Глава 19 - Глубины Леса •
От лица Торена Даена
Я сидел на корточках на крыше здания возле Южных Ворот вскоре после восхода солнца, напряжённо вслушиваясь в звуки утренней суеты. Южная Фиакра была самым маленьким районом города: всего несколько кварталов, раскинувшихся от самых южных ворот. В основном здесь располагались склады, транспортные компании и лодочные верфи. Это было логично: могучая река Сехз текла от границ Центрального Доминиона, через Фиакру, огибала окраины Кларвудского леса, а затем впадала в море.
Хотя большинство крупных городов Алакрии были соединены телепортационными вратами и темпоральными варпами, доступ к морю всё ещё оставался бесценным. Половина крупных населённых пунктов Алакрии находилась прямо на побережье, а Фиакра, по сути, выполняла роль прибрежного города, где река Сехз служила транспортной артерией. Множество деревень выстроились по берегам Сехза, и текущая вода была жизненно важной артерией для всех живущих поблизости.
Южная Фиакра также была местом, откуда обычно отправлялись экспедиции в Кларвудский лес. Джоаны должны были прибыть с минуты на минуту.
За последние пару дней я гораздо лучше научился заглушать свои шаги. Я был уверен, что теперь каждый мой шаг был бесшумен. На мне также был мой сумрачный наряд: маска и тёмная одежда помогали мне сливаться с тенями под карнизом крыши, где я притаился.
От размышлений меня отвлёк стук деревянных колёс о булыжную мостовую. Выглянув из-за стены, я заметил четыре открытые повозки, запряжённые лошадеподобными мана-зверями. Я сказал «лошадеподобными», потому что едва ощущал ману, клубящуюся вокруг них: ману ветра, если я не ошибался. Их шкуры отливали зеленоватым, а из черепов росли маленькие, загнутые назад рога.
Мужчины в повозках были облачены в стандартное боевое снаряжение: свободные робы, кое-какая броня, и у всех было оружие. Всего в повозках было около сорока человек. Примерно у трети из них я чувствовал ману, остальные же были одеты в снаряжение заметно худшего качества. Я в замешательстве нахмурился. Было две причины, по которым я мог не ощущать ядро маны мага: либо его чистота была выше моей, либо у него вообще не было маны.
Прежде чем я успел дальше размышлять о последствиях, один из магов — худощавый темноволосый мужчина — повернулся в сторону, его взгляд был устремлён почти туда, где я находился. Я низко пригнулся, скрывшись из виду. У этого чувства были острее, чем у остальных, за этим придётся следить. Однако на повозках стояла печать Крови Джоан: я знал, что это мои цели.
Через несколько минут я снова выглянул. Повозки выехали из главных ворот, следуя по дороге, что шла вдоль реки Сехз. Когда высокие фиакрские ворота закрылись, я постепенно потерял свою добычу из виду. Но это не имело значения: я знал, куда они направляются.
***
Я прыгал по кларвудовым деревьям в прохладном утреннем воздухе, мои шаги не издавали ни звука, пока я раскачивался и перескакивал с ветки на ветку. Я увернулся от ветви, увешанной белыми листьями, скорректировав свой полёт лёгким толчком телекинеза. И ловко приземлился на следующую ветку, в нескольких метрах от опушки леса. Усилив зрение маной, я едва мог разглядеть магов Джоанов, медленно высаживающихся из повозок. Они толпились на приречной дороге, готовясь к походу через лес.
Я особо отметил небольшие ящики, которые несли несколько мужчин: они были очень богато украшены, и несли их те, у кого были самые сильные сигнатуры маны. Каждый ящик был чёрного цвета с красной каймой по краям. В этих ящиках было что-то важное, но я не знал что.
Со своего наблюдательного пункта я смотрел, как мужчины выстраиваются в подобие круга. Их было около сорока, и мужчины и женщины, чью ману я не мог ощутить, находились снаружи. Когда они начали двигаться к лесу, я втянул в себя столько маны, сколько смог, стараясь как можно лучше скрыть свою сигнатуру. Листья кларвудовых деревьев — белые, потому что зима была близка — не слишком хорошо скрывали мою тёмную одежду. Я держался ближе к стволам деревьев, прячась в их густой тени.
Так близко к опушке деревья стояли реже, поэтому сорока мужчинам пока что было относительно легко. Краем сознания я ощущал нескольких скаунтеров поблизости, но у крысоящеров хватило ума не нападать на хорошо вооружённый конвой. Я наблюдал сверху, ожидая, пока они отойдут подальше, прежде чем последовать за ними. В конце концов, прыжки с дерева на дерево — это не слишком скрытно.
Но и конвой тоже не отличался скрытностью. Они шумели, топая по лесу с бряцанием оружия и доспехов. Следить за ними было нетрудно: они оставляли за собой вытоптанную землю, куда бы ни шли. Я ни в коем случае не был следопытом, но незаметно перемещать такую толпу мужчин и женщин в их условиях было почти невозможно.
Один из магов — тот, с особенно хорошими чувствами, который чуть не заметил меня ранее — заговорил с женщиной с богато украшенной палочкой, указывая на ближайшее дерево. Следуя указаниям часового — ибо им он и должен был быть — женщина прицелилась в ближайшее дерево. Я наблюдал, как она издалека подстрелила водяной пулей древокожего грода. Длиннохвостая ящерица рухнула со своего места, не издав ни звука при падении на землю.
Ещё одна причина держаться на расстоянии. У меня, вероятно, будет только один шанс сделать то, что нужно.
Так продолжалось несколько часов, пока я не заметил, что некоторые мужчины начинают выдыхаться. Конвой поддерживал быстрый темп, и с учётом доспехов и снаряжения, которые были на каждом, независимо от их износа, всё это должно было быть довольно тяжёлым.
Наконец, ближе к полудню, мужчина примерно в центре формации был вынужден объявить привал. Я предположил, что он был лидером этой экспедиции, судя по его хорошо сделанным доспехам и месту в конвое. Я видел, как некоторые мужчины с облегчением опустились на землю, массируя ноги и возвращая чувствительность конечностям.
Быстро отметив часового, я с радостью понял, что он не был рядом с лидером. Я подобрался поближе по верхушкам деревьев, пока не оказался почти над этим человеком. Я ещё не мог нанести удар, это придётся отложить до наступления темноты. Но я мог больше узнать об этих людях, подслушивая их разговоры.
Лидер был высоким мужчиной в закрытом шлеме и с богато украшенным копьём, закреплённым за спиной. На нём были редкие доспехи, но достаточно лёгкие, чтобы можно было пробираться сквозь заросли, которые ещё ждали впереди.
Я увидел, как одна из магов — женщина, которая отстреливала древокожих гродов для путников — подошла к лидеру. С помощью магии усилив слух, я смог подслушать их разговор, даже находясь в двенадцати метрах над ними.
«Велум», — приветствовала женщина, убирая каштановую прядь волос с глаз. — «Почему мы останавливаемся?» — спросила она, с явным презрением глядя на измученных мужчин. — «Неужели потому, что они этого хотят?»
«Мира», — ответил он. — «Я объявил привал, потому что людям нужен отдых, если они хотят выполнить свой долг. Джоан многое вложила в это предприятие, так что мы не позволим ему провалиться».
Мира снова посмотрела на пыхтящих мужчин. «Бесполезные унады. Зачем Кровь Джоан вообще заставляет нас с ними возиться? У нас должна быть целая команда магов для этого, а не бесполезные, отверженные Вритрой».
Лидер, Велум, отвёл свою спутницу в сторону и заговорил шёпотом. Я ещё сильнее напряг слух, добавив немного звуковой магии, чтобы попытаться усилить для себя шум ещё больше. «У Джоан сейчас тяжёлые времена, Мира. Их сильно давят несколько других Кровей. А эта экспедиция? Вместо полного контингента магов мы получили этих безманных мужчин», — прошипел он. — «Они не могут позволить себе потерять больше магов, поэтому эти глупцы вместо этого отправляются в мясорубку».
Я затаил дыхание, наконец поняв, почему я не мог ощутить ману почти у двух третей контингента. Они просто не были магами. Как они вообще ожидали, что эти люди выживут? Глубины Кларвудского леса чуть не съели меня заживо, со всеми его опасностями и ловушками. А верхушки деревьев были безопаснее, чем земля.
Эти люди шли на смерть.
Мира фыркнула. «Больше они ничего не могут сделать. Защищать их — пустая трата маны», — пренебрежительно сказала она. Она провела рукой по одному из ящиков с красной каймой, висевших у неё на боку. — «Ты же знаешь, мы не можем долго давать ‘помощникам’ отдыхать. Эти зверостражи долго не продержатся теперь, когда их извлекли из контейнеров».
Велум покачал головой. «Они получат ещё пару минут, и всё. Это правда, зверостражи не продержатся всю ночь, так что нам нужно добраться до гнезда до тех пор», — он пожал плечами. — «Но нравится нам это или нет, мы застряли с унадами. Работаем с тем, что есть».
Их разговор после этого перешёл на более приземлённые темы, но я почувствовал, как моё внимание рассеивается. Я откинулся на спину к дереву, мысли роились в голове от только что услышанного. Я предполагал, что конвой остановится на ночь, прежде чем достигнет более глубокой части леса. В конце концов, если вы хотите атаковать гнездо кислото-лучных шершней , вам лучше быть хорошо отдохнувшим. Но что-то заставляло их торопиться: что-то под названием ‘зверостраж’.
Вероятно, то, что было в тех богато украшенных ящиках с красной каймой.
Но кое-что ещё более значительное занимало мои мысли. Большинство людей в этом караване были унадами: без мана ядер. Людьми, у которых не было знака, герба, эмблемы или регалии. Не-маги.
На них ещё не нападали из-за их численности и того факта, что самыми опасными мана-зверями здесь были древокожие гроды. Как только они приблизятся к внутренней части леса, где листва будет им по грудь, и им придётся сражаться и прорубать себе путь через каждый сантиметр земли, эти люди будут гибнуть как мухи.
Моя рука сжалась, впиваясь в кожу моих перчаток без пальцев. Одно, что было общим у Торена и у меня — это наше желание помогать людям. Будь то ради признания или из истинного бескорыстия, мы оба хотели быть полезными людям в нашей жизни. Это стремление помогать привело Торена на работу в Гильдию Целителей Восточной Фиакры. Оно же заставило его вмешаться, когда избивали Дуэну.
Оно же побудило меня помочь Крысам несколько дней назад.
Но в каждой из этих ситуаций у меня была сила помочь. Но здесь я не мог уничтожить каждого мана-зверя, который встретится на пути этой экспедиции. Я не мог вырубить каждый куст и заросли, преграждающие им путь.
Это также поставило под сомнение и другие мои планы. Моя первоначальная идея заключалась в том, чтобы устроить засаду на лидера ночью и выудить из него информацию о членах Крови Джоан, структуре, интересах и многом другом. Я думал, что группа разобьёт лагерь на ночь, прежде чем отправиться глубже в лес: в конце концов, им нужно было поддерживать силы, если они хотели атаковать гнездо шершней кислотного луча. Но если они собирались просто продолжать двигаться, этот вариант отпадал.
Я стукнулся головой о дерево, страх и отвращение поднимались у меня в желудке.
***
Я увидел край задолго до того, как это сделал кто-либо из конвоя. В Кларвудском лесу существовала почти отчётливая граница, за которой начинался ‘глубокий лес’. Кларвудовые деревья становились заметно выше и толще. Листва прорастала из земли, словно цепкие руки, извиваясь вверх, чтобы достичь мельчайших лучиков солнечного света, которые пропускал белолиственный полог. Окружающие звуки леса — пение птиц, стрекотание сверчков, шелест ветра в ветвях — стали глубже, словно осознавая разницу. Это была зловещая перемена: как только ты пересекал определённую черту, ты оказывался на опасной территории.
Лидер, Велум, если я правильно помнил, объявил привал незадолго до перехода. Я не мог разглядеть черты его лица за шлемом, но он казался решительным и непреклонным. Лязг доспехов и оружия постепенно стих, когда сорок человек медленно остановились.
«Мы вот-вот войдём в чащу леса!» — крикнул Велум, оглядывая мужчин и женщин вокруг себя. — «До сих пор нам было легко. Скаунтеры, гроды, слипстрим-птицы и другие слабые мана-звери. Теперь же нам предстоит столкнуться с настоящей опасностью», — сказал он. Я заметил, что многие не-маги заёрзали на месте, явно нервничая. «Мы собираемся проложить короткий путь к гнезду кислото-лучных шершней», — продолжил он, игнорируя встревоженную толпу. — «А затем мы используем зверостражей, чтобы без проблем уничтожить их гнездо. Проще простого».
Он подождал мгновение, но никто не заговорил. Свет уже начинал угасать: отчасти потому, что был поздний вечер, а отчасти потому, что эта часть леса жадно поглощала свет. «Наша численность защитит нас от большинства угроз», — сказал он. — «Всех остальных уничтожат наши маги. Вам ясно?»
Несколько нерешительных ‘да’ и ‘так точно’ прозвучали в толпе, напряжение ясно ощущалось в их манере и тоне. Велум на мгновение выглядел неуверенным, но быстро отогнал это чувство.
Круговая формация мужчин и женщин была вынуждена вытянуться в более узкую, длинную линию, когда они вошли в лес. Это было изнурительное продвижение, поскольку не-маги впереди прорубали себе путь сквозь растения, небольшие деревья и кустарники. Им приходилось сражаться за каждый сантиметр пути, и несколько раз человека утаскивал скрытый зверь, прежде чем маги успевали прийти на помощь.
Я мог только наблюдать, чувство вины и тревоги наполняло всё моё существо, пока я сидел на корточках высоко наверху. Я знал, что не виноват в смерти этих людей. Виновата была Кровь Джоан, пославшая унадов в кишащий мана-зверями лес.
Мужчины всё больше и больше нервничали. Единственным доступным светом теперь были ручные световые артефакты, создававшие небольшие островки света. Это был маленький маяк безопасности в море опасности.
Я почти чувствовал их страх оттуда, где я был, на много метров выше. Я уже привык к темноте леса, но это также потому, что я любой ценой избегал земли. Полог не был таким густым и клаустрофобным, не запирал тебя и не гнал к неминуемой гибели.
Очевидно, мана-звери тоже чуяли страх. Мужчину утащило во тьму ударом чего-то слишком быстрого, чтобы разглядеть, его утробный крик донёсся из глубокой зелени подлеска. Его вопли волной прошли по всем в конвое, но когда они внезапно оборвались, нервы напряглись ещё сильнее.
Мужчины всё больше и больше нервничали. До сих пор ни один маг не погиб, но я насчитал шестерых мёртвых среди унадов. Я стиснул зубы, метнув взгляд на часового, который торопливо сверялся с картой. Он прижался к Мире, кастеру водяных пуль, и время от времени направлял отряд. По крайней мере, казалось, они знали, куда идут.
Я услышал, как что-то быстро приближается с деревьев, скользя к конвою плавным и уверенным пике. Почти беззвучный свист воздуха заставил волосы у меня на затылке встать дыбом. Я вздрогнул на своей ветке, напрягшись в ожидании. Я повернулся к приближающемуся зверю, уже зная, что это.
Несколько вороноподобных мана-зверей наблюдали издалека сверху, ещё больше приземлялось вокруг. Они были похожи на врановых из моей прошлой жизни, только размером с мой торс и с белыми перьями. И их было около дюжины, все они пялились на конвой своими бусинками-глазами. Я знал этих ублюдков: они пикировали вниз, подхватывая отставшую добычу с лесной подстилки, прежде чем утащить её в полог. Из Фиакрского Бестиария я знал, что их называют блескопёрыми.
Никто из магов не смотрел вверх, а часовой был занят указанием на мана-зверей на земле. Их собирались атаковать из засады. Жестоко.
Быстро соображая, я направил ману в своё пространственное кольцо. Я вытащил увесистый камень размером с бейсбольный мяч. Прицелившись со своей ветки, я выровнял бросок, а затем метнул с изрядной долей телекинеза. Моя рука слегка покалывала от отдачи.
Камень пробил кровавую дыру в одном из блескопёрых, окрасив его белые перья брызгами красного. Он слабо каркнул, а затем рухнул со своей ветки. Другие птицы удивлённо захлопали крыльями, застигнутые врасплох внезапной смертью одного из стаи.
Крики — плюс упавшее тело белой птицеподобной мана-твари — предупредили магов на земле, что на деревьях что-то не так. Я прижался к своему кларвудовому дереву, когда начали раздаваться крики и лететь заклинания, шквал смертоносных мана-снарядов сверкал в моих чувствах, устремляясь к птицам в пологе.
Вскоре большинство блескопёрых были мертвы. Потеряв элемент внезапности, у них почти не было шансов против заклинаний магов.
Атака ещё больше встревожила членов экспедиции. Я наблюдал издалека, как они перешёптываются и паникуют, теперь бросая испуганные взгляды на верхушки деревьев. Тьма подтачивала их смелость, только сила магов поблизости поддерживала их истрёпанные нервы.
Но теперь мне пришлось отстать ещё дальше. Конвой теперь пристально следил за линией деревьев, и не раз внимание часового приближалось к моей позиции.
Но когда я услышал, как Велум снова заговорил, я рискнул подобраться немного ближе.
«Ладно, мужики! Мы почти выбрались из этого пекла», — сказал он, его голос звучал заметно усталым. Даже если среди магов не было потерь, тьма леса ужасала тех, кто к ней не привык. — «Когда мы здесь закончим, мы уйдём, и нам заплатят. Но самое большое препятствие всё ещё впереди». Он сделал паузу, глубоко вздохнув. «Впереди гнездо кислото-лучных шершней . Это наша цель. Для ясности, я ещё раз изложу план».
И когда Велум начал говорить, я слушал так внимательно, как только мог.
Я сидел на корточках на крыше здания возле Южных Ворот вскоре после восхода солнца, напряжённо вслушиваясь в звуки утренней суеты. Южная Фиакра была самым маленьким районом города: всего несколько кварталов, раскинувшихся от самых южных ворот. В основном здесь располагались склады, транспортные компании и лодочные верфи. Это было логично: могучая река Сехз текла от границ Центрального Доминиона, через Фиакру, огибала окраины Кларвудского леса, а затем впадала в море.
Хотя большинство крупных городов Алакрии были соединены телепортационными вратами и темпоральными варпами, доступ к морю всё ещё оставался бесценным. Половина крупных населённых пунктов Алакрии находилась прямо на побережье, а Фиакра, по сути, выполняла роль прибрежного города, где река Сехз служила транспортной артерией. Множество деревень выстроились по берегам Сехза, и текущая вода была жизненно важной артерией для всех живущих поблизости.
Южная Фиакра также была местом, откуда обычно отправлялись экспедиции в Кларвудский лес. Джоаны должны были прибыть с минуты на минуту.
За последние пару дней я гораздо лучше научился заглушать свои шаги. Я был уверен, что теперь каждый мой шаг был бесшумен. На мне также был мой сумрачный наряд: маска и тёмная одежда помогали мне сливаться с тенями под карнизом крыши, где я притаился.
От размышлений меня отвлёк стук деревянных колёс о булыжную мостовую. Выглянув из-за стены, я заметил четыре открытые повозки, запряжённые лошадеподобными мана-зверями. Я сказал «лошадеподобными», потому что едва ощущал ману, клубящуюся вокруг них: ману ветра, если я не ошибался. Их шкуры отливали зеленоватым, а из черепов росли маленькие, загнутые назад рога.
Мужчины в повозках были облачены в стандартное боевое снаряжение: свободные робы, кое-какая броня, и у всех было оружие. Всего в повозках было около сорока человек. Примерно у трети из них я чувствовал ману, остальные же были одеты в снаряжение заметно худшего качества. Я в замешательстве нахмурился. Было две причины, по которым я мог не ощущать ядро маны мага: либо его чистота была выше моей, либо у него вообще не было маны.
Прежде чем я успел дальше размышлять о последствиях, один из магов — худощавый темноволосый мужчина — повернулся в сторону, его взгляд был устремлён почти туда, где я находился. Я низко пригнулся, скрывшись из виду. У этого чувства были острее, чем у остальных, за этим придётся следить. Однако на повозках стояла печать Крови Джоан: я знал, что это мои цели.
Через несколько минут я снова выглянул. Повозки выехали из главных ворот, следуя по дороге, что шла вдоль реки Сехз. Когда высокие фиакрские ворота закрылись, я постепенно потерял свою добычу из виду. Но это не имело значения: я знал, куда они направляются.
***
Я прыгал по кларвудовым деревьям в прохладном утреннем воздухе, мои шаги не издавали ни звука, пока я раскачивался и перескакивал с ветки на ветку. Я увернулся от ветви, увешанной белыми листьями, скорректировав свой полёт лёгким толчком телекинеза. И ловко приземлился на следующую ветку, в нескольких метрах от опушки леса. Усилив зрение маной, я едва мог разглядеть магов Джоанов, медленно высаживающихся из повозок. Они толпились на приречной дороге, готовясь к походу через лес.
Я особо отметил небольшие ящики, которые несли несколько мужчин: они были очень богато украшены, и несли их те, у кого были самые сильные сигнатуры маны. Каждый ящик был чёрного цвета с красной каймой по краям. В этих ящиках было что-то важное, но я не знал что.
Со своего наблюдательного пункта я смотрел, как мужчины выстраиваются в подобие круга. Их было около сорока, и мужчины и женщины, чью ману я не мог ощутить, находились снаружи. Когда они начали двигаться к лесу, я втянул в себя столько маны, сколько смог, стараясь как можно лучше скрыть свою сигнатуру. Листья кларвудовых деревьев — белые, потому что зима была близка — не слишком хорошо скрывали мою тёмную одежду. Я держался ближе к стволам деревьев, прячась в их густой тени.
Так близко к опушке деревья стояли реже, поэтому сорока мужчинам пока что было относительно легко. Краем сознания я ощущал нескольких скаунтеров поблизости, но у крысоящеров хватило ума не нападать на хорошо вооружённый конвой. Я наблюдал сверху, ожидая, пока они отойдут подальше, прежде чем последовать за ними. В конце концов, прыжки с дерева на дерево — это не слишком скрытно.
Но и конвой тоже не отличался скрытностью. Они шумели, топая по лесу с бряцанием оружия и доспехов. Следить за ними было нетрудно: они оставляли за собой вытоптанную землю, куда бы ни шли. Я ни в коем случае не был следопытом, но незаметно перемещать такую толпу мужчин и женщин в их условиях было почти невозможно.
Один из магов — тот, с особенно хорошими чувствами, который чуть не заметил меня ранее — заговорил с женщиной с богато украшенной палочкой, указывая на ближайшее дерево. Следуя указаниям часового — ибо им он и должен был быть — женщина прицелилась в ближайшее дерево. Я наблюдал, как она издалека подстрелила водяной пулей древокожего грода. Длиннохвостая ящерица рухнула со своего места, не издав ни звука при падении на землю.
Ещё одна причина держаться на расстоянии. У меня, вероятно, будет только один шанс сделать то, что нужно.
Так продолжалось несколько часов, пока я не заметил, что некоторые мужчины начинают выдыхаться. Конвой поддерживал быстрый темп, и с учётом доспехов и снаряжения, которые были на каждом, независимо от их износа, всё это должно было быть довольно тяжёлым.
Наконец, ближе к полудню, мужчина примерно в центре формации был вынужден объявить привал. Я предположил, что он был лидером этой экспедиции, судя по его хорошо сделанным доспехам и месту в конвое. Я видел, как некоторые мужчины с облегчением опустились на землю, массируя ноги и возвращая чувствительность конечностям.
Быстро отметив часового, я с радостью понял, что он не был рядом с лидером. Я подобрался поближе по верхушкам деревьев, пока не оказался почти над этим человеком. Я ещё не мог нанести удар, это придётся отложить до наступления темноты. Но я мог больше узнать об этих людях, подслушивая их разговоры.
Лидер был высоким мужчиной в закрытом шлеме и с богато украшенным копьём, закреплённым за спиной. На нём были редкие доспехи, но достаточно лёгкие, чтобы можно было пробираться сквозь заросли, которые ещё ждали впереди.
Я увидел, как одна из магов — женщина, которая отстреливала древокожих гродов для путников — подошла к лидеру. С помощью магии усилив слух, я смог подслушать их разговор, даже находясь в двенадцати метрах над ними.
«Велум», — приветствовала женщина, убирая каштановую прядь волос с глаз. — «Почему мы останавливаемся?» — спросила она, с явным презрением глядя на измученных мужчин. — «Неужели потому, что они этого хотят?»
«Мира», — ответил он. — «Я объявил привал, потому что людям нужен отдых, если они хотят выполнить свой долг. Джоан многое вложила в это предприятие, так что мы не позволим ему провалиться».
Мира снова посмотрела на пыхтящих мужчин. «Бесполезные унады. Зачем Кровь Джоан вообще заставляет нас с ними возиться? У нас должна быть целая команда магов для этого, а не бесполезные, отверженные Вритрой».
Лидер, Велум, отвёл свою спутницу в сторону и заговорил шёпотом. Я ещё сильнее напряг слух, добавив немного звуковой магии, чтобы попытаться усилить для себя шум ещё больше. «У Джоан сейчас тяжёлые времена, Мира. Их сильно давят несколько других Кровей. А эта экспедиция? Вместо полного контингента магов мы получили этих безманных мужчин», — прошипел он. — «Они не могут позволить себе потерять больше магов, поэтому эти глупцы вместо этого отправляются в мясорубку».
Я затаил дыхание, наконец поняв, почему я не мог ощутить ману почти у двух третей контингента. Они просто не были магами. Как они вообще ожидали, что эти люди выживут? Глубины Кларвудского леса чуть не съели меня заживо, со всеми его опасностями и ловушками. А верхушки деревьев были безопаснее, чем земля.
Эти люди шли на смерть.
Мира фыркнула. «Больше они ничего не могут сделать. Защищать их — пустая трата маны», — пренебрежительно сказала она. Она провела рукой по одному из ящиков с красной каймой, висевших у неё на боку. — «Ты же знаешь, мы не можем долго давать ‘помощникам’ отдыхать. Эти зверостражи долго не продержатся теперь, когда их извлекли из контейнеров».
Велум покачал головой. «Они получат ещё пару минут, и всё. Это правда, зверостражи не продержатся всю ночь, так что нам нужно добраться до гнезда до тех пор», — он пожал плечами. — «Но нравится нам это или нет, мы застряли с унадами. Работаем с тем, что есть».
Их разговор после этого перешёл на более приземлённые темы, но я почувствовал, как моё внимание рассеивается. Я откинулся на спину к дереву, мысли роились в голове от только что услышанного. Я предполагал, что конвой остановится на ночь, прежде чем достигнет более глубокой части леса. В конце концов, если вы хотите атаковать гнездо кислото-лучных шершней , вам лучше быть хорошо отдохнувшим. Но что-то заставляло их торопиться: что-то под названием ‘зверостраж’.
Вероятно, то, что было в тех богато украшенных ящиках с красной каймой.
Но кое-что ещё более значительное занимало мои мысли. Большинство людей в этом караване были унадами: без мана ядер. Людьми, у которых не было знака, герба, эмблемы или регалии. Не-маги.
На них ещё не нападали из-за их численности и того факта, что самыми опасными мана-зверями здесь были древокожие гроды. Как только они приблизятся к внутренней части леса, где листва будет им по грудь, и им придётся сражаться и прорубать себе путь через каждый сантиметр земли, эти люди будут гибнуть как мухи.
Моя рука сжалась, впиваясь в кожу моих перчаток без пальцев. Одно, что было общим у Торена и у меня — это наше желание помогать людям. Будь то ради признания или из истинного бескорыстия, мы оба хотели быть полезными людям в нашей жизни. Это стремление помогать привело Торена на работу в Гильдию Целителей Восточной Фиакры. Оно же заставило его вмешаться, когда избивали Дуэну.
Оно же побудило меня помочь Крысам несколько дней назад.
Но в каждой из этих ситуаций у меня была сила помочь. Но здесь я не мог уничтожить каждого мана-зверя, который встретится на пути этой экспедиции. Я не мог вырубить каждый куст и заросли, преграждающие им путь.
Это также поставило под сомнение и другие мои планы. Моя первоначальная идея заключалась в том, чтобы устроить засаду на лидера ночью и выудить из него информацию о членах Крови Джоан, структуре, интересах и многом другом. Я думал, что группа разобьёт лагерь на ночь, прежде чем отправиться глубже в лес: в конце концов, им нужно было поддерживать силы, если они хотели атаковать гнездо шершней кислотного луча. Но если они собирались просто продолжать двигаться, этот вариант отпадал.
Я стукнулся головой о дерево, страх и отвращение поднимались у меня в желудке.
***
Я увидел край задолго до того, как это сделал кто-либо из конвоя. В Кларвудском лесу существовала почти отчётливая граница, за которой начинался ‘глубокий лес’. Кларвудовые деревья становились заметно выше и толще. Листва прорастала из земли, словно цепкие руки, извиваясь вверх, чтобы достичь мельчайших лучиков солнечного света, которые пропускал белолиственный полог. Окружающие звуки леса — пение птиц, стрекотание сверчков, шелест ветра в ветвях — стали глубже, словно осознавая разницу. Это была зловещая перемена: как только ты пересекал определённую черту, ты оказывался на опасной территории.
Лидер, Велум, если я правильно помнил, объявил привал незадолго до перехода. Я не мог разглядеть черты его лица за шлемом, но он казался решительным и непреклонным. Лязг доспехов и оружия постепенно стих, когда сорок человек медленно остановились.
«Мы вот-вот войдём в чащу леса!» — крикнул Велум, оглядывая мужчин и женщин вокруг себя. — «До сих пор нам было легко. Скаунтеры, гроды, слипстрим-птицы и другие слабые мана-звери. Теперь же нам предстоит столкнуться с настоящей опасностью», — сказал он. Я заметил, что многие не-маги заёрзали на месте, явно нервничая. «Мы собираемся проложить короткий путь к гнезду кислото-лучных шершней», — продолжил он, игнорируя встревоженную толпу. — «А затем мы используем зверостражей, чтобы без проблем уничтожить их гнездо. Проще простого».
Он подождал мгновение, но никто не заговорил. Свет уже начинал угасать: отчасти потому, что был поздний вечер, а отчасти потому, что эта часть леса жадно поглощала свет. «Наша численность защитит нас от большинства угроз», — сказал он. — «Всех остальных уничтожат наши маги. Вам ясно?»
Несколько нерешительных ‘да’ и ‘так точно’ прозвучали в толпе, напряжение ясно ощущалось в их манере и тоне. Велум на мгновение выглядел неуверенным, но быстро отогнал это чувство.
Круговая формация мужчин и женщин была вынуждена вытянуться в более узкую, длинную линию, когда они вошли в лес. Это было изнурительное продвижение, поскольку не-маги впереди прорубали себе путь сквозь растения, небольшие деревья и кустарники. Им приходилось сражаться за каждый сантиметр пути, и несколько раз человека утаскивал скрытый зверь, прежде чем маги успевали прийти на помощь.
Я мог только наблюдать, чувство вины и тревоги наполняло всё моё существо, пока я сидел на корточках высоко наверху. Я знал, что не виноват в смерти этих людей. Виновата была Кровь Джоан, пославшая унадов в кишащий мана-зверями лес.
Мужчины всё больше и больше нервничали. Единственным доступным светом теперь были ручные световые артефакты, создававшие небольшие островки света. Это был маленький маяк безопасности в море опасности.
Я почти чувствовал их страх оттуда, где я был, на много метров выше. Я уже привык к темноте леса, но это также потому, что я любой ценой избегал земли. Полог не был таким густым и клаустрофобным, не запирал тебя и не гнал к неминуемой гибели.
Очевидно, мана-звери тоже чуяли страх. Мужчину утащило во тьму ударом чего-то слишком быстрого, чтобы разглядеть, его утробный крик донёсся из глубокой зелени подлеска. Его вопли волной прошли по всем в конвое, но когда они внезапно оборвались, нервы напряглись ещё сильнее.
Мужчины всё больше и больше нервничали. До сих пор ни один маг не погиб, но я насчитал шестерых мёртвых среди унадов. Я стиснул зубы, метнув взгляд на часового, который торопливо сверялся с картой. Он прижался к Мире, кастеру водяных пуль, и время от времени направлял отряд. По крайней мере, казалось, они знали, куда идут.
Я услышал, как что-то быстро приближается с деревьев, скользя к конвою плавным и уверенным пике. Почти беззвучный свист воздуха заставил волосы у меня на затылке встать дыбом. Я вздрогнул на своей ветке, напрягшись в ожидании. Я повернулся к приближающемуся зверю, уже зная, что это.
Несколько вороноподобных мана-зверей наблюдали издалека сверху, ещё больше приземлялось вокруг. Они были похожи на врановых из моей прошлой жизни, только размером с мой торс и с белыми перьями. И их было около дюжины, все они пялились на конвой своими бусинками-глазами. Я знал этих ублюдков: они пикировали вниз, подхватывая отставшую добычу с лесной подстилки, прежде чем утащить её в полог. Из Фиакрского Бестиария я знал, что их называют блескопёрыми.
Никто из магов не смотрел вверх, а часовой был занят указанием на мана-зверей на земле. Их собирались атаковать из засады. Жестоко.
Быстро соображая, я направил ману в своё пространственное кольцо. Я вытащил увесистый камень размером с бейсбольный мяч. Прицелившись со своей ветки, я выровнял бросок, а затем метнул с изрядной долей телекинеза. Моя рука слегка покалывала от отдачи.
Камень пробил кровавую дыру в одном из блескопёрых, окрасив его белые перья брызгами красного. Он слабо каркнул, а затем рухнул со своей ветки. Другие птицы удивлённо захлопали крыльями, застигнутые врасплох внезапной смертью одного из стаи.
Крики — плюс упавшее тело белой птицеподобной мана-твари — предупредили магов на земле, что на деревьях что-то не так. Я прижался к своему кларвудовому дереву, когда начали раздаваться крики и лететь заклинания, шквал смертоносных мана-снарядов сверкал в моих чувствах, устремляясь к птицам в пологе.
Вскоре большинство блескопёрых были мертвы. Потеряв элемент внезапности, у них почти не было шансов против заклинаний магов.
Атака ещё больше встревожила членов экспедиции. Я наблюдал издалека, как они перешёптываются и паникуют, теперь бросая испуганные взгляды на верхушки деревьев. Тьма подтачивала их смелость, только сила магов поблизости поддерживала их истрёпанные нервы.
Но теперь мне пришлось отстать ещё дальше. Конвой теперь пристально следил за линией деревьев, и не раз внимание часового приближалось к моей позиции.
Но когда я услышал, как Велум снова заговорил, я рискнул подобраться немного ближе.
«Ладно, мужики! Мы почти выбрались из этого пекла», — сказал он, его голос звучал заметно усталым. Даже если среди магов не было потерь, тьма леса ужасала тех, кто к ней не привык. — «Когда мы здесь закончим, мы уйдём, и нам заплатят. Но самое большое препятствие всё ещё впереди». Он сделал паузу, глубоко вздохнув. «Впереди гнездо кислото-лучных шершней . Это наша цель. Для ясности, я ещё раз изложу план».
И когда Велум начал говорить, я слушал так внимательно, как только мог.
Закладка