Глава 383. Окончание битвы •
Из сердца непроглядной тьмы, словно хищник из логова, выплывал грозный корабль. Жуткий и прекрасный, он казался сотканным из ночных теней, клубов дыма и призрачных обрывков тумана. Держась борт о борт с «Белым Дубом», он уверенно шел на сближение с «Чайкой» — их общим врагом. Окутанный туманом силуэт таинственного судна хранил смутное сходство с «Белым Дубом», словно намекая на незримую связь, но при этом обладал собственной зловещей красотой.
Лоуренс напряженно всматривался, пытаясь совместить призрачное видение с образом корабля в своей памяти. Искореженный, перестроенный до неузнаваемости, он все же был тем самым судном. Необычный, даже эксцентричный силуэт вызывал странное чувство, пробуждая обрывки воспоминаний, яркие и призрачные, как сны, что всегда преследовали Лоуренса.
Это и впрямь был «Черный Дуб». Вернувшийся из небытия, восставший из морской пучины, он шел бок о бок со своим близнецом, «Белым Дубом», словно живое воспоминание об их прошлых совместных походах.
Внезапно резкий паровой свисток разорвал пелену задумчивости, вырвав Лоуренса из оцепенения. Звук, исходивший от призрачного корабля, послужил ему отрезвляющим сигналом, напомнив, что сейчас не время предаваться воспоминаниям.
Грохот падающих с неба снарядов вновь оглушил воздух — безжалостная «Чайка» не ослабляла огонь. Лоуренс резко очнулся от нахлынувших мыслей и в тот же миг увидел, как огненный шар врезался в нос «Белого Дуба».
На мгновение пламя взметнулось к самым небесам. Огненный шар растворился в бушующем изумрудном пламени, уже охватившем корабль. Носовая часть «Белого Дуба» разлетелась на куски от страшного удара, раскаленные обломки металла градом обрушились на палубу. Но в следующий миг разрушенная конструкция начала восстанавливаться прямо на глазах, будто время обратилось вспять.
Лоуренс почувствовал, как неведомая сила вытягивает из него саму жизнь. Но утраченная энергия тут же вернулась, словно его пронизало сверхъестественное пламя. В тот же миг ожили носовые и боковые орудия «Белого Дуба», изрыгая в ответ шквальный огонь. Снаряды с протяжным воем прорезали воздух, словно мстительные духи, оставляя после себя светящиеся следы.
Вслед за «Белым Дубом» в бой ринулся «Черный Дуб». Грохот его орудий сотряс воздух, и сквозь клубы черного дыма прорвалась серия ослепительных вспышек. Из туманного облака, словно призрачные чудовища, вылетели снаряды, устремляясь к вражескому судну вдалеке.
Лоуренс крепче сжал штурвал, чувствуя, как от каждого залпа палубу сотрясает мощная вибрация, пронизывающая все нутро корабля. Его восприятие словно обострилось, распространяясь не только по траектории летящих снарядов, но и сквозь ритмичные волны, пока ему не начало казаться, что он ощущает собой все бескрайнее море. И где-то далеко, подобно светящемуся маяку посреди непроглядной тьмы, его обостренные чувства различили вражескую «Чайку», источающую зловещее, почти осязаемое сияние.
Не так давно «Чайка» считалась опасным противником для «Белого Дуба». Но сейчас, в этой напряженной атмосфере, Лоуренс видел в ней не столько грозного врага, сколько желанную добычу, созревшую и готовую к захвату.
Через несколько мгновений ответный залп «Белого Дуба» настиг «Чайку» с непоколебимой точностью. Раздался оглушительный взрыв, и в небо взметнулся огненный столб. Уникальный военный корабль выглядел так, словно его разорвало на части невидимое чудовище, оставив после себя зияющую рану, сквозь которую была видна вся внутренняя конструкция вражеского судна.
Но это был не конец. «Чайка», хоть и поврежденная, все еще плыла.
— Полный вперед! — скомандовал Лоуренс, не отрывая взгляда от надвигающейся «Чайки». Он уже знал, что нужно делать, чтобы спасти «Белый дуб». — Нам нужно пополнить запасы!
— Полный вперед! — прогремел голос старшего помощника Гаса, разнося приказ по палубе.
Паровое ядро корабля взревело с новой силой, разгоняя и без того быстрый «Белый Дуб» до предельной скорости. Словно стремительный сокол, он ринулся на сближение с «Чайкой». «Черный Дуб», держась бок о бок с близнецом, точно повторял его маневр.
«Чайка», несмотря на угрозу столкновения, не меняла ни курса, ни скорости. Корабль, еще недавно начавший столь уверенное наступление, сейчас был подобен ослепленному яростью зверю. Не обращая внимания ни на невероятные метаморфозы «Белого Дуба», ни на перелом в бою, он упрямо следовал своей первоначальной цели — уничтожить врага.
Два громадных корабля — один, охваченный зловещим изумрудным пламенем, другой, словно сотканный из тьмы и тумана, — неслись навстречу друг другу с невероятной скоростью. Воздух прорезал пронзительный свист парового гудка, словно разрывая небеса. Непрерывные залпы орудий вздымали волны, а усиливающаяся с каждым мгновением бомбардировка озаряла море и небо яркими вспышками. Расстояние между кораблями стремительно сокращалось, снаряды все чаще настигали цели, оставляя на их корпусах огненные шрамы.
Лоуренс и его команда стояли на палубе «Белого Дуба», устремив взгляды вперед. Все мысли были скованы предчувствием скорой схватки. Страх и сомнения исчезли, уступив место отчаянной решимости. И вот этот миг настал.
Словно хрупкая снежинка, упавшая на раскаленную плиту, нос «Чайки» вошел в соприкосновение с бушующим призрачным пламенем, окутывавшим «Белый Дуб». Раздался ужасающий скрежет металла, словно миллионы голосов слились в протяжном крике, и казалось, что прочный стальной корпус начал плавиться под воздействием неистового изумрудного пламени. «Чайка» буквально утопала в огненной пасти «Белого дуба».
И даже когда последняя мачта «Чайки» исчезла в вихре призрачного пламени, огненный вихрь между кораблями не утих ни на секунду.
А затем наступила тишина.
Орудия «Белого Дуба» смолкли, затих и грохот его парового ядра. Призрачное пламя, еще недавно бушевавшее по всей палубе, начало утихать.
Один за другим моряки поворачивали головы в его сторону. Их лица, казалось, побледнели, приобретя неземной, призрачный оттенок, а в глазах не осталось ни разума, ни эмоций.
Лоуренс моргнул, чувствуя, как границы сознания размываются, угрожая поглотить его в пучине забвения. Но тут на грани зрения возникла чья-то фигура.
Молодой мужчина возник буквально из воздуха, словно пройдя сквозь призрачное пламя. Он был одет в темно-синие одежды священника бурь, а на груди его поблескивала эмблема. Он уверенно подошел к Лоуренсу, протянул руку и прижал свою эмблему к его груди.
Лоуренс почувствовал прилив тепла, и его помутневшее сознание прояснилось. Разум и человечность вернулись к нему, словно от удара молнии.
По мере того как туман забвения рассеивался, экипаж «Белого Дуба» стал приходить в себя. Моряки переглядывались, пытаясь восстановить в памяти события последних минут — решающий бой, столкновение с «Чайкой». Кто-то возгласами встречал возвращение памяти, кто-то инстинктивно ощупывал свое тело, а кто-то с нескрываемым любопытством разглядывал незнакомого священника, словно материализовавшегося на палубе.
— Священник... Янсен? — нахмурился Лоуренс, вглядываясь в лицо стоявшего перед ним молодого человека.
— Я самый, капитан. Слава Богине, вы меня наконец-то видите, — выдохнул молодой священник. Он тяжело дышал, словно только что вынырнул из воды. Его одежда промокла насквозь, с волос и шеи стекали капли. — Я уже несколько дней пытаюсь до вас докричаться, но защита Богини Бурь…
Лоуренс все еще не мог прийти в себя. Лишь спустя несколько мгновений он начал вспоминать странные события последних дней.
Корабельный священник — это же как солнце на небосводе, он всегда должен быть рядом. Но ведь он ни разу не видел Янсена за все это время…
Священник Янсен исчез не только из поля зрения, но и из памяти, так что никто даже не вспомнил о том, что священник на корабле жизненно необходим.
Лоуренсу и раньше казалось, что солнца на небе не хватает, но только сейчас он понял, что Янсен тоже пропал.
— Что... Что произошло? — медленно, словно пробуждаясь ото сна, спросил капитан.
— Сам не пойму. Последние несколько дней я был как будто в другом измерении. — Молодой священник покачал головой, и на его губах появилась кривая улыбка. — Я видел вас, а вы меня нет. Словно я стал чужим на собственном корабле. А потом... когда «Белый Дуб» начал меняться в огне, я почувствовал, что барьер ослабевает. И тут я понял, что с вами что-то не так. Попытался удержать вас, используя святую эмблему... И к счастью, успел вовремя.
Слушая объяснения священника, Лоуренс чувствовал, как в голове вихрем проносятся беспорядочные мысли. А когда Янсен упомянул про его состояние, сердце капитана сжалось от запоздалого страха.
Он вспомнил то жуткое состояние, в котором находился он сам и вся команда во время схватки с «Чайкой». По спине пробежал холодок, лоб покрылся испариной.
Но пота не было — он ведь все еще был охвачен призрачным пламенем, и его тело не собиралось возвращаться в нормальное состояние.
Лоуренс посмотрел на свою руку — она по-прежнему оставалась призрачной, полупрозрачной. В голове роились тревожные мысли.
— Это и есть благословение «Затерянного Дома»... — пробормотал капитан, и на его губах появилась кривая ухмылка. Он и сам не знал, радоваться ему или огорчаться. — Выжить после встречи с Дунканом Эбномаром... Это ли не удача? Хотя трудно сказать, выжили ли мы на самом деле...
С этими словами он медленно подошел к иллюминатору. За бортом раскинулось бескрайнее море, а рядом с «Белым Дубом» плыл странный, темный, словно сотканный из теней корабль.