Глава 3. Верховная Секта Почтенных Небожителей Истинного Единства Тайчу •
Глава 3. Верховная Секта Почтенных Небожителей Истинного Единства Тайчу
На рассвете следующего дня поселок Датянь, который в это время должен был спать, гудел как улей. Семьи, чьи сыновья достигли шестнадцати лет и могли участвовать в отборе, развесили праздничные фонари и украшения, резали свиней и овец, молились небесам и предкам. Многие родители всю ночь напролет стояли на коленях перед домашними алтарями, молясь, чтобы их дитя было выбрано небожителями и обрело славное будущее.
Цинь Хаосюань попрощался с родителями, которые всю ночь провели в молитвах. Глядя на их изможденные лица, он, прекрасно выспавшийся, с тяжелым сердцем вышел из дома.
Под охраной двадцати крепких охотников, прокладывавших путь, отряд из сорока юношей шестнадцатилетнего возраста двинулся к хребту Поцзылин.
Хребет Поцзылин служил границей между внешними и внутренними землями горы Сяоюй и представлял собой ровный, покрытый травой луг.
Вскоре после того, как группа Цинь Хаосюаня прибыла на место, с востока, пронзив туман, примчались два луча белого света. Они прилетели на мечах, и когда они приземлились, Цинь Хаосюань с удивлением узнал в них тех двоих, что вчера хотели задорого купить у него хуанцзин.
Не только Цинь Хаосюань, но и другие юноши были потрясены, поняв, что эти двое и были вчерашними чужаками в Датяне.
На лице Чжан Куана отразилась радость. Он переглянулся со своим двоюродным братом и прихвостнем Чжан Яном. Ведь после того, как им не удалось купить хуанцзин у Цинь Хаосюаня, они за баснословную цену в пятьсот лянов выкупили его у старика Чэня. Кто знает, может, они затаили обиду на Цинь Хаосюаня, и тогда его шансы станут еще меньше.
Когда двое приземлились, их летающие мечи облетели поляну, разогнав туман и создав небольшое чистое пространство, после чего сами вернулись в ножны у них за спиной.
Этот трюк с мечами, рассеивающими туман, произвел на юношей неизгладимое впечатление.
Как только небожители прибыли, староста поселка первым пал на колени:
— В поселке Датянь в этом году сорок один юноша подходящего возраста. Прошу почтенных небожителей провести отбор.
Сорок один юноша и двадцать сопровождавших их охотников благоговейно опустились на колени.
Небожители окинули взглядом сорок одного претендента. Среди них были разные: большинство робко опустили головы, но некоторые, наоборот, держались с гордым и уверенным видом, хотя в их глазах читалась сложная смесь неуверенности и надежды.
Лишь один юноша в серой холщовой одежде держался с достоинством, его взгляд был спокоен, а манеры — сдержанны. Он сразу привлек их внимание. Да это же тот самый парень, что вчера продавал хуанцзин в аптеке! В их сердцах зародилось любопытство, какими же окажутся его результаты.
В Датяне они уже слышали о славе Цинь Хаосюаня и сами видели, как он принес хуанцзин. Найти духовную траву раз или два — это можно списать на удачу. Но Цинь Хаосюань постоянно приносил вещи, не уступающие хуанцзину, и это уже было не просто везение. Если удастся заполучить этого парня в секту, это может принести им пользу.
— Я — Сюй Туньху, а это мой старший брат Чжао Цзялун, — коротко представился мужчина с козлиной бородкой и без лишних слов продолжил: — Отбор состоит из двух частей! Первая — проверка костей Дао, вторая — испытание семени бессмертия. Прошедшие оба испытания будут приняты.
— Первый.
Согласно порядку, установленному старостой, первый юноша вышел для проверки.
Но перед этим ему пришлось пройти сложную процедуру омовения и окуривания благовониями.
Юноша протянул левую руку. Сюй Туньху взял ее, пощупал кости, нахмурился и произнес:
— Кости простого смертного… Следующий.
Проверка костей Дао была предварительным испытанием костей и жил. Если претендент не проходил ее, то смысла в следующем испытании уже не было.
Один за другим несколько юношей получили от Сюй Туньху клеймо «непригоден». Наконец, один из них прошел проверку костей и перешел ко второму этапу, который проводил Чжао Цзялун, — испытанию семени бессмертия.
Семя бессмертия было почти у каждого, но у многих оно умирало вскоре после рождения. Даже если оно выживало, нужно было ждать шестнадцати лет, чтобы увидеть, не погибло ли оно за это время. Лишь в шестнадцать лет человек мог начать впитывать духовную ци неба и земли, поэтому культивацию начинали не раньше этого возраста. Но за эти шестнадцать лет семена бессмертия многих людей высыхали и умирали.
У того юноши, что прошел проверку костей, семя бессмертия оказалось мертвым.
Отбор учеников горными небожителями был великой удачей, и не каждому суждено было ее обрести. Часто бывало так, что люди, полные надежд, уходили ни с чем.
Следующие несколько человек прошли первую проверку, но на испытании семени бессмертия потерпели полное фиаско.
Под разочарованные вздохи старосты и остальных к испытанию подошел Чжан Куан, вновь зажигая в их сердцах надежду.
Хотя Чжан Куан был заносчивым и неприятным парнем, он унаследовал прекрасные данные своего отца и с детства проявлял незаурядные способности. Его отец в свое время едва не был забран небожителями и даже сейчас оставался лучшим охотником в Датяне.
Сюй Туньху взял руку Чжан Куана, пощупал ее, и мрачное выражение на его лице сменилось радостью. Он несколько раз одобрительно кивнул.
Чжан Куан с легкостью прошел первую проверку. Хотя это было ожидаемо, по реакции Сюй Туньху было видно, что его талант весьма незауряден. Возможно, он станет первым за несколько десятилетий учеником небожителей из Датяня.
Под завистливыми взглядами толпы Чжан Куан подошел к Чжао Цзялуну.
Сияя от гордости, он, однако, сменил выражение лица на смиренное и почтительно поклонился.
Чжао Цзялун при виде Чжан Куана с интересом посмотрел на него, но, заметив в его взгляде нескрываемое высокомерие, слегка нахмурился. Впрочем, несмотря на личные симпатии, испытание нужно было продолжать.
Чжао Цзялун выдохнул струю бессмертной духовной ци в тело Чжан Куана, затем уколол ему указательный палец и капнул каплю крови, наполненной этой ци, на Цветок бессмертного духа. Если цветок не реагировал, значит, семя было мертво. Чем пышнее он расцветал, тем более полным и живым было семя.
Кровь мгновенно впиталась в цветок. Маленький, сморщенный бутон тут же набух и увеличился в размерах, а затем его лепестки медленно раскрылись.
В итоге Цветок бессмертного духа пышно расцвел, демонстрируя полноту и жизненную силу семени бессмертия Чжан Куана.
Жители Датяня взорвались радостными криками. Впервые за десятки лет в их поселке появился ученик небожителей, будущий бессмертный!
Даже те, кто раньше недолюбливал Чжан Куана, теперь смотрели на него со сложной смесью зависти, ревности и заискивания.
Цинь Хаосюань слегка нахмурился, чувствуя беспокойство. Значит, Чжан Куану и вправду повезло. Судя по лицам почтенных небожителей, его талант был исключительным. Это была плохая примета.
Вскоре Чжао Цзялун официально объявил, что Чжан Куан прошел испытание.
Цинь Хаосюань всегда был образцом для подражания среди юношей Датяня. Он был не только ловким охотником, но и умел находить редкие и ценные травы, которые не мог достать даже старик Чэнь. Его слава затмевала славу Чжан Куана, и они оба давно недолюбливали друг друга.
Из сорока одного претендента больше всего надежд возлагали на Цинь Хаосюаня. Теперь, когда Чжан Куан, на которого ставили меньше, прошел отбор, Цинь Хаосюань чувствовал огромное давление.
Взяв протянутую левую руку, Сюй Туньху впервые нарушил молчание:
— Ты пришел. Не разочаруй нас!
Цинь Хаосюань слегка улыбнулся, позволяя Сюй Туньху осматривать его кости.
— Тонкие и длинные, но кость жизни коротковата. Кости изящны, но жилы слегка закупорены! Жаль, жаль, очень жаль!
Сюй Туньху трижды повторил «жаль» и посмотрел на Цинь Хаосюаня с явным сожалением.
— Ты прошел, но твой талант, честно говоря, весьма зауряден.
Цинь Хаосюань поклонился в ответ.
— Благодарю, почтенный небожитель Сюй.
Подойдя к Чжао Цзялуну, Цинь Хаосюань держался скромно, но с достоинством, без тени заискивания, чем заслужил его мысленное одобрение.
Чжао Цзялун слегка улыбнулся ему и выдохнул струю бессмертной духовной ци в его тело.
Цинь Хаосюань почувствовал, как мягкий теплый поток вошел в его спину и мгновенно разлился по всем жилам, наполнив даже кровь.
В его даньтяне появилось серо-зеленое семя, которого раньше не было. Окутанное слоями тумана, оно было едва различимо. До начала настоящей культивации даже с этой порцией бессмертной ци он не мог заглянуть внутрь себя.
Он уколол палец, и капля крови упала на Цветок бессмертного духа, снова сжавшийся в бутон.
На этот раз цветок отреагировал, но не так быстро, как у Чжан Куана. Маленький бутон начал очень медленно набухать и лишь через долгое время достиг нормального размера, а затем между его лепестками появилась крошечная щель.
И на этом все. Сколько бы они ни ждали, больше ничего не происходило. Это означало, что семя бессмертия Цинь Хаосюаня хоть и было живо, но сильно иссохло. Еще несколько месяцев — и оно могло бы умереть окончательно.
Чжао Цзялун задумался. Талант Цинь Хаосюаня был на грани: его можно было как взять, так и не брать. Решение оставалось за ними.
Глядя на Цинь Хаосюаня, Чжао Цзялун испытывал сожаление. Он не мог поверить, что парень, способный находить такие ценные травы, как хуанцзин, обладал столь посредственными данными, что это ставило его в тупик.
В этот момент Сюй Туньху подошел к Чжао Цзялуну и что-то прошептал ему на ухо. Взгляд Чжао Цзялуна замерцал, словно он взвешивал все за и против.
Мгновение спустя Чжао Цзялун объявил, что Цинь Хаосюань тоже принят.
Жители Датяня снова взорвались ликованием. В таком бедном месте, как Датянь, было нормой, если за десятки, а то и сотни лет не выбирали ни одного ученика. Чжао Цзялун и Сюй Туньху и сами приехали сюда лишь для проформы, не ожидая, что примут сразу двоих.
Затем снова пошла череда провалов. Но неожиданно двоюродный брат и прихвостень Чжан Куана, Чжан Ян, тоже прошел испытание, причем его результат был даже немного лучше, чем у Цинь Хаосюаня. Цветок бессмертного духа постарался и приоткрылся еще на одну щель, показывая, что семя Чжан Яна было более жизнеспособным.
Лицо Чжан Куана расплылось в гордой улыбке юноши, добившегося успеха. Он бросил на Цинь Хаосюаня презрительный взгляд, в душе ликуя: «Вот тебе! Пользуешься своей силой и вечно лезешь не в свое дело! Подожди, выучусь я духовным техникам, стану небожителем, посмотрим, как я с тобой тогда расправлюсь!»
Цинь Хаосюань проигнорировал вызывающий взгляд Чжан Куана. «Подумаешь, талант у него чуть лучше, а семя чуть живее. Что в этом такого? На пути культивации тысячи переменных, и хороший талант не гарантирует великих свершений в будущем. Иначе зачем бы небожителям вообще кого-то искать по всему свету? Просто набрали бы людей с первоклассными данными, и все».
Вскоре все сорок один юноша прошли испытание. В этом году в Датяне появилось сразу три ученика небожителей — это была всеобщая радость.
— Вы трое, возвращайтесь домой, подготовьтесь, попрощайтесь с родными. Завтра отправитесь с нами в горы, — сказал Чжао Цзялун и вручил каждому из них по тяжелому мешочку с серебром. — Это ваше пособие для семьи. Уладьте все дела и завтра на рассвете ждите у въезда в поселок!
Сказав это, Чжао Цзялун и Сюй Туньху призвали свои мечи и взмыли в небо. Неудачники перенесли свои завистливые взгляды с улетевших небожителей на троих счастливчиков, особенно на Чжан Куана, показавшего лучший результат. Совсем скоро они, как и небожители, смогут летать по небу.
Новость о том, что в Датяне выбрали сразу троих учеников, потрясла всю округу. Дальние родственники, с которыми не общались уже несколько поколений, тут же явились с подарками и добрыми словами, пытаясь всеми правдами и неправдами наладить отношения с будущими небожителями. Порог дома Чжан Куана, самого талантливого из троих, был стерт до основания как знакомыми, так и незнакомыми гостями. В домах двух других тоже было многолюдно.
После шумной ночи трое юношей в сопровождении бесчисленной толпы земляков пришли к въезду в поселок, где их уже ждали Сюй Туньху и Чжао Цзялун.
Поскольку путь был долгим, староста за ночь купил в уездном городе пять хороших лошадей.
Пятеро вскочили в седла. Сюй Туньху взмахнул рукой, и пять желтых талисманов приклеились к крупам лошадей. Кони, словно обезумев, заржали и рванули вперед с бешеной скоростью.
Они не успели даже помахать на прощание. Оглянувшись, они увидели лишь слезы в глазах своих родных — слезы счастья и печали, — пока те не скрылись вдали.
Путь культивации долог, и с него нет возврата.
— Почтенные небожители, как нам следует к вам обращаться, чтобы не проявить неуважения? — Цинь Хаосюань пришпорил коня, поравнялся с Сюй Туньху и Чжао Цзялуном и с достоинством спросил.
— Старший брат, — безэмоционально ответил Чжао Цзялун, холодно бросив два слова.
Чжан Куан и Чжан Ян, видя, как Цинь Хаосюань сел в лужу, мысленно посмеивались, но на их лицах было выражение полнейшей покорности. Чжан Куан с притворной простотой сказал:
— Быть замеченным двумя старшими братьями и принятым в секту — величайшая удача для меня! В будущем прошу старших братьев о наставлениях!
Эта грубая лесть не произвела на Сюй Туньху и Чжао Цзялуна никакого впечатления, и они ее проигнорировали. Чжан Куан был раздосадован, но на лице сохранил улыбку.
— Старший брат Чжао, старший брат Сюй, мы трое родом из глухих мест, кругозор у нас узок. Мы знаем лишь, что каждый год такие небожители, как вы, приходят отбирать учеников, но больше нам ничего не известно. Чтобы не опозориться по прибытии в секту и не уронить честь старших братьев, что привели нас, не могли бы вы немного просветить нас?
Речь Цинь Хаосюаня была сдержанной и весьма уместной. Даже холодный и гордый Чжао Цзялун хмыкнул в знак согласия.
— Наша секта — божественная секта-защитница страны Парящего Дракона. Небеса даровали нам список бессмертных и имя «Верховная Секта Почтенных Небожителей Истинного Единства Тайчу», но обычно нас называют Секта Тайчу. Наша история насчитывает несколько тысяч лет, секта расположена на Пике Желтого Императора в горах Даюй, а число наших учеников превышает десять тысяч. Мы — единственная секта бессмертных в стране Парящего Дракона! Наш глава — бессмертный наставник-защитник страны, и каждый император, восходя на трон, должен получить его одобрение! — говоря о своей секте, даже холодный Чжао Цзялун преобразился, на его лице появилось благоговейное выражение, а в глазах зажегся огонь. Трое юношей слушали его, затаив дыхание, их сердца трепетали от восторга и предвкушения.
Комментариев 1