриб Бессмертия из своей сумки Цянькунь.
Гриб Бессмертия был похож на обычный гриб линчжи, но тёмно-красного цвета, как человеческая плоть, и от него исходил лёгкий аромат.
Хуан Лун глубоко вдохнул, его взгляд рассеянно устремился вдаль, словно он пытался заглянуть сквозь пустоту. Его мысли снова унеслись в прошлое.
— Меня зовут Ло Вэй, а тебя?
— Цяо Ян? Какое простое имя! Хи-хи, теперь мы из одной секты, ты должен обо мне позаботиться!
— Иди лучше ухаживай за своими духовными полями, я справлюсь сама, не нужно мне помогать.
— Ах! Цяо Ян, ты говоришь, что любишь меня? Ты... на самом деле... на самом деле, я тоже тебя люблю.
— Цяо Ян, мы вместе достигнем бессмертия и вознесёмся? А когда мы окажемся в мире бессмертных, ты не разлюбишь меня, увидев прекрасных небожительниц?
***
Глаза Хуан Луна увлажнились, по щекам скатились две мутные слезы. Он бережно держал Гриб Бессмертия, словно нежную руку своей возлюбленной Ло Вэй.
В тишине комнаты раздался его хриплый голос:
— Ло Вэй, прости, я должен отдать этот Гриб Бессмертия, чтобы спасти человека. Мне не хочется с ним расставаться, но я глава, я должен думать о благе секты Тайчу! Кстати, ты помнишь Сюаньцзи? Это тот, кого звали Сюй Пэн, который всё время был на стрёме, когда мы встречались. Теперь он глава Зала Естественности, он тоже постарел, его жизненная сила на исходе. Но у него появился хороший ученик, и я хочу спасти его с помощью этого Гриба Бессмертия… Вэйвэй, ты ведь не против? Если бы не он, мы бы не были вместе, не стали бы парой совершенствующихся. Мы в долгу перед ним.
Пробормотав эти слова, он ещё раз посмотрел на Гриб Бессмертия, но нежность в его глазах исчезла. Стерев слёзы с лица, он снова стал величественным главой секты Тайчу!
Вернувшись в соседнюю гостиную, он сказал Сюаньцзи:
— Брат мой, раз уж ты предлагаешь обменять будущие награды Цинь Хаосюаня на этот Гриб Бессмертия, я согласен. А что касается Меча Драконьей Чешуи, то это был мой подарок, я его не возьму обратно.
— Сюаньцзи благодарит старшего брата! — Сюаньцзи был вне себя от радости и низко поклонился в знак благодарности. Затем он выпрямился, вытер свой, как ни странно, сухой нос, и на его лице появилась юношеская улыбка:
— Цяо Ян, когда увидишь во сне Ло Вэй, передай ей от меня благодарность.
Глаза Хуан Луна слегка потускнели.
— У нас с тобой столетняя дружба, из всех наших братьев и сестёр, которые вступили на путь совершенствования в одно время с нами, остались только мы. Тебе не нужно меня благодарить! Ты знаешь, как дорог мне этот Гриб Бессмертия, но ты зашёл так далеко, что если я тебе откажу, то буду выглядеть мелочным и эгоистичным. Да и Ло Вэй бы не одобрила… Небеса безжалостны, мы совершенствуемся уже сотню лет, Сюй Пэн, надеюсь, ты пробудешь со мной ещё несколько лет.
Сказав это, Хуан Лун передал Гриб Бессмертия Сюаньцзи. Тот взял его, и его глаза наполнились слезами радости. Он тут же передал Гриб старейшине Нун, а затем посмотрел на Хуан Луна глубоким взглядом, словно видел перед собой не грозного главу секты Тайчу, а того озорного юнца Цяо Яна.
Услышав слова Хуан Луна: «Небеса безжалостны, мы совершенствуемся уже сотню лет, Сюй Пэн, надеюсь, ты пробудешь со мной ещё несколько лет«, Су Байхуа и остальные не могли не проникнуться моментом.
Старейшина Нун достал из своей сумки инструменты, растер Гриб Бессмертия в порошок, затем достал немного «Слюны Дракона», растолок три пилюли «Возвращения Души», добавил несколько капель редких лекарственных жидкостей, всё перемешал, а затем всыпал туда порошок Гриба Бессмертия.
Лекарство было готово, и по комнате распространился насыщенный аромат, от которого все почувствовали прилив сил.
Старейшина Нун передал лекарство Сюй Юй и сказал:
— Осторожно напои его этим. После того, как он его примет, у него будет стопроцентная гарантия, что он выживет. А вот удастся ли ему сохранить своё развитие, будет зависеть только от него самого!
Сюй Юй кивнула со смесью волнения и благодарности. Она посмотрела на старейшину Нун, главу, Су Байхуа и Лин Ваньсин с нескрываемой признательностью в глазах.
Увидев её взгляд, глава, Су Байхуа и остальные почувствовали облегчение. Они сделали всё, что могли, а сможет ли Цинь Хаосюань восстановить своё развитие, теперь зависело только от его судьбы.
Приняв лекарство, Цинь Хаосюань не пришёл в себя, он всё ещё лежал без сознания. Только чёрная аура на его лице немного рассеялась, и хотя дыхание всё ещё оставалось слабым, оно стало более глубоким, чем раньше, когда казалось, что он вот-вот испустит дух.
После использования техники «Рассеивания Демонического Тела» его физическое тело и Семя Бессмертного в даньтяне получили разрушительные повреждения. К счастью, он недолго использовал эту технику и вовремя потушил пламя Семени. К тому же, Лин Ваньсин вовремя пришла ему на помощь, дав две пилюли »Возвращения Души« и »Слюну Дракона«, а затем использовала формацию «Сохранения Жизни Ян», чтобы поддержать в нём жизнь до тех пор, пока он не вернулся в секту Тайчу, чтобы принять Гриб Бессмертия.
Если бы не Лин Ваньсин, Цинь Хаосюань, возможно, не дожил бы и до Семи Глубоких Пропастей. Можно сказать, что она тоже внесла свой вклад в спасение его жизни.
Сюй Юй, молча сидевшая у постели Цинь Хаосюаня, всё это запомнила. Но она ничего не сказала, потому что благодарность нужно доказывать не словами, а делами.
Прошло два дня и две ночи с тех пор, как Цинь Хаосюань принял Гриб Бессмертия, но он всё ещё не просыпался.
Тук-тук.
Раздался тихий стук в дверь, и в комнату вошли Су Байхуа и Лин Ваньсин, не спуская глаз с Сюй Юй.
«Учитель, старшая сестра». — Сюй Юй встала и слегка поклонилась. Хотя она ещё не прошла официальную церемонию посвящения в ученики, она уже обращалась к Су Байхуа как к учителю.
Обычно, встречаясь с Су Байхуа, Сюй Юй почтительно кланялась, а затем вежливо смотрела ей в глаза, ожидая, что та скажет. Но сейчас, закончив поклон, она всё ещё не отводила взгляда от Цинь Хаосюаня.
Су Байхуа не стала возражать. Глядя на Сюй Юй, которая не спала, не ела и не пила уже два дня и две ночи, она почувствовала беспокойство, но её голос оставался мягким:
— Сюй Юй, ты должна вернуться в столицу и продолжить быть наставницей императора, продолжать постигать мирскую мудрость.
Сюй Юй покачала головой, не отрывая взгляда от Цинь Хаосюаня.
— Брат Хаосюань ещё не очнулся, я хочу дождаться, когда он проснётся.
— Но ты ничем не можешь ему помочь, оставаясь здесь, — голос Су Байхуа дрогнул. Она проявляла безграничное терпение и любовь к своей единственной ученице с Фиолетовым Семнем в истории Зала Ста Цветов, ни капли не показывая свою учительскую властность. Конечно, это было связано и с тем, что Сюй Юй была искренней, душевной и милой девушкой, которую все любили.
Сюй Юй снова покачала головой и серьёзно посмотрела на Су Байхуа. Её голос был твёрдым, но мягким:
— Когда брат Хаосюань проснётся, он увидит меня, и ему станет легче. Если я уйду, не дождавшись, пока он очнётся, моё сердце не успокоится, я буду всё время о нём думать. Какой тогда смысл постигать мирскую мудрость?
Лин Ваньсин тихо вздохнула:
— Сюй Юй, ты сделала всё, что могла, не стоит так упрямиться...
Сюй Юй посмотрела на Лин Ваньсин и решительно покачала головой.
— Ладно, сестра моя, пойдёмте отсюда! — Су Байхуа кивнула Лин Ваньсин, а затем сказала Сюй Юй: — Когда Цинь Хаосюань проснётся, дай мне знать.
Сюй Юй кивнула, проводила учителя и старшую сестру взглядом, а затем снова повернулась к Цинь Хаосюаню.
В углу позади неё Лань Янь, облокотившись на спинку стула, наблюдала за разговором Сюй Юй с её учителем. В её глазах мелькали сложные эмоции, а затем она перевела взгляд на Цинь Хаосюаня, погрузившись в свои мысли.
Син, видя, что Цинь Хаосюань всё ещё без сознания, был встревожен больше всех. Он корил себя за то, что не воспользовался шансом съесть ещё больше разбойников-практиков, когда Цинь Хаосюаня не было на поле боя! Возможно, тогда бы он восстановил достаточно сил, чтобы справиться с этой ситуацией, и Старому Цинь не пришлось бы быть на волосок от смерти.
В комнате царила гнетущая атмосфера.
За эти два дня Сюаньцзи приходил несколько раз. С тех пор, как он узнал, что его любимый ученик Цинь Хаосюань ранен, он уже не был так беззаботен, как раньше. А видя, что Цинь Хаосюань, приняв Гриб Бессмертия, всё ещё не пришёл в себя, он становился всё более мрачным и казался ещё старше.
На третий день, на закате, Цинь Хаосюань наконец открыл глаза.
Сюй Юй, которая не сводила с него глаз, радостно вскочила:
— Брат Хаосюань, ты очнулся!
— Угу, — в глазах Цинь Хаосюаня читалась растерянность. Разве он не упал замертво в глуши после того, как убил Бай Чжаньюэ? Как он оказался здесь? Неужели он ещё жив? Но эти мысли промелькнули в его голове так же быстро, как и возникли. Увидев Сюй Юй, сидящую у его постели с покрасневшими от усталости глазами, он с трудом улыбнулся.
Лань Янь и Син тоже подошли поближе. Увидев, что с ними всё в порядке, Цинь Хаосюань почувствовал облегчение.
— Раз уж ты очнулся, мы не будем вам мешать! — тень беспокойства на лице Сина полностью исчезла, сменившись беззаботной улыбкой.
Он повернулся к Лань Янь и сказал:
— Пойдём, им двоим наверняка есть о чём поговорить.
Лань Янь бросила на него взгляд и, сказав Цинь Хаосюаню: — Поправляйся, — вышла из комнаты вместе с Сином.
В мгновение ока в просторной комнате остались только Цинь Хаосюань и Сюй Юй.
— Брат Хаосюань, как хорошо, что ты очнулся, — Сюй Юй не знала, что сказать. Пока Цинь Хаосюань был без сознания, она хотела сказать ему тысячу слов, но теперь, когда он очнулся, она растеряла дар речи.
Цинь Хаосюань попытался пошевелить рукой, но стоило ему поднять палец, как острая боль пронзила его нервы, а затем распространилась по всему телу, заставив его скривиться от боли.
— Брат Хаосюань, не двигайся! Старейшина Нун сказал, что ты очень слаб. Тебе удалось выжить, но все меридианы в твоём теле повреждены, и сейчас тебе нужен покой. В течение месяца ты не должен двигаться, чтобы не помешать восстановлению, — сказала Сюй Юй, глядя ему в глаза.
— Брат Хаосюань, ты можешь рассказать мне, что случилось?