Глава 98 - Утренний Кол •
От лица Торена Даена
Я вылетел из окна, прыгая за взмывающим змеем. Я пролетел почти пять этажей, прежде чем мои ноги коснулись разжиженной плоти. Хлюпанье гнили под ногами стало моей опорой на извивающемся теле.
Я тут же осмотрел тушу змея, почти не обращая внимания на нежить, что вырывалась из плоти вокруг меня. Телекинетические разрывы и взрывающиеся звуковые гранаты разбирались с тварями, стоило им подобраться поближе, но я был сосредоточен совсем на другом.
Огонь сердца левиафана было дальше, выше по телу. Если я хотел убить его, то целиться нужно было именно туда.
Я бежал вверх по туше змея, извивающейся и петляющей подо мной. Вскоре я заметил свою цель: застывшую жизненную силу монстра. Серый не-пульс манил меня, словно маяк.
Командир поджидал меня, его зловещий череп излучал злобу. Он стоял, словно страж, над огнём сердца, охраняя его своей не-жизнью. Я отпрыгнул, когда он выбросил в мою сторону руку, из которой тут же выросли новые крошечные отростки, выстрелившие мириадами заклинаний. Маленькие шарики гравитации грозили лишить меня равновесия, языки пламени лизали кожу, но я и не с таким сталкивался.
Я скользил по гниющей плоти, подбираясь всё ближе, крепко сжимая в руке Клятву. Когда мимо пролетела металлическая сфера, я выставил меч и отбил её обратно в отправителя плоской стороной клинка. В момент удара металла о моё оружие с красным отливом я наполнил его толикой вибрирующей звуковой магии.
Металлическая сфера, гудя от заключённой в ней силы моего заклинания, полетела обратно к командиру. Она пронзила бок монстра, и гниль брызнула во все стороны, когда сфера врезалась в тело змея. Командир выдержал атаку не моргнув глазом, громадное чудовище, казалось, и не заметило дыры, пробитой в его боку. Но я продолжал приближаться.
Командир с силой топнул своей массивной ногой по земле под нами, вливая ману в мясистое туловище змея. От эпицентра удара медленно расползался лёд, покрывая мой путь скользким препятствием.
Я стиснул зубы. У меня и так осталось очень мало маны. Раньше я мог бы просто прорваться сквозь этот нечестивый шквал атак нежити, но теперь приходилось уклоняться и медленно приближаться, не тратя слишком много энергии.
Я окутал свои ноги огнём, внутренне поморщившись от того, как мои резервы истощились ещё больше. Когда мои ботинки коснулись ледяной поверхности, раскалённые подошвы плавили лёд при контакте, создавая мне устойчивую опору.
Я бросился на командира, занеся Клятву, когда наконец оказался на расстоянии удара. Рука командира покрылась земной коркой, когда он отпрянул, готовый атаковать всей тяжестью сотни тел.
В ответ я с помощью телекинеза метнул в тварь свой меч. Нежить слегка сместилась, позволив моей сабле с изогнутой гардой пронзить плечо, а не сердце. Я зарычал, когда оружие покинуло мою руку, чувствуя, как кровь пульсирует в ушах.
Гигантский командир нанёс удар кулаком, усиленным землёй, двигаясь намного быстрее, чем должно было существо его колоссальных размеров. Я едва успел пригнуться, когда его конечность пронеслась над моей головой, подняв волосы потоком воздуха. Я подобрался вплотную, покрыв кулаки огнём. Я нанёс апперкот по локтевому суставу монстра, почувствовав приятный хруст при ударе.
Мне пришлось увернуться в сторону, когда монстр взревел, подняв ногу и пытаясь пнуть меня. Я двигался словно ветер, отступая в сторону, и цепь на моей руке вспыхнула, когда я в ответ нанёс два быстрых удара ему в бок. Каждый удар пробивал мясистую броню нежити, заставляя её пошатываться.
Она отступала под моим натиском, я систематически одолевал её в рукопашном бою. Я не применял лишних заклинаний и не вкладывал в удары больше силы, чем было необходимо. Мне нужно было экономить энергию, и доминирование над этим монстром в ближнем бою было лучшим способом это сделать.
Руки вырывались из его плоти, пока я кружил вокруг, пытаясь поразить меня заклинаниями, сотворёнными другой нежитью, которую он поглотил. Вспышки льда, огненные шары и волна песка преграждали мне путь. Несколько из них задели мой телекинетический саван. Большинство не смогли пробиться, но один металлический шип оставил рваную рану на моей щеке.
Я сжал в руке одно из выросших хватающих запястий, чувствуя, как плоть хлюпает под моей хваткой. Затем я потянул, вырвав целую руку из этой мерзости. Я развернулся, используя мясистый отросток как дубину, чтобы отбить очередной удар.
Конечность в моей руке взорвалась ошмётками при ударе, но я уже двигался дальше. Я нанёс мощный удар ногой по колену командира, заставив его с рёвом отшатнуться назад.
Я улыбнулся. Каждая моя атака, нанесённая этому мясистому чудовищу, заживала почти мгновенно, поскольку оно черпало биомассу из змея под нами. Но я давил на него, медленно и методично оттесняя всё дальше вверх по телу левиафана. Он сражался со мной не на жизнь, а на смерть за каждый сантиметр отвоёванной земли, но мне много и не нужно было.
Я оттеснил его с поста. Огонь сердца, который он охранял, остался без защиты.
Я резко дёрнул рукой вниз. Клятва, зависшая высоко в воздухе после того, как я её метнул, внезапно устремилась вниз с силой метеора. Она размылась в воздухе, когда я применил всю свою телекинетическую мощь, с неумолимой решимостью ускоряя её к цели.
Командир взревел в знак протеста, поняв, что я сделал, оттеснив его с поста. Он тщетно пытался прорваться мимо меня, тонна гниющей биомассы неслась, как грузовик, туда, откуда пришла. На этот раз я использовал немного магии, зацепившись за его руки и ноги своей эмблемой и закрепившись на месте. Меня потащило по мясистому телу, пока командир напрягался, пытаясь отчаянными рывками спасти жизнь своего хозяина.
Клятва вонзилась прямо в плоть змея, словно ищейка, ища под ней огонь сердца. Я ухмыльнулся, чувствуя, как моё оружие приближается к цели, мои ноги волочились по земле, пока командир с яростным рёвом рвался вперёд.
Затем моя сабля во что-то ударилась. Я почувствовал отдачу, подобную удару в гонг, зубы застучали, а руки затряслись от телекинетического отскока.
Клятва вылетела из бока змея под углом, устремившись к воде далеко внизу, отражённая чем-то твёрдым. Ужас и отчаяние охватили меня, когда я увидел, как моя последняя отчаянная попытка ударить по слабому месту левиафана провалилась. Огонь сердца в груди змея осталось невредимым, какая-то внутренняя защита отразила мою атаку. Сквозь выходное отверстие, оставленное моей саблей, я разглядел слабый блеск какого-то чёрного кристалла, без сомнения, именно он и рассеял мою атаку.
Командир сменил тактику, поняв, что его хозяин в безопасности. Он извернулся, потянув в сторону, а не прямо. Моя стойка, рассчитанная на то, чтобы сохранять равновесие только при давлении с одного направления, рухнула под этим новым напором. Меня резко дёрнуло в сторону, мои телекинетические захваты на руках и ногах змея сыграли против меня.
Я дугой слетел со спины монстра, кувыркаясь в воздухе. Паника охватила меня, когда я понял, что происходит. Поспешно я ухватился за тело змея телекинетическими захватами, надеясь притянуться обратно, как магнит. Белые вспышки маны засияли на теле змея там, где я пытался закрепиться, моя единственная надежда. Единственная надежда всех, кого я надеялся защитить.
И из плоти вырвались руки, подняв кулаки, как молоты, и обрушив их на белые вспышки маны. Мои якоря разлетелись вдребезги под их силой, и тот небольшой горизонтальный импульс, который мне удалось создать, иссяк.
‘Нет!’ — в отчаянии подумал я, начиная падать, словно подбитая птица. — ‘Нет, мне нужно вернуться туда!’
Змей уже почти добрался до вершины Эмпайр-стейт-билдинг. Наверху было единственное место, откуда мы могли сбежать: порталы нисхождения.
Я попытался ещё раз прицепиться к существу, но в воздухе в меня полетело заклинание. Мне пришлось скрестить руки, когда порыв ветра ударил в меня, отбрасывая дугой назад, к воде. Единственное, что я увидел, падая, — это зловещий фиолетовый блеск в глазах командира, чья атака успешно отбросила меня от змея.
Я падал, как подбитая птица, не в силах больше зацепиться за свою цель.
Вода взорвалась фонтаном, когда я ударился об озеро. Я тут же вынырнул на поверхность, с яростью и отчаянием глядя в небо. Потребуется слишком много времени, чтобы снова добраться до острова и попытаться взобраться за змеем. Когда он навис над вершиной огромного здания, я понял, что проиграл.
«Почему?!» — закричал я, чувствуя настоящую ярость по отношению к Реликтовым Гробницам. — «Почему вы продолжаете дразнить меня?! Позволяете мне подбираться так близко к моим целям?!»
Я взревел от гнева, телекинетические вспышки вокруг меня взбаламутили волны. ‘Если бы я только мог достать змея отсюда!’ — кипел я от злости, чувствуя, как скрипят мои скудные запасы маны.
Мои способности были сосредоточены на ближней и средней дистанции. Когда дело доходило до такого огромного расстояния, я был беспомощен. Мой радиус действия был широк вокруг меня: я имел практически идеальный контроль над областью в радиусе двенадцати метров в моей Фазе Приобретения, но за её пределами? Как я мог поддерживать что-то, способное убивать?
‘Слишком широко’, — с безнадёжным смешком подумал я. Мои руки обвисли, когда светящаяся цепь на моей руке потускнела. ‘У меня есть вся необходимая сила, кроме способности сузить фокус’.
Мои плечи опустились, я чувствовал, как подступает отчаяние. Отряд Бескровных не выберется из этого места живым. Я нарушу ещё одно обещание. Они умрут, находясь за пределами моей досягаемости.
‘И обещание, которое Аврора дала Севрену Денуару’, — рассеянно подумал я. — ‘Я и её подведу’.
Глядя снизу вверх с того места, где я парил над водой, на змея, нависающего над шпилем Эмпайр-стейт-билдинг, я нашёл в этом мрачную иронию. Севрену Денуару было суждено умереть, не так ли? Я просто ускорил это. Судьба неизменна. Ничто из того, что я делаю, не изменит будущего.
‘Нет’, — инстинктивно воспротивился я этой мысли. Я снова вспомнил свой разговор с Норганом в том странном море души. Я могу изменить этот мир. Я сделаю его лучше, не так ли?
Мне просто нужно было попытаться мыслить нестандартно. Ну и что, что мой радиус действия слишком широк? Разве я не могу его сузить?
Я посмотрел на тушу змея, обвившую Эмпайр-стейт-билдинг, как удав. Его объём, должно быть, составлял тысячи кубометров, но он не был плоским. Его масса растянулась на длинную, относительно узкую область.
Почувствовав, как зарождается идея, я протянул руку. Я направил почти каждую каплю своей маны в ладонь, где медленно формировалось длинное копьё из твёрдой плазмы. Оно вытягивалось и вытягивалось, и вот уже в моей руке оказалось гудящее красное копье длиной с мой рост.
Я задыхался от напряжения, необходимого, чтобы сжать столько маны в таком маленьком пространстве. Моё ядро болело и трещало, я был на грани отдачи, моя Воля протестующе визжала. Но я ещё не закончил. Ещё нет.
Я отвёл руку назад, принимая стойку и нацеливаясь на статичный огонь сердца в теле змея. Колоссальный зверь готовился атаковать что-то на вершине, из его сломанной челюсти струилась клубящаяся гниль. Его фиолетовые глаза горели безумным ликованием, когда он готовился нанести последний удар.
И тогда я сузил своё восприятие. Я втянул своё телекинетическое чувство внутрь, ограничив его радиус с двенадцати метров до нескольких сантиметров от моего тела. Я стиснул зубы от умственного усилия, необходимого для сдерживания этого чувства, чего я никогда раньше не пробовал. Но это было возможно.
‘Сузь свой фокус’, — повторял я себе как мантру. — ‘Сузь его’.
Вместо всенаправленного чувства я позволил своим чувствам расшириться лишь в одном направлении. И когда я вошёл в ритм выталкивания своего телекинетического радиуса только в одном направлении, я почувствовал, как моё сердцебиение участилось, а кровь застучала в ушах. Пот стекал по моему лицу, медленно прокладывая путь ото лба до края сжатой челюсти.
Это работало. Сжимая свой телекинетический радиус в такую маленькую область, я заставлял его вытекать в единственном направлении, которое я ему позволял. Точно так же, как при сжатии воздушного шарика его части выпирают наружу, я смог расширить свой радиус гораздо дальше в одном направлении, пожертвовав всенаправленной силой.
Из носа потекла кровь от усилия поддерживать столько всего одновременно. Копьё в моей руке жгло ладонь, и поддержание его твёрдого состояния было лишь частью борьбы. Мне нужно было удерживать себя на плаву, вытягивать свой психический радиус в одном направлении, и оставался ещё последний шаг.
Я крякнул, выжимая ещё больше маны из своего ядра, словно выжимая последние капли сока из фрукта. Я почувствовал, как боль пронзила моё новое тело, когда я ещё раз задействовал свою руну телекинеза.
Длинная, прямая белая линия толкающей телекинетической силы вытянулась передо мной, ведя прямо к неподвижному серому огну сердца змея. Она, конечно, не могла дотянуться до него полностью, но это был тот толчок, который мне был нужен. Как мигающие указатели, эта линия направит моё заклинание туда, куда нужно.
Я прицелился копьём, принимая стойку. Я выдохнул четыре слова.
«Утренний Кол», — прошептал я, а затем метнул копьё вдоль потока толкающей телекинетической силы.
Моё копьё из твёрдой плазмы ускорилось вдоль психического потока, как пуля в рельсотроне. Простое красное свечение превратилось в едва различимую полосу, поскольку каждый последующий метр телекинетической силы ускорял его, разгоняя до абсурдных скоростей.
На несколько мгновений ничего не происходило. Затем меня отбросило звуковым ударом, звук, подобный грому, эхом разнёсся вокруг, когда меня швырнуло в воду, моя Воля наконец отступила в ядро, и меня настигла отдача.
Но чистая, прозрачная вода дала мне прекрасный вид на последствия моей атаки. Змей, готовый выдохнуть гниль на крышу Эмпайр-стейт-билдинг, дёрнулся. Длинная полоса красного света пронзила его огонь сердца, как игла, а затем продолжила свой путь сквозь небоскрёб. Пылающее свечение наконец рассеялось, выйдя с другой стороны колоссального сооружения, рассыпавшись на частицы небытия, когда моя твёрдая плазма иссякла.
Чем бы ни был тот чёрный кристалл, покрывавший огонь сердца змея, его оказалось недостаточно, чтобы остановить мою последнюю атаку.
Я всплыл на поверхность воды, моя сила была полностью исчерпана. Я чувствовал, как сжимающая сила отдачи бурлит в моём ядре, заставляя всё тело спазмировать. Несмотря на это, я почувствовал желание рассмеяться, глядя в небо. Мои раскатистые хохоты оборвались, когда моё тело свело судорогой, заставив меня застонать.
Плоть на теле змея стекала с него, словно воск, массивные капли с плеском падали в воду внизу, пока он обмякал. Вода бурлила, как во время шторма, когда тонны и тонны биомассы обрушивались в неё, разрушая некогда безупречную зеркальную гладь.
Мне пришлось плыть, чтобы спастись, мои конечности сводило, а волны накрывали с головой. Моё тело, которое казалось таким сильным под действием маны, струящейся по моим клеткам, было жалким и слабым, когда я отчаянно пытался не утонуть.
Но в конце концов бушующие волны прекратились, когда тело змея полностью разложилось. Всё, что осталось, — это колоссальный скелет, всё ещё обвивающий Эмпайр-стейт-билдинг, словно мрачный памятник.
Моё сознание грозило угаснуть, но я не мог позволить себе заснуть здесь. В этой воде я скорее всего просто пошёл бы ко дну и утонул.
Я слабо грёб руками, медленно плывя к острову. Дыхание вырывалось тяжёлыми вздохами, моё тело периодически сотрясалось от боли, ядро маны бунтовало от перенапряжения. Каждый метр, который я проплывал, казался последним, мышцы горели жарче солнца.
Но тучи над головой, которые окутывали всё своим мраком с тех пор, как я впервые вошёл в эту зону, что казалось было целую вечность назад, начали расступаться. Сверху на меня полился солнечный свет, добавляя иного рода тепла моим костям.
Я наконец добрался до песчаного берега, выползая на него на четвереньках. Вокруг меня на землю упали мясистые останки змея. Запах разложения был повсюду, но у меня не было сил обращать на это внимание.
Я слабо кашлянул, моё тело свело судорогой. Мокрые волосы прилипли к лицу, и когда я вяло убрал их, то замер от шока.
Одна прядь моих волос была другого цвета. Вместо моего обычного клубничного блонда она была оранжево-красного цвета, переходящего в розовато-серебристый. Из-за того, что волосы потемнели от воды, я не мог точно определить оттенок.
Я хрипло рассмеялся. «Значит, это ещё одно изменение в моём теле», — слабо произнёс я. Похоже, были и некоторые внешние физические изменения в моей внешности, а не только внутренние.
Я посмотрел в сторону. Клятва была воткнута по самую рукоять в песок неподалёку, её безупречная серебряная рукоять блестела на солнце.
Я медленно, с усилием, встал на ноги, колени дрожали. Я доковылял до своей сабли, схватил её за рукоять и вырвал из песка.
На её некогда безупречном лезвии был скол, без сомнения, от рикошета, когда она ударилась о тот странный чёрный кристалл. Я разочарованно вздохнул.
Моя одежда была в клочьях, чёрные кожаные наплечники и нагрудник, которые я купил, были сожжены, промокли, порезаны, пронзены и ещё много других прилагательных, которые не передавали всего, что с ними случилось. Над сердцем зияла дыра, открывая рваный шрам на ране, которая должна была стать смертельной.
Но я уже привык, что моя одежда уничтожается после каждого похода в Реликтовые Гробницы. Несмотря на то, что случилось с Клятвой после прикосновения Мардета, какая-то часть меня считала это оружие нерушимым. Жаль, что это было не так.
Я начал ковылять к дверям Эмпайр-стейт-билдинг, используя Клятву как трость. Я вяло обходил лужи гнилой жижи, тяжело дыша. Я добрался до вестибюля, а затем потащился к одному из лифтов.
Я нажал кнопку вызова, тяжело опираясь на навершие Клятвы. Пока я ждал, я осторожно коснулся связи с моей упряжкой, проверяя, как она. Аврора всё ещё спала, её усталость была почему-то глубже моей. Когда она проснётся, мне нужно будет многое ей рассказать.
Двери лифта с дзыньканьем открылись, позволяя мне войти. Я нажал кнопку сто второго этажа, затем прислонился к стене. Когда двери закрылись и маленькая коробочка начала подниматься, из динамиков заиграла знакомая музыка.
Feelin' my way through the darkness,
Guided by a beatin' heart.
I can’t tell where the journey will end,
But I know where to start.
They tell me I’m too young to understand,
They say I’m caught up in a dream.
Well, life will pass me by if I don’t open up my eyes,
Well, that’s fine by me.
So wake me up when it’s all over,
When I’m wiser and I’m older.
All this time, I was findin' myself and I
Didn’t know I was lost*.
#Прим. Пер.: Avicii — «Wake Me Up»
Когда расслабляющая мелодия знакомой песни проникла в мои кости, я почувствовал, как обмяк, мои глаза закрылись, и я улыбнулся. Я напевал в такт музыке, наслаждаясь припевом, который не слышал уже много месяцев. Пора бы мне уже проснуться, не так ли?
Я вылетел из окна, прыгая за взмывающим змеем. Я пролетел почти пять этажей, прежде чем мои ноги коснулись разжиженной плоти. Хлюпанье гнили под ногами стало моей опорой на извивающемся теле.
Я тут же осмотрел тушу змея, почти не обращая внимания на нежить, что вырывалась из плоти вокруг меня. Телекинетические разрывы и взрывающиеся звуковые гранаты разбирались с тварями, стоило им подобраться поближе, но я был сосредоточен совсем на другом.
Огонь сердца левиафана было дальше, выше по телу. Если я хотел убить его, то целиться нужно было именно туда.
Я бежал вверх по туше змея, извивающейся и петляющей подо мной. Вскоре я заметил свою цель: застывшую жизненную силу монстра. Серый не-пульс манил меня, словно маяк.
Командир поджидал меня, его зловещий череп излучал злобу. Он стоял, словно страж, над огнём сердца, охраняя его своей не-жизнью. Я отпрыгнул, когда он выбросил в мою сторону руку, из которой тут же выросли новые крошечные отростки, выстрелившие мириадами заклинаний. Маленькие шарики гравитации грозили лишить меня равновесия, языки пламени лизали кожу, но я и не с таким сталкивался.
Я скользил по гниющей плоти, подбираясь всё ближе, крепко сжимая в руке Клятву. Когда мимо пролетела металлическая сфера, я выставил меч и отбил её обратно в отправителя плоской стороной клинка. В момент удара металла о моё оружие с красным отливом я наполнил его толикой вибрирующей звуковой магии.
Металлическая сфера, гудя от заключённой в ней силы моего заклинания, полетела обратно к командиру. Она пронзила бок монстра, и гниль брызнула во все стороны, когда сфера врезалась в тело змея. Командир выдержал атаку не моргнув глазом, громадное чудовище, казалось, и не заметило дыры, пробитой в его боку. Но я продолжал приближаться.
Командир с силой топнул своей массивной ногой по земле под нами, вливая ману в мясистое туловище змея. От эпицентра удара медленно расползался лёд, покрывая мой путь скользким препятствием.
Я стиснул зубы. У меня и так осталось очень мало маны. Раньше я мог бы просто прорваться сквозь этот нечестивый шквал атак нежити, но теперь приходилось уклоняться и медленно приближаться, не тратя слишком много энергии.
Я окутал свои ноги огнём, внутренне поморщившись от того, как мои резервы истощились ещё больше. Когда мои ботинки коснулись ледяной поверхности, раскалённые подошвы плавили лёд при контакте, создавая мне устойчивую опору.
Я бросился на командира, занеся Клятву, когда наконец оказался на расстоянии удара. Рука командира покрылась земной коркой, когда он отпрянул, готовый атаковать всей тяжестью сотни тел.
В ответ я с помощью телекинеза метнул в тварь свой меч. Нежить слегка сместилась, позволив моей сабле с изогнутой гардой пронзить плечо, а не сердце. Я зарычал, когда оружие покинуло мою руку, чувствуя, как кровь пульсирует в ушах.
Гигантский командир нанёс удар кулаком, усиленным землёй, двигаясь намного быстрее, чем должно было существо его колоссальных размеров. Я едва успел пригнуться, когда его конечность пронеслась над моей головой, подняв волосы потоком воздуха. Я подобрался вплотную, покрыв кулаки огнём. Я нанёс апперкот по локтевому суставу монстра, почувствовав приятный хруст при ударе.
Мне пришлось увернуться в сторону, когда монстр взревел, подняв ногу и пытаясь пнуть меня. Я двигался словно ветер, отступая в сторону, и цепь на моей руке вспыхнула, когда я в ответ нанёс два быстрых удара ему в бок. Каждый удар пробивал мясистую броню нежити, заставляя её пошатываться.
Она отступала под моим натиском, я систематически одолевал её в рукопашном бою. Я не применял лишних заклинаний и не вкладывал в удары больше силы, чем было необходимо. Мне нужно было экономить энергию, и доминирование над этим монстром в ближнем бою было лучшим способом это сделать.
Руки вырывались из его плоти, пока я кружил вокруг, пытаясь поразить меня заклинаниями, сотворёнными другой нежитью, которую он поглотил. Вспышки льда, огненные шары и волна песка преграждали мне путь. Несколько из них задели мой телекинетический саван. Большинство не смогли пробиться, но один металлический шип оставил рваную рану на моей щеке.
Я сжал в руке одно из выросших хватающих запястий, чувствуя, как плоть хлюпает под моей хваткой. Затем я потянул, вырвав целую руку из этой мерзости. Я развернулся, используя мясистый отросток как дубину, чтобы отбить очередной удар.
Конечность в моей руке взорвалась ошмётками при ударе, но я уже двигался дальше. Я нанёс мощный удар ногой по колену командира, заставив его с рёвом отшатнуться назад.
Я улыбнулся. Каждая моя атака, нанесённая этому мясистому чудовищу, заживала почти мгновенно, поскольку оно черпало биомассу из змея под нами. Но я давил на него, медленно и методично оттесняя всё дальше вверх по телу левиафана. Он сражался со мной не на жизнь, а на смерть за каждый сантиметр отвоёванной земли, но мне много и не нужно было.
Я оттеснил его с поста. Огонь сердца, который он охранял, остался без защиты.
Я резко дёрнул рукой вниз. Клятва, зависшая высоко в воздухе после того, как я её метнул, внезапно устремилась вниз с силой метеора. Она размылась в воздухе, когда я применил всю свою телекинетическую мощь, с неумолимой решимостью ускоряя её к цели.
Командир взревел в знак протеста, поняв, что я сделал, оттеснив его с поста. Он тщетно пытался прорваться мимо меня, тонна гниющей биомассы неслась, как грузовик, туда, откуда пришла. На этот раз я использовал немного магии, зацепившись за его руки и ноги своей эмблемой и закрепившись на месте. Меня потащило по мясистому телу, пока командир напрягался, пытаясь отчаянными рывками спасти жизнь своего хозяина.
Клятва вонзилась прямо в плоть змея, словно ищейка, ища под ней огонь сердца. Я ухмыльнулся, чувствуя, как моё оружие приближается к цели, мои ноги волочились по земле, пока командир с яростным рёвом рвался вперёд.
Затем моя сабля во что-то ударилась. Я почувствовал отдачу, подобную удару в гонг, зубы застучали, а руки затряслись от телекинетического отскока.
Клятва вылетела из бока змея под углом, устремившись к воде далеко внизу, отражённая чем-то твёрдым. Ужас и отчаяние охватили меня, когда я увидел, как моя последняя отчаянная попытка ударить по слабому месту левиафана провалилась. Огонь сердца в груди змея осталось невредимым, какая-то внутренняя защита отразила мою атаку. Сквозь выходное отверстие, оставленное моей саблей, я разглядел слабый блеск какого-то чёрного кристалла, без сомнения, именно он и рассеял мою атаку.
Командир сменил тактику, поняв, что его хозяин в безопасности. Он извернулся, потянув в сторону, а не прямо. Моя стойка, рассчитанная на то, чтобы сохранять равновесие только при давлении с одного направления, рухнула под этим новым напором. Меня резко дёрнуло в сторону, мои телекинетические захваты на руках и ногах змея сыграли против меня.
Я дугой слетел со спины монстра, кувыркаясь в воздухе. Паника охватила меня, когда я понял, что происходит. Поспешно я ухватился за тело змея телекинетическими захватами, надеясь притянуться обратно, как магнит. Белые вспышки маны засияли на теле змея там, где я пытался закрепиться, моя единственная надежда. Единственная надежда всех, кого я надеялся защитить.
И из плоти вырвались руки, подняв кулаки, как молоты, и обрушив их на белые вспышки маны. Мои якоря разлетелись вдребезги под их силой, и тот небольшой горизонтальный импульс, который мне удалось создать, иссяк.
‘Нет!’ — в отчаянии подумал я, начиная падать, словно подбитая птица. — ‘Нет, мне нужно вернуться туда!’
Змей уже почти добрался до вершины Эмпайр-стейт-билдинг. Наверху было единственное место, откуда мы могли сбежать: порталы нисхождения.
Я попытался ещё раз прицепиться к существу, но в воздухе в меня полетело заклинание. Мне пришлось скрестить руки, когда порыв ветра ударил в меня, отбрасывая дугой назад, к воде. Единственное, что я увидел, падая, — это зловещий фиолетовый блеск в глазах командира, чья атака успешно отбросила меня от змея.
Я падал, как подбитая птица, не в силах больше зацепиться за свою цель.
Вода взорвалась фонтаном, когда я ударился об озеро. Я тут же вынырнул на поверхность, с яростью и отчаянием глядя в небо. Потребуется слишком много времени, чтобы снова добраться до острова и попытаться взобраться за змеем. Когда он навис над вершиной огромного здания, я понял, что проиграл.
«Почему?!» — закричал я, чувствуя настоящую ярость по отношению к Реликтовым Гробницам. — «Почему вы продолжаете дразнить меня?! Позволяете мне подбираться так близко к моим целям?!»
Я взревел от гнева, телекинетические вспышки вокруг меня взбаламутили волны. ‘Если бы я только мог достать змея отсюда!’ — кипел я от злости, чувствуя, как скрипят мои скудные запасы маны.
Мои способности были сосредоточены на ближней и средней дистанции. Когда дело доходило до такого огромного расстояния, я был беспомощен. Мой радиус действия был широк вокруг меня: я имел практически идеальный контроль над областью в радиусе двенадцати метров в моей Фазе Приобретения, но за её пределами? Как я мог поддерживать что-то, способное убивать?
‘Слишком широко’, — с безнадёжным смешком подумал я. Мои руки обвисли, когда светящаяся цепь на моей руке потускнела. ‘У меня есть вся необходимая сила, кроме способности сузить фокус’.
Мои плечи опустились, я чувствовал, как подступает отчаяние. Отряд Бескровных не выберется из этого места живым. Я нарушу ещё одно обещание. Они умрут, находясь за пределами моей досягаемости.
‘И обещание, которое Аврора дала Севрену Денуару’, — рассеянно подумал я. — ‘Я и её подведу’.
Глядя снизу вверх с того места, где я парил над водой, на змея, нависающего над шпилем Эмпайр-стейт-билдинг, я нашёл в этом мрачную иронию. Севрену Денуару было суждено умереть, не так ли? Я просто ускорил это. Судьба неизменна. Ничто из того, что я делаю, не изменит будущего.
‘Нет’, — инстинктивно воспротивился я этой мысли. Я снова вспомнил свой разговор с Норганом в том странном море души. Я могу изменить этот мир. Я сделаю его лучше, не так ли?
Мне просто нужно было попытаться мыслить нестандартно. Ну и что, что мой радиус действия слишком широк? Разве я не могу его сузить?
Я посмотрел на тушу змея, обвившую Эмпайр-стейт-билдинг, как удав. Его объём, должно быть, составлял тысячи кубометров, но он не был плоским. Его масса растянулась на длинную, относительно узкую область.
Я задыхался от напряжения, необходимого, чтобы сжать столько маны в таком маленьком пространстве. Моё ядро болело и трещало, я был на грани отдачи, моя Воля протестующе визжала. Но я ещё не закончил. Ещё нет.
Я отвёл руку назад, принимая стойку и нацеливаясь на статичный огонь сердца в теле змея. Колоссальный зверь готовился атаковать что-то на вершине, из его сломанной челюсти струилась клубящаяся гниль. Его фиолетовые глаза горели безумным ликованием, когда он готовился нанести последний удар.
И тогда я сузил своё восприятие. Я втянул своё телекинетическое чувство внутрь, ограничив его радиус с двенадцати метров до нескольких сантиметров от моего тела. Я стиснул зубы от умственного усилия, необходимого для сдерживания этого чувства, чего я никогда раньше не пробовал. Но это было возможно.
‘Сузь свой фокус’, — повторял я себе как мантру. — ‘Сузь его’.
Вместо всенаправленного чувства я позволил своим чувствам расшириться лишь в одном направлении. И когда я вошёл в ритм выталкивания своего телекинетического радиуса только в одном направлении, я почувствовал, как моё сердцебиение участилось, а кровь застучала в ушах. Пот стекал по моему лицу, медленно прокладывая путь ото лба до края сжатой челюсти.
Это работало. Сжимая свой телекинетический радиус в такую маленькую область, я заставлял его вытекать в единственном направлении, которое я ему позволял. Точно так же, как при сжатии воздушного шарика его части выпирают наружу, я смог расширить свой радиус гораздо дальше в одном направлении, пожертвовав всенаправленной силой.
Из носа потекла кровь от усилия поддерживать столько всего одновременно. Копьё в моей руке жгло ладонь, и поддержание его твёрдого состояния было лишь частью борьбы. Мне нужно было удерживать себя на плаву, вытягивать свой психический радиус в одном направлении, и оставался ещё последний шаг.
Я крякнул, выжимая ещё больше маны из своего ядра, словно выжимая последние капли сока из фрукта. Я почувствовал, как боль пронзила моё новое тело, когда я ещё раз задействовал свою руну телекинеза.
Длинная, прямая белая линия толкающей телекинетической силы вытянулась передо мной, ведя прямо к неподвижному серому огну сердца змея. Она, конечно, не могла дотянуться до него полностью, но это был тот толчок, который мне был нужен. Как мигающие указатели, эта линия направит моё заклинание туда, куда нужно.
Я прицелился копьём, принимая стойку. Я выдохнул четыре слова.
«Утренний Кол», — прошептал я, а затем метнул копьё вдоль потока толкающей телекинетической силы.
Моё копьё из твёрдой плазмы ускорилось вдоль психического потока, как пуля в рельсотроне. Простое красное свечение превратилось в едва различимую полосу, поскольку каждый последующий метр телекинетической силы ускорял его, разгоняя до абсурдных скоростей.
На несколько мгновений ничего не происходило. Затем меня отбросило звуковым ударом, звук, подобный грому, эхом разнёсся вокруг, когда меня швырнуло в воду, моя Воля наконец отступила в ядро, и меня настигла отдача.
Но чистая, прозрачная вода дала мне прекрасный вид на последствия моей атаки. Змей, готовый выдохнуть гниль на крышу Эмпайр-стейт-билдинг, дёрнулся. Длинная полоса красного света пронзила его огонь сердца, как игла, а затем продолжила свой путь сквозь небоскрёб. Пылающее свечение наконец рассеялось, выйдя с другой стороны колоссального сооружения, рассыпавшись на частицы небытия, когда моя твёрдая плазма иссякла.
Чем бы ни был тот чёрный кристалл, покрывавший огонь сердца змея, его оказалось недостаточно, чтобы остановить мою последнюю атаку.
Я всплыл на поверхность воды, моя сила была полностью исчерпана. Я чувствовал, как сжимающая сила отдачи бурлит в моём ядре, заставляя всё тело спазмировать. Несмотря на это, я почувствовал желание рассмеяться, глядя в небо. Мои раскатистые хохоты оборвались, когда моё тело свело судорогой, заставив меня застонать.
Плоть на теле змея стекала с него, словно воск, массивные капли с плеском падали в воду внизу, пока он обмякал. Вода бурлила, как во время шторма, когда тонны и тонны биомассы обрушивались в неё, разрушая некогда безупречную зеркальную гладь.
Мне пришлось плыть, чтобы спастись, мои конечности сводило, а волны накрывали с головой. Моё тело, которое казалось таким сильным под действием маны, струящейся по моим клеткам, было жалким и слабым, когда я отчаянно пытался не утонуть.
Но в конце концов бушующие волны прекратились, когда тело змея полностью разложилось. Всё, что осталось, — это колоссальный скелет, всё ещё обвивающий Эмпайр-стейт-билдинг, словно мрачный памятник.
Моё сознание грозило угаснуть, но я не мог позволить себе заснуть здесь. В этой воде я скорее всего просто пошёл бы ко дну и утонул.
Я слабо грёб руками, медленно плывя к острову. Дыхание вырывалось тяжёлыми вздохами, моё тело периодически сотрясалось от боли, ядро маны бунтовало от перенапряжения. Каждый метр, который я проплывал, казался последним, мышцы горели жарче солнца.
Но тучи над головой, которые окутывали всё своим мраком с тех пор, как я впервые вошёл в эту зону, что казалось было целую вечность назад, начали расступаться. Сверху на меня полился солнечный свет, добавляя иного рода тепла моим костям.
Я наконец добрался до песчаного берега, выползая на него на четвереньках. Вокруг меня на землю упали мясистые останки змея. Запах разложения был повсюду, но у меня не было сил обращать на это внимание.
Я слабо кашлянул, моё тело свело судорогой. Мокрые волосы прилипли к лицу, и когда я вяло убрал их, то замер от шока.
Одна прядь моих волос была другого цвета. Вместо моего обычного клубничного блонда она была оранжево-красного цвета, переходящего в розовато-серебристый. Из-за того, что волосы потемнели от воды, я не мог точно определить оттенок.
Я хрипло рассмеялся. «Значит, это ещё одно изменение в моём теле», — слабо произнёс я. Похоже, были и некоторые внешние физические изменения в моей внешности, а не только внутренние.
Я посмотрел в сторону. Клятва была воткнута по самую рукоять в песок неподалёку, её безупречная серебряная рукоять блестела на солнце.
Я медленно, с усилием, встал на ноги, колени дрожали. Я доковылял до своей сабли, схватил её за рукоять и вырвал из песка.
На её некогда безупречном лезвии был скол, без сомнения, от рикошета, когда она ударилась о тот странный чёрный кристалл. Я разочарованно вздохнул.
Моя одежда была в клочьях, чёрные кожаные наплечники и нагрудник, которые я купил, были сожжены, промокли, порезаны, пронзены и ещё много других прилагательных, которые не передавали всего, что с ними случилось. Над сердцем зияла дыра, открывая рваный шрам на ране, которая должна была стать смертельной.
Но я уже привык, что моя одежда уничтожается после каждого похода в Реликтовые Гробницы. Несмотря на то, что случилось с Клятвой после прикосновения Мардета, какая-то часть меня считала это оружие нерушимым. Жаль, что это было не так.
Я начал ковылять к дверям Эмпайр-стейт-билдинг, используя Клятву как трость. Я вяло обходил лужи гнилой жижи, тяжело дыша. Я добрался до вестибюля, а затем потащился к одному из лифтов.
Я нажал кнопку вызова, тяжело опираясь на навершие Клятвы. Пока я ждал, я осторожно коснулся связи с моей упряжкой, проверяя, как она. Аврора всё ещё спала, её усталость была почему-то глубже моей. Когда она проснётся, мне нужно будет многое ей рассказать.
Двери лифта с дзыньканьем открылись, позволяя мне войти. Я нажал кнопку сто второго этажа, затем прислонился к стене. Когда двери закрылись и маленькая коробочка начала подниматься, из динамиков заиграла знакомая музыка.
Feelin' my way through the darkness,
Guided by a beatin' heart.
I can’t tell where the journey will end,
But I know where to start.
They tell me I’m too young to understand,
They say I’m caught up in a dream.
Well, life will pass me by if I don’t open up my eyes,
Well, that’s fine by me.
So wake me up when it’s all over,
When I’m wiser and I’m older.
All this time, I was findin' myself and I
Didn’t know I was lost*.
#Прим. Пер.: Avicii — «Wake Me Up»
Когда расслабляющая мелодия знакомой песни проникла в мои кости, я почувствовал, как обмяк, мои глаза закрылись, и я улыбнулся. Я напевал в такт музыке, наслаждаясь припевом, который не слышал уже много месяцев. Пора бы мне уже проснуться, не так ли?
Закладка