Глава 9. Воздадим почести Древнему Египту •
Я собиралась немедленно начать изготавливать псевдо-папирус из собранных стеблей, но, к сожалению, у жизни на мой счёт имелись другие планы.
— Майн, как ты думаешь, куда ты направляешься? Разве я не говорила тебя, что сегодня мы начинаем приготовления к зиме?
Когда я уже собралась уходить, чтобы пойти к колодцу и получить волокна из стеблей, мама остановила меня, схватив за воротник. Судя по всему, снегопад собирался запереть нас внутри, и нам нужно было подготовиться к предстоящей долгой зиме. Только вот зачем мне было помогать, раз уж я настолько бесполезна? Независимо от того, как сильно я перебирала воспоминания Майн, всё, что мне удалось вспомнить, так это постоянную простуду. Как не посмотри, но я была совершенно бесполезна. Если я как-то и могла помочь семье, так это не заболеть и не оказаться прикованной к постели.
— Майн, сегодня ты будешь помогать мне. Пойдём, — позвал меня папа.
— Папа, а как насчёт твоей работы?
— У меня есть несколько выходных. Нам, стражникам, приходится по очереди отпрашиваться с работы, чтобы успеть закончить подготовку.
«Ух ты… Здешние работы достаточно хороши, чтобы дать время для приготовлений к зиме? Я не ожидала увидеть подобной помощи рабочему классу в этом мире. Или, может быть, приготовления к зиме настолько тяжелы, что с ними невозможно справиться без помощи мужчин?»
В любом случае, папа редко бывал дома и не проводил много времени со мной. Как и следовало ожидать от его профессии солдата, он был несколько глуповат, раз не побеспокоился, смогу ли я заменить Тули, которая обычно ему помогала и, в отличие от меня, была достаточно здорова. Но сейчас, когда все были дома, у меня не было возможности сбежать. А поскольку папа попросил помочь именно меня, то мне не оставалось иного выбора, кроме как смириться и повиноваться.
— Что нам нужно делать? — спросила я
Папа сидел на корточках перед окном и подготавливал что-то похожее на инструменты плотника.
— Сегодня мы проверим, нужно ли что-нибудь починить. Ставни будут плотно закрыты во время снежных бурь, поэтому мы убедимся, что ни одна из петель не ослабла и не заржавела. И заодно будем искать щели. Как только закончим с этим, мы очистим очаг и дымоход, чтобы мы могли без проблем пользоваться ими зимой.
«Эм-м, папа? Что ты ожидаешь от моих маленьких слабых ручек, которые не могут ни удержать что-либо, ни даже использовать отвертку?»
Я понимала, что именно нам нужно делать, но даже так не представляла, в чём я могла бы быть полезной. Хотя… может быть, если бы я постаралась изо всех сил и показала, что могу чем-то помочь, вера моей семьи в меня немного бы возросла. Должно быть легко найти ржавые или ослабшие петли с моими современными знаниями.
— Папа, вот здесь петля и гвозди заржавели.
— Они ещё долго прослужат, — заверил меня папа.
«Хм, а вот я более чем уверена, что они скоро сломаются. Они не в порядке».
Я задумалась, а стоит ли мне доверять папе. Было бы большой проблемой, если бы оконная створка, предназначенная для защиты от снежной бури, сломалась посреди зимы. Я встала на стул и попыталась немного потрясти оконной створкой. Если ничего не случится, то я смогла бы доверять папе, но если она сломается, тогда уже он должен научиться доверять мне. После того, как я несколько раз подёргала створку, петля с громким звуком разлетелась на две части.
Я кивнула себе, потому что это было именно то, чего я и ожидала, но папа побледнел и уставился на покачивающуюся створку широко раскрытыми глазами.
— М-Майн, зачем ты это сделала?!
— Видишь? Она сломана. Я ведь говорила тебе, что она не продержится всю зиму. Теперь, папочка, почини её.
Я указала на створку окна, а папа, игнорируя ошибку в своих суждениях, вздыхая, поднял меня со стула.
— Майн, иди помоги маме.
— Что? Но, папа, я ведь тебе помогаю. Нам нужно убедиться, что петли не сломаются зимой, но ты игнорируешь те, что действительно плохие.
Я пожала плечами и покачала головой. Мама сказала, чтобы я помогла папе, и я так и делала. Это всё ради того, чтобы сделать мою зиму максимально комфортной.
— У нас нет денег, чтобы починить их все, а в таком темпе ты их все сломаешь. Иди помоги маме.
«Как же так! Даже здесь возникла проблема с деньгами?!»
Я, сломав петлю, которую папа намеревался сохранить ещё какое-то время, послушно последовала его указаниям и пошла в спальню, где были мама и Тули. Они развесили одеяла и простыни, чтобы высушить их, перетащили кровать к ближайшей к очагу стене, чтобы спать ночью было немного теплее, и сейчас обустраивали комнату, чтобы она стала более пригодной для жизни зимой.
— Майн, что-то не так? — спросила мама.
— Папа сказал, чтобы я шла помогать тебе.
— Правда? Мы почти закончили, так что собирались начать подготавливать освещение на зиму. К счастью, в этом году мы получили больше пчелиного воска. Мы также собираемся использовать говяжий жир и фрукты, чтобы сделать свечи и масло для ламп.
Похоже, всё это весьма хлопотно. В течение уже нескольких дней я чувствовала неприятный запах животного жира, доносившийся из близлежащих домов. От одной мысли, что такая же вонь теперь будет доносится из собственной кухни, я впала в депрессию.
Тули принялась получать масло из фруктов, но, поскольку я была слишком слабой, чтобы хорошо орудовать молотком, мне даже не потребовалось придумывать отговорок. Я могла лишь наблюдать за мамой, как она кладёт говяжий жир в наш самый большой котёл и ставит его на огонь.
«Воняет! Просто ужасно!»
Мне нужно было крепиться. Несмотря на то, что запах был настолько плох, что я едва могла дышать, мама небрежно растопила жир и сняла пенку, что розовела на поверхности. Удивительно, однако это было всё, что она сделала, прежде чем собралась заканчивать.
— Подожди, мама. И всё? Ты не собираешься [высаливать]?
— А-а? Что ты сказала?
О нет. Я поняла, что «солить», определённо, не было переведено. Мама бросила на меня вопросительный взгляд и спросила:
— Ты не довольна моей работой?
Я проглотила свой страх и попыталась объяснить, что такое высаливание, в максимально простой терминологии.
— М-м-м, Разве ты не солишь воду, а затем кипятишь её, чтобы отделить от жира больше лишнего?
— Солить воду?
— Ага. Если ты потом оставишь её на некоторое время, то жир затвердеет сверху, а солёная вода будет внизу, так ведь? Ты сможешь вылить воду, а затем использовать чистый жир. Так будет немного больше работы, но жир станет лучше пахнуть и будет более качественным.
Как будто реагируя на фразу «более качественным», мама начала́ высаливать жир. Качество жира, которое мы сейчас получаем, было вопросом жизни или смерти для меня. В конце концов, мы будем использовать жир в закрытой комнате. Я не смогла бы пережить зиму в вонючем доме.
«Ну… я не могу сказать ей, какое именно соотношение соленой воды и жира оптимально, но всё равно должно получиться лучше чем было».
Мы использовали довольно произвольное соотношение, но благодаря высаливанию желтоватый жир стал чисто белым. Затем жир был разделён на части, одна из которых должна была пойти на изготовление свечей, а другая на мыло, которым мы займёмся уже весной. Часть, предназначенную для свечей, мама вернула в котёл и снова растопила. Кроме того, крошечные кусочки мяса, которые получились после фильтрации жира, использовались в качестве довольно вкусной суповой основы. Ням-ням.
***
После обеда мы приступили к изготовлению свечей.
— Тули, сделай свечи. Нам с Гюнтером нужно заняться дровами.
— Поняла.
«Подождите… а мне что делать?»
Они все занялись своей работой, поэтому, подумав, я последовала за мамой через входную дверь. Может быть, «помоги маме» включало и это. Но, заметив меня, мама сказала мне вернуться внутрь.
— Майн, помоги Тули делать свечи. И постарайся ей не мешать.
— Эм-м… Хорошо.
«И почему они так мало мне доверяют?» — ворчала я про себя.
Я вернулась на кухню и увидела, как Тули отрезает верёвочки одинаковой длины и подвешивает по несколько из них за раз на маленьких палочках. Затем она взялась за палочку и опустила верёвочки в котёл с расплавленным жиром, после чего стала поднимать и опускать их вверх-вниз. Постепенно жир, прилипший к верёвочкам, затвердевал, утолщался и становился похожим на свечу.
— Ух ты, так вот как ты делаешь свечи, — сказала я.
— Майн, перестань просто смотреть! Помогай! — тут же отчитала меня Тули.
Тули была рассержена, а потому, чтобы ей помочь, я схватила некоторые травы, перебивающие запах, и приклеила их к затвердевшим свечам. Если это сработает, то я намеревалась добавить травы во все из них.
— Майн! Не играй с ними!
— Только эти, хорошо? Тули, разве ты не хочешь свечи, которые бы не воняли? Ну пожалуйста.
— Но только эти, хорошо?
Именно Тули принесла травы домой, а потому я понимающе кивнула. Я не знала, сработает это или нет, а потому не собиралась проделывать эту процедуру со всеми из них. Я добавила разные травы в каждую свечу, чтобы посмотреть в каком случае будет наилучший результат.
Пока мы с Тули делали свечи, родители занимались дровами. Без дров мы, несомненно, замерзли бы до смерти, поэтому абсолютно необходимо было убедиться, что мы подготовили достаточное количество. Папа взял дрова, собранные Тули в лесу и те, что мы купили дополнительно, и, используя топор, нарубил их на палки по пятьдесят сантиметров. Затем мама собрала нарубленные дрова и перенесла их в зимнее хранилище.
— Мама, куда ты идешь?
Я была так удивлена, увидев, что мама входит в комнату, о которой я ничего не знала, что последовала за ней. Я не ожидала, что в нашей обычной кладовой окажется ещё одна комната. По-видимому, она обычно использовалась только для приготовлений к зиме. Около половины комнаты занимали дрова.
— Что? Я не знала об этой комнате.
— Здесь у нас зимняя кладовая, разве не помнишь? Майн, как ты могла забыть?
Кстати говоря, мне было интересно, куда Тули складывала все те дрова, с которыми она возвращалась из леса. И вот теперь я поняла. Поскольку дрова, которые мы обычно используем, хранились в обычной кладовке, то я никогда не замечала, что внутри находилась ещё одна комната.
— Бр-р… Здесь холодно.
— Ну разумеется. Эта комната самая дальняя от очага.
В нашем доме не было ничего похожего на камин, поэтому самодельный очаг на кухне был единственным источником тепла во всем доме. Мы обычно проводили всё наше время рядом с ним. К тому же, теперь наши кровати были прижаты к стене, отделяющей их от очага. Пока в нём горел огонь, нам, детям, было на удивление тепло ложиться спать. Правда, тепло было только поначалу. Мама тушила огонь перед сном, поэтому утром в комнате было уже холодно. С другой стороны, эта зимняя кладовая была самой дальней от очага комнатой в доме, так что в ней всегда было очень холодно. Она являлась идеальным местом для хранения консервированной еды, масла и других вещей, которые требовались нам зимой. Проще говоря, эта зимняя кладовая была натуральным холодильником, и мы не хотели, чтобы она нагревалась.
— Здесь много дров.
— На самом деле, их всё ещё недостаточно.
«Несмотря на то, что половина комнаты заполнена?!»
Я посмотрела на все дрова, сложенные в зимней кладовой, и в моей голове прозвучало: «Вырубка леса».
«Если одна семья сжигает столько дров, то сколько дров использует весь город?» — не могла не задаться я вопросом.
— Майн, прекращай витать в облаках, пора подготовиться к нашему зимнему рукоделию, — сердито сказала мама.
— Я не витаю! — запротестовала я, но мама уже направилась на кухню.
Я поспешно последовала за ней, поскольку не хотела оставаться одна в тёмной комнате без окон.
— Мама, что ты имеешь в виду под зимним рукоделием?
— Ну, мужчины чинят инструменты, которые используют для работы. Если мы собираемся сделать новые инструменты или мебель, нам нужно собрать материалы заранее.
— То есть это такая работа, которую мы делаем зимой, когда застряли дома?
Мама кивнула, считая, сколько у нас катушек с нитками.
— Верно. Важно то, что мы, женщины, шьём одежду. Мы не сможем шить её без предварительной подготовки ниток и окрашивания ткани. Я уже закончила часть подготовки, так как я работаю красильщицей, но нам всё ещё нужно подготовить шерсть и растения, такие как нилле́н, которые мы будем прясть в следующем году.
— Ух.
— И это не считая крещения Тули следующим летом. За зиму мне нужно подготовить для неё праздничное платье.
Мама осмотрелась вокруг с крайне серьёзным выражением лица, убеждаясь, что у неё есть всё, что нужно. У меня возникло ощущение, что я в любом случае буду лишь мешать, а потому вернулась к Тули.
— Тули, каким будет твоё зимнее рукоделие?
— Я собираюсь плести корзинки. Мы продадим их, когда придёт весна.
Тули готовила материалы требующиеся ей для изготовления корзинок, что станут её рукоделием. Она относила часть прутьев, которое собрала в лесу, к колодцу, и сдирала с них кору. Затем она разрезала их ножом вдоль волокон.
— Майн, а что ты будешь делать?
— Я собираюсь сделать [псевдо-папирус]!
— Что это?
— Э-хе-хе. Пока секрет.
Я последовала примеру Тули и начала́ готовить волокна, необходимые для моего зимнего рукоделия: изготовления псевдо-папируса. Это была важная работа для меня. Заслуживающая уважения работа, за которую на меня никто не разозлится. Наверное.
Мне кажется, что для того, чтобы получить волокна, мне просто нужно было сделать то же, что делала Тули. Снять кору со стеблей, погрузить их в воду и высушить. Зимние приготовления начались ещё до того, как Тули и другие смогли принести мне достаточно много стеблей, поэтому я решила просто разделить те что есть на волокна.
— Тули, я тоже хочу воды.
— Ну ладно…
— Тули, как ты думаешь, я должна получить только волокна из этих стеблей?
— Что? М-м-м…
— Тули, они не упадут, если я буду сушить их на окне?
Я собрала готовые волокна. Их было не так уж много, но, вероятно, вполне достаточно, чтобы сделать один или два листа псевдо-папируса. На этом мои приготовления к зиме были более или менее закончены.
«Уф. Я очень много работала сегодня. Эй, подождите. Мне только кажется, или Тули выглядит раздражённой?»
— Майн, как ты думаешь, куда ты направляешься? Разве я не говорила тебя, что сегодня мы начинаем приготовления к зиме?
Когда я уже собралась уходить, чтобы пойти к колодцу и получить волокна из стеблей, мама остановила меня, схватив за воротник. Судя по всему, снегопад собирался запереть нас внутри, и нам нужно было подготовиться к предстоящей долгой зиме. Только вот зачем мне было помогать, раз уж я настолько бесполезна? Независимо от того, как сильно я перебирала воспоминания Майн, всё, что мне удалось вспомнить, так это постоянную простуду. Как не посмотри, но я была совершенно бесполезна. Если я как-то и могла помочь семье, так это не заболеть и не оказаться прикованной к постели.
— Майн, сегодня ты будешь помогать мне. Пойдём, — позвал меня папа.
— Папа, а как насчёт твоей работы?
— У меня есть несколько выходных. Нам, стражникам, приходится по очереди отпрашиваться с работы, чтобы успеть закончить подготовку.
«Ух ты… Здешние работы достаточно хороши, чтобы дать время для приготовлений к зиме? Я не ожидала увидеть подобной помощи рабочему классу в этом мире. Или, может быть, приготовления к зиме настолько тяжелы, что с ними невозможно справиться без помощи мужчин?»
В любом случае, папа редко бывал дома и не проводил много времени со мной. Как и следовало ожидать от его профессии солдата, он был несколько глуповат, раз не побеспокоился, смогу ли я заменить Тули, которая обычно ему помогала и, в отличие от меня, была достаточно здорова. Но сейчас, когда все были дома, у меня не было возможности сбежать. А поскольку папа попросил помочь именно меня, то мне не оставалось иного выбора, кроме как смириться и повиноваться.
— Что нам нужно делать? — спросила я
Папа сидел на корточках перед окном и подготавливал что-то похожее на инструменты плотника.
— Сегодня мы проверим, нужно ли что-нибудь починить. Ставни будут плотно закрыты во время снежных бурь, поэтому мы убедимся, что ни одна из петель не ослабла и не заржавела. И заодно будем искать щели. Как только закончим с этим, мы очистим очаг и дымоход, чтобы мы могли без проблем пользоваться ими зимой.
«Эм-м, папа? Что ты ожидаешь от моих маленьких слабых ручек, которые не могут ни удержать что-либо, ни даже использовать отвертку?»
Я понимала, что именно нам нужно делать, но даже так не представляла, в чём я могла бы быть полезной. Хотя… может быть, если бы я постаралась изо всех сил и показала, что могу чем-то помочь, вера моей семьи в меня немного бы возросла. Должно быть легко найти ржавые или ослабшие петли с моими современными знаниями.
— Папа, вот здесь петля и гвозди заржавели.
— Они ещё долго прослужат, — заверил меня папа.
«Хм, а вот я более чем уверена, что они скоро сломаются. Они не в порядке».
Я задумалась, а стоит ли мне доверять папе. Было бы большой проблемой, если бы оконная створка, предназначенная для защиты от снежной бури, сломалась посреди зимы. Я встала на стул и попыталась немного потрясти оконной створкой. Если ничего не случится, то я смогла бы доверять папе, но если она сломается, тогда уже он должен научиться доверять мне. После того, как я несколько раз подёргала створку, петля с громким звуком разлетелась на две части.
Я кивнула себе, потому что это было именно то, чего я и ожидала, но папа побледнел и уставился на покачивающуюся створку широко раскрытыми глазами.
— М-Майн, зачем ты это сделала?!
— Видишь? Она сломана. Я ведь говорила тебе, что она не продержится всю зиму. Теперь, папочка, почини её.
Я указала на створку окна, а папа, игнорируя ошибку в своих суждениях, вздыхая, поднял меня со стула.
— Майн, иди помоги маме.
— Что? Но, папа, я ведь тебе помогаю. Нам нужно убедиться, что петли не сломаются зимой, но ты игнорируешь те, что действительно плохие.
Я пожала плечами и покачала головой. Мама сказала, чтобы я помогла папе, и я так и делала. Это всё ради того, чтобы сделать мою зиму максимально комфортной.
— У нас нет денег, чтобы починить их все, а в таком темпе ты их все сломаешь. Иди помоги маме.
«Как же так! Даже здесь возникла проблема с деньгами?!»
Я, сломав петлю, которую папа намеревался сохранить ещё какое-то время, послушно последовала его указаниям и пошла в спальню, где были мама и Тули. Они развесили одеяла и простыни, чтобы высушить их, перетащили кровать к ближайшей к очагу стене, чтобы спать ночью было немного теплее, и сейчас обустраивали комнату, чтобы она стала более пригодной для жизни зимой.
— Майн, что-то не так? — спросила мама.
— Папа сказал, чтобы я шла помогать тебе.
— Правда? Мы почти закончили, так что собирались начать подготавливать освещение на зиму. К счастью, в этом году мы получили больше пчелиного воска. Мы также собираемся использовать говяжий жир и фрукты, чтобы сделать свечи и масло для ламп.
Похоже, всё это весьма хлопотно. В течение уже нескольких дней я чувствовала неприятный запах животного жира, доносившийся из близлежащих домов. От одной мысли, что такая же вонь теперь будет доносится из собственной кухни, я впала в депрессию.
Тули принялась получать масло из фруктов, но, поскольку я была слишком слабой, чтобы хорошо орудовать молотком, мне даже не потребовалось придумывать отговорок. Я могла лишь наблюдать за мамой, как она кладёт говяжий жир в наш самый большой котёл и ставит его на огонь.
«Воняет! Просто ужасно!»
Мне нужно было крепиться. Несмотря на то, что запах был настолько плох, что я едва могла дышать, мама небрежно растопила жир и сняла пенку, что розовела на поверхности. Удивительно, однако это было всё, что она сделала, прежде чем собралась заканчивать.
— Подожди, мама. И всё? Ты не собираешься [высаливать]?
— А-а? Что ты сказала?
О нет. Я поняла, что «солить», определённо, не было переведено. Мама бросила на меня вопросительный взгляд и спросила:
— Ты не довольна моей работой?
Я проглотила свой страх и попыталась объяснить, что такое высаливание, в максимально простой терминологии.
— М-м-м, Разве ты не солишь воду, а затем кипятишь её, чтобы отделить от жира больше лишнего?
— Солить воду?
— Ага. Если ты потом оставишь её на некоторое время, то жир затвердеет сверху, а солёная вода будет внизу, так ведь? Ты сможешь вылить воду, а затем использовать чистый жир. Так будет немного больше работы, но жир станет лучше пахнуть и будет более качественным.
Как будто реагируя на фразу «более качественным», мама начала́ высаливать жир. Качество жира, которое мы сейчас получаем, было вопросом жизни или смерти для меня. В конце концов, мы будем использовать жир в закрытой комнате. Я не смогла бы пережить зиму в вонючем доме.
«Ну… я не могу сказать ей, какое именно соотношение соленой воды и жира оптимально, но всё равно должно получиться лучше чем было».
Мы использовали довольно произвольное соотношение, но благодаря высаливанию желтоватый жир стал чисто белым. Затем жир был разделён на части, одна из которых должна была пойти на изготовление свечей, а другая на мыло, которым мы займёмся уже весной. Часть, предназначенную для свечей, мама вернула в котёл и снова растопила. Кроме того, крошечные кусочки мяса, которые получились после фильтрации жира, использовались в качестве довольно вкусной суповой основы. Ням-ням.
***
После обеда мы приступили к изготовлению свечей.
— Тули, сделай свечи. Нам с Гюнтером нужно заняться дровами.
— Поняла.
«Подождите… а мне что делать?»
Они все занялись своей работой, поэтому, подумав, я последовала за мамой через входную дверь. Может быть, «помоги маме» включало и это. Но, заметив меня, мама сказала мне вернуться внутрь.
— Майн, помоги Тули делать свечи. И постарайся ей не мешать.
— Эм-м… Хорошо.
«И почему они так мало мне доверяют?» — ворчала я про себя.
Я вернулась на кухню и увидела, как Тули отрезает верёвочки одинаковой длины и подвешивает по несколько из них за раз на маленьких палочках. Затем она взялась за палочку и опустила верёвочки в котёл с расплавленным жиром, после чего стала поднимать и опускать их вверх-вниз. Постепенно жир, прилипший к верёвочкам, затвердевал, утолщался и становился похожим на свечу.
— Ух ты, так вот как ты делаешь свечи, — сказала я.
— Майн, перестань просто смотреть! Помогай! — тут же отчитала меня Тули.
Тули была рассержена, а потому, чтобы ей помочь, я схватила некоторые травы, перебивающие запах, и приклеила их к затвердевшим свечам. Если это сработает, то я намеревалась добавить травы во все из них.
— Майн! Не играй с ними!
— Только эти, хорошо? Тули, разве ты не хочешь свечи, которые бы не воняли? Ну пожалуйста.
— Но только эти, хорошо?
Именно Тули принесла травы домой, а потому я понимающе кивнула. Я не знала, сработает это или нет, а потому не собиралась проделывать эту процедуру со всеми из них. Я добавила разные травы в каждую свечу, чтобы посмотреть в каком случае будет наилучший результат.
Пока мы с Тули делали свечи, родители занимались дровами. Без дров мы, несомненно, замерзли бы до смерти, поэтому абсолютно необходимо было убедиться, что мы подготовили достаточное количество. Папа взял дрова, собранные Тули в лесу и те, что мы купили дополнительно, и, используя топор, нарубил их на палки по пятьдесят сантиметров. Затем мама собрала нарубленные дрова и перенесла их в зимнее хранилище.
— Мама, куда ты идешь?
Я была так удивлена, увидев, что мама входит в комнату, о которой я ничего не знала, что последовала за ней. Я не ожидала, что в нашей обычной кладовой окажется ещё одна комната. По-видимому, она обычно использовалась только для приготовлений к зиме. Около половины комнаты занимали дрова.
— Что? Я не знала об этой комнате.
— Здесь у нас зимняя кладовая, разве не помнишь? Майн, как ты могла забыть?
Кстати говоря, мне было интересно, куда Тули складывала все те дрова, с которыми она возвращалась из леса. И вот теперь я поняла. Поскольку дрова, которые мы обычно используем, хранились в обычной кладовке, то я никогда не замечала, что внутри находилась ещё одна комната.
— Бр-р… Здесь холодно.
— Ну разумеется. Эта комната самая дальняя от очага.
В нашем доме не было ничего похожего на камин, поэтому самодельный очаг на кухне был единственным источником тепла во всем доме. Мы обычно проводили всё наше время рядом с ним. К тому же, теперь наши кровати были прижаты к стене, отделяющей их от очага. Пока в нём горел огонь, нам, детям, было на удивление тепло ложиться спать. Правда, тепло было только поначалу. Мама тушила огонь перед сном, поэтому утром в комнате было уже холодно. С другой стороны, эта зимняя кладовая была самой дальней от очага комнатой в доме, так что в ней всегда было очень холодно. Она являлась идеальным местом для хранения консервированной еды, масла и других вещей, которые требовались нам зимой. Проще говоря, эта зимняя кладовая была натуральным холодильником, и мы не хотели, чтобы она нагревалась.
— Здесь много дров.
— На самом деле, их всё ещё недостаточно.
«Несмотря на то, что половина комнаты заполнена?!»
Я посмотрела на все дрова, сложенные в зимней кладовой, и в моей голове прозвучало: «Вырубка леса».
«Если одна семья сжигает столько дров, то сколько дров использует весь город?» — не могла не задаться я вопросом.
— Майн, прекращай витать в облаках, пора подготовиться к нашему зимнему рукоделию, — сердито сказала мама.
— Я не витаю! — запротестовала я, но мама уже направилась на кухню.
Я поспешно последовала за ней, поскольку не хотела оставаться одна в тёмной комнате без окон.
— Мама, что ты имеешь в виду под зимним рукоделием?
— Ну, мужчины чинят инструменты, которые используют для работы. Если мы собираемся сделать новые инструменты или мебель, нам нужно собрать материалы заранее.
— То есть это такая работа, которую мы делаем зимой, когда застряли дома?
Мама кивнула, считая, сколько у нас катушек с нитками.
— Верно. Важно то, что мы, женщины, шьём одежду. Мы не сможем шить её без предварительной подготовки ниток и окрашивания ткани. Я уже закончила часть подготовки, так как я работаю красильщицей, но нам всё ещё нужно подготовить шерсть и растения, такие как нилле́н, которые мы будем прясть в следующем году.
— Ух.
— И это не считая крещения Тули следующим летом. За зиму мне нужно подготовить для неё праздничное платье.
Мама осмотрелась вокруг с крайне серьёзным выражением лица, убеждаясь, что у неё есть всё, что нужно. У меня возникло ощущение, что я в любом случае буду лишь мешать, а потому вернулась к Тули.
— Тули, каким будет твоё зимнее рукоделие?
— Я собираюсь плести корзинки. Мы продадим их, когда придёт весна.
Тули готовила материалы требующиеся ей для изготовления корзинок, что станут её рукоделием. Она относила часть прутьев, которое собрала в лесу, к колодцу, и сдирала с них кору. Затем она разрезала их ножом вдоль волокон.
— Майн, а что ты будешь делать?
— Я собираюсь сделать [псевдо-папирус]!
— Что это?
— Э-хе-хе. Пока секрет.
Я последовала примеру Тули и начала́ готовить волокна, необходимые для моего зимнего рукоделия: изготовления псевдо-папируса. Это была важная работа для меня. Заслуживающая уважения работа, за которую на меня никто не разозлится. Наверное.
Мне кажется, что для того, чтобы получить волокна, мне просто нужно было сделать то же, что делала Тули. Снять кору со стеблей, погрузить их в воду и высушить. Зимние приготовления начались ещё до того, как Тули и другие смогли принести мне достаточно много стеблей, поэтому я решила просто разделить те что есть на волокна.
— Тули, я тоже хочу воды.
— Ну ладно…
— Тули, как ты думаешь, я должна получить только волокна из этих стеблей?
— Что? М-м-м…
— Тули, они не упадут, если я буду сушить их на окне?
Я собрала готовые волокна. Их было не так уж много, но, вероятно, вполне достаточно, чтобы сделать один или два листа псевдо-папируса. На этом мои приготовления к зиме были более или менее закончены.
«Уф. Я очень много работала сегодня. Эй, подождите. Мне только кажется, или Тули выглядит раздражённой?»
Закладка
Комментариев 1