Глава 2127 - Прибытие Божественных Царств •
Ещё столетия назад Мэн Кунчань, медля, всегда прибывал на Собрания Чистой Земли последним. В то время, будучи главой единственного божественного царства без наследника, каждый раз, встречаясь с другими Божественными Владыками, он ощущал, как его голова склоняется к ногам.
После рождения и потери Мэн Цзяньюаня, а затем пробуждения Мэн Цзяньси, Мэн Кунчань наконец мог не опускать голову, а держать её прямо.
Но на этот раз всё было совершенно иначе.
С двумя Божественными Сыновьями, один из которых к тому же обладал совершенной божественностью, Божественный Владыка У Мэн, заложив руки за спину, высоко подняв голову, широко шагнул на территорию Рая на вершине облаков. Его взгляд, казалось, возвышающийся над головой, спокойно окинул округу, и только тогда он обнаружил, что остальные пять божественных государств ещё не прибыли.
— Ваша почтенность, вы так высоко задрали голову, что она вот-вот упрётся в небо, — Повелитель Второго Зала, Мэн Чжаоян, не сдержал смеха.
Повелительница Пятого Зала, Мэн Чжаофэн, тихо сказала: — Целых десять тысяч лет он сдерживал обиду, а теперь с двумя Божественными Сыновьями у его ног, да ещё с ослепительной совершенной божественностью, естественно, что он захочет выплеснуть всю накопленную за эти годы досаду.
Брат и сестра переглянулись и рассмеялись. Они уже могли представить, как Мэн Кунчань будет «задирать нос» при встрече с другими Божественными Владыками.
Божественные Владыки, в конце концов, люди, пусть и несущие силу Истинного Бога.
Божественное Царство Плетения Снов прибыло первой, но не была первой по силе. В чистом белом мире их уже давно ожидали три фигуры.
Когда Божественное Царство Плетения Снов прибыло, трое почтительно приветствовали их.
Пожилой человек впереди с улыбкой сказал: — Хе-хе, всего несколько лет не виделись, а божественный облик Божественного Владыки У Мэна стал ещё величественнее, поистине завиднее.
Мэн Кунчань не стал важничать, а с улыбкой ответил поклоном: — У Клана Драконов тоже постоянно хорошие новости. Я тоже хочу поздравить Повелителя Драконов.
Клан Драконов ослабел и был далёк от шести великих Божественных Царств. Но как единственная звериная раса в Бездне, он имел особый статус, и по старшинству и опыту Повелитель Драконов превосходил всех нынешних Божественных Владык, имея право на равное отношение.
Двое за Повелителем Драконов сделали полшага вперёд, почтительно поклонившись:
— Левый слуга Лун Чисинь почтительно приветствует Божественного Владыку У Мэна.
— Правый слуга Лун Цяньсинь почтительно приветствует Божественного Владыку У Мэна.
— Чисинь, Цяньсинь… — Юнь Чэ тихо повторил эти два имени, вздохнув: — Видимо, вопрос наследования действительно беспокоит весь клан Драконов.
— Всегда так было, — сказал Мэн Цзяньси. — Легенды гласят, что древние драконы внешнего мира редко имеют потомство, а в Бездне, под постоянным воздействием Пыли Бездны, способность драконов к размножению стала ещё слабее.
— Повелитель Драконов очень стар, настолько, что мало кто знает его истинное имя. И только восемь цзя-цзы назад у него наконец появился наследник — нынешний молодой повелитель драконов, единственный прямой наследник родословной Первородных Драконов, Лун Ванчу. Действительно печально.
— Однако, — Мэн Цзяньси изменил тон, снова понизив голос: — Силу клана Драконов нельзя недооценивать. Хотя культивация Повелителя Драконов — середина Царства Божественной Границы, но его драконье тело несравнимо с человеческим. Мой дедушка (Мэн Цзанцзи) однажды говорил, что с его культивацией на пике Божественной Границы он не уверен, что сможет победить Повелителя Драконов.
— Два великих слуги дракона Лун Чисинь и Лун Цяньсинь также оба на уровне Божественной Границы… Однако, то, что каждое поколение драконов слабеет — неоспоримый и необратимый факт. Трудно представить, в какую сторону клан Драконов скатится после того, как Лун Ванчу сменит нынешнего повелителя.
При упоминании Лун Ванчу в голосе Мэн Цзяньси сквозило пренебрежение.
Потому что, согласно информации, собранной Залом Сюаньцзи за эти годы, этот молодой повелитель драконов — полнейший бездарь… во всех отношениях.
И именно этот бездарь — единственный законный наследник, единственный выбор. Как печально и смешно.
В это время взгляд Повелителя Драконов упал на Юнь Чэ: — Должно быть, это Божественный Сын Юань из Божественного Царства Плетения Снов, потерянный и вновь обретённый, с совершенной божественностью, поразивший весь мир Бездны.
Мэн Кунчань улыбнулся: — Повелитель Драконов проницателен, это и в правду мой сын Цзяньюань, также известный как Юнь Чэ.
Юнь Чэ шагнул вперёд, почтительно и вежливо сказав: — Младший Юнь Чэ давно восхищался славой клана Драконов, и сегодня ему выпала большая честь встретить Повелителя Драконов.
Такая почтительность заставила Повелителя Драконов, прошедшего через бесконечные годы и давно привыкшего склонять голову перед Божественными Царствами, на мгновение растеряться и почувствовать себя польщённым. Морщины на его лице разгладились, он улыбнулся и кивнул: — С такой осанкой и блеском Божественного Сына Юаня, кто не остановит на нём взгляд?
Эти слова пришлись Мэн Кунчаню весьма по душе. Он, довольный, рассмеялся: — Этот парень вернулся всего несколько лет назад, и ещё совсем зелёный, он не заслуживает такой похвалы от Повелителя Драконов.
Повелитель Драконов покачал головой: — Его осанка — как облако, его облик — как звёзды, а совершенная божественность — это дарованное небом чудо. Никакие хвалебные слова в мире для Божественного Сына Юаня не будут преувеличением. По сравнению с ним, мой непутёвый…
Он запнулся, улыбка его стала горькой, и он покачал головой: — …не стоит и говорить.
Мэн Кунчан вежливо ответил: — Что вы, Повелитель Драконов. Хотя я в последние годы не имел возможности посетить горы Первородных Драконов, но хорошо знаю, что молодой повелитель драконов в последнее время быстро прогрессирует. Должно быть, он пережил мгновенное прозрение, и теперь, накопив силу, готов раскрыться во всей полноте. Его будущее безгранично.
— Хе-хе, — Повелитель Драконов усмехнулся, скрывая неловкость в своих глазах: — Стыдно принимать такие слова от Божественного Владыки У Мэна.
Его «стыдно» другие восприняли как вежливость. Но для Лун Чисиня и Лун Цяньсиня это имело совершенно иной смысл.
— Божественный Владыка У Мэн так рано прибыл. Какая, однако, редкость!
Раздался полунасмешливый голос, и в одно мгновение чистый белый мир озарился божественным светом, звёздные лучи и лунное сияние, словно с небес, переплелись, создавая иллюзорный покров из звёзд и луны.
Две фигуры, покрытые божественным сиянием, неотличимые друг от друга, приблизились под этим звёздно-лунным светом. Их тела, лица, движения — всё было совершенно одинаковым. Даже то, как они ступали по облакам, как дышали, как двигались их глаза — всё было синхронным, будто зеркальные отражения.
Их энергия была очень знакомой Юнь Чэ.
Сила Бога Звёзд и Бога Луны!
Их личности также были очевидны.
Близнецы-Истинные Боги Божественного Царства Звёзд и Луны, Божественный Владыка Звёзд У Шэньсин, Божественный Владыка Луны У Шэньюэ!
— Совершенная божественность, дарованная Плетению Снов, вызывает огромную зависть, ничего не скажешь. Неудивительно, что божественный облик Владыки У Мэна так обновился.
Слова У Шэньюэ мгновенно прояснили личности двух Божественных Владык.
Как и в слухах, хотя это был мужской голос, в нём была мягкость, превосходящая женскую, почти проникающая в кости.
— Что? — Мэн Кунчань повернулся, и с улыбкой сказал: — Вы смотрели на меня с жалостью целых десяти тысяч лет! Разве не позволено мне хоть раз поднять голову?
— Ха-ха-ха-ха! — У Шэньсин громко рассмеялся, но взгляд его упал на Юнь Чэ, и он не поскупился на похвалу: — Как и ожидается от Божественного Сына Юаня. Только вернулся в Божественное Царство, обладая культивацией лишь на уровне Божественного Мастера, но держится спокойно и не робеет, и даже его внешность… не только не уступает слухам, но даже превосходит их. Пройдёт ещё несколько лет, он полностью вырастет, и, боюсь, имя Первого Божественного Сына перейдёт к нему.
Юнь Чэ быстро шагнул вперёд и поклонился: — Юнь Чэ из Плетения Снов почтительно приветствует Божественного Владыку Тяньсина и Божественного Владыку Цюнъюэ. Похвала Божественного Владыки Тяньсина вызывает во мне трепет, я её не заслуживаю.
Но Мэн Кунчань лишь усмехнулся: — Слова Божественного Владыки весомы. Если он говорит, что ты заслуживаешь, значит заслуживаешь, даже старый Дянь, будь он здесь, не стал бы спорить.
Беседы между Божественными Владыками не сильно отличались от бесед обычных людей. Пока они разговаривали, младшее поколение также общалось.
— Брат Юань, это Божественный Сын Звёзд Ша Син и Божественный Сын Луны Сюань Юэ, — Мэн Цзяньси представил Юнь Чэ.
— Я давно наслышан о славе двойных жемчужин Звёзд и Луны, — сказал Юнь Чэ. — Я — Юнь Чэ. Прошу обращаться ко мне просто по имени.
Говоря это, он не взглянул в сторону Пань Бувана, угрюмой фигуры, стоящей в тени позади, словно не замечая его присутствия.
Ша Син и Сюань Юэ переглянулись, Ша Син улыбнулся: — Мы слышали о настойчивости Божественного Сына Юаня, но мы всё же предпочтём обращаться к вам как к Божественному Сыну Юаню, надеемся, вы не обидитесь.
— Вы слишком серьёзны, — Юнь Чэ улыбнулся в ответ, кратко и сдержанно, без фамильярности, но и без отчуждения.
В это время взгляд Мэн Кунчаня коснулся той явно не вписывающейся фигуры.
— Хм? — он слегка нахмурился: — Ты?
Почувствовав взгляд Божественного Владыки У Мэна, Пань Буван поднялся из тени, шагнул вперёд и почтительно и спокойно сказал: — Младший Пань Буван приветствует Божественного Владыку У Мэна.
Бывшего Божественного Сына Храброй Бабочки Мэн Кунчань, конечно, знал. Он с недоумением посмотрел на У Шэньсина и У Шэньюэ, удивляясь, почему тот прибыл вместе с Божественным Царством Звёзд и Луны.
Божественные Владыки Звёзд и Луны ещё не успели ответить, как сзади донёсся насмешливый фырк.
— Хм, Божественное Царство Звёзд и Луны, вижу, вам совсем делать нечего. Вы не только приютили изгнанника Храброй Бабочки, но и не пожалели места, чтобы привести его на Чистую Землю. Могу ли я считать, что вы, звёздно-лунные, намеренно позорите мою Храбрую Бабочку?
Свет внезапно померк.
Божественный Владыка Ци Хэн — Пань Юйшэн — бесшумно прибыл. Его демоническое присутствие было невидимо, но пространство вокруг мгновенно окоченело, воздух стал вязким, а души присутствующих сжались от страха.
У Шэньсин бросил взгляд, с лёгкой усмешкой сказав: — Пань Буван для вашего царства — изгнанник, но для нашего — почётный гость. Если почётный гость просит, как мы можем легко ему отказать?
Привести Пань Бувана на Чистую Землю попросил Ша Син, и он на этом настаивал. В итоге У Шэньсин согласился.
— Божественный Владыка Ци Хэн, — словно опасаясь конфликта между Звёздами и Луной и Храброй Бабочкой, Мэн Кунчань быстро вставил: — Даже если Буван совершил большую ошибку, но в конце концов, вы отец и сын, и он однажды был Божественным Сыном Храброй Бабочки. Не нужно быть таким отчуждённым и беспощадным.
— Хм! Мэн Кунчань, прежде чем вмешиваться в мои семейные дела, позаботься о себе.
Пань Юйшэн покосился на Юнь Чэ, холодно сказав: — Не думай, что, получив совершенную божественность, можно зазнаваться. Все знают, что этот так называемый «Божественный Сын Юань» отказывается быть Божественным Сыном, даже отказывается от имени «Мэн Цзяньюань», предпочитая называться «Юнь Чэ».
— «Божественный Сын», не желающий быть Божественным Сыном; сын с другой фамилией, не желающий признавать отца. Хе, просто смехотворно.
Такие прямые насмешки не вызвали ни капли гнева на лице Мэн Кунчаня, наоборот, он поднял брови: — Божественный Владыка Ци Хэн совершенно прав, Юань`эр именно такой.
— В те годы, когда Юань`эр оказался потерян, его спас его наставник, и имя «Юнь Чэ» также дал ему его наставник. Хотя он вернулся в Плетение Снов, его память не восстановилась, поэтому он не может по-настоящему принять личность Мэн Цзяньюаня, и он тем более не забудет милость наставника и имя, данное наставником.
Он смотрел на Пань Юйшэна, гордо говоря: — Спросите любого мужчину в мире: кто не жаждет статуса сына Божественного Владыки, кто не мечтает о имени Божественного Сына. Только Юнь Чэ… даже когда перед ним находятся высшие стремления мужчин мира, они не могут поколебать его благодарность наставнику ни на волосок! Такая благодарность и преданность, такой характер — вот что делает его достойным мужем Плетения Снов, достойным сыном Мэн Кунчаня!
Он поднял голову и покосился на побледневшее лицо Пань Юйшэна: — А вот слова Божественного Владыки Ци Хэна меня озадачили. Неужели, по мнению Божественного Владыки Ци Хэна, мужчина должен решительно выбирать имя и выгоду, отбрасывая благодарность и преданность, словно ветошь?
— Хорошо! Хорошо сказано! Ха-ха-ха-ха-ха!
Громовой хохот прокатился по небесам, заставив многих зажать уши — от звука буквально звенело в голове, а у слабых даже подступила кровь к горлу.
Божественный Владыка Цзюэ Ло — Дянь Лохоу — и Божественный Владыка Хуа Синь — Хуа Фучэнь — прибыли бок о бок, их совместное божественное давление мгновенно рассеяло холод, исходящий от Божественного Владыки Ци Хэна.
— Старый Мэн, когда ты стал таким речистым? — Дянь Лохоу подошёл к Мэн Кунчаню, развязно сказав: — Раньше ты приходил сюда, не говоря ни слова… Видимо, Цзяньюань принёс тебе большую уверенность, ха-ха-ха-ха!
Его тон был несдержанным, движения необузданными — в нём не было ни капли достоинства Божественного Владыки.
Мэн Кунчань, уличённый в слабости, не смутился, а с готовностью согласился: — Естественно. Говорят, отец возвышается благодаря сыну, и это недалеко от истины.
Два Божественных Владыки переглянулись и рассмеялись, Пань Юйшэн громко фыркнул, отвернулся и замолчал.
Взгляды Юнь Чэ и Хуа Цайли встретились издалека и по обоюдному согласию сразу же разошлись.
Как и Юнь Чэ, Хуа Цайли перед прибытием в Рай на вершине облаков снова получила наставления от Хуа Фучэня и Хуа Цинъин.
Пока Император Бездны наверху, а Божественные Владыки рядом, ради общего будущего они должны были сохранять максимальное самообладание и не показывать никаких изъянов.
Юнь Чэ неспешно повернул голову и встретил взгляд Дянь Саньсы.
Тот выглядел спокойным, глаза его были безмятежны, но Юнь Чэ слишком хорошо знал, что скрывалось в глубине его зрачков — адский огонь, сдерживаемый лишь волей и разумом.
Уголки губ Юнь Чэ слегка приподнялись, на лице появилась очень спокойная и безмятежная улыбка.
Со стороны это выглядело как улыбка при обмене взглядами, но Дянь Саньсы резко сжал кулаки.
Он слишком хорошо понимал, какое презрение и насмешка скрывались за этой мягкой и безобидной улыбкой Юнь Чэ.
Те унизительные и злобные слова Юнь Чэ всё ещё вонзались в его душу, как миллиарды ядовитых игл. Как бы он ни старался сохранять внешнее спокойствие, пронзающая душу обида не могла по-настоящему раствориться в глубине его сердца.
Но в этот момент вперёд шагнул Дянь Цзючжи, с улыбкой обращаясь к Юнь Чэ: — Брат Юнь, я только что услышал от отца, что ты лично посещал нас, а я из-за обстоятельств пропустил твой визит. Мне очень жаль и стыдно. После нашей последней беседы в Плетении Снов я многому научился, и теперь жалею, что мы не познакомились раньше.
— После завершения этого собрания Чистой Земли я обязательно в течение десяти дней снова посещу Плетение Снов, чтобы насладиться беседой с братом Юнем. Найдётся ли у брата Юня время?
Честно говоря, такая реакция Дянь Цзючжи во многом превзошла ожидания Юнь Чэ.
Особенно его глаза… в них не было скрытой ненависти, лишь искренность.
Возможно, он просто слишком хорошо её скрывал, возможно, способности Юнь Чэ читать сердца не достигли нужной глубины, возможно…
Он быстро улыбнулся: — Что вы, брат Дянь, если брат Дянь придёт, мне останется лишь бросить всё и освободить для вас самое почётное место.
— Ц-ц-ц, смотрите-ка, когда успели эти двое побрататься? — громко рассмеялся Дянь Лохоу.
Одной рукой он схватил Мэн Кунчаня, другой — Хуа Фучэня, его развевающаяся борода оттеняла его слегка покрасневшее лицо: — Наша дружба поистине нерушима. Даже наши наследники — одна пара супругов, другая пара — братья. Очень хорошо, очень хорошо, ха-ха-ха-ха!
— Естественно, — Хуа Фучэнь улыбнулся: — Мы трое в детстве поклялись быть вечными друзьями. Независимо от статуса, обид или милостей, нам нельзя забывать эту клятву.
Его слова были искренними, вот только улыбки его и Мэн Кунчаня были далеки от той беззаботности, что была у Дяня Лохоу.
Пять царств уже прибыли, осталось только Божественное Царство Вечной Ночи, но никто не спрашивал о нём.
Пока все обменивались любезностями и шутили, Юнь Чэ подошёл к самой слабой и наиболее покинутой стороне — клану Драконов.
— Осмелюсь спросить, почтенный Повелитель Драконов, есть ли в клане Драконов кто-нибудь по имени «Лун Цзян»?
После рождения и потери Мэн Цзяньюаня, а затем пробуждения Мэн Цзяньси, Мэн Кунчань наконец мог не опускать голову, а держать её прямо.
Но на этот раз всё было совершенно иначе.
С двумя Божественными Сыновьями, один из которых к тому же обладал совершенной божественностью, Божественный Владыка У Мэн, заложив руки за спину, высоко подняв голову, широко шагнул на территорию Рая на вершине облаков. Его взгляд, казалось, возвышающийся над головой, спокойно окинул округу, и только тогда он обнаружил, что остальные пять божественных государств ещё не прибыли.
— Ваша почтенность, вы так высоко задрали голову, что она вот-вот упрётся в небо, — Повелитель Второго Зала, Мэн Чжаоян, не сдержал смеха.
Повелительница Пятого Зала, Мэн Чжаофэн, тихо сказала: — Целых десять тысяч лет он сдерживал обиду, а теперь с двумя Божественными Сыновьями у его ног, да ещё с ослепительной совершенной божественностью, естественно, что он захочет выплеснуть всю накопленную за эти годы досаду.
Брат и сестра переглянулись и рассмеялись. Они уже могли представить, как Мэн Кунчань будет «задирать нос» при встрече с другими Божественными Владыками.
Божественные Владыки, в конце концов, люди, пусть и несущие силу Истинного Бога.
Божественное Царство Плетения Снов прибыло первой, но не была первой по силе. В чистом белом мире их уже давно ожидали три фигуры.
Когда Божественное Царство Плетения Снов прибыло, трое почтительно приветствовали их.
Пожилой человек впереди с улыбкой сказал: — Хе-хе, всего несколько лет не виделись, а божественный облик Божественного Владыки У Мэна стал ещё величественнее, поистине завиднее.
Мэн Кунчань не стал важничать, а с улыбкой ответил поклоном: — У Клана Драконов тоже постоянно хорошие новости. Я тоже хочу поздравить Повелителя Драконов.
Клан Драконов ослабел и был далёк от шести великих Божественных Царств. Но как единственная звериная раса в Бездне, он имел особый статус, и по старшинству и опыту Повелитель Драконов превосходил всех нынешних Божественных Владык, имея право на равное отношение.
Двое за Повелителем Драконов сделали полшага вперёд, почтительно поклонившись:
— Левый слуга Лун Чисинь почтительно приветствует Божественного Владыку У Мэна.
— Правый слуга Лун Цяньсинь почтительно приветствует Божественного Владыку У Мэна.
— Чисинь, Цяньсинь… — Юнь Чэ тихо повторил эти два имени, вздохнув: — Видимо, вопрос наследования действительно беспокоит весь клан Драконов.
— Всегда так было, — сказал Мэн Цзяньси. — Легенды гласят, что древние драконы внешнего мира редко имеют потомство, а в Бездне, под постоянным воздействием Пыли Бездны, способность драконов к размножению стала ещё слабее.
— Повелитель Драконов очень стар, настолько, что мало кто знает его истинное имя. И только восемь цзя-цзы назад у него наконец появился наследник — нынешний молодой повелитель драконов, единственный прямой наследник родословной Первородных Драконов, Лун Ванчу. Действительно печально.
— Однако, — Мэн Цзяньси изменил тон, снова понизив голос: — Силу клана Драконов нельзя недооценивать. Хотя культивация Повелителя Драконов — середина Царства Божественной Границы, но его драконье тело несравнимо с человеческим. Мой дедушка (Мэн Цзанцзи) однажды говорил, что с его культивацией на пике Божественной Границы он не уверен, что сможет победить Повелителя Драконов.
— Два великих слуги дракона Лун Чисинь и Лун Цяньсинь также оба на уровне Божественной Границы… Однако, то, что каждое поколение драконов слабеет — неоспоримый и необратимый факт. Трудно представить, в какую сторону клан Драконов скатится после того, как Лун Ванчу сменит нынешнего повелителя.
При упоминании Лун Ванчу в голосе Мэн Цзяньси сквозило пренебрежение.
Потому что, согласно информации, собранной Залом Сюаньцзи за эти годы, этот молодой повелитель драконов — полнейший бездарь… во всех отношениях.
И именно этот бездарь — единственный законный наследник, единственный выбор. Как печально и смешно.
В это время взгляд Повелителя Драконов упал на Юнь Чэ: — Должно быть, это Божественный Сын Юань из Божественного Царства Плетения Снов, потерянный и вновь обретённый, с совершенной божественностью, поразивший весь мир Бездны.
Мэн Кунчань улыбнулся: — Повелитель Драконов проницателен, это и в правду мой сын Цзяньюань, также известный как Юнь Чэ.
Юнь Чэ шагнул вперёд, почтительно и вежливо сказав: — Младший Юнь Чэ давно восхищался славой клана Драконов, и сегодня ему выпала большая честь встретить Повелителя Драконов.
Такая почтительность заставила Повелителя Драконов, прошедшего через бесконечные годы и давно привыкшего склонять голову перед Божественными Царствами, на мгновение растеряться и почувствовать себя польщённым. Морщины на его лице разгладились, он улыбнулся и кивнул: — С такой осанкой и блеском Божественного Сына Юаня, кто не остановит на нём взгляд?
Эти слова пришлись Мэн Кунчаню весьма по душе. Он, довольный, рассмеялся: — Этот парень вернулся всего несколько лет назад, и ещё совсем зелёный, он не заслуживает такой похвалы от Повелителя Драконов.
Повелитель Драконов покачал головой: — Его осанка — как облако, его облик — как звёзды, а совершенная божественность — это дарованное небом чудо. Никакие хвалебные слова в мире для Божественного Сына Юаня не будут преувеличением. По сравнению с ним, мой непутёвый…
Он запнулся, улыбка его стала горькой, и он покачал головой: — …не стоит и говорить.
Мэн Кунчан вежливо ответил: — Что вы, Повелитель Драконов. Хотя я в последние годы не имел возможности посетить горы Первородных Драконов, но хорошо знаю, что молодой повелитель драконов в последнее время быстро прогрессирует. Должно быть, он пережил мгновенное прозрение, и теперь, накопив силу, готов раскрыться во всей полноте. Его будущее безгранично.
— Хе-хе, — Повелитель Драконов усмехнулся, скрывая неловкость в своих глазах: — Стыдно принимать такие слова от Божественного Владыки У Мэна.
Его «стыдно» другие восприняли как вежливость. Но для Лун Чисиня и Лун Цяньсиня это имело совершенно иной смысл.
— Божественный Владыка У Мэн так рано прибыл. Какая, однако, редкость!
Раздался полунасмешливый голос, и в одно мгновение чистый белый мир озарился божественным светом, звёздные лучи и лунное сияние, словно с небес, переплелись, создавая иллюзорный покров из звёзд и луны.
Две фигуры, покрытые божественным сиянием, неотличимые друг от друга, приблизились под этим звёздно-лунным светом. Их тела, лица, движения — всё было совершенно одинаковым. Даже то, как они ступали по облакам, как дышали, как двигались их глаза — всё было синхронным, будто зеркальные отражения.
Их энергия была очень знакомой Юнь Чэ.
Сила Бога Звёзд и Бога Луны!
Их личности также были очевидны.
Близнецы-Истинные Боги Божественного Царства Звёзд и Луны, Божественный Владыка Звёзд У Шэньсин, Божественный Владыка Луны У Шэньюэ!
— Совершенная божественность, дарованная Плетению Снов, вызывает огромную зависть, ничего не скажешь. Неудивительно, что божественный облик Владыки У Мэна так обновился.
Слова У Шэньюэ мгновенно прояснили личности двух Божественных Владык.
Как и в слухах, хотя это был мужской голос, в нём была мягкость, превосходящая женскую, почти проникающая в кости.
— Что? — Мэн Кунчань повернулся, и с улыбкой сказал: — Вы смотрели на меня с жалостью целых десяти тысяч лет! Разве не позволено мне хоть раз поднять голову?
— Ха-ха-ха-ха! — У Шэньсин громко рассмеялся, но взгляд его упал на Юнь Чэ, и он не поскупился на похвалу: — Как и ожидается от Божественного Сына Юаня. Только вернулся в Божественное Царство, обладая культивацией лишь на уровне Божественного Мастера, но держится спокойно и не робеет, и даже его внешность… не только не уступает слухам, но даже превосходит их. Пройдёт ещё несколько лет, он полностью вырастет, и, боюсь, имя Первого Божественного Сына перейдёт к нему.
Юнь Чэ быстро шагнул вперёд и поклонился: — Юнь Чэ из Плетения Снов почтительно приветствует Божественного Владыку Тяньсина и Божественного Владыку Цюнъюэ. Похвала Божественного Владыки Тяньсина вызывает во мне трепет, я её не заслуживаю.
Но Мэн Кунчань лишь усмехнулся: — Слова Божественного Владыки весомы. Если он говорит, что ты заслуживаешь, значит заслуживаешь, даже старый Дянь, будь он здесь, не стал бы спорить.
Беседы между Божественными Владыками не сильно отличались от бесед обычных людей. Пока они разговаривали, младшее поколение также общалось.
— Брат Юань, это Божественный Сын Звёзд Ша Син и Божественный Сын Луны Сюань Юэ, — Мэн Цзяньси представил Юнь Чэ.
— Я давно наслышан о славе двойных жемчужин Звёзд и Луны, — сказал Юнь Чэ. — Я — Юнь Чэ. Прошу обращаться ко мне просто по имени.
Говоря это, он не взглянул в сторону Пань Бувана, угрюмой фигуры, стоящей в тени позади, словно не замечая его присутствия.
Ша Син и Сюань Юэ переглянулись, Ша Син улыбнулся: — Мы слышали о настойчивости Божественного Сына Юаня, но мы всё же предпочтём обращаться к вам как к Божественному Сыну Юаню, надеемся, вы не обидитесь.
— Вы слишком серьёзны, — Юнь Чэ улыбнулся в ответ, кратко и сдержанно, без фамильярности, но и без отчуждения.
В это время взгляд Мэн Кунчаня коснулся той явно не вписывающейся фигуры.
— Хм? — он слегка нахмурился: — Ты?
Почувствовав взгляд Божественного Владыки У Мэна, Пань Буван поднялся из тени, шагнул вперёд и почтительно и спокойно сказал: — Младший Пань Буван приветствует Божественного Владыку У Мэна.
Бывшего Божественного Сына Храброй Бабочки Мэн Кунчань, конечно, знал. Он с недоумением посмотрел на У Шэньсина и У Шэньюэ, удивляясь, почему тот прибыл вместе с Божественным Царством Звёзд и Луны.
Божественные Владыки Звёзд и Луны ещё не успели ответить, как сзади донёсся насмешливый фырк.
— Хм, Божественное Царство Звёзд и Луны, вижу, вам совсем делать нечего. Вы не только приютили изгнанника Храброй Бабочки, но и не пожалели места, чтобы привести его на Чистую Землю. Могу ли я считать, что вы, звёздно-лунные, намеренно позорите мою Храбрую Бабочку?
Свет внезапно померк.
Божественный Владыка Ци Хэн — Пань Юйшэн — бесшумно прибыл. Его демоническое присутствие было невидимо, но пространство вокруг мгновенно окоченело, воздух стал вязким, а души присутствующих сжались от страха.
У Шэньсин бросил взгляд, с лёгкой усмешкой сказав: — Пань Буван для вашего царства — изгнанник, но для нашего — почётный гость. Если почётный гость просит, как мы можем легко ему отказать?
Привести Пань Бувана на Чистую Землю попросил Ша Син, и он на этом настаивал. В итоге У Шэньсин согласился.
— Божественный Владыка Ци Хэн, — словно опасаясь конфликта между Звёздами и Луной и Храброй Бабочкой, Мэн Кунчань быстро вставил: — Даже если Буван совершил большую ошибку, но в конце концов, вы отец и сын, и он однажды был Божественным Сыном Храброй Бабочки. Не нужно быть таким отчуждённым и беспощадным.
— Хм! Мэн Кунчань, прежде чем вмешиваться в мои семейные дела, позаботься о себе.
Пань Юйшэн покосился на Юнь Чэ, холодно сказав: — Не думай, что, получив совершенную божественность, можно зазнаваться. Все знают, что этот так называемый «Божественный Сын Юань» отказывается быть Божественным Сыном, даже отказывается от имени «Мэн Цзяньюань», предпочитая называться «Юнь Чэ».
— «Божественный Сын», не желающий быть Божественным Сыном; сын с другой фамилией, не желающий признавать отца. Хе, просто смехотворно.
Такие прямые насмешки не вызвали ни капли гнева на лице Мэн Кунчаня, наоборот, он поднял брови: — Божественный Владыка Ци Хэн совершенно прав, Юань`эр именно такой.
— В те годы, когда Юань`эр оказался потерян, его спас его наставник, и имя «Юнь Чэ» также дал ему его наставник. Хотя он вернулся в Плетение Снов, его память не восстановилась, поэтому он не может по-настоящему принять личность Мэн Цзяньюаня, и он тем более не забудет милость наставника и имя, данное наставником.
Он смотрел на Пань Юйшэна, гордо говоря: — Спросите любого мужчину в мире: кто не жаждет статуса сына Божественного Владыки, кто не мечтает о имени Божественного Сына. Только Юнь Чэ… даже когда перед ним находятся высшие стремления мужчин мира, они не могут поколебать его благодарность наставнику ни на волосок! Такая благодарность и преданность, такой характер — вот что делает его достойным мужем Плетения Снов, достойным сыном Мэн Кунчаня!
Он поднял голову и покосился на побледневшее лицо Пань Юйшэна: — А вот слова Божественного Владыки Ци Хэна меня озадачили. Неужели, по мнению Божественного Владыки Ци Хэна, мужчина должен решительно выбирать имя и выгоду, отбрасывая благодарность и преданность, словно ветошь?
— Хорошо! Хорошо сказано! Ха-ха-ха-ха-ха!
Громовой хохот прокатился по небесам, заставив многих зажать уши — от звука буквально звенело в голове, а у слабых даже подступила кровь к горлу.
Божественный Владыка Цзюэ Ло — Дянь Лохоу — и Божественный Владыка Хуа Синь — Хуа Фучэнь — прибыли бок о бок, их совместное божественное давление мгновенно рассеяло холод, исходящий от Божественного Владыки Ци Хэна.
— Старый Мэн, когда ты стал таким речистым? — Дянь Лохоу подошёл к Мэн Кунчаню, развязно сказав: — Раньше ты приходил сюда, не говоря ни слова… Видимо, Цзяньюань принёс тебе большую уверенность, ха-ха-ха-ха!
Его тон был несдержанным, движения необузданными — в нём не было ни капли достоинства Божественного Владыки.
Мэн Кунчань, уличённый в слабости, не смутился, а с готовностью согласился: — Естественно. Говорят, отец возвышается благодаря сыну, и это недалеко от истины.
Два Божественных Владыки переглянулись и рассмеялись, Пань Юйшэн громко фыркнул, отвернулся и замолчал.
Взгляды Юнь Чэ и Хуа Цайли встретились издалека и по обоюдному согласию сразу же разошлись.
Как и Юнь Чэ, Хуа Цайли перед прибытием в Рай на вершине облаков снова получила наставления от Хуа Фучэня и Хуа Цинъин.
Пока Император Бездны наверху, а Божественные Владыки рядом, ради общего будущего они должны были сохранять максимальное самообладание и не показывать никаких изъянов.
Юнь Чэ неспешно повернул голову и встретил взгляд Дянь Саньсы.
Тот выглядел спокойным, глаза его были безмятежны, но Юнь Чэ слишком хорошо знал, что скрывалось в глубине его зрачков — адский огонь, сдерживаемый лишь волей и разумом.
Уголки губ Юнь Чэ слегка приподнялись, на лице появилась очень спокойная и безмятежная улыбка.
Со стороны это выглядело как улыбка при обмене взглядами, но Дянь Саньсы резко сжал кулаки.
Он слишком хорошо понимал, какое презрение и насмешка скрывались за этой мягкой и безобидной улыбкой Юнь Чэ.
Те унизительные и злобные слова Юнь Чэ всё ещё вонзались в его душу, как миллиарды ядовитых игл. Как бы он ни старался сохранять внешнее спокойствие, пронзающая душу обида не могла по-настоящему раствориться в глубине его сердца.
Но в этот момент вперёд шагнул Дянь Цзючжи, с улыбкой обращаясь к Юнь Чэ: — Брат Юнь, я только что услышал от отца, что ты лично посещал нас, а я из-за обстоятельств пропустил твой визит. Мне очень жаль и стыдно. После нашей последней беседы в Плетении Снов я многому научился, и теперь жалею, что мы не познакомились раньше.
— После завершения этого собрания Чистой Земли я обязательно в течение десяти дней снова посещу Плетение Снов, чтобы насладиться беседой с братом Юнем. Найдётся ли у брата Юня время?
Честно говоря, такая реакция Дянь Цзючжи во многом превзошла ожидания Юнь Чэ.
Особенно его глаза… в них не было скрытой ненависти, лишь искренность.
Возможно, он просто слишком хорошо её скрывал, возможно, способности Юнь Чэ читать сердца не достигли нужной глубины, возможно…
Он быстро улыбнулся: — Что вы, брат Дянь, если брат Дянь придёт, мне останется лишь бросить всё и освободить для вас самое почётное место.
— Ц-ц-ц, смотрите-ка, когда успели эти двое побрататься? — громко рассмеялся Дянь Лохоу.
Одной рукой он схватил Мэн Кунчаня, другой — Хуа Фучэня, его развевающаяся борода оттеняла его слегка покрасневшее лицо: — Наша дружба поистине нерушима. Даже наши наследники — одна пара супругов, другая пара — братья. Очень хорошо, очень хорошо, ха-ха-ха-ха!
— Естественно, — Хуа Фучэнь улыбнулся: — Мы трое в детстве поклялись быть вечными друзьями. Независимо от статуса, обид или милостей, нам нельзя забывать эту клятву.
Его слова были искренними, вот только улыбки его и Мэн Кунчаня были далеки от той беззаботности, что была у Дяня Лохоу.
Пять царств уже прибыли, осталось только Божественное Царство Вечной Ночи, но никто не спрашивал о нём.
Пока все обменивались любезностями и шутили, Юнь Чэ подошёл к самой слабой и наиболее покинутой стороне — клану Драконов.
— Осмелюсь спросить, почтенный Повелитель Драконов, есть ли в клане Драконов кто-нибудь по имени «Лун Цзян»?
Закладка