Глава 350. Королевская свадьба •
Прошло несколько дней с тех пор, как Беренгар начал разрабатывать новые модели одежды, и по мере того, как они изготавливались, его свадьба быстро приближалась. Наконец настал день его свадьбы с Аделой. Этого дня он ждал почти пять лет. Так уж случилось, что это был сочельник.
Снег падал снаружи Большого собора, где сейчас стоял Беренгар. Все глаза смотрели на него, поскольку он был одет в гораздо более изысканный наряд, чем кто-либо другой. Он был одет в роскошный новый стиль модной одежды, который заставил каждого мужчину в комнате кипеть от зависти.
Беренгар был одет в белую тунику, основанную на его военной форме, с той разницей, что цвета были изменены. Туника была белой с золотой вышивкой; на воротнике и манжетах она имела форму дубовых листьев. Отделка туники была золотой, с золотыми пуговицами в одну линию посередине.
На его плечах была пара золотых эполет, с золотым наплечным шнуром на правой стороне, он также носил золотой пояс. Этот пояс был символом Большого креста ордена Святого Георгия, рыцарского ордена Австрии, который он недавно учредил. Это считалось одной из высших воинских почестей, которой он удостоил себя за различные доблести на поле боя.
К поясу была привязана медаль в виде белого мальтийского креста с золотыми краями. В центре этого креста был чёрный круг; в этом круге был золотой символ святого Георгия, убивающего дракона с лошади.
Две нагрудные звезды на левой стороне его туники были прикреплены вертикально к куртке. Верхняя звезда принадлежала звезде Большого Креста Железного Креста, в то время как нижняя звезда принадлежала Первому классу ордена Святого Георгия. Он выглядел почти идентично Звезде Большого креста Железного Креста, но вместо Железного креста в центре был Мальтийский крест ордена Святого Георгия.
Над этими двумя нагрудными звёздами были две горизонтальные медали; эти медали были вручены за некоторые другие подвиги Беренгара в битвах. Например, на правой стороне была австрийская медаль за ранение, на левой стороне была медаль, которая сопровождала пояс для ордена Святого Георгия первой степени.
С его воротника свисали две исключительные медали. Одним из них был австрийский орден военных заслуг, который был единственной высшей наградой храбрости, которую мог получить офицер. Другой был Большой крест Железного Креста. Обе их ленты были скрыты под самим воротником.
На правом глазу у него была новая повязка, чёрная с золотой подкладкой, как и предыдущая. Однако в центре был Железный крест, в отличие от предыдущей филиграни. Он чувствовал, что эта новая повязка придавала ему более милитаристский (армейский/военный) вид.
Он носил золотой пояс через талию, а затем пару белых брюк, которые были идеально прямыми по дизайну. Эти брюки имели золотую полосу по бокам штанин. В то же время он носил пару полированных чёрных кожаных офицерских ботинок до колен.
Его волосы, как обычно, были зачесаны назад с помощью помады и блестели при свете дня, проникающем через витражи собора. В некотором смысле Беренгар был физическим воплощением королевской власти, когда он стоял у алтаря, ожидая прибытия своей невесты с приятной улыбкой на лице.
Во главе алтаря стоял Людольф, представитель немецкой реформистской церкви; он был одет в белое с золотом облачение, почти такое же разукрашенное, как и одеяние Беренгара. Людольф был скромным человеком и чувствовал себя немного неуместно в такой роскошной одежде.
Рядом с этими двумя мужчинами был шафер Беренгара, которого Беренгар с трудом выбрал. Поскольку Экхард воевал в Богемии, Арнульф также воевал в Гранаде. У Беренгара был тонкий выбор с точки зрения друзей на выбор. Обычно он выбирал бы одного из товарищей, с которыми проливал кровь и слёзы на поле боя, чтобы сопровождать его в этот день. Однако в данный момент ему сильно не хватало этого.
(Шафер (нем. Schaffer — «устроитель») — лицо, состоящее при женихе или невесте в свадебной церемонии и держащее венец над их головами при церковном обряде венчания.)
Таким образом, человек, стоящий рядом с ним, был не кто иной, как Людвиг Шмидт, человек, который помог Беренгару осуществить все его технологические реформы и заслужил себе звание мелкого дворянина. Мужчина был одет в гражданскую одежду в викторианском стиле. Он так тщательно причесал волосы и бороду, что Беренгар едва сдержал смех.
Дело было не в том, что Людвиг выглядел глупо; напротив, он выглядел исключительным для своего возраста. Он был точной копией кайзера Франца Иосифа I из предыдущей жизни Беренгара. Просто Беренгар никогда не мог представить себе пожилого человека таким ухоженным и похожим на настоящего аристократа.
Чтобы не рассмеяться при виде Людвига, Беренгар принялся разглядывать великолепный собор в стиле барокко, построенный в Куфштейне. После нескольких лет развития Великий собор Куфштейна был наконец завершён, и он был прекрасен за пределами понимания. Это действительно позорило любое католическое место поклонения. Это было также идеальное место для проведения свадьбы Беренгара и Аделы.
В толпе в первом ряду сидели семьи Аделы и Беренгара, другие знатные вельможи Австрийского королевства и различные монархи других королевств, которые приехали навестить их. Из-за недавнего крестового похода, объявленного Папой против Беренгара, единственными дипломатами, которые потрудились посетить его, были либо реформисты, либо мусульмане, либо православные.
Через некоторое время двери собора открылись, и Адела фон Грац и её отец, канцлер Отто фон Грац, который держал её за руку, когда вёл молодую невесту по проходу, чтобы отдать её мужу. На заднем плане звучала традиционная музыка, которую Беренгар ввёл в своё общество.
Лицо Аделы скрывала вуаль, но один взгляд на её изысканное платье заставил сердце Беренгара учащённо забиться. Это было шёлковое платье цвета слоновой кости с цветочным узором. Рукава шли от верхней части запястья до нижней части плеча. Декольте молодой женщины было видно сквозь тонкий слой паутины, который заканчивался на шее, где похожий на колье воротник из шёлка с цветочным узором обвивал её изящную шею.
Сам лиф был вырезан в виде V-образного выреза, который имел исключительно оборчатый слой, который простирался до рукавов. Под торсом была экстравагантная плиссированная юбка, вышитая тем же цветочным узором, что и остальная часть платья. Хотя Беренгар не мог этого видеть из-за длины платья, на Аделе были белые кожаные тапочки и, конечно же, её свадебное белье под ними.
Подойдя к алтарю, Адела заметила, что её подружками невесты были не кто иные, как Линде, Гонория и две её сестры, которые, хотя и были потрясающими, бледнели по сравнению с красотой, которую излучала сама Адела в этот день. Поэтому она ухмыльнулась под вуалью, осознав, как победила любовниц Беренгара в день своей свадьбы.
Подойдя к алтарю, Людольф начал свою речь. Через некоторое время Людольф наконец добрался до обетов, где Беренгар первым произнёс традиционные католические обеты из своей прошлой жизни. Он чувствовал, что лучше всего кое-что да украсть у католиков, когда у него была ещё одна возможность посыпать на рану католической церкви ещё одно оскорбление.
Не то чтобы католики этого мира знали, что он делает. Тем не менее, это была моральная победа для него самого. Беренгар улыбнулся, схватив изящные руки Аделы, прежде чем произнести слово из своей памяти.
— Я, Беренгар фон Куфштейн, беру тебя, Аделу фон Грац, в законные жёны, чтобы иметь и защищать, с этого дня, к лучшему, к худшему, к богатому, к бедному, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас.
После того, как Беренгар произнёс свои слова клятвы, Адела произнесла свои собственные, практически идентичные, за исключением нескольких незначительных различий.
— Я, Адела фон Грац, беру тебя, Беренгар фон Куфштейн, в законные мужья, чтобы иметь и защищать, с этого дня, к лучшему, к худшему, к богатому, к бедному, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас.
Сказав это, Людольф посмотрел на Беренгара с улыбкой на лице, прежде чем произнести слова, которые скрепят брак Беренгара и Аделы на всю жизнь.
— Теперь вы можете поцеловать невесту.
Сказав это, Беренгар поднял вуаль Аделы и схватил её, прежде чем страстно поцеловать. Когда он это сделал, собравшаяся толпа разразилась радостными криками. Пока Беренгар целовал Аделу, ему в голову пришла одна мысль.
«Я сделал это, мама и папа! Ваш сын наконец-то женился, если бы только вы были здесь, чтобы увидеть это…»
Беренгар ссылался на своих родителей из прошлой жизни, когда он был известен как Джулиан Вебер. К счастью для него, родители его нынешней жизни были здесь, чтобы засвидетельствовать это событие, и они смотрели на него с гордыми улыбками на лицах.
У самой Аделы была красивая улыбка на её изысканном лице, когда её эффектно ударила радость. Она крепко вцепилась в руку Беренгара и робко задала вопрос, который вертелся у нее в голове.
— И что теперь?
Беренгар смотрел на свою любящую жену с радостной улыбкой, отвечая на её вопрос с большим предвкушением в сердце.
— Теперь мы устраиваем прием!
***
После того, как церемония бракосочетания была проведена в пределах Большого собора, Беренгар, Адела и сотни гостей удалились во дворец для приема, в бальном зале Королевского дворца было место для танцев, где Беренгар и Адела в настоящее время вальсировали посреди бального зала.
В прошлой жизни Беренгара в Германии было принято, чтобы Жених и невеста танцевали вальс, после чего невеста танцевала со своим отцом, а жених со своей матерью. Это была традиция, которую Беренгар уже установил в Австрии, и поэтому в настоящее время он вальсировал со своей новой невестой. Когда он это делал, Адела заговорила с ним с любящей улыбкой на своем кукольном лице.
— Беренгар, любовь моя, ты так красив в своём нынешнем наряде. Твой царственный вид подобает человеку твоего положения!
Беренгар продолжал улыбаться, танцуя со своей женой; тем самым он ответил на её комплимент.
— Адела, моя дорогая, ты захватываешь дух, я знал, что ты будешь выглядеть исключительно в этом платье, но ты олицетворение древней богини красоты и любви, Фрэи.
Хотя Адела была набожной женщиной и осуждала язычество, она не могла не покраснеть от замечательного комплимента Беренгара. Таким образом, она наклонилась и поцеловала его, пока они вальсировали всю ночь напролёт.
Вскоре после этого песня закончилась, и Адела начала танцевать со своим отцом, в то время как Беренгар танцевал со своей матерью, Гизелой. Когда он сделал это, его мать не могла не прокомментировать его внешность так же, как это сделала Адела.
— Сын мой, когда ты был молод, я никогда не верила, что ты доживешь до дня своей свадьбы. Я должна признать, что я очень горжусь, как твоя мать, чтобы сказать, что ты вырос, чтобы быть исключительно красивым молодым человеком. Если бы только твой брат был здесь, чтобы увидеть это…
Когда Гизела сказала это, Беренгар начал хмуриться и отводить взгляд. Хотя она знала о смерти Ламберта, Беренгар и его отец Зигхард решили скрыть правду о точных деталях кончины Ламберта, чтобы избавить её от душевной боли.
Таким образом, Беренгар никогда не раскроет правду о своей ране, которая служила постоянным напоминанием о предательстве его брата. Имея это в виду, он начал переключать тему на что-то более беззаботное.
— Мама, я благодарю тебя за поддержку, которую ты оказывала мне все эти годы. Я знаю, что я не был лучшим сыном, но уверяю тебя, что я сделаю всё ради нашей семьи и австрийского народа! Если тебе что-то понадобится от меня, не стесняйся, дай мне знать и, если это в моих силах, я дам тебе это.
В ответ на это Гизела хихикнула, прежде чем обнять сына. При этом она пошутила о его положении.
— Приятно знать, что меня поддерживает король Австрии! Очень хорошо, если мне когда-нибудь что-нибудь понадобится от тебя, я без колебаний спрошу, хотя у меня есть один вопрос на уме.
Беренгар улыбнулся и кивнул на просьбу матери, прежде чем ответить.
— Давай, пока это не государственная тайна, я ничего не буду скрывать от своей матери.
Видя, что король дал ей необходимое разрешение, Гизела начала задавать вопрос, который тяжёлым грузом лежал у неё на сердце с тех пор, как она впервые прибыла в новый Королевский дворец.
— Что станет со старым замком? Теперь, когда у тебя есть новый и роскошный дом, каковы твои планы относительно места наших предков?
Беренгар расслабился, услышав вопрос; сначала он подумал, что это что-то серьёзное, но оказалось, что это просто вопрос про старый замок. Таким образом, он быстро передал свои мысли по этому вопросу.
— Он будет сохранён для будущих поколений, как музей истории нашей семьи. Не волнуйся, мама, я никогда не позволю разрушить наш семейный дом!
Услышав это, Гизела вздохнула с облегчением; зная довольно трудолюбивую и прагматичную натуру своего сына, она боялась, что он снесёт замок в пользу какого-нибудь нового проекта. Было приятно знать, что Беренгар всё ещё ценит свои корни, несмотря на то, что поднялся намного выше положения своих предков.
Вскоре после этого разговора танец закончился, и Беренгар воссоединился с Аделой, когда они подошли к обеденному столу. Когда он это сделал, его отец подошёл к нему, прежде чем сжать его плечо. Человек не Айф_ридом_су старел так сильно, как в последний раз, когда Беренгар видел его; на самом деле, он, казалось, обладал исключительным здоровьем. Он даже позаботился о том, чтобы нарастить несколько фунтов мышц. Зигхард с гордой улыбкой поздравлял сына с монументальным событием.
Сказав это Беренгару, Зигхард подошёл к Аделе, где обнял племянницу, прежде чем сделать ей комплимент.
— О, маленькая Адела, ты выросла такой красивой молодой женщиной. Когда я впервые рассказал Беренгару о его женитьбе на тебе, он был глубоко обеспокоен тем, что помолвлен с такой молодой девушкой. У времени есть способ решить все жизненные проблемы. Я рад, что ты осталась с моим сыном, несмотря на его распутный характер.
Адела изобразила грациозную улыбку, присев в реверансе перед дядей и тестем, прежде чем поблагодарить его за комплименты.
— Спасибо, дядя; Беренгар может быть немного дамским угодником, но он человек, которого я люблю, и уверяю вас, я поставлю его любовниц на место, чтобы они помнили о своём положении в иерархии.
Когда Зигхард услышал это, он начал хихикать, глядя на своего сына и его прекрасную невесту; при этом он выразил своё одобрение.
— Вы отличная пара. Хорошо, так и быть; в конце концов, пришло время поесть!
Как сказал Зигхард, это было время для празднования, и поэтому было приготовлено огромное количество еды. Выросший в немецкой семье, Беренгар видел и научился готовить много блюд из отечества. Он также был свидетелем свадеб своих кузенов и знал, что традиционно подаётся на немецкой свадьбе.
Имея это в виду, Беренгар заказал множество блюд на пиру для сотен людей, собравшихся в его обеденном зале, чтобы отпраздновать свою свадьбу с Аделой; первым блюдом был традиционный немецкий суп, известный как «Hochzeitssuppe» (буквально: Немецкий свадебный суп). Он состоял из говяжьей голени, моркови, цветной капусты, спаржи, лапши шпецле и яичных клецок.
Наряду с супом в качестве первого блюда подавалось блюдо с лапшой, известное как «Hochzeitsnudeln» (буквально: Свадебная лапша). Это блюдо было прусского происхождения и состояло из фрикаделек, каперсов и сливочного соуса поверх целой яичной лапши.
Вторым блюдом был тафельшпиц нежная говядина, сваренная в растительном масле. Беренгар заказал его с «Käsespätzle» (сырная лапша) и «Leberknödel» (клецки из печени) в качестве гарнира. Эти два блюда были немецким эквивалентом макарон с сыром и пельменей из говяжьей печени. Все эти блюда подавались с сочетанием кофе и вина. Таким образом, празднества были совершенно исключительными.
Беренгар и Адела сидели во главе стола, это было естественно, так как Беренгар был королём Австрии, а теперь Адела была королевой. Таким образом, они развлекали своих гостей, выпивая вино и обедая вкусной едой, которая была приготовлена. Рядом с Аделой сидели её родители, братья и сёстры, а рядом с Беренгаром его собственная семья.
Дальше за столом сидели любовницы Беренгара и его дети, а также иностранные сановники(гости) и высокопоставленные австрийские дворяне. Например, великий герцог Швейцарии, должность, предоставленная предыдущему графу Куру, человеку, известному как Райнер фон Кур, который ранее встал на сторону Беренгара после вторжения его армии в Швейцарскую конфедерацию.
Линде и Гонория были весьма обеспокоены тем, что им пришлось сидеть так далеко от Беренгара. Несмотря на это, они вели себя так, как будто не хотели вызывать гнев своего любовника. Таким образом, трапеза на приёме продолжалась относительно мирно, поскольку присутствующие наслаждались исключительной австрийской кухней, которую Беренгар привёз в своё королевство из воспоминаний о своей предыдущей жизни.
Для Беренгара свадебный приём проходил гладко, все гости, казалось, наслаждались собой, и Адела казалась совершенно довольной результатом. По его мнению, это была действительно идеальная свадьба. Обед только начался, и вместе с ним Беренгару предстояло развлекать сотни своих гостей.
***
Во главе обеденного стола рядом с Аделой сидел Беренгар. Должность, которая до недавнего времени была зарезервирована для Линде. Однако теперь, когда Беренгар женился, рядом с ним должна была сидеть его жена, а не любовница.
Беренгар и Адела были главной достопримечательностью сотен гостей, собравшихся отпраздновать их свадьбу. Среди его гостей были два его самых могущественных союзника, император Византийской империи Ветранис Палеолог и султан Гранадского эмирата Хасан Аль-Фадль. Эти двое мужчин оставались в Куфштейне со времени церемонии коронации Беренгара, которая была всего за несколько недель до этого.
Хотя Ветранис был недоволен тем, что Беренгар женился на Аделе раньше его дочери, его ярость улеглась после того, как он стал свидетелем красивой церемонии и поужинал исключительной кухней. Он начинал верить, что Адела идеальная королева для Беренгара.
Возможно, это было потому, что пара была связана кровью и имела много физических сходств, таких как золотистые светлые волосы, сапфировые глаза и бледная кожа. Как бы то ни было, Ветранис очень одобрял брак Беренгара и Аделы.
Он также был поражён величием и роскошью Великого собора Куфштейна и австрийского королевского дворца. Имея это в виду, император Востока начал хвалить австрийского короля за то, что он совершил за такой короткий период.
— Король Беренгар, я должен сказать, что я полностью впечатлён городом Куфштейн и всем, что вы сделали менее чем за пять лет. Я с нетерпением жду будущего, которое вы создадите здесь, в Австрии. Позвольте мне поздравить вас со свадьбой с вашей потрясающей молодой невестой; если ваши дети хотя бы наполовину так же исключительны, как вы, то я уверен, что ваше Королевство будет процветать для будущих поколений!
В ответ Беренгар поднял свою стеклянную чашу, наполненную вином, и сделал глоток; сделав это, он сделал смелое заявление императору с востока.
— Император Ветранис, благодарю вас за добрые слова, но я только начинаю свой путь правителя; через пять лет Австрийское королевство превратится в индустриальное чудо. Настолько, что вы почувствуете, как будто вы вошли в совершенно новый мир. Запомните мои слова, слава Австрии не будет иметь себе равных в течение одного поколения.
Когда Ветранис услышал это, он улыбнулся, прежде чем ответить на претензии Беренгара; хотя он считал, что Беренгар был грандиозен в своём заявлении, он решил подыграть его заявлениям. Если бы такое произошло, то император признал бы поражение и подчинился бы Беренгару как верховной власти запада.
— Я с нетерпением жду такого зрелища!
Что касается Хасана, то он был глубоко обеспокоен продолжающейся войной своего Народа. Он понятия не имел, каковы планы Беренгара по военному вмешательству в конфликт с соседями-католиками, но чувствовал, что это займёт слишком много времени.
Прошло всего несколько недель с тех пор, как он обсуждал эту тему с Беренгаром, и с каждым днём он чувствовал растущее чувство страха. Несмотря на это, он совершил изящный поступок, приличествующий человеку его положения, когда поздравил Беренгара с женитьбой на Аделе.
— Король Беренгар, я должен сказать, что ваша жена захватывает дух; она так же прекрасна, как моя сестра Ясмин. Вы счастливый человек, и я с нетерпением жду дальнейшего сотрудничества с вами в будущем.
Беренгар кивнул головой в ответ на комплименты Хасана, когда тот обедал на столе перед ним. В данный момент он работал над первым блюдом, которое состояло из супа и лапши. Он безмерно наслаждался кухней, поглощая её с манерами, подобающими королю.
Адела сидела рядом с ним и широко улыбалась, как ребёнок, которому только что дали конфету. Хотя в прошлом она всегда предпочитала десерты обеду. С возрастом она начала понимать, что еда, кроме сладостей, может быть столь же восхитительной.
Таким образом, она перекусывала едой, как будто это была самая вкусная вещь, которую она когда-либо пробовала. Беренгар заметил счастливую улыбку на её лице и улыбнулся в ответ. Было приятно видеть, что девушка разогревается до еды, кроме сладостей.
Ужин продолжался некоторое время, пока Беренгар и Адела развлекали своих гостей, пока, наконец, все блюда не были поглощены, и десерт был подан на стол. Этот десерт представлял собой гигантский свадебный торт в форме традиционного Баумкухена. Этот торт был сделан на вертеле и его было довольно сложно выпекать. Это было закончено в сахарной глазури и было более чем достаточно, чтобы удовлетворить гостей.
Таким образом, Беренгар и Адела встали со своих мест и разрезали торт вместе; сделав это, они накормили друг друга первыми кусочками со своих вилок. Беренгар и Адела смотрели друг на друга так страстно, что Линде и Гонория, наблюдавшие за этой сценой, позеленели от зависти.
Несмотря на это, Беренгар не обратил на это внимания; в конце концов, сегодняшний вечер был полностью посвящён Аделе. Другие его женщины могли подождать до своей первой брачной ночи, чтобы почувствовать такое блаженство. Что касается Беренгара, он сел на своё место со своим куском, рядом со своей женой, когда остальная часть торта была разделена и роздана гостям.
Адела, в частности, была в восторге от вкуса торта, когда она стонала от удовольствия с каждым укусом. Хотя она начала получать удовольствие от еды, отличной от сладостей, оказалось, что её пристрастие к сладкому не исчезнет в ближайшее время. Беренгар не возражал против этого; во всяком случае, он находил это восхитительным.
Таким образом, Беренгар и Адела продолжали есть торт рядом друг с другом и болтать о своих планах на будущее. Вскоре часы пробили полночь, и гости Беренгара начали расходиться. Сам Беренгар заметил, что Адела очень взволнована и у неё кружится голова от количества вина, выпитого в первую брачную ночь, и поэтому он схватил её и понёс в Королевские покои, как будто она была спасённой принцессой.
Войдя в комнату, которая в будущем будет принадлежать им двоим, Беренгар начал раздеваться; пока он это делал, Адела с благоговением смотрела на его точёное тело. Её щеки стали ещё краснее, когда она уставилась на обнажённое тело мужа. Это был первый раз в её жизни, когда она видела подобную картину, и после нескольких минут наблюдения Беренгар подошёл к своей жене и начал целовать её в губы; при этом он снял с неё свадебное платье.
Только когда она оказалась полностью в нижнем белье, Беренгар уставился на неё с потрясённым выражением лица. Он не мог описать свою молодую жену иначе, как ангельской внешностью. Адела всё больше смущалась, пока Беренгар некоторое время смотрел на неё; по мере того как он это делал, он всё больше напрягался, что вызвало у девушки сильное потрясение. В конце концов она опустилась на колени перед Беренгаром и внимательно осмотрела его нижнюю часть тела, прежде чем задать вопрос, который был у неё на уме.
— Он должен быть таким большим?
Беренгар усмехнулся, прежде чем подтвердить подозрения жены.
— Можно сказать, я благословлён.
Адела не решалась прикоснуться к нему, но через некоторое время собралась с духом и начала обслуживать мужа. Вскоре Беренгар обнаружил, что кряхтит от удовольствия, когда Адела гладит его жезл. Когда она продолжила лизать его, в конце концов молодая королева начала сосать ствол Беренгара, как будто это был самый вкусный леденец на палочке. Однако её губы не ушли далеко, в конце концов, она не привыкла иметь такой большой предмет в своём маленьком ротике.
В конце концов Беренгар не выдержал и поднял жену в воздух, прежде чем уложить на кровать; сделав это, он стянул с неё трусики и вставил свой ствол в её влажную пещеру. В глазах Аделы появился намёк на страх, поскольку она не была уверена, сможет ли такая вещь поместиться внутри неё. Увидев эту реакцию, Беренгар страстно поцеловал жену в губы, прежде чем успокоить её своими добрыми словами.
— Не волнуйся, я буду нежен…
С этими словами Адела молча кивнула, прикусив губу. Это была её первая брачная ночь, и она знала, что должна завершить свой брак с Беренгаром, чтобы получить место главной жены. Таким образом, она позволила Беренгару взять на себя инициативу, когда он медленно вставил свой ствол внутрь неё. Сделав это, он страстно поцеловал свою красивую молодую жену, и они переплелись языками.
Кровь потекла на простыни, сигнализируя о том, что целомудрие Аделы было отнято. Беренгар остановился, прежде чем схватить кукольное лицо Аделы и задать ей вопрос, который был у него на уме.
— Больно?
К его удивлению, Адела мягко покачала головой и наклонилась, чтобы поцеловать Беренгара дальше. После этого она прошептала ему на ухо
— Может быть, это из-за вина, но это не так болезненно, как я сначала думала.
Сказав это, пара начала двигать бёдрами друг в друга. Беренгар следил за тем, как Адела расхаживает взад-вперёд, стараясь не причинять ей при этом сильной боли.
Он стал работать интенсивнее, пока Адела, наконец, не была доведена до оргазма; когда она достигла кульминации, Беренгар также выпустил своё семя внутри неё. Сделав это, он сделал первый шаг к зачатию. Принесёт ли их любовь плоды этой ночью, ещё предстояло увидеть.
Закончив свой первый опыт в качестве мужа и жены, Адела схватила лицо Беренгара и поцеловала его ещё раз, прежде чем выразить свои самые глубокие мысли.
— Это было потрясающе… Я так долго ждала этого дня.
Беренгар ответил нежной улыбкой, поглаживая шелковистые золотые волосы жены, прежде чем выразить свои желания.
— Теперь ты моя женщина… нет… моя королева!
Адела нежно смотрела на мужа, пока он не задал вопрос, который был у него на уме.
— Итак… может ещё раз?
Сказав это, Адела наконец поняла, за какого зверя вышла замуж, и была благодарна, что впервые в жизни есть другие женщины, которые разделят её бремя. Несмотря на это, Беренгар и Адела продолжали свои действия в течение нескольких часов. В конце концов, у них было много времени, чтобы наверстать упущенное.