Глава 111.1 •
Ларитта обнаружила, что сидит в гробу, и что Йен в двусмысленной позе обнимает ее.
Да.
Она была в гробу!
Проблема была не в самом гробе.
Хотя мраморный гроб казался настолько дорогим, что у нее глаза вылезали из орбит…
Зачем эти драгоценные камни внутри?
Когда она шевельнула в гробу левой рукой, рубины и розовые бриллианты оказались под ней, как волны.
«Какой толк, если бы я правда умерла, и меня вот так осыпали драгоценностями? Зачем Йен положил внутрь столько драгоценных камней?..»
Она знала, что по обычаю — в гроб клали дорогие вещи, чтобы мертвые пользовались ими в следующей жизни, но… это был перебор!..
Пусть бы ее ждали три жизни, она не смогла бы все это потратить.
…как она вообще выжила?
Когда Йен схватил Ларитту за руку, Оливия обняла ее и стала обливаться слезами. Ей казалось, будто ее сжимают два гиганта, куклы, из которых брызгает вода.
— Ну же, оба, хватит…
Ларитта была благодарна, что у людей две руки, она гладила каждого по спине одновременно. При этом, каждый раз, драгоценности, усыпавшие нижнюю часть ее тела, колыхались.
— Ларитта. — позвал Йен.
Он тоже пристально посмотрел ей в глаза, и его глаза мягко сощурились. Слезы струились по его смуглой коже и стекали под подбородку. Хотя он так плакал, его резкий и строгий взгляд был направлен только на Ларитту, поднявшуюся из гроба.
В холодной и темной комнате — там, где нет ничего, кроме смерти.
Там, где единственным источником света было слабое сияние коридора, которое пробивалось через щель приоткрытой двери.
…Ларитта в гробу посередине комнаты правда вернулась к жизни.
Естественно, Йен не мог в это поверить.
Еще вчера он положил драгоценные камни в гроб, в котором она спала. В комнате, где не было ни лучика света, некоторые драгоценные камни пестрили на платье Ларитты. Когда он добавил еще горстку, камни заполнили дно гроба.
Наконец, когда все, кроме ее лица и рук, лежащих на животе, было покрыто покрыто драгоценными камнями, он остался у гроба один.
Ларитта больше никогда не откроет глаза, он был уверен…
— Моя дорогая… жена…
Йен опустил голову и поцеловал руку Ларитты, вытирая слезы.
После этого он прижался губами к кончикам ее пальцев, на этот раз — потирая ее ладонями щеки. Он походил на большую собаку, которая трется мордой о руки хозяина.
Пока Йен и Оливия убивались по Ларитте, Сета похвалил себя:
«Как и следовало ожидать, я великолепен! Не я ли убедил всех драконов?..»
Ха-ха-ха!
Конечно, большую часть собрали Икар и Оливия, но Сета не прекращал расправлять плечи. Несмотря на холод в комнате, он был так горд собой, что казалось необходимым зажечь тут фейерверки.
— Человек, почему ты так пялишься на него, если ты — дух?
Вдруг душа, стоящая на лбу Ларитты, уставилась на Йена, прежде чем войти в тело. Йен был шокирован, когда Сета показал пальцем на него и спросил у Ларитты:
— Ты смотрела на меня?
…почему?
Неужели Ларитта вдруг его возненавидела? Он вспомнил истории, где люди, находившиеся на волоске от смерти, затем чудесным образом выживали. Также ходили слухи, что у них вдруг становился совершенно иной характер.
Может, и у Ларитты тоже?..
Когда она после смерти ожила, он вдруг обеспокоился, что, вероятно, она больше не захочет его видеть.
— Ла… Ларитта. Если ты, вернувшись ко мне, ненавидишь меня…
Йен крепко сжал руку Ларитты.
Кто бы то ни было, увидев его впервые, счел бы его пугающим, но для Ларитты — он был как I__-cy ребенок.
— Я могу отпустить тебя…
В следующее мгновение его лицо застыло, он был потрясен тем, что сказал.
— Нет, я не могу… можно ли мне взять свои слова обратно?
Он выглядел так, словно был уничтожен.
— Конечно, если ты велишь мне убраться… Нет, хотя… но, если ты хочешь… Я все же…
Ларитта прикрыла ему рот, она думала, что Йену опять что-то странное взбрело в голову.
Неужели она немного осмелела, потому что умерла и вернулась к жизни?
Однако по большей части она была такой же, как и до смерти.
Больше десяти лет назад, она была «оживленной Лариттой из доброй семьи», хотя эти воспоминания после того, как она очнулась, быстро стерлись. Потому что, это была своего рода мечта, показанная ей душой.
Она развеяла недопонимание Йена.
— Я поговорила со своей детской душой. Не волнуйся, не я на тебя посмотрела, а она.
Глаза Сеты заблестели, он был заинтригован историей о душе. Хотя драконы многое знали о магических силах, исследования в других областях часто были беспорядочными. Из-за того, что драконы живут долго, по натуре они были медлительными.
— Ты говоришь о душе так, будто она — отдельное существо. О чем вы говорили?
— А, так…
Ларитта вспомнила о том, что случилось как раз перед ее пробуждением.
* * *
— Это ты хочешь счастья.
Душа, которая походила на нее, как две капли воды, говорила, стоя среди черноты.
Не считая того, что ее тело было прозрачным, это была сама Ларитта, но, кажется, немного с другим характером.