Глава 250. Стремление убить •
Хоть Ду Фэй и знал, что Е Тянь владеет навыками кунг-фу, но не предполагал, что его искусство столь безупречно. Он, который на протяжении многих лет практиковавший темные стили кунг-фу, сейчас чувствовал себя беспомощным. (прим. Кунг-фу в принципе не считается искусством убийства. Изначально во главу угла ставятся техники самосовершенствования. Позднее условно последователи некоторых школ стали разделять светлое (ян) и темное (инь) кунг-фу. Те, кто выбирал последнее, как правило, были воинами, первые — монахами. Боевые навыки изучали и те, и другие, но, в теории, адепты светлого кунг-фу имели меньше практического боевого опыта и уступали в силе темным воинам).
Ду Фэй недооценил Е Тяня, и его можно понять: среди сотен тысяч последователей Хунмэнь он всегда был в тройке лучших. Но не смог ничего противопоставить технике Е Тяня.
В настоящее время особые техники боевых искусств практикуются редко, чаще бойцы полагаются на свой социальный статус, зная о котором противник с самого начала предчувствует опасность и не нападает. Но мастерство Е Тяня таково, что ему нет нужды полагаться на семью Сун за своей спиной. Он отлично справляется сам.
Однако сейчас Ду Фэю было не до сожалений о том, что он спровоцировал такого противника. Если Е Тянь сейчас нападет, что переломает ему все кости, оставив инвалидом.
Заставив себя взбодриться, Ду Фэй издал боевой клич, слегка отклонился в сторону, уходя от прямого удара, и нацелился в лицо и живот Е Тяня.
Ду Фэй хотел окружить Вэя, чтобы спасти Чжао. Так можно заставить Е Тяня хотя бы частично перейти к защите, и замедлить его убийственный прямой удар. Только так в данной ситуации можно было избежать беды. (прим. «окружить Вэя, чтобы спасти Чжао» — идиома, описывающая боевой прием отвлечения внимания противника ударом в тыл или туда, куда он не ожидает)
Однако, хоть расчет Ду Фэя был верный, силы противников не были равными. Как только Е Тянь захватил всего один орлиный коготь, Ду Фэй почувствовал, как по рукам, а затем по плечам разлилось онемение, которое сменилось резкой болью. Обе его руки бессильно повисло вдоль тела.
После этой неудавшейся атаки Е Тянь мрачно ухмыльнулся и правой рукой ударил Ду Фэя на три дюйма ниже пупка и крикнул: «В таком преклонном возрасте дух убийства только причинит тебе вред. Мне твоя жизнь не нужна, не трать свои силы попусту. Жил бы себе спокойно, старостью наслаждался!» (прим. «три дюйма ниже пупка» — на самом деле два дюйма ниже пупка — это центр духовного равновесия, так называемый нижний дань-тянь, который находится за пупком, на уровне второго и третьего поясничных позвонков. А зона под пупком — это его проекция на коже.)
Этим точным ударом Е Тянь только что обездвижил Ду Фэя. Но это не убьет мастера темного кунг-фу, он сможет через несколько дней вернуться к нормальной жизни. Ду Фэй это знал, однако слова Е Тяня его напугали.
Хотя стиль орлиного когтя — практическая боевая техника, но последователи Хунмэнь никогда не ограничивались одним стилем. Ду Фэй практиковал и цюаньшу, без которого в своем возрасте не смог бы оставаться таким сильным и выносливым.
Цюаньшу совершенствует внутреннюю ци, сосредоточением которой является дань-тянь, центр накопления энергии и духовных сил. Любой, кто практикует цюаньшу, знает, насколько важен дань-тань, можно сказать, это «сосредоточение жизни».
Е Тянь нанес удар в болевую точку, но целью был нижний дань-тянь Ду Фэя, где скрывалась вся сила и энергия. Если бы удар был чуть-чуть сильнее, то нижний дань-тянь оказался разрушен, и до конца жизни Ду Фэй не смог бы использовать свои навыки кунг-фу. Это для него было равносильно смерти.
«Е Тянь, остановитесь! Это недоразумение, глупое недоразумение. Если вы убьете его, проблем нам не избежать!»
Только что между двумя противниками словно электрические разряды пролетали и молнии сверкали. Когда Тан Вэньюань смог наконец, что-то сказать, обе руки Ду Фэя бессильно болтались. Но, услышав окрик господина Тана, Е Тянь словно очнулся ото сна.
«Недоразумение?!»
Кулак Е Тяня замер на мгновение. Затем рука его метнулась от живота Ду Фэя вверх, пальцы сжали горло. Е Тянь поднял противника в воздух и усмехнулся: «Лао Тан, твой друг напал на меня и собирался убить. Это ты называешь недоразумением?!»
Е Тянь не собирался убивать напавшего на него. Но, когда пришел в себя от окрика господина Тана, осознал, что такое намерение у него все же возникло в процессе боя. Если бы Ду Фэй был обычным человеком, этого не произошло бы.
Те, кто практикует боевые искусства, очень агрессивны, но стремятся удержать ярость в своем сердце. Е Тянь совсем недавно взял свою злость в отношении семьи Сун под контроль. Но сегодня Ду Фэй своей провокацией лишил его самоконтроля.
Тан Вэньюань, обливаясь потом, поспешил ответить: «Ду Фэй совершенно не это имел в виду. Е Тянь, поверьте мне. Ду Фэй, твою ж мать, быстро извинись!»
Господин Тан понимал, что, хотя статус Е Тяня в Хунмэнь высок, но о нем пока мало кто знает. А Ду Фэй — сын предыдущего мастера Хунмэнь, он имеет много связей. Если Е Тянь сильно навредит ему, проблемы будут не маленькие.
Ду Фей был сейчас не против извинений, но Е Тянь так сильно сдавил его горло, что даже дышать было трудно. Он боялся пошевелиться, понимая, что Е Тяню ничего не стоит сломать ему кадык или свернуть шею, как курице.
Видя, что Ду Фэй едва может дышать, Тан Вэньюань взмолился: «Е Тянь, он же старик, обычный старик. Я умоляю вас, дайте ему глотнуть воздуха. Давайте уложим его!»
«А-а-а! Убивают!»
В этот момент дверь в чайную комнату распахнулась, и вошла помощница мастера чайной церемонии, чтобы разлить чай. Увидев беспорядок и Е Тяня, душившего Ду Фэя, она заорала и выбежала прочь, хлопнув дверью.
«Отпустить? Ладно!» Крик женщины окончательно вернул Е Тяня к реальности. Если этому человеку жить надоело, почему не сделает это сам? Зачем утруждать себя и помогать ему в этом грязном деле?
Думая так, Е Тянь разжал пальцы, слегка похлопал Ду Фэя по спине и, обернувшись к Тан Вэньюаню, сказал: «Не буду портить свое доброе имя. Но скажи ему, чтобы он объяснил, почему так враждебен ко мне.»
С самого начала Е Тянь чувствовал на себе враждебные взгляды Ду Фэя, но допускал, что мог ошибаться. Да и в принципе ему было все равно. Но, оказавшись наедине в чайной комнате ощущение враждебности становилось все сильнее. А когда Ду Фэй так внезапно напал, Е Тянь понял, что его выводы были верны.
«Кхе… кхе-кхе!»
После того, как Е Тянь уложил его на диван, Ду Фэй, держась за горло, долго кашлял. За шестьдесят лет впервые он был так близок к смерти.
Он прекрасно понимал, что Е Тянь только что был готов без колебаний убить его. И, если бы не окрик Лао Тана, он был бы уже трупом.
«А кто ты такой? Кто дал тебе право учить меня?» Зрачки Е Тяня расширились. В словах Ду Фэя он услышал иной, скрытый смысл.
Ду Фэй задумался. Если упомянуть Сун Инланя, вряд ли это удовлетворит Е Тяня. Поэтому он ответил: «Я…я… я знаю твою мать!»
Ду Фэй искренне считал Е Тяня своим младшим из-за того, что был ровесником сестер семьи Сун. Это единственная причина, по которой он осмелился поступил вопреки совету Тан Вэньюаня, которого очень уважал.
«Знаешь мою мать?»
Е Тянь недобро прищурился. Он не ожидал, что Ду Фэй скажет именно это. С усмешкой Е Тянь ответил: «Знаешь мою мать, и что с того? Я же ее не знаю. Если она родила меня, но не воспитывала, с какой стати мне блюсти ее доброе имя?!»
«Это… как же это…»
Ду Фэй потерял дар речи, услышав это. Его поступок был правильным, если бы Е Тян вырос вместе с матерью. Но он, оказывается, никогда ее не видел. И то, что Ду Фэй знал его мать, не дает ему права считать себя старшим.
Только сейчас Ду Фэй пожалел о содеянном. Он действовал, ориентируясь на собственные чувства, но не подумал о том, что у Е Тяня может быть собственный взгляд. То, что он сегодня сделал, воистину безрассудно.
«Ты из семьи Сун?»
Вопрос Е Тяня прозвучал неожиданно. На самом деле на свою мать обиды он не держал. А вот семья Сун — другое дело. Была бы такая возможность, он изменил бы их судьбу так, чтобы все ровным строем отправились в семейную усыпальницу.
«Ты знаешь семью Сун?»
Ду Фей был немного удивлен. Кажется, пару лет назад Е Тяню ничего не было известно. Но сейчас он прямо задал такой вопрос. Подумав, Ду Фэй сообразил, что нет ничего удивительного. Два года прошло, за это время он многое мог разузнать.
«Ты не ответил на мой вопрос!»
Е Тянь так взглянул на Ду Фэя, что у того мороз по коже пробежал, и он быстро ответил: «Я… я не их семьи Сун. Я из североамериканского Хунмэня. Но я долгое время сопровождал Сун Инлань, твою тетю!»
Хоть Ду Фэй и был одним из старших в Хунмэне, но его собеседник совершенно проигнорировал слова о своей матери. Поэтому со следующими ответами Ду Фэй был осторожен, опасаясь разозлить молодого человека.
«Это ты послал следить за мной кого-то два года назад?» Е Тянь лишь догадывался о слежке и предполагал, что тогда, в клубе Инлань ему пытались навредить.
Но тогда уровень Е Тяня был гораздо ниже, он не владел даже собственной ци. Если все это произошло сейчас, он сразу бы понял, что за ним наблюдают из толпы.
«Да… об этом просила твоя тетя. Но у нее не было никаких плохих намерений!» Ду Фэй криво улыбнулся, стараясь отвести подозрения от Сун Инлань. Ему и в этот раз не хватило смелости злить Е Тяня.
«Семья Сун слишком много знает обо мне. Это ты рассказал или Сун Инлань?»
С самого начала Е Тяню казался странным интерес к нему семьи Сун. Они никогда раньше не пересекались. Почему вдруг братья Сун стали что-то против него замышлять? Возможно, сейчас он сможет узнать причину.
«Старшая госпожа запретила рассказывать об этом. Ни я, ни вторая госпожа не посмели нарушить запрет…»
Ду Фэй с сомнением покачал головой и нерешительно сказал: «Был кое-кто под моим началом. Его тоже просили следить за вами. Позже его отправили из Китая, он до сих пор в северо-американском Хунмэне, но… возможно, это он слил информацию!»
По словам Ду Фэя этого человека звали Ху Ян. Он был телохранителем Сун Инлань по поручению какого-то государственного ведомства. Но в прошлом году он оставил свою должность и стал работать на семью Сун в США.
Такие перемены в его жизни уже тогда показались Ду Фэю странными. Похоже, ему кто-то заплатил за информацию, и так стало известно, что Е Тянь — сын Сун Вэйлань.
«Тогда почему ты сегодня напал на меня?» Е Тянь видел, что Ду Фэй абсолютно искренен. Но ведь он ничем его не оскорбил. Откуда тогда такая враждебность?
«Мне… мне…»
Ду Фэй хотел сказать, что его разозлило высокомерие Е Тяня, и он всего лишь хотел проучить наглеца. Но этот самый наглец только что как следует отделал его и до сих пор выглядел довольно угрожающе. Ду Фэй просто не мог выдавить из себя ни слова.
«Е Тянь? Что случилось? Возникли какие-то проблемы?»
Пока Ду Фэй собирался с мыслями и пытался ответить, дверь чайной комнаты снова распахнулась, и внутрь ворвался Чэнь Сицюань в сопровождении персонала.