Глава 143 •
— Доку всё-таки рассказал мне про засос, — воскликнула Азни игривым тоном. — Помню, я вчера ещё подумала об этом, когда он говорил о вашей драке.
Лёгкая дрожь пробежала по Лизе, и Хан почувствовал её по руке, сжимавшей его предплечье. Они отвели взгляды. Хан смотрел на землю за её плечом, а Лиза уставилась на скалистую стену справа от него, но ни один из них не чувствовал в себе сил разомкнуть эту напряжённую близость.
— Ну, то есть, я бы сразу поняла, если бы ты встречалась с Николой, — продолжала Азни, подпрыгивая вокруг пары, пытаясь заглянуть им в глаза. — Поэтому я и была уверена, что ты с человеком. Я просто решила не зацикливаться на вчерашнем из-за задания, но я точно чувствовала, что что-то не так!
Мысли Хана заметались в поисках выхода из сложившейся ситуации. Весь его опыт притворства и лжи хлынул в разум, порождая множество возможных решений. И всё же, это были лишь рискованные ходы, и те из них, что имели наибольшие шансы на успех, требовали помощи Лизы.
Состояние Лизы было ужасным. Она побледнела, и бледно-алая кровь пропитала её разорванный плащ. Во время падения ей досталось, и желание позаботиться о ней всё сильнее крепло в разуме Хана, пока её прерывистое дыхание разносилось по пещере.
Ожидание терзало Хана. Он чувствовал, как его возлюбленная молила о помощи всякий раз, когда её внимание ослабевало. Она инстинктивно тянулась к нему, когда замешательство лишало её способности ясно мыслить, но всегда успевала выпрямить голову, прежде чем её жесты становились слишком очевидными.
Впервые в жизни Хан задумался о том, как далеко он готов зайти, чтобы сохранить их отношения в тайне, и мрачные мысли неминуемо заполнили его разум. Его чувства к Лизе были сильными и иррациональными. Он хотел быть с ней, даже если это причиняло боль. Он жаждал держать её в объятиях, даже если для этого придётся пролить кровь.
Конечно, это были всего лишь общие мысли, порождённые изъеденной трещинами личностью Хана. Он мог представить себя убивающим кого-то, чтобы защитить Лизу, но это не имело ничего общего с хладнокровными казнями, и уж точно не соответствовало нынешней ситуации.
Азни была жизнерадостной девушкой, которая могла смотреть на Хана, не обращая внимания на различия между их видами. Она всегда относилась к нему хорошо, и даже нынешнее осознание не вызвало в ней никаких негативных эмоций. Казалось, она была весьма довольна происходящим.
— Азни, — наконец произнёс Хан тоном, который не выдавал ни малейшей эмоции. — Мы же друзья, верно?
— Ты вообще что несёшь? — рассмеялась Азни.
Девушка так и не поняла, насколько серьёзен Хан, но он позаботился о том, чтобы прояснить свою позицию следующим заявлением. — Мне нужен честный ответ. Пожалуйста.
Хан звучал так, словно умолял, и Лиза не могла не вернуть взгляд к его серьёзному лицу. Их глаза не встретились, но она застыла, глядя на выражение его лица. Он подавлял свои эмоции почти безупречно, но не мог скрыть своей твёрдой решимости, по крайней мере, от неё.
Лиза подняла свободную руку, чтобы дотронуться до лица Хана, но отдёрнула протянутые пальцы, вспомнив, где они находятся. Голова кружилась, и зрение время от времени меркло, но знакомое тепло, распространяющееся от предплечья, не давало ей уснуть.
Казалось несправедливым, что она не может прикоснуться к своему возлюбленному. Лиза хотела лишь смягчить напряжённое лицо Хана нежными ласками. Её желание было невинным и чистым, но мир наполнил это чувство сложностью, которую она не могла полностью вынести в своём состоянии.
Усталые глаза Лизы в конце концов обратились к Азни, прежде чем слабый шёпот сорвался с её губ. — Пожалуйста.
Лизе было всё равно на ответ Азни, или, скорее, она была не в состоянии воспринимать ситуацию целиком. Она хотела лишь понять, может ли она отказаться от самообладания или нет.
Азни поначалу не поняла, насколько серьёзен вопрос, но начала задумываться о ситуации в целом, когда суровые взгляды пары устремились на неё. Однако, в своих размышлениях она не могла учесть всю сложность политики, стоящей за её двумя спутниками.
— Я не понимаю, — призналась Азни, когда улыбка исчезла с её лица, и она сделала шаг назад. — В чём дело? Вы меня пугаете.
Лиза только что пыталась ударить её осколком льда, а у Хана в этой ситуации были лишь бесстрастные глаза. Азни стало страшно. Перед ней стояли двое самых сильных членов их группы, и выражения их лиц не предвещали ничего хорошего.
Искренняя реакция Азни заставила Хана пожалеть о своей прежней холодности. Эта сцена позволила ему понять её истинную натуру, и эта мысль оставила неприятный привкус во рту. Никола была всего лишь юной девушкой, взволнованной возможностью узнать сочные сплетни.
«Что я вообще творю?» — мысленно проклял себя Хан, когда в его разуме зазвучали наставления лейтенанта Дайстера.
Азни была другом, и даже одной из тех Никол, кто открыто признал, что они были слишком суровы к Лизе. Она была жизнерадостной, открытой в своих чувствах и хорошим товарищем в бою, но первым инстинктом Хана было рассматривать её как потенциального врага.
Это была реакция, вызванная не его сильными чувствами к Лизе. Его мысли проистекали из тёмных сторон его личности, которые таились в его разуме. Хан знал, что не сможет избавиться от этих тёмных аспектов своего характера, и даже не хотел, из-за их очевидной пользы. И всё же, Азни не заслуживала их.
Хан отбросил свою паранойю и сосредоточился на том, что было действительно важно. Он притянул Лизу ближе и обнял её за талию, положив руку, сжимавшую её предплечье, себе на шею.
Глаза Лизы расширились от этого внезапного действия, и она даже попыталась оттолкнуть Хана, но он поцеловал её в лоб и прошептал нежные слова, от которых она растаяла в его объятиях. Лиза перестала пытаться контролировать ситуацию и предоставила всё своему возлюбленному, купаясь в его тепле.
Азни заметила резкое изменение тона разговора. Теперь Хан, казалось, был обеспокоен только Лизой. Даже в его глазах не было и намёка на скрытые намерения, когда он смотрел на свою подругу.
Азни, не раздумывая, присела к Лизе и помогла Хану снять с неё одежду, чтобы осмотреть раны. У неё было несколько глубоких кровоточащих ран на правом боку и пояснице, а несколько пиявок даже спрятались внутри спортивного топа.
Азни почти ничего не пришлось делать. Она лишь старалась удерживать Лизу неподвижной, когда действовал Хан. Он всегда опережал её и действовал без малейшего колебания.
Хан разрывал нижнюю часть своего плаща всякий раз, когда ему нужно было перевязать кровоточащие раны Лизы. Он даже не выказывал ни малейшего смущения или неловкости, осматривая внутреннюю часть её спортивного топа и штанов. У Азни не было возможности пожаловаться на его действия, потому что глубокая привязанность, отражавшаяся в его глазах, лишила её дара речи.
Раньше Азни лишь подозревала нечто, но эти сцены подтвердили её догадки. Хан и Лиза были близки, и их отношения зашли довольно далеко, раз он не чувствовал себя неловко, осматривая её интимные места, пока она была без сознания.
От этой сцены Азни даже покраснела несколько раз. Она не могла не находить сонную Лизу, прижимающуюся к груди Хана, чрезвычайно милой. Привязанность, которую он проявлял своими нежными ласками, не мешавшими осмотру, также усиливала романтическую атмосферу, исходящую от этой пары. Азни находила это настолько очаровательным, что начала им завидовать.
— Доку никогда так со мной не обращается, — пожаловалась Азни, прежде чем в изумлении прикрыть рот рукой.
Азни не хотела произносить эти слова. Они сорвались с её губ сами собой, после того как романтическая аура, исходившая от пары, подействовала на неё. Хан и Лиза казались совершенно безобидными и умиротворёнными, когда были в объятиях друг друга, и эти чувства передались Азни.
— А что ещё я могу сделать? — спросил Хан, обнимая Лизу.
Лиза уснула у него на груди после окончания осмотра. Куски его плаща прикрывали её раны, и на её теле больше не было пиявок. Хан полагал, что теперь ей нужно только отдохнуть, но он не знал, не может ли Азни сообщить что-то, чего он до сих пор не знал о Николе.
— Ей нужно только отдохнуть, — объяснила Азни, и тёплая улыбка появилась на её лице. — Нам не нужно медитировать, как людям. Мана течёт в наших телах естественным путём и растёт вместе с нами. С ней всё будет в порядке после нескольких часов сна.
Хан кивнул, и его обеспокоенный взгляд упал на красавицу, лежащую у него на груди. Он изо всех сил старался выпрямить спину и скорректировать положение, чтобы Лизе было удобно, и Азни не пропустила ни одного из тех едва заметных осторожных движений, которые он совершал, чтобы не разбудить её.
— Ты и правда очень о ней заботишься, — констатировала Азни, на этот раз не прикрывая рта после сказанного.
Никола сопроводила свои слова милым хихиканьем, и Хан не смог сдержать вздоха. Стыд разлился в его разуме, когда он вспомнил свои прежние мысли. Он ненавидел себя за то, что вообще счёл такую невинную девушку потенциальной угрозой.
— Да, — признался Хан, нежно поглаживая Лизу по голове, отчего она издала милый стон. — Она спасла меня.
Обычно Азни восприняла бы подобные слова как преувеличение, вызванное сильными эмоциями, но, казалось, в случае с Ханом дело обстояло не так. Лазурный шрам на его груди постоянно напоминал о его боли, а любящий взгляд на его возлюбленную показывал, насколько серьёзны его слова.
Азни снова почувствовала желание хихикнуть, но постаралась подавить эту реакцию, чтобы сосредоточиться на своих приоритетах. Ей нужно было узнать всё об этой паре, прежде чем окончательно увлечься их милотой.
— Итак, — ухмыльнулась Азни, когда к ней вернулся игривый тон, и она села рядом с Ханом, — кто-то обещал, что всё объяснит.
— Этот кто-то, должно быть, лучший лжец на Нитисе, — вздохнул Хан и покачал головой, но смех вырвался из его уст, когда он увидел нахмуренное лицо Азни.
— Прости, просто слишком приятно перестать притворяться, — рассмеялся Хан. — Ты даже не представляешь, как долго я хотел вот так открыто быть самим собой.
Хан облегчённо вздохнул, отбросив всякое притворство. Быть собой было опьяняюще. Спокойная улыбка появилась на его лице, когда он поудобнее устроился с Лизой на груди и задумался о том, что он может рассказать Азни. Ему нужно было избежать большинства интимных подробностей, и вступительное слово также казалось необходимым, прежде чем он начнёт свой рассказ.
— Слушай, ты кажешься милой, — заявил Хан, не поворачиваясь к Азни, — но Лиза стоит для меня на первом месте, и я не могу рисковать, чтобы кто-то узнал о нас. Мы поняли друг друга?
В конце фразы в его голосе проскользнула нотка прежней холодности. Хан угрожал Азни, но девушку это не волновало, когда он выразил это словами. Его серьёзность и беспокойство о Лизе даже сделали его более привлекательным в её глазах.
— Даже Доку нельзя? — спросила Азни.
— Я доверяю Доку, — объяснил Хан, — но я не могу добавлять переменных. Тебе повезло заслужить право услышать нашу историю, но никто другой не должен знать. Пожалуйста, не усложняй мне задачу.
Азни надулась, но серьёзность Хана снова взяла верх. Более того, ей было слишком любопытно, чтобы отказываться от такого шанса. Самая сочная сплетня во всей академии была прямо перед ней, и она не смогла сдержаться и пообещала сохранить всё в тайне.
— Хорошо, — воскликнул Хан, прежде чем одарить тёплой улыбкой красавицу, спящую у него на руках. — Думаю, мне стоит начать с самого начала, когда Угу напали на меня из-за моего сходства с Нак…