Глава 330. •
В конце концов, предвидение сценария неудачи спасло мне жизнь. После того, как мой первый навык статусного эффекта оказался неэффективным, мне удалось отступить из здания с помощью Пигимару, который был обмотан, словно верёвка, вокруг столба снаружи. За столбом была груда обломков, которую я нагромоздил, чтобы создать под ней небольшое пространство, достаточное для одного человека. Снаружи обломки выглядели совершенно обычно. Я был дотошен в маскировке того, что под ними спрятан человек.
Именно там я разместил Серас, одетую в свою первозданную броню и готовую в любой момент начать бой в полную силу. У меня также была информация об уникальном навыке Кирихары. Так же, как он принёс контрмеру против моих навыков, мне нужны были собственные контрмеры, чтобы справиться с его золотыми драконами из энергии. Вопрос был в том, должны ли мы атаковать их в лоб духовным мечом Серас или использовать её парящий ледяной щит, чтобы блокировать их атаки.
Я не был уверен, сработает ли какой-либо из этих вариантов против существ без физической формы, — но в итоге оба справились с задачей. Но поскольку мои навыки статусного эффекта были неэффективны, мне нужна была другая стратегия для прорыва. Когда мы прорвались через ставни, Пигимару издал громкий крик — это был сигнал. Мунин знала, что нам всё-таки понадобится её запретная магия.
В тот момент, когда Мунин услышала крик Пигимару, она поскакала к нашему местоположению на Слей оттуда, где я оставил её в режиме ожидания. Подобравшись поближе, она спешилась и медленно подкралась к Кирихаре, оставаясь в его слепой зоне по мере приближения. Я уже подтвердил с помощью фамильяра Эрики, что поблизости нет Золотоглазых Монстров, контролируемых Кирихарой, — по крайней мере, ни одного в той области, где должны были действовать Мунин и Слей.
Конечно, Висис там тоже не было.
После этого нам нужно было подвести Мунин достаточно близко к Кирихаре, чтобы она смогла использовать свою запретную магию.
Как мы собирались это сделать, спросите вы? Что ж, нам нужно было переключить внимание Кирихары на что-то другое, чтобы его эмоции были полностью сосредоточены на чём-то, кроме Мунин. Однако в тот момент он выглядел странно спокойным. Нет, это было не совсем спокойствие — скорее, какое-то странное умиротворение.
В выборе формулировок Кирихары было что-то уникально эксцентричное, но его мысли казались ясными, а наблюдательность — необычайно острой.
Это означало, что я должен был полностью отключить доступные ему чувства — заставить его сосредоточиться только на сигналах, которые подавали мы с Серас.
В середине нашего боя я это понял — Кирихара тяжело дышал.
Он устал? Постоянный контроль над этой массой огромных драконов давил на него? Не говоря уже о том, что он, казалось, не обращал особого внимания на свою усталость. Он продолжал разговор, как будто ничего не случилось.
Именно тогда я решил разыграть свою карту — рискнуть и заспамить его своими навыками статусного эффекта. К счастью, мои навыки не требовали много маны, так что я мог использовать их столько раз, сколько хотел. Я хотел убедить Кирихару, что мои навыки статусного эффекта работают, пусть и немного, — что их эффекты медленно, но верно накапливаются. Когда Кирихара понял, что его собственные движения замедляются, он запаниковал, думая, что чем дольше мне будет позволено использовать мои навыки, тем в более невыгодном положении он окажется по мере затягивания битвы.
Он думал, что должен сокрушить меня как можно скорее... И именно это позволило мне создать возможность для Мунин приблизиться.
Конечно, усталость, которую испытывал Кирихара, не имела ничего общего с накоплением моих навыков статусного эффекта на нём. Они вообще не должны были действовать. Единственный способ пробить этот Пузырь Рассеивания Богини — это запретная магия. Я сказал Кирихаре, что его пузырь не был оригинальным и, вероятно, был дефектным, — но я уверен, что это был подлинник. Настоящий Пузырь Рассеивания от самой Висис.
Мои предположения обо всём этом — они не изменились.
Моя реплика о том, что мои навыки статусного эффекта влияют на Кирихару, была блефом, не более того. Но этот блеф обманул его. Он породил в нём желание победить Мимори Току как можно быстрее. И именно это позволило мне преуспеть. У Кирихары развилось туннельное зрение, он сосредоточился на единственной цели — победить меня. Помогло и то, что это, в свою очередь, подогрело его странную одержимость Серас. Его внимание было полностью поглощено нами.
Я также заметил кое-что в природе его золотых драконов. Оказалось, что драконы Кирихары каким-то образом связаны с его сознанием и эмоциями. Возможность, которая беспокоила меня больше всего, заключалась в том, что они могли автоматически двинуться на защиту своего хозяина при нападении. Однако, похоже, это было не так.
Полагаю, это могло быть как-то связано с его непомерным эго.
Из своих наблюдений я определил, что золотые драконы были тесно связаны с самим Кирихарой Такуто.
Это означало, что всё, что мне нужно было сделать, — это задеть его за живое, пока его внимание не будет полностью сосредоточено на мне. В своей ярости он, по сути, начал ближний бой с нами, ведя за собой своих золотых драконов. Если бы он решил сражаться, прячась и выпуская по нам свои навыки один за другим с расстояния, нам, возможно, пришлось бы действовать по-другому.
Эту битву — я хотел, чтобы она закончилась, пока Мунин всё ещё ждёт в режиме ожидания. Тем более, что Висис так и не появилась. Мунин бесценна — абсолютно необходима — для предстоящей схватки с Висис. Я должен был сохранить своего заклинателя запретной магии в безопасности, чего бы это ни стоило. Именно поэтому я так разозлил Кирихару, чтобы раздуть пламя его ненависти до адского пекла и заставить его направить весь этот жар на меня.
Всё его внимание, все его эмоции и каждый из его золотых драконов... Мне нужно было скормить ему иллюзию, чтобы добиться этого.
И наконец, чтобы убедиться наверняка, я нанёс Кирихаре Такуто величайшее унижение — одновременно создавая возможность, которая положит конец нашей битве.
— Ты тоже так думаешь, Пигимару?!
Крик Пигимару был вторым сигналом.
Сигналом для Мунин — что пора наносить удар.
* * *
Дождь начал стихать.
На коже Кирихары появились полупрозрачные цепи.
Раздавался повторяющийся лопающийся звук, словно эхо разгоняло тёмные тучи.
— Паралич.
Тело Кирихары было окутано бесчисленными цепями, каждая из которых светилась тусклым светом, вдавливаясь в его кожу.
Понятно. Так вот как я смогу узнать, сработало ли это обездвиживающее заклинание.
— С тобой было много мороки, Кирихара... Было очень трудно довести тебя до такой ярости, чтобы ты бросил всех своих золотых драконов в бой с нами.
— Ми-мо?!..
Хлысь!
Он, должно быть, только что попытался пошевелиться.
Из тела Кирихары брызнула кровь, но урон казался довольно незначительным.
Это из-за его характеристик? Возможно, он просто инстинктивно понял, что движение причинит ему боль, и немедленно остановился.
Все золотые драконы Кирихары исчезли.
Исчезли ли они из-за урона, из-за эффектов моего «Паралича», или же это запретная магия заставила их исчезнуть — я просто не знаю.
— О-они исчезли? М-мои... н-навыки... Ч-что... с-случилось?.. Ми-мори... Ч-что т-ты с-сделал?..
Кирихара ещё не заметил женщину, стоявшую позади него и тяжело дышавшую, её плечи вздымались. Мунин. К счастью, дождь помог скрыть звук её шагов, когда она приближалась.
Нам повезло, что дождь стих именно тогда — это было на грани.
Кирихара посмотрел на Серас, тонкие струйки крови стекали из его рта и глаз. Он поднял одну руку.
Хлысь!
Напряжение от движения заставило кровь хлынуть из его руки.
— Т-теперь... С-серас.
— ?..
— У-убей его... Убей М-мимори... — приказал Кирихара Серас.
Серас отступила на шаг, на её лбу выступил холодный пот.
— Убить Господина Току? Мне? Ч-что вы такое говорите?..
— Т-ты видела... видела, как я сражался, К-король... Ты д-должна была пробудиться с-сейчас... Это... провидение — Кирихара... Я... я ес... ис...
— Сон.
Глаза Кирихары закатились. Затем его веки сомкнулись, и он заснул, пошатнувшись, а затем упав лицом в землю. Он лежал там, а я смотрел на него сверху вниз.
...Этот парень.
Серас дрожала, побледнев, и прикрыла рот рукой.
— Господин Тока... Только что о-он... он искренне верил в своём сердце, что я... Что я действительно собиралась...
Я знаю, почему она напугана. Она знает, что эти последние слова не были ложью — что Кирихара верил в каждое из них.
— У этого парня свой собственный мир в голове... Мир, который он создал из себя, я полагаю. И может быть... он думал, что, увидев его схватку со мной, ты стряхнёшь с себя промывку мозгов, которой я тебя подверг. По крайней мере, так это выглядело в его голове. Может быть, это был сценарий, по которому он действовал.
Слова, которыми я его дразнил, чтобы создать эту возможность... Может быть, я был прав, и именно поэтому это так его взбесило. Нет... неужели это действительно то, что произошло? Факт, что он пришёл в ярость, но, может быть, это было потому, что эгоистичный образ, который я нарисовал, был так далёк от того, как он представлял себя сам. Было ли это необоснованное оскорбление, которое привело его в гнев?
Возможно ли это? Я не знаю. Оямаду было легко понять, но Кирихара — на первый взгляд он кажется простым, но я не знаю, так ли это на самом деле. Асаги тоже что-то подобное о нём говорила, верно? Полагаю, её анализ был верным.