Глава 110 - Сдержать Обещание •
От лица Торена Даена
Я успокоил дыхание, адреналин, бурливший в моих венах, потихоньку отступал. Моё внимание, обострившееся в пылу схватки, постепенно расширялось, пока я приходил в себя после боевого ража.
Я сплюнул немного крови, уже чувствуя, как заживают порезы на губе. Я с усилием выдернул Клятву из земли и осмотрел клинок.
Он был безупречен, как и всегда, если не считать щербинки у основания. Я до сих пор чувствовал укол печали каждый раз, когда смотрел на этот явный изъян.
Севрен стоял спиной к огромной туше босса, которого мы только что одолели. Это был гигантский земляной червь, и убить его оказалось той ещё головной болью. Тварь была быстрой, умной и прекрасно понимала свои преимущества. В этой зоне бесконечных островов тот, кто контролировал землю, был королём.
Червь, прежде чем нам с Севреном удалось его прикончить, завёл раздражающую привычку перепрыгивать с острова на остров, оставляя за собой какое-то пространственное заклинание на основе эфира, из-за которого парящие клочки земли под нашими ногами медленно рассыпались. Битва быстро превратилась в игру в кошки-мышки, где червь пытался уничтожить достаточно островов, чтобы мы сорвались вниз.
Конечно, у него ничего не вышло. Нам с Севреном не было равных в подвижности, и любой, кто думал, что сможет от нас сбежать — особенно когда мы работали вместе, — жестоко ошибался.
С тех пор как я пробился к серебряному ядру, я ожидал, что сложность в Реликтовых Гробницах возрастёт. Монстры посильнее, испытания потруднее — всё в таком духе. И хотя, на мой взгляд, обычные эфирные твари, с которыми мы с Севреном столкнулись в этой зоне, были сильнее тех, что я встречал до зоны с нежитью, это приключение с прыжками по островам стало скорее проверкой наших рефлексов и сообразительности, чем грубой боевой мощи.
«Кажется, у меня зарождается теория», — сказал я, глядя в открытое небо, — «об оптимальном количестве ног у живых существ»».
Севрен поднялся на ноги и потянулся, разминая спину. Услышав мои слова, он вскинул бровь. «И как же, позволь спросить, ты пришёл к этой своей «теории»?»
Я медленно побрёл к беловолосому Нападающему. Рядом мерцал портал восхождения, заливая всё вокруг фиолетовым светом. «Если у чего-то больше четырёх ног, это уже выходит за рамки допустимого», — сказал я, вспоминая все свои жуткие встречи с насекомыми. Битва с ордой королевы-матки в Кларвудском лесу, сражения с легионами летающих жуков в той пустынной зоне с Отрядом Бескровных и тот надоедливый босс-скорпион, которого мы убили. «Но и ног у животных должно быть не меньше двух. Слишком мало — и получается какая-то дичь».
Севрен бросил взгляд на тушу червя, которую до этого использовал как спинку кресла. У того вообще не было ног. Он не выглядел впечатлённым. «И я так полагаю, эта твоя теория учитывает и того змея-нежить, которого ты убил?»
Я сплюнул. «Вот он был худшим из всех», — сказал я, лишь отчасти шутя. — «От двух до четырёх ног. Только так и никак иначе».
Севрен слегка улыбнулся. «А что, если у эфирного зверя три ноги? Он может быть двуногим, а третья нога будет торчать, скажем, из спины».
Я замолчал. «Жуткая картина, даже представлять не хочется. А теперь нам точно придётся с чем-то подобным сразиться, раз уж ты это сказал».
«Пожалуйста», — отозвался Севрен, глядя на портал восхождения. «Мы немного отдохнём перед тем, как двигаться дальше, или?..»
Я покачал головой. «Нет нужды. В следующей зоне не будет ни врагов, ни испытаний».
Прежде чем Севрен успел задать ещё вопросы, я подошёл к фиолетовой завесе из колеблющейся энергии. Заглянуть на ту сторону было невозможно, но я всем нутром чуял, что меня ждёт. «Я иду», — сказал я. «Увидимся по ту сторону».
Я шагнул в полотно света.
Городская зона снова изменилась с моего последнего визита. Каждый раз, когда я попадал в эту часть Реликтовых Гробниц, архитектура менялась, становясь всё больше похожей на ту, что окружала меня в прошлой жизни. Дома в пригородном стиле были окружены идеально подстриженными газонами. Вдоль фальшивой улицы примерно на квартал тянулся тротуар, а затем растворялся в бесконечной дали. На дальнем плане виднелись холмистые пейзажи и рощицы деревьев.
Но на этот раз здесь появилось ещё одно изменение. Среди современной застройки вклинились дома в сехз-кларском стиле. Это должно было выглядеть нелепо и неуместно. Архитектура в Фиакре была вычурной и напоминала смесь стилей эпохи Возрождения с почти утилитарным акцентом на вертикальные линии.
Каким-то образом два совершенно противоположных стиля прекрасно сочетались. Двухэтажные дома из Фиакры соседствовали со строениями, которые отлично вписались бы в фильм восьмидесятых, и это работало.
Мгновением позже появился Севрен. На его лице читалось раздражение, без сомнения, из-за того, что я пошёл вперёд без него, но оно медленно сошло на нет, когда он осмотрел открывшуюся перед ним зону.
«Я уже бывал здесь», — выдохнул он. «Выглядит немного иначе, чем в прошлый раз, но…»
«Именно поэтому я и отклонил твоё предложение восходить вместе в первый раз», — сказал я, поворачиваясь обратно к улице. «Каждое моё восхождение я прохожу через эту зону. Гробницы сами ставят её на моём пути. Да, она каждый раз меняется», — я указал на многочисленные дома вдоль улицы, — «но место остаётся тем же. Но здесь есть кое-что, чего даже ты бы не заметил».
Я снова ощутил то странное всеведущее присутствие, давящее на меня со всех сторон. Севрен, казалось, его не замечал, но мне пришлось сдержать желание вжать голову в плечи, когда по спине пробежали мурашки. «Здесь есть ответы на твои вопросы, Севрен. Мне просто нужно найти того, кто тебе их даст».
Севрен посмотрел на меня со странным выражением. «Ты уже показал мне столько аномалий, Торен», — сказал он. — «Не уверен, что ты сможешь меня ещё чем-то удивить».
Я улыбнулся, мысленно потянувшись к своему ядру. «Запомни эти слова», — весело добавил я, переходя в свою Первую Фазу. Я почувствовал, как мои щёки загорелись, когда под глазами проявились руны в виде перьев, их тепло походило на жар раскалённых углей. Моя татуировка в виде цепи мягко засветилась, проступив поверх плаща.
Севрен отступил на шаг, когда из моего тела непроизвольно вырвалась волна давления, а окружающая мана затрепетала, наполняясь силой. Его огонь сердца подпрыгнул в груди, теперь видимый мне как столб красного пламени.
Воля, слившаяся с моим разумом, разбудила мою Связь, которая всё ещё беспокойно отдыхала. Она очнулась, за неимением лучшего слова, когда её собственные мысли коснулись моих.
‘С возвращением, Аврора’, — с ноткой веселья произнёс я. ‘Если тебе всё ещё нужен отдых, я справлюсь сам. Мне просто нужно кое-что найти, и для этого потребуются возможности моей Воли’.
«Нет, Торен», — ответила тень феникса, её голос звучал немного устало. Я чувствовал, как она читает мои мысли, узнавая мой план. «Я вполне могу помочь тебе в таком пустяковом деле. И у меня есть свои вопросы, которые требуют ответов».
Я почувствовал, как часть нагрузки на мой разум сместилась, когда дух асуры взял на себя часть бремени. Я рассеянно задумался, как долго я смогу поддерживать свою Первую Фазу с моей улучшенной физической формой и запасами маны серебряного ядра.
‘Почти бесконечно, если буду осторожен’, — с некоторым удивлением понял я. С моим полу-асурским телом и разумом Леди Доун, наполняющим мой собственный, моя Первая Фаза больше почти не требовала усилий.
Моё чутьё на жизненную силу резко обострилось, когда я погрузился в Волю. Я медленно повернулся вокруг своей оси, игнорируя пристальный взгляд Севрена, и просканировал зону.
Я медленно шёл вперёд, мои шаги эхом отдавались на тротуаре тихой зоны. Мои глаза рыскали по сторонам в поисках цели, а уши прислушивались к биению сердец.
Прошло немало времени, прежде чем я нашёл то, что искал.
Трепыхающаяся искра огня сердца вспыхивала и тлела в пустом пространстве, горя у края домов. Она напоминала мне двигатель, который безуспешно пытался завестись, разбрасывая искры при бесполезном срабатывании стартёра.
«Он так слаб», — с грустью в голосе произнесла Аврора. «Это последний, предсмертный вздох умирающего».
‘Возможно, это не обязательно так’, — сказал я, разминая пальцы. Севрен следовал за мной по пятам, чувствуя необходимость соблюдать тишину во время моих поисков. ‘Мои целительские способности ещё не до конца развиты. Здесь есть шанс’.
Я опустился на колени перед невидимым пространством, протянув руку. Как я и ожидал, я почувствовал под ладонью тёплую, морщинистую кожу, хотя казалось, будто я хватаюсь за воздух. Невидимый джинн не отреагировал.
Я сосредоточился на своей жизненной силе, слегка напевая, чтобы помочь себе войти в нужный ритм. Мой собственный огонь сердца, который после моего Ваяния сменил цвет с красного на оранжево-фиолетовый, потёк по моим рукам, когда я воззвал к нему.
В том, что я делал, было что-то естественное. Под влиянием моей Первой Фазы я мог проникать в свою собственную силу на более глубоком уровне. Жизненная сила, по своей сути, стремилась к продолжению существования тела, к которому была привязана. Я просто вытащил это стремление на поверхность, вскрывая глубины тела.
Огонь сердца джинна мгновенно откликнулся на мой зов. Я был поражён, как быстро он вспыхнул, словно встретил старого друга. Все мои предыдущие исцеления были похожи на то, словно выманиваешь напуганного зверька из подворотни. Но жизненная сила этого джинна практически хлынула навстречу моей с минимальными усилиями.
Аврора наблюдала с решительным молчанием. Здесь она не могла направлять мою руку, как делала это с маной. Мой огонь сердца был моим и только моим.
Я нахмурился, когда затухающие искры джинна быстро превратились в ревущий костёр, а симпатическая связь между нами работала лучше, чем я ожидал. Я тихо отвёл руку, чувствуя, что моя работа почти закончена. Но я что-то упускал. Что-то, что скреблось на краю моего сознания, говоря, что я забываю о какой-то важной детали.
Затем заклинание невидимости спало, позволив мне увидеть результаты моей работы. Джинн, который был дряхлым и сморщенным, как самый корявый корень дерева, теперь обрёл более гладкие черты, когда жизненная сила наполнила его тело. Его волосы стали гуще и пышнее, вновь наполнившись искрой юности.
Севрен за моей спиной ахнул от шока. «Древний маг», — с трепетом произнёс он. «Живой? Здесь?»
Глаза джинна, в которых раньше был безумный, бегающий взгляд, теперь затуманились иной дымкой. Той, которую я хорошо знал: дымкой измученного человека, пробуждающегося от долгого, глубокого сна.
«Андравхор?» — тихо спросил он, моргая. Я почувствовал потрясение Авроры, когда это имя достигло моих ушей. «Где я, старый друг? Я почувствовал твоё прикосновение, зовущее меня, но я…»
Розовокожий мужчина лежал в позе эмбриона. Он медленно зашевелился, пытаясь сориентироваться в пространстве. Я мягко положил руку на плечо джинна — который когда-то бредил, как сумасшедший, — пытаясь помочь ему удержать равновесие.
Его бледные, фиолетовые глаза проследили за моей рукой до моего тела, а затем сфокусировались на моём лице.
Я почувствовал себя обнажённым. Эти глаза всматривались в мои, снимая с меня слой за слоем. Кожа покрылась мурашками, когда я почувствовал, как моя защита бессознательно рушится. Кожа, мышцы, кости, мана, жизненная сила? Всё это сгорало под этим небрежным взглядом.
Глаза джинна посуровели, и он оттолкнул мою руку, поднимаясь на ноги. «Ты не Андравхор», — сказал он с лёгким рычанием. Он нетвёрдо встал, не обращая внимания на Севрена Денуара. «У тебя его тело. Его прикосновение. Но это не глаза моего друга».
«Этот джинн знал моего мужа», — сказала Аврора, не замечая враждебности, которую джинн проявлял ко мне. «Спроси его имя, Торен. Я должна его знать! Возможно, он получил то перо феникса из Очага уже после моего ухода? Он может знать о судьбе моего народа больше, чем ты!»
«Я знаю это имя», — медленно произнёс я. Я чувствовал предвкушение и волнение Авроры через нашу связь, едва сдерживаемые. «Но боюсь, я не понимаю, что…»
Джинн положил руку мне на грудину. Его прикосновение было почти нежным, когда основание его ладони коснулось моих рёбер. Глубокие фиолетовые формы заклинаний покрывали всё тело древнего мага, и они засветились при контакте с моей грудью. Его глаза горели огнём. «Покажись, паразит», — прошипел он. Я почувствовал нарастающий ужас, инстинктивно потянувшись к его руке. Но я был слишком медлителен. Джинн толкнул.
Меня отбросило назад, и я почувствовал, как разрывающее ощущение пронзило мой разум. Я закричал от замешательства и боли, когда разум Авроры был вырван из моего, оставив глубокие борозды в моих мыслях. Краем глаза я увидел видение: дух Авроры, асуры, вырвался из моей спины, а Незримый Мир то появлялся, то исчезал из восприятия. Она выглядела как бабочка, которую насильно вырвали из кокона слишком рано.
Я выпал из своей Первой Фазы, когда моя концентрация пошатнулась, вокруг меня вспыхивали огни и раздавались хлопки, пока я пытался сдержать свою ману. Я упал на колени, меня мутило от ужасного ощущения раздробленной психики. ‘Что только что произошло?’ — пусто подумал я, сжимая в руках траву и пытаясь осознать ситуацию. Моё сердце колотилось в ушах, как барабан.
«Немедленно отпусти её!» — услышал я знакомый голос сверху. «Или я вонжу этот кинжал тебе в сердце, к чёрту все прозрения!»
‘Севрен?’ — одурманенно подумал я, поднимая взгляд.
Я замер. Незримый Мир наполовину застилал моё зрение, окутывая всё странным туманным светом. Однако тьма не скрывала всё так, как я привык.
Джинн крепко держал светящуюся фигуру Авроры, его пальцы сжимали её бледное горло. Её рыжеватые волосы дико развевались, пока она рычала, пытаясь разжать покрытые рунами пальцы. Глаза джинна были устремлены в дыру в её груди с выражением полного презрения на лице.
Севрен, в свою очередь, приставил Обещание к горлу джинна. Его бирюзовые глаза были твёрдыми, когда он прижимал остриё к сонной артерии древнего мага, и единственная капля фиолетовой крови стекла по его пыльной мантии.
‘Аврора?’ — позвал я, чувствуя себя дезориентированным и сбитым с толку. Фрагменты, которые я видел, пытались сложиться в цельную картину, но на последнем шаге что-то шло не так. ‘Аврора, что происходит?’
Наша Связь всё ещё существовала. Я не был уверен, что её вообще можно разорвать. Но наша связь была приглушена. Наша нить была натянута так, словно на тонкий провод сбросили дюжину тонн металла, умоляя его порваться.
«Отпусти Связь», — повторил Севрен, — «и я не прикончу тебя здесь».
Вдалеке собирались грозовые тучи. Прогрохотал гром.
«Андравхор был моим мужем», — выдавила Леди Доун. «Моей любовью. До самого дня его смерти». Её глаза вспыхнули более глубоким красным, её тело на мгновение засияло ярче, но она не могла вырваться из хватки древнего мага.
‘Она слишком ослаблена после моего Ваяния’, — понял я, осознав проблему. Я не был уверен, нужен ли духу асуры воздух, но что бы ни делал джинн, это причиняло ей боль.
Это вернуло мне утерянную концентрацию. Этот джинн причинял боль Авроре. Я зарычал, с трудом поднимаясь на ноги. Я снова инстинктивно вошёл в свою Первую Фазу, вот только моей Связи не было рядом, чтобы усмирить её поток озарений.
Я сжал кулак, готовый обрушить на него град плазмы.
Тогда джинн оттолкнул Аврору, оставив её слегка парить в воздухе, пока она с яростью тёрла шею. Он проигнорировал кинжал Севрена и развернулся, чтобы посмотреть на собирающуюся вдали грозу.
Я, не обращая внимания на джинна, бросился к похожему на тень телу Леди Доун. На её горле остались следы там, где древний маг её держал. Теперь, когда джинн её отпустил, я почувствовал, как исчез груз с нашей ментальной нити.
«Аврора», — сказал я, тяжело дыша. «Ты в безопасности? Тебя ранили?»
‘Тупой’, — подумал я, заметив следы удушья на её бледной шее. ‘Конечно, её ранили’.
Севрен добела сжал рукоять кинжала, быстро переводя взгляд с джинна на Аврору. Тот факт, что он каким-то образом мог видеть мою Связь, был мелочью перед лицом этой опасности.
«Я в порядке, Контрактор», — сказала она вслух. «Этого больше не повторится», — добавила она, оскалив зубы в гневе на джинна, который стоял к нам спиной.
«Прости, что не попытался помочь. Я был…»
«Я знаю, каково это, когда твой разум разрывают на части, Торен», — сказала она, не сводя горящих глаз с древнего мага. «Тебя нельзя винить в бездействии».
‘И всё же’, — подумал я про себя. ‘Именно Севрен не растерялся. Я рухнул на землю’.
Моя Первая Фаза пульсировала теплом по коже. Я почувствовал, как мои пальцы сжались от гнева, пока я медленно приводил в порядок мысли.
Я подозревал, что моё исцеление может успокаивать душевные раны так же, как и физические. Хотя жизненная сила в конечном счёте принадлежала телу, она связывала душу с Сосудом. Исходя из этой логики, где-то в этой нити должна была быть связь и с разумом.
Я исцелил этого джинна от его безумия, и его первой реакцией было нападение на меня?
Я открыл рот, чтобы заговорить, но слова джинна оборвали меня прежде, чем я успел это сделать.
«Значит, я потерпел неудачу», — сказал он с удивительной скорбью. «Мой священный долг, как последнего из Стражей, обратился в ничто». Он повернулся, глядя на нас глубокими фиолетовыми глазами. Я почувствовал, как напряглись мои плечи, когда это испытующее ощущение потянулось к моей душе. «И асура проникла в Гробницы моего народа, намереваясь похитить наши знания».
Я успокоил дыхание, адреналин, бурливший в моих венах, потихоньку отступал. Моё внимание, обострившееся в пылу схватки, постепенно расширялось, пока я приходил в себя после боевого ража.
Я сплюнул немного крови, уже чувствуя, как заживают порезы на губе. Я с усилием выдернул Клятву из земли и осмотрел клинок.
Он был безупречен, как и всегда, если не считать щербинки у основания. Я до сих пор чувствовал укол печали каждый раз, когда смотрел на этот явный изъян.
Севрен стоял спиной к огромной туше босса, которого мы только что одолели. Это был гигантский земляной червь, и убить его оказалось той ещё головной болью. Тварь была быстрой, умной и прекрасно понимала свои преимущества. В этой зоне бесконечных островов тот, кто контролировал землю, был королём.
Червь, прежде чем нам с Севреном удалось его прикончить, завёл раздражающую привычку перепрыгивать с острова на остров, оставляя за собой какое-то пространственное заклинание на основе эфира, из-за которого парящие клочки земли под нашими ногами медленно рассыпались. Битва быстро превратилась в игру в кошки-мышки, где червь пытался уничтожить достаточно островов, чтобы мы сорвались вниз.
Конечно, у него ничего не вышло. Нам с Севреном не было равных в подвижности, и любой, кто думал, что сможет от нас сбежать — особенно когда мы работали вместе, — жестоко ошибался.
С тех пор как я пробился к серебряному ядру, я ожидал, что сложность в Реликтовых Гробницах возрастёт. Монстры посильнее, испытания потруднее — всё в таком духе. И хотя, на мой взгляд, обычные эфирные твари, с которыми мы с Севреном столкнулись в этой зоне, были сильнее тех, что я встречал до зоны с нежитью, это приключение с прыжками по островам стало скорее проверкой наших рефлексов и сообразительности, чем грубой боевой мощи.
«Кажется, у меня зарождается теория», — сказал я, глядя в открытое небо, — «об оптимальном количестве ног у живых существ»».
Севрен поднялся на ноги и потянулся, разминая спину. Услышав мои слова, он вскинул бровь. «И как же, позволь спросить, ты пришёл к этой своей «теории»?»
Я медленно побрёл к беловолосому Нападающему. Рядом мерцал портал восхождения, заливая всё вокруг фиолетовым светом. «Если у чего-то больше четырёх ног, это уже выходит за рамки допустимого», — сказал я, вспоминая все свои жуткие встречи с насекомыми. Битва с ордой королевы-матки в Кларвудском лесу, сражения с легионами летающих жуков в той пустынной зоне с Отрядом Бескровных и тот надоедливый босс-скорпион, которого мы убили. «Но и ног у животных должно быть не меньше двух. Слишком мало — и получается какая-то дичь».
Севрен бросил взгляд на тушу червя, которую до этого использовал как спинку кресла. У того вообще не было ног. Он не выглядел впечатлённым. «И я так полагаю, эта твоя теория учитывает и того змея-нежить, которого ты убил?»
Я сплюнул. «Вот он был худшим из всех», — сказал я, лишь отчасти шутя. — «От двух до четырёх ног. Только так и никак иначе».
Севрен слегка улыбнулся. «А что, если у эфирного зверя три ноги? Он может быть двуногим, а третья нога будет торчать, скажем, из спины».
Я замолчал. «Жуткая картина, даже представлять не хочется. А теперь нам точно придётся с чем-то подобным сразиться, раз уж ты это сказал».
«Пожалуйста», — отозвался Севрен, глядя на портал восхождения. «Мы немного отдохнём перед тем, как двигаться дальше, или?..»
Я покачал головой. «Нет нужды. В следующей зоне не будет ни врагов, ни испытаний».
Прежде чем Севрен успел задать ещё вопросы, я подошёл к фиолетовой завесе из колеблющейся энергии. Заглянуть на ту сторону было невозможно, но я всем нутром чуял, что меня ждёт. «Я иду», — сказал я. «Увидимся по ту сторону».
Я шагнул в полотно света.
Городская зона снова изменилась с моего последнего визита. Каждый раз, когда я попадал в эту часть Реликтовых Гробниц, архитектура менялась, становясь всё больше похожей на ту, что окружала меня в прошлой жизни. Дома в пригородном стиле были окружены идеально подстриженными газонами. Вдоль фальшивой улицы примерно на квартал тянулся тротуар, а затем растворялся в бесконечной дали. На дальнем плане виднелись холмистые пейзажи и рощицы деревьев.
Но на этот раз здесь появилось ещё одно изменение. Среди современной застройки вклинились дома в сехз-кларском стиле. Это должно было выглядеть нелепо и неуместно. Архитектура в Фиакре была вычурной и напоминала смесь стилей эпохи Возрождения с почти утилитарным акцентом на вертикальные линии.
Каким-то образом два совершенно противоположных стиля прекрасно сочетались. Двухэтажные дома из Фиакры соседствовали со строениями, которые отлично вписались бы в фильм восьмидесятых, и это работало.
Мгновением позже появился Севрен. На его лице читалось раздражение, без сомнения, из-за того, что я пошёл вперёд без него, но оно медленно сошло на нет, когда он осмотрел открывшуюся перед ним зону.
«Я уже бывал здесь», — выдохнул он. «Выглядит немного иначе, чем в прошлый раз, но…»
«Именно поэтому я и отклонил твоё предложение восходить вместе в первый раз», — сказал я, поворачиваясь обратно к улице. «Каждое моё восхождение я прохожу через эту зону. Гробницы сами ставят её на моём пути. Да, она каждый раз меняется», — я указал на многочисленные дома вдоль улицы, — «но место остаётся тем же. Но здесь есть кое-что, чего даже ты бы не заметил».
Я снова ощутил то странное всеведущее присутствие, давящее на меня со всех сторон. Севрен, казалось, его не замечал, но мне пришлось сдержать желание вжать голову в плечи, когда по спине пробежали мурашки. «Здесь есть ответы на твои вопросы, Севрен. Мне просто нужно найти того, кто тебе их даст».
Севрен посмотрел на меня со странным выражением. «Ты уже показал мне столько аномалий, Торен», — сказал он. — «Не уверен, что ты сможешь меня ещё чем-то удивить».
Я улыбнулся, мысленно потянувшись к своему ядру. «Запомни эти слова», — весело добавил я, переходя в свою Первую Фазу. Я почувствовал, как мои щёки загорелись, когда под глазами проявились руны в виде перьев, их тепло походило на жар раскалённых углей. Моя татуировка в виде цепи мягко засветилась, проступив поверх плаща.
Севрен отступил на шаг, когда из моего тела непроизвольно вырвалась волна давления, а окружающая мана затрепетала, наполняясь силой. Его огонь сердца подпрыгнул в груди, теперь видимый мне как столб красного пламени.
Воля, слившаяся с моим разумом, разбудила мою Связь, которая всё ещё беспокойно отдыхала. Она очнулась, за неимением лучшего слова, когда её собственные мысли коснулись моих.
‘С возвращением, Аврора’, — с ноткой веселья произнёс я. ‘Если тебе всё ещё нужен отдых, я справлюсь сам. Мне просто нужно кое-что найти, и для этого потребуются возможности моей Воли’.
«Нет, Торен», — ответила тень феникса, её голос звучал немного устало. Я чувствовал, как она читает мои мысли, узнавая мой план. «Я вполне могу помочь тебе в таком пустяковом деле. И у меня есть свои вопросы, которые требуют ответов».
Я почувствовал, как часть нагрузки на мой разум сместилась, когда дух асуры взял на себя часть бремени. Я рассеянно задумался, как долго я смогу поддерживать свою Первую Фазу с моей улучшенной физической формой и запасами маны серебряного ядра.
‘Почти бесконечно, если буду осторожен’, — с некоторым удивлением понял я. С моим полу-асурским телом и разумом Леди Доун, наполняющим мой собственный, моя Первая Фаза больше почти не требовала усилий.
Моё чутьё на жизненную силу резко обострилось, когда я погрузился в Волю. Я медленно повернулся вокруг своей оси, игнорируя пристальный взгляд Севрена, и просканировал зону.
Я медленно шёл вперёд, мои шаги эхом отдавались на тротуаре тихой зоны. Мои глаза рыскали по сторонам в поисках цели, а уши прислушивались к биению сердец.
Прошло немало времени, прежде чем я нашёл то, что искал.
Трепыхающаяся искра огня сердца вспыхивала и тлела в пустом пространстве, горя у края домов. Она напоминала мне двигатель, который безуспешно пытался завестись, разбрасывая искры при бесполезном срабатывании стартёра.
«Он так слаб», — с грустью в голосе произнесла Аврора. «Это последний, предсмертный вздох умирающего».
‘Возможно, это не обязательно так’, — сказал я, разминая пальцы. Севрен следовал за мной по пятам, чувствуя необходимость соблюдать тишину во время моих поисков. ‘Мои целительские способности ещё не до конца развиты. Здесь есть шанс’.
Я опустился на колени перед невидимым пространством, протянув руку. Как я и ожидал, я почувствовал под ладонью тёплую, морщинистую кожу, хотя казалось, будто я хватаюсь за воздух. Невидимый джинн не отреагировал.
Я сосредоточился на своей жизненной силе, слегка напевая, чтобы помочь себе войти в нужный ритм. Мой собственный огонь сердца, который после моего Ваяния сменил цвет с красного на оранжево-фиолетовый, потёк по моим рукам, когда я воззвал к нему.
В том, что я делал, было что-то естественное. Под влиянием моей Первой Фазы я мог проникать в свою собственную силу на более глубоком уровне. Жизненная сила, по своей сути, стремилась к продолжению существования тела, к которому была привязана. Я просто вытащил это стремление на поверхность, вскрывая глубины тела.
Аврора наблюдала с решительным молчанием. Здесь она не могла направлять мою руку, как делала это с маной. Мой огонь сердца был моим и только моим.
Я нахмурился, когда затухающие искры джинна быстро превратились в ревущий костёр, а симпатическая связь между нами работала лучше, чем я ожидал. Я тихо отвёл руку, чувствуя, что моя работа почти закончена. Но я что-то упускал. Что-то, что скреблось на краю моего сознания, говоря, что я забываю о какой-то важной детали.
Затем заклинание невидимости спало, позволив мне увидеть результаты моей работы. Джинн, который был дряхлым и сморщенным, как самый корявый корень дерева, теперь обрёл более гладкие черты, когда жизненная сила наполнила его тело. Его волосы стали гуще и пышнее, вновь наполнившись искрой юности.
Севрен за моей спиной ахнул от шока. «Древний маг», — с трепетом произнёс он. «Живой? Здесь?»
Глаза джинна, в которых раньше был безумный, бегающий взгляд, теперь затуманились иной дымкой. Той, которую я хорошо знал: дымкой измученного человека, пробуждающегося от долгого, глубокого сна.
«Андравхор?» — тихо спросил он, моргая. Я почувствовал потрясение Авроры, когда это имя достигло моих ушей. «Где я, старый друг? Я почувствовал твоё прикосновение, зовущее меня, но я…»
Розовокожий мужчина лежал в позе эмбриона. Он медленно зашевелился, пытаясь сориентироваться в пространстве. Я мягко положил руку на плечо джинна — который когда-то бредил, как сумасшедший, — пытаясь помочь ему удержать равновесие.
Его бледные, фиолетовые глаза проследили за моей рукой до моего тела, а затем сфокусировались на моём лице.
Я почувствовал себя обнажённым. Эти глаза всматривались в мои, снимая с меня слой за слоем. Кожа покрылась мурашками, когда я почувствовал, как моя защита бессознательно рушится. Кожа, мышцы, кости, мана, жизненная сила? Всё это сгорало под этим небрежным взглядом.
Глаза джинна посуровели, и он оттолкнул мою руку, поднимаясь на ноги. «Ты не Андравхор», — сказал он с лёгким рычанием. Он нетвёрдо встал, не обращая внимания на Севрена Денуара. «У тебя его тело. Его прикосновение. Но это не глаза моего друга».
«Этот джинн знал моего мужа», — сказала Аврора, не замечая враждебности, которую джинн проявлял ко мне. «Спроси его имя, Торен. Я должна его знать! Возможно, он получил то перо феникса из Очага уже после моего ухода? Он может знать о судьбе моего народа больше, чем ты!»
«Я знаю это имя», — медленно произнёс я. Я чувствовал предвкушение и волнение Авроры через нашу связь, едва сдерживаемые. «Но боюсь, я не понимаю, что…»
Джинн положил руку мне на грудину. Его прикосновение было почти нежным, когда основание его ладони коснулось моих рёбер. Глубокие фиолетовые формы заклинаний покрывали всё тело древнего мага, и они засветились при контакте с моей грудью. Его глаза горели огнём. «Покажись, паразит», — прошипел он. Я почувствовал нарастающий ужас, инстинктивно потянувшись к его руке. Но я был слишком медлителен. Джинн толкнул.
Меня отбросило назад, и я почувствовал, как разрывающее ощущение пронзило мой разум. Я закричал от замешательства и боли, когда разум Авроры был вырван из моего, оставив глубокие борозды в моих мыслях. Краем глаза я увидел видение: дух Авроры, асуры, вырвался из моей спины, а Незримый Мир то появлялся, то исчезал из восприятия. Она выглядела как бабочка, которую насильно вырвали из кокона слишком рано.
Я выпал из своей Первой Фазы, когда моя концентрация пошатнулась, вокруг меня вспыхивали огни и раздавались хлопки, пока я пытался сдержать свою ману. Я упал на колени, меня мутило от ужасного ощущения раздробленной психики. ‘Что только что произошло?’ — пусто подумал я, сжимая в руках траву и пытаясь осознать ситуацию. Моё сердце колотилось в ушах, как барабан.
«Немедленно отпусти её!» — услышал я знакомый голос сверху. «Или я вонжу этот кинжал тебе в сердце, к чёрту все прозрения!»
‘Севрен?’ — одурманенно подумал я, поднимая взгляд.
Я замер. Незримый Мир наполовину застилал моё зрение, окутывая всё странным туманным светом. Однако тьма не скрывала всё так, как я привык.
Джинн крепко держал светящуюся фигуру Авроры, его пальцы сжимали её бледное горло. Её рыжеватые волосы дико развевались, пока она рычала, пытаясь разжать покрытые рунами пальцы. Глаза джинна были устремлены в дыру в её груди с выражением полного презрения на лице.
Севрен, в свою очередь, приставил Обещание к горлу джинна. Его бирюзовые глаза были твёрдыми, когда он прижимал остриё к сонной артерии древнего мага, и единственная капля фиолетовой крови стекла по его пыльной мантии.
‘Аврора?’ — позвал я, чувствуя себя дезориентированным и сбитым с толку. Фрагменты, которые я видел, пытались сложиться в цельную картину, но на последнем шаге что-то шло не так. ‘Аврора, что происходит?’
Наша Связь всё ещё существовала. Я не был уверен, что её вообще можно разорвать. Но наша связь была приглушена. Наша нить была натянута так, словно на тонкий провод сбросили дюжину тонн металла, умоляя его порваться.
«Отпусти Связь», — повторил Севрен, — «и я не прикончу тебя здесь».
Вдалеке собирались грозовые тучи. Прогрохотал гром.
«Андравхор был моим мужем», — выдавила Леди Доун. «Моей любовью. До самого дня его смерти». Её глаза вспыхнули более глубоким красным, её тело на мгновение засияло ярче, но она не могла вырваться из хватки древнего мага.
‘Она слишком ослаблена после моего Ваяния’, — понял я, осознав проблему. Я не был уверен, нужен ли духу асуры воздух, но что бы ни делал джинн, это причиняло ей боль.
Это вернуло мне утерянную концентрацию. Этот джинн причинял боль Авроре. Я зарычал, с трудом поднимаясь на ноги. Я снова инстинктивно вошёл в свою Первую Фазу, вот только моей Связи не было рядом, чтобы усмирить её поток озарений.
Я сжал кулак, готовый обрушить на него град плазмы.
Тогда джинн оттолкнул Аврору, оставив её слегка парить в воздухе, пока она с яростью тёрла шею. Он проигнорировал кинжал Севрена и развернулся, чтобы посмотреть на собирающуюся вдали грозу.
Я, не обращая внимания на джинна, бросился к похожему на тень телу Леди Доун. На её горле остались следы там, где древний маг её держал. Теперь, когда джинн её отпустил, я почувствовал, как исчез груз с нашей ментальной нити.
«Аврора», — сказал я, тяжело дыша. «Ты в безопасности? Тебя ранили?»
‘Тупой’, — подумал я, заметив следы удушья на её бледной шее. ‘Конечно, её ранили’.
Севрен добела сжал рукоять кинжала, быстро переводя взгляд с джинна на Аврору. Тот факт, что он каким-то образом мог видеть мою Связь, был мелочью перед лицом этой опасности.
«Я в порядке, Контрактор», — сказала она вслух. «Этого больше не повторится», — добавила она, оскалив зубы в гневе на джинна, который стоял к нам спиной.
«Прости, что не попытался помочь. Я был…»
«Я знаю, каково это, когда твой разум разрывают на части, Торен», — сказала она, не сводя горящих глаз с древнего мага. «Тебя нельзя винить в бездействии».
‘И всё же’, — подумал я про себя. ‘Именно Севрен не растерялся. Я рухнул на землю’.
Моя Первая Фаза пульсировала теплом по коже. Я почувствовал, как мои пальцы сжались от гнева, пока я медленно приводил в порядок мысли.
Я подозревал, что моё исцеление может успокаивать душевные раны так же, как и физические. Хотя жизненная сила в конечном счёте принадлежала телу, она связывала душу с Сосудом. Исходя из этой логики, где-то в этой нити должна была быть связь и с разумом.
Я исцелил этого джинна от его безумия, и его первой реакцией было нападение на меня?
Я открыл рот, чтобы заговорить, но слова джинна оборвали меня прежде, чем я успел это сделать.
«Значит, я потерпел неудачу», — сказал он с удивительной скорбью. «Мой священный долг, как последнего из Стражей, обратился в ничто». Он повернулся, глядя на нас глубокими фиолетовыми глазами. Я почувствовал, как напряглись мои плечи, когда это испытующее ощущение потянулось к моей душе. «И асура проникла в Гробницы моего народа, намереваясь похитить наши знания».
Закладка