Глава 32 - Кровавые деньги •
От лица Наэрени
Я осторожно подошла к столу, на котором в беспорядке были разбросаны бумаги. Я наугад взяла один из листов, пробежавшись глазами по содержимому.
«Доставка задерживается из-за непредвиденных помех при извлечении», — гласили большие жирные буквы. Ниже тёмными чернилами были нацарапаны подробности. Я решила лишь бегло просмотреть пергамент, зная, что у нас и так мало времени.
«Приобретение кислотной бумаги задерживается. Ожидайте срывов в дистилляции нового продукта для продажи».
На нём стояла печать с изображением тлеющего угля в развилке реки — печать Крови Джоан.
Я схватила другую бумагу. В ней содержалось похожее сообщение о распространении «продукта» и об обязанности Иласонов продавать всё, что создаст Кровь Джоан. Детали были раздражающе туманными, с хитрыми формулировками, скрывающими более глубокий смысл.
«Ты знаешь, о чём они говорят?» — спросил Торен, явно заинтересованный. Учитывая, что в некоторых из этих бумаг упоминались последствия его действий в Кларвудском лесу, это имело смысл. — «В смысле, что Кровь Джоан хочет, чтобы Иласоны распространяли? Что они продают?»
Я нахмурилась, задаваясь тем же вопросом. «Не знаю», — сказала я. — «Очевидно, что-то, для чего используется кислотная бумага, но её применение бесчисленно. Наверное, что-то магическое?» Я указала на бумагу, которую держала в руке. «В этой используется слово ‘дистиллировать’, значит, это должно быть какое-то зелье».
По правде говоря, я мало что знала об операциях Крови Джоан. Я знала только об экспедиции в Кларвудский лес, потому что для Крови было совершенно нехарактерно заниматься этим самостоятельно. Фиакра поддерживала постоянный сбор кислотной бумаги из-за её ценности, но то, что Джоаны отправились за целым гнездом вместо того, чтобы послать посредника, было беспрецедентно. Обычно информационной стороной наших операций занимался Уэйд, так что он знал бы лучше.
В этих бумагах никогда прямо не указывалось, какой именно продукт распространялся Иласонами от имени Джоанов. Они намеренно выражались расплывчато, как и в остальных записях на других листах.
‘Почему?’ — задавалась я вопросом, и шестерёнки в моей голове закрутились. Я чувствовала, что стою на пороге какого-то озарения, чего-то, что заставит все кусочки головоломки встать на свои места. В груди зародился страх. Каким бы ни был вывод, к которому я медленно подбиралась, он был ужасен.
И тут я нашла последний кусочек головоломки. На другой бумаге было имя, которое привлекло моё внимание и заставило руку подсознательно схватить её. Это был контракт на человека по имени Ларун. Он должен был распространять продукт по всей Восточной Фиакре по определённой цене, а затем отдавать большую часть своей прибыли Иласонам. Иласоны должны были доставлять ему продукт для продажи каждые пару недель.
Части головоломки внезапно сложились, словно мне удалось совместить все штифты в замке. Дверь к знанию распахнулась, и я сжалась. Мне стало холодно, будто на меня вылили ведро ледяной воды.
‘Дистилляция. Продукт. Восточная Фиакра’.
‘Наверное, какое-то зелье’, — сказала я тогда.
«О, нет», — дрожащим голосом произнесла я, точно зная, на что смотрю. Голова Торена дёрнулась в мою сторону, он явно услышал озарение в моём голосе. Я убрала контракт Ларуна в своё пространственное кольцо.
«Что такое?» — внезапно обеспокоился Торен. — «Кажется, моё настроение передалось ему. — «Что ты узнала, Наэрени? Ты в порядке?»
Я покачала головой. «Нам нужно уходить. Сейчас же», — сказала я, отмахиваясь от его беспокойства. Он выглядел неуверенным, но подчинился, когда я направилась к двери. На дорожке никого не было, но с растущей яростью в животе я сомневалась, что смогу сохранять скрытность.
Сбежать из здания оказалось проще, чем проникнуть в него. К счастью, нам с Тореном пришлось уклониться всего от одного патруля стражи, и они не стали останавливаться для беседы, лениво пройдя мимо. Я была этому рада.
Выбравшись наружу, я заглянула к Хофалу. Он наблюдал за главными входами в здание с соседней крыши, прикрывая нас на случай, если кто-то неожиданно появится снаружи.
Обычно у меня не было часового, чтобы прикрывать мой отход. Торен занял обычное место Хофала в качестве моего напарника, потому что Карсиен хотел, чтобы он набрался опыта, но это оставило Хофала без его привычной работы. Поэтому я оставила его здесь, чтобы он прикрывал нам спины.
«Хофал», — сурово сказала я. — «Пойдём. Нам нужно идти». Торен следовал прямо за мной, переводя взгляд с Хофала на меня.
«Вы взяли то, за чем пришли?» — спросил Хофал, обеспокоенный моим странным поведением. — «Без сучка без задоринки?»
«Их сейф пуст, Хофал. Не беспокойся об этом», — отрезала я. Как мне реагировать на то, что я только что узнала? Что мне делать?
«Так ты скажешь мне, что ты выяснила?» — осторожно спросил Торен, когда мы двинулись к переулку, где находился вход в канализацию.
Я стиснула зубы. «Ты читал бумаги, которые мы нашли, Торен», — ответила я. — «Кровь Джоан производит какой-то продукт из кислотной бумаги, а затем заставляет Иласонов продавать его повсюду».
Торен кивнул. «Да, это я понял. Но они не слишком ясно выражались о том, что именно продают», — сказал он. — «Что бы это ни было, я предполагаю, оно хранится в тех ящиках на складе. В конце концов, на них был герб Джоанов».
«Причина, по которой они не были ясны, заключалась в том, что если бы стало широко известно, что производит Кровь Джоан, Надзор устроил бы им адскую жизнь», — сказала я. — «Они производят блажь».
Хофал замер на месте, потрясённый. Лицо Торена побледнело. «Этот наркотик?» — переспросил он, словно сказанное мной требовало уточнения. Я выразилась предельно ясно.
«Да», — резко ответила я. — «Тот самый наркотик, который разорял Восточную Фиакру последние полвека. Его производит Кровь Джоан!»
Торен повернулся к складу со странным выражением лица. Он не выглядел злым. Странная маска решимости застыла на его чертах. Тогда я поняла: он хотел вернуться в то здание и сжечь его дотла.
‘Он не вор’, — снова вспомнила я. — ‘Он — воин’.
У меня был соблазн позволить ему действовать. Мана Торена вспыхнула ощутимым гневом. Затем что-то изменилось в его лице. Он словно сдулся, и секундой позже Хофал положил руку ему на плечо. «Пойдём, сынок. Если хочешь сжечь это место дотла, тебе нужно будет немного спланировать всё заранее. Слишком много посторонних», — сказал большой Щит. Торен неохотно позволил увести себя к канализационному люку.
Хофал спрыгнул в грязь вслед за мной. «Откуда ты знаешь, что они производят именно блажь?» — спросил Хофал, когда мы брели вперёд, а мрачное настроение давило на нас, как одеяло.
«У них был контракт на человека по имени Ларун», — сказала я. — «Согласно бумаге, Кровь Иласон будет давать ему ‘продукт’, а он будет продавать его ‘клиентам’ по оговорённой цене. Каждые две недели он будет отдавать прибыль Крови Иласон». Я покачала головой. «Я знаю Ларуна. Тощий, коварный человечишка с окраин Сехз-Клара. И он продаёт блажь наркоманам, которые никогда не перестанут его принимать».
Я не знала, что делать с тем, что только что узнала, но я знала, кто знает. Карсиен всегда знал, какой шаг предпринять следующим. Я могла доверить ему это.
***
Цистерна ещё никогда не казалась мне такой гостеприимной, как в тот момент, когда я шагнула сквозь сдвижную фальшивую кирпичную стену. Я едва дождалась, пока замораживающий артефакт Хофала очистит мою обувь, и ринулась через помещение в поисках Карсиена.
Я быстро его нашла. Он стоял у нашей карты с Уэйдом, изучая какие-то документы. Я не знала, для чего они, но сейчас это не имело значения.
«Карсиен, мне нужна твоя помощь», — сказала я, проигнорировав удивлённый взгляд Уэйда.
«Наэрени, ты вернулась быстрее, чем ожидалось», — сказал он, ловко проигнорировав мою просьбу. — «Твоё ограбление прошло успешно? Удалось обхитрить всех врагов?»
«Да, да, удалось», — быстро сказала я, пытаясь собраться с мыслями. — «Слушай, то, что мы делали, неважно. Я обнаружила кое-что очень, очень важное. Джоаны, они работают с Иласонами. И, я думаю, с некоторыми другими людьми тоже».
Уэйд встал, протирая лишённые сна глаза. «Наэрени, подожди. Ты говоришь слишком быстро. Помедленнее, пожалуйста».
Хофал и Торен догнали меня, пока я пыталась привести свои мысли в разумный порядок. «Кровь Джоан использует Иласонов для распространения блажи по всей Восточной Фиакре, и, я предполагаю, несколько других семей тоже. И если мы сможем выяснить, как они это делают, мы сможем пресечь проблему наркомании в этом районе на корню!» — сказала я с растущим энтузиазмом, указывая на местоположение поместья Крови Джоан на карте Фиакры.
Когда я впервые узнала, что Иласоны распространяют блажь в Восточной Фиакре, я была в ярости. Но пока я шла по канализации, я поняла кое-что важное: если мы знаем источник заразы, мы можем перекрыть поток у самого истока. Моя цель наконец избавить Восточную Фиакру от бедствия блажи могла стать реальностью. И, как сказал Хофал, это был первый камень в моём великом храме.
Я ожидала, что Карсиен разделит мой энтузиазм. Он поздравит меня с находкой и скажет, что это достойный след, по которому стоит идти. Мы добьёмся реального прогресса в исправлении Восточной Фиакры.
Вместо этого он просто кивнул. «Это хорошо», — сказал он своим обычным тоном. — «Что конкретно ты узнала? Вытянула это из какого-нибудь ничего не подозревающего дворянина?»
Я медленно опустила руку, чувствуя, что что-то не так. Я уже достаточно хорошо знала Карсиена. Если бы это было для него чем-то новым, в его глазах появился бы самодовольный блеск. Или, может быть, в его позе было бы немного больше напряжения, чем обычно, пока он обрабатывал информацию. Неужели он…
Я резко посмотрела на Уэйда, сузив глаза. Он сник под моим взглядом, уставившись в пол.
«Вы уже знали», — сказала я, и последствия этой мысли закипали во мне. — «Вы оба знали об этом и не сказали мне!»
Уэйд вздрогнул от моего повышенного тона. Вместо него заговорил Карсиен, остроумный сарказм в его голосе сменился раздражающим безразличием. «Я уже некоторое время следил за ниточками, ведущими к производству блажи», — сказал он. — «Уэйд помогал мне наносить информацию на карту и отслеживать зацепки по моим приказам».
Я отступила назад, и в животе поднялось чувство предательства. «Как долго?» — спросила я, глядя на Уэйда. — «Как долго ты знал?»
Он закрыл глаза. «Несколько месяцев», — сказал он. — «Я хотел тебе рассказать, Наэрени. Я не хотел скрывать это от тебя, обещаю. Но Карсиен велел мне молчать».
У меня пересохло во рту. Несколько месяцев. Три месяца назад методы моих миссий изменились по приказу Карсиена. Наши цели стали более конкретными, а процедура — более осторожной. Забрать содержимое определённого сейфа. Взять бумаги из этого картотечного шкафа. Раньше наши кражи были более случайными и неизбирательными.
Когда я спросила Карсиена, почему, он просто сказал мне, что совершенствует искусство кражи. Забирать то, чего не хватятся, или хватать предметы и информацию, которые можно выгодно продать.
Обман жёг грудь. «Почему ты не сказал мне?» — спросила я Карсиена, пытаясь скрыть эмоции в голосе. Я должна была быть его правой рукой, однажды занять его место! И он не рассказал мне об операциях, которые проводил месяцами? О чём-то, что так близко к моей цели?
«Тебе пока не нужно было знать», — прямо ответил Карсиен. — «Если бы ты узнала раньше, это могло бы изменить наши планы или поставить под угрозу мою способность держать всё под контролем. Ты нетерпелива».
«Тогда почему Уэйд?» — резко спросила я, указывая на молодого человека. Он всё ещё смотрел в пол. — «Как это он не ‘поставил под угрозу твою способность держать всё под контролем?!’»
«Его сеть была для меня бесценна», — невозмутимо возразил Карсиен. — «Я бы не смог сделать и половины того, что мне нужно, без него».
«А моя помощь не была бесценна?» — спросила я, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала обида.
Кажется, это задело Карсиена за живое. Он колебался, обдумывая свои слова, явно решая, какой ответ будет лучшим. Пытаясь придумать какой-нибудь вычурный способ отмахнуться от моих опасений.
В суматохе моих мыслей ещё одна вещь наконец обрела смысл. Это лишь сильнее разожгло пламя моего гнева. «Конечно, Кровь Джоан знала о нашем приходе», — пробормотала я, и мои глаза расширились от осознания. Неделю назад наше ограбление Джоанов пошло наперекосяк, потому что они ожидали, что мы с Хофалом проникнем к ним. Я предполагала, что в нашей банде завёлся крот, сливающий информацию Джоанам. Я поделилась своими опасениями с Карсиеном, одновременно пытаясь вести тайное расследование. — «Мы создали закономерность, нанося удары по точкам, связанным с их операциями. Конечно, они ожидали, что мы в конце концов нападём на них».
Я не стала дожидаться ответа Карсиена, слишком разгневанная двойным предательством. Я развернулась на каблуках и зашагала в сторону своих комнат. Я услышала, как Хофал что-то сказал Карсиену, прежде чем оказалась вне пределов слышимости.
***
Полчаса я лежала на кровати, вращая в руках ледяные кинжалы и думая о дюжине разных вещей одновременно. Обычно манипуляции со льдом помогали мне сосредоточиться. Это успокаивало меня, позволяя ясно мыслить. Но сейчас мои мысли были в полном беспорядке, и мне было трудно ухватиться за какую-либо конкретную идею.
В дверь моей комнаты постучали. «Наэрени?» — раздался голос Хофала снаружи. — «Могу я войти?»
Я перестала вращать кинжалы, зафиксировав их над собой. Они были почти полностью прозрачными, но кристаллические изъяны то тут, то там создавали небольшие отражения, в которых я могла видеть свои короткие чёрные волосы.
«Входи», — сказала я наконец.
Хофал медленно вошёл, закрыв за собой дверь. В Цистерне естественный свет был только в центральной камере, поэтому всё освещение в остальных комнатах исходило от световых артефактов. Они отбрасывали на лицо Хофала странное свечение.
«Я пришёл проведать тебя», — медленно сказал он, и его грубоватый голос не вязался со словами. — «Я хотел узнать, как ты».
«Собираешься рассказать мне очередную историю о том, какая древняя эта канализационная система?» — язвительно спросила я. — «Может, скажешь, что всё не так уж и плохо, потому что эти камни простояли двести лет, и я тоже смогу, если просто немного потерплю?»
Хофал замолчал, и я узнала эмоцию, промелькнувшую на его лице. Она исчезла в одно мгновение, но то, что я сказала, задело его.
«Прости… прости, Хоф. Не стоило мне этого говорить».
Хофал помолчал. «Возможно, я рассказываю слишком много историй о камнях вокруг нас», — мрачно сказал он. — «И если тебе от этого станет легче, я собирался сказать нечто подобное».
Будь я в лучшем настроении, я бы, возможно, хмыкнула. Я развеяла кинжалы в атмосфере, чувствуя, как заклинание распадается, как только я отпустила контроль. «Почему он мне не доверяет?» — спросила я, и этот вопрос давно горел у меня в глубине души. — «Он называет меня своей протеже, Молодой Крысой. Я должна узнавать больше, брать на себя всё больше и больше ответственности».
«Он тебе доверяет, Наэрени», — ответил Хофал. — «Иначе он не считал бы тебя способной вести за собой меня — а теперь и Торена — на наши ограбления».
Я фыркнула. «Я не о таком доверии говорю, Хоф. Он доверяет мне, как босс своему сотруднику, а не как мастер своему ученику». — Я уставилась в потолок. — «Что для этого нужно, Хоф? Чтобы он действительно начал меня учить?»
Хофал говорил о кирпичах, из которых строят великие храмы. Я не хотела быть ещё одним кирпичом. Я хотела быть архитектором.
Хофал очень долго молчал. «Карс не любит доверять», — сказал он наконец. — «Я знаю его давно. Почти десять лет уже, знаешь ли. Знаешь, где я его встретил?»
«На восхождении», — ответила я, уже слышав эту историю. Какой смысл в этом рассказе сейчас? — «Вы стали напарниками в Реликтовых Гробницах. Потом работали вместе время от времени в течение многих лет».
Хофал сел в кресло у моего стола. «Ах, Реликтовые Гробницы. У древних магов было поистине грандиозное чувство дизайна. Если посмотреть на их строения, обычно можно увидеть общую методологию…» — Щит осёкся, поймав мой взгляд. — «Я отвлёкся. Да. В общем, ты знаешь эту историю. Я помог молодому Карсиену пройти его первые несколько восхождений, помог ему завоевать несколько заслуг. Ты знаешь некоторые из наших историй, но не самую важную». — Хофал сделал паузу. — «Но и я не знаю самой важной истории».
Я с недоумением посмотрела на Щита со своей кровати.
«Карсиен раньше был гораздо более доверчивым, Наэрени. Это было одной из тех вещей, что притягивали к нему людей. Это было не безрассудное доверие, заметь, но он верил тебе на слово, если ты не доказывал обратного. Даже несмотря на свой статус нечистокровного, он был популярен. Люди чувствовали себя обязанными быть честными рядом с ним». — Хофал пошарил по куртке — бессознательная привычка, которую он проявлял, когда искал сигару. Мужчина, однако, поймал себя на этом и решительно вернул руку на колени. — «В этом отношении он был очень похож на юного Торена, я полагаю. Но что-то изменилось во время его последнего восхождения чуть больше года назад. Кто-то что-то сделал с ним, что глубоко его ранило».
Я моргнула. Я не слышала этого раньше. «Что случилось?» — с любопытством спросила я.
«Я не знаю», — пожал плечами Хофал. — «И он мне не скажет. Он отказывается, сколько бы я ни пытался выведать. Теперь он заперт надёжнее, чем подземелья Тэгрин Келума. Но что бы там ни случилось, именно это и заставило его вернуться в родной город Фиакра».
«Не вижу, как это облегчает моё положение», — со вздохом сказала я. Хотя история была интересной, сейчас она казалась мне неуместной.
«Вероятно, никак», — согласился Хофал. — «Но я бы не следовал за Карсиеном так долго, если бы не верил, что тот человек, которым он был раньше, всё ещё где-то внутри. Может быть, он похоронен глубоко, но я знаю, что ты сможешь до него достучаться». — Он сделал паузу. — «Ты уже это делаешь».
Хофал оставил меня размышлять над его словами, и вопросы роились в моей голове. Вращение кинжалов нисколько не успокаивало хаос в моей голове.
Я осторожно подошла к столу, на котором в беспорядке были разбросаны бумаги. Я наугад взяла один из листов, пробежавшись глазами по содержимому.
«Доставка задерживается из-за непредвиденных помех при извлечении», — гласили большие жирные буквы. Ниже тёмными чернилами были нацарапаны подробности. Я решила лишь бегло просмотреть пергамент, зная, что у нас и так мало времени.
«Приобретение кислотной бумаги задерживается. Ожидайте срывов в дистилляции нового продукта для продажи».
На нём стояла печать с изображением тлеющего угля в развилке реки — печать Крови Джоан.
Я схватила другую бумагу. В ней содержалось похожее сообщение о распространении «продукта» и об обязанности Иласонов продавать всё, что создаст Кровь Джоан. Детали были раздражающе туманными, с хитрыми формулировками, скрывающими более глубокий смысл.
«Ты знаешь, о чём они говорят?» — спросил Торен, явно заинтересованный. Учитывая, что в некоторых из этих бумаг упоминались последствия его действий в Кларвудском лесу, это имело смысл. — «В смысле, что Кровь Джоан хочет, чтобы Иласоны распространяли? Что они продают?»
Я нахмурилась, задаваясь тем же вопросом. «Не знаю», — сказала я. — «Очевидно, что-то, для чего используется кислотная бумага, но её применение бесчисленно. Наверное, что-то магическое?» Я указала на бумагу, которую держала в руке. «В этой используется слово ‘дистиллировать’, значит, это должно быть какое-то зелье».
По правде говоря, я мало что знала об операциях Крови Джоан. Я знала только об экспедиции в Кларвудский лес, потому что для Крови было совершенно нехарактерно заниматься этим самостоятельно. Фиакра поддерживала постоянный сбор кислотной бумаги из-за её ценности, но то, что Джоаны отправились за целым гнездом вместо того, чтобы послать посредника, было беспрецедентно. Обычно информационной стороной наших операций занимался Уэйд, так что он знал бы лучше.
В этих бумагах никогда прямо не указывалось, какой именно продукт распространялся Иласонами от имени Джоанов. Они намеренно выражались расплывчато, как и в остальных записях на других листах.
‘Почему?’ — задавалась я вопросом, и шестерёнки в моей голове закрутились. Я чувствовала, что стою на пороге какого-то озарения, чего-то, что заставит все кусочки головоломки встать на свои места. В груди зародился страх. Каким бы ни был вывод, к которому я медленно подбиралась, он был ужасен.
И тут я нашла последний кусочек головоломки. На другой бумаге было имя, которое привлекло моё внимание и заставило руку подсознательно схватить её. Это был контракт на человека по имени Ларун. Он должен был распространять продукт по всей Восточной Фиакре по определённой цене, а затем отдавать большую часть своей прибыли Иласонам. Иласоны должны были доставлять ему продукт для продажи каждые пару недель.
Части головоломки внезапно сложились, словно мне удалось совместить все штифты в замке. Дверь к знанию распахнулась, и я сжалась. Мне стало холодно, будто на меня вылили ведро ледяной воды.
‘Дистилляция. Продукт. Восточная Фиакра’.
‘Наверное, какое-то зелье’, — сказала я тогда.
«О, нет», — дрожащим голосом произнесла я, точно зная, на что смотрю. Голова Торена дёрнулась в мою сторону, он явно услышал озарение в моём голосе. Я убрала контракт Ларуна в своё пространственное кольцо.
«Что такое?» — внезапно обеспокоился Торен. — «Кажется, моё настроение передалось ему. — «Что ты узнала, Наэрени? Ты в порядке?»
Я покачала головой. «Нам нужно уходить. Сейчас же», — сказала я, отмахиваясь от его беспокойства. Он выглядел неуверенным, но подчинился, когда я направилась к двери. На дорожке никого не было, но с растущей яростью в животе я сомневалась, что смогу сохранять скрытность.
Сбежать из здания оказалось проще, чем проникнуть в него. К счастью, нам с Тореном пришлось уклониться всего от одного патруля стражи, и они не стали останавливаться для беседы, лениво пройдя мимо. Я была этому рада.
Выбравшись наружу, я заглянула к Хофалу. Он наблюдал за главными входами в здание с соседней крыши, прикрывая нас на случай, если кто-то неожиданно появится снаружи.
Обычно у меня не было часового, чтобы прикрывать мой отход. Торен занял обычное место Хофала в качестве моего напарника, потому что Карсиен хотел, чтобы он набрался опыта, но это оставило Хофала без его привычной работы. Поэтому я оставила его здесь, чтобы он прикрывал нам спины.
«Хофал», — сурово сказала я. — «Пойдём. Нам нужно идти». Торен следовал прямо за мной, переводя взгляд с Хофала на меня.
«Вы взяли то, за чем пришли?» — спросил Хофал, обеспокоенный моим странным поведением. — «Без сучка без задоринки?»
«Их сейф пуст, Хофал. Не беспокойся об этом», — отрезала я. Как мне реагировать на то, что я только что узнала? Что мне делать?
«Так ты скажешь мне, что ты выяснила?» — осторожно спросил Торен, когда мы двинулись к переулку, где находился вход в канализацию.
Я стиснула зубы. «Ты читал бумаги, которые мы нашли, Торен», — ответила я. — «Кровь Джоан производит какой-то продукт из кислотной бумаги, а затем заставляет Иласонов продавать его повсюду».
Торен кивнул. «Да, это я понял. Но они не слишком ясно выражались о том, что именно продают», — сказал он. — «Что бы это ни было, я предполагаю, оно хранится в тех ящиках на складе. В конце концов, на них был герб Джоанов».
«Причина, по которой они не были ясны, заключалась в том, что если бы стало широко известно, что производит Кровь Джоан, Надзор устроил бы им адскую жизнь», — сказала я. — «Они производят блажь».
Хофал замер на месте, потрясённый. Лицо Торена побледнело. «Этот наркотик?» — переспросил он, словно сказанное мной требовало уточнения. Я выразилась предельно ясно.
«Да», — резко ответила я. — «Тот самый наркотик, который разорял Восточную Фиакру последние полвека. Его производит Кровь Джоан!»
Торен повернулся к складу со странным выражением лица. Он не выглядел злым. Странная маска решимости застыла на его чертах. Тогда я поняла: он хотел вернуться в то здание и сжечь его дотла.
‘Он не вор’, — снова вспомнила я. — ‘Он — воин’.
У меня был соблазн позволить ему действовать. Мана Торена вспыхнула ощутимым гневом. Затем что-то изменилось в его лице. Он словно сдулся, и секундой позже Хофал положил руку ему на плечо. «Пойдём, сынок. Если хочешь сжечь это место дотла, тебе нужно будет немного спланировать всё заранее. Слишком много посторонних», — сказал большой Щит. Торен неохотно позволил увести себя к канализационному люку.
Хофал спрыгнул в грязь вслед за мной. «Откуда ты знаешь, что они производят именно блажь?» — спросил Хофал, когда мы брели вперёд, а мрачное настроение давило на нас, как одеяло.
«У них был контракт на человека по имени Ларун», — сказала я. — «Согласно бумаге, Кровь Иласон будет давать ему ‘продукт’, а он будет продавать его ‘клиентам’ по оговорённой цене. Каждые две недели он будет отдавать прибыль Крови Иласон». Я покачала головой. «Я знаю Ларуна. Тощий, коварный человечишка с окраин Сехз-Клара. И он продаёт блажь наркоманам, которые никогда не перестанут его принимать».
Я не знала, что делать с тем, что только что узнала, но я знала, кто знает. Карсиен всегда знал, какой шаг предпринять следующим. Я могла доверить ему это.
***
Цистерна ещё никогда не казалась мне такой гостеприимной, как в тот момент, когда я шагнула сквозь сдвижную фальшивую кирпичную стену. Я едва дождалась, пока замораживающий артефакт Хофала очистит мою обувь, и ринулась через помещение в поисках Карсиена.
Я быстро его нашла. Он стоял у нашей карты с Уэйдом, изучая какие-то документы. Я не знала, для чего они, но сейчас это не имело значения.
«Карсиен, мне нужна твоя помощь», — сказала я, проигнорировав удивлённый взгляд Уэйда.
«Наэрени, ты вернулась быстрее, чем ожидалось», — сказал он, ловко проигнорировав мою просьбу. — «Твоё ограбление прошло успешно? Удалось обхитрить всех врагов?»
«Да, да, удалось», — быстро сказала я, пытаясь собраться с мыслями. — «Слушай, то, что мы делали, неважно. Я обнаружила кое-что очень, очень важное. Джоаны, они работают с Иласонами. И, я думаю, с некоторыми другими людьми тоже».
Уэйд встал, протирая лишённые сна глаза. «Наэрени, подожди. Ты говоришь слишком быстро. Помедленнее, пожалуйста».
Хофал и Торен догнали меня, пока я пыталась привести свои мысли в разумный порядок. «Кровь Джоан использует Иласонов для распространения блажи по всей Восточной Фиакре, и, я предполагаю, несколько других семей тоже. И если мы сможем выяснить, как они это делают, мы сможем пресечь проблему наркомании в этом районе на корню!» — сказала я с растущим энтузиазмом, указывая на местоположение поместья Крови Джоан на карте Фиакры.
Я ожидала, что Карсиен разделит мой энтузиазм. Он поздравит меня с находкой и скажет, что это достойный след, по которому стоит идти. Мы добьёмся реального прогресса в исправлении Восточной Фиакры.
Вместо этого он просто кивнул. «Это хорошо», — сказал он своим обычным тоном. — «Что конкретно ты узнала? Вытянула это из какого-нибудь ничего не подозревающего дворянина?»
Я медленно опустила руку, чувствуя, что что-то не так. Я уже достаточно хорошо знала Карсиена. Если бы это было для него чем-то новым, в его глазах появился бы самодовольный блеск. Или, может быть, в его позе было бы немного больше напряжения, чем обычно, пока он обрабатывал информацию. Неужели он…
Я резко посмотрела на Уэйда, сузив глаза. Он сник под моим взглядом, уставившись в пол.
«Вы уже знали», — сказала я, и последствия этой мысли закипали во мне. — «Вы оба знали об этом и не сказали мне!»
Уэйд вздрогнул от моего повышенного тона. Вместо него заговорил Карсиен, остроумный сарказм в его голосе сменился раздражающим безразличием. «Я уже некоторое время следил за ниточками, ведущими к производству блажи», — сказал он. — «Уэйд помогал мне наносить информацию на карту и отслеживать зацепки по моим приказам».
Я отступила назад, и в животе поднялось чувство предательства. «Как долго?» — спросила я, глядя на Уэйда. — «Как долго ты знал?»
Он закрыл глаза. «Несколько месяцев», — сказал он. — «Я хотел тебе рассказать, Наэрени. Я не хотел скрывать это от тебя, обещаю. Но Карсиен велел мне молчать».
У меня пересохло во рту. Несколько месяцев. Три месяца назад методы моих миссий изменились по приказу Карсиена. Наши цели стали более конкретными, а процедура — более осторожной. Забрать содержимое определённого сейфа. Взять бумаги из этого картотечного шкафа. Раньше наши кражи были более случайными и неизбирательными.
Когда я спросила Карсиена, почему, он просто сказал мне, что совершенствует искусство кражи. Забирать то, чего не хватятся, или хватать предметы и информацию, которые можно выгодно продать.
Обман жёг грудь. «Почему ты не сказал мне?» — спросила я Карсиена, пытаясь скрыть эмоции в голосе. Я должна была быть его правой рукой, однажды занять его место! И он не рассказал мне об операциях, которые проводил месяцами? О чём-то, что так близко к моей цели?
«Тебе пока не нужно было знать», — прямо ответил Карсиен. — «Если бы ты узнала раньше, это могло бы изменить наши планы или поставить под угрозу мою способность держать всё под контролем. Ты нетерпелива».
«Тогда почему Уэйд?» — резко спросила я, указывая на молодого человека. Он всё ещё смотрел в пол. — «Как это он не ‘поставил под угрозу твою способность держать всё под контролем?!’»
«Его сеть была для меня бесценна», — невозмутимо возразил Карсиен. — «Я бы не смог сделать и половины того, что мне нужно, без него».
«А моя помощь не была бесценна?» — спросила я, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала обида.
Кажется, это задело Карсиена за живое. Он колебался, обдумывая свои слова, явно решая, какой ответ будет лучшим. Пытаясь придумать какой-нибудь вычурный способ отмахнуться от моих опасений.
В суматохе моих мыслей ещё одна вещь наконец обрела смысл. Это лишь сильнее разожгло пламя моего гнева. «Конечно, Кровь Джоан знала о нашем приходе», — пробормотала я, и мои глаза расширились от осознания. Неделю назад наше ограбление Джоанов пошло наперекосяк, потому что они ожидали, что мы с Хофалом проникнем к ним. Я предполагала, что в нашей банде завёлся крот, сливающий информацию Джоанам. Я поделилась своими опасениями с Карсиеном, одновременно пытаясь вести тайное расследование. — «Мы создали закономерность, нанося удары по точкам, связанным с их операциями. Конечно, они ожидали, что мы в конце концов нападём на них».
Я не стала дожидаться ответа Карсиена, слишком разгневанная двойным предательством. Я развернулась на каблуках и зашагала в сторону своих комнат. Я услышала, как Хофал что-то сказал Карсиену, прежде чем оказалась вне пределов слышимости.
***
Полчаса я лежала на кровати, вращая в руках ледяные кинжалы и думая о дюжине разных вещей одновременно. Обычно манипуляции со льдом помогали мне сосредоточиться. Это успокаивало меня, позволяя ясно мыслить. Но сейчас мои мысли были в полном беспорядке, и мне было трудно ухватиться за какую-либо конкретную идею.
В дверь моей комнаты постучали. «Наэрени?» — раздался голос Хофала снаружи. — «Могу я войти?»
Я перестала вращать кинжалы, зафиксировав их над собой. Они были почти полностью прозрачными, но кристаллические изъяны то тут, то там создавали небольшие отражения, в которых я могла видеть свои короткие чёрные волосы.
«Входи», — сказала я наконец.
Хофал медленно вошёл, закрыв за собой дверь. В Цистерне естественный свет был только в центральной камере, поэтому всё освещение в остальных комнатах исходило от световых артефактов. Они отбрасывали на лицо Хофала странное свечение.
«Я пришёл проведать тебя», — медленно сказал он, и его грубоватый голос не вязался со словами. — «Я хотел узнать, как ты».
«Собираешься рассказать мне очередную историю о том, какая древняя эта канализационная система?» — язвительно спросила я. — «Может, скажешь, что всё не так уж и плохо, потому что эти камни простояли двести лет, и я тоже смогу, если просто немного потерплю?»
Хофал замолчал, и я узнала эмоцию, промелькнувшую на его лице. Она исчезла в одно мгновение, но то, что я сказала, задело его.
«Прости… прости, Хоф. Не стоило мне этого говорить».
Хофал помолчал. «Возможно, я рассказываю слишком много историй о камнях вокруг нас», — мрачно сказал он. — «И если тебе от этого станет легче, я собирался сказать нечто подобное».
Будь я в лучшем настроении, я бы, возможно, хмыкнула. Я развеяла кинжалы в атмосфере, чувствуя, как заклинание распадается, как только я отпустила контроль. «Почему он мне не доверяет?» — спросила я, и этот вопрос давно горел у меня в глубине души. — «Он называет меня своей протеже, Молодой Крысой. Я должна узнавать больше, брать на себя всё больше и больше ответственности».
«Он тебе доверяет, Наэрени», — ответил Хофал. — «Иначе он не считал бы тебя способной вести за собой меня — а теперь и Торена — на наши ограбления».
Я фыркнула. «Я не о таком доверии говорю, Хоф. Он доверяет мне, как босс своему сотруднику, а не как мастер своему ученику». — Я уставилась в потолок. — «Что для этого нужно, Хоф? Чтобы он действительно начал меня учить?»
Хофал говорил о кирпичах, из которых строят великие храмы. Я не хотела быть ещё одним кирпичом. Я хотела быть архитектором.
Хофал очень долго молчал. «Карс не любит доверять», — сказал он наконец. — «Я знаю его давно. Почти десять лет уже, знаешь ли. Знаешь, где я его встретил?»
«На восхождении», — ответила я, уже слышав эту историю. Какой смысл в этом рассказе сейчас? — «Вы стали напарниками в Реликтовых Гробницах. Потом работали вместе время от времени в течение многих лет».
Хофал сел в кресло у моего стола. «Ах, Реликтовые Гробницы. У древних магов было поистине грандиозное чувство дизайна. Если посмотреть на их строения, обычно можно увидеть общую методологию…» — Щит осёкся, поймав мой взгляд. — «Я отвлёкся. Да. В общем, ты знаешь эту историю. Я помог молодому Карсиену пройти его первые несколько восхождений, помог ему завоевать несколько заслуг. Ты знаешь некоторые из наших историй, но не самую важную». — Хофал сделал паузу. — «Но и я не знаю самой важной истории».
Я с недоумением посмотрела на Щита со своей кровати.
«Карсиен раньше был гораздо более доверчивым, Наэрени. Это было одной из тех вещей, что притягивали к нему людей. Это было не безрассудное доверие, заметь, но он верил тебе на слово, если ты не доказывал обратного. Даже несмотря на свой статус нечистокровного, он был популярен. Люди чувствовали себя обязанными быть честными рядом с ним». — Хофал пошарил по куртке — бессознательная привычка, которую он проявлял, когда искал сигару. Мужчина, однако, поймал себя на этом и решительно вернул руку на колени. — «В этом отношении он был очень похож на юного Торена, я полагаю. Но что-то изменилось во время его последнего восхождения чуть больше года назад. Кто-то что-то сделал с ним, что глубоко его ранило».
Я моргнула. Я не слышала этого раньше. «Что случилось?» — с любопытством спросила я.
«Я не знаю», — пожал плечами Хофал. — «И он мне не скажет. Он отказывается, сколько бы я ни пытался выведать. Теперь он заперт надёжнее, чем подземелья Тэгрин Келума. Но что бы там ни случилось, именно это и заставило его вернуться в родной город Фиакра».
«Не вижу, как это облегчает моё положение», — со вздохом сказала я. Хотя история была интересной, сейчас она казалась мне неуместной.
«Вероятно, никак», — согласился Хофал. — «Но я бы не следовал за Карсиеном так долго, если бы не верил, что тот человек, которым он был раньше, всё ещё где-то внутри. Может быть, он похоронен глубоко, но я знаю, что ты сможешь до него достучаться». — Он сделал паузу. — «Ты уже это делаешь».
Хофал оставил меня размышлять над его словами, и вопросы роились в моей голове. Вращение кинжалов нисколько не успокаивало хаос в моей голове.
Закладка