Глава 110.1 •
Холодная комната в северном крыле, где остановилась жизнь Ларитты, была темна, тиха и торжественна.
Не считая того, что каждая горничная и каждый рыцарь заходили сюда, и один за другим оставляли цветы, в центре комнаты стоял только гроб. Окна тоже были закрыты ставнями, чтобы сюда не проникал свет и не поднимал температуру.
Саркофаг из трех слоев мрамора заключал тело Ларитты, там она и спала.
И вот…
Дверь в холодную комнату с пугающей силой распахнулась. Хотя дверь раскрылась резко, Йен стоял растерянно, заглядывая в комнату. В гробу не чувствовалось жизненной энергии. Он не мог поверить, что Ларитта жива!
— Убирайся с дороги! Я тебя покусаю.
Сета втолкнул его внутрь.
И тут Йен пришел в себя и последовал за ним. Когда Сета высвободил магию, принесенную из храма, крышка гроба, наконец, поднялась, и внутри стало видно Ларитту с закрытыми глазами.
Великолепные драгоценные камни украшали ее волосы и тело, она словно тонула в море самоцветов.
Все это напоминало зиму.
Зиму, когда приходит весна, а зима исчезает. Оливия села рядом с гробом и наклонилась, она заплакала, потому что считала, что Ларитта жива.
— О моя дорогая… Смотри, что я принесла.
Дрожащими руками она порылась в верхнем слое одежды, открывая драконью чешую.
Слезы текли по ее лицу, ведь она надеялась, что Ларитта лучезарно улыбнется. Пока она плакала так, что оставалось задаться вопросом, может ли человек столько выплакать, Йен подтолкнул Сету.
— Так ты уверен, что она жива?..
— Думаю, да.
Сета пристально посмотрел на Ларитту в гробу и обеспокоенно сглотнул слюну. Он взглянул на невидимого человека, стоящего над ложем Ларитты, или, если быть точнее, на ее лбу.
— Вероятно?..
Сете и на это было сложно ответить.
Стоящая на лбу женщины, чье сердце перестало биться…
Может, это была душа Ларитты.
Скорость, с которой души покидают тела умерших через лоб, бывает разной. В жарких регионах тело быстро начинает разлагаться, а душа стремительно покидает землю.
Однако, благодаря Йену, Ларитта была почти как живая.
Хотя ее душа была связана с телом, казалось, что время уже пришло, и она готова уходить. Разноцветные магические силы, принесенные Сетой, кружили рядом с Лариттой.
Большая часть сил раскололась, как красивая нить и разлетелась во все стороны. Ход мировых сбытий начал меняться. Некоторые из огромных, белых магических сфер остались и запорхали над Лариттой. Магия Астрит вошла в ее грудь и заставила сердце биться снова.
Бах, бах, бах, бах…
Когда ее сердце начало стучать, а пульс — биться, цвет венулся на ее щеки. Хотя признаки жизни были очевидны, они были слабы для того, чтобы их заметил обычный человек.
Йен разволновался, потому что казалось, будто это тепло снова может исчезнуть в любой момент.
В свою очередь, Оливия погладила Ларитту по щеке.
Йен поднял голову и взглянул на Сету, который смотрел на душу Ларитты, стоявшую здесь.
Поскольку ее глаза все еще были закрыты, а душа прекратила двигаться, он потерял терпение.
— Душа должна вернуться в тело… почему ничего не меняется?
Дело было в том, что душа и тело уже очень разделились.
Йен сказал, глядя на гроб:
— Ларитта, ты меня видишь? Ты слышишь меня? Ты должна проснуться снова. Ты должна снова встать на ноги…
— Теперь нам остается только ждать. Мы сделали все, что могли.
Сета вздохнул и, ворча, резко сел в чистом углу.
«Говорить мне, что нам повезло, или нет… Лучше держать тело, как можно более аккуратным».
— Человеческий мужчина, почему ты вообще с женщиной вместе? Сколько раз тебе говорил, а все равно, все вот как кончилось!
Йену тоже было что сказать.
Ему следовало сказать, что, если бы все драконы объединились, бедствия Ларитты закончились бы. Хотя он, по крайней мере, знал, что Оливия ушла убеждать драконов!..
Взглянув на него, Олвия поняла, что он задумал, и жалко пробормотала:
— Я тоже думала, что скорее умру, чем спасу Ларитту… Когда я пошла на встречу с драконами, у меня даже не хватило смелости всем об этом сказать…
Сета застенчиво почесал затылок и перевел взгляд на закрытое окно.
— Это существо правда знает, что этот способ сработает? Совпадения, совпадения и снова совпадения…
Йен наклониля над гробом и посмотрел на Ларитту.
— Ларитта. Жена моя.
Он искренне умолял ее открыть глаза, он отдал бы ей все, когда она очнется.
Лунный свет был ярок, поскольку окно было закрыто, и душа Ларитта, лежавшей с закрытыми глазами, не шевелилась.
* * *
В темноте стояла восьмилетняя Ларитта.
В этом возрасте она попала в семью графа после того, как Оливия вытолкнула ее. Маленькая Ларитта, глядя на свои крошечные руки, подумала:
«Где это я? Почему я — маленькая?»
Она думала, что заснула последним сном, но, когда очнулась, вот что она увидела.
И потом кто-то схватил ее за левую руку.