Том 4. Глава 234. Камень Лу (Часть 11) •
— Что ты знаешь о структуре этой Вселенной, долбодятел наш ощипанный? — продолжал дед домогаться моего бедного мозга.
— Есть Реальность, есть Изнанка, есть астрал, Тень, варп… — начал я перечислять. — Ну и еще какая-нибудь херня, и все они как-то трутся жопами.
Хлоп.
Это Аркадий опустил лицо в ладонь.
— Это мозг твой, похоже, с жопой трется безвылазно, — после небольшой паузы, во время которой он, по-видимому, размышлял о тщетности бытия, проворчал старик. — Но в целом ты перечислил более-менее верно… А сейчас слушай внимательно, потому как повторять я больше не буду, а из твоих покровителей тебе такое никто объяснять не будет.
Старик устроился на травке поудобней и, постучав пальцами по клюке, продолжил неспешным, чуть медитативным тоном.
— Эта Вселенная берет начало от Творца, Бога Изначального. Единого Создателя в сущем всем вокруг. Откуда взялся он — никто не знает. Но его сила — суть основа того, что нас ныне окружает. Он отделил пустоту от Хаоса энергий, и создал в ней реальности и варпа безграничные просторы. Первую — для тварей смертных, неразумных и телесных. Варп же — для бессмертных, бестелесных. И каждому живому существу была дарована душа. Маленькая искорка, неразрывно связанная с ним, чрез которую мы получаем ману… Чтобы следить за колесом Сансары, за глупостью смертных и бессмертных, были созданы Бездна и Котел. Они неусыпно бдят в глубинах варпа, отделяя слой последний, Руинами Сновидений что зовется. Именно там уснул Творец, дабы не тревожить свои любимые создания. Ибо одна только мысль Его волною искажений проходила по просторам Пустоты, законы жизни перекраивая, изменяя… Так и повелось. Мы здесь живем, Он видит сны о нас, а Бездна сберегает сей баланс. Но как все живое, и Вселенная желает обрести покой. И из желания ее родились когда-то Чистильщиков орды. Те, кто стремятся жизни приблизить неизбежную кончину. Но против встали те, кто бессмертие и силу обрели… Время шло неумолимо. Сменяли век тысячелетия. Противостояние тянулось, набирало силу, обороты. Война корнями уходила все глубже в варп, чья глубина могла лишь выдержать сияние мощи двух сторон. И вот однажды армии сошлись у самых Врат, за чьими створами и спал Он. Битва разгорелась столь кошмарна, что вздрогнули основы Пустоты. И Сон был прерван на мгновенье. На краткий миг, но этого хватило. Искривились все законы бытия, рождение и смерть сменились временами, завихрилась силы пелена и Руины Снов раскрылись воротами. Но Создатель снова начал погружаться в сон, в полудреме вновь начав творение. И появились шесть Примархов, кто нес Закон — не прерывать до времени его глубокое забвение. Чистильщики отступили, изгнанные силой сверх своей. Первыми из Пробудившихся окрестили их. Защитники же из бессмертных превратились в Вечных Стражей, встав перед Вратами под лидерством Примархов. Все возвратилось на круги своя: мы здесь живем, Он видит сны о нас, а Бездна сберегает сей баланс.
Старик умолк.
А я за голову схватился и в тихий ахуй погрузился.
— Очень познавательно, но можно нормальными слов…
— Дурачье! — мне по макушке прилетел очередной удар клюкой. — Во-первых, не перебивай старших! А во-вторых, по-другому нельзя! Это тексты со священных скрижалей и они не терпят иной передачи или вольной трактовки! Кхм… Так, о чем там я говорил…
— Об артефактах Стражей и слоях Вселенной, — напомнил я то, с чего, собственно, и начинался разговор.
— А, ну да, — погладил Аркадий бороду, в то время как я гладил ушибленную макушку. — Так во-о-о-от… Кто такие Стражи, ты из текста скрижали более-менее понял. А если нет, то и смысла разжевывать нету. Вспоминай и думай. А вот что касается ваших артефактов… Когда Примархи приняли первых Стражей на службу, то каждому был выдан уникальный предмет, который, собственно, и давал возможность свободно перемещаться к Руинам. Если вкратце, то механизм такой… Есть ограниченное число этих самых Стражей, максимум которых равняется числу тех самых первых, принятых на службу. Символами их являются артефакты. Сами Стражи — это существа посильнее Древних Богов. Но все же и они умирают. Либо сами, либо в противостоянии с Пробудившимися, которые тоже мало похожи на шоколадных зайчиков. И когда один из них погибает, артефакт «засыпает», то есть теряет практически все свои свойства, и отправляется бродить по рукам смертных, пока не встретит новую подходящую кандидатуру. Как только это происходит, он пробуждается и начинается Путь Восхождения… Не шебурши так, девочка! Да, твой арт почти пробудился, но это далеко не значит, что ты тут же должна лезть к Руинам. Это только первый этап долгой дороги. Если даже ты захочешь по ней пойти, то эволюция в полноценного Стража займет время, равное миллионам циклов смертных жизней. Проще стать Древним Богом, чем одним из хранителей Руин! Так вот… Каждый артефакт уникален и завязан на конкретного Примарха, от которого и черпает свою силу. У тебя, долбодятел, это Висана, а у сероглазки, если не ошибаюсь, Йог.
— Который Сотот? — не удержался я.
— Может быть, — пожал плечами Аркадий. — В отличие от остальной пятерки, он часто сует свои щупальца в другие слои бытия. Отгребает, конечно, по шаловливым конечностям за неуемное любопытство, но зато под разными именами известен во многих мирах.
Эм… Так, нужно будет поаккуратней взывать к старине Ктулху и другим космическим богам. А то мало ли кто потом откликнется.
— Стражи рождаются долго, — произнесла вдруг Антуанетта. — Это плохо.
Это она к чему сейчас?
— Угу, твоя мысль примерно правильна, — кивнул Аркадий.
— Какая мысль? — я с любопытством замотал головой, переводя взгляд с Ан на старика и обратно. У меня было стойкое ощущение, что я чего-то не догоняю.
— Видишь ли, юноша, — вздохнул старый Буревестник. — Число Стражей строго ограничено количеством артефактов. Умирают они редко, очень редко… Но еще реже появляются новые.
А вот теперь и я понял.
Демографический кризис сверхбожественного уровня, епта! А это значит, что когда с поста уйдет последний…
— Пробудившиеся сметут их раньше, — улыбнулся Аркадий. — А потом начнут брать измором Примархов.
— Но те же им уже отвешивали пиздюлей? — удивился я.
— Отвешивали, и еще каких, — согласился Аркадий. — Вот только Чистильщики, в отличие от Стражей, в численности не ограничены. И за прошедшие миллениумы успели подкопить силенок… Ладно, это все события не вашего масштаба, детишки. И даже не моего. Если так уж хотите поучаствовать, то просто уничтожайте Чистильщиков. Или Стимуляторов, как их еще называют. Они — что-то вроде личиночной стадии Пробудившихся. Ну и копите силенок… К слову, артефакты эти имеют одно общее интересное свойство — Дар Сотворения.
Ох-хо-хо… Чую еще одну длиннющую лекцию.
— А куда же без них? — хохотнул старик. — Все нужно познать ушами-глазами-языками и перемолоть мозгами… Правда не в этом случае, так как тут я обладаю весьма скудными знаниями. Так вот, Дар Сотворения — это один из видов даров Создателя, но только привязанный к конкретному предмету. Он дает возможность, как вы догадались, творить.
— И что, можно взмахом руки создать себе Звезду Смерти и стильный черный шлем? — прикинул я открывающиеся перспективы.
— Вряд ли, — скривился Аркадий, постукивая пальцами по клюке и нехорошо так поглядывая на мою макушку. — Но могу и ошибаться, ввиду отсутствия точных данных. Я знаю не так много существ, достигших той стадии могущества, когда они смогли более-менее использовать этот дар. И с двумя из них ты, кстати, хорошо знаком. Дха и Укур.
Эм… Ам… Лоудинг…
Дзинь!
Лоудинг комплите.
— Тень и Изнанка!
— Тормоз, — вздохнул старик.
— Угу, — печально кивнула Ан.
— Щас покусаю, — надулся я, поглядывая на ляжки героини.
— Дурачье! — мне снова прилетело по мозгам.
Ну все, старый, я тебе когда-нибудь эту клюку поперек жопы-то затолкаю, слово даю!
— Да ты и через тысячу лет даже с одной моей задницей справиться не сможешь! — демонстративно оскалился Аркадий.
«Боюсь, тут он прав», — подала голос молчавшая до этого Чешуйка.
— Кстати, долбодятел мне тут кое о чем напомнил, — сказал старый Буревестник, поднимаясь и перехватывая свою палку. — Готовы?
— К чему? — осторожно спросил я.
— К физической тренировке, — ответил Аркадий и его клюка резко увеличилась до размеров небольшой дубины для очень большого огра. И поигрывая этим агрегатом, он с добрейшей улыбкой шагнул в нашу сторону. — А то я все тут мудрости-шаманства впихиваю насухую! Нужно же иногда и развлекаться!
***
«Развлечения» Аркадия затянулись на добрых три часа. Хорошо, хоть он не особо усердствовал, да и подлечивал нас периодически. Однако счет сломанным костям и данным обещаниям по насильственному изменению половых пристрастий старичка я потерял уже в первые полчаса.
Наконец, словив очередной удар дубиной в грудак и крепко впечатавшись спиной в ствол одного из деревьев, я услышал вместо насмешки сонную фразу:
— Все, нагулялись. Пошли, чуток отдохнете и будем прощаться.
Угу. «Пошли», да?
— А подлечить? — скривившись, я показал на вывернутую под неестественным углом ногу с торчащей белой костью.
— Долбодятел, какой же ты беспомощный, — вздохнул старикашка, делая пас рукой.
Нога со вспышкой боли разразилась ругающимся хрустом и пришла в норму. А я чуть язык не откусил, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик пополам с матом. Нет, второй бы я не сдерживал, если бы был уверен в том, что не сорвусь на позорный фальцет.
Сделав пару глубоких вдохов, уже привычно унял фантомные боли, все еще гуляющие по телу, и попытался подняться. Не получилось — ноги как-то подозрительно дрожали и разъезжались в разные стороны. Видимо, организм, почуяв конец мучений, расслабился и послал ебанутое сознание в пеший эротический тур по жопам воинов племени Мбаги.
После третьей неудачной попытки я вдруг почувствовал, как тело резко взлетело вверх и оказалось перекинуто через что-то узкое, но очень твердое. Тряхнув головой и прогнав плавающие перед глазами кровавые следы, с удивлением обнаружил свою тушку перекинутой через плечо Антуанетты.
Кхм…
Мне возмутиться и повести себя как гордый мужик? Или просто расслабиться и получать удовольствие?
Решил все же возмутиться.
— Отпусти, сам дойду! И вообще, у тебя же сила должна быть заблокирована?!
— Я снял блок во время боя, — раздался откуда-то из-за поля моей видимости довольный голос Аркадия.
— А на магию мне тоже снял? — я с надеждой потянулся к астралу, но тут же привычно напоролся на стеклянную стену.
— Хрен тебе, однорогий кролик! — захихикал старик. — Так что виси и не дергайся.
— Какой я тебе кролик, да еще и однорогий?! — возмутился я, дергая ногами и пытаясь вырваться из хватки героини.
— Не знаю, не знаю… — продолжал издеваться старик. — По мне так очень похож! Так же мало мозгов и силенок, но все равно ломишься вперед хоть на танк, хоть на медведя.
Пока Аркадий заговаривал мне зубы, мы добрались до домика, где я был торжественно усажен за стол.
Хмуро глянув на невозмутимо усевшуюся рядом Ан, которая уже принялась за любимые пирожки, устало вздохнул и подтянул к себе вторую чашку с горкой горячих лакомств, выставленную на стол Аркадием, и кружку дымящегося чая — есть хотелось просто жутко.
— Так зачем все это было? — спросил я спустя несколько минут, когда желудок получил первую порцию и уже не грозил начать переваривать собственные кишки.
— Что, прям нет предположений? — прищурился вредный старикашка. — А если подумать?
— Ну-у-у… — я отбросил мысль о врожденном садизме старого педобира и попытался мыслить логически. — На тренировку это мало похоже. Учитывая отсутствие на Изнанке Системы, тут нужен систематический подход, а так смысла в этом нет… На «вбивание» мудрости или демонстрацию каких-то приемов тоже тянет слабо. Нас просто планомерно избивали, держа на пред… А-а-а, вон оно как, Михалыч. Проверял наш предел?
— Ну вот видишь, не совсем же безнадежен, — улыбнулся в усы старикашка, но тут же расстроенно покачал головой. — Но результаты удручают. Как я и говорил до этого, без дополнительных приблуд и доступа к мане боец из тебя так себе. А сероглазка хотя бы за счет силы и прочности организма что-то вытягивает, но тоже не особо. Мой вердикт: расти вам еще и расти.
— Кажется, мы это и раньше выяснили, — поморщился я, хлебая чай.
— Не бурчи, малой, — пригладил бороду Аркадий. — Мне нужно было вас немного «пощупать», чтобы подобрать подходящие подарки.
Та-а-а-ак! А вот это уже интересно! Вот это я люблю!
— И что? — поторопил я старичка, отодвигая тарелку с кружкой.
— И то, — ответил он и, похлопав себя по карманам, положил на стол простую серебряную цепочку и обычный кинжал в потертых старых ножнах. — Цепочка — барышне, ковыряльник — тебе. Пользуйтесь.
Я подозрительно потрогал пальцем рукоять кинжала, ожидая чего угодно — от прибавления голосов в голове, до превращения в какую-нибудь хрень. К счастью, или к сожалению, но ничего не произошло. Уже смелее взял оружие в руки и под заинтересованным взглядом старикашки вытащил его из ножен.
Обычное серое лезвие.
Махнул разок. Потыкал в стол. Попробовал остроту пальцем. Подбросил и перехватил за рукоять. Обнюхал. Облизал. Сунул палец в ножны…
Ничего.
Самый обычный кинжал.
— И в чем подвох? — уточнил я, глядя как Ан спокойно нацепила подарок на шею и продолжила меланхолично уплетать пирожки.
— Он проклят, — улыбнулся старикашка. — Везение того, кто его коснется, упадет просто в катастрофический минус…
— Ну все, юный долбодятел и его боевое полено, бывайте! — с улыбкой помахал нам рукой старик Аркадий, растворяясь вместе со своей полянкой.
— Нет, старый, я когда-нибудь эту клюку тебе точно поперек жопы запихаю…
— Угу, — неожиданно поддержала меня Ан.
Вздохнув, посмотрел на Антуанетту.
Героиня была при своем обычном снаряжении — черное жутковатое платье с алыми прожилками, такие же черные доспехи, черный меч, черный щит… готов поспорить на собственные яйца — нижнее белье у нее тоже черное. Хотя, чего тут спорить — оно же часть артефактного платья…
— Куда идем? — поправив перевязь, уточнила Ан.
— Я бы с удовольствием прогулялся по парку и завалился в какой-нибудь бордель с неко-девками, — пожал я плечами.
Антуанетта чуть приподняла правую бровь, выражая одним этим жестом все, что думает о моих хотелках по части кошкоебства.
— Ну тогда не задавай дурацких вопросов, — проворчал я, чуть ослабляя излишне затянутую лямку рюкзака. — Из этой жопы только один выход, и направление к нему нужно спрашивать у тебя.
Ан пару раз удивленно хлопнула глазками, потом до нее наконец дошло и, покрутив головой, она уверенно двинулась через бурелом в одной ей известном направлении. Ну, а я поплелся следом по прокладываемой тропинке, посматривая по сторонам и мысленно переваривая последние наставления старого Буревестника. Ну, или не «последние», а «крайние», как любят говорить вояки, ибо очень надеюсь когда-нибудь вновь встретить засранца и вернуть должок…
Ножичек, который он мне вручил, оказался не просто с подвохом, а с подъебом архиебических масштабов. Старик сказал, что в мирах системы он был бы артефактом, как минимум, легендарного ранга, а то и выше. Но при этом для любого разумного существа он бесполезен.
Ну, практически для любого.
Кроме Буревестников.
Суть в том, что Кинжал Погибели, а именно так называется этот арт, влияет на метку судьбы носителя, увеличивая вероятности самых нежелательных и фатальных событий. Чем дольше ты с ним контактируешь, тем сильнее эффект. А что делают Буревестники с вероятностями? Правильно, мы ставим их раком и жестоко дерем во все дыры…
Вот и получается, что для меня это обычный, просто очень прочный кинжал. Но стоит мне им кого-нибудь порезать или просто дать поносить, как жертву ожидает череда не самых приятных событий. Правда, есть еще одно «но» — после «контакта» мне нужно будет отойти подальше, что бы не перебивать эффект проклятья собственным даром, который его успешно нивелирует.
«Ух, какие слова умные знаешь!»
«Я еще и не так ругаться умею, шиза чешуйчатая! Например, циклопентанпергидрофенантрен!»
«Ты лучше на дорогу смотри, дубина».
«Чт…»
— Ай!
По носу прилетела отогнутая идущей передо мной Ан ветка какого-то куста. Героиня, тут же обернувшись, прошлась по мне взглядом, особенно задержавшись на горящем огнем носу, после чего едва слышно фыркнула и продолжила путь.
Эй, а извиниться?! Нет? Ну и пофиг…
Стоит, однако, все же сказать старику «спасибо» за остальное снаряжение.
На мне был легкий тканевый костюм темно-серой, пятнистой расцветки. Не мой «костюм Стражей», но тоже вполне неплох. Насчет последнего старик, кстати, уверил меня, что тот никуда не денется — пусть дикари с прошлого острова уничтожили большую его часть, но для восстановления хватит и тех сапог, что остались у Лутецкого.
А интересно, что будет если спалить весь костюм? Он исчезнет насовсем, его суть перейдет к другой ближайшей одежде, или он просто восстановится из пепла?
Но ставить подобный опыт я, конечно же, не буду. Или буду?
«С тебя, придурок, станется», — раздался вздох в левом ухе.
«Слушай, ты чего такая вредная сегодня? Где-то в астральных далях опрокинулась фура с озверином?»
«Ничего», — буркнула дракоша и умолкла.
Мде. Ладно, сойдемся на том, что самочки — создания странные по определению. Или у нее критические дни. И пофиг, что нету тела — это не только физиологический процесс, но и состояние души…
Кроме кинжала и костюма, старик выделил еще неплохой походный рюкзак явно из какого-то технически продвинутого мира — вряд ли какая-нибудь фэнтезятина додумалась до молний, невидимых липучек и карабинов. К тому же, что от костюма, что от рюкзака не пахло магией от слова «вообще», но ткань была неимоверно прочной, водоотталкивающей, и еще с кучей наворотов, для которых мой мозг не находил иного объяснения, кроме как загадочных «энелошек».
Ну и на сладкое… Мне дали меч! Не «кладенец», конечно, и даже не невхерственный артефакт, но тоже вполне неплохой. Лезвие примерно в мою руку длиной, плюс рукоять. Сам клинок прямой, с ромбовидным сечением. Гарда небольшая, скорее не для защиты руки, а чтобы ладонь не соскальзывала на лезвие. Набалдашник в виде простого шарика, без изысков, а сама рукоять длинная, хорошо подходящая как под хват одной, так и двумя руками.
Но все же крылся в этом ковыряльнике один маленький нюанс.
Как сказал старик, для сердцевины меча использовался какой-то божественный металл за авторством небезызвестного мне Черного Кузнеца. Для большинства героев он бесполезен, так как все его свойства заключаются в способности принимать и накапливать ману бессмертных. Но именно по этой причине мне данный клинок подходит как нельзя кстати — я уже неплохо научился оперировать потоками божественных сил.
«Угу. Только твое „неплохо“ выглядит как попытки бегемота стать балериной», — ехидно влезла в мысли Чешуйка.
«Кручу как умею, ебу куда придется», — пожал я плечами, едва успев уклониться от очередной ветки, которая все же стегнула по рюкзаку.
В него, кстати, Аркадий, словно сердобольная старушка, набил всякой еды в дорогу. Скоропортящейся и не очень.
Через несколько часов я порядком умотался продираться через весь этот бурелом и скомандовал привал. Ну как «скомандовал»? Просто плюхнулся под какое-то черное, как и все остальные, дерево, и позвал продолжавшую ломиться вперед словно бульдозер Антуанетту. Та обернулась, посмотрела на меня недоумевающим взглядом, после чего, о чем-то подумав, сама себе кивнула и, подойдя, устроилась рядом. Привалившись ко мне бронированным боком.
Это было бы даже мило, если бы она не была такой тяжелой, а от ее доспехов и костюма у меня по коже не растекался потусторонний холодок, словно они пытались… меня выпить?!
«Ах вы говно собачье!!!» — припечатал я их мысленной плюшкой, щедро подкрепленной силой Бездны и образом озверевшего Касии. — «Хотите меня трахнуть?! НУ ИДИТЕ СЮДА, Я ВАС ЩАС САМ ТРАХНУ ЧЕРЕЗ ЖОПУ ДО САМОГО ЖЕЛУДКА!!!»
Антуанетта недовольно на меня покосилась, явно будучи не в восторге от вспышки не самой дружелюбной маны у себя под боком. Зато ее питомцы притихли, а через секунду ко мне в сознание пришли образы реющего белого флага и, с какого-то перепугу, Антуанетты в костюме шлюхо-кролика, связанной на серебряном подносе.
Мда. Кажется, мы поладим…
Передохнув и перекусив пирожками из рюкзака, двинулись дальше.
С уходом Аркадия лес стал очень тихим. Я не ощущал поблизости ни единого живого существа или хотя бы намека на угрозу. Старик, видимо, или забрал всех зверушек с собой, или просто прикончил их. Или развеял. Или еще чего. В общем, мы топали по черному жуткому лесу словно по главной аллее центрального парка — быстро и безопасно. Хотя, нет, даже на той аллейке можно было напороться на ментов или гопоту. И хрен его знает, что хуже…
«Ну вот, накаркал», — раздался в ухе вздох.
«Чего ты оп… Ой, бляяя…»
Ну да, стоило мне подумать, что все будет хорошо, как тут же случилось что-то из разряда очередной херни. Нет, по сути еще не случилось, но впереди отчетливо замаячил все усиливающийся по мере нашего приближения огонек угрозы. Причем серьезной такой, с ходу не пришибешь даже универсальным тапочком фирмы «Касия».
— Чуешь? — уточнил я у идущей впереди Антуанетты. — Нам туда, да?
— Угу, — кивнула она, не замедляя шага.
— Старый, блядь, а босса ты с собой прихватить не мог? — вздохнул я.
Тем не менее, расстояние до цели было приличным, а местность не располагала к забегам, так что до вечера к поджидавшей нас неведомой херне мы не добрались.
Утроились на ночлег в небольшом овражке. Развели костер, скорее чтобы подогреть еду, да по привычке, чем из острой необходимости — хищников вокруг не было, ночь на этом осколке на удивление теплая, а освещение ни мне, ни Ан не требовалось.
А вот спать пришлось почти на голой земле. Но тут помог костюм Антуанетты — одежка послушно трансформировалась в нечто вроде двухместного спальника, в котором мы с комфортом в обнимку и разместились. Увы, без интима — обстановка не располагала, да и вымотались за день.
Утром, наспех перекусив сухпайком, двинулись дальше по опустевшему лесу. От скуки я начал переругиваться с Чешуйкой, да вслух травить пошлые анекдоты. Потом петь. Увы, мои комедийные и музыкальные потуги никто не оценил. Ни слуха у них, ни чувства юмора…
Примерно к обеду мы все-таки добрались до цели.
Вывалившись из бурелома, я чуть не налетел на спину резко остановившейся Ан. Выглянув из-за плеча высокой героини, обвел взглядом открывшуюся картину.
Судя по ощущениям, мы были где-то в географическом центре этого острова. Тут, на абсолютно ровной площадке, покрытой ковром из низкой пожухлой травы, высилось нечто вроде ацтекских пирамид. Увы — точнее сказать ничего не могу, потому как все эти «чудеса дней давно минувших» видел только по телевизору в фильмах и мультиках.
Высотой примерно метров десять, четырехугольная, геометрически правильная и до зубного скрежета скучная. С каждой стороны к верху уходила постепенно сужающаяся лестница из старого серого камня. Пыльная, наверное, настолько, что пиздец…
Задрав голову, рассматривал вершину, но отсюда почти ничего было не разглядеть — слишком крутой подъем. Вроде как какой-то каменный навес, да блестит что-то.
— Ну что, пойдем? — спросил я, делая первый шаг…
Но тут же был буквально пойман за рюкзак и оттащен назад.
— Ан. Объяснишься? — уточнил я, болтая ногами в нескольких сантиметрах над землей.
— Ловушка, — коротко сказала она, кивком указав на окружающее пирамиду поле.
— Мда? — удивился я. — Странно, ничего не чувствую… Да поставь ты меня уже!
Вновь оказавшись ногами на земле, скинул рюкзак и присев у края поляны, задумчиво на нее уставился. Но нет. Ничего. Ноль эмоций.
«Хм… А вот это и странно», — подала голос Чешуйка. — «Тут не только опасность, тут вообще ничего не ощущается».
«Да?» — удивился я и взглянул на спокойное поле ровной травки уже под другим углом. — «А ведь и правда. Словно перед нами и нет ничего… Ну-ка, ну-ка…»
Оглядевшись, подобрал какую-то ветку и осторожно потыкал в землю перед собой. Ничего. Потыкал чуть дальше. Хрен эмоций и здоровенный черный хуй презрения.
Замахнувшись, кинул палку подальше.
Она упала, немного прокатилась по траве и остановилась. И когда я уже начал раздумывать о другом, более систематичном подходе, нежели метод научного тыка, черная деревяшка начала медленно погружаться, бесследно исчезнув спустя пару секунд.
А чуйка по-прежнему молчала.
Эх, качаться еще и качаться.
— Есть предложения? — вслух спросил я.
— Сокрушить, — спокойно ответила Ан.
«Перелететь», — предложила Чешуйка.
Я смерил взглядом Антуанетту, прикидывая ее вес.
«Не, зеленая, эту бронированную тушку мы не потянем, а без нее вперед я не полезу».
«Эм… Ну да, не подумала», — согласилась дракошка. — «Тогда да, только ломать защиту. Для начала предлагаю определить, к какому типу она относится: техническая, магическая или биологическая. Или гибридная».
— И как это сделать? — уточнил я, разминая пальцы.
«Для начала жахни чем-нибудь, а там посмотрим на реакцию», — предложила Чешуйка.
— Угу, принимается, — я был полностью солидарен в этом подходе. — Ан, закинь этот баул в кусты и отойди чуть назад. И будь готова выдернуть меня, если что-то пойдет не так.
Дождавшись, когда героиня выполнит инструкции и обовьет меня за пояс выпущенной из костюма толстой нитью, я достал из ножен меч и взвесил его на ладони. После чего сформировал в левой руке небольшой шарик из маны Ауттэ. Решил для пробного заброса не упарываться во что-то серьезное, а просто посмотреть, как эта неведомая хрень отреагирует на концентрированную божественную ману.
Размахнувшись, отправил шарик в полет. Тот приземлился примерно на середине расстояния между мной и пирамидой. Погрузился… и пропал.
И тишина.
Хм…
Ладно, попробуем по-другому.
Сунул меч обратно в ножны, так как теперь нужны были две руки. Сосредоточился, роясь в закромах души. Вытащил наружу пучок маны Мют, скатал из нее маленький шарик с двумя полостями, залил в них ману Древнейшей и Граора, вывел управляющую нить и снова забросил. Дождавшись, когда шарик начнет погружаться, мысленно «потянул» за нитку, устраняя перегородку между полостями, и… опять ничего.
Только тут до меня дошло, что шарика либо уже не было, либо меня отрезало от контроля.
Мде. Силовой метод не прошел. Можно, конечно, просто устроить взрыв над полем…
«Варвар, блин…» — раздалось ворчание Чешуйки. — «Пусти меня, попробую сама прощупать».
«Ну давай», — согласился я. — «Только подожди минутку…»
— Ан, нить убери! — крикнул я героине. — Мы с Чешуйкой поменяемся, а как твой костюм будет на нее реагировать — непонятно.
— Никак, — ответила Антуанетта. — Я его контролирую.
Хм… Ладно, поверю на слово.
Проверив надежно ли в ножнах сидит кинжал и не слетела ли обмотанная вокруг рукояти тряпка, чтобы дракоша случайно ее не коснулась, я мысленно потянулся к кулону и резким толчком залил туда хорошую порцию своей маны.
С негромким скрипом и щелчками тело начало меняться, а спустя несколько секунд меня мягко отодвинули от контроля.
И одновременно с этим раздался жалобный звук разрываемой ткани.
«Бляяяя… Обувь снять забыл».
— Да ладно тебе, переживешь, — фыркнула Чешуйка, стягивая разорванные когтями сапоги.
«Угу. А по всем этим сучечкам-колючкам мне потом босиком бегать?» — спросил я, ее глазами разглядывая убитую в хламину новенькую обувку. — «Слушай, а давай тебе когти подстрижем?»
— Еще чего! — возмутилась дракошка, выкидывая бедные сапожки. — Все, не нуди в ухо, дай поработать…
Размяв пальцы, Чешуйка на пробу пошевелила в воздухе когтями, выплетая какой-то простенький узор. Критично его осмотрев, она поморщилась и развеяла магию.
— Совсем заржавела… Еще пару лет в этом херовом амулете и придется всему заново учиться.
«Не ругайся!» — хмыкнул я.
— А от кого понахваталась?! — возмутилась дракошка. — Кстати! Давай Иль-Сафора вызовем? Так, на всякий случай…
«В смысле, меч? Или его аватару?» — заволновался я.
Меч — это еще ладно, но вот если она собралась призвать его гуманоидную форму, то… А что, «то»? В принципе, это вполне жизнеспособный вариант. Он тут и по этой «ловушке» бульдозером пройдет, и босса в куличик скрутит.
— Может, да, а может, и нет, — пожала плечами Чешуйка. — Информации пока мало, чтобы о чем-то судить, а тем более планировать действия… Все, молчи уже.
Да я молчу. Просто думаю. Кто же виноват что все подряд мои мысли читают?
«Научись уже ставить блокировку», — влез ко мне в сознание голос Мют.
«И это защитит меня от любящих покопаться в мозгах Древних?» — заинтересовался я.
«Ну… Нет», — честно ответила Милосердная.
«Тогда нахрен надо?» — я мысленно пожал плечами, достал большую корзину с надписью «хентай, тентакли, бдсм, гуру и прочие извращения» и щедро высыпал шевелящееся содержимое себе под ноги. — «Вот, пусть знакомятся все, кому не лень! Мне для просветления отсталых магов-аборигенов ничего не жалко! Ну, а не отсталые что-нибудь новенькое себе да найдут…»
— Фу, бля! Андрей! — Чешуйка, только-только начавшая что-то выплетать, поспешно развеяла чары и начала вытирать ладони о куртку, словно вляпалась во что-то донельзя мерзкое. — А ну прекрати! Да с такими мыслями тебе никакой защиты не нужно — любой некромант-некрофил поседеет и сдохнет от ужаса!
«Ну, а я про что?» — мысленно оскалился, вороша ползающий передо мной и мурчащий как советский трактор комок извращений. — «Давай, Дуся, стереги папочку от всяких залетных мозгоклюек…»
— Дуся?! — бедную дракошу аж перекосило.
«Угу», — счастливо закивал я, глядя на непонятную ебическую хрень, порожденную моей больной фантазией. — «Дусечка, Дусенька! Кто твой папочка? Вот! А кто скажет папочке мур? Вот кто скажет!»
Повинуясь какому-то порыву вдохновения, отвел от души два питающих «шланга» — один с маной моей, а второй с божественной. И навис над этим НЕХ с улыбкой безумного ученого.
А что? Реально ведь интересно, что будет!
— Не смей! — побледнела Чешуйка.
«Дамы и господа, делаем ставки!» — раздался на границе сознания голос Мортэма.
«Хозяин, что происходит?» — влезла ничего не понимающая Антуанетта.
«МУ-ХА-ХА-ХА!!!» — заржал я, вгоняя питающие шланги в пока еще иллюзорное тело Дуси. — «ЖИВИ!»
Что-то громыхнуло, прокатившись по ущербному сознанию. Раздался оглушительный скрежет — то ли мое астральное пространство собиралось разломиться пополам, то ли Вселенная всерьез раздумывала, не скинуть ли с себя одного зарвавшегося идиота…
«Папочка!» — радостно протянуло лапки мое творение.
«Дусечка!» — потянулся я навстречу.
«Кто там на это ставил?»
«Укур, сука, я тебе сейчас твой косяк поперек жопы затолкаю!»
«Пиздец…»
***
Я сидел за белым ажурным столиком и попивал кофе. Вкусненький, свежий, крепкий. И черный. Как мои мужч… Тьфу, бля! Как моя жизнь!
— Что есть сие творение? — задумчиво произнес расположившийся напротив Илюха, поглядывая на растянувшуюся на травке Дусю. — Издевка бытия? Иль дар богов тоскующей душе?
— Скорее уж ошибка, — вздохнул я. — Но дорогая сердцу. Ибо нет ничего милее извращенцу, чем архив его желаний и похотливой страсти.
— Мне не понять этих приземленных мыслей, — Иль-Сафор аккуратно взял свою чашку и залил в шлем через забрало. Внутри что-то булькнуло, хрипнуло и довольно фыркнуло. — Я был лишен таких утех еще когда имел простое тело, из плоти и костей слепленное небрежно.
— И никогда не знал ты сладости сношения? — я удивленно выгнул бровь, слегка прифигев от подобных откровений. — Ни ласк от женских рук, ни чуда рода продолжения?
— Мое первое вместилище было… дефективно, — древний берсерк задумчиво постучал когтем по фарфоровой кружке. — Когда же я возымел возможность исцелиться, душа уже привыкла и отринула мирское. Лишь битвы путь мне был открыт и понятен до конца. А эмоции… Они остались на совести Творца.
— И в последующий круг рождений… — начал я намеком.
— Я выбрал путь бесполой твари, — кивнул Иль-Сафор. — Направив все стремления свои на ярость и движение вперед, что превознести меня смогли. Когда стоишь по локоть в крови, согласись, не до сердечных дел и поиска второй души?
— Ну, на этот счет могу поспорить, — вздохнул я. — Но не буду. Каждому дан выбор той тропы, по которой он потащит свою тушу, и лишь ему решать, да держать за то ответ…
— Может, хватит? — взмолилась сидящая за этим же столом справа от меня девушка, устало массирующая виски. — Я и так скоро тут свихнусь с этой парочкой, а еще ты им потакаешь…
— Прошу прощения, но по-другому изъясняться не могу, — булькнул под шлемом Иль. — Сие проклятие и благословение мое. Но хозяин этого пространства волен говорить на стиле разном…
— Только твой уж больно прилипчив оказался, — вздохнул я. — Ну да ладно, если девушка того желает…
— Еще как желает, — скривилась Дюсаль.
За то время, что меня тут не было, сероглазая волшебница явно стала более уверенно держаться относительно как брутального берсерка, так и шелудивого Ловца. По крайней мере, она больше не шугалась от первого, а второму вполне могла отвесить хорошего пенделя. Чую, к этой «адаптации» приложила чешуйчатую руку одна моя хорошая знакомая…
Устроили мне тут гнездо феминизма, блин.
— А теперь объясни мне, «сэр», — обращение Дюсаль выделила особенно скептическим тоном. — Что это за очередную… пакость ты приволок в собственную душу?
— Я не пакость! — тут же обиделась моя девочка. — Я -Дуся! Паааап, можно я с этой тетей поиграю?
— Только если она сама захочет, — пожал я плечами. — Понимаешь, малышка, чужие желания нужно уважать!
— И кто это говорит? — скептически скривилась волшебница.
Взгляды Иль-Сафора и Дуси говорили о том, что они полностью солидарны с ее точкой зрения.
Мда, тяжело быть рабовладельцем-извращенцем, проповедующим мир и любовь.
— А ты с папы пример не бери, — нашелся я. — Я вообще очень херовый объект для подражания.
— Лааааадно, — протянула Дуся, перекатываясь по травке с боку на бок.
Вообще, довольно забавное существо получилось. Чем-то она напоминала слизня в самой хентайной его вариации — полупрозрачное тело из сине-зеленой жидкости, держащее форму симпатичной обнаженной девушки. Вот только никаких конкретных черт лица было не разобрать, да и сама она, насколько я понял, могла в любой момент сменить как пол, так и основную форму. Ну и в глубине аморфного тела, как и полагается любому уважающему себя слизню, находилось небольшое «управляющее ядро» в виде маленького радужного шарика.
Что конкретно умела «моя доча» — пока было не слишком понятно. Зато как именно она возникла — с этим я более-менее разобрался, пообщавшись с небожителями…
«Порыв творческого вдохновения», во время которого в голову одного не слишком адекватного смертного пришла светлая мысль накачать нестабильный мыслеобраз гремучей смесью всех доступных энергий, был ни чем иным, как очередной шуткой Укура. Причем не слишком удачной, ибо по-хорошему меня должно было просто разорвать от подобного непотребства на тысячи маленьких пищащих долбодятлов. Пришлось небожителям впрягаться по мере сил и соотношения вбуханной маны, ибо потерять меня, любимого и долбоебучего, по такой тупой причине они были не готовы.
От накосячившего Укура досталось ядро души с каким-то даром то ли «усвоения», то ли «вечного голода» — там хитровывернутое название на клингостанском наречии, лишь частично поддающееся переводу. Суть в том, что принятую астральную, божественную или еще какую-либо энергию такая душа будет усваивать и переводить в простую «серую» ману. Плюсы такой особенности были несомненны, но вот и минусы тоже присутствовали: процесс был неконтролируемый и подобная душа никогда не сможет воспользоваться энергией бога-покровителя, которая стоит на совершенно ином качественном уровне…
Ну, а дальше понеслось… Граор презентовал тело в виде монстра-слизня, Мют наспех слепила личностную матрицу, Ауттэ что-то начудила с биологически-эмоциональной двусторонней привязкой, а Древнейшая от широты душевной сыпанула новоиспеченной «дочурке Буревестника» защиту от ее же влияния и артефакт-привязку.
Вот так и стал некий Андрюша Веселухин первым в истории своего мира мужчиной, который за доли секунды залетел от самого себя, родил и практически вырастил почти полноценную дочь.
Чешуйка, можно я быстренько самовыпилюсь?
«Хер тебе!» — было мне ответом. — «Вот вы, самцы, всегда так! Сначала заделаете ребенка, а потом сразу в кусты! Нет уж! Я в этом деле, хвала Создателю, не участвовала, так что разбираться будешь сам! Пока не разберешься, наружу не выпущу!»
Ну и… ладно.
А что я, собственно, теряю?
Пожав плечами, максимально растянул субъективное время в своем пространстве и начал знакомиться с бытом своих «квартирантов», попутно втолковывая новоявленной «доченьке» что в этой жизни есть «правильно», а за что нужно сразу делать «секир башка через камасутру»…
— Тебе наружу не пора? — поинтересовалась Дюсаль, постучав ложечкой по краю кружки.
— А зачем? — зевнул я, растягиваясь на столе. — Там одни обгоревшие деревяшки, да колючие кусты, по которым придется топать в драных сапогах. Плюс еще стремная ловушка, какой-то гадкий босяра, да полная неизвестность впереди…
— Хмм… — зашевелилась студенистая масса на травке, перетекая через несколько форм, словно выбирая, какая лучше. — А это тогда не опасно?
— Нет, Дусенька. Чешуйка сильный и опытный маг, да еще и дракон, а на поддержке у нее самый настоящий танк в юбке. С БФГ и толстой броней. Эти двое поставят раком большую часть опасностей, а на слишком сильного противника банально не попрут. Они ж не я.
— Тут хозяин сих просторов прав как никогда, — зашелся Иль булькающим смехом. — Твои деяния иногда даже Ярость могут завести в тупик, оставив там сидеть и биться лбом о стену, вопрошая бесконечно: «зачем он поступил так?»
— На что я дам такой ответ: «спросите мой пушистый хер, когда он вылезет из жопы», — развел я руками, после чего откинулся на стуле и, признаюсь, самодовольно огляделся.
Нет, ну, а что? По сравнению с тем, что тут было в первое мое посещение, сейчас царил просто маленький цветущий сад!
Замок постепенно восстанавливался. Не быстро. Но если прикинуть общую скорость, да взять за поправку ее постепенное наращивание с течением времени… Думаю, за месяц все будет закончено. Или даже раньше, если я что-то напутал в расчетах. Или еще раньше, если Время задумается и решит выплюнуть мне в лицо какую-нибудь кракозябру не по зубам…
Вокруг обнесенного строительными лесами замка, на осмотр которого отправляться было пока лень, раскинулся хорошо так отожравшийся островок, покрытый уже не просто лугами, а простенькими биомами: там виднелись заросли какой-то колючки, тут цвело пахучее разнотравье заливного луга, вдалеке виднелась небольшая роща, справа тек широкий ручей, окруженный камышом, а чуть левее высилась гордая скала, чем-то напоминающая жилище Муфасы… Но даже больше этого меня удивило наличие тут всяких зверушек. Мелких, правда, но вполне себе «ощутимых на ощупь»: кролики, жучки, птахи, мыши…
— Ну вот что ты такое? — спросил я севшую на подставленный палец бабочку.
— Это Чешуйка постаралась, — ответила Дюсаль, лениво зевнув. — Я так поняла, что это только имитации. Как и растения, как и наши «тела». Но выполненные действительно качественно…
— Это да, — кивнул я, разглядывая насекомое, деловито перебирающее лапами в сторону рукава. — Действительно, очень добротно…
Из любопытства перешел на более… углубленное зрение, если можно так выразиться. И тут же райская картинка вокруг поплыла и покрылась трещинами, часть из которых начали рывками зарастать, словно их кто-то замазывал, а часть — постепенно разрастаться, образуя новые и новые. Все это поддерживало какой-то жутковатый баланс, будто у страдающего диареей человека — одно лишнее движение и ты в дерьме.
Интересно мышки водят хоровод вокруг костра с котом… Это что получается, у меня астральное пространство теряет стабильность?
— Нельзя потерять то, чего нет, мальчик мой, — раздался рядом усталый голос и к нам присоединилась Мют.
— Древняя Этют, — уважительно приподнялся с места Берсерк.
Эм… Этют? Ладно, спишем на много-много имен Древних. Да и сам Илюха — товарищ с прибабахом…
— Милосердная, — последовала его примеру Дюсаль.
Хм. А интересно, насколько расширился список знакомств у этой «серой мышки», пока она тут сидела? А то, чую, они тут не только вчетвером чаек гоняли, но и гостей всяких привечали…
— Мама! — радостно потянула ручки Дуся.
При этих словах что-то во мне нехорошо так зашевелилось, а в ухе приглючился ехидный голосок системы о получении титула божественного педобира…
Я откинулся на спинку стула и, уперев пятки в землю, принялся раскачиваться на задних ножках, задумчиво поглядывая на неспешно наяривающую чай богиню.
Мют Милосердная.
Maiha-oru-Assy, если я правильно запомнил произношение ее имени на том странном наречии. А дословно это как-то переводится?
— «Сплетающая противоположности», — улыбнулась богиня. — Но это очень приблизительный перевод, не дающий и десятой доли заложенного в оригинал смысла. Впрочем, мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне.
— А зачем тогда? — выгнул я бровь.
— Не за чем, — пожала она плечиками. — Я просто на чаек заглянула. Все равно невольно слушаю, о чем вы тут судачите, так что решила немного… визуализироваться.
— Понятно, — я задумчиво кивнул. — Надеюсь, остальные всем табором не подвалят?
— Нееет, — хихикнула Мют. — Им лень.
Уже хорошо.
— Маааам! — В этот момент на плечо аватары богини без каких-либо предисловий нагло плюхнулась полупрозрачная голова Дуси. — А можно мне по округе погулять?
— У папы спрашивай, — рассеянно ответила Милосердная, ловя потянувшееся к груди щупальце. — И не шали.
— Бу, — надула слайм щечки и сползла с богини обратно под стол.
Дюсаль и Илюха выдохнули. Им от такого явно было не по себе. Впрочем, как и мне.
— А ска-жи-тте по-жа-л-ста… — с характерным акцентом уточнил я, ощущая как по ногам вверх взбирается что-то теплое и мягкое. — Какого хрена Дуся к тебе так обращается?
— Ну… — сидящая передо мной двенадцатилетняя девочка в простом сером платье свела кончики указательных пальцев вместе, построив «домик», отвела глазки в сторону и немного обиженно произнесла. — Потому что я ее мама.
— Да! Мют — мама! Папа — папа! — подтвердила плюхнувшаяся мне на плечо голова «дитятка».
— Не смотрите на меня так, — буркнул я, ощущая на своей шкуре подозрительные взгляды. — Скорее всего, имеется в виду чисто эфемерная связь на основе…
— Моя аватара послужила вторым донором для ее физического тела, — Мют «перекатила» глазки в другую сторону, упорно отказываясь встречаться со мной взглядом. — Да и в создании личностной матрицы я принимала непосредственное участие… Так что… вот…
Хлоп.
Это моя ладонь впечаталась в мой же лоб.
Стоп…
ФИЗИЧЕСКОГО ТЕЛА?!
Нет, что-то такое мелькало в разговоре с небожителями, но мои мозги тогда были слишком забиты, чтобы адекватно воспринимать всю вываленную информацию…
— Ей тело собирал Кхар, причем, не только астральное. А донором послужила моя аватара, — следя за ходом моих мыслей, ответила Мют. — Но можешь не забивать голову, там все… сложно.
— В таких вопросах всегда все сложно, — я раздраженно взъерошил волосы и покосился на сползшую с меня на травку Дусю. — А где сейчас твое тело, девочка?
— Снаружи, — ответила она, перетекая в форму, явно копирующую аватару Милосердной. — С тетей Ан и тетей Шах. Они хорошие. И игры интересные знают.
— Это какие? — рассеянно спросил я, мысленно уже начав составлять объяснительный монолог перед Антуанеттой, который мне явно потребуется.
— Тетя Шах назвала это «оскопить козла»! Черная тетя сейчас привязывает ее к дереву, чтобы когда она с папой поменяется местами, спокойно отрезать папе пипирку!
— Я… пойду к себе… — пробормотал Иль-Сафор, проваливаясь сквозь землю с кровавыми брызгами.
— А я… посмотрю как там Саси, — Дюсаль тоже с легким хлопком исчезла.
Предатели.
Квартплату подниму…
Остались только Мют и Дуся. Первая смотрела на меня большими невинными глазами, а вторая перекатывалась по травке, отрастив пару щупалец, и явно искала кого-бы ими «приласкать»…
— Слушай… — начал было я, но был бесцеремонно перебит.
— Поздно, — Милосердная откинулась на стуле и с некоторой жалостью посмотрела на меня. — Ты там… это… держись. Я в тебя верю.
Возмутиться не успел. Меня подкинуло и стремительно потащило куда-то наверх…
***
Первое, что я почувствовал, когда вновь «вернулся в тело» — это некоторая… скованность движений.
Они действительно привязали меня к дереву.
— Ан, — жалобно позвал я молча стоящую передо мной героиню. Ее ладони покоились на набалдашнике воткнутого в землю массивного черного меча. — Может, развяжешь?
— Нет, — коротко ответила она, бесстрастно меня разглядывая.
— Ан, кто из нас хозяин? — прибегнул я к последнему аргументу.
— Ты, — слегка кивнула девушка. — Но это не отменяет того факта, что тебе нужно подумать о своем поведении.
— Например?
— Например, не насиловать беззащитных богинь в виде маленьких девочек, — заявила она, опуская свой взгляд с моего лица ниже на грудь, на живот и, наконец, с видом Немезиды останавливаясь на моих бедных бубенцах. — Это плохо.
— Очень, очень плохо, — поспешно закивал я. — Но я никого не насиловал!
«У вас был процесс зачатия и рождения новой жизни, в котором использовался генный материал твоего тела и ее аватары» — раздался в голове голосок Чешуйки.
— Да окститесь, женщины! — взвыл я, видя как дернулся меч Антуанетты. — Она ДРЕВНЯЯ БОГИНЯ! Пусть и Милосердная, и вообще пацифистка, но ей одного плевка хватит, чтобы меня в кашу размазать! Как я мог ее… изнасиловать?!
— У нас есть показания свидетеля, — спокойно ответила Ан, втыкая свой жутковатый меч в дерево у меня между ног, буквально на пару сантиметров ниже яиц. — Выползай!
Из-за ее спины показалась… Дуся. В виде все того же сине-зеленого слайма, что я видел у себя в астральном пространстве. Ну, разве что от нее пахло почему-то помидорками.
«Свидетель, повтори свои показания», — раздался голос Чешуйки, который она явно каким-то образом транслировала моей… дочурке.
— Ну… — девчонка смутилась и принялась отращивать и переплетать тонкие щупальца. — Мама сказала, что выбора не было и созданные папой обстоятельства вынудили ее поступить именно так.
— То есть ты склонил к зачатию ребенка богиню, выглядящую как двенадцатилетняя девочка, — резюмировала Ан, покрепче хватаясь за рукоять меча. — Обвиняемый хочет сказать что-нибудь в свою защиту?
— Обещаю, больше так не буду, — пискнул я, пытаясь извернуться не прибегая к прямому приказу Антуанетте. Ну вот просто не хочу так, и все. Но и яйца терять тоже не хочу. Дилемма. — И вообще, она только выглядит как малолетка, а на самом деле та еще старая кар…
Я запнулся.
Зато заговорила задница. Она вкрадчиво шептала о том, какой я идиот, как не учусь на своих ошибках, и вообще, что долбоебам жить и размножаться вредно.
— В общем, она не так молода, как выглядит! — закончил я, ощущая как ледяные пальцы угрозы медленно покидают мою прямую кишку.
«Ан, руби!» — безапелляционно заявила дракоша.
«Я тебе хвост потом отрублю, подстрекательница чешуйчатая!»
В этот момент мимо моего носа вверх взметнулось черное лезвие.
Кажется, я обкакался… И что-то заверещал. Но быстро умолк.
Боли не было! Со мной уже проделывали однажды подобное, так что ощущения я помню прекрасно — даже для модифицированного Системой тела это была ОЧЕНЬ неприятная травма.
Однако, я был цел.
— Ан? — на всякий случай уточнил у героини, ощущая как падают на землю веревки.
И где они их, кстати, только достали?
— В этот раз верю, — спокойно произнесла девушка-рыцарь, убирая меч в ножны и отступая на шаг назад. — Но сексуальное насилие — плохо.
Блин, она что, всерьез решила заняться моим воспитанием?
«Видимо — да», — раздался в ухе ответ.
«А ты вообще молчи, предательница!» — возмутился я. — «Устроили мне тут самосуд! Щас нырну в астрал и отдеру тебя твоим же хвостом!»
«Напугал, напугал», — фыркнула чешуйчатая и умолкла.
А я обвел взглядом свое небольшое войско.
— Можно сказать, с прибавлением, — пробормотал, разглядывая подползшую Дусю. И тут в голове с щелчком встала одна интересная деталька. — Слушай, а ты случаем не одновременно и тут и в астрале действуешь?
— Ага, — пошевелила та отростками. — Правда… Это очень странное ощущение. Особенно когда там запускают сильное ускорение. Как будто меня сразу две, и мы подглядываем друг за другом.
Ясно, что ничего не ясно. Ладно, отложим этот вопрос на потом, а то чую, что он из разряда тонких материй, для которых мой хер слишком толст — если сунусь, то либо порву там все, либо застряну и придется ампутировать…
«Фу, блин!» — подала голос Чешуйка. — «Вот тебе не стыдно перед ребенком за такие сравнения?!»
Мы переглянулись с Дусей, после чего одновременно пожали плечами. В конце-концов, если вспомнить из чего она слеплена, то ничего стремного в подобном нет.
— Паап, — в этот момент слайм чуть качнулась вперед и протянула ко мне щупальца. — Возьми меня!
КХМ!!!
Я рефлекторно сделал шаг назад, покосившись на напрягшуюся Ан.
— Дусь, ты ведь понимаешь, что это…
— Да нет! — всплеснула та щупальцами, перебивая меня. — На руку возьми!
— Так, а вот теперь я не понимаю…
«Браслет на левой руке», — прошептала в ухо Милосердная. — «Мы слишком много залили в ее тело, так что большую часть времени она будет отдыхать и подпитываться от твоих каналов».
Я закатал рукав и глянул на правое запястье. Там действительно был «браслет». В виде татуировки.
Это, я так понимаю, мера безопасности? Чтоб не спиздили? Интересно, а если руку отрубят, она будет регенить вместе с этой тату? Или этот рисуночек сбежит по телу куда повыше? От этих божественных замуток всякого можно ожидать…
— Пааап! — вывел меня из задумчивости капризный голосок.
— Да, да, тута я, — вздохнув, протянул руку навстречу полупрозрачной девушке.
Та тут же обвила мою кисть и с легким шелестящим звуком втянулась в татуху, отчего та разрослась от запястья до самого плеча, сменив цвет с черного на сине-зеленый и став похожей на хаотичное переплетение колючек.
— На педика теперь похож, — вздохнул я, закончив рассматривать сие художество и пряча его под рукавом. Поднял взгляд на Антуанетту. — Вернемся к нашим бар… то есть, козочкам.
Левый глаз Ан нехорошо прищурился.
— То есть, к милым барышням, — поспешно исправился я. — Что вы нарыли пока меня не было?
«Довольно много», — ответила Чешуйка. — «Иди к ловушке».
Хм… А в какую сторону?
Я повертел головой, пытаясь сориентироваться, но вокруг была все та же стена черных голых деревьев. Даже чуйка на угрозу не особо помогала, так как мы были очень близко к источнику и она тупо долбила отовсюду.
— Сюда, — махнула рукой Ан, двинувшись напрямик через колючие кусты.
Интересно, кто выиграет в поединке, Антуанетта или танк?
Через пять минут мы были на месте, вновь оказавшись на краю широкой поляны с неестественно ровной травой и торчащей посередине пирамидой.
«Значит, так, переключайся на магическое зрение», — скомандовала дракошка. — «Вот так, молодец, возьми печеньку… А теперь смотри внимательно на эту полянку. Что видишь?»
— Да ничего, — пожал я плечами, честно всматриваясь в нужный участок. — Пустота, и все.
— А ее не должно быть, — негромко сказала Ан, подходя ко мне справа.
«Угу», — подтвердила чешуйчатая. — «А вот такая вот картина наблюдается обычно в двух случаях. Когда нечто-либо слишком хорошо прячется, либо находится на стыке двух слоев бытия».
Я почесал затылок, честно пытаясь осмыслить сказанное и понять грозящие нам последствия.
— Эта штука ведь живая, так? — лучше сразу зайти с самого худшего варианта, чтобы потом не мучиться.
— Уху, — кивнула Ан. — Зеленая так сказала. Я тоже так чувствую.
— Это каким местом? — удивленно покосился я на героиню.
— Не знаю, — развела та руками. — Просто чувствую.
Хм… Ладно, за неимением альтернативного объяснения, спишем на ее прорезающуюся божественность.
«Я прозондировала всем, чем смогла», — продолжила Чешуйка. — «Эта штука очень большая, и находится на плане теней. Отсюда и ее всеядность — оно просто сбрасывает угрожающую энергию куда подальше через искривления пространства…»
— А что повкуснее сгрызает сама, — кивнул я. — И какие варианты?
«Нужно выманить ее сюда, на эту сторону. Как вариант, можно попробовать воздушную наживку. Ведь то, что высоко летит, она не достанет, а…»
— Стой, стой, стой! — замахал я руками, цепляясь за внезапно всплывшую и попытавшуюся удрать мысль. — То, что высоко летит, говоришь?
***
— Хозяин, я все еще не уверена относительно этого плана.
Антуанетта скептически осмотрела меня, продолжая сомневаться в придуманной авантюре. Я, честно говоря, тоже не горел желанием пускаться в подобные подвиги, но… почему нет?
«Как по мне, это тоже весьма сомнительная идея», — встряла Чешуйка.
— Ой, да хватит! — замахал я руками, обнажая меч и разминая плечи. — В идеале, мы эту хрень вообще не потревожим. А если она вдруг взбрыкнет и вылезет сюда, то приласкаем всей толпой через гланды до самого желудка!
— А если утащит тебя туда? — в обычно спокойном голосе Ан слышалась явная нервозность.
— Тогда я запущу Касию, и пусть попробует ее переварить! — оскалился я. — Все, самки, баста! Ан, запускай!
— Это плохо кончится… — пробормотала героиня.
Однако послушно наклонилась и схватила меня за правую ногу. Я напрягся, стараясь держать тело как можно ровнее — благо для этого тела подобная задача ничем невыполнимым не являлась.
Ну, а потом Антуанетта без труда подняла меня одной рукой на манер копья. Прицелилась.
И…
КАВАБАНГА!
— Есть Реальность, есть Изнанка, есть астрал, Тень, варп… — начал я перечислять. — Ну и еще какая-нибудь херня, и все они как-то трутся жопами.
Хлоп.
Это Аркадий опустил лицо в ладонь.
— Это мозг твой, похоже, с жопой трется безвылазно, — после небольшой паузы, во время которой он, по-видимому, размышлял о тщетности бытия, проворчал старик. — Но в целом ты перечислил более-менее верно… А сейчас слушай внимательно, потому как повторять я больше не буду, а из твоих покровителей тебе такое никто объяснять не будет.
Старик устроился на травке поудобней и, постучав пальцами по клюке, продолжил неспешным, чуть медитативным тоном.
— Эта Вселенная берет начало от Творца, Бога Изначального. Единого Создателя в сущем всем вокруг. Откуда взялся он — никто не знает. Но его сила — суть основа того, что нас ныне окружает. Он отделил пустоту от Хаоса энергий, и создал в ней реальности и варпа безграничные просторы. Первую — для тварей смертных, неразумных и телесных. Варп же — для бессмертных, бестелесных. И каждому живому существу была дарована душа. Маленькая искорка, неразрывно связанная с ним, чрез которую мы получаем ману… Чтобы следить за колесом Сансары, за глупостью смертных и бессмертных, были созданы Бездна и Котел. Они неусыпно бдят в глубинах варпа, отделяя слой последний, Руинами Сновидений что зовется. Именно там уснул Творец, дабы не тревожить свои любимые создания. Ибо одна только мысль Его волною искажений проходила по просторам Пустоты, законы жизни перекраивая, изменяя… Так и повелось. Мы здесь живем, Он видит сны о нас, а Бездна сберегает сей баланс. Но как все живое, и Вселенная желает обрести покой. И из желания ее родились когда-то Чистильщиков орды. Те, кто стремятся жизни приблизить неизбежную кончину. Но против встали те, кто бессмертие и силу обрели… Время шло неумолимо. Сменяли век тысячелетия. Противостояние тянулось, набирало силу, обороты. Война корнями уходила все глубже в варп, чья глубина могла лишь выдержать сияние мощи двух сторон. И вот однажды армии сошлись у самых Врат, за чьими створами и спал Он. Битва разгорелась столь кошмарна, что вздрогнули основы Пустоты. И Сон был прерван на мгновенье. На краткий миг, но этого хватило. Искривились все законы бытия, рождение и смерть сменились временами, завихрилась силы пелена и Руины Снов раскрылись воротами. Но Создатель снова начал погружаться в сон, в полудреме вновь начав творение. И появились шесть Примархов, кто нес Закон — не прерывать до времени его глубокое забвение. Чистильщики отступили, изгнанные силой сверх своей. Первыми из Пробудившихся окрестили их. Защитники же из бессмертных превратились в Вечных Стражей, встав перед Вратами под лидерством Примархов. Все возвратилось на круги своя: мы здесь живем, Он видит сны о нас, а Бездна сберегает сей баланс.
Старик умолк.
А я за голову схватился и в тихий ахуй погрузился.
— Очень познавательно, но можно нормальными слов…
— Дурачье! — мне по макушке прилетел очередной удар клюкой. — Во-первых, не перебивай старших! А во-вторых, по-другому нельзя! Это тексты со священных скрижалей и они не терпят иной передачи или вольной трактовки! Кхм… Так, о чем там я говорил…
— Об артефактах Стражей и слоях Вселенной, — напомнил я то, с чего, собственно, и начинался разговор.
— А, ну да, — погладил Аркадий бороду, в то время как я гладил ушибленную макушку. — Так во-о-о-от… Кто такие Стражи, ты из текста скрижали более-менее понял. А если нет, то и смысла разжевывать нету. Вспоминай и думай. А вот что касается ваших артефактов… Когда Примархи приняли первых Стражей на службу, то каждому был выдан уникальный предмет, который, собственно, и давал возможность свободно перемещаться к Руинам. Если вкратце, то механизм такой… Есть ограниченное число этих самых Стражей, максимум которых равняется числу тех самых первых, принятых на службу. Символами их являются артефакты. Сами Стражи — это существа посильнее Древних Богов. Но все же и они умирают. Либо сами, либо в противостоянии с Пробудившимися, которые тоже мало похожи на шоколадных зайчиков. И когда один из них погибает, артефакт «засыпает», то есть теряет практически все свои свойства, и отправляется бродить по рукам смертных, пока не встретит новую подходящую кандидатуру. Как только это происходит, он пробуждается и начинается Путь Восхождения… Не шебурши так, девочка! Да, твой арт почти пробудился, но это далеко не значит, что ты тут же должна лезть к Руинам. Это только первый этап долгой дороги. Если даже ты захочешь по ней пойти, то эволюция в полноценного Стража займет время, равное миллионам циклов смертных жизней. Проще стать Древним Богом, чем одним из хранителей Руин! Так вот… Каждый артефакт уникален и завязан на конкретного Примарха, от которого и черпает свою силу. У тебя, долбодятел, это Висана, а у сероглазки, если не ошибаюсь, Йог.
— Который Сотот? — не удержался я.
— Может быть, — пожал плечами Аркадий. — В отличие от остальной пятерки, он часто сует свои щупальца в другие слои бытия. Отгребает, конечно, по шаловливым конечностям за неуемное любопытство, но зато под разными именами известен во многих мирах.
Эм… Так, нужно будет поаккуратней взывать к старине Ктулху и другим космическим богам. А то мало ли кто потом откликнется.
— Стражи рождаются долго, — произнесла вдруг Антуанетта. — Это плохо.
Это она к чему сейчас?
— Угу, твоя мысль примерно правильна, — кивнул Аркадий.
— Какая мысль? — я с любопытством замотал головой, переводя взгляд с Ан на старика и обратно. У меня было стойкое ощущение, что я чего-то не догоняю.
— Видишь ли, юноша, — вздохнул старый Буревестник. — Число Стражей строго ограничено количеством артефактов. Умирают они редко, очень редко… Но еще реже появляются новые.
А вот теперь и я понял.
Демографический кризис сверхбожественного уровня, епта! А это значит, что когда с поста уйдет последний…
— Пробудившиеся сметут их раньше, — улыбнулся Аркадий. — А потом начнут брать измором Примархов.
— Но те же им уже отвешивали пиздюлей? — удивился я.
— Отвешивали, и еще каких, — согласился Аркадий. — Вот только Чистильщики, в отличие от Стражей, в численности не ограничены. И за прошедшие миллениумы успели подкопить силенок… Ладно, это все события не вашего масштаба, детишки. И даже не моего. Если так уж хотите поучаствовать, то просто уничтожайте Чистильщиков. Или Стимуляторов, как их еще называют. Они — что-то вроде личиночной стадии Пробудившихся. Ну и копите силенок… К слову, артефакты эти имеют одно общее интересное свойство — Дар Сотворения.
Ох-хо-хо… Чую еще одну длиннющую лекцию.
— А куда же без них? — хохотнул старик. — Все нужно познать ушами-глазами-языками и перемолоть мозгами… Правда не в этом случае, так как тут я обладаю весьма скудными знаниями. Так вот, Дар Сотворения — это один из видов даров Создателя, но только привязанный к конкретному предмету. Он дает возможность, как вы догадались, творить.
— И что, можно взмахом руки создать себе Звезду Смерти и стильный черный шлем? — прикинул я открывающиеся перспективы.
— Вряд ли, — скривился Аркадий, постукивая пальцами по клюке и нехорошо так поглядывая на мою макушку. — Но могу и ошибаться, ввиду отсутствия точных данных. Я знаю не так много существ, достигших той стадии могущества, когда они смогли более-менее использовать этот дар. И с двумя из них ты, кстати, хорошо знаком. Дха и Укур.
Эм… Ам… Лоудинг…
Дзинь!
Лоудинг комплите.
— Тень и Изнанка!
— Тормоз, — вздохнул старик.
— Угу, — печально кивнула Ан.
— Щас покусаю, — надулся я, поглядывая на ляжки героини.
— Дурачье! — мне снова прилетело по мозгам.
Ну все, старый, я тебе когда-нибудь эту клюку поперек жопы-то затолкаю, слово даю!
— Да ты и через тысячу лет даже с одной моей задницей справиться не сможешь! — демонстративно оскалился Аркадий.
«Боюсь, тут он прав», — подала голос молчавшая до этого Чешуйка.
— Кстати, долбодятел мне тут кое о чем напомнил, — сказал старый Буревестник, поднимаясь и перехватывая свою палку. — Готовы?
— К чему? — осторожно спросил я.
— К физической тренировке, — ответил Аркадий и его клюка резко увеличилась до размеров небольшой дубины для очень большого огра. И поигрывая этим агрегатом, он с добрейшей улыбкой шагнул в нашу сторону. — А то я все тут мудрости-шаманства впихиваю насухую! Нужно же иногда и развлекаться!
***
«Развлечения» Аркадия затянулись на добрых три часа. Хорошо, хоть он не особо усердствовал, да и подлечивал нас периодически. Однако счет сломанным костям и данным обещаниям по насильственному изменению половых пристрастий старичка я потерял уже в первые полчаса.
Наконец, словив очередной удар дубиной в грудак и крепко впечатавшись спиной в ствол одного из деревьев, я услышал вместо насмешки сонную фразу:
— Все, нагулялись. Пошли, чуток отдохнете и будем прощаться.
Угу. «Пошли», да?
— А подлечить? — скривившись, я показал на вывернутую под неестественным углом ногу с торчащей белой костью.
— Долбодятел, какой же ты беспомощный, — вздохнул старикашка, делая пас рукой.
Нога со вспышкой боли разразилась ругающимся хрустом и пришла в норму. А я чуть язык не откусил, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик пополам с матом. Нет, второй бы я не сдерживал, если бы был уверен в том, что не сорвусь на позорный фальцет.
Сделав пару глубоких вдохов, уже привычно унял фантомные боли, все еще гуляющие по телу, и попытался подняться. Не получилось — ноги как-то подозрительно дрожали и разъезжались в разные стороны. Видимо, организм, почуяв конец мучений, расслабился и послал ебанутое сознание в пеший эротический тур по жопам воинов племени Мбаги.
После третьей неудачной попытки я вдруг почувствовал, как тело резко взлетело вверх и оказалось перекинуто через что-то узкое, но очень твердое. Тряхнув головой и прогнав плавающие перед глазами кровавые следы, с удивлением обнаружил свою тушку перекинутой через плечо Антуанетты.
Кхм…
Мне возмутиться и повести себя как гордый мужик? Или просто расслабиться и получать удовольствие?
Решил все же возмутиться.
— Отпусти, сам дойду! И вообще, у тебя же сила должна быть заблокирована?!
— Я снял блок во время боя, — раздался откуда-то из-за поля моей видимости довольный голос Аркадия.
— А на магию мне тоже снял? — я с надеждой потянулся к астралу, но тут же привычно напоролся на стеклянную стену.
— Хрен тебе, однорогий кролик! — захихикал старик. — Так что виси и не дергайся.
— Какой я тебе кролик, да еще и однорогий?! — возмутился я, дергая ногами и пытаясь вырваться из хватки героини.
— Не знаю, не знаю… — продолжал издеваться старик. — По мне так очень похож! Так же мало мозгов и силенок, но все равно ломишься вперед хоть на танк, хоть на медведя.
Пока Аркадий заговаривал мне зубы, мы добрались до домика, где я был торжественно усажен за стол.
Хмуро глянув на невозмутимо усевшуюся рядом Ан, которая уже принялась за любимые пирожки, устало вздохнул и подтянул к себе вторую чашку с горкой горячих лакомств, выставленную на стол Аркадием, и кружку дымящегося чая — есть хотелось просто жутко.
— Так зачем все это было? — спросил я спустя несколько минут, когда желудок получил первую порцию и уже не грозил начать переваривать собственные кишки.
— Что, прям нет предположений? — прищурился вредный старикашка. — А если подумать?
— Ну-у-у… — я отбросил мысль о врожденном садизме старого педобира и попытался мыслить логически. — На тренировку это мало похоже. Учитывая отсутствие на Изнанке Системы, тут нужен систематический подход, а так смысла в этом нет… На «вбивание» мудрости или демонстрацию каких-то приемов тоже тянет слабо. Нас просто планомерно избивали, держа на пред… А-а-а, вон оно как, Михалыч. Проверял наш предел?
— Ну вот видишь, не совсем же безнадежен, — улыбнулся в усы старикашка, но тут же расстроенно покачал головой. — Но результаты удручают. Как я и говорил до этого, без дополнительных приблуд и доступа к мане боец из тебя так себе. А сероглазка хотя бы за счет силы и прочности организма что-то вытягивает, но тоже не особо. Мой вердикт: расти вам еще и расти.
— Кажется, мы это и раньше выяснили, — поморщился я, хлебая чай.
— Не бурчи, малой, — пригладил бороду Аркадий. — Мне нужно было вас немного «пощупать», чтобы подобрать подходящие подарки.
Та-а-а-ак! А вот это уже интересно! Вот это я люблю!
— И что? — поторопил я старичка, отодвигая тарелку с кружкой.
— И то, — ответил он и, похлопав себя по карманам, положил на стол простую серебряную цепочку и обычный кинжал в потертых старых ножнах. — Цепочка — барышне, ковыряльник — тебе. Пользуйтесь.
Я подозрительно потрогал пальцем рукоять кинжала, ожидая чего угодно — от прибавления голосов в голове, до превращения в какую-нибудь хрень. К счастью, или к сожалению, но ничего не произошло. Уже смелее взял оружие в руки и под заинтересованным взглядом старикашки вытащил его из ножен.
Обычное серое лезвие.
Махнул разок. Потыкал в стол. Попробовал остроту пальцем. Подбросил и перехватил за рукоять. Обнюхал. Облизал. Сунул палец в ножны…
Ничего.
Самый обычный кинжал.
— И в чем подвох? — уточнил я, глядя как Ан спокойно нацепила подарок на шею и продолжила меланхолично уплетать пирожки.
— Он проклят, — улыбнулся старикашка. — Везение того, кто его коснется, упадет просто в катастрофический минус…
— Ну все, юный долбодятел и его боевое полено, бывайте! — с улыбкой помахал нам рукой старик Аркадий, растворяясь вместе со своей полянкой.
— Нет, старый, я когда-нибудь эту клюку тебе точно поперек жопы запихаю…
— Угу, — неожиданно поддержала меня Ан.
Вздохнув, посмотрел на Антуанетту.
Героиня была при своем обычном снаряжении — черное жутковатое платье с алыми прожилками, такие же черные доспехи, черный меч, черный щит… готов поспорить на собственные яйца — нижнее белье у нее тоже черное. Хотя, чего тут спорить — оно же часть артефактного платья…
— Куда идем? — поправив перевязь, уточнила Ан.
— Я бы с удовольствием прогулялся по парку и завалился в какой-нибудь бордель с неко-девками, — пожал я плечами.
Антуанетта чуть приподняла правую бровь, выражая одним этим жестом все, что думает о моих хотелках по части кошкоебства.
— Ну тогда не задавай дурацких вопросов, — проворчал я, чуть ослабляя излишне затянутую лямку рюкзака. — Из этой жопы только один выход, и направление к нему нужно спрашивать у тебя.
Ан пару раз удивленно хлопнула глазками, потом до нее наконец дошло и, покрутив головой, она уверенно двинулась через бурелом в одной ей известном направлении. Ну, а я поплелся следом по прокладываемой тропинке, посматривая по сторонам и мысленно переваривая последние наставления старого Буревестника. Ну, или не «последние», а «крайние», как любят говорить вояки, ибо очень надеюсь когда-нибудь вновь встретить засранца и вернуть должок…
Ножичек, который он мне вручил, оказался не просто с подвохом, а с подъебом архиебических масштабов. Старик сказал, что в мирах системы он был бы артефактом, как минимум, легендарного ранга, а то и выше. Но при этом для любого разумного существа он бесполезен.
Ну, практически для любого.
Кроме Буревестников.
Суть в том, что Кинжал Погибели, а именно так называется этот арт, влияет на метку судьбы носителя, увеличивая вероятности самых нежелательных и фатальных событий. Чем дольше ты с ним контактируешь, тем сильнее эффект. А что делают Буревестники с вероятностями? Правильно, мы ставим их раком и жестоко дерем во все дыры…
Вот и получается, что для меня это обычный, просто очень прочный кинжал. Но стоит мне им кого-нибудь порезать или просто дать поносить, как жертву ожидает череда не самых приятных событий. Правда, есть еще одно «но» — после «контакта» мне нужно будет отойти подальше, что бы не перебивать эффект проклятья собственным даром, который его успешно нивелирует.
«Ух, какие слова умные знаешь!»
«Я еще и не так ругаться умею, шиза чешуйчатая! Например, циклопентанпергидрофенантрен!»
«Ты лучше на дорогу смотри, дубина».
«Чт…»
— Ай!
По носу прилетела отогнутая идущей передо мной Ан ветка какого-то куста. Героиня, тут же обернувшись, прошлась по мне взглядом, особенно задержавшись на горящем огнем носу, после чего едва слышно фыркнула и продолжила путь.
Эй, а извиниться?! Нет? Ну и пофиг…
Стоит, однако, все же сказать старику «спасибо» за остальное снаряжение.
На мне был легкий тканевый костюм темно-серой, пятнистой расцветки. Не мой «костюм Стражей», но тоже вполне неплох. Насчет последнего старик, кстати, уверил меня, что тот никуда не денется — пусть дикари с прошлого острова уничтожили большую его часть, но для восстановления хватит и тех сапог, что остались у Лутецкого.
А интересно, что будет если спалить весь костюм? Он исчезнет насовсем, его суть перейдет к другой ближайшей одежде, или он просто восстановится из пепла?
Но ставить подобный опыт я, конечно же, не буду. Или буду?
«С тебя, придурок, станется», — раздался вздох в левом ухе.
«Слушай, ты чего такая вредная сегодня? Где-то в астральных далях опрокинулась фура с озверином?»
«Ничего», — буркнула дракоша и умолкла.
Мде. Ладно, сойдемся на том, что самочки — создания странные по определению. Или у нее критические дни. И пофиг, что нету тела — это не только физиологический процесс, но и состояние души…
Кроме кинжала и костюма, старик выделил еще неплохой походный рюкзак явно из какого-то технически продвинутого мира — вряд ли какая-нибудь фэнтезятина додумалась до молний, невидимых липучек и карабинов. К тому же, что от костюма, что от рюкзака не пахло магией от слова «вообще», но ткань была неимоверно прочной, водоотталкивающей, и еще с кучей наворотов, для которых мой мозг не находил иного объяснения, кроме как загадочных «энелошек».
Ну и на сладкое… Мне дали меч! Не «кладенец», конечно, и даже не невхерственный артефакт, но тоже вполне неплохой. Лезвие примерно в мою руку длиной, плюс рукоять. Сам клинок прямой, с ромбовидным сечением. Гарда небольшая, скорее не для защиты руки, а чтобы ладонь не соскальзывала на лезвие. Набалдашник в виде простого шарика, без изысков, а сама рукоять длинная, хорошо подходящая как под хват одной, так и двумя руками.
Но все же крылся в этом ковыряльнике один маленький нюанс.
Как сказал старик, для сердцевины меча использовался какой-то божественный металл за авторством небезызвестного мне Черного Кузнеца. Для большинства героев он бесполезен, так как все его свойства заключаются в способности принимать и накапливать ману бессмертных. Но именно по этой причине мне данный клинок подходит как нельзя кстати — я уже неплохо научился оперировать потоками божественных сил.
«Угу. Только твое „неплохо“ выглядит как попытки бегемота стать балериной», — ехидно влезла в мысли Чешуйка.
«Кручу как умею, ебу куда придется», — пожал я плечами, едва успев уклониться от очередной ветки, которая все же стегнула по рюкзаку.
В него, кстати, Аркадий, словно сердобольная старушка, набил всякой еды в дорогу. Скоропортящейся и не очень.
Через несколько часов я порядком умотался продираться через весь этот бурелом и скомандовал привал. Ну как «скомандовал»? Просто плюхнулся под какое-то черное, как и все остальные, дерево, и позвал продолжавшую ломиться вперед словно бульдозер Антуанетту. Та обернулась, посмотрела на меня недоумевающим взглядом, после чего, о чем-то подумав, сама себе кивнула и, подойдя, устроилась рядом. Привалившись ко мне бронированным боком.
Это было бы даже мило, если бы она не была такой тяжелой, а от ее доспехов и костюма у меня по коже не растекался потусторонний холодок, словно они пытались… меня выпить?!
«Ах вы говно собачье!!!» — припечатал я их мысленной плюшкой, щедро подкрепленной силой Бездны и образом озверевшего Касии. — «Хотите меня трахнуть?! НУ ИДИТЕ СЮДА, Я ВАС ЩАС САМ ТРАХНУ ЧЕРЕЗ ЖОПУ ДО САМОГО ЖЕЛУДКА!!!»
Антуанетта недовольно на меня покосилась, явно будучи не в восторге от вспышки не самой дружелюбной маны у себя под боком. Зато ее питомцы притихли, а через секунду ко мне в сознание пришли образы реющего белого флага и, с какого-то перепугу, Антуанетты в костюме шлюхо-кролика, связанной на серебряном подносе.
Мда. Кажется, мы поладим…
Передохнув и перекусив пирожками из рюкзака, двинулись дальше.
С уходом Аркадия лес стал очень тихим. Я не ощущал поблизости ни единого живого существа или хотя бы намека на угрозу. Старик, видимо, или забрал всех зверушек с собой, или просто прикончил их. Или развеял. Или еще чего. В общем, мы топали по черному жуткому лесу словно по главной аллее центрального парка — быстро и безопасно. Хотя, нет, даже на той аллейке можно было напороться на ментов или гопоту. И хрен его знает, что хуже…
«Ну вот, накаркал», — раздался в ухе вздох.
«Чего ты оп… Ой, бляяя…»
Ну да, стоило мне подумать, что все будет хорошо, как тут же случилось что-то из разряда очередной херни. Нет, по сути еще не случилось, но впереди отчетливо замаячил все усиливающийся по мере нашего приближения огонек угрозы. Причем серьезной такой, с ходу не пришибешь даже универсальным тапочком фирмы «Касия».
— Чуешь? — уточнил я у идущей впереди Антуанетты. — Нам туда, да?
— Угу, — кивнула она, не замедляя шага.
— Старый, блядь, а босса ты с собой прихватить не мог? — вздохнул я.
Тем не менее, расстояние до цели было приличным, а местность не располагала к забегам, так что до вечера к поджидавшей нас неведомой херне мы не добрались.
Утроились на ночлег в небольшом овражке. Развели костер, скорее чтобы подогреть еду, да по привычке, чем из острой необходимости — хищников вокруг не было, ночь на этом осколке на удивление теплая, а освещение ни мне, ни Ан не требовалось.
А вот спать пришлось почти на голой земле. Но тут помог костюм Антуанетты — одежка послушно трансформировалась в нечто вроде двухместного спальника, в котором мы с комфортом в обнимку и разместились. Увы, без интима — обстановка не располагала, да и вымотались за день.
Утром, наспех перекусив сухпайком, двинулись дальше по опустевшему лесу. От скуки я начал переругиваться с Чешуйкой, да вслух травить пошлые анекдоты. Потом петь. Увы, мои комедийные и музыкальные потуги никто не оценил. Ни слуха у них, ни чувства юмора…
Примерно к обеду мы все-таки добрались до цели.
Вывалившись из бурелома, я чуть не налетел на спину резко остановившейся Ан. Выглянув из-за плеча высокой героини, обвел взглядом открывшуюся картину.
Судя по ощущениям, мы были где-то в географическом центре этого острова. Тут, на абсолютно ровной площадке, покрытой ковром из низкой пожухлой травы, высилось нечто вроде ацтекских пирамид. Увы — точнее сказать ничего не могу, потому как все эти «чудеса дней давно минувших» видел только по телевизору в фильмах и мультиках.
Высотой примерно метров десять, четырехугольная, геометрически правильная и до зубного скрежета скучная. С каждой стороны к верху уходила постепенно сужающаяся лестница из старого серого камня. Пыльная, наверное, настолько, что пиздец…
Задрав голову, рассматривал вершину, но отсюда почти ничего было не разглядеть — слишком крутой подъем. Вроде как какой-то каменный навес, да блестит что-то.
— Ну что, пойдем? — спросил я, делая первый шаг…
Но тут же был буквально пойман за рюкзак и оттащен назад.
— Ан. Объяснишься? — уточнил я, болтая ногами в нескольких сантиметрах над землей.
— Ловушка, — коротко сказала она, кивком указав на окружающее пирамиду поле.
— Мда? — удивился я. — Странно, ничего не чувствую… Да поставь ты меня уже!
Вновь оказавшись ногами на земле, скинул рюкзак и присев у края поляны, задумчиво на нее уставился. Но нет. Ничего. Ноль эмоций.
«Хм… А вот это и странно», — подала голос Чешуйка. — «Тут не только опасность, тут вообще ничего не ощущается».
«Да?» — удивился я и взглянул на спокойное поле ровной травки уже под другим углом. — «А ведь и правда. Словно перед нами и нет ничего… Ну-ка, ну-ка…»
Оглядевшись, подобрал какую-то ветку и осторожно потыкал в землю перед собой. Ничего. Потыкал чуть дальше. Хрен эмоций и здоровенный черный хуй презрения.
Замахнувшись, кинул палку подальше.
Она упала, немного прокатилась по траве и остановилась. И когда я уже начал раздумывать о другом, более систематичном подходе, нежели метод научного тыка, черная деревяшка начала медленно погружаться, бесследно исчезнув спустя пару секунд.
А чуйка по-прежнему молчала.
Эх, качаться еще и качаться.
— Есть предложения? — вслух спросил я.
— Сокрушить, — спокойно ответила Ан.
«Перелететь», — предложила Чешуйка.
Я смерил взглядом Антуанетту, прикидывая ее вес.
«Не, зеленая, эту бронированную тушку мы не потянем, а без нее вперед я не полезу».
«Эм… Ну да, не подумала», — согласилась дракошка. — «Тогда да, только ломать защиту. Для начала предлагаю определить, к какому типу она относится: техническая, магическая или биологическая. Или гибридная».
— И как это сделать? — уточнил я, разминая пальцы.
«Для начала жахни чем-нибудь, а там посмотрим на реакцию», — предложила Чешуйка.
— Угу, принимается, — я был полностью солидарен в этом подходе. — Ан, закинь этот баул в кусты и отойди чуть назад. И будь готова выдернуть меня, если что-то пойдет не так.
Дождавшись, когда героиня выполнит инструкции и обовьет меня за пояс выпущенной из костюма толстой нитью, я достал из ножен меч и взвесил его на ладони. После чего сформировал в левой руке небольшой шарик из маны Ауттэ. Решил для пробного заброса не упарываться во что-то серьезное, а просто посмотреть, как эта неведомая хрень отреагирует на концентрированную божественную ману.
Размахнувшись, отправил шарик в полет. Тот приземлился примерно на середине расстояния между мной и пирамидой. Погрузился… и пропал.
И тишина.
Хм…
Ладно, попробуем по-другому.
Сунул меч обратно в ножны, так как теперь нужны были две руки. Сосредоточился, роясь в закромах души. Вытащил наружу пучок маны Мют, скатал из нее маленький шарик с двумя полостями, залил в них ману Древнейшей и Граора, вывел управляющую нить и снова забросил. Дождавшись, когда шарик начнет погружаться, мысленно «потянул» за нитку, устраняя перегородку между полостями, и… опять ничего.
Только тут до меня дошло, что шарика либо уже не было, либо меня отрезало от контроля.
Мде. Силовой метод не прошел. Можно, конечно, просто устроить взрыв над полем…
«Варвар, блин…» — раздалось ворчание Чешуйки. — «Пусти меня, попробую сама прощупать».
«Ну давай», — согласился я. — «Только подожди минутку…»
— Ан, нить убери! — крикнул я героине. — Мы с Чешуйкой поменяемся, а как твой костюм будет на нее реагировать — непонятно.
— Никак, — ответила Антуанетта. — Я его контролирую.
Хм… Ладно, поверю на слово.
Проверив надежно ли в ножнах сидит кинжал и не слетела ли обмотанная вокруг рукояти тряпка, чтобы дракоша случайно ее не коснулась, я мысленно потянулся к кулону и резким толчком залил туда хорошую порцию своей маны.
С негромким скрипом и щелчками тело начало меняться, а спустя несколько секунд меня мягко отодвинули от контроля.
И одновременно с этим раздался жалобный звук разрываемой ткани.
«Бляяяя… Обувь снять забыл».
— Да ладно тебе, переживешь, — фыркнула Чешуйка, стягивая разорванные когтями сапоги.
«Угу. А по всем этим сучечкам-колючкам мне потом босиком бегать?» — спросил я, ее глазами разглядывая убитую в хламину новенькую обувку. — «Слушай, а давай тебе когти подстрижем?»
— Еще чего! — возмутилась дракошка, выкидывая бедные сапожки. — Все, не нуди в ухо, дай поработать…
Размяв пальцы, Чешуйка на пробу пошевелила в воздухе когтями, выплетая какой-то простенький узор. Критично его осмотрев, она поморщилась и развеяла магию.
— Совсем заржавела… Еще пару лет в этом херовом амулете и придется всему заново учиться.
«Не ругайся!» — хмыкнул я.
— А от кого понахваталась?! — возмутилась дракошка. — Кстати! Давай Иль-Сафора вызовем? Так, на всякий случай…
«В смысле, меч? Или его аватару?» — заволновался я.
Меч — это еще ладно, но вот если она собралась призвать его гуманоидную форму, то… А что, «то»? В принципе, это вполне жизнеспособный вариант. Он тут и по этой «ловушке» бульдозером пройдет, и босса в куличик скрутит.
— Может, да, а может, и нет, — пожала плечами Чешуйка. — Информации пока мало, чтобы о чем-то судить, а тем более планировать действия… Все, молчи уже.
Да я молчу. Просто думаю. Кто же виноват что все подряд мои мысли читают?
«Научись уже ставить блокировку», — влез ко мне в сознание голос Мют.
«И это защитит меня от любящих покопаться в мозгах Древних?» — заинтересовался я.
«Ну… Нет», — честно ответила Милосердная.
«Тогда нахрен надо?» — я мысленно пожал плечами, достал большую корзину с надписью «хентай, тентакли, бдсм, гуру и прочие извращения» и щедро высыпал шевелящееся содержимое себе под ноги. — «Вот, пусть знакомятся все, кому не лень! Мне для просветления отсталых магов-аборигенов ничего не жалко! Ну, а не отсталые что-нибудь новенькое себе да найдут…»
— Фу, бля! Андрей! — Чешуйка, только-только начавшая что-то выплетать, поспешно развеяла чары и начала вытирать ладони о куртку, словно вляпалась во что-то донельзя мерзкое. — А ну прекрати! Да с такими мыслями тебе никакой защиты не нужно — любой некромант-некрофил поседеет и сдохнет от ужаса!
«Ну, а я про что?» — мысленно оскалился, вороша ползающий передо мной и мурчащий как советский трактор комок извращений. — «Давай, Дуся, стереги папочку от всяких залетных мозгоклюек…»
— Дуся?! — бедную дракошу аж перекосило.
«Угу», — счастливо закивал я, глядя на непонятную ебическую хрень, порожденную моей больной фантазией. — «Дусечка, Дусенька! Кто твой папочка? Вот! А кто скажет папочке мур? Вот кто скажет!»
Повинуясь какому-то порыву вдохновения, отвел от души два питающих «шланга» — один с маной моей, а второй с божественной. И навис над этим НЕХ с улыбкой безумного ученого.
А что? Реально ведь интересно, что будет!
— Не смей! — побледнела Чешуйка.
«Дамы и господа, делаем ставки!» — раздался на границе сознания голос Мортэма.
«Хозяин, что происходит?» — влезла ничего не понимающая Антуанетта.
«МУ-ХА-ХА-ХА!!!» — заржал я, вгоняя питающие шланги в пока еще иллюзорное тело Дуси. — «ЖИВИ!»
Что-то громыхнуло, прокатившись по ущербному сознанию. Раздался оглушительный скрежет — то ли мое астральное пространство собиралось разломиться пополам, то ли Вселенная всерьез раздумывала, не скинуть ли с себя одного зарвавшегося идиота…
«Папочка!» — радостно протянуло лапки мое творение.
«Дусечка!» — потянулся я навстречу.
«Кто там на это ставил?»
«Укур, сука, я тебе сейчас твой косяк поперек жопы затолкаю!»
«Пиздец…»
***
Я сидел за белым ажурным столиком и попивал кофе. Вкусненький, свежий, крепкий. И черный. Как мои мужч… Тьфу, бля! Как моя жизнь!
— Что есть сие творение? — задумчиво произнес расположившийся напротив Илюха, поглядывая на растянувшуюся на травке Дусю. — Издевка бытия? Иль дар богов тоскующей душе?
— Скорее уж ошибка, — вздохнул я. — Но дорогая сердцу. Ибо нет ничего милее извращенцу, чем архив его желаний и похотливой страсти.
— Мне не понять этих приземленных мыслей, — Иль-Сафор аккуратно взял свою чашку и залил в шлем через забрало. Внутри что-то булькнуло, хрипнуло и довольно фыркнуло. — Я был лишен таких утех еще когда имел простое тело, из плоти и костей слепленное небрежно.
— И никогда не знал ты сладости сношения? — я удивленно выгнул бровь, слегка прифигев от подобных откровений. — Ни ласк от женских рук, ни чуда рода продолжения?
— Мое первое вместилище было… дефективно, — древний берсерк задумчиво постучал когтем по фарфоровой кружке. — Когда же я возымел возможность исцелиться, душа уже привыкла и отринула мирское. Лишь битвы путь мне был открыт и понятен до конца. А эмоции… Они остались на совести Творца.
— И в последующий круг рождений… — начал я намеком.
— Я выбрал путь бесполой твари, — кивнул Иль-Сафор. — Направив все стремления свои на ярость и движение вперед, что превознести меня смогли. Когда стоишь по локоть в крови, согласись, не до сердечных дел и поиска второй души?
— Ну, на этот счет могу поспорить, — вздохнул я. — Но не буду. Каждому дан выбор той тропы, по которой он потащит свою тушу, и лишь ему решать, да держать за то ответ…
— Может, хватит? — взмолилась сидящая за этим же столом справа от меня девушка, устало массирующая виски. — Я и так скоро тут свихнусь с этой парочкой, а еще ты им потакаешь…
— Прошу прощения, но по-другому изъясняться не могу, — булькнул под шлемом Иль. — Сие проклятие и благословение мое. Но хозяин этого пространства волен говорить на стиле разном…
— Только твой уж больно прилипчив оказался, — вздохнул я. — Ну да ладно, если девушка того желает…
— Еще как желает, — скривилась Дюсаль.
За то время, что меня тут не было, сероглазая волшебница явно стала более уверенно держаться относительно как брутального берсерка, так и шелудивого Ловца. По крайней мере, она больше не шугалась от первого, а второму вполне могла отвесить хорошего пенделя. Чую, к этой «адаптации» приложила чешуйчатую руку одна моя хорошая знакомая…
Устроили мне тут гнездо феминизма, блин.
— А теперь объясни мне, «сэр», — обращение Дюсаль выделила особенно скептическим тоном. — Что это за очередную… пакость ты приволок в собственную душу?
— Я не пакость! — тут же обиделась моя девочка. — Я -Дуся! Паааап, можно я с этой тетей поиграю?
— Только если она сама захочет, — пожал я плечами. — Понимаешь, малышка, чужие желания нужно уважать!
— И кто это говорит? — скептически скривилась волшебница.
Взгляды Иль-Сафора и Дуси говорили о том, что они полностью солидарны с ее точкой зрения.
Мда, тяжело быть рабовладельцем-извращенцем, проповедующим мир и любовь.
— А ты с папы пример не бери, — нашелся я. — Я вообще очень херовый объект для подражания.
— Лааааадно, — протянула Дуся, перекатываясь по травке с боку на бок.
Вообще, довольно забавное существо получилось. Чем-то она напоминала слизня в самой хентайной его вариации — полупрозрачное тело из сине-зеленой жидкости, держащее форму симпатичной обнаженной девушки. Вот только никаких конкретных черт лица было не разобрать, да и сама она, насколько я понял, могла в любой момент сменить как пол, так и основную форму. Ну и в глубине аморфного тела, как и полагается любому уважающему себя слизню, находилось небольшое «управляющее ядро» в виде маленького радужного шарика.
Что конкретно умела «моя доча» — пока было не слишком понятно. Зато как именно она возникла — с этим я более-менее разобрался, пообщавшись с небожителями…
«Порыв творческого вдохновения», во время которого в голову одного не слишком адекватного смертного пришла светлая мысль накачать нестабильный мыслеобраз гремучей смесью всех доступных энергий, был ни чем иным, как очередной шуткой Укура. Причем не слишком удачной, ибо по-хорошему меня должно было просто разорвать от подобного непотребства на тысячи маленьких пищащих долбодятлов. Пришлось небожителям впрягаться по мере сил и соотношения вбуханной маны, ибо потерять меня, любимого и долбоебучего, по такой тупой причине они были не готовы.
От накосячившего Укура досталось ядро души с каким-то даром то ли «усвоения», то ли «вечного голода» — там хитровывернутое название на клингостанском наречии, лишь частично поддающееся переводу. Суть в том, что принятую астральную, божественную или еще какую-либо энергию такая душа будет усваивать и переводить в простую «серую» ману. Плюсы такой особенности были несомненны, но вот и минусы тоже присутствовали: процесс был неконтролируемый и подобная душа никогда не сможет воспользоваться энергией бога-покровителя, которая стоит на совершенно ином качественном уровне…
Ну, а дальше понеслось… Граор презентовал тело в виде монстра-слизня, Мют наспех слепила личностную матрицу, Ауттэ что-то начудила с биологически-эмоциональной двусторонней привязкой, а Древнейшая от широты душевной сыпанула новоиспеченной «дочурке Буревестника» защиту от ее же влияния и артефакт-привязку.
Вот так и стал некий Андрюша Веселухин первым в истории своего мира мужчиной, который за доли секунды залетел от самого себя, родил и практически вырастил почти полноценную дочь.
Чешуйка, можно я быстренько самовыпилюсь?
«Хер тебе!» — было мне ответом. — «Вот вы, самцы, всегда так! Сначала заделаете ребенка, а потом сразу в кусты! Нет уж! Я в этом деле, хвала Создателю, не участвовала, так что разбираться будешь сам! Пока не разберешься, наружу не выпущу!»
Ну и… ладно.
А что я, собственно, теряю?
Пожав плечами, максимально растянул субъективное время в своем пространстве и начал знакомиться с бытом своих «квартирантов», попутно втолковывая новоявленной «доченьке» что в этой жизни есть «правильно», а за что нужно сразу делать «секир башка через камасутру»…
— Тебе наружу не пора? — поинтересовалась Дюсаль, постучав ложечкой по краю кружки.
— А зачем? — зевнул я, растягиваясь на столе. — Там одни обгоревшие деревяшки, да колючие кусты, по которым придется топать в драных сапогах. Плюс еще стремная ловушка, какой-то гадкий босяра, да полная неизвестность впереди…
— Хмм… — зашевелилась студенистая масса на травке, перетекая через несколько форм, словно выбирая, какая лучше. — А это тогда не опасно?
— Нет, Дусенька. Чешуйка сильный и опытный маг, да еще и дракон, а на поддержке у нее самый настоящий танк в юбке. С БФГ и толстой броней. Эти двое поставят раком большую часть опасностей, а на слишком сильного противника банально не попрут. Они ж не я.
— Тут хозяин сих просторов прав как никогда, — зашелся Иль булькающим смехом. — Твои деяния иногда даже Ярость могут завести в тупик, оставив там сидеть и биться лбом о стену, вопрошая бесконечно: «зачем он поступил так?»
— На что я дам такой ответ: «спросите мой пушистый хер, когда он вылезет из жопы», — развел я руками, после чего откинулся на стуле и, признаюсь, самодовольно огляделся.
Нет, ну, а что? По сравнению с тем, что тут было в первое мое посещение, сейчас царил просто маленький цветущий сад!
Замок постепенно восстанавливался. Не быстро. Но если прикинуть общую скорость, да взять за поправку ее постепенное наращивание с течением времени… Думаю, за месяц все будет закончено. Или даже раньше, если я что-то напутал в расчетах. Или еще раньше, если Время задумается и решит выплюнуть мне в лицо какую-нибудь кракозябру не по зубам…
Вокруг обнесенного строительными лесами замка, на осмотр которого отправляться было пока лень, раскинулся хорошо так отожравшийся островок, покрытый уже не просто лугами, а простенькими биомами: там виднелись заросли какой-то колючки, тут цвело пахучее разнотравье заливного луга, вдалеке виднелась небольшая роща, справа тек широкий ручей, окруженный камышом, а чуть левее высилась гордая скала, чем-то напоминающая жилище Муфасы… Но даже больше этого меня удивило наличие тут всяких зверушек. Мелких, правда, но вполне себе «ощутимых на ощупь»: кролики, жучки, птахи, мыши…
— Ну вот что ты такое? — спросил я севшую на подставленный палец бабочку.
— Это Чешуйка постаралась, — ответила Дюсаль, лениво зевнув. — Я так поняла, что это только имитации. Как и растения, как и наши «тела». Но выполненные действительно качественно…
— Это да, — кивнул я, разглядывая насекомое, деловито перебирающее лапами в сторону рукава. — Действительно, очень добротно…
Из любопытства перешел на более… углубленное зрение, если можно так выразиться. И тут же райская картинка вокруг поплыла и покрылась трещинами, часть из которых начали рывками зарастать, словно их кто-то замазывал, а часть — постепенно разрастаться, образуя новые и новые. Все это поддерживало какой-то жутковатый баланс, будто у страдающего диареей человека — одно лишнее движение и ты в дерьме.
Интересно мышки водят хоровод вокруг костра с котом… Это что получается, у меня астральное пространство теряет стабильность?
— Нельзя потерять то, чего нет, мальчик мой, — раздался рядом усталый голос и к нам присоединилась Мют.
— Древняя Этют, — уважительно приподнялся с места Берсерк.
Эм… Этют? Ладно, спишем на много-много имен Древних. Да и сам Илюха — товарищ с прибабахом…
— Милосердная, — последовала его примеру Дюсаль.
Хм. А интересно, насколько расширился список знакомств у этой «серой мышки», пока она тут сидела? А то, чую, они тут не только вчетвером чаек гоняли, но и гостей всяких привечали…
— Мама! — радостно потянула ручки Дуся.
При этих словах что-то во мне нехорошо так зашевелилось, а в ухе приглючился ехидный голосок системы о получении титула божественного педобира…
Я откинулся на спинку стула и, уперев пятки в землю, принялся раскачиваться на задних ножках, задумчиво поглядывая на неспешно наяривающую чай богиню.
Мют Милосердная.
Maiha-oru-Assy, если я правильно запомнил произношение ее имени на том странном наречии. А дословно это как-то переводится?
— «Сплетающая противоположности», — улыбнулась богиня. — Но это очень приблизительный перевод, не дающий и десятой доли заложенного в оригинал смысла. Впрочем, мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне.
— А зачем тогда? — выгнул я бровь.
— Не за чем, — пожала она плечиками. — Я просто на чаек заглянула. Все равно невольно слушаю, о чем вы тут судачите, так что решила немного… визуализироваться.
— Понятно, — я задумчиво кивнул. — Надеюсь, остальные всем табором не подвалят?
— Нееет, — хихикнула Мют. — Им лень.
Уже хорошо.
— Маааам! — В этот момент на плечо аватары богини без каких-либо предисловий нагло плюхнулась полупрозрачная голова Дуси. — А можно мне по округе погулять?
— У папы спрашивай, — рассеянно ответила Милосердная, ловя потянувшееся к груди щупальце. — И не шали.
— Бу, — надула слайм щечки и сползла с богини обратно под стол.
Дюсаль и Илюха выдохнули. Им от такого явно было не по себе. Впрочем, как и мне.
— А ска-жи-тте по-жа-л-ста… — с характерным акцентом уточнил я, ощущая как по ногам вверх взбирается что-то теплое и мягкое. — Какого хрена Дуся к тебе так обращается?
— Ну… — сидящая передо мной двенадцатилетняя девочка в простом сером платье свела кончики указательных пальцев вместе, построив «домик», отвела глазки в сторону и немного обиженно произнесла. — Потому что я ее мама.
— Да! Мют — мама! Папа — папа! — подтвердила плюхнувшаяся мне на плечо голова «дитятка».
— Не смотрите на меня так, — буркнул я, ощущая на своей шкуре подозрительные взгляды. — Скорее всего, имеется в виду чисто эфемерная связь на основе…
— Моя аватара послужила вторым донором для ее физического тела, — Мют «перекатила» глазки в другую сторону, упорно отказываясь встречаться со мной взглядом. — Да и в создании личностной матрицы я принимала непосредственное участие… Так что… вот…
Хлоп.
Это моя ладонь впечаталась в мой же лоб.
Стоп…
ФИЗИЧЕСКОГО ТЕЛА?!
Нет, что-то такое мелькало в разговоре с небожителями, но мои мозги тогда были слишком забиты, чтобы адекватно воспринимать всю вываленную информацию…
— Ей тело собирал Кхар, причем, не только астральное. А донором послужила моя аватара, — следя за ходом моих мыслей, ответила Мют. — Но можешь не забивать голову, там все… сложно.
— В таких вопросах всегда все сложно, — я раздраженно взъерошил волосы и покосился на сползшую с меня на травку Дусю. — А где сейчас твое тело, девочка?
— Снаружи, — ответила она, перетекая в форму, явно копирующую аватару Милосердной. — С тетей Ан и тетей Шах. Они хорошие. И игры интересные знают.
— Это какие? — рассеянно спросил я, мысленно уже начав составлять объяснительный монолог перед Антуанеттой, который мне явно потребуется.
— Тетя Шах назвала это «оскопить козла»! Черная тетя сейчас привязывает ее к дереву, чтобы когда она с папой поменяется местами, спокойно отрезать папе пипирку!
— Я… пойду к себе… — пробормотал Иль-Сафор, проваливаясь сквозь землю с кровавыми брызгами.
— А я… посмотрю как там Саси, — Дюсаль тоже с легким хлопком исчезла.
Предатели.
Квартплату подниму…
Остались только Мют и Дуся. Первая смотрела на меня большими невинными глазами, а вторая перекатывалась по травке, отрастив пару щупалец, и явно искала кого-бы ими «приласкать»…
— Слушай… — начал было я, но был бесцеремонно перебит.
— Поздно, — Милосердная откинулась на стуле и с некоторой жалостью посмотрела на меня. — Ты там… это… держись. Я в тебя верю.
Возмутиться не успел. Меня подкинуло и стремительно потащило куда-то наверх…
***
Первое, что я почувствовал, когда вновь «вернулся в тело» — это некоторая… скованность движений.
Они действительно привязали меня к дереву.
— Ан, — жалобно позвал я молча стоящую передо мной героиню. Ее ладони покоились на набалдашнике воткнутого в землю массивного черного меча. — Может, развяжешь?
— Нет, — коротко ответила она, бесстрастно меня разглядывая.
— Ан, кто из нас хозяин? — прибегнул я к последнему аргументу.
— Ты, — слегка кивнула девушка. — Но это не отменяет того факта, что тебе нужно подумать о своем поведении.
— Например?
— Например, не насиловать беззащитных богинь в виде маленьких девочек, — заявила она, опуская свой взгляд с моего лица ниже на грудь, на живот и, наконец, с видом Немезиды останавливаясь на моих бедных бубенцах. — Это плохо.
— Очень, очень плохо, — поспешно закивал я. — Но я никого не насиловал!
«У вас был процесс зачатия и рождения новой жизни, в котором использовался генный материал твоего тела и ее аватары» — раздался в голове голосок Чешуйки.
— Да окститесь, женщины! — взвыл я, видя как дернулся меч Антуанетты. — Она ДРЕВНЯЯ БОГИНЯ! Пусть и Милосердная, и вообще пацифистка, но ей одного плевка хватит, чтобы меня в кашу размазать! Как я мог ее… изнасиловать?!
— У нас есть показания свидетеля, — спокойно ответила Ан, втыкая свой жутковатый меч в дерево у меня между ног, буквально на пару сантиметров ниже яиц. — Выползай!
Из-за ее спины показалась… Дуся. В виде все того же сине-зеленого слайма, что я видел у себя в астральном пространстве. Ну, разве что от нее пахло почему-то помидорками.
«Свидетель, повтори свои показания», — раздался голос Чешуйки, который она явно каким-то образом транслировала моей… дочурке.
— Ну… — девчонка смутилась и принялась отращивать и переплетать тонкие щупальца. — Мама сказала, что выбора не было и созданные папой обстоятельства вынудили ее поступить именно так.
— То есть ты склонил к зачатию ребенка богиню, выглядящую как двенадцатилетняя девочка, — резюмировала Ан, покрепче хватаясь за рукоять меча. — Обвиняемый хочет сказать что-нибудь в свою защиту?
— Обещаю, больше так не буду, — пискнул я, пытаясь извернуться не прибегая к прямому приказу Антуанетте. Ну вот просто не хочу так, и все. Но и яйца терять тоже не хочу. Дилемма. — И вообще, она только выглядит как малолетка, а на самом деле та еще старая кар…
Я запнулся.
Зато заговорила задница. Она вкрадчиво шептала о том, какой я идиот, как не учусь на своих ошибках, и вообще, что долбоебам жить и размножаться вредно.
— В общем, она не так молода, как выглядит! — закончил я, ощущая как ледяные пальцы угрозы медленно покидают мою прямую кишку.
«Ан, руби!» — безапелляционно заявила дракоша.
«Я тебе хвост потом отрублю, подстрекательница чешуйчатая!»
В этот момент мимо моего носа вверх взметнулось черное лезвие.
Кажется, я обкакался… И что-то заверещал. Но быстро умолк.
Боли не было! Со мной уже проделывали однажды подобное, так что ощущения я помню прекрасно — даже для модифицированного Системой тела это была ОЧЕНЬ неприятная травма.
Однако, я был цел.
— Ан? — на всякий случай уточнил у героини, ощущая как падают на землю веревки.
И где они их, кстати, только достали?
— В этот раз верю, — спокойно произнесла девушка-рыцарь, убирая меч в ножны и отступая на шаг назад. — Но сексуальное насилие — плохо.
Блин, она что, всерьез решила заняться моим воспитанием?
«Видимо — да», — раздался в ухе ответ.
«А ты вообще молчи, предательница!» — возмутился я. — «Устроили мне тут самосуд! Щас нырну в астрал и отдеру тебя твоим же хвостом!»
«Напугал, напугал», — фыркнула чешуйчатая и умолкла.
А я обвел взглядом свое небольшое войско.
— Можно сказать, с прибавлением, — пробормотал, разглядывая подползшую Дусю. И тут в голове с щелчком встала одна интересная деталька. — Слушай, а ты случаем не одновременно и тут и в астрале действуешь?
— Ага, — пошевелила та отростками. — Правда… Это очень странное ощущение. Особенно когда там запускают сильное ускорение. Как будто меня сразу две, и мы подглядываем друг за другом.
Ясно, что ничего не ясно. Ладно, отложим этот вопрос на потом, а то чую, что он из разряда тонких материй, для которых мой хер слишком толст — если сунусь, то либо порву там все, либо застряну и придется ампутировать…
«Фу, блин!» — подала голос Чешуйка. — «Вот тебе не стыдно перед ребенком за такие сравнения?!»
Мы переглянулись с Дусей, после чего одновременно пожали плечами. В конце-концов, если вспомнить из чего она слеплена, то ничего стремного в подобном нет.
— Паап, — в этот момент слайм чуть качнулась вперед и протянула ко мне щупальца. — Возьми меня!
КХМ!!!
Я рефлекторно сделал шаг назад, покосившись на напрягшуюся Ан.
— Дусь, ты ведь понимаешь, что это…
— Да нет! — всплеснула та щупальцами, перебивая меня. — На руку возьми!
— Так, а вот теперь я не понимаю…
«Браслет на левой руке», — прошептала в ухо Милосердная. — «Мы слишком много залили в ее тело, так что большую часть времени она будет отдыхать и подпитываться от твоих каналов».
Я закатал рукав и глянул на правое запястье. Там действительно был «браслет». В виде татуировки.
Это, я так понимаю, мера безопасности? Чтоб не спиздили? Интересно, а если руку отрубят, она будет регенить вместе с этой тату? Или этот рисуночек сбежит по телу куда повыше? От этих божественных замуток всякого можно ожидать…
— Пааап! — вывел меня из задумчивости капризный голосок.
— Да, да, тута я, — вздохнув, протянул руку навстречу полупрозрачной девушке.
Та тут же обвила мою кисть и с легким шелестящим звуком втянулась в татуху, отчего та разрослась от запястья до самого плеча, сменив цвет с черного на сине-зеленый и став похожей на хаотичное переплетение колючек.
— На педика теперь похож, — вздохнул я, закончив рассматривать сие художество и пряча его под рукавом. Поднял взгляд на Антуанетту. — Вернемся к нашим бар… то есть, козочкам.
Левый глаз Ан нехорошо прищурился.
— То есть, к милым барышням, — поспешно исправился я. — Что вы нарыли пока меня не было?
«Довольно много», — ответила Чешуйка. — «Иди к ловушке».
Хм… А в какую сторону?
Я повертел головой, пытаясь сориентироваться, но вокруг была все та же стена черных голых деревьев. Даже чуйка на угрозу не особо помогала, так как мы были очень близко к источнику и она тупо долбила отовсюду.
— Сюда, — махнула рукой Ан, двинувшись напрямик через колючие кусты.
Интересно, кто выиграет в поединке, Антуанетта или танк?
Через пять минут мы были на месте, вновь оказавшись на краю широкой поляны с неестественно ровной травой и торчащей посередине пирамидой.
«Значит, так, переключайся на магическое зрение», — скомандовала дракошка. — «Вот так, молодец, возьми печеньку… А теперь смотри внимательно на эту полянку. Что видишь?»
— Да ничего, — пожал я плечами, честно всматриваясь в нужный участок. — Пустота, и все.
— А ее не должно быть, — негромко сказала Ан, подходя ко мне справа.
«Угу», — подтвердила чешуйчатая. — «А вот такая вот картина наблюдается обычно в двух случаях. Когда нечто-либо слишком хорошо прячется, либо находится на стыке двух слоев бытия».
Я почесал затылок, честно пытаясь осмыслить сказанное и понять грозящие нам последствия.
— Эта штука ведь живая, так? — лучше сразу зайти с самого худшего варианта, чтобы потом не мучиться.
— Уху, — кивнула Ан. — Зеленая так сказала. Я тоже так чувствую.
— Это каким местом? — удивленно покосился я на героиню.
— Не знаю, — развела та руками. — Просто чувствую.
Хм… Ладно, за неимением альтернативного объяснения, спишем на ее прорезающуюся божественность.
«Я прозондировала всем, чем смогла», — продолжила Чешуйка. — «Эта штука очень большая, и находится на плане теней. Отсюда и ее всеядность — оно просто сбрасывает угрожающую энергию куда подальше через искривления пространства…»
— А что повкуснее сгрызает сама, — кивнул я. — И какие варианты?
«Нужно выманить ее сюда, на эту сторону. Как вариант, можно попробовать воздушную наживку. Ведь то, что высоко летит, она не достанет, а…»
— Стой, стой, стой! — замахал я руками, цепляясь за внезапно всплывшую и попытавшуюся удрать мысль. — То, что высоко летит, говоришь?
***
— Хозяин, я все еще не уверена относительно этого плана.
Антуанетта скептически осмотрела меня, продолжая сомневаться в придуманной авантюре. Я, честно говоря, тоже не горел желанием пускаться в подобные подвиги, но… почему нет?
«Как по мне, это тоже весьма сомнительная идея», — встряла Чешуйка.
— Ой, да хватит! — замахал я руками, обнажая меч и разминая плечи. — В идеале, мы эту хрень вообще не потревожим. А если она вдруг взбрыкнет и вылезет сюда, то приласкаем всей толпой через гланды до самого желудка!
— А если утащит тебя туда? — в обычно спокойном голосе Ан слышалась явная нервозность.
— Тогда я запущу Касию, и пусть попробует ее переварить! — оскалился я. — Все, самки, баста! Ан, запускай!
— Это плохо кончится… — пробормотала героиня.
Однако послушно наклонилась и схватила меня за правую ногу. Я напрягся, стараясь держать тело как можно ровнее — благо для этого тела подобная задача ничем невыполнимым не являлась.
Ну, а потом Антуанетта без труда подняла меня одной рукой на манер копья. Прицелилась.
И…
КАВАБАНГА!
Закладка
Комментариев 13