Глава 97 - Битва за Небоскрёб •
От лица Торена Даена
Я приблизился к острову, мои чувства были обострены Волей. Я чувствовал жизненную силу моих товарищей внутри, медленно пробиравшихся по ста двум этажам к вершине башни. Они продвигались мучительно медленно, и, подойдя ближе, я наконец понял почему.
Моё новое врождённое чувство огня сердца трудно было описать, но я едва мог ощутить множество нежити внутри этого подобия Эмпайр-стейт-билдинг. Если живые люди ощущались яркими и полными, как настроение человека после сытной трапезы, то эти источники были пусты. В их огне сердца чего-то не хватало, и это говорило мне, что они больше не люди. Севрен и остальные были вынуждены пробиваться с боем, отвоёвывая каждый метр на своём пути.
Придётся довериться в этом наследнику Денуар. Я достиг пляжа раньше левиафана, и мои ботинки, приземлившись, подняли в воздух фонтан песка. Затем я согнул колени, накапливая силу в своих мышцах асур .
Я взмыл прямо вверх, используя сочетание огня, телекинеза и чистой мышечной силы. Я поднялся на тридцать метров, прежде чем достиг высшей точки своей дуги. Однако, прежде чем я начал падать, я прикрепился к стене Эмпайр-стейт-билдинг, встав под прямым углом и наблюдая, как змей медленно скользит по воде.
Я крепко сжал Клятву. Это оружие всегда было для меня утешением в восхождениях. Это была единственная константа, на которую я мог положиться: клинок, который прорубал всё, против чего я его использовал.
Но моя сабля была жалким прутиком по сравнению с монстром, с которым я столкнулся. Как этот метровый клинок мог надеяться прорезать нечто, что должно быть было в длину метров триста?
Это не имело значения. Змей, словно вестник смерти, приближался ко мне, невзирая на мои желания. Так что вот я и стоял здесь.
Желая кое-что проверить, я метнул ещё один огненный шар в приближающееся чудовище. Шар растекся по морде существа, не сумев нанести кости ещё большего урона. Оно издало гортанный рёв, который, казалось, сотряс всю зону, поскольку змей был вынужден вспомнить о своих предыдущих ранах.
Внутри его пасти не было ничего, кроме обугленной плоти. Там, где раньше были бесчисленные цепкие руки, готовые разорвать меня на части, теперь были лишь кости и пепел.
Я нашёл в этом утешение. Нанесённая мною рана, казалось, ничуть его не замедлила, но, вопреки моим прежним опасениям, он всё ещё был в ярости.
Наконец змей достиг пляжа, выгнулся и, ритмично извивая телом, приготовился к бою со мной.
Я больше не был для него добычей. Теперь я был врагом. Собратом-хищником на той же территории, сражающимся с ним за то, что он считал своим. Он зашипел, его почерневшие зубы завибрировали, когда звук пробрал меня до костей.
Я зарычал в ответ, чувствуя, как та первобытная часть меня, что проявлялась в бою, выходит на поверхность.
«Думаешь, сможешь пройти сквозь меня?» — прокричал я с вызовом, мой голос гремел магией звука. — «Думаешь, они твои? Что ты можешь забрать их себе?!»
Змей подплыл ближе, оказавшись на уровне моих глаз. Его сомовьи усы были уже почти достаточно близко, чтобы их можно было перерезать.
«Я дал им Обещание!» — воскликнул я, и все эмоции, что я сдерживал в этой зоне, вырвались наружу. Я принял боевую стойку, направив саблю на существо передо мной. — «Что они выберутся отсюда живыми! Я сражался, истекал кровью и умирал, борясь с этим жестоким миром! Но что бы ты ни бросал мне в лицо, я не сломался! Я — феникс, и каждый удар делает меня лишь сильнее! Пепел, что ты оставил, лишь закалил мою Волю, словно сталь!»
Чудовище рванулось вперёд, широко оскалив клыки. Я прыгнул в тот же миг, и инстинкты, дарованные моей Волей, вели меня в этом хрупком танце опасности. Я попытался сместиться в сторону, намереваясь пронестись вдоль его челюсти, как и раньше.
К сожалению, тварь научилась. Оно вильнуло в сторону, пытаясь задеть меня своим телом. Мне пришлось перехватить саблю обратным хватом, когда моя цель внезапно исчезла. Я вонзил оружие в гниющую плоть этого монстра, и моё падение прочертило линию вдоль его тела. И всё же, как и прежде, ему, казалось, было всё равно, пока я медленно скользил вниз по его туше.
Огромный змей ещё дальше выполз из воды, его ребристый позвоночник извивался, когда он начал обвиваться вокруг основания Эмпайр-стейт-билдинг. Я скользил по туловищу существа на огненных сапогах, оставляя за собой след из обугленного мяса.
Мои глаза были нацелены на одну цель: мертвенно-неподвижное огонь сердца, что пульсировало в его груди. Каждое существо-нежить в этой зоне несло в себе крошечную искру, и эта искра обозначала его слабость. Если бы я смог как-то повредить этот огонёк, у меня был бы реальный шанс одолеть этого монстра.
Из ужасной кожи вокруг меня вырвались руки, знакомые фигуры выкарабкивались из этой грязи. Знакомые мертвецы стонали, появляясь, словно искажённые прыщи, из гниющей плоти этой твари.
Клятве было плевать на их сопротивление. Моя сабля жала их не-жизни, пока я проносился мимо, оставляя за собой след из огня и резни. Я был потоком боевых заклинаний и фехтования, размытым пятном несясь по длинному туловищу змея.
Наконец, я достиг места, где находилось огонь сердца левиафана. Это было массивное скопление грифельно-серого цвета, и я почти мог ощутить на вкус то злобное намерение, которым оно пронизывало нежить.
Я отвёл ведущую ногу назад, закрепляя стойку. Влив значительную часть оставшейся маны в Клятву, я почувствовал, как она затрепетала от сдерживаемой мощи. Я поднял клинок, готовясь опустить его. Это положит конец битве.
Огромная рука вырвалась из плоти под моими ногами, нанеся сокрушительный апперкот мне в челюсть. Моя челюсть с громким щелчком захлопнулась, а телекинетический покров затрещал. Моё тело под углом взмыло вверх и врезалось в бетонные стены высокого небоскрёба за моей спиной. Я размял челюсть, глядя на то, что прервало мой завершающий удар.
Знакомый командир-нежить смотрел на меня злобными глазами, его торс высунулся из грязи. Тот самый, которого змей проглотил ранее, теперь рос из его спины, словно безумный плод.
‘Этот левиафан добавляет съеденные трупы к своей биомассе’, — подумал я, вправляя челюсть и сплёвывая сгусток крови. Я размял руку, готовый снова броситься в бой и покончить с этим.
Затем я почувствовал, как что-то промелькнуло в моём восприятии. Моя голова резко вскинулась, ощутив отчаяние сражающихся наверху магов. Намерение в воздухе несло в себе почти электрический разряд паники, отчего мои мышцы бессознательно напряглись.
Каким-то образом я понял. Маги, которых я отправил вперёд, были в беде.
Я развернулся, игнорируя вызывающий взгляд командира-нежити. Я помчался вверх по стене Эмпайр-стейт-билдинг, несясь размытым пятном туда, где почувствовал волнение.
Огромная голова змея заглядывала в одно из многочисленных окон на верхних этажах, его пасть медленно открывалась, а по челюсти клубилась гниль. Тревога и ужас, которые я чувствовал от тех, кто был внутри, манили меня, как мотылька на пламя.
Мана в Клятве не полностью рассеялась после того, как я вложил её туда. Осознав необходимость, я вытянул ману из меча обратно в своё тело, а затем направил её в руку. Я вложил Клятву в ножны, продолжая бежать вверх по стене Эмпайр-стейт-билдинг. Магия звука окутала мой кулак контузящим покровом: один слой, второй, третий.
Затем я использовал телекинетический толчок в сочетании с огненным рывком, чтобы устремиться к нависшему черепу, мой кулак был отведён назад, заключая в себе мощь сотни отбойных молотков. Моё новое телосложение, усиленное эффектами моего телекинетического барьера, придало мне необходимый импульс. Едва сдерживаемый телекинетический толчок и сжатая звуковая мана вокруг моих костяшек приготовились обрушить ад.
Я нанёс самый сильный апперкот в своей жизни, взревев, когда мои костяшки врезались в челюсть змея. Моя рука сломалась, кости внутри раздробились от отдачи. Мой телекинетический покров разлетелся на бесчисленные осколки, а руку вырвало из сустава. Из моей изувеченной руки брызнула кровь.
Но змею досталось хуже. Часть его челюсти испарилась от удара, и всё чудовище качнулось в сторону, на долю мгновения потеряв хватку на башне. Он взревел в ярости, и звук скрежета металла и сминающихся опор заглушил всё, пока вся башня содрогалась.
Я использовал телекинетический толчок, чтобы влететь в окно, и стекло разлетелось вокруг меня. Я заскользил до полной остановки, моё сердцебиение отдавалось в ушах похоронным барабаном. Я не чувствовал правой кисти. Рука безвольно висела вдоль тела, и с неё на пол офиса капала кровь.
В воздухе стоял тяжёлый запах палёной плоти, а коридор заполнил дым. Но мой взор не был затуманен: огни сердца в груди каждого мага подтвердили, что больше никто не погиб.
Я слегка выдохнул, почувствовав облегчение от своего успеха. Аландра смотрела на меня, разинув рот, безвольно держа на руках коматозное тело Димы. Рядом Джаред перекинул Даррина через плечо. Щит отвёл от меня свой единственный глаз, казалось, ему было больно даже смотреть. Яна несла тело Хределя точно так же, но когда наши взгляды встретились, её глаза метнулись к моей изувеченной руке.
Что-то вспыхнуло в моём восприятии. Я вяло поднял левую руку, с презрительной лёгкостью перехватив приближающуюся атаку.
Я повернул голову. У Береда Фроста был почти безумный взгляд, пока я держал в руке навершие его булавы, металл которой помялся от удара о мою ладонь. Его чёрные с серебристыми прядями волосы слиплись на голове, а одежда была покрыта пятнами крови и грязи. Нумар съёжился за его спиной, закрыв лицо руками.
Глаза Береда расширились, когда они встретились с моими, его лицо исказилось выражением шока, а колени задрожали. «Торен?» — спросил он, его хватка ослабла. — «Торен Даен?»
Я уронил булаву паренька. Он напал на меня инстинктивно, как загнанная в угол крыса, кусающая руку, не зная, что эта рука пришла её кормить. Я проигнорировал парня и отвернулся от него. У нас не было времени на светские беседы или объяснения.
«Севрен», — сказал я, шагая туда, где поник наследник-высококровный. Мужчина казался ещё более уставшим, чем я, слабо сжимая в пальцах Обещание. Металлический провод был обмотан вокруг рукояти моего кинжала, возвращая Севрену его основной арсенал. — «Почему вы здесь, в коридоре? Вам нужно завести этих людей в лифт! Левиафан приближается!»
Мой голос прозвучал более раздражённо, чем я бы того хотел. Без стабилизирующего присутствия Леди Доун в моём сознании при использовании Воли мне приходилось сопротивляться инстинктивному желанию наброситься на всё, что подходило слишком близко. Я едва сдержался, чтобы не размозжить лицо Береду в ответ на его инстинктивную атаку.
Севрен поднял взгляд из-под чёлки, его обычно ослепительно-белые волосы стали тёмно-серебряными от пота. «Некоторое время так и делали», — сказал он, в отличие от остальных магов спокойно восприняв мой вид. — «Но он сломался где-то на шестьдесят четвёртом этаже. Нам пришлось продолжать пешком».
Я резко развернулся и зашагал к ближайшему входу в лифт. Усилием мысли я распахнул двери. Я заглянул в шахту.
Толстый стальной трос, который, как я знал, использовался для подъёма кабины, уходил вниз в бесконечность. Дна я не видел, но мне это и не было нужно.
Я обернулся. «Джаред», — сказал я громко. Слишком громко. Щит вздрогнул, казалось, неуверенный в себе. Он переступил с ноги на ногу, и Даррин на его спине застонал от боли.
Я внутренне поморщился. Я сделал всё возможное, чтобы исцелить Даррина и Диму, но я был неопытен в этом новом аспекте своей силы. Нога Даррина всё ещё представляла собой уродливое фиолетовое месиво. Дима была едва жива, а моя работа над её телом была лишь лоскутным одеялом, попыткой остановить отказ её органов.
Я не стал дожидаться ответа Щита, постоянно помня о возвращении змея. «Ты всё ещё можешь создавать эти металлические пластины?» — спросил я, пытаясь на ходу придумать план. — «И поддерживать их достаточно стабильными, чтобы люди могли по ним подниматься?»
Маг казался подавленным, стараясь всячески избегать моего взгляда. «Торен, я… я не знаю. У меня здесь Даррин. Я не могу его просто оставить. Может, ты…» Он облизнул губы. «Убьёшь этого змея? Почему нам нужно торопиться?»
Я заскрипел зубами, моё намерение просочилось наружу сильнее, чем я хотел. Окружающие маги отшатнулись от меня, словно я был оголённым проводом, пока я пытался придумать другой план, который позволил бы доставить этих людей наверх достаточно быстро. «Эта форма поглощает ману с абсурдной скоростью», — сказал я, выдыхая пар. У меня уже было значительно меньше четверти от моего максимального запаса маны. Цепи на моей руке на мгновение потускнели. «И я, может, и смог бы, но не защищая при этом всех вас».
Даррин снова застонал, затем пошевелился на спине Джареда. Глаза Джареда расширились, когда он попытался крепче ухватить своего лидера, удерживая его на месте.
«Опусти меня, Джаред», — сказал лидер Отряда Бескровных на удивление ровным голосом. Джаред колебался. «Просто дай мне встать», — снова сказал Даррин, и в его голосе просочилась сталь.
Джаред поспешно подчинился. Даррин застонал, перенося вес на раненую ногу.
«Дима», — сказал мне Даррин, и его зелёные глаза, казалось, пронзали меня насквозь. — «Она будет жить?»
Я сглотнул. По правде говоря, я не был уверен. Когда я нашёл Диму, она уже была практически трупом. Катастрофические повреждения, нанесённые её телу, превратили её органы в кашу и сломали ей шею. Я был удивлён, что она не умерла на месте.
Моя техника исцеления жизненной силой, основанная на двойственной природе джинна и феникса, была далеко не настолько отработана, чтобы гарантировать полное выздоровление.
«Она будет жить», — сказал я после неловкой паузы. — «Если я смогу увидеть её снова после всего этого».
Я не мог сказать, насколько хорошо она будет жить, но я не собирался позволить этой женщине умереть.
Даррин пристально смотрел на меня долгую, затянувшуюся секунду. Воздух между нами, казалось, натянулся.
«Джаред», — наконец сказал Даррин. — «Делай эти платформы».
«Но Даррин, ты не можешь так идти!» — сказал Джаред, его единственный глаз умолял. — «Ты больше никогда не сможешь сражаться, если будешь так напрягать эту ногу!»
«Делай платформы, Джаред», — приказал Даррин, его обычная весёлость исчезла. Мужчина явно страдал от последствий: его тело периодически сотрясалось, а дыхание было прерывистым. На самом деле, я вообще не чувствовал от него никакой маны. — «Сейчас же».
Джаред посмотрел на нас обоих, затем подбежал к месту, где я распахнул двери лифта, и принялся за работу.
Затем по комнате пролегла тень, заслонив тот скудный солнечный свет, что мы получали. Я шагнул вперёд, встав во главе нашей группы.
Змей смотрел в здание с чистой, неразбавленной ненавистью, кипящей в его глазах. У твари отсутствовал большой кусок челюсти, но, насколько я мог судить, это ей не мешало. Я пожертвовал рукой, чтобы нанести эту рану, а оно всё ещё не сбавляло оборотов.
Маги позади меня съёжились, некоторые готовились к бою, другие ещё больше замыкались в себе. Я стиснул зубы, поднеся ладонь к сломанной руке. Я воззвал к огню сердца, пульсирующему в моей груди, и мой новый внутренний контроль позволил мне медленно начать исцелять своё тело. Моя ладонь засветилась оранжево-фиолетовой дымкой, которая впиталась в мою рану, частицы силы направляли моё намерение. Даже когда моя плоть медленно срасталась, я демонстративно игнорировал то, как моя собственная жизненная сила, ярко пылающая в груди, слегка тускнела от этого действия.
Затем змей сделал то, чего я не ожидал. Он повернулся и снова пополз, его тело обвивало небоскрёб. Он продолжил движение вверх, и его громоздкое тело заставляло всё здание содрогаться по мере его постепенного подъёма. Волны мясистой чешуи проплывали перед нашими глазами.
«Почему он ушёл?» — услышал я вопрос Даррина, в его голосе смешались облегчение и опасение. Я чувствовал то же самое. — «Он просто не захотел драться?»
«Он пополз вверх», — сказал Севрен, оперевшись на ближайшую колонну для поддержки. — «Чтобы отрезать нам путь на вершине? Он будет ждать нас там?»
Это звучало неправильно. Моё ядро и тело гудели, пока моя жизненная сила медленно разглаживала боли и недомогания, о существовании которых я даже не подозревал. Но тревога осталась. Неужели этот левиафан просто оставит нас здесь? Инстинкты, дарованные моей Волей, подсказывали, что это ещё не всё. Что-то всё ещё было ужасно не так.
«Я думаю, Торен и вправду его напугал», — прошептал Джаред из шахты лифта, его мана медленно бурлила, пока он создавал платформы для подъёма других магов. Чуть тише он добавил: «А кто бы не испугался, получив такой удар силой с грозу?»
Следующей тишину нарушил робкий голос Аландры. «Нет», — сказала она, и в её голосе прозвучала нотка ужаса. — «Портал наверху», — произнесла рыжеволосая Часовая, словно осознала это только в тот момент, когда говорила. — «Должно быть, он направляется туда!»
Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. Если этот змей был достаточно умён, всё, что ему нужно было сделать, — это разбить выходной портал. Мы бы застряли здесь без всякой надежды на спасение. Независимо от того, падёт ли змей от моих атак, мы всё равно умрём. Я оставил паникующих магов и метнулся к разбитому окну.
Я думал, что смогу просто сдерживать этого монстра, отвлекая его внимание от моих подопечных.
Но если он был достаточно умён, чтобы попытаться разбить портал, я знал, что мне нужно его убить.
Я приблизился к острову, мои чувства были обострены Волей. Я чувствовал жизненную силу моих товарищей внутри, медленно пробиравшихся по ста двум этажам к вершине башни. Они продвигались мучительно медленно, и, подойдя ближе, я наконец понял почему.
Моё новое врождённое чувство огня сердца трудно было описать, но я едва мог ощутить множество нежити внутри этого подобия Эмпайр-стейт-билдинг. Если живые люди ощущались яркими и полными, как настроение человека после сытной трапезы, то эти источники были пусты. В их огне сердца чего-то не хватало, и это говорило мне, что они больше не люди. Севрен и остальные были вынуждены пробиваться с боем, отвоёвывая каждый метр на своём пути.
Придётся довериться в этом наследнику Денуар. Я достиг пляжа раньше левиафана, и мои ботинки, приземлившись, подняли в воздух фонтан песка. Затем я согнул колени, накапливая силу в своих мышцах асур .
Я взмыл прямо вверх, используя сочетание огня, телекинеза и чистой мышечной силы. Я поднялся на тридцать метров, прежде чем достиг высшей точки своей дуги. Однако, прежде чем я начал падать, я прикрепился к стене Эмпайр-стейт-билдинг, встав под прямым углом и наблюдая, как змей медленно скользит по воде.
Я крепко сжал Клятву. Это оружие всегда было для меня утешением в восхождениях. Это была единственная константа, на которую я мог положиться: клинок, который прорубал всё, против чего я его использовал.
Но моя сабля была жалким прутиком по сравнению с монстром, с которым я столкнулся. Как этот метровый клинок мог надеяться прорезать нечто, что должно быть было в длину метров триста?
Это не имело значения. Змей, словно вестник смерти, приближался ко мне, невзирая на мои желания. Так что вот я и стоял здесь.
Желая кое-что проверить, я метнул ещё один огненный шар в приближающееся чудовище. Шар растекся по морде существа, не сумев нанести кости ещё большего урона. Оно издало гортанный рёв, который, казалось, сотряс всю зону, поскольку змей был вынужден вспомнить о своих предыдущих ранах.
Внутри его пасти не было ничего, кроме обугленной плоти. Там, где раньше были бесчисленные цепкие руки, готовые разорвать меня на части, теперь были лишь кости и пепел.
Я нашёл в этом утешение. Нанесённая мною рана, казалось, ничуть его не замедлила, но, вопреки моим прежним опасениям, он всё ещё был в ярости.
Наконец змей достиг пляжа, выгнулся и, ритмично извивая телом, приготовился к бою со мной.
Я больше не был для него добычей. Теперь я был врагом. Собратом-хищником на той же территории, сражающимся с ним за то, что он считал своим. Он зашипел, его почерневшие зубы завибрировали, когда звук пробрал меня до костей.
Я зарычал в ответ, чувствуя, как та первобытная часть меня, что проявлялась в бою, выходит на поверхность.
«Думаешь, сможешь пройти сквозь меня?» — прокричал я с вызовом, мой голос гремел магией звука. — «Думаешь, они твои? Что ты можешь забрать их себе?!»
Змей подплыл ближе, оказавшись на уровне моих глаз. Его сомовьи усы были уже почти достаточно близко, чтобы их можно было перерезать.
«Я дал им Обещание!» — воскликнул я, и все эмоции, что я сдерживал в этой зоне, вырвались наружу. Я принял боевую стойку, направив саблю на существо передо мной. — «Что они выберутся отсюда живыми! Я сражался, истекал кровью и умирал, борясь с этим жестоким миром! Но что бы ты ни бросал мне в лицо, я не сломался! Я — феникс, и каждый удар делает меня лишь сильнее! Пепел, что ты оставил, лишь закалил мою Волю, словно сталь!»
Чудовище рванулось вперёд, широко оскалив клыки. Я прыгнул в тот же миг, и инстинкты, дарованные моей Волей, вели меня в этом хрупком танце опасности. Я попытался сместиться в сторону, намереваясь пронестись вдоль его челюсти, как и раньше.
К сожалению, тварь научилась. Оно вильнуло в сторону, пытаясь задеть меня своим телом. Мне пришлось перехватить саблю обратным хватом, когда моя цель внезапно исчезла. Я вонзил оружие в гниющую плоть этого монстра, и моё падение прочертило линию вдоль его тела. И всё же, как и прежде, ему, казалось, было всё равно, пока я медленно скользил вниз по его туше.
Огромный змей ещё дальше выполз из воды, его ребристый позвоночник извивался, когда он начал обвиваться вокруг основания Эмпайр-стейт-билдинг. Я скользил по туловищу существа на огненных сапогах, оставляя за собой след из обугленного мяса.
Мои глаза были нацелены на одну цель: мертвенно-неподвижное огонь сердца, что пульсировало в его груди. Каждое существо-нежить в этой зоне несло в себе крошечную искру, и эта искра обозначала его слабость. Если бы я смог как-то повредить этот огонёк, у меня был бы реальный шанс одолеть этого монстра.
Из ужасной кожи вокруг меня вырвались руки, знакомые фигуры выкарабкивались из этой грязи. Знакомые мертвецы стонали, появляясь, словно искажённые прыщи, из гниющей плоти этой твари.
Клятве было плевать на их сопротивление. Моя сабля жала их не-жизни, пока я проносился мимо, оставляя за собой след из огня и резни. Я был потоком боевых заклинаний и фехтования, размытым пятном несясь по длинному туловищу змея.
Наконец, я достиг места, где находилось огонь сердца левиафана. Это было массивное скопление грифельно-серого цвета, и я почти мог ощутить на вкус то злобное намерение, которым оно пронизывало нежить.
Я отвёл ведущую ногу назад, закрепляя стойку. Влив значительную часть оставшейся маны в Клятву, я почувствовал, как она затрепетала от сдерживаемой мощи. Я поднял клинок, готовясь опустить его. Это положит конец битве.
Огромная рука вырвалась из плоти под моими ногами, нанеся сокрушительный апперкот мне в челюсть. Моя челюсть с громким щелчком захлопнулась, а телекинетический покров затрещал. Моё тело под углом взмыло вверх и врезалось в бетонные стены высокого небоскрёба за моей спиной. Я размял челюсть, глядя на то, что прервало мой завершающий удар.
Знакомый командир-нежить смотрел на меня злобными глазами, его торс высунулся из грязи. Тот самый, которого змей проглотил ранее, теперь рос из его спины, словно безумный плод.
‘Этот левиафан добавляет съеденные трупы к своей биомассе’, — подумал я, вправляя челюсть и сплёвывая сгусток крови. Я размял руку, готовый снова броситься в бой и покончить с этим.
Затем я почувствовал, как что-то промелькнуло в моём восприятии. Моя голова резко вскинулась, ощутив отчаяние сражающихся наверху магов. Намерение в воздухе несло в себе почти электрический разряд паники, отчего мои мышцы бессознательно напряглись.
Каким-то образом я понял. Маги, которых я отправил вперёд, были в беде.
Я развернулся, игнорируя вызывающий взгляд командира-нежити. Я помчался вверх по стене Эмпайр-стейт-билдинг, несясь размытым пятном туда, где почувствовал волнение.
Огромная голова змея заглядывала в одно из многочисленных окон на верхних этажах, его пасть медленно открывалась, а по челюсти клубилась гниль. Тревога и ужас, которые я чувствовал от тех, кто был внутри, манили меня, как мотылька на пламя.
Мана в Клятве не полностью рассеялась после того, как я вложил её туда. Осознав необходимость, я вытянул ману из меча обратно в своё тело, а затем направил её в руку. Я вложил Клятву в ножны, продолжая бежать вверх по стене Эмпайр-стейт-билдинг. Магия звука окутала мой кулак контузящим покровом: один слой, второй, третий.
Затем я использовал телекинетический толчок в сочетании с огненным рывком, чтобы устремиться к нависшему черепу, мой кулак был отведён назад, заключая в себе мощь сотни отбойных молотков. Моё новое телосложение, усиленное эффектами моего телекинетического барьера, придало мне необходимый импульс. Едва сдерживаемый телекинетический толчок и сжатая звуковая мана вокруг моих костяшек приготовились обрушить ад.
Я нанёс самый сильный апперкот в своей жизни, взревев, когда мои костяшки врезались в челюсть змея. Моя рука сломалась, кости внутри раздробились от отдачи. Мой телекинетический покров разлетелся на бесчисленные осколки, а руку вырвало из сустава. Из моей изувеченной руки брызнула кровь.
Но змею досталось хуже. Часть его челюсти испарилась от удара, и всё чудовище качнулось в сторону, на долю мгновения потеряв хватку на башне. Он взревел в ярости, и звук скрежета металла и сминающихся опор заглушил всё, пока вся башня содрогалась.
Я использовал телекинетический толчок, чтобы влететь в окно, и стекло разлетелось вокруг меня. Я заскользил до полной остановки, моё сердцебиение отдавалось в ушах похоронным барабаном. Я не чувствовал правой кисти. Рука безвольно висела вдоль тела, и с неё на пол офиса капала кровь.
В воздухе стоял тяжёлый запах палёной плоти, а коридор заполнил дым. Но мой взор не был затуманен: огни сердца в груди каждого мага подтвердили, что больше никто не погиб.
Я слегка выдохнул, почувствовав облегчение от своего успеха. Аландра смотрела на меня, разинув рот, безвольно держа на руках коматозное тело Димы. Рядом Джаред перекинул Даррина через плечо. Щит отвёл от меня свой единственный глаз, казалось, ему было больно даже смотреть. Яна несла тело Хределя точно так же, но когда наши взгляды встретились, её глаза метнулись к моей изувеченной руке.
Я повернул голову. У Береда Фроста был почти безумный взгляд, пока я держал в руке навершие его булавы, металл которой помялся от удара о мою ладонь. Его чёрные с серебристыми прядями волосы слиплись на голове, а одежда была покрыта пятнами крови и грязи. Нумар съёжился за его спиной, закрыв лицо руками.
Глаза Береда расширились, когда они встретились с моими, его лицо исказилось выражением шока, а колени задрожали. «Торен?» — спросил он, его хватка ослабла. — «Торен Даен?»
Я уронил булаву паренька. Он напал на меня инстинктивно, как загнанная в угол крыса, кусающая руку, не зная, что эта рука пришла её кормить. Я проигнорировал парня и отвернулся от него. У нас не было времени на светские беседы или объяснения.
«Севрен», — сказал я, шагая туда, где поник наследник-высококровный. Мужчина казался ещё более уставшим, чем я, слабо сжимая в пальцах Обещание. Металлический провод был обмотан вокруг рукояти моего кинжала, возвращая Севрену его основной арсенал. — «Почему вы здесь, в коридоре? Вам нужно завести этих людей в лифт! Левиафан приближается!»
Мой голос прозвучал более раздражённо, чем я бы того хотел. Без стабилизирующего присутствия Леди Доун в моём сознании при использовании Воли мне приходилось сопротивляться инстинктивному желанию наброситься на всё, что подходило слишком близко. Я едва сдержался, чтобы не размозжить лицо Береду в ответ на его инстинктивную атаку.
Севрен поднял взгляд из-под чёлки, его обычно ослепительно-белые волосы стали тёмно-серебряными от пота. «Некоторое время так и делали», — сказал он, в отличие от остальных магов спокойно восприняв мой вид. — «Но он сломался где-то на шестьдесят четвёртом этаже. Нам пришлось продолжать пешком».
Я резко развернулся и зашагал к ближайшему входу в лифт. Усилием мысли я распахнул двери. Я заглянул в шахту.
Толстый стальной трос, который, как я знал, использовался для подъёма кабины, уходил вниз в бесконечность. Дна я не видел, но мне это и не было нужно.
Я обернулся. «Джаред», — сказал я громко. Слишком громко. Щит вздрогнул, казалось, неуверенный в себе. Он переступил с ноги на ногу, и Даррин на его спине застонал от боли.
Я внутренне поморщился. Я сделал всё возможное, чтобы исцелить Даррина и Диму, но я был неопытен в этом новом аспекте своей силы. Нога Даррина всё ещё представляла собой уродливое фиолетовое месиво. Дима была едва жива, а моя работа над её телом была лишь лоскутным одеялом, попыткой остановить отказ её органов.
Я не стал дожидаться ответа Щита, постоянно помня о возвращении змея. «Ты всё ещё можешь создавать эти металлические пластины?» — спросил я, пытаясь на ходу придумать план. — «И поддерживать их достаточно стабильными, чтобы люди могли по ним подниматься?»
Маг казался подавленным, стараясь всячески избегать моего взгляда. «Торен, я… я не знаю. У меня здесь Даррин. Я не могу его просто оставить. Может, ты…» Он облизнул губы. «Убьёшь этого змея? Почему нам нужно торопиться?»
Я заскрипел зубами, моё намерение просочилось наружу сильнее, чем я хотел. Окружающие маги отшатнулись от меня, словно я был оголённым проводом, пока я пытался придумать другой план, который позволил бы доставить этих людей наверх достаточно быстро. «Эта форма поглощает ману с абсурдной скоростью», — сказал я, выдыхая пар. У меня уже было значительно меньше четверти от моего максимального запаса маны. Цепи на моей руке на мгновение потускнели. «И я, может, и смог бы, но не защищая при этом всех вас».
Даррин снова застонал, затем пошевелился на спине Джареда. Глаза Джареда расширились, когда он попытался крепче ухватить своего лидера, удерживая его на месте.
«Опусти меня, Джаред», — сказал лидер Отряда Бескровных на удивление ровным голосом. Джаред колебался. «Просто дай мне встать», — снова сказал Даррин, и в его голосе просочилась сталь.
Джаред поспешно подчинился. Даррин застонал, перенося вес на раненую ногу.
«Дима», — сказал мне Даррин, и его зелёные глаза, казалось, пронзали меня насквозь. — «Она будет жить?»
Я сглотнул. По правде говоря, я не был уверен. Когда я нашёл Диму, она уже была практически трупом. Катастрофические повреждения, нанесённые её телу, превратили её органы в кашу и сломали ей шею. Я был удивлён, что она не умерла на месте.
Моя техника исцеления жизненной силой, основанная на двойственной природе джинна и феникса, была далеко не настолько отработана, чтобы гарантировать полное выздоровление.
«Она будет жить», — сказал я после неловкой паузы. — «Если я смогу увидеть её снова после всего этого».
Я не мог сказать, насколько хорошо она будет жить, но я не собирался позволить этой женщине умереть.
Даррин пристально смотрел на меня долгую, затянувшуюся секунду. Воздух между нами, казалось, натянулся.
«Джаред», — наконец сказал Даррин. — «Делай эти платформы».
«Но Даррин, ты не можешь так идти!» — сказал Джаред, его единственный глаз умолял. — «Ты больше никогда не сможешь сражаться, если будешь так напрягать эту ногу!»
«Делай платформы, Джаред», — приказал Даррин, его обычная весёлость исчезла. Мужчина явно страдал от последствий: его тело периодически сотрясалось, а дыхание было прерывистым. На самом деле, я вообще не чувствовал от него никакой маны. — «Сейчас же».
Джаред посмотрел на нас обоих, затем подбежал к месту, где я распахнул двери лифта, и принялся за работу.
Затем по комнате пролегла тень, заслонив тот скудный солнечный свет, что мы получали. Я шагнул вперёд, встав во главе нашей группы.
Змей смотрел в здание с чистой, неразбавленной ненавистью, кипящей в его глазах. У твари отсутствовал большой кусок челюсти, но, насколько я мог судить, это ей не мешало. Я пожертвовал рукой, чтобы нанести эту рану, а оно всё ещё не сбавляло оборотов.
Маги позади меня съёжились, некоторые готовились к бою, другие ещё больше замыкались в себе. Я стиснул зубы, поднеся ладонь к сломанной руке. Я воззвал к огню сердца, пульсирующему в моей груди, и мой новый внутренний контроль позволил мне медленно начать исцелять своё тело. Моя ладонь засветилась оранжево-фиолетовой дымкой, которая впиталась в мою рану, частицы силы направляли моё намерение. Даже когда моя плоть медленно срасталась, я демонстративно игнорировал то, как моя собственная жизненная сила, ярко пылающая в груди, слегка тускнела от этого действия.
Затем змей сделал то, чего я не ожидал. Он повернулся и снова пополз, его тело обвивало небоскрёб. Он продолжил движение вверх, и его громоздкое тело заставляло всё здание содрогаться по мере его постепенного подъёма. Волны мясистой чешуи проплывали перед нашими глазами.
«Почему он ушёл?» — услышал я вопрос Даррина, в его голосе смешались облегчение и опасение. Я чувствовал то же самое. — «Он просто не захотел драться?»
«Он пополз вверх», — сказал Севрен, оперевшись на ближайшую колонну для поддержки. — «Чтобы отрезать нам путь на вершине? Он будет ждать нас там?»
Это звучало неправильно. Моё ядро и тело гудели, пока моя жизненная сила медленно разглаживала боли и недомогания, о существовании которых я даже не подозревал. Но тревога осталась. Неужели этот левиафан просто оставит нас здесь? Инстинкты, дарованные моей Волей, подсказывали, что это ещё не всё. Что-то всё ещё было ужасно не так.
«Я думаю, Торен и вправду его напугал», — прошептал Джаред из шахты лифта, его мана медленно бурлила, пока он создавал платформы для подъёма других магов. Чуть тише он добавил: «А кто бы не испугался, получив такой удар силой с грозу?»
Следующей тишину нарушил робкий голос Аландры. «Нет», — сказала она, и в её голосе прозвучала нотка ужаса. — «Портал наверху», — произнесла рыжеволосая Часовая, словно осознала это только в тот момент, когда говорила. — «Должно быть, он направляется туда!»
Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. Если этот змей был достаточно умён, всё, что ему нужно было сделать, — это разбить выходной портал. Мы бы застряли здесь без всякой надежды на спасение. Независимо от того, падёт ли змей от моих атак, мы всё равно умрём. Я оставил паникующих магов и метнулся к разбитому окну.
Я думал, что смогу просто сдерживать этого монстра, отвлекая его внимание от моих подопечных.
Но если он был достаточно умён, чтобы попытаться разбить портал, я знал, что мне нужно его убить.
Закладка