Глава 30 - Искусство воровства •
От лица Торен Даен
«Знаешь, что решает исход ограбления?» — спросил Карсиен, неторопливо прогуливаясь по улицам Восточной Фиакры. На нём был не его наряд Крысы, а простая полумаска, скрывавшая лоб и глаза. «И я не о том, что тебя могут поймать, или о провале запасного плана. Скажи мне, Торен, в чём самая суть воровского ремесла?»
Мы осматривали северные части района. Сырость, казалось, пропитала всё вокруг и просочилась в самое сердце предместья. Небольшой снежный покров, выпавший несколько дней назад, начал таять, превращая грунтовые дороги в грязное и мокрое месиво. В окнах за закрытыми ставнями горели оранжевые огоньки.
Несколько громил у входа в переулок смерили нас с Карсиеном взглядом, провожая нас мрачными взглядами, когда мы проходили мимо. Эти парни были бойцами.
«Разве не внезапность?» — неуверенно спросил я. — «План похищения чего-либо никогда не сработает, если тебя ждут».
Карсиен цокнул языком. «Не совсем», — сказал он, сворачивая в переулок. Почуяв что-то за спиной, я сменил стойку и оглянулся. Неужели те самые громилы? «Можно украсть у кого-то, даже если он тебя всё время ждёт».
«Это потому что суть воровства», — сказал Карсиен, снова привлекая моё внимание, — «это отвлечение внимания».
Он вертел в руке кинжал, ловко вращая сталь между пальцами. Очень знакомый кинжал. Я возмущённо вскрикнул и схватился за пояс. Ну конечно, моё оружие исчезло. Этот человек стянул его в ту долю секунды, пока я смотрел назад!
«Как?» — ошеломлённо спросил я. Между нами было метра полтора, и я отвлёкся всего на мгновение!
В тот же миг громилы, которых я заметил раньше, заполонили вход в переулок. Их было пятеро, все высокие и сильные. Мяса на костях у них было немного, вероятно, из-за нехватки еды. Но вид у них был внушительный, и они источали осязаемую жажду крови.
«Похоже, у нас в городе появились новенькие», — сказал их главарь. На его голове было всего несколько редких, потрёпанных волос. Зубов у него тоже не хватало. — «Как насчёт того, чтобы показать им, что к чему?»
Я протянул руку Карсиену ладонью вверх. «Верни его», — сказал я, игнорируя мужчин. Я отдал за этот нож хорошие деньги и за последний месяц успел к нему привязаться. — «Ты уже всё доказал».
Громилы захихикали. «Они думают, мы тут шутки шутим, да? Давайте покажем им, почему нас не стоит игнорировать?» — сказал главарь, подталкивая своих товарищей.
«Обидчивый, когда дело касается твоих вещей, да?» — пожурил меня Карсиен, подбрасывая кинжал в воздух. Почувствовав возможность, я потянул за него вспышкой белого телекинеза, заставив его рвануться ко мне. Я поймал его за рукоять и ловко убрал оружие в ножны.
При виде моей явной магии, мужчины, пытавшиеся зажать нас в угол, вдруг стали выглядеть очень, очень неуверенно.
Карсиен покачал головой. «Ты уже испортил половину веселья, Торен», — со вздохом сказал он. — «Теперь они сбегут».
И действительно, мужчины развернулись и, суетливо попятившись, бросились прочь из переулка, выкрикивая извинения и спеша убраться от нас подальше — от двух очевидных магов.
Карсиен присвистнул. «Это было быстрее, чем я ожидал». Я вскинул бровь и раздражённо скрестил руки на груди. Крыса проигнорировал меня и продолжил. — «Но как я и говорил, искусство воровства — это отвлечение внимания».
Из тумана у его ног материализовалась фигура, она выросла из земли, словно росток. Через секунду рядом с Карсиеном стояло его зеркальное отражение. Клон бросил в руку оригинала кошель, а затем низко поклонился. Иллюзорная фигура из тумана рассеялась в переулке, выполнив свою задачу.
Значит, у клонов всё-таки было физическое воплощение.
Карсиен взвесил на руке мешочек передо мной. «Эти бандиты были полностью сосредоточены на нас двоих. Глупцы даже не подумали, что ограбить могут их самих». Он склонил голову. — «Если бы только они не позволили заманить себя в ловушку».
Карсиен бросил кошель мне, и я поймал его одной рукой. Внутри было несколько медных марок. Не так уж и много.
«Первое правило воровства: воровать можно оттуда, куда никто не смотрит», — весело сказал он.
Я нахмурился, глядя на кошель. «Ты же говорил, что воруешь только у богатых Крови¹».
Карсиен закатил глаза, отмахиваясь от моих переживаний. «Крысы в целом работают вместе, чтобы воровать только у тех, кто наверху. А то, чем каждый из нас занимается в своё личное время, может быть чем-то совершенно иным», — продолжил он. — «К тому же, эти люди были бы совершенно не прочь оставить наши трупы в этом переулке, если бы смогли».
Я вздохнул.
***
Мы продолжали идти ещё несколько часов, привлекая внимание людей, которые думали, что смогут нас ограбить. Мне потребовалось гораздо меньше времени, чем я ожидал, чтобы набить руку на вытаскивании кошельков.
Уверенность нападавших помогала. Насколько они могли судить, мы с Карсиеном были парой хорошо одетых торговцев или туристов. Наша одежда была не самого лучшего качества, но чистой. Это выделяло нас, словно белые пятна на чёрном фоне.
Мои телекинетические толчки и притяжения прекрасно подходили для тайного выхватывания вещей у моих целей. Мне пришлось гораздо больше сосредоточиться на точном контроле. Раньше я не пытался приглушить свет маны, который излучал мой герб, но оказалось, это возможно, если сильно сконцентрироваться. Мне даже удалось лёгким усилием своей мощи развязать верёвочный пояс у мужчины, когда тот пытался к нам подойти.
Часть меня чувствовала вину за то, что я забирал монеты у ничего не подозревающих жертв, но другая часть понимала, что деньги эти явно были добыты нечестным путём. Сколько ещё бедолаг было избито в переулках за эти маленькие медные диски?
Деньги казались грязными. К тому времени, как я закончил, у меня был соблазн просто оставить все монеты где-нибудь в переулке. Но вторая часть моего дня включала знакомство с одним из тайных скупщиков Крыс. Это был пожилой мужчина, который обменивал краденое на еду и припасы, в которых отчаянно нуждались жители Восточной Фиакры.
Когда обмен был завершён, у меня на руках оказалась дюжина буханок хлеба.
Уже близился вечер. Карсиен вышел из здания, которое находилось ближе к Гильдии Целителей Восточной Фиакры, чем мне бы хотелось. Теперь на мне была маска, и я в глубине души надеялся, что меня не заметит никто из тех, кто мог бы донести Крови Джоан.
«Итак, у меня вся эта еда», — сказал я, убирая несколько буханок в своё пространственное кольцо. К сожалению, места на всё не хватило. — «Но что мы будем с ней делать?»
Карсиен помрачнел. «Пойдём, Торен. Пора тебе увидеть плоды своих трудов». Он запрыгнул на крыши, жестом приглашая меня следовать за ним. Бегать с полными руками хлеба было нелегко, но я как-то справился. Теперь мои чувства были обострены до предела: Кровь Джоан отдала приказ убить меня. Я скрывал свои самые приметные черты, вроде волос и татуировки в виде цепи, так что выследить меня должно быть непросто.
Но кто знает.
Я узнал пригород, в который мы направлялись, — тот самый, где мы с Уэйдом были вчера вечером. И действительно, Карсиен резко остановился, подзывая меня. Мы были у дома, где жила Грэд.
«Теперь мне понадобится этот хлеб», — сказал он. Я подчинился, передавая ему то, что держал в руках. Сосредоточившись на мгновение, я извлёк остальное из своего пространственного кольца. Рядом с Карсиеном из тумана возникло несколько клонов и взяли по несколько буханок. Затем они спрыгнули с крыши и устремились к квартире Грэд. Глядя то на клонов, то на лидера Крыс, я всё ещё не мог отличить их от оригинала.
«Что они делают?» — спросил я. — «Доставляют Грэд, я так полагаю?»
Карсиен, оригинал, кивнул, неторопливо присев на краю крыши. «Именно так. Мы должны оказывать поддержку тайно, иначе у Крови будет предлог всё забрать», — сказал он со сдавленной усмешкой. Ярость, с которой он произнёс эти слова, исчезла мгновение спустя, растворившись, словно туман, которым он так гордился. Я даже подумал, не показалось ли мне.
Грэд вышла из своей квартиры, таща за собой небольшую повозку. В ней лежал старый чугунный котёл, все буханки хлеба и куча других вещей, которые я не смог разглядеть. Она тащила её целеустремлённо, в её шагах чувствовалась решимость, которую я ощущал даже с крыши в нескольких десятках метров от неё. Её сапоги хлюпали по грязным улицам, но это её ничуть не смущало.
Мы с Карсиеном следовали за ней по крышам, наблюдая, как она тащит свой груз. Вскоре за ней начали выстраиваться несколько мужчин и женщин. У некоторых из них были явные признаки зависимости от блажи: от постоянного употребления наркотика у них выпадали ногти, а кожа покрывалась зеленовато-жёлтыми пятнами.
Вспомнив события сегодняшнего утра, я приготовился к действию. Если эти люди захотят ограбить Грэд, они столкнутся с моей магией. Я встал, готовый спрыгнуть вниз и вмешаться.
«Не надо», — остановил меня Карсиен, заставив замереть. — «Они не собираются её грабить. Посмотри внимательнее».
Я посмотрел вниз на мужчин и женщин, идущих за Грэд. С каждой секундой их становилось всё больше, и через некоторое время я понял, что они следовали за ней не для того, чтобы ограбить её. Они следовали за ней, как марширующий оркестр за своим тамбурмажором*.
#Прим. пер.: Тамбурмажор — главный барабанщик, капельмейстер военного оркестра, идущий во главе оркестра на парадах.
Через некоторое время Грэд дошла до большого перекрёстка. Вдоль его края протекал канал, что меня удивило. В то время как остальная часть города была испещрена и пересечена водными путями, Восточная Фиакра была их лишена. Те немногие, что я видел, были пересохшими, без воды. Однако этот единственный канал нёс свои воды на восток.
Грэд начала распаковываться у кромки воды. Люди, следовавшие за ней, подошли и помогли ей выгрузить всё, что было в её повозке. К ним присоединилось ещё несколько человек с котлами в руках. Вскоре я понял, что они делают.
«Они разводят костёр для готовки», — удивлённо сказал я. Несколько больших чугунных котлов были расставлены в круг и наполнены водой из ближайшего канала. Мужчины подкладывали под каждый из них небольшие поленья, сообща разжигая огонь. Женщина руководила мужчинами похудее, раздавая им разные поручения — очевидно, готовясь к какому-то сборищу.
«Это больше, чем просто готовка», — сказал Карсиен, когда наконец загорелось несколько костров. Люди внизу начали добавлять в котлы ингредиенты из тележки Грэд, помешивая и готовя какое-то рагу. Шум и гомон нарастали, привлекая к разгорающимся кострам всё больше людей. — «Если ты и должен что-то вынести из сегодняшнего дня, так это то, что существует много разных видов воровства».
Люди выстроились в очередь за рагу, смеясь и переговариваясь с соседями. Своими усиленными маной чувствами я мог уловить аромат варева даже отсюда. Это было густое и сытное мясное рагу. Я почувствовал, как у меня невольно потекли слюнки.
Тем, кто стоял в очереди, раздавали миски с бульоном и по куску хлеба. После того, как первая волна была накормлена, Грэд взяла в руки свою лютню. Мужчины и женщины приветствовали её радостными криками, когда она начала играть, и её обычная сдержанность и суетливость растворились в уверенности голоса.
«Компания Крысы забирает богатство. Мы крадём монеты и драгоценности, вытаскивая их из-под носа тех, кто считает себя выше нас», — сказал Карсиен, наблюдая, как некоторые мужчины начали танцевать под музыку. В воздух взлетел громогласный смех. — «А вот Кровь Фиакры? Они отнимают у этих людей нечто гораздо большее, чем мы когда-либо смогли бы». Он указал на ветхие здания вокруг нас. — «Они отнимают у них надежду».
Солнце уже садилось. День был пасмурный и облачный, в воздухе висела лёгкая изморось. Карсиен встал, глядя вниз на танцующих людей. Скрывающий его туман стал невидим под дождём. «Так что мы воруем для них эту надежду обратно», — сказал он наконец.
***
Позже тем же вечером я практиковал телекинез. Рядом стояла пустая миска из-под рагу. Дождь на улице усилился, и немного воды просачивалось через потолочное окно Цистерны. Вода текла по заранее определённому пути, утекая в канализацию. Неподалёку Наэрени разговаривала с Карсиеном, склонившись над картой с планами у края главной комнаты. Хофал полировал табачную трубку, время от времени поглядывая на неё, чтобы убедиться, что в её блеске отражается его лицо.
Я пытался использовать три телекинетических толчка одновременно. Это было на удивление сложно: требовалось разделить своё сознание, что поначалу требовало чрезвычайной концентрации. Я вспомнил, как впервые учился водить машину с механической коробкой передач и как мне нужно было синхронизировать нажатие сцепления и переключение передач. Мозг поначалу продумывает каждый шаг, пытаясь силой рационализировать то, что лучше делать инстинктивно.
Дальность моего телекинеза тоже увеличилась. Когда я начинал, я мог воздействовать на предметы только в радиусе пяти метров от себя. Теперь он приблизился к шести метрам. Однако влияние, которое я мог оказывать на объекты на таком расстоянии, было едва заметным: сила, которую я мог применить, росла в геометрической прогрессии по мере приближения к моему телу.
Два телекинетических толчка слабо давили на стену передо мной. Их силы было недостаточно, чтобы сдвинуть меня с места, всего лишь по килограмму-другому каждый. Но проблема была в том, чтобы добавить ещё один толчок.
Каждый раз, когда я пытался сместить фокус, чтобы добавить ещё один толчок, другие заклинания начинали колебаться из-за недостатка внимания. Я чувствовал, как руна на моей спине брала на себя часть этого внимания, но для поддержания эффекта всё равно требовался необходимый минимум. Я сконцентрировался, когда второй толчок замерцал из-за моих блуждающих мыслей.
Третья вспышка белого света медленно зажглась на другом участке стены, и от крайнего напряжения у меня возникло туннельное зрение. Медленно, но верно, она тоже начала давить на стену. На этот раз начал колебаться первый толчок, но я не сдавался.
В конце концов, третий толчок стабилизировался, когда я привык к этому ощущению. Я удерживал эффект полминуты, наслаждаясь успехом.
‘Становлюсь сильнее с каждым днём’, — подумал я, вспомнив о своём ядре. Я был близок к выходу из светло-оранжевой стадии, что радовало меня до глубины души.
Меня прервал промокший до нитки Уэйд, спустившийся по лестнице. Мужчина принял на себя всю тяжесть ливня, и плащ, который был на нём, явно не защитил его в достаточной мере. Он дрожал, протирая запотевшие очки.
«Мне разжечь огонь?» — спросил я, заметив, что он никак не может согреться. Остальные — Наэрени, Хофал и Карсиен — могли укреплять свои тела маной, благодаря какой-то руне. Это помогало сохранять тепло. Но Уэйд был Часовым, а значит, у него не было рун, позволяющих укреплять тело. — «Ты выглядишь так, будто в Сехзе искупался», — фыркнул я.
«Было бы неплохо», — подтвердил Уэйд. Я сотворил большой огненный шар и позволил ему подлететь к Часовому. Он излучал слабое тепло, лениво кружась вокруг юноши.
Хофал наконец сунул трубку в рот, набивая её табаком. По крайней мере, я думал, что это табак. «Можно и мне огоньку?» — спросил владелец топора, не вынимая трубки изо рта.
Я добродушно-раздражённо закатил глаза, но всё же послал к его трубке крошечный блуждающий огонёк. То, что было внутри, быстро загорелось, вызвав довольное хмыканье со стороны Щита.
Уэйд с интересом смотрел на горящую трубку. «Слушай, Торен?»
«Да?»
«Так какой у тебя класс мага, если точнее? У тебя есть куча заклинаний Кастера, но и несколько заклинаний Нападающего тоже. Так какой?»
Я замер, чувствуя на себе взгляды почти всех в комнате. Только Хофал, казалось, пропустил вопрос мимо ушей, довольный, пока выдыхал кольцо дыма.
«Я не знаю, как бы меня классифицировали», — сказал я наконец. — «Моей первой руной был телекинез, который был Знаком Кастера, пока я не улучшил его до Герба через мастерство. Но всё остальное? Не знаю, куда бы меня это отнесло. Может, комбинация Нападающего и Кастера?»
Всё, что я сказал, было правдой. Не думаю, что хоть одному смертному магу удавалось создать такой коллаж из разных типов магии, как мне, так безупречно соединив дикатенские и алакрийские методы. Забавно, но я был уверен, что мой покров маны здесь тоже сошёл бы за «заклинание щита».
«Интересно», — сказал Уэйд, стряхивая с себя промокший плащ.
«У меня всего пара рун», — кисло сказала Наэрени. — «У меня есть герб, который усиливает тело и рефлексы, а также знак, позволяющий делать вот это». Она сотворила в руке маленький кубик льда и бросила его в сторону Уэйда, который смотрел в другую сторону. Кубик идеально приземлился ему на шею и соскользнул под рубашку. Молодой Часовой взвизгнул, когда ледышка поползла по его спине.
Наэрени хихикнула, пока Уэйд ругался. Но то, что сказала Наэрени, заставило меня задуматься. «Уэйд говорил, что большинство магов с рунами, что вырастают здесь, просто уезжают», — сказал я. — «Что заставило тебя остаться?» — с любопытством спросил я Нападающую.
Она на мгновение перестала донимать Уэйда, который выглядел очень, очень потрёпанным. Она выглядела несколько смущённой. «Ну, может, я бы и уехала, но я просто очень, очень хорошо умела таскать вещи. Вижу что-то не привязанное, не защищённое, и у меня просто… зуд начинается. А такой работы нигде не предлагают, вот я и не уехала». Она пожала плечами. — «К тому же, когда Карсиен научит меня ещё кое-чему, я смогу принести пользу».
Она на мгновение замолчала, глядя на огонь. «И однажды я хочу покончить с эпидемией блажа здесь. Я видела, как хорошие люди умирают от этой дряни. Они просто… чахнут, превращаясь в оболочку самих себя. Словно тающий кусок льда, от которого ничего не остаётся. Сама никогда не подсаживалась именно поэтому». Молодая женщина умолкла. — «Я видела, как он забрал моего батю. Он не был хорошим человеком, но был получше многих здешних. Бил меня лишь иногда, и только когда я плохо себя вела».
В комнате надолго воцарилась тишина. Каждый, казалось, обдумывал только что сказанное Наэрени, по-своему осмысливая это.
«Знаете», — сказал Хофал, откладывая трубку, — «когда я был молод, я наблюдал, как на окраине Этрила строили храм Доктринации Вритры. Маги создавали камень в виде небольших блоков, а затем отправляли каждый из них ближайшим Нападающим с усиленной силой, которые тащили камень неизвестно куда. Затем они медленно складывали кирпичик за кирпичиком, постепенно возводя храм». Мужчина постучал своей деревянной трубкой по полу. — «А я, никчёмный молокосос, ещё не познавший прелестей вишнёвого табака, наблюдал за этим издалека, глядя вниз из высокой квартиры моей матери. „Всё это было глупо“, — думал я. Зачем делать кучу крошечных блоков, если одна из Кос могла бы просто прилететь и создать всё разом? Эти люди бегали со своей работой, словно муравьи. Всё это казалось очень надуманным».
В глазах мужчины появилось странное выражение, когда он предавался воспоминаниям. «Но шли недели, и здание становилось всё выше и выше. Оно возвысилось над моим домом, достигая неба. А потом они добавили краску, и арки, и купола. Люди трудились и трудились, все вносили свой вклад, чтобы воплотить своё поклонение в реальность. И когда на самом верху наконец установили шпиль, мой никчёмный молокососий я ещё никогда не видел ничего более чудесного».
Наэрени смотрела на пожилого Щита со сложным выражением в глазах.
«Надеюсь, я донёс свою мысль, девочка: всё важное начинается с маленьких кирпичиков. Они кажутся незначительными, как украденная безделушка с пояса мужчины или проникновение в его особняк, но в конце концов они складываются в прекрасное строение. Нужно лишь время», — закончил Щит.
Я открыл было рот, но через мгновение снова его закрыл. История Хофала показалась мне странной. Смогу ли я возвести своё грандиозное строение? Неужели и вправду можно было со временем укладывать маленькие кирпичики, медленно стремясь к небесам? Хватит ли у меня времени заложить свой фундамент, задать свой темп?
Спустя некоторое время тишину нарушил Уэйд. «Боюсь, мне придётся прервать ваш разговор. Я спустился, потому что недавно получил информацию. Сегодняшняя ночь — лучшая для нашего следующего ограбления».
«Знаешь, что решает исход ограбления?» — спросил Карсиен, неторопливо прогуливаясь по улицам Восточной Фиакры. На нём был не его наряд Крысы, а простая полумаска, скрывавшая лоб и глаза. «И я не о том, что тебя могут поймать, или о провале запасного плана. Скажи мне, Торен, в чём самая суть воровского ремесла?»
Мы осматривали северные части района. Сырость, казалось, пропитала всё вокруг и просочилась в самое сердце предместья. Небольшой снежный покров, выпавший несколько дней назад, начал таять, превращая грунтовые дороги в грязное и мокрое месиво. В окнах за закрытыми ставнями горели оранжевые огоньки.
Несколько громил у входа в переулок смерили нас с Карсиеном взглядом, провожая нас мрачными взглядами, когда мы проходили мимо. Эти парни были бойцами.
«Разве не внезапность?» — неуверенно спросил я. — «План похищения чего-либо никогда не сработает, если тебя ждут».
Карсиен цокнул языком. «Не совсем», — сказал он, сворачивая в переулок. Почуяв что-то за спиной, я сменил стойку и оглянулся. Неужели те самые громилы? «Можно украсть у кого-то, даже если он тебя всё время ждёт».
«Это потому что суть воровства», — сказал Карсиен, снова привлекая моё внимание, — «это отвлечение внимания».
Он вертел в руке кинжал, ловко вращая сталь между пальцами. Очень знакомый кинжал. Я возмущённо вскрикнул и схватился за пояс. Ну конечно, моё оружие исчезло. Этот человек стянул его в ту долю секунды, пока я смотрел назад!
«Как?» — ошеломлённо спросил я. Между нами было метра полтора, и я отвлёкся всего на мгновение!
В тот же миг громилы, которых я заметил раньше, заполонили вход в переулок. Их было пятеро, все высокие и сильные. Мяса на костях у них было немного, вероятно, из-за нехватки еды. Но вид у них был внушительный, и они источали осязаемую жажду крови.
«Похоже, у нас в городе появились новенькие», — сказал их главарь. На его голове было всего несколько редких, потрёпанных волос. Зубов у него тоже не хватало. — «Как насчёт того, чтобы показать им, что к чему?»
Я протянул руку Карсиену ладонью вверх. «Верни его», — сказал я, игнорируя мужчин. Я отдал за этот нож хорошие деньги и за последний месяц успел к нему привязаться. — «Ты уже всё доказал».
Громилы захихикали. «Они думают, мы тут шутки шутим, да? Давайте покажем им, почему нас не стоит игнорировать?» — сказал главарь, подталкивая своих товарищей.
«Обидчивый, когда дело касается твоих вещей, да?» — пожурил меня Карсиен, подбрасывая кинжал в воздух. Почувствовав возможность, я потянул за него вспышкой белого телекинеза, заставив его рвануться ко мне. Я поймал его за рукоять и ловко убрал оружие в ножны.
При виде моей явной магии, мужчины, пытавшиеся зажать нас в угол, вдруг стали выглядеть очень, очень неуверенно.
Карсиен покачал головой. «Ты уже испортил половину веселья, Торен», — со вздохом сказал он. — «Теперь они сбегут».
И действительно, мужчины развернулись и, суетливо попятившись, бросились прочь из переулка, выкрикивая извинения и спеша убраться от нас подальше — от двух очевидных магов.
Карсиен присвистнул. «Это было быстрее, чем я ожидал». Я вскинул бровь и раздражённо скрестил руки на груди. Крыса проигнорировал меня и продолжил. — «Но как я и говорил, искусство воровства — это отвлечение внимания».
Из тумана у его ног материализовалась фигура, она выросла из земли, словно росток. Через секунду рядом с Карсиеном стояло его зеркальное отражение. Клон бросил в руку оригинала кошель, а затем низко поклонился. Иллюзорная фигура из тумана рассеялась в переулке, выполнив свою задачу.
Значит, у клонов всё-таки было физическое воплощение.
Карсиен взвесил на руке мешочек передо мной. «Эти бандиты были полностью сосредоточены на нас двоих. Глупцы даже не подумали, что ограбить могут их самих». Он склонил голову. — «Если бы только они не позволили заманить себя в ловушку».
Карсиен бросил кошель мне, и я поймал его одной рукой. Внутри было несколько медных марок. Не так уж и много.
«Первое правило воровства: воровать можно оттуда, куда никто не смотрит», — весело сказал он.
Я нахмурился, глядя на кошель. «Ты же говорил, что воруешь только у богатых Крови¹».
Карсиен закатил глаза, отмахиваясь от моих переживаний. «Крысы в целом работают вместе, чтобы воровать только у тех, кто наверху. А то, чем каждый из нас занимается в своё личное время, может быть чем-то совершенно иным», — продолжил он. — «К тому же, эти люди были бы совершенно не прочь оставить наши трупы в этом переулке, если бы смогли».
Я вздохнул.
***
Мы продолжали идти ещё несколько часов, привлекая внимание людей, которые думали, что смогут нас ограбить. Мне потребовалось гораздо меньше времени, чем я ожидал, чтобы набить руку на вытаскивании кошельков.
Уверенность нападавших помогала. Насколько они могли судить, мы с Карсиеном были парой хорошо одетых торговцев или туристов. Наша одежда была не самого лучшего качества, но чистой. Это выделяло нас, словно белые пятна на чёрном фоне.
Мои телекинетические толчки и притяжения прекрасно подходили для тайного выхватывания вещей у моих целей. Мне пришлось гораздо больше сосредоточиться на точном контроле. Раньше я не пытался приглушить свет маны, который излучал мой герб, но оказалось, это возможно, если сильно сконцентрироваться. Мне даже удалось лёгким усилием своей мощи развязать верёвочный пояс у мужчины, когда тот пытался к нам подойти.
Часть меня чувствовала вину за то, что я забирал монеты у ничего не подозревающих жертв, но другая часть понимала, что деньги эти явно были добыты нечестным путём. Сколько ещё бедолаг было избито в переулках за эти маленькие медные диски?
Деньги казались грязными. К тому времени, как я закончил, у меня был соблазн просто оставить все монеты где-нибудь в переулке. Но вторая часть моего дня включала знакомство с одним из тайных скупщиков Крыс. Это был пожилой мужчина, который обменивал краденое на еду и припасы, в которых отчаянно нуждались жители Восточной Фиакры.
Когда обмен был завершён, у меня на руках оказалась дюжина буханок хлеба.
Уже близился вечер. Карсиен вышел из здания, которое находилось ближе к Гильдии Целителей Восточной Фиакры, чем мне бы хотелось. Теперь на мне была маска, и я в глубине души надеялся, что меня не заметит никто из тех, кто мог бы донести Крови Джоан.
«Итак, у меня вся эта еда», — сказал я, убирая несколько буханок в своё пространственное кольцо. К сожалению, места на всё не хватило. — «Но что мы будем с ней делать?»
Карсиен помрачнел. «Пойдём, Торен. Пора тебе увидеть плоды своих трудов». Он запрыгнул на крыши, жестом приглашая меня следовать за ним. Бегать с полными руками хлеба было нелегко, но я как-то справился. Теперь мои чувства были обострены до предела: Кровь Джоан отдала приказ убить меня. Я скрывал свои самые приметные черты, вроде волос и татуировки в виде цепи, так что выследить меня должно быть непросто.
Но кто знает.
Я узнал пригород, в который мы направлялись, — тот самый, где мы с Уэйдом были вчера вечером. И действительно, Карсиен резко остановился, подзывая меня. Мы были у дома, где жила Грэд.
«Теперь мне понадобится этот хлеб», — сказал он. Я подчинился, передавая ему то, что держал в руках. Сосредоточившись на мгновение, я извлёк остальное из своего пространственного кольца. Рядом с Карсиеном из тумана возникло несколько клонов и взяли по несколько буханок. Затем они спрыгнули с крыши и устремились к квартире Грэд. Глядя то на клонов, то на лидера Крыс, я всё ещё не мог отличить их от оригинала.
«Что они делают?» — спросил я. — «Доставляют Грэд, я так полагаю?»
Карсиен, оригинал, кивнул, неторопливо присев на краю крыши. «Именно так. Мы должны оказывать поддержку тайно, иначе у Крови будет предлог всё забрать», — сказал он со сдавленной усмешкой. Ярость, с которой он произнёс эти слова, исчезла мгновение спустя, растворившись, словно туман, которым он так гордился. Я даже подумал, не показалось ли мне.
Грэд вышла из своей квартиры, таща за собой небольшую повозку. В ней лежал старый чугунный котёл, все буханки хлеба и куча других вещей, которые я не смог разглядеть. Она тащила её целеустремлённо, в её шагах чувствовалась решимость, которую я ощущал даже с крыши в нескольких десятках метров от неё. Её сапоги хлюпали по грязным улицам, но это её ничуть не смущало.
Мы с Карсиеном следовали за ней по крышам, наблюдая, как она тащит свой груз. Вскоре за ней начали выстраиваться несколько мужчин и женщин. У некоторых из них были явные признаки зависимости от блажи: от постоянного употребления наркотика у них выпадали ногти, а кожа покрывалась зеленовато-жёлтыми пятнами.
Вспомнив события сегодняшнего утра, я приготовился к действию. Если эти люди захотят ограбить Грэд, они столкнутся с моей магией. Я встал, готовый спрыгнуть вниз и вмешаться.
«Не надо», — остановил меня Карсиен, заставив замереть. — «Они не собираются её грабить. Посмотри внимательнее».
Я посмотрел вниз на мужчин и женщин, идущих за Грэд. С каждой секундой их становилось всё больше, и через некоторое время я понял, что они следовали за ней не для того, чтобы ограбить её. Они следовали за ней, как марширующий оркестр за своим тамбурмажором*.
#Прим. пер.: Тамбурмажор — главный барабанщик, капельмейстер военного оркестра, идущий во главе оркестра на парадах.
Через некоторое время Грэд дошла до большого перекрёстка. Вдоль его края протекал канал, что меня удивило. В то время как остальная часть города была испещрена и пересечена водными путями, Восточная Фиакра была их лишена. Те немногие, что я видел, были пересохшими, без воды. Однако этот единственный канал нёс свои воды на восток.
Грэд начала распаковываться у кромки воды. Люди, следовавшие за ней, подошли и помогли ей выгрузить всё, что было в её повозке. К ним присоединилось ещё несколько человек с котлами в руках. Вскоре я понял, что они делают.
«Они разводят костёр для готовки», — удивлённо сказал я. Несколько больших чугунных котлов были расставлены в круг и наполнены водой из ближайшего канала. Мужчины подкладывали под каждый из них небольшие поленья, сообща разжигая огонь. Женщина руководила мужчинами похудее, раздавая им разные поручения — очевидно, готовясь к какому-то сборищу.
«Это больше, чем просто готовка», — сказал Карсиен, когда наконец загорелось несколько костров. Люди внизу начали добавлять в котлы ингредиенты из тележки Грэд, помешивая и готовя какое-то рагу. Шум и гомон нарастали, привлекая к разгорающимся кострам всё больше людей. — «Если ты и должен что-то вынести из сегодняшнего дня, так это то, что существует много разных видов воровства».
Люди выстроились в очередь за рагу, смеясь и переговариваясь с соседями. Своими усиленными маной чувствами я мог уловить аромат варева даже отсюда. Это было густое и сытное мясное рагу. Я почувствовал, как у меня невольно потекли слюнки.
Тем, кто стоял в очереди, раздавали миски с бульоном и по куску хлеба. После того, как первая волна была накормлена, Грэд взяла в руки свою лютню. Мужчины и женщины приветствовали её радостными криками, когда она начала играть, и её обычная сдержанность и суетливость растворились в уверенности голоса.
«Компания Крысы забирает богатство. Мы крадём монеты и драгоценности, вытаскивая их из-под носа тех, кто считает себя выше нас», — сказал Карсиен, наблюдая, как некоторые мужчины начали танцевать под музыку. В воздух взлетел громогласный смех. — «А вот Кровь Фиакры? Они отнимают у этих людей нечто гораздо большее, чем мы когда-либо смогли бы». Он указал на ветхие здания вокруг нас. — «Они отнимают у них надежду».
Солнце уже садилось. День был пасмурный и облачный, в воздухе висела лёгкая изморось. Карсиен встал, глядя вниз на танцующих людей. Скрывающий его туман стал невидим под дождём. «Так что мы воруем для них эту надежду обратно», — сказал он наконец.
***
Позже тем же вечером я практиковал телекинез. Рядом стояла пустая миска из-под рагу. Дождь на улице усилился, и немного воды просачивалось через потолочное окно Цистерны. Вода текла по заранее определённому пути, утекая в канализацию. Неподалёку Наэрени разговаривала с Карсиеном, склонившись над картой с планами у края главной комнаты. Хофал полировал табачную трубку, время от времени поглядывая на неё, чтобы убедиться, что в её блеске отражается его лицо.
Я пытался использовать три телекинетических толчка одновременно. Это было на удивление сложно: требовалось разделить своё сознание, что поначалу требовало чрезвычайной концентрации. Я вспомнил, как впервые учился водить машину с механической коробкой передач и как мне нужно было синхронизировать нажатие сцепления и переключение передач. Мозг поначалу продумывает каждый шаг, пытаясь силой рационализировать то, что лучше делать инстинктивно.
Дальность моего телекинеза тоже увеличилась. Когда я начинал, я мог воздействовать на предметы только в радиусе пяти метров от себя. Теперь он приблизился к шести метрам. Однако влияние, которое я мог оказывать на объекты на таком расстоянии, было едва заметным: сила, которую я мог применить, росла в геометрической прогрессии по мере приближения к моему телу.
Два телекинетических толчка слабо давили на стену передо мной. Их силы было недостаточно, чтобы сдвинуть меня с места, всего лишь по килограмму-другому каждый. Но проблема была в том, чтобы добавить ещё один толчок.
Каждый раз, когда я пытался сместить фокус, чтобы добавить ещё один толчок, другие заклинания начинали колебаться из-за недостатка внимания. Я чувствовал, как руна на моей спине брала на себя часть этого внимания, но для поддержания эффекта всё равно требовался необходимый минимум. Я сконцентрировался, когда второй толчок замерцал из-за моих блуждающих мыслей.
Третья вспышка белого света медленно зажглась на другом участке стены, и от крайнего напряжения у меня возникло туннельное зрение. Медленно, но верно, она тоже начала давить на стену. На этот раз начал колебаться первый толчок, но я не сдавался.
В конце концов, третий толчок стабилизировался, когда я привык к этому ощущению. Я удерживал эффект полминуты, наслаждаясь успехом.
‘Становлюсь сильнее с каждым днём’, — подумал я, вспомнив о своём ядре. Я был близок к выходу из светло-оранжевой стадии, что радовало меня до глубины души.
Меня прервал промокший до нитки Уэйд, спустившийся по лестнице. Мужчина принял на себя всю тяжесть ливня, и плащ, который был на нём, явно не защитил его в достаточной мере. Он дрожал, протирая запотевшие очки.
«Мне разжечь огонь?» — спросил я, заметив, что он никак не может согреться. Остальные — Наэрени, Хофал и Карсиен — могли укреплять свои тела маной, благодаря какой-то руне. Это помогало сохранять тепло. Но Уэйд был Часовым, а значит, у него не было рун, позволяющих укреплять тело. — «Ты выглядишь так, будто в Сехзе искупался», — фыркнул я.
«Было бы неплохо», — подтвердил Уэйд. Я сотворил большой огненный шар и позволил ему подлететь к Часовому. Он излучал слабое тепло, лениво кружась вокруг юноши.
Хофал наконец сунул трубку в рот, набивая её табаком. По крайней мере, я думал, что это табак. «Можно и мне огоньку?» — спросил владелец топора, не вынимая трубки изо рта.
Я добродушно-раздражённо закатил глаза, но всё же послал к его трубке крошечный блуждающий огонёк. То, что было внутри, быстро загорелось, вызвав довольное хмыканье со стороны Щита.
Уэйд с интересом смотрел на горящую трубку. «Слушай, Торен?»
«Да?»
«Так какой у тебя класс мага, если точнее? У тебя есть куча заклинаний Кастера, но и несколько заклинаний Нападающего тоже. Так какой?»
Я замер, чувствуя на себе взгляды почти всех в комнате. Только Хофал, казалось, пропустил вопрос мимо ушей, довольный, пока выдыхал кольцо дыма.
«Я не знаю, как бы меня классифицировали», — сказал я наконец. — «Моей первой руной был телекинез, который был Знаком Кастера, пока я не улучшил его до Герба через мастерство. Но всё остальное? Не знаю, куда бы меня это отнесло. Может, комбинация Нападающего и Кастера?»
Всё, что я сказал, было правдой. Не думаю, что хоть одному смертному магу удавалось создать такой коллаж из разных типов магии, как мне, так безупречно соединив дикатенские и алакрийские методы. Забавно, но я был уверен, что мой покров маны здесь тоже сошёл бы за «заклинание щита».
«Интересно», — сказал Уэйд, стряхивая с себя промокший плащ.
«У меня всего пара рун», — кисло сказала Наэрени. — «У меня есть герб, который усиливает тело и рефлексы, а также знак, позволяющий делать вот это». Она сотворила в руке маленький кубик льда и бросила его в сторону Уэйда, который смотрел в другую сторону. Кубик идеально приземлился ему на шею и соскользнул под рубашку. Молодой Часовой взвизгнул, когда ледышка поползла по его спине.
Наэрени хихикнула, пока Уэйд ругался. Но то, что сказала Наэрени, заставило меня задуматься. «Уэйд говорил, что большинство магов с рунами, что вырастают здесь, просто уезжают», — сказал я. — «Что заставило тебя остаться?» — с любопытством спросил я Нападающую.
Она на мгновение перестала донимать Уэйда, который выглядел очень, очень потрёпанным. Она выглядела несколько смущённой. «Ну, может, я бы и уехала, но я просто очень, очень хорошо умела таскать вещи. Вижу что-то не привязанное, не защищённое, и у меня просто… зуд начинается. А такой работы нигде не предлагают, вот я и не уехала». Она пожала плечами. — «К тому же, когда Карсиен научит меня ещё кое-чему, я смогу принести пользу».
Она на мгновение замолчала, глядя на огонь. «И однажды я хочу покончить с эпидемией блажа здесь. Я видела, как хорошие люди умирают от этой дряни. Они просто… чахнут, превращаясь в оболочку самих себя. Словно тающий кусок льда, от которого ничего не остаётся. Сама никогда не подсаживалась именно поэтому». Молодая женщина умолкла. — «Я видела, как он забрал моего батю. Он не был хорошим человеком, но был получше многих здешних. Бил меня лишь иногда, и только когда я плохо себя вела».
В комнате надолго воцарилась тишина. Каждый, казалось, обдумывал только что сказанное Наэрени, по-своему осмысливая это.
«Знаете», — сказал Хофал, откладывая трубку, — «когда я был молод, я наблюдал, как на окраине Этрила строили храм Доктринации Вритры. Маги создавали камень в виде небольших блоков, а затем отправляли каждый из них ближайшим Нападающим с усиленной силой, которые тащили камень неизвестно куда. Затем они медленно складывали кирпичик за кирпичиком, постепенно возводя храм». Мужчина постучал своей деревянной трубкой по полу. — «А я, никчёмный молокосос, ещё не познавший прелестей вишнёвого табака, наблюдал за этим издалека, глядя вниз из высокой квартиры моей матери. „Всё это было глупо“, — думал я. Зачем делать кучу крошечных блоков, если одна из Кос могла бы просто прилететь и создать всё разом? Эти люди бегали со своей работой, словно муравьи. Всё это казалось очень надуманным».
В глазах мужчины появилось странное выражение, когда он предавался воспоминаниям. «Но шли недели, и здание становилось всё выше и выше. Оно возвысилось над моим домом, достигая неба. А потом они добавили краску, и арки, и купола. Люди трудились и трудились, все вносили свой вклад, чтобы воплотить своё поклонение в реальность. И когда на самом верху наконец установили шпиль, мой никчёмный молокососий я ещё никогда не видел ничего более чудесного».
Наэрени смотрела на пожилого Щита со сложным выражением в глазах.
«Надеюсь, я донёс свою мысль, девочка: всё важное начинается с маленьких кирпичиков. Они кажутся незначительными, как украденная безделушка с пояса мужчины или проникновение в его особняк, но в конце концов они складываются в прекрасное строение. Нужно лишь время», — закончил Щит.
Я открыл было рот, но через мгновение снова его закрыл. История Хофала показалась мне странной. Смогу ли я возвести своё грандиозное строение? Неужели и вправду можно было со временем укладывать маленькие кирпичики, медленно стремясь к небесам? Хватит ли у меня времени заложить свой фундамент, задать свой темп?
Спустя некоторое время тишину нарушил Уэйд. «Боюсь, мне придётся прервать ваш разговор. Я спустился, потому что недавно получил информацию. Сегодняшняя ночь — лучшая для нашего следующего ограбления».
Закладка