Глава 4.38. Экзамены •
Четвёртый экзамен закончился, когда Йанна закончила свой тест. Ассистент учителя стоял перед участком, где собрались все, кто прошёл испытания, и откашлялся, прежде чем закричать:
– А теперь я озвучу результаты. Из всех вас только триста двенадцать человек будут допущены до сдачи итогового экзамена!
– Парень, это всё ещё много. Так как в каждом классе всего восемьдесят учеников, это означает, что только четвёртая часть из нас сможет поступить.
Эйдзи положил руку на лоб и огляделся. Тревога была очевидна на лицах испытуемых, когда они смотрели, как ассистенты учителя листают бумаги с расписанием экзаменов. Пятый экзамен был заключительным экзаменом, который определял, попадут ли они в университет. Как и говорил Эйдзи, четверть из них пройдёт, а остальные три четверти потерпят неудачу. Большинство присутствующих испытуемых испытывали бы горькие чувства. На фоне всех остальных именно Эйдзи, который был так расслаблен, как будто он был здесь только для прогулки, казался странным человеком в этой ситуации.
– Но тут всё равно гораздо меньше народу, чем раньше. И я так рад, что всё ещё здесь.
Эйдзи прищёлкнул языком, когда Херрас, который был на грани слёз, наконец заплакал, и слёзы потекли по его лицу.
– Эй, ты слишком робкий. Ты ведь в принципе гений, понимаешь? Имей больше уверенности в себе.
– С чего ты взял, что я гений? Первый экзамен я провалил, когда мне было шестнадцать.
Херрас криво усмехнулся.
– Погоди, ты что, второгодник?
Эйдзи широко раскрыл глаза от удивления. Даже Йанна, стоявшая лицом вперёд, обернулась и посмотрела на Херраса.
– Да. Вот почему я так благодарна маленькой Йанне. Я сдал первый экзамен, отдав ему все силы, только благодаря ей. И я бы очень быстро провалил второй экзамен, если бы не ты и маленькая Йанна, сэр Эйдзи.
– …
– Я очень быстро сдаюсь, когда остаюсь один. Так что, правда, спасибо.
Херрас колебался с тревогой, ясно написанной на его лице, пока не начался четвёртый экзамен, но теперь он пришёл в норму прежде, чем кто-либо это понял. Йанна думала, что он начал вести себя по-другому после того, как она покопалась в его делах во время третьего экзамена, но парень говорил с ними как обычно, без какой-либо особой реакции.
Он сказал, что страдает редкой болезнью, называемой проклятием маны. В случае Херраса, у него, казалось, не было проблем с изменчивостью, видя, что он мог контролировать ману просто отлично, но похоже, что его сродство значительно превышало его восприимчивость и силу воли.
Сначала Йанна подумала, что он ничего не может с этим поделать. Нелегко было тренировать силу воли, если их сродство было слишком высоко. Вам нужно было достаточно злобы и зрелости, чтобы заглушить своё сродство с маной, но это было не то, что можно было сделать только потому, что вы настроили своё сердце на это. Лучший способ сделать это – либо упорно тренироваться, либо вообще сдаться. Принимать лекарства от этого было худшим, что кто-либо мог сделать в такой ситуации.
Но её мысли изменились, когда она услышала, что Херрас не отказался стать великим фехтовальщиком, несмотря на то, что он страдал в своих обстоятельствах в течение семи долгих лет. У Херраса была сильная воля. Со временем он просто раскалывался, теряя кусочек за кусочком.
«Теперь, когда я думаю об этом более внимательно, мана определённо была послушной, пока он контролировал её».
Проблема заключалась в том, что происходило дальше. Как и сказал Херрас, мана проигнорировала его контроль и хлынула в него, как будто пыталась съесть парня живьём, когда он попытался высвободить её. Проблема была не в силе воли, а в чём-то другом.
Девушка чувствовала, что ей нужно обсудить с Херрасом больше. Она ещё не знала, как решить эту проблему, но Йанна была уверена, что может чем-то помочь.
Их обстоятельства были схожи. И у Йанны, и у Херраса было чрезвычайно высокое сродство – что давало им доступ к обильному количеству маны. И всё же высокое сродство Херраса было для него проклятием, в то время как Йанна находила её благословение. Мана всегда собиралась к ней как сумасшедшая, и девушка принимала и использовала её без всякого сопротивления.
Так в чём же разница между ней и Херрасом? Йанна чувствовала, что могла бы помочь ему, если бы только поняла это. По крайней мере, она могла бы помочь парню, чтобы он больше не рисковал своей жизнью так безрассудно.
Если бы удалось устранить причину, то Херрас мог бы стать невероятным фехтовальщиком в будущем, и Йанна полагала, что это не будет слишком ужасно, даже если они не смогут устранить причину. Это было бессердечно с её стороны, но Херрас мог бы перестать надеяться напрасно и сосредоточиться на остальной части своей жизни, если бы это было так.
Йанна только собиралась дать ему совет – она никогда не будет вмешиваться в дела парня и запугивать его или влиять на его решения иным образом. Йанна больше всего на свете уважала волю людей. Вот почему она решила оставить Херраса в покое.
И всё же девушке было ясно, что она разочаруется в нём только в том случае, если Херрас будет продолжать принимать лекарство как трус, если он останется в подвешенном состоянии, так и не решившись принять вызов.
– Гм, сейчас я объясню вам пятый экзамен, который начнётся завтра. Завтра будет последний день экзаменов на факультете фехтования этого учебного заведения. Вы будете разделены на группы по тридцать девять человек – десять экзаменуемых пройдут от каждой группы, и восемьдесят экзаменуемых из трёхсот двенадцати присутствующих в настоящее время будут приняты на факультет фехтования.