Глава 323. То, что хотят зрители •
Глава 323: То, что хотят зрители
Сидя в кресле судьи, Джошуа все это время смотрел на проекционный экран позади Холма.
Начиная с первоначального ничтожного числа в двести сорок два голоса, их количество все продолжало увеличиваться.
Наблюдая за ростом голосов, Джошуа также обратил внимание на Форум Магов в поисках постов о Холме. В конце концов он пришел к выводу, что первые двести сорок два голоса были отданы людьми из низов Сквирл Стрит или теми, кто испытал жизнь на дне, как Холм.
Они голосовали за Холма, а не за хорошо одетого Роа, исключительно из симпатии.
Тем не менее, число голосов продолжало расти. В итоге, оно перевалило за тысячу — относительно приличное количество.
Но эти голоса сочувствия продолжались до тех пор, пока Холм не решил ‘блевануть’ на сцене.
Все зрители были глубоко возмущены его неподобающим поведением.
На Форуме Магов был даже один пользователь, который написал, что если выступление Холма закончится подобным образом, то он станет первым участником, который исполнит ‘рвоту’ на конкурсе ‘World’s Singers’.
Однако выступление Холма после рвоты нанесло безжалостный удар по тому, кто написал это сообщение, а также по другим, кто прокомментировал его ниже в знак согласия с ним.
Холм снова встал и, следуя за музыкой, исполнил свою собственную версию ‘Lose Yourself’.
Даже Джошуа был поражен его исполнением. Казалось, что на сцене был сам Eminem.
Вместо того чтобы ‘покорить аудиторию’, выступление Холма было скорее отдушиной… Он словно пытался схватить за воротник тех слушателей, которые задавали ему вопросы в прошлом. Кроме того, он словно стремился отречься от своего былого бессилия.
Несмотря ни на что, его убийственный и деспотичный рэп сумел заткнуть рты всем зрителям. Даже Роа, оперный певец-дворянин, стоявший рядом с ним, с изумлением смотрел на жалкого на вид паренька.
Как только Холм начал петь первый припев, голоса на проекторе позади него взорвались. Этот стремительный рост продолжался до тех пор, пока он не закончил читать рэп.
«В итоге всего девятнадцать тысяч голосов?»
Джошуа уставился на счетчик голосов позади Холма. Он замедлялся. Просто голосов было слишком мало по сравнению с молодым оперным певцом, выступавшим перед Холмом.
«Его песня намного интереснее, чем ‘Лес Носмо’ того парня. Если бы не тот факт, что оперный певец Театральной Труппы Падший Феникс пел первым, он мог бы получить еще больше поддержки», — Галлоли была первой, кто выразил свое недовольство количеством голосов, полученных Холмом.
«Это потому, что Мисс Галлоли выросла, слушая оперы. Вот почему ты считаешь оперы скучными».
При этом Джошуа признал, что выступление Холма было превосходным, оно было настолько сильным, что он, не будучи певцом, не смог найти никаких недостатков. Если он и должен дать поверхностную оценку, то она заключается в том, что он почувствовал, как его кровь слегка забурлила после прослушивания пения Холма.
«Действительно, все так, как сказал Мистер Джошуа», — Галлоли слегка недовольно приподняла подбородок рукой. Ее глаза цвета вина смотрели на проекционный экран в глубине сцены.
«Я уже в сорок седьмой раз слушаю ‘Лес Носмо’. Я слышала, как многие известные оперные певцы из Фаруччи исполняли эту знаменитую композицию. Теперь мне хочется зевать, только услышав вступительную мелодию. Кроме того, пение молодого человека на сцене не сравнится с теми оперными певцами».
Джошуа выслушал жалобу Галлоли, ничего не сказав. Он был немного рад, что заставил Дневных Баньши направить свои камеры на сцену. Иначе, если бы зрители услышали жалобу Галлоли, это разрушило бы образ величественной Богини Черный Лебедь для многих людей.
Характер Галлоли все больше и больше отдалялся от того образа, который она играла в кино и театральных постановках. После того как она приехала в Норланд и познакомилась с ‘Minecraft’, ее характер начал склоняться к тому, чтобы стать одним из тех ужасных существ, которые известны как ‘социальные отшельники’.
Конечно, она нуждалась в Мадам Шрёдер для поддержания дисциплины.
«Галлоли, не все жители Норланда способны принять совершенно новые жанры музыки, как ты».
Несмотря на то, что исполнение Холма было выдающимся, в Норланде все еще было много людей, которым не нравился этот ‘особый вид музыки’.
В этом мире, где самым популярным стилем музыки была опера, рэп просто опережал свое время.
«Но, судя по сообщениям на Форуме Магов, есть много людей, которым нравится его пение. Есть также много людей, которые хотели бы, чтобы он снова спел эту песню», — сказала Галлоли.
«Необходимо время, чтобы массы приняли новую тенденцию», — Джошуа вспомнил ухабистый путь внедрения онлайн-игр в Китае, — «Холма признали более двадцати тысяч человек. Этого уже достаточно».
«Ах… ему нужно еще немного голосов. Это отстой. Исполнение песни ‘Лес Носмо’ этим оперным певцом было не слишком хорошим».
Галлоли не могла не надуть щеки. Для Черного Лебедя, который обучался у лучших музыкантов Фаруччи, исполнение этого молодого оперного певца не могло считаться отличным.
Но большинство зрителей не могли этого сказать.
«Еще одна возможность?» Галлоли посмотрела на сцену.
Холм только что закончил последние строки своей песни. Сопровождающая музыка постепенно затихала. Голоса на проекционном экране позади него также постепенно стабилизировались. Они замедлились с пяти-шести сотен до десятка голосов в секунду.
Все это время Роа, стоя сбоку, затаив дыхание наблюдал за выступлением Холма.
И дело было не только в том, что жалкий, похожий на нищего парень вдруг начал злобно выкрикивать целую кучу непонятных слов…
Вначале Роа подумал, что Холм лишился рассудка. Только спустя некоторое время до Роа постепенно дошло, что выступление Холма было его так называемым ‘рэпом’.
Получив образование в Институте Искусств Фаруччи, Роа отказывался признавать, что это странное и совершенно лишенное красоты исполнение песен может считаться ‘музыкой’.
Он упрямо верил, что жители Норланда будут придерживаться того же мнения, что и он.
Выступление этого нищего было не более чем бессмысленной болтовней!
Но голоса на проекционном экране позади него быстро росли. Видя это, Роа понял, что не все в Норланде чувствуют то же самое, что и он. В то же время он начал паниковать.
Его родители смотрели это выступление. Если он потерпит поражение от этого нищего в первом матче полуфинала, его честь и статус будут навсегда уничтожены. По возвращении в Фаруччи его наверняка будут считать позорищем.
‘Проклятье! Почему людям нравится такая бессмысленная чушь?!’
Роа смотрел на счетчик голосов, который продолжал расти. Он перевалил за двадцать одну тысячу.
Чем больше росло число голосов, тем тревожнее становилось Роа.
В этот момент музыка прекратилась. Холм опустил кристалл оригиниума, усиливающий голос, и взглянул на полностью притихшую аудиторию. Затем он повернулся и посмотрел на Роа, который стоял на сцене рядом с ним.
Роа заметил взгляд Холма. Из-за нервозности и паники, а также из-за того, что от Холма исходила гнетущая аура, он сделал шаг назад…
Осознав, что он на самом деле боится этого нищего, Роа пришел в ярость.
«Не думай, что сможешь победить меня своими бреднями из гетто!» Не в силах сдержать себя, Роа низким голосом пригрозил Холму: «Разве может что-то настолько вульгарное и грубое сравниться с операми Фаруччи?!»
Однако, как только Роа закончил произносить эти слова, количество голосов на проекции позади Холма внезапно начало расти. В одно мгновение оно увеличилось с двадцати одной тысячи до двадцати четырех тысяч голосов! Это было более чем на тысячу голосов больше, чем получил молодой оперный певец.
«Как это могло случиться?! Что ты сделал?!» Роа начал терять контроль над собой, наблюдая, как голоса продолжают расти. Холм тоже был ошеломлен. Он приготовился к тому, что его исключат после того, как он закончит петь. Но, к его удивлению, он должен был пройти в следующий раунд.
Казалось, он победил оперу, которой наслаждаются высокопоставленные особы, используя свою собственную музыку. Он победил оперу, на которую он никогда не сможет купить входной билет, работая или воруя!
Подсознательно Холм повернулся, чтобы посмотреть на Джошуа. Сидящая рядом с Джошуа Галлоли тоже повернулась, чтобы посмотреть на него, когда увидела внезапное и быстрое увеличение голосов.
«Мистер Джошуа, что Вы сделали?»
«Я ничего не делал», — Джошуа раскинул руки в знак своей невиновности. Он повернулся, чтобы посмотреть на молодого оперного певца, который терял контроль над собой.
Возможно, он не мог их видеть, но Джошуа, с его зрением, мог ясно рассмотреть, что вокруг него дрейфуют две Дневные Баньши.
«Я просто снял ‘крупным планом’ речь, произнесенную Мистером Роа ранее. Кто бы мог подумать, что он весьма талантлив в роли злодея. Знаешь… этакого феодального лорда, свергнутого крестьянами», — сказал Джошуа.
«Феодального лорда?»
Хотя Галлоли могла понять, что Джошуа имел в виду под крестьянином и феодальным лордом, она не могла уловить связь.
«Другими словами, большинство людей в Норланде — простолюдины. Больше всего простолюдины любят свергать местное дворянство. А разве свержение местных тиранов не является чем-то, что поддерживают все?»
Джошуа намеренно понизил голос, когда произносил эти слова. В конце концов, если бы кто-то их услышал, это могло бы обернуться большими неприятностями.
«Но… Мистер Джошуа, я тоже дворянка», — как дочь Великого Герцога, Галлоли была членом семьи местного тирана, который должен быть свергнут.
«Это всего лишь фигура речи… Но это правда, что есть много простолюдинов, которые хотят видеть страдания дворян».
Из уважения к чувствам Галлоли, Джошуа постарался найти более подходящую риторику.
«Короче говоря, это просто то, что хотят зрители. Простолюдин из низов Норланда победил благородного оперного певца, используя его собственную музыку. О, какой это замечательный сценарий».