Глава 277. Вещи, которые изменились (5) •
«Он просит моей помощи.»
Джо Мин Джун смутно вспоминал, что только что сказал Хон Ман Гил. Это был не кто-то другой, а сам Хон Ман Гил. Человек, практически такой же, как Рэйчел Роуз. Но теперь он попросил его о помощи.
Конечно, Джо Мин Джун мог понять его чувства. Поскольку он понимал его позицию, он чувствовал к нему больше сочувствия. Человек, который так долго готовил, просит совета у молодого новичка, который ещё не прожил и половины своей жизни. Насколько сильно это сердце болело, что ему пришлось сломить свою гордость?
Джо Мин Джун ничего не мог ответить. Честно говоря, он хотел сказать, что ему трудно помочь. Он не был уверен, достаточно ли он квалифицирован, чтобы давать советы такому уважаемому шеф-повару в Корее, и у него было не так много времени, чтобы оставаться в Корее.
Однако…
-…Что я могу сделать?
Причина, по которой эти слова сорвались с его губ, вероятно, заключалась в том, что он так хорошо понимал чувства Хон Ман Гила. Возраст и опыт не имеют значения. Даже пустяк мог стать последней каплей для повара, стоящего лицом к стенке. Было бы слишком жестоко, если бы кто-нибудь увидел человека, который схватился за соломинку, когда его смыло водой, и стряхнуть его руку, сказав: «У меня недостаточно сил, чтобы спасти тебя».
— Пожалуйста, наслаждайся этим столом.
Хон Ман Гил сказал с улыбкой. И продолжил говорить с немного извиняющимся лицом.
— Я знаю. Ты, должно быть, уже заметил, что не так с блюдами здесь, ещё до того, как начал их есть. Но я надеюсь, что ты сможешь насладиться едой, как будто это моё последнее блюдо.
— Хорошо. Это несложная просьба.
— Спасибо.
Сказав эти слова, Хон Ман Гил некоторое время поговорил с другими, а затем снова ушёл. Через некоторое время Кая повернулась к Джо Мин Джуну и спросила.
— Что он сказал?
— Он просил о помощи.
— Какой?
— Какой? О его готовке.
— Человек, который готовит эти блюда, просит твоей помощи? Нет, нет, это не имеет смысла. Хотя, если подумать, шеф-повар Рэйчел привела тебя, потому что ей нужна была твоя помочь, так что неудивительно.
— Честно говоря, я не думаю, что сделал что-то, чтобы помочь учителю.
Джо Мин Джун пробормотал, как будто не понимая, и снова протянул палочки для еды. Оставалось ещё четыре десятибалльных блюда. Приготовленное на пару кимчи и слегка отваренная куриная грудка с лекарственными травами и женьшенем, клёцками и крабовым рагу, слегка сваренным в супе, приправленном крабовыми ножками и пастой из красного перца, и соевой пасты после помещения крабов, говядины, тофу и ростков фасоли в панцирь краба. (П.П. Заранее извиняюсь за неточности, но это ужас, а не абзац.)
Самым впечатляющим среди них было ощущение краба. Королевский крабовый суп. Может быть, краб, лучший из ингредиентов, который был использован для придания ошеломляющего вкуса? Когда Джо Мин Джун сделал глоток бульона, но у него тут же потекли слюни и появилось сильное желание попробовать его снова.
«Он положил жареных крабов обратно в рагу…»
Это был не тот рецепт, который Джо Мин Джун никогда не пробовал. Нечто подобное было в провинции Кёнсан в южной части Кореи. Однако это не было широко используемым рецептом. И это было не простое блюдо, чтобы получить хорошие результаты.
Но крабовое рагу Хон Ман Гила было другим. Когда тесто, нанесённое на крабовые панцири, выпекалось, масло на нём как будто отсутствовало, а суп был достаточно обильный, чтобы не ощущать вкуса тушёного мяса. Казалось, что сам основной бульон был просто приправлен пастой из красного перца, пастой из соевых бобов и крабовыми ножками. Это было потому, что у супа был глубокий и насыщенный вкус, который нельзя было выразить сам по себе.
Причина, по которой другие 10-балльные блюда произвели более слабое впечатление по сравнению с крабовыми эмоциями, заключалась не в том, что они были не так хороши. Чем больше они ели, тем больше выделялись недостатки блюд.
— На вкус слишком пресно.
Тих пробормотала Кая. Это было не потому, что были проблемы с блюдом, а из-за того, что она уже съела достаточно других блюд. Помимо синсонро, она всё ещё чувствовала послевкусие таких блюд, как короткие рёбрышки на пару и рагу из крабов. С таким послевкусием, всё ещё стимулирующим её язык, она не могла насладиться настоящим вкусом 10-балльных блюд, которые игнорировали гармонию ингредиентов.
Если быть точным, то только для Каи и Джо Мин Джуна. Потому что другие наслаждались вкусом того или иного, не осознавая этого. Если вкусы смешивались или накладывались друг на друга, они, казалось, думали, что это вкусно и так. И, увидев это, Джо Мин Джун мог яснее понять Хон Ман Гила.
— В любом случае, обычные люди даже не смогут ощутить такой плоский вкус. Если бы они этого не почувствовали, Хон Ман Гил, возможно, захотел бы порадовать их ещё блюдами… Я не думаю, что это плохо.
— Не кажется ли тебе, что лучше приготовить блюдо, которое понравится всем, а не некоторым?
— Ну, я думаю, он хотел блюдо, которое могло бы понравиться некоторым, но не всем. Точно так же любой ресторан в любой стране старается подавать блюда, которые нравятся местным жителям.
— Мне нечего сказать, когда ты говоришь так.
Хотя Кая замолчала, делая вид, что соглашается, она всё ещё смотрела на блюда на столе яростными глазами, как будто она очень сожалела. Джо Мин Джун встал со своего места, чувствуя себя расстроенным по пустякам. Простое наслаждение блюдами в одиночестве приводило его в отчаяние. Естественно, повар, приготовивший все эти блюда, может чувствовать себя более расстроенным.
— Куда ты идёшь?
— Подышать свежим воздухом на минутку. Я просто чувствую себя раздутым.
— Я тоже. Я пойду с тобой.
Кая встала со своего места. Это было, когда они прошли по коридору, где никого не было видно, и вышли в сад. Джо Мин Джун заметил мужчину в униформе. Это был не Хон Ман Гил. Кратко взглянув на него, он ушёл, а мужчина вдруг оглянулся и испугался.
— А, вы шеф-повар Мин Джун и шеф-повар Кая?
Когда он посмотрел на Каю и спросил, то у него был вполне правдоподобный английский. Может быть, на год или пять старше Джо Мин Джуна? Джо Мин Джун спросил спокойным голосом.
— О, да. Привет. Ты здесь повар?
— Я не знаю, можно ли меня назвать поваром… Я ученик Учителя. Меня зовут Ли Чон Су.
Было не трудно понять, про какого учителя он говорил. Ли Чон Су нечаянно поднёс ко рту сигарету, которая была у него в руке, неловко посмотрел на них и улыбнулся. А когда он увидел, что клубится дым, то переместился на ветренную сторону.
— Извините. Вы больше не чувствуете запах?
— О, нет.
— Я знаю, что мне нельзя курить, но у меня в последнее время сложные мысли в голове, так что я снова курю вот так.
— Что он сказал?
— Он говорит, что снова пришёл покурить, потому что в последнее время у него много мыслей.
— Ну, это стандартный ответ, который выплевывают наркоманы.
Кая невольно пробормотала, затем оглянулась на Ли Чон Суна. Судя по тому, что он сказал ранее, кажется, что он немного говорите по-английски, и она думала, что он мог её понять. И, как всегда, дурное предчувствие оправдалось. Вскоре Ли Чон Су заговорил по-английски так же бегло, как и они.
— Я никогда не пробовал марихуану, потому что слышал, что восприятие вкуса может измениться.
— Почему ты так хорошо говоришь по-английски?
— Я работал во французском ресторане во Флориде около 5 лет. Сначала я не мог говорить на английском, но по мере того, как я ладил с ними, мой английский стал лучше. Мой французский тоже стал лучше, моя кулинария стала лучше, и даже это тоже.
Ли Чон Су улыбнулся и потряс сигаретой в пальце. Джо Мин Джун хотел спросить, почему человек, работавший во Флориде, вдруг пришёл в корейский ресторан, но Кая сначала открыла рот хриплым голосом.
— Если ты продолжишь курить это, ты испортишь свой язык, даже если не будешь употреблять марихуану.
— Спасибо за заботу. Я знаю, что должен бросить. Но где тот курильщик, который не знает, что ему нужно бросить. Как вам еда? Понравилась?
— Это вкусно, но немного раздражает.
— Это должно было произойти.
На прямые слова Каи Ли Чон Су кивнул, как будто понял. Он также был поваром. Он повернулся к Джо Мин Джуну и сказал.
— Я слышал, что ты решил помочь учителю. Спасибо.
— Ну, я бы не сказал, что решил помочь ему, но я постараюсь высказать ему своё мнение, насколько это возможно. У меня осталось не так много времени до возвращения в Америку, а я недостаточно хорошо готовлю, чтобы давать ему советы.
— Я понимаю, что у тебя не так много времени здесь, в Корее, но в мире не так много людей, которые могут сказать, что шеф-повар Мин Джун не умеет готовить.
— По крайней мере, я думаю, что Хон Ман Гил может мне это сказать.
Джо Мин Джун сказал это и взглянул на Ли Чон Су. Уровень кулинарии 8. Он думал, что этот человек тоже не обычный. Несмотря на то, что у него уровень кулинарии 8, он привязан к ресторану, который даже не открыт. Есть ли за этим какая-то история?
«…Хм, это не моё дело.»
Это был момент, когда Джо Мин Джун собирался повернуться и попрощаться, и когда Ли Чон Су поспешно остановил его.
— У меня есть просьба.
— Пожалуйста?
— Это сложная просьба. И в тоже время простая.
При этих загадочных словах лоб Джо Мин Джуна медленно сузился. Столкнувшись с такой морщиной на его лбу, Ли Чон Су продолжил говорить низким голосом.
— Пожалуйста, разрушьте надежду Учителя.
***
— Я хочу закончить корейскую еду.
После еды, на встрече с Джо Мин Джуном, Хон Ман Гил вложил эти слова в свои уста. А Джо Мин Джун молча слушал, ничего не говоря. Кто сказал, что нет лучшего партнёра для диалога, чем молчание? Благодаря этому Хон Ман Гил говорил с более расслабленным выражением лица.
— Люди много говорят о глобализации корейской кухни. Но для глобализации мы должны знать, что мы отправляем в мир. Но даже я до сих пор не очень понимаю, что такое настоящая корейская еда. От японской оккупации до Корейской войны было много инцидентов, которые заставили нас забыть записи и обычаи корейской кухни.
— Думаю, довольно сложно чётко определить происхождение корейской кухни. На самом деле, большая часть того, что мы считаем традиционными корейскими блюдами, появилась после Корейской войны.
— Так что я собираюсь во всём разобраться. Это моя мечта.
— Могу я спросить вас об одной вещи?
— Думаю, я знаю, о чём ты хочешь спросить и почему.
— Блюда были хороши. Каждое из них было совершенным. Но сочетание было… очень разочаровывающим. Я понимаю, почему вы сделали это таким образом… Почему вы выбрал этот путь?
Честно говоря, если бы Джо Мин Джун был на месте Хон Ман Гила, казалось, что он не был бы доволен мытьём посуды. Конечно, клиенты могут быть довольны обилием блюд и улыбаться тому, что к ним хорошо относятся. Но когда он будет смотреть на гору пищевых отходов, выбрасываемых каждый день, что он будет чувствовать?
— Это была моя жадность.
— Жадность?
— Желание показать своим клиентам хотя бы ещё одно блюдо, которое я приготовил. Корейский ресторан с роскошным обеденным столом, с которым не может сравниться ни один другой ресторан в Корее. Когда известные люди из всех слоёв общества говорят мне, что нет более роскошного места, чем это место, почему это звучит как комплимент? Я преследовал амбиции, а не мечты, и продажи, а не кулинарию. Так родился стол, который ты видел ранее.
Джо Мин Джун потерял дар речи из-за честного признания, чем ожидалось. Хон Ман Гил сказал с горькой улыбкой.
— Я мог бы дать тебе несколько стандартных корейских блюд. Но это было бы не более чем притворством. Нельзя просить ответа, не показывая проблемы. Теперь твоя очередь. Ты хочешь мне что-нибудь сказать?
— По сравнению с вами, сэр, я всё ещё ребёнок. Моя проницательность коротка, а моё суждение неглубоко. Но я думаю, что могу сказать с уверенностью одну вещь.
Джо Мин Джун не чувствовал себя настоящим во время разговора. Было немыслимо, чтобы он разговаривал на равных с Хон Ман Гилем и ни с кем другим. Это был момент, который был бы невообразим для него в прошлом. Раньше он даже не мог себе этого представить. Итак, он чувствовал, что будет раздавлен тем, что он должен был сказать Хон Ман Гилу сейчас.
Но время шло, и рот был вынужден открыться. Джо Мин Джун посмотрел в глаза Хон Ман Гиля. Он посмотрел в его глубокие тёмные глаза.
— Вы всё ещё не избавился от своей жадности.