Глава 2128 - У Богини нет памяти, а у Луны нет сна •
Перед тем, как Божественный Сын Плетения Снов заговорил с ним, Повелитель Драконов уже почувствовал себя польщённым.
— Лун Цзян? — после короткого изумления Повелитель Драконов всё понял, но не ответил прямо, а осторожно уточнил: — Не знаю, почему Божественный Сын Юань спрашивает об этом человеке? Может, вы знакомы?
— Знакомыми не назовёшь, — Юнь Чэ выглядел откровенным: — До возвращения в Плетение Снов я скитался в одиночестве. Однажды я чуть не погиб, и меня спасла девушка, назвавшаяся «Лун Цзян», после чего исчезла.
— После возвращения в Плетения Снов я всегда хотел найти её, чтобы отблагодарить. Но среди имён клана Драконов, записанных в Зале Сюаньцзи, не было «Лун Цзян», и потому я просто не смог найти способа её отблагодарить. Сегодня, встретив почтенного Повелителя Драконов, я решил спросить об этом.
— Вот как, — напряжение Повелителя Драконов заметно успокоилось после ответа, и он с улыбкой сказал: — В нашем клане Драконов действительно нет человека по имени «Лун Цзян». Зато есть драконья дева, которая во время странствий часто называет себя «Лун Цзян».
На лице Юнь Чэ появилось нетерпение: — Осмелюсь спросить, кто эта драконья дева?
Повелитель Драконов сказал: — Имя этой девы Божественный Сын Юань наверняка слышал… Лун Си.
На лице Юнь Чэ мелькнуло ровно то выражение удивления, какое и должно было появиться: — Лун Си… та самая драконья дева со шрамом на лице?
Изумление вскоре сменилось озарением: — Неудивительно… Я ведь тогда чувствовал, что она очень молода, но её культивация невероятно высока, оказывается, это…
Он будто бы между делом добавил, слегка нахмурившись: — Имя драконьей девы со шрамом на лице гремит повсюду. Недавно я слышал от Зала Сюаньцзи, что драконья дева со шрамом успешно прорвалась до уровня Божественного Вымирания, неужто это правда?
— Действительно так, — Повелитель Драконов кивнул, на его лице мелькнула некоторая гордость, но быстро померкла.
Юнь Чэ изумился: — Я часто слышу, что драконам очень трудно даётся культивация. У молодого повелителя драконов Лун Ванчу кровь первородных драконов, его талант превосходит весь клан, но ему потребовалось пять цзя-цзы, чтобы достичь Царства Божественного Мастера. В последние годы он быстро прогрессирует, но всё ещё не смог достичь уровня Божественного Вымирания. И всё же Лун Си в возрасте меньше двух цзя-цзы достигла уровня Полубога.
— По крайней мере, согласно записям Зала Сюаньцзи, это беспрецедентное достижение в клане Драконов. Почему Повелитель Драконов не привёл на это собрание Чистой Земли такую удивительную драконью деву?
Выражения лиц Лун Чисиня и Лун Цяньсиня за спиной Повелителя Драконов одновременно стали сложными.
Повелитель Драконов горько усмехнулся: — Божественный Сын Юань, вам, быть может, это неизвестно, но в нашем роду всё строится вокруг родословной Первородного Дракона, и единственным прямым наследником родословной Первородного Дракона на сегодняшний день после меня является только Ванчу.
— Лун Си обладает огромным талантом, невиданным за всю историю клана Драконов, никто не может с ней сравниться, к тому же в ней течёт кровь Первородного Дракона, но она принадлежит к внешней ветви, и я до сих пор не смог выяснить, откуда у неё взялась эта кровь.
Взгляд Повелителя Драконов стал туманным, в голосе зазвучала самокритика: — Среди драконов талант Ванчу ещё приемлем, но по сравнению с Божественными Сыновьями… хе-хе, если бы я его привёл, это вызвало бы только насмешки.
— Я понял, — Юнь Чэ понимающе кивнул: — Молодой повелитель драконов не пришёл, естественно, нет причин приводить других младших.
— Стыдно говорить, но действительно так, — Повелитель Драконов снова тихо вздохнул.
Повелитель Драконов за жизнь повидал бесчисленных людей, и ко всему, что лежит за пределами его наследия, давно стал равнодушен. Но перед ним сейчас находился мужчина с чудесной божественностью, почтенным статусом, с мягким лицом, элегантными манерами, спокойный, но не высокомерный, с характером, ценящим милость и преданность, что вызвало у него редкую симпатию с первой встречи, и он продолжил:
— Не смейтесь надо мною, Божественный Сын Юань, я не раз хотел принять Лун Си как приёмную дочь, но каждый раз получал отказ, причём без намёка на надежду.
Он усмехнулся самому себе: — Если бы удалось, возможно, я смог бы привести её на Чистую Землю как приёмную дочь и представить Императору Бездны… эх.
— Почему же? — на лице Юнь Чэ появилось вполне естественное недоумение. — Для девы клана Драконов разве это не величайшая честь?
— Для других — да. Но Лун Си, эта девочка… — Повелитель Драконов покачал головой: — У неё крайне замкнутый характер, и в ней есть необъяснимое упрямство, она не желает контактировать с кем-либо и ни с кем не любезничает. За десятки лет она не сделала ни единого исключения, даже для меня.
Юнь Чэ как бы между прочим заметил: — Раз так, выходит, в клане Драконов её, наверное, недолюбливают? И положение её незавидно?
— До этого не доходит, — Повелитель Драконов мягко улыбнулся: — Из-за её замкнутого и странного характера я выделил ей уединённое место и приказал никому без её разрешения не приближаться. Поэтому все эти годы она либо уходила на тренировки, либо уединялась в своей обители. Весь клан Драконов, от мала до велика, осведомлён о её нраве и предпочитает не тревожить её, оттого и живём мы с нею в мире.
Он не знал, показалось ли ему, но после этих слов Повелитель Драконов почувствовал, что аура Юнь Чэ как будто бы смягчилась.
Юнь Чэ поднял руку и почтительно поклонился: — Благодарю почтенного Повелителя Драконов за то, что не поскупились рассказать. Теперь, зная, что Лун Цзян — это Лун Си, я должен когда-нибудь отправиться в горы Первородных Драконов, чтобы встретиться с ней. Не будет ли это неудобно?
Повелитель Драконов поспешно поднял руку: — Что вы! Пустяковое дело, Божественный Сын Юань, не нужно быть таким церемонным. Для Божественного Сына Юаня двери нашего клана всегда открыты. Приходите когда угодно, мы с радостью примем вас. Просто… с характером Лун Си, это… Божественному Сыну Юаню лучше морально подготовиться.
— Встретимся мы или нет — это, конечно, зависит от её воли. Я не стану настаивать, а тем более не решусь навязываться, — Юнь Чэ выглядел совершенно искренним. Затем, будто между делом, добавил: — Кстати, во время моей краткой встречи с Лун Цзян… э-э, Лун Си, мне показалось, что она что-то ищет.
— … — Брови Повелителя Драконов дёрнулись.
— Не знает ли Повелитель Драконов об этом? Если она ещё не нашла, я обязательно приложу все силы, чтобы помочь ей в оплату за моё спасение.
Повелитель Драконов не стал отрицать: — Лун Си действительно упорно ищет некоторые странные вещи, но это дело касается её личных тайн, и я, даже будучи Повелителем Драконов, не могу самовольно говорить об этом, прошу Божественного Сына Юаня понять.
— Это я, младший, переступил границы.
Юнь Чэ уловил промелькнувшую в глубине глаз Повелителя Драконов странность, и в его сердце возникло лёгкое сомнение, но спрашивать дальше было нельзя.
Информация, которую он получил от Повелителя Драконов, не отличалась от той, что он узнал из Зала Сюаньцзи за эти годы.
Повелитель Драконов очень любил Лун Си, не раз хотел принять её как приёмную дочь… он позволил Лун Си распоряжаться своей уединённой территорией и не позволял никому другому приближаться к ней… и никогда не позволял обижать её.
По крайней мере, там она была в безопасности и имела достаточно свободы и защиту Повелителя Драконов.
На этот раз почтительный поклон Юнь Чэ Повелителю Драконов не был притворным: в его движении чувствовались исходящие из глубин сердца уважение и благодарность.
Внезапно окружающая энергия застыла, даже звуки стали тише.
Взгляд Юнь Чэ инстинктивно переместился. Пройдя сквозь слои облаков, он коснулся быстро приближающейся чёрной тени.
Мэн Цзяньси быстро подошёл к Юнь Чэ, тихо сказав: — Это Божественное Царство Вечной Ночи. Брат Юань, Божественную Владычицу У Мин и членов Божественного Царства Вечной Ночи не нужно приветствовать, к ним лучше даже не приближаться.
— …Брат Юань?
Не получив сразу ответа, Мэн Цзяньси с лёгким удивлением посмотрел на Юнь Чэ и обнаружил, что его глаза странно ошеломлены.
Осознав свою странность, Юнь Чэ отвернул взгляд и кивнул: — Понял. Однако божественное давление Божественной Владычицы У Мин… очень особенное.
Бум!
Бум!
Бум!
Ни с того, ни с сего, он вдруг услышал, как бешено колотится его собственное сердце.
Что происходит…
Неужели это давление от прибытия Божественной Владычицы У Мин?
Нет…
Даже под ощущением взгляда Императора Бездны, даже во время встречи с Великим Божественным Чиновником он не чувствовал ничего подобного…
Его ладонь невольно легла на сердце.
Что же это…
Что в этом мире Бездны может так трепетать мою душу…
Он глубоко выдохнул, но биение сердца не утихало, а, наоборот, понемногу становилось ещё сильнее.
— Можно считать это отвергающей всё аурой ненависти. Вполне естественно, что она вызывает дискомфорт, — тихо объяснил Мэн Цзяньси, не замечая странности Юнь Чэ.
Там, куда падали все взгляды, чёрная тень уже ступила на вершину облаков, и в этом чрезмерно чистом белом мире она выглядела особенно выделяющейся.
Сопровождающая её энергия была подобна обрушившемуся на голову ледяному источнику из глубин преисподней, заставляя всех чувствовать холод и необъяснимый ужас.
В отличие от мрачного подавления Божественного Владыки Ци Хэна, это была пронизывающая душу и кости жуткая стужа, словно невидимо подступающие к горлу ядовитые зубы змеи.
Младшее поколение всех божественных царств не могло не содрогнуться от холода.
Женщины Вечной Ночи шли бесшумно, их выражения были безразличны. Они напоминали собой не живых существ, а, скорее, толпу призраков, закутанных в чёрные саваны. В центре их строя, как и прежде, двигался чёрный паланкин.
Даже ступив на Рай на вершине облаков, Божественная Владычица У Мин оставалась внутри, не показывая своего истинного лика.
Так было всегда.
И Император Бездны никогда не обращал на это внимания.
Божественные Владыки, естественно, не утруждали себя замечаниями или комментариями.
Но на этот раз, почти в одно мгновение, взгляды шести Божественных Владык — Цзюэ Ло, Хуа Синя, У Мэна, Тяньсина, Цюнъюэ и Ци Хэна — вдруг сошлись на женщине, стоявшей по правую сторону паланкина.
Сильнейшие Божественных Царств также устремили взгляды, и одновременно с резко повернувшимися взглядами по толпе пронеслась волна удивления, даже шока.
Правая сторона паланкина — это место, всегда принадлежащее Божественной Дочери Вечной Ночи.
Двадцать лет назад прежняя божественная дочь Шэнь У Цин была низложена, а её преемницей стала Шэнь У И. Все знали об этом.
Просто до сих пор никто не видел эту новую божественную дочь воочию, и даже информация о ней была крайне скудной.
Те немногие слухи, что ходили, были чрезвычайно преувеличены и невероятны, в них невозможно было поверить, и с первого взгляда появлялось ощущение, что они ложные.
Говорили, что предыдущая божественная дочь Шэнь У Цин была казнена… эти слухи, вероятно, правдивы.
Говорили, что Шэнь У И была найдена Божественной Владычицей У Мин в побочных ветвях клана Шэнь У, когда ей была всего половина цзя-цзы, но её культивация уже была на пике Царства Божественного Мастера…
Говорили, что Шэнь У И потребовалось меньше трёх лет, чтобы пересечь рубеж полушага царства божественного вымирания и ступить на уровень Полубога…
Говорили, что нынешняя культивация Шэнь У И находится на пятой ступени Царства Божественного Вымирания…
Те, кто первыми узнали о происхождении Шэнь У И, были уничтожены все до единого Шэнь У Янье по неизвестным на то причинам. Единственное, что можно было подтвердить, это то, что, когда Шэнь У И везли в Палаты Шэнь Уянье, её заметил шпион одного из Божественных Царств, и её культивация действительно был на пике уровня Божественного Мастера.
Но такая культивация в возрасте всего половина цзя-цзы… это абсолютно невозможно.
А за двадцать лет прорваться до уровня Полубога и пересечь четыре ступени Царства Божественного Вымирания, чтобы достичь пятой ступени, — это ещё более невероятно! Даже в бреду нельзя додуматься до такого.
Но…
Сейчас, когда эта Божественная Дочь, скрываемая Шэнь У Янье двадцать лет, наконец явила себя на людях, глубокая энергия, которую она излучала…
Шестая ступень Царства Божественного Вымирания!
— Шестая ступень Царства Божественного Вымирания… это… как это возможно? — ошеломлённо пробормотал Мэн Сюаньцзи, глава Зала Сюаньцзи, управляющего крупнейшей сетью разведки Божественного Царства Плетения Снов.
— Что… что ты сказал?!
Мэн Цзяньси вскрикнул от изумления.
Совсем недавно Мэн Цзяньси, как обычно, суммировал для Юнь Чэ информацию о Божественных Сыновьях и Дочерях, и, упоминая Божественную Дочь Вечной Ночи, со смехом говорил, что, по слухам, её культивация, вероятно, достигла пятой ступени Божественного Вымирания.
Он отчётливо помнил, как дёргался уголок его рта, когда он получил эту информацию, и как он шутил, рассказывая об этом Юнь Чэ, даже самокритично говоря, что возможности разведки Зала Сюаньцзи иногда вызывают вопросы.
Но ему и в самом страшном сне не могло присниться, что Божественная Дочь Вечной Ночи, стоящая сейчас перед его глазами, окажется ещё более поразительной, чем те преувеличенные и смешные слухи.
— Неужели информация о её культивации на пике уровня Божественного Мастера тогда… была ложной?
Он невольно пробормотал, словно только так мог убедить себя принять это.
Во время растерянности у него не было возможности заметить странное молчание Юнь Чэ и его полностью потерявшие фокус зрачки.
Он ошеломлённо смотрел на ту женщину в чёрном, а окружающие его звуки становились всё дальше и дальше, все цвета бесшумно меркли, искажались, исчезали… мир постепенно превращался в хаотичную бледность, и только те глаза, что отразились в его зрачках и проникли в самую душу, оставались в нём единственными нетронутыми.
Глаза, что когда-то ворвались в его жизнь, ослепительной красотой и безысходной болью, стали самой горькой слезой его души… и самой сладкой мечтой, что он не переставал преследовать.
Божественным чудом. И несбыточной одержимостью.
И вот так — внезапно, без всякого предупреждения — они вновь возникли перед ним: отразились в его зрачках, появились в его жизни.
Только теперь эти глаза были ледяными, как холодное озеро. Когда два взгляда встретились, между ними не пробежало никакого волнения, — и в этих глазах не отразилось даже его тени.
Это она…
И в то же время не она…
Он почувствовал невиданную ранее потерю контроля над телом, почувствовал ещё более неуправляемое блуждание сознания.
«Юнь Чэ… Юнь Чэ! Что с тобой?! Собери дух, успокой сердце! Ты не можешь позволить себе дать слабину!»
Голос Ли Суо эхом отдавался в море его души, каждое слово было настойчивее предыдущего.
Её чувства становились всё более отчётливыми.
Но на этот раз она не смогла утихомирить шторм в его душе.
Она ещё никогда не видела Юнь Чэ в таком состоянии. Он словно внезапно оказался в слишком нереальном сне, его разум хотел проснуться, но сердце боялось, что сон лопнет, как призрачный пузырь…
— Хм! — Пань Юйшэн скрыл странный блеск в глазах, тихо фыркнув: — Божественная Владычица У Мин двадцать лет её скрывала, а оказывается, готовила нам большой сюрприз. Надо сказать, вышло на славу.
— Сюрприз? Хе! Гнилые мужчины, вы думаете, что достойны?! — из чёрного паланкина раздался резкий, режущий слух голос, от которого молодёжь скривилась, будто от боли, едва сдерживаясь, чтобы не зажать уши. — У И, сегодня день, когда мир запомнит твой облик и имя! Запомнит… и больше никогда не сможет забыть!
Голос Божественной Владычицы У Мин резал струны души каждого… особенно тех, кто впервые стоял в присутствии Божественной Владычицы У Мин. Они были готовы морально, но всё равно не могли поверить, что чей-то голос может быть настолько ужасен.
— Да, божественная матушка.
Под пристальным вниманием толпы, Шэнь У И медленно шагнула вперёд, и, когда она остановилась, чёрная вуаль бесшумно спала с её лица.
— Шэнь У И из Божественного Царства Вечной Ночи почтительно приветствует Божественных Владык и старейшин Божественных Царств. Я смиренно прошу вашего наставления.
Когда истинное лицо Божественной Дочери Вечной Ночи отразилось в глазах толпы, по ней мгновенно прошлась волна вздохов.
Бах!..
Мир Юнь Чэ будто взорвался мириадами звёзд.
Женщины Божественного Царства Вечной Ночи могли носить только самую простую и скромную чёрную одежду, без украшений и без намёка на косметику.
Потому что в глазах Божественной Владычицы У Мин пышные наряды и макияж — это уловки, созданные для угождения мужчинам!
Как Божественная Владычица У Мин могла это позволить? Как могла допустить!
Лёгкие облака стелились инеем, струясь по чёрным рукавам и подолу, переливаясь ореолом, созданным словно из серебряной пыли. Такая простая, даже грубая чёрная одежда сейчас казалась невероятно роскошной и великолепной.
Потому что её хозяйка была прекрасна, как героиня бессмертной картины, озарённая божественным светом. Прекрасна до шокирующей степени.
Чистые облака, словно притянутые, мягко скользили по её ледяной коже и нефритовым костям шеи. Каждый дюйм её кожи, казалось, излучал мягкий свет, каждая частичка была прозрачнее лунного света.
Её глаза были прекрасны, как стекло, в котором раскрошили звёздный свет, но при этом такими же холодными и отстранёнными, как холодное озеро, отражающее одинокую луну. Даже перед Божественными Владыками в них не было ни капли волнения.
На ней не было ни капли косметики, но её губы, нежного вишнёвого цвета, которого не достичь даже самой роскошной помадой, словно красное на снегу, пронзали сердце и душу с первого взгляда. Но, сжатые, они также выражали её отстранённое равнодушие.
— Какая… кра-со-та… — тихо выдохнула Хуа Цайли, глядя на неё, как зачарованная. Хотя на той была чёрная одежда, она была подобна ледяной бессмертной при луне, прекрасной до очарования духа и недосягаемой.
— Неужели… в этом мире действительно может существовать такая женщина… — пробормотал Ша Син пробормотал.
Гордость Божественного Сына заставляла его изо всех сил пытаться отвести взгляд, но, несмотря на подёргивание уголков глаз, он так и не смог.
Гулп!
Гулп!
Звуки сглатывания раздавались повсюду, и даже взгляды Божественных Владык на мгновение застыли в оцепенении, не говоря уже о молодёжи.
До сегодняшнего дня никто и помыслить не смел, что в этом мире может существовать женщина, красотой не уступающая самой Божественной Дочери Разрушения Небес.
А уж тем более — что она из Божественного Царства Вечной Ночи.
Никто не сомневался, что даже будь она обычным человеком без капли культивации, одной лишь внешностью она могла бы покорить весь мир Бездны.
Мэн Кунчань отвёл взгляд, сказав Юнь Чэ: — Юань`эр, красота этой женщины не уступает Цайли. Поистине удивительно. Однако она всё же Божественная Дочь Вечной Ночи, ты не должен позволять её внешности очаровывать тебя…
Не закончив, он вдруг что-то почувствовал и резко повернулся к Юнь Чэ.
Только тогда он заметил, что его зрачки расширились, почти заполнив глазницы.
Энергия, душа, тело… всё внутри него невероятно сильно колебалось, почти на грани хаоса.
Он мгновенно переместился к Юнь Чэ, встревоженно воскликнув: — Юань`эр, что с тобой?
— … — Юнь Чэ с трудом выдохнул, а затем протянул руку и схватил запястье Мэн Кунчаня: — Почтенный, мне нужен барьер… на десять вдохов… двадцати вдохов должно быть достаточно.
На мгновение ошеломлённый, Мэн Кунчань не спросил ни слова. Перевернув ладонь, он покрыл Юнь Чэ барьером Истинного Бога, создав непроницаемую стену между ним и внешним миром.
— Лун Цзян? — после короткого изумления Повелитель Драконов всё понял, но не ответил прямо, а осторожно уточнил: — Не знаю, почему Божественный Сын Юань спрашивает об этом человеке? Может, вы знакомы?
— Знакомыми не назовёшь, — Юнь Чэ выглядел откровенным: — До возвращения в Плетение Снов я скитался в одиночестве. Однажды я чуть не погиб, и меня спасла девушка, назвавшаяся «Лун Цзян», после чего исчезла.
— После возвращения в Плетения Снов я всегда хотел найти её, чтобы отблагодарить. Но среди имён клана Драконов, записанных в Зале Сюаньцзи, не было «Лун Цзян», и потому я просто не смог найти способа её отблагодарить. Сегодня, встретив почтенного Повелителя Драконов, я решил спросить об этом.
— Вот как, — напряжение Повелителя Драконов заметно успокоилось после ответа, и он с улыбкой сказал: — В нашем клане Драконов действительно нет человека по имени «Лун Цзян». Зато есть драконья дева, которая во время странствий часто называет себя «Лун Цзян».
На лице Юнь Чэ появилось нетерпение: — Осмелюсь спросить, кто эта драконья дева?
Повелитель Драконов сказал: — Имя этой девы Божественный Сын Юань наверняка слышал… Лун Си.
На лице Юнь Чэ мелькнуло ровно то выражение удивления, какое и должно было появиться: — Лун Си… та самая драконья дева со шрамом на лице?
Изумление вскоре сменилось озарением: — Неудивительно… Я ведь тогда чувствовал, что она очень молода, но её культивация невероятно высока, оказывается, это…
Он будто бы между делом добавил, слегка нахмурившись: — Имя драконьей девы со шрамом на лице гремит повсюду. Недавно я слышал от Зала Сюаньцзи, что драконья дева со шрамом успешно прорвалась до уровня Божественного Вымирания, неужто это правда?
— Действительно так, — Повелитель Драконов кивнул, на его лице мелькнула некоторая гордость, но быстро померкла.
Юнь Чэ изумился: — Я часто слышу, что драконам очень трудно даётся культивация. У молодого повелителя драконов Лун Ванчу кровь первородных драконов, его талант превосходит весь клан, но ему потребовалось пять цзя-цзы, чтобы достичь Царства Божественного Мастера. В последние годы он быстро прогрессирует, но всё ещё не смог достичь уровня Божественного Вымирания. И всё же Лун Си в возрасте меньше двух цзя-цзы достигла уровня Полубога.
— По крайней мере, согласно записям Зала Сюаньцзи, это беспрецедентное достижение в клане Драконов. Почему Повелитель Драконов не привёл на это собрание Чистой Земли такую удивительную драконью деву?
Выражения лиц Лун Чисиня и Лун Цяньсиня за спиной Повелителя Драконов одновременно стали сложными.
Повелитель Драконов горько усмехнулся: — Божественный Сын Юань, вам, быть может, это неизвестно, но в нашем роду всё строится вокруг родословной Первородного Дракона, и единственным прямым наследником родословной Первородного Дракона на сегодняшний день после меня является только Ванчу.
— Лун Си обладает огромным талантом, невиданным за всю историю клана Драконов, никто не может с ней сравниться, к тому же в ней течёт кровь Первородного Дракона, но она принадлежит к внешней ветви, и я до сих пор не смог выяснить, откуда у неё взялась эта кровь.
Взгляд Повелителя Драконов стал туманным, в голосе зазвучала самокритика: — Среди драконов талант Ванчу ещё приемлем, но по сравнению с Божественными Сыновьями… хе-хе, если бы я его привёл, это вызвало бы только насмешки.
— Я понял, — Юнь Чэ понимающе кивнул: — Молодой повелитель драконов не пришёл, естественно, нет причин приводить других младших.
— Стыдно говорить, но действительно так, — Повелитель Драконов снова тихо вздохнул.
Повелитель Драконов за жизнь повидал бесчисленных людей, и ко всему, что лежит за пределами его наследия, давно стал равнодушен. Но перед ним сейчас находился мужчина с чудесной божественностью, почтенным статусом, с мягким лицом, элегантными манерами, спокойный, но не высокомерный, с характером, ценящим милость и преданность, что вызвало у него редкую симпатию с первой встречи, и он продолжил:
— Не смейтесь надо мною, Божественный Сын Юань, я не раз хотел принять Лун Си как приёмную дочь, но каждый раз получал отказ, причём без намёка на надежду.
Он усмехнулся самому себе: — Если бы удалось, возможно, я смог бы привести её на Чистую Землю как приёмную дочь и представить Императору Бездны… эх.
— Почему же? — на лице Юнь Чэ появилось вполне естественное недоумение. — Для девы клана Драконов разве это не величайшая честь?
— Для других — да. Но Лун Си, эта девочка… — Повелитель Драконов покачал головой: — У неё крайне замкнутый характер, и в ней есть необъяснимое упрямство, она не желает контактировать с кем-либо и ни с кем не любезничает. За десятки лет она не сделала ни единого исключения, даже для меня.
Юнь Чэ как бы между прочим заметил: — Раз так, выходит, в клане Драконов её, наверное, недолюбливают? И положение её незавидно?
— До этого не доходит, — Повелитель Драконов мягко улыбнулся: — Из-за её замкнутого и странного характера я выделил ей уединённое место и приказал никому без её разрешения не приближаться. Поэтому все эти годы она либо уходила на тренировки, либо уединялась в своей обители. Весь клан Драконов, от мала до велика, осведомлён о её нраве и предпочитает не тревожить её, оттого и живём мы с нею в мире.
Он не знал, показалось ли ему, но после этих слов Повелитель Драконов почувствовал, что аура Юнь Чэ как будто бы смягчилась.
Юнь Чэ поднял руку и почтительно поклонился: — Благодарю почтенного Повелителя Драконов за то, что не поскупились рассказать. Теперь, зная, что Лун Цзян — это Лун Си, я должен когда-нибудь отправиться в горы Первородных Драконов, чтобы встретиться с ней. Не будет ли это неудобно?
Повелитель Драконов поспешно поднял руку: — Что вы! Пустяковое дело, Божественный Сын Юань, не нужно быть таким церемонным. Для Божественного Сына Юаня двери нашего клана всегда открыты. Приходите когда угодно, мы с радостью примем вас. Просто… с характером Лун Си, это… Божественному Сыну Юаню лучше морально подготовиться.
— Встретимся мы или нет — это, конечно, зависит от её воли. Я не стану настаивать, а тем более не решусь навязываться, — Юнь Чэ выглядел совершенно искренним. Затем, будто между делом, добавил: — Кстати, во время моей краткой встречи с Лун Цзян… э-э, Лун Си, мне показалось, что она что-то ищет.
— … — Брови Повелителя Драконов дёрнулись.
— Не знает ли Повелитель Драконов об этом? Если она ещё не нашла, я обязательно приложу все силы, чтобы помочь ей в оплату за моё спасение.
Повелитель Драконов не стал отрицать: — Лун Си действительно упорно ищет некоторые странные вещи, но это дело касается её личных тайн, и я, даже будучи Повелителем Драконов, не могу самовольно говорить об этом, прошу Божественного Сына Юаня понять.
— Это я, младший, переступил границы.
Юнь Чэ уловил промелькнувшую в глубине глаз Повелителя Драконов странность, и в его сердце возникло лёгкое сомнение, но спрашивать дальше было нельзя.
Информация, которую он получил от Повелителя Драконов, не отличалась от той, что он узнал из Зала Сюаньцзи за эти годы.
Повелитель Драконов очень любил Лун Си, не раз хотел принять её как приёмную дочь… он позволил Лун Си распоряжаться своей уединённой территорией и не позволял никому другому приближаться к ней… и никогда не позволял обижать её.
По крайней мере, там она была в безопасности и имела достаточно свободы и защиту Повелителя Драконов.
На этот раз почтительный поклон Юнь Чэ Повелителю Драконов не был притворным: в его движении чувствовались исходящие из глубин сердца уважение и благодарность.
Внезапно окружающая энергия застыла, даже звуки стали тише.
Взгляд Юнь Чэ инстинктивно переместился. Пройдя сквозь слои облаков, он коснулся быстро приближающейся чёрной тени.
Мэн Цзяньси быстро подошёл к Юнь Чэ, тихо сказав: — Это Божественное Царство Вечной Ночи. Брат Юань, Божественную Владычицу У Мин и членов Божественного Царства Вечной Ночи не нужно приветствовать, к ним лучше даже не приближаться.
— …Брат Юань?
Не получив сразу ответа, Мэн Цзяньси с лёгким удивлением посмотрел на Юнь Чэ и обнаружил, что его глаза странно ошеломлены.
Осознав свою странность, Юнь Чэ отвернул взгляд и кивнул: — Понял. Однако божественное давление Божественной Владычицы У Мин… очень особенное.
Бум!
Бум!
Бум!
Ни с того, ни с сего, он вдруг услышал, как бешено колотится его собственное сердце.
Что происходит…
Неужели это давление от прибытия Божественной Владычицы У Мин?
Нет…
Даже под ощущением взгляда Императора Бездны, даже во время встречи с Великим Божественным Чиновником он не чувствовал ничего подобного…
Его ладонь невольно легла на сердце.
Что же это…
Что в этом мире Бездны может так трепетать мою душу…
Он глубоко выдохнул, но биение сердца не утихало, а, наоборот, понемногу становилось ещё сильнее.
— Можно считать это отвергающей всё аурой ненависти. Вполне естественно, что она вызывает дискомфорт, — тихо объяснил Мэн Цзяньси, не замечая странности Юнь Чэ.
Там, куда падали все взгляды, чёрная тень уже ступила на вершину облаков, и в этом чрезмерно чистом белом мире она выглядела особенно выделяющейся.
Сопровождающая её энергия была подобна обрушившемуся на голову ледяному источнику из глубин преисподней, заставляя всех чувствовать холод и необъяснимый ужас.
В отличие от мрачного подавления Божественного Владыки Ци Хэна, это была пронизывающая душу и кости жуткая стужа, словно невидимо подступающие к горлу ядовитые зубы змеи.
Младшее поколение всех божественных царств не могло не содрогнуться от холода.
Женщины Вечной Ночи шли бесшумно, их выражения были безразличны. Они напоминали собой не живых существ, а, скорее, толпу призраков, закутанных в чёрные саваны. В центре их строя, как и прежде, двигался чёрный паланкин.
Даже ступив на Рай на вершине облаков, Божественная Владычица У Мин оставалась внутри, не показывая своего истинного лика.
Так было всегда.
И Император Бездны никогда не обращал на это внимания.
Божественные Владыки, естественно, не утруждали себя замечаниями или комментариями.
Но на этот раз, почти в одно мгновение, взгляды шести Божественных Владык — Цзюэ Ло, Хуа Синя, У Мэна, Тяньсина, Цюнъюэ и Ци Хэна — вдруг сошлись на женщине, стоявшей по правую сторону паланкина.
Сильнейшие Божественных Царств также устремили взгляды, и одновременно с резко повернувшимися взглядами по толпе пронеслась волна удивления, даже шока.
Двадцать лет назад прежняя божественная дочь Шэнь У Цин была низложена, а её преемницей стала Шэнь У И. Все знали об этом.
Просто до сих пор никто не видел эту новую божественную дочь воочию, и даже информация о ней была крайне скудной.
Те немногие слухи, что ходили, были чрезвычайно преувеличены и невероятны, в них невозможно было поверить, и с первого взгляда появлялось ощущение, что они ложные.
Говорили, что предыдущая божественная дочь Шэнь У Цин была казнена… эти слухи, вероятно, правдивы.
Говорили, что Шэнь У И была найдена Божественной Владычицей У Мин в побочных ветвях клана Шэнь У, когда ей была всего половина цзя-цзы, но её культивация уже была на пике Царства Божественного Мастера…
Говорили, что Шэнь У И потребовалось меньше трёх лет, чтобы пересечь рубеж полушага царства божественного вымирания и ступить на уровень Полубога…
Говорили, что нынешняя культивация Шэнь У И находится на пятой ступени Царства Божественного Вымирания…
Те, кто первыми узнали о происхождении Шэнь У И, были уничтожены все до единого Шэнь У Янье по неизвестным на то причинам. Единственное, что можно было подтвердить, это то, что, когда Шэнь У И везли в Палаты Шэнь Уянье, её заметил шпион одного из Божественных Царств, и её культивация действительно был на пике уровня Божественного Мастера.
Но такая культивация в возрасте всего половина цзя-цзы… это абсолютно невозможно.
А за двадцать лет прорваться до уровня Полубога и пересечь четыре ступени Царства Божественного Вымирания, чтобы достичь пятой ступени, — это ещё более невероятно! Даже в бреду нельзя додуматься до такого.
Но…
Сейчас, когда эта Божественная Дочь, скрываемая Шэнь У Янье двадцать лет, наконец явила себя на людях, глубокая энергия, которую она излучала…
Шестая ступень Царства Божественного Вымирания!
— Шестая ступень Царства Божественного Вымирания… это… как это возможно? — ошеломлённо пробормотал Мэн Сюаньцзи, глава Зала Сюаньцзи, управляющего крупнейшей сетью разведки Божественного Царства Плетения Снов.
— Что… что ты сказал?!
Мэн Цзяньси вскрикнул от изумления.
Совсем недавно Мэн Цзяньси, как обычно, суммировал для Юнь Чэ информацию о Божественных Сыновьях и Дочерях, и, упоминая Божественную Дочь Вечной Ночи, со смехом говорил, что, по слухам, её культивация, вероятно, достигла пятой ступени Божественного Вымирания.
Он отчётливо помнил, как дёргался уголок его рта, когда он получил эту информацию, и как он шутил, рассказывая об этом Юнь Чэ, даже самокритично говоря, что возможности разведки Зала Сюаньцзи иногда вызывают вопросы.
Но ему и в самом страшном сне не могло присниться, что Божественная Дочь Вечной Ночи, стоящая сейчас перед его глазами, окажется ещё более поразительной, чем те преувеличенные и смешные слухи.
— Неужели информация о её культивации на пике уровня Божественного Мастера тогда… была ложной?
Он невольно пробормотал, словно только так мог убедить себя принять это.
Во время растерянности у него не было возможности заметить странное молчание Юнь Чэ и его полностью потерявшие фокус зрачки.
Он ошеломлённо смотрел на ту женщину в чёрном, а окружающие его звуки становились всё дальше и дальше, все цвета бесшумно меркли, искажались, исчезали… мир постепенно превращался в хаотичную бледность, и только те глаза, что отразились в его зрачках и проникли в самую душу, оставались в нём единственными нетронутыми.
Глаза, что когда-то ворвались в его жизнь, ослепительной красотой и безысходной болью, стали самой горькой слезой его души… и самой сладкой мечтой, что он не переставал преследовать.
Божественным чудом. И несбыточной одержимостью.
И вот так — внезапно, без всякого предупреждения — они вновь возникли перед ним: отразились в его зрачках, появились в его жизни.
Только теперь эти глаза были ледяными, как холодное озеро. Когда два взгляда встретились, между ними не пробежало никакого волнения, — и в этих глазах не отразилось даже его тени.
Это она…
И в то же время не она…
Он почувствовал невиданную ранее потерю контроля над телом, почувствовал ещё более неуправляемое блуждание сознания.
«Юнь Чэ… Юнь Чэ! Что с тобой?! Собери дух, успокой сердце! Ты не можешь позволить себе дать слабину!»
Голос Ли Суо эхом отдавался в море его души, каждое слово было настойчивее предыдущего.
Её чувства становились всё более отчётливыми.
Но на этот раз она не смогла утихомирить шторм в его душе.
Она ещё никогда не видела Юнь Чэ в таком состоянии. Он словно внезапно оказался в слишком нереальном сне, его разум хотел проснуться, но сердце боялось, что сон лопнет, как призрачный пузырь…
— Хм! — Пань Юйшэн скрыл странный блеск в глазах, тихо фыркнув: — Божественная Владычица У Мин двадцать лет её скрывала, а оказывается, готовила нам большой сюрприз. Надо сказать, вышло на славу.
— Сюрприз? Хе! Гнилые мужчины, вы думаете, что достойны?! — из чёрного паланкина раздался резкий, режущий слух голос, от которого молодёжь скривилась, будто от боли, едва сдерживаясь, чтобы не зажать уши. — У И, сегодня день, когда мир запомнит твой облик и имя! Запомнит… и больше никогда не сможет забыть!
Голос Божественной Владычицы У Мин резал струны души каждого… особенно тех, кто впервые стоял в присутствии Божественной Владычицы У Мин. Они были готовы морально, но всё равно не могли поверить, что чей-то голос может быть настолько ужасен.
— Да, божественная матушка.
Под пристальным вниманием толпы, Шэнь У И медленно шагнула вперёд, и, когда она остановилась, чёрная вуаль бесшумно спала с её лица.
— Шэнь У И из Божественного Царства Вечной Ночи почтительно приветствует Божественных Владык и старейшин Божественных Царств. Я смиренно прошу вашего наставления.
Когда истинное лицо Божественной Дочери Вечной Ночи отразилось в глазах толпы, по ней мгновенно прошлась волна вздохов.
Бах!..
Мир Юнь Чэ будто взорвался мириадами звёзд.
Женщины Божественного Царства Вечной Ночи могли носить только самую простую и скромную чёрную одежду, без украшений и без намёка на косметику.
Потому что в глазах Божественной Владычицы У Мин пышные наряды и макияж — это уловки, созданные для угождения мужчинам!
Как Божественная Владычица У Мин могла это позволить? Как могла допустить!
Лёгкие облака стелились инеем, струясь по чёрным рукавам и подолу, переливаясь ореолом, созданным словно из серебряной пыли. Такая простая, даже грубая чёрная одежда сейчас казалась невероятно роскошной и великолепной.
Потому что её хозяйка была прекрасна, как героиня бессмертной картины, озарённая божественным светом. Прекрасна до шокирующей степени.
Чистые облака, словно притянутые, мягко скользили по её ледяной коже и нефритовым костям шеи. Каждый дюйм её кожи, казалось, излучал мягкий свет, каждая частичка была прозрачнее лунного света.
Её глаза были прекрасны, как стекло, в котором раскрошили звёздный свет, но при этом такими же холодными и отстранёнными, как холодное озеро, отражающее одинокую луну. Даже перед Божественными Владыками в них не было ни капли волнения.
На ней не было ни капли косметики, но её губы, нежного вишнёвого цвета, которого не достичь даже самой роскошной помадой, словно красное на снегу, пронзали сердце и душу с первого взгляда. Но, сжатые, они также выражали её отстранённое равнодушие.
— Какая… кра-со-та… — тихо выдохнула Хуа Цайли, глядя на неё, как зачарованная. Хотя на той была чёрная одежда, она была подобна ледяной бессмертной при луне, прекрасной до очарования духа и недосягаемой.
— Неужели… в этом мире действительно может существовать такая женщина… — пробормотал Ша Син пробормотал.
Гордость Божественного Сына заставляла его изо всех сил пытаться отвести взгляд, но, несмотря на подёргивание уголков глаз, он так и не смог.
Гулп!
Гулп!
Звуки сглатывания раздавались повсюду, и даже взгляды Божественных Владык на мгновение застыли в оцепенении, не говоря уже о молодёжи.
До сегодняшнего дня никто и помыслить не смел, что в этом мире может существовать женщина, красотой не уступающая самой Божественной Дочери Разрушения Небес.
А уж тем более — что она из Божественного Царства Вечной Ночи.
Никто не сомневался, что даже будь она обычным человеком без капли культивации, одной лишь внешностью она могла бы покорить весь мир Бездны.
Мэн Кунчань отвёл взгляд, сказав Юнь Чэ: — Юань`эр, красота этой женщины не уступает Цайли. Поистине удивительно. Однако она всё же Божественная Дочь Вечной Ночи, ты не должен позволять её внешности очаровывать тебя…
Не закончив, он вдруг что-то почувствовал и резко повернулся к Юнь Чэ.
Только тогда он заметил, что его зрачки расширились, почти заполнив глазницы.
Энергия, душа, тело… всё внутри него невероятно сильно колебалось, почти на грани хаоса.
Он мгновенно переместился к Юнь Чэ, встревоженно воскликнув: — Юань`эр, что с тобой?
— … — Юнь Чэ с трудом выдохнул, а затем протянул руку и схватил запястье Мэн Кунчаня: — Почтенный, мне нужен барьер… на десять вдохов… двадцати вдохов должно быть достаточно.
На мгновение ошеломлённый, Мэн Кунчань не спросил ни слова. Перевернув ладонь, он покрыл Юнь Чэ барьером Истинного Бога, создав непроницаемую стену между ним и внешним миром.
Закладка